Гвоздь

Только не думайте, что гвозди — это прямолинейные, бесчувственные железяки, неспособные понять и оценить чьи-то высокие чувства, а более того самим испытать наслаждение, испробовав их, то бишь, чувства.
 Итак, жил да был один господин Гвоздь, длинный и тонкий в картонной коробке. Вернее, не жил, разве это жизнь, лежал он, себе, да ржавел; никого не знал, ничего не умел. И у этого Гвоздя, как и у других гвоздей, не было ни врагов, ни друзей...
 Но однажды в коробку проникла натруженная рука плотника и, взяв осторожно его под бока, от нечего делать, скуки, так сказать, ради, приставила к толстой и глупой Доске.
 Удар молотком... Раз и два-с! И бедный тот Гвоздь в древесине, как будто в трясине, увяз. Но это его нисколько не тронуло и не огорчило, он продолжал молчать, пожимая изредка несуществующими плечами:
 — Подумаешь доска... Доска так доска. – те тоска... Какая разница, не мусорный же ящик и не отхожее место...
 Но его спокойствие быстро закончилось. Доска была очень капризна, сварлива. Рот её (выпавший при транспортировке сучок) не закрывался ни на минуту. Она то и дело ворчала, скрипела и костерила Гвоздя.
 А Гвоздь? Независимо и гордо торчал из доски, словно кость из горла. Торчал и молчал, ни туда, не сюда...
 Но вскоре, устав от ссор и бесконечных разборок, упреков, обидных намеков да пустых разговоров, Гвоздь тело стальное и все остальное из дерева вынул и покинул ненавистную Доску.
 И чем же это всё закончилось? Да в общем-то и ничем. Доска задрожала, бедняжка, вздохнула так тяжко и наземь упала. Вскоре какой-то сторож-старикашка подобрал её и в один из холодных осенних вечеров спалил в печурке, что обогревала его небольшую ветхую сторожку.
 А что стало с Гвоздём? Он упал на дорогу, и так бы там и валялся в пыли да в грязи, пока бы не заржавел и совсем не пропал, рассыпавшись в рыжий порошок. Но валявшегося в грязи гвоздя заприметили вездесущие мальчишки.
 Сначала один из мальчишек обменял найденный Гвоздь на рогатку, следующий поменял его дальше; и в конце концов, последнему из менял Гвоздь не понравился, и он вбил его в кирпичную стену.
 С тех самых пор и торчит Гвоздь в этой стене, и ничего доволен своей судьбой и особенно и не ропщет. Ещё бы! Стена не кричит, не ворчит; единственное, что она умеет делать и весьма успешно — так это молчать.
 Вот так и живут они — молча и мирно. Дни и ночи напролёт молчат. А что такого? Молчание — золото; боле того, многие из мужиков, проходя мимо Гвоздя, торчащего в молчащей стене, по-хорошему завидуют ему, потому как молчальница, а не начальница — самая лучшая в мире жена!
А вскорости в городе и вовсе возникла традиция: мужчины, которым надоела сварливая жена; или болтунцы, у коих проблема со стоянием своего «гвоздя», приходят к стене и трут… стальной гвоздь.
Ржавый Гвоздь от постоянного воздействия просто воссиял, заблистал как будто смастерён не из низкоуглеродистой стальной проволоки, а из белого золота или даже из платины!

 А вы говорите, что гвоздь бесчувственная, бестолковая и никому ненужная железяка...