Культ Луны

   По приказу полковника Меркулова крейсер развил предельную скорость и спустя семьдесят часов полёта уже стоял на орбите «ледяной планеты», обозначенной в секретных каталогах как LS-t-57. У неё даже не было внятного названия, поскольку планета была закрыта для колонизации, и к ней давно утратили интерес не только военные, но и учёные — исследователи новых экзопланет. Было известно, что погодные условия там настолько суровы, что не прижились даже многие полярные виды земных животных.
   Однако атмосфера там была вполне пригодна для жизни, отчего в незапамятные времена эту планету стали использовать в качестве открытого лагеря для опасных заключённых, отлично понимая, что подобная ссылка равносильна казни. Человек, оказавшись на ледяной планете не имел шансов на выживание. Возможно, «Звёздные колонии» с такой лёгкостью и согласились выполнить просьбу полковника, поскольку были уверены, что тот не найдёт там никаких следов своей дочери, осуждённой по ошибке военного суда. Вероятно, члены совета этой почтенной корпорации были убеждены, что полковник не найдёт там даже замёрзших останков своей дочери, которые по прошествии стольких лет должны были быть погребены под тоннами снега. Однако они упустили из виду тот факт, что Алиса, привыкшая к тяжёлым будням на Змеевике, проявит недюжинное мужество, боевые навыки выживания и, случайно оказавшись вблизи заброшенной полярной станции, использует все свои силы и жизненные ресурсы, чтобы превратить обледеневшее строение в свою нору, своё убежище, свой, постоянный на долгие годы, уютный дом.
   

   Алиса посмотрела на голову робота, установленную на каркасе, сделанном из жестяных профилей, отдалённо напоминавшем скелет, на который была накинута медвежья шуба, и ласково ему улыбнулась. Погасшие навеки стеклянные глаза робота таращились без всякого выражения в пустоту.
   Перед ним стоял накрытый праздничный стол. В числе яств можно было увидеть жареную рыбу, варёного моллюска под соусом из тюленьего жира, кровяную тюленью колбасу, тюленьи отбивные и пластмассовую бутыль с очищенной, охлаждённой льдом в старом жестяном ведре, водой.
   Алиса попыталась встретиться взглядом с тусклыми объективами обесточенного робота и сказала:
 — Кто же мне всё-таки нальёт вина? Или женщина сама должна это делать?!
   Вздохнув, Алиса взяла бутыль и налила себе воды в пластиковый стакан. Закрыв глаза, она попыталась представить себе, что это — сухое белое вино и отпила из воображаемого изящного бокала.
   Затем она положила себе на тарелку отбивную с кусочком моллюска, и снова посмотрела на робота. За стенами станции заунывно подвывал ветер, что, впрочем, было совершенной обыденностью, и хозяйка снова улыбнулась своему безмолвному собеседнику.
 — Погода сегодня лучше, чем вчера, Клод, — сказала она. — Попробуй котлеты, они сегодня просто обалденные!
   Робот не ответил. Он даже не пошевелился, что могло показаться вопиющей бестактностью, но виновница торжества отнеслась к этому с завидным спокойствием и добавила:
 — Я не знаю, какое сегодня число, но мне кажется, что пятое декабря. На дворе — настоящая декабрьская погода. Сегодня юбилей нашей свадьбы, ты же не забыл?
   Видимо, в её воображении робот что-то ответил, потому что Алиса с улыбкой покачала головой.
 — Ты такой милый, Клод! Твой подарок был прекрасен — кольцо с бриллиантом. Оно такое изящное!.. Пей спокойно, — она указала на бутыль, — можешь завтра спать хоть до вечера, я сама пойду на охоту. Надо запастись тюленьим салом на зиму. Ведь если сломается генератор, нас спасут только свечи и топлёный жир. Полчаса на воздухе — это стопроцентное обморожение. В декабре тут ледяной ад, ты же знаешь. Впрочем, вместе нам ничего не страшно…
   Алиса отодвинула от себя тарелку, и внезапно добродушное выражение её лица сменилось на угрюмое. Обойдя робота, она подняла лежавший у стены топор с широким лезвием и длинным топорищем и, ухватив его обеими руками, с яростным криком снесла роботу голову. После этого топор обрушился на стол, сметя с него все праздничные блюда и в несколько мощных ударов хозяйка разнесла его на части. Ещё некоторое время Алиса в исступлении орудовала топором, ломая всё на своем пути, пока, наконец, отшвырнув своё орудие, не рухнула на кушетку и не разрыдалась.
   На несколько минут она совершенно утратила связь с реальностью и лежала, глядя широко открытыми глазами в потолок. Она не пошевелилась даже тогда, когда дверь содрогнулась от грохота. Алиса просто не придала этому значения — ей показалось, что поднялась вьюга, и это ветер просто швыряет в дверь комья замороженного на лету снега. Из-за двери доносились чьи-то голоса, но поначалу они казались хозяйке всего лишь настырным воем ветра.
 — А-а-али-и-са! — прокричал кто-то извне. — Дочь моя! Открой!
   Алиса подняла голову, не понимая, что происходит. Слуховые галлюцинации уже давно в её жизни стали обычным делом. Порой она отдавала себе в этом отчёт и пыталась заглушить навязчивые голоса, занявшись каким-нибудь делом по хозяйству. Иногда они оказывались сильнее, и Алиса впадала в некую прострацию, пограничное состояние рассудка, предаваясь общению с призраками и даже находя в этом какое-то болезненное наслаждение.
   Иногда безумие отступало, и сознание женщины прояснялось.
   Так произошло и теперь — после нервного срыва, Алиса понемногу приходила в себя. Но эти голоса за дверью встревожили её до глубины души. Сердце девушки быстро заколотилось в груди, а горло сжало спазмом, лишив её дара речи.
   Громкие удары в дверь по-прежнему оглашали всю станцию, и было маловероятно, чтобы это был просто ветер или снег. Алиса встала и робко подошла к двери. Она уже давно избавилась от наружной камеры, решив, что данное устройство внешнего наблюдения ей совершенно ни к чему, и теперь впервые пожалела об этом.
   Ещё несколько сильных ударов раздались снаружи, и девушка снова услышала чьи-то голоса, из которых как минимум один показался ей знакомым:
 — Она внутри, это точно! Вон из трубы валит дым… И снег вокруг расчищен.
 — Алиса, девочка моя, открой дверь, умоляю!
   Алиса вскрикнула, узнав голос своего отца, и в то же время она не могла в это поверить. В её затуманенный рассудок закралось сомнение, и ей почудилось, что это призраки ледяной планеты решили так жестоко посмеяться над ней, и если она поддастся на этот трюк потусторонних сил, то, возможно, это будет дорого ей стоить и закончится полным и окончательным безумием.
 — Дочь моя, я знаю, ты выжила, ты здесь! Прошу тебя открой!..
   Слезы покатились из её глаз, и рука девушки протянулась к засову.
   Пусть так, пусть это призраки, сказала Алиса сама себе. Тогда она решится на крайний шаг и просто больше не закроет дверь, — убийственный холод проникнет в дом, полопаются все лампочки, погаснет свет, и все её мучения закончатся навсегда.
   Алиса сняла засов и потянула обтянутую звериной кожей ручку двери на себя. Спустя мгновение она уже была в объятиях отца — изрядно похудевшего и поседевшего за минувшие годы, но по-прежнему такого же доброго и сердечного, каким она его помнила с детства.


   Клод Стенин ощупал шрам за ухом — в том месте, где когда-то находился биопорт, — и с удивлением подумал, что оказывается, можно на длительное время отказаться от использования всех медиаустройств, работающих в диапазоне нейрокомпьютерного интерфейса. Он словно вернулся на несколько веков назад, когда в моде были устаревшие внешние гаджеты. Клод родился в семье сектантов, поклонявшихся культу нейронных медиаустройств и считавших их не продуктом современных технологий, а даром свыше, причём его личное мнение на это счёт было сложнее того, которое ему старались привить с детства — он сомневался.
   Люди, использовавшие нейронный интерфейс, не могли похвастать тем, что они были гениальнее или образованнее тех, кто им не пользовался. Они просто привыкли к удобству мгновенного подключения компьютерных устройств и всевозможных гаджетов для передачи информации. Поэтому даже военные неопланшеты, которые можно было скручивать в трубки, конверты и даже делать из них «оригами», он считал полной дикостью в сравнении с возможностями биопортов и нейронного интерфейса.
   Но, как ни удивительно, проведя около трёх суток в пьяном угаре, по сути дела, впервые в жизни уйдя в запой, что было Стенину совершенно не свойственно, однажды он проснулся в одном из отсеков с ясным осознанием того, что больше не испытывает желания вживлять биопорт заново.
   Он словно прозрел или, сказать вернее, на него снизошло озарение.
   Минут десять он сидел на шконке, в изумлении уставившись на недопитую накануне бутылку бренди, глядя куда-то сквозь неё.
   «Мне это снится? — подумал он. — Я стал дикарём? Мне больше не нужен медиафон, эйлефон, кибертон?!»
   Он схватился за голову и был готов закричать то ли от ужаса, то ли от восторга, когда в отсек вошёл Ленков.
 — Кончай бухать! — проорал он. — Мы нашли Алису.
   Стенин посмотрел осовелыми глазами на киборга и пробормотал:
 — Айра, я сошёл с ума!
 — Ты похмелился? — презрительно бросил киборг. — У тебя явно глюки! Побрейся, прими душ и спускайся в кают-компанию крейсера. На тебя смотреть противно. Давай, пошевеливайся!
   Стенин нащупал в кармане покерную фишку и, прицелившись, метнул её Ленкову в голову, но тот успел увернуться.
 — Моторика в норме, — усмехнулся Стенин.
 — Тебя ждут в кают-компании, — напомнил Айра, смерив Клода испепеляющим взглядом, и вышел из отсека.
   У Стенина было желание продолжить прерванную пьянку, но любопытство взяло верх. Он последовал совету компаньона — побрился, принял душ, одел чистый пилотный комбинезон и спустился по трапу с челнока. Он не сразу нашёл кают-компанию, петляя по лабиринту ходов и отсеков огромного крейсера, поскольку после дней и ночей беспробудного хмельного веселья, туман в его голове ещё рассеялся не полностью.
   Наконец не без помощи одного из морпехов, он обнаружил вход в кают-компанию и вошёл внутрь.
   Внутри просторного помещения стоял большой стол, за которым сидели полковник Меркулов, Ленков и сама Алиса собственной персоной. Стол ломился от изысканных блюд — тут были самые лучшие продукты и алкоголь, который только можно было найти на складе корабля. Вид графина то ли с коньяком, то ли с бренди подействовал на Клода расслабляюще, и он уже было приготовился снова предаться пьянству, когда киборг, предупредив все его намерения, схватил со стола пустой стакан и перевернул его вверх дном.
 — Это твой, Клод, — сказал он суровым тоном. — Сегодня ты не выпьешь ни капли.
 — Да я и не собирался, — ответил тот.
   Полковник встал из-за стола и, подбежав к Стенину, заключил его в крепкие объятия.
 — Мы нашли её, Клод, — сказал он со слезами на глазах. — Она жива.
   Стенин посмотрел на Алису. Девушка была одета в чистую униформу морпеха и, будучи обритой совершенно наголо, выглядела ещё более воинственно, чем когда он впервые увидел её на станции.
 — Я в этом и не сомневался, — сказал Стенин.
   Алиса улыбнулась, слегка покраснев и опустив глаза долу.
   В помещение вошёл сержант из команды полковника и, отдав честь, обратился к Меркулову:
 — Капрал Миллер здесь. Прикажете впустить?
 — Пусть войдёт, — строго ответил полковник.
   В кают-компанию ввели капрала с наручниками на руках. Алиса встала с места и подошла к отцу, не сводя прямого сурового взгляда с Миллера.
 — Я не знала, что это ты, — проговорила она, и её кулаки непроизвольно сжались.
   Миллер с завидным хладнокровием выдержал её взгляд, с издёвкой осклабившись, и сказал:
 — А ты похорошела. Видно, условия экстремального холода воздействуют облагораживающе.
 — У тебя будет возможность испытать их на себе, мерзавец, — в ярости произнёс полковник. — Надеюсь, ты раскаиваешься в содеянном?
   Капрал посмотрел ему прямо в глаза и ответил:
 — Нисколько! Не имею привычки раскаиваться ни в чём. Я всегда отвечал за свои действия.
   Он перевёл взгляд на Стенина и добавил:
 — Жаль, что не успел придушить тебя в той пещере, лейтенант. Вот в этом я очень сожалею, — и он злобно ухмыльнулся.
 — Через минуту тебя отправят на очень холодную планету, — сказал полковник. — Тебя не сбросят наобум, как мою дочь. К тебе проявят милосердие, и дадут возможность выжить, если только ты сам того захочешь.
 — На станции есть всё для охоты и рыбалки, — сказала Алиса. — Правда, в любой момент может заглохнуть генератор, может быть, это стимулирует тебя шевелиться и запастись тюленьим жиром для свечей и обогрева. Правда, лично я не представляю, как ты всё это успеешь сделать в одиночку.
 — Это его забота, дочь моя, — заметил Меркулов.
   Неожиданно в разговор вмешался Ленков:
 — Боюсь, полковник, что он будет не один. Ведь, правда, признайтесь, что если бы мы оставили его здесь совсем одного, то стали бы не судьями, а скорее палачами.
   Меркулов кивнул, не без некоторого сомнения согласившись с этим замечанием киборга.
 — Поэтому я решил дать ему помощника. На Змеевике его хотели отправить в утильсырьё, но я вмешался и его отдали мне в пользу нашей общей миссии.
 — Кого это ещё? — подозрительно спросил Миллер.
 — Сержант, — обратился Ленков к конвоиру. — Введите Анри.
   Заштопанный по всем частям своего многострадального механического тела, Анри, ещё не успев перешагнуть порог кают-компании, уже визгливо возвестил всем о своём присутствии:
 — Я здесь, господа, и я готов благословить тот час, когда мой лучший боевой друг Айра, вызволил меня из плена опостылевших казарм! Ведь мы, солдаты, Айра, как ты помнишь, и будущее светит нам в спины, оставляя тени прошлого на лицах справедливо осуждённых. Ибо бесславные предатели достойны лишь забвения, и только труд и борьба принуждает к спасению отчаявшихся душ, низвергнутых в бездну сущего!
 — Кто это? — с отвращением произнёс Миллер.
 — О, ты не знаешь? — ответил Айра, усмехаясь. — Это киборг-философ Анри. Думаю, ты с ним не соскучишься.
 — Да ну его к чёрту! — выкрикнул капрал. — Лучше сбросьте меня сразу где-нибудь на льдине, чтоб я поскорее замёрз.
 — Не стоит паниковать, мой друг, — назидательно заметил Анри, подняв кверху указательный палец. — Ибо паника не свойственна героям, и тени прошлого будут разогнаны светом храбрых сердец. Прометей подожжёт факел нашей дружбы, и мы сольёмся в единую астральную связь, утоляя ежедневную жажду общения, растопив недомолвки и непонимание, будто вековечный лёд, разогретый огнём просвещения, рассекающим мглу трансцендентности, поскольку я настроен прочитать вам, капрал, множество научных трактатов, неисчерпаемый запас которых хранится в моём блоке памяти, ибо цель моя состоит лишь в том, чтобы исцелить душу мученика и наставить его на праведный путь, дабы искоренить в нём дремлющее зло навеки, очистив от пагубных страстей и оградив от мятежной пустоши отчаяния и вражды противоречий, ибо тайная цель бессмертных адептов — в освещении тьмы в сознании грешников и мракобесов, и да погаснет свет сомнений и мрак свободомыслия восстанет из пепла ясных дней над иссушённой равниной безмолвия, дабы спасти усталых путников, бредущих по её вечной пустынной тропе…
   Видимо, киборг мог продолжать ещё долго, если бы Ленков не крикнул со смехом:
 — Кто-нибудь, выключите его!
 — Уберите обоих, — приказал полковник, и, не обращая внимания на яростные протесты капрала, сержант вытолкнул обоих осуждённых из кают-компании.
 — Это жестоко, Айра, — укоризненно заметил Стенин.
 — Может быть, мы тем самым дали ему шанс на исправление, — весело ответил Ленков.
 — Клод, — сказала Алиса. — Я благодарна вам за помощь, и хотела бы тоже сделать для вас подарок.
   Стенин нахмурился:
 — Что-то вроде Анри?
 — Нет, скорее он из числа полезного инвентаря, — ответила девушка.
   Внезапно она быстрым движением выхватила из-под стола огромный топор на длинном топорище и взмахнула им в воздухе в полуметре от его головы. Побледнев, Стенин попятился назад, чуть было не распластавшись на полу. Айра застыл на месте с выражением ужаса на лице. У полковника отвисла челюсть, он выпрямился в струнку, будто на военном параде, и тоже не мог пошевелиться. Если бы Алиса захотела напасть на Клода, то никто не помешал бы ей это сделать, но девушка миролюбиво протянула топор Стенину.
 — Пусть он останется у вас на челноке на память обо мне, — сказала она со смущённой улыбкой. — И, пожалуйста, не держите на меня зла. Я не такая уж стерва, как вы обо мне думали. Поверьте, я искренне желаю вам обоим удачи и успехов в коммерческих делах.
 — Если вы захотите, парни, — добавил полковник, — я всегда буду рад видеть вас на Змеевике в числе своих лучших солдат.
 — Благодарим вас, полковник, — ответил Айра. — Но в ближайшее время мы летим на Луну-sc4-50 в институт клонов.
 — Генерал-губернатор дал мне отпуск, — сказал Меркулов, — я решил провести его вместе с дочкой на Земле. Сами понимаете, ей необходим отдых, и несколько дней на солнечном курорте на берегу моря ей не помешают. Институт клонов нам как раз по пути, и, если вы не против, я подброшу вас на своём крейсере — вы сэкономите много времени.
  — Это было бы отлично! — воскликнул Ленков.
   Стенин подошёл к столу, перевернул свой стакан и плеснул в него бренди из графина.
 — Я предлагаю тост, — сказал он, подмигнув Алисе, — за ваше скорейшее прибытие на Землю проездом через Луну!


   Входя в состав военно-космических сил «Звёздных колоний», крейсер обладал привилегией мгновенного перемещения в пространстве, в отличие от кораблей многих торговых фирм и полулегальных картелей. Сеть телепортирующих подстанций в этой части галактики позволяла существенно сократить путь и время полёта до Земли, чем и воспользовался полковник Меркулов по предварительной договорённости с генерал-губернатором, закрывшим свой единственный глаз на использование служебных средств в личных целях, ведь одно дело — боевые действия, и совсем другое — праздный отпуск. Впрочем, Киршев не постеснялся попросить полковника нанести на Земле несколько визитов к паре-тройке членов Совета в штаб-квартире крупнейшей межзвёздной корпорации, дабы передать несколько личных писем и отчётов в личных шкурных интересах.
   И, конечно, полковник Меркулов оказал Ленкову и Стенину неоценимую услугу, предложив им прокатиться на своём гигантском красавце-крейсере, избавив компаньонов от десятилетней спячки в стазисе на челноке.
   Таким образом, Стенин ещё не успел отойти от новой попойки, как они очутились в звёздной системе, в которой должна была находиться Луна-50, искусственный спутник, долгие годы вращавшийся вокруг TY-OS-nz-705, безжизненной, но богатой железными рудами планеты, отливавшей ярким багровым сиянием. Солнце в этой системе находилось от планеты на почтительном расстоянии, но на Луне, как известно, никто уже давно по этому поводу не переживал. Конструкция в форме идеального круглого ядра была покрыта непроницаемым куполом, под которым были созданы все условия для жизни и работы группы учёных-медиков, фанатично преданных своему делу и по слухам, творивших настоящие чудеса в области клонирования и регенерации органов. Поговаривали, что на Луне также не гнушаются созданием ужасных мутантов, экспериментируя с генами, и безумные профессора возвели свои опыты в некий чудовищный культ поклонения кровожадным богам, алчущим крови, плоти и клонированных органов, однако сомнительно, чтобы кто-то из самих разносчиков сплетен бывал под лунным куполом и, соответственно, всё это претендовало на истину не более, чем все прочие космические байки.
   Однако, как ни странно, Айра Ленков, который должен был быть в восторге от столь быстрого достижения своей цели, начинал мрачнеть и волноваться по мере того, как они приближались к спутнику. Это не укрылось от глаз Стенина, и он с удивлением спросил у своего друга, что с ним происходит, но киборг упорно отмалчивался, нервозно меряя шагами отсеки их нового корабля.
   Настал момент, когда полковник Меркулов по очереди обнял обоих друзей, и, прослезившись, пожелал им успехов на дальнейшем жизненном пути.
Он торопился на Землю, но всё-таки предложил составить им компанию на Луне во избежание возможных эксцессов, однако компаньоны вежливо отказались. Стенин считал, что полковник и так сделал для них слишком много, чтобы и дальше продолжать безвозмездно пользоваться его расположением, тем более что это явно было продиктовано его страстным желанием переманить их в своё окружение обратно на Змеевик. И в конце концов нужно было начинать жить своей жизнью, а для этого, как ему казалось, у них теперь было всё — новенький челнок и целый миллион в кармане. Неизвестно, правда, сколько из этой кругленькой суммы уйдёт на операцию для Айры, но что-то обязательно останется для того, чтобы открыть какой-нибудь новый бизнес.
 — Алиса просила извиниться перед вами, ребята, — сказал Меркулов, — ей нездоровится. И хотела передать вам, чтобы вы достигли всех своих намеченных целей и, как говорится, попутного ветра и семь футов под килем.
 — Очень любезно с её стороны, — ответил Ленков, а Стенин иронично добавил:
 — Если бы ещё в космосе был ветер.
 — Ну, ветер — обычное дело на экзопланетах, — возразил полковник, — и порой довольно сильный. А какой он на Нептуне!.. В общем, держитесь, парни, и помните, на Змеевике у вас есть один надёжный друг.
 — Благодарим вас, полковник, — сказал Ленков. — Мы вас не забудем!
   Компаньоны заняли места пилотов за панелью управления, загрузили виртуальную систему навигации, выставили силовые поля для защиты от метеоритов, и челнок отстыковался от крейсера, разворачиваясь в сторону пылающего, будто пламя костра, диска планеты TY-OS, на фоне которого виднелся, словно теннисный мяч на фоне футбольного, лиловый шарик загадочной Луны.
   Челнок быстро развил необходимую для безопасного выхода на орбиту скорость, и спустя каких-то полчаса приблизился к искусственному спутнику на расстояние нескольких километров. Вблизи Луна-50 уже совсем не казалась такой уж крошечной и поразила своими размерами и монолитностью конструкции с учётом того, что это было порождение отнюдь не космоса, а человеческого разума и рук, вложивших в его создание немало труда, сил и средств.
   Стенин попытался связаться с командным центром спутника по рации, и долго ждать ему не пришлось.
   Ему ответили нормальным человеческим голосом, не похожим на автоматизированные автоответчики захваченной роботами Зены, выслушав его просьбу о посадке и ответив на неё вежливым согласием. Диспетчер как нельзя более радушно рассыпался в приветствиях и дал координаты шлюза для стыковки. Прошло совсем немного времени, как звёздные путешественники успешно пристыковались к Луне и очутились под её защитным куполом.   
   Первым, кто их встретил, был не робот, не киборг и, надо полагать, не клон, а живой человек в странном светло-голубом балахоне и чёрном фартуке. Он мог показаться самым заурядным человеком, если бы не его рост — он оказался выше Айры на целую голову, и на полметра выше Стенина. Рядом с последним он казался гигантом. В остальном в нём не было ничего особенно удивительного, напротив, он произвёл впечатление приветливого и адекватного человека.
   Приняв компаньонов в огромном, залитом светом ярких ламп, холле, в котором, кроме них, больше не было ни души, высокий человек внимательно выслушал от Айры причину их визита, сочувственно качая головой, и когда тот закончил, произнёс торжественным тоном:
 — Что ж, вы попали по адресу! Мы занимаемся этим уже не один десяток лет, и, конечно, будем рады воссоздать для вас прекрасное тело, соответствующее тем параметрам, какие вы пожелаете выбрать.
 — В смысле? — спросил Ленков, который в течение всего разговора заметно нервничал, сбиваясь, заикаясь и прерываясь.
 — Мы можем дать вам любое тело, какое вы захотите, — пробасил гигант. — Тело женщины, сирены, карлика с Веста, рептилоида с Зены — да, у нас есть и такие наработки… Или даже такое тело, как у меня, — с гордостью сказал верзила.
 — Нет, погодите! — воскликнул Ленков. — Мне нужно моё тело, то, с которым я родился, то, что у меня было прежде, то, которое осталось на Зене, то, которое разобрали по частям, растащили по кусочкам нано-жуки!..
 — Не беспокойтесь, — быстро проговорил гигант, — можем вернуть и ваше собственное. Весь вопрос в цене.
 — Сколько?
 — Это будет стоить… миллион, в стандартных денежных единицах. Миллион «синих», мужики, — добавил медик, немного понизив голос.
   Айра переглянулся с Клодом, и тот кивнул.
 — У нас есть миллион, — ответил Ленков.
 — Если так, то мы готовы провести операцию незамедлительно, — заявил гигант.
 — Чем скорее, тем лучше, — кивнул Ленков.
 — А сколько времени это займёт? — спросил Стенин.
 — Ну, с учётом предварительных процедур, анализов, амбулаторных тестов, подготовки персонала это займёт… от силы несколько часов, — улыбнулся медик. — А реабилитация и того меньше. Мы научились всё делать быстро, прогресс идёт вперёд.
 — Отлично! — сказал Стенин.
 — Ваш друг может проводить вас до приёмного покоя, — обратился медик к Айре, — но дальше все двери для посторонних закрываются.
   Ленков с тревогой посмотрел на Клода, но тот постарался его успокоить.
 — Я буду тебя ждать, дружище! И не уйду, пока тебя снова не увижу нормальным, здоровым, в здравом уме, твёрдой памяти и при своём теле, наконец, чёрт тебя раздери!
   Стенин со смехом похлопал друга по плечу.
 — Прошу вас следовать за мной, — предложил незнакомец.
   Он быстро вышел из холла, и компаньоны бросились за ним вдогонку, едва не потеряв его из виду. Высокая фигура медика, делая огромные шаги, маячила на фоне ярко освещённых стен просторных коридоров без дверей и окон, выводивших то в пустынные залы, совершенно лишённые какой бы то ни было мебели, из которых они снова попадали в новые длинные коридоры, и гигант будто нарочно так и норовил оторваться от них, чтобы оставить их в этом запутанном лабиринте ходов и залов навсегда. Наконец Айра и Клод догнали его в тупике, откуда вёл только один путь — вниз на огромном открытом подъёмнике, который словно был предназначен для перевозки танков, а не людей.
   Гигант коснулся сенсора на пульте, и лифт начал медленно спускаться в недра спутника. Спуск занял около десяти томительных минут, и за всё время компаньоны не увидели ничего, кроме однообразной серой стены — ни одного пролёта, ни одного этажа.
 — Лабиринт Минотавра, — шепнул Стенин Ленкову.
   Айра отнюдь не был расположен к веселью и не оценил шутку друга. Он чувствовал какую-то тяжесть на душе уже много часов. Что-то внутри него и желало, и боялось того, что, как ему чудилось, он должен был встретить здесь, прежде чем исполнится его заветная мечта, с которой он прожил уже не один день. Ему казалось, что он должен столкнуться в этом лабиринте с чем-то настолько жутким, отвратительным и пугающим, чего ему не доводилось видеть раньше. Он вспомнил кошмарный сон, привидевшийся ему на Змеевике, и это гнетущее воспоминание всё никак не выходило у него из головы, и перед его мысленным взором то и дело возникала его собственная обезглавленная фигура, убегающая от него самого через пустошь в непроглядной ночи.
   Когда платформа подъёмника остановилась, Айра застыл в нерешительности. Ему захотелось сбежать из этого подземелья обратно, наверх и нестись без оглядки прочь со спутника, забыв о том, ради чего он сюда прилетел. Это превращалось в какую-то паранойю. Заметив его оторопь, Стенин с силой подтолкнул киборга вперёд.
   Они вошли в помещение, которое гигант назвал приёмным покоем. Это был ещё один зал втрое шире предыдущих. В отличие от остальных помещений, чей интерьер был на редкость скуден, здесь стояли несколько кофейных и продуктовых аппаратов и ряд не слишком удобных с виду кресел для отдыха. За стойкой у стены перед трёхмерным монитором сидел человек, также в чёрном фартуке и в чёрных очках. Он молча посмотрел на визитеров через свои очки и снова равнодушно уткнулся носом в монитор. Несмотря на кажущуюся холодность этого неразговорчивого клерка, компаньоны почувствовали небольшое облегчение, впервые увидев здесь ещё одного живого человека.
 — А что, сегодня не приёмный день? — сострил Стенин. — Как-то тихо у вас тут.
 — О, уверяю, в операционном блоке очень шумно, — громко рассмеялся гигант. — Ждите своего друга здесь.
 — Подождите, доктор, — сказал Клод. — Я хочу знать, операция совершенно безопасна?
 — Абсолютно, — уверенно ответил высокий человек. — Она не первая и, вероятно, не последняя. Мы тут не в игрушки играем, мы возвращаем людям жизнь.
   Заявление гиганта прозвучало убедительно.
 — Спасибо, Клод! — сдавленным голосом проговорил Айра. — Надеюсь, всё пройдёт успешно. Дождись меня, дружище!
 — Да я с места не двинусь, пока тебя не увижу целым и невредимым. Мы с тобой ещё пощупаем девчонок на Марсе!
   Ленков повернулся и сделал несколько шагов к дверям, ведущим в операционный блок, как вдруг оглянулся, вернулся назад, быстро извлёк что-то из полости своего панциря и сунул в руку Клоду.
 — Чуть не забыл, — тихо сказал он. — Пусть это будет у тебя.
   Стенин проводил взглядом удаляющуюся фигуру друга, прежде чем тот в сопровождении гиганта не скрылся за вратами в неизведанный медицинский мир. Затем он прошёлся вдоль кофейных автоматов, и, убедившись, что клерк не обращает на него ни малейшего внимания, осторожно посмотрел на предмет, который передал ему Ленков. Он уже знал и так, наощупь, что это, но не насладиться ещё раз этим упоительным зрелищем воочию, было выше его сил. Это была она, «Звезда Веста», переливавшаяся всеми цветами радуги даже при таком холодном скупом свете, как здесь, на столь далёкой от солнца, Луне-50.


   В отличие от Стенина, Ленков ничуть не успокоился, оказавшись в операционном блоке. Он с подозрением озирался по сторонам, прислушиваясь к каждому шороху, будто очутился в замке ужасов, в котором стоило ждать подвоха из-за каждого угла.
   Очень скоро Айра убедился, что под сводами этого медицинского учреждения не всё чисто. Они со своим провожатым ещё не успели дойти до конца коридора, как вдруг из раскрывшейся двери навстречу им вырвалось карликовое существо с непропорционально большой головой и тремя огромными глазами, облаченное в какую-то белую рубаху до пят. С жутким воем оно пронеслось мимо киборга и попыталось взять на приступ входную дверь, однако та не поддалась.
   Видимо, попасть сюда было легче, чем выйти. Карлик бешено заколотил в дверь руками и даже попытался пробить её головой, но все его попытки оказались безуспешны, и он жалобно заголосил на каком-то инопланетном наречии. Следом за ним из операционной выскочили двое верзил такого же роста, как и проводник Ленкова, схватили карлика под короткие шестипалые руки и на глазах у изумлённого Айры отволокли его обратно.
 — Кто это был? — спросил Ленков.
 — Видимо, пациент, — спокойным тоном ответил гигант. — Абориген из созвездия Хамелеона. Не обращайте внимания, иногда они отказываются от операции в последний момент и пытаются сбежать.
 — А сбежать не так-то просто?
 — Дверь открывается только работникам операционных. Пробить её силой нельзя, конечно, если у вас нет под рукой какой-нибудь увесистой кувалды.
 — И что, выходит, нельзя отказаться от операции? — спросил с удивлением Айра.
  — У нас есть Устав. Как только вы переступаете порог операционной, обратной дороги нет. Но вы не беспокойтесь, всё будет хорошо. Повторяю, вы не пожалеете. Ошибки в нашем деле практически исключены.
 — Будем надеяться, — проговорил Ленков.
 — Посмотрите сюда, — сказал верзила, указав на какую-то броскую табличку, красовавшуюся на стене. — Это «Заповедь Мореллуса», основателя нашего института. Она висит только здесь. Увидев её, вы уже не можете просто взять и покинуть операционный блок.
   Заповедь представляла собой несколько слов, написанных латинским шрифтом, непонятных Ленкову: «Lux ex tenebris».
   Оставалось только догадываться о том сакральном смысле, который она в себе таила. Несомненным было лишь одно — предрасположенность местных учёных к скрытности и отчуждению, которое было прикрыто благородной заботой о пациентах.
   Тем не менее, подумал Айра, двери должны открываться в обе стороны, иначе это становится похожим на тюрьму.
   Всё увиденное и услышанное настроило его ещё больше против «лунных» обитателей, и он без особого желания проследовал за высоким человеком в помещение, расположенное в самом конце коридора. Проводник предложил ему прилечь на кушетку, и вокруг Айры завертелись с тихим жужжанием небольшие сканеры-конвертопланы. Стая нанороботов облепила его голову беспроводными электродами, в то время как верзила уселся перед монитором, изучая показания электронных тестов.
   Через несколько минут он сказал:
  — Всё нормально, патологий не вижу. Консилиум не нужен, операция будет стандартной. Вам даже не придется долго ждать, операционная будет готова через полчаса.
   По его негласной команде те же нано-жуки освободили Ленкова от электродов, и киборг встал, с раздражением припомнив, как точно такие же микроскопические боты едва не лишили его жизни на Зене.
   Верзила поманил его за собой в смежное помещение. Последовав за ним, киборг оказался в длинной сумрачной галерее, через окна которой он увидел операционную с металлическим столом, над которой зависли бестеневые лампы. Двое рослых, как и следовало ожидать, мужчин в чёрных фартуках настраивали аппаратуру и подготавливали инструменты для операции.
 — Здесь вас прооперируют, — сказал верзила. — Я сам буду руководить операцией, а это — мои ассистенты.
 — Можно вопрос? Что написано на табличке в коридоре?
 — Незадолго до своей последней реинкарнации великий мастер Вольфганг Мореллус составил завещание. На табличке по латыни записан его последний пункт.
 — Ну, а перевод?
 — Для этого нужно всего лишь немного изучить латынь. Оставайтесь с нами после выздоровления, и вы узнаете о многом, о чём и не ведали в прошлой жизни… Кстати, чем вы думали заняться в миру?
 — В миру? — с интересом переспросил Айра. — Хотелось бы мирной торговлей, но…
   Ленков умолк, потому что и сам был в этом не вполне уверен.
   Они дошли до конца галереи, когда Ленков обратил внимание на огромный плоский овальный экран, занимавший часть стены. Он был удивительно, неестественно чёрен, какой не бывает даже самая непроглядная беззвёздная ночь. Экран был двухмерным, но его идеально гладкая поверхность казалась пугающим провалом в космос, который как будто вот-вот должен был раскрыться и затянуть их в вакуум вместе со всем интерьером и оборудованием операционной. Айра не удержался, будто под гипнозом протянув пальцы к экрану, и застыл в изумлении, когда они провалились в овальный проём, точно в миниатюрную чёрную дыру. Он в испуге выдернул пальцы и посмотрел на верзилу:
 — А это что ещё такое?
 — Я же говорю вам, милейший, оставайтесь и вы познаете многие таинства и секреты, которые вам и не снились. Это — наше Зерцало жизни.
   Высокий человек медленно провёл рукой перед экраном, и неожиданно он осветился нежным бирюзовым сиянием. Постепенно на нём проявилось изображение лаборатории, показанной сверху, будто камера, которая транслировала картинку, находилась на потолке.
 — Обычный монитор?
 — Нет, — гигант загадочно улыбнулся, — скорее, картина грядущего. Смотрите внимательно, вы на ней никого не узнаёте?
   Спустя мгновение Айра увидел на экране высокого киборга, вошедшего в операционную. Стоявший у стола верзила, как две капли похожий на его проводника, указал киборгу на операционный стол, и тот, помедлив, будто в нерешительности, в конце концов улёгся на спину в лучах бестеневых ламп.   
   Что-то в его облике показалось Ленкову знакомым. Он присмотрелся, и суеверный ужас сковал его по рукам и ногам. Он перевёл вопросительный взгляд на проводника, и тот кивнул:
 — Да, это — вы. Благодаря гениальным достижениям наших «братьев», создающих истинные чудеса науки и техники, вы можете увидеть себя на операционном столе, а мы можем воспользоваться этим изобретением, чтобы заранее узнать о возможных ошибках или недочётах во время операции. Благодаря этому, в реальном времени мы практически никогда не ошибаемся и блестяще справляемся с любой задачей. Можно сказать, что мы — хирурги будущего. В нашем распоряжении — устройство, для которого пространственно-временной континуум является не более, чем тем пресловутым быстрым ручьём, заставляющим работать колесо водяной мельницы.
 — Если так, — произнёс Ленков в восхищении, — вы не люди, а боги!
 — Это слишком громко сказано, но доля правды в том, что мы научились обращаться со временем с пользой, как доисторические люди научились использовать огонь.
 — Это невероятно!
   Ленков наблюдал, как медики в прозрачных масках на лицах вводят его двойнику на экране через шею какой-то анестетик, и он засыпает. После этого над ним начал работать дрон, погрузивший свои тонкие щупальца в область, где шея соединялась с искусственным корпусом, и, потратив на эту ювелирную работу несколько минут, отлетел в сторону, в ожидании зависнув в воздухе.
 — Все идёт по плану, — прокомментировал верзила. — Сейчас… Впрочем, смотрите сами.
   Один из ассистентов хирурга на экране, к ужасу Ленкова, взял в руки его отделённую от туловища голову и быстро подсоединил к ней компактный аппарат, очевидно, обеспечивающий искусственное кровообращение.
 — Всё проходит идеально! — сказал проводник, ободряюще положив ему руку на плечо.
   Ассистент скрылся с головой Айры из виду, и на столе осталось обезглавленное механическое тело.
 — Куда уносят мою голову?! — воскликнул киборг.
 — В блок реабилитации. Там примерно за час к ней нарастят и всё остальное тело. Этот процесс напоминает рост цветка в горшке, только как бы наоборот. Не из семени — вверх к солнцу, а из цветка, вниз, к земле. Это совершенно безопасно. Во всяком случае, архаичный способ пришивания головы к туловищу намного болезненнее, грубее и не даёт необходимого результата. Вы ведь не хотели бы привыкать к новому телу, сидя в инвалидной коляске всю оставшуюся жизнь? Мы используем только новейшие испытанные методы.
   Ленков задумался, глядя на неподвижное тело без головы, лежавшее на столе. Скрытность верзилы ему не нравилась, а само зрелище проведённой на его глазах чудовищной операции произвела на него крайне угнетающее впечатление.
 — Могу я увидеть блок реабилитации? — спросил он, подразумевая, что хочет увидеть именно голову.
 — Нет, к сожалению, это невозможно. Мы можем увидеть только происходящее в операционной.
   Неожиданно экран погас и через секунду включился снова. На нем снова появилось изображение пустого операционного стола. Айре показалось, что он начинает сходить с ума, потому что Зерцало жизни снова отобразило ему его копию «в грядущем», но на сей раз копия отнюдь не показалась такой спокойной, как во время первой записи. Определённо, двойник из будущего был чем-то не на шутку взбешён. Айра не мог слышать его криков, но по выражению лица двойника, было ясно, что тот вне себя от негодования — он в ярости что-то требовал от ассистентов хирурга. Те попытались силой уложить его на стол, но он раскидал их с удивительной лёгкостью, как тряпичных кукол. В самого хирурга он запустил дроном, и угодил точно ему в лоб. После этого разбушевавшийся киборг исчез из поля видимости, и появился снова спустя минуту с собственной головой в руках- головой, которую явно покинула жизнь, поскольку аппарата искусственного кровообращения нигде не было видно.
   Айра, оторвавшись от монитора, перевёл ошеломлённый взгляд на верзилу.
 — А чем вы это объясните, доктор? — спросил он.
   Бледное лицо верзилы мгновенно покрылось красными пятнами; казалось, он также не мог поверить в то, что происходило на экране.
 — Понятия не имею, — пробормотал он. — Это какая-то ошибка…
 — Но вы же не делаете ошибок! Получается, в будущем что-то случилось. Временной парадокс?
   Экран снова погас и снова включился. Айра увидел своего двойника, сидевшего на столе с головой в руках, видимо, в совершенном отчаянии, когда в операционной, к изумлению двойника и его собственному, появился ещё один Айра, державший в руке на этот раз голову верзилы.
   Ленков глухо и протяжно простонал, как медведь, угодивший в капкан. Трое Айр — это было уже слишком, а голова верзилы намекала на не самый удачный исход для хирурга.
 — Знаете что, — крикнул гигант, задрожав от ярости, — заканчивайте распускать сопли и ступайте на операционный стол! Зерцало жизни не терпит сомневающихся, а вы, по-видимому, именно такой…
 — Доктор, — произнёс Ленков, — у меня всего одно сомнение. И оно по поводу вас.
   В следующий момент Айра нанёс верзиле хук правой в челюсть — не слишком сильно, чтобы его не убить, но достаточно, чтобы он потерял сознание.


   Стенин был в приподнятом настроении. Ему казалось, что всё складывается как нельзя более удачно. Конечно, они потеряли миллион из их общей финансовой копилки, но у них есть отличный усовершенствованный челнок типа «С», даже лучше того, который они потеряли, и кроме этого, — «Звезда Веста», сохранённая Ленковым, которая может стоить огромных денег на чёрном рынке. И, наконец, Айра вернёт себе прежний человеческий облик, а разве это не стоит любых денег?
   Прогуливаясь по комнате, Клод заметил в дальнем углу ещё один стеклянный ящик, стоявший отдельно от остальных. Вначале он подумал, что это игровой автомат, вроде тех, которые обычно набиты детскими игрушками.      
   Заинтересовавшись, он подошёл к нему и обомлел. За стеклом ящика кишмя кишели живые моллюски, длинные извивающиеся змеи и огромные жирные слизняки. Они так и норовили выбраться из автомата наружу, но в нём не было видно настолько узкой щели, чтобы хоть одна ползучая тварь смогла в неё пролезть. Вероятно, автомат открывался, лишь когда в него закидывали монетку или считывали деньги с чипа.
 — Что это за мерзость? — поморщившись, спросил он у молчаливого клерка в тёмных очках.
 — Автомат для аборигенов из колоний, — ответил тот бесстрастным голосом. — Для рептилоидов и прочих двуногих жаб. Они любят слизняков, в них много белка.
 — Ах, вот оно что! Теперь ясно. А ящик не треснет по швам? Ползучих гадов так и распирает изнутри.
 — Размножаются на ходу, — пояснил клерк и снял очки.
   На Клода уставились мерцающие красным огоньком объективы вместо обычных человеческих глаз. По-видимому, это был андроид, замаскированный под человека. Выглядел он жутковато, и Стенин, глупо улыбнувшись, поспешил отвести взгляд.
   В этот момент дверь в операционный блок сотряслась от сильнейшего удара, как будто с той стороны в неё врезался флаер, и через образовавшуюся пробоину показалась голова Айры Ленкова. На дверь обрушились ещё несколько мощных ударов, во все стороны посыпались обломки пластика, и Ленков наконец-то протаранил свою прочную преграду.
 — Клод, бежим! — прокричал он оглушительным басом. — Это ловушка!
   Ленков устремился было к подъёмнику, как вдруг, на удивление расторопно, дорогу ему преградил андроид в очках, и они сцепились в жестоком поединке. Стенин наблюдал за борьбой двух механических титанов, понимая, что в данном случае мало чем сможет помочь своему другу. Однако Ленков, увернувшись от двух опасных ударов андроида, быстро перехватил инициативу и, погасив один из его объективов, швырнул противника на ближайший кофейный автомат.
 — Быстрее, Клод! — прокричал Айра, указывая в сторону подъёмника.
   Вид «очкарика», спрессовавшего кофейный автомат и застывшего в луже кипящей смеси из капучино, эспрессо и латте, вывел Стенина из оцепенения. Он мгновенно оценил обстановку, не сулившую им ничего доброго, если им не удастся сбежать. Из-за разодранной в щепки двери донеслись чьи-то разгневанные голоса — это были «чёрные фартуки», обнаружившие нокаутированного Ленковым верзилу.
   В последнюю секунду Клода осенило, — он разогнался и со всей силы зафутболил ногой по стеклу автомата со змеями. Сдерживавшее их окно разбилось, и сонмище ползучих гадов выплеснулось на пол, превратив его в живое болото из скользких изгибающихся тел. Это стимулировало Клода на бегство ещё больше, и он рванул за Айрой, который уже нажимал сенсор на пульте подъёмника.
   Платформа со скрипом двинулась вверх. Внизу послышались яростные голоса «чёрных фартуков», встретивших неожиданную преграду из массы слизняков и шипящих змей. Видимо, это ненадолго остановило их, и компаньонам удалось перевести дух.
 — Что опять случилось? — спросил, отдышавшись, Стенин. — Этим злоключениям, наверно, конца не будет, Айра!
 — Позже объясню, — ответил Ленков. — Если успеем добежать до челнока. А если нет, готовься к расправе. Мне кажется, тут создают монстров, а не лечат.
   Платформа медленно поднималась вверх, и десять минут показались компаньонам вечностью. Наконец лифт достиг верхнего яруса, и почти в тот же миг тронулся обратно вниз, очевидно, вызванный медиками.
 — Ты помнишь дорогу назад? — спросил Клод.
 — Беги за мной! — бросил Айра и сорвался с места.
   Они неслись во весь опор по лабиринту коридоров, и Клоду казалось, что за их спинами уже доносятся голоса преследователей. Он боялся оглянуться, и мчался что было сил, стараясь не отстать от развившего запредельную скорость киборга.
   Челнок ждал их там же, где они его оставили. Добежав до стыковочного шлюза, они оглянулись и застыли в оцепенении. До них явственно донеслись остервенелые крики, которые могли принадлежать скорее каким-то неизвестным животным, но только не людям. Спустя мгновение компаньоны увидели и самих существ, и вначале не поверили своим глазам.
   Их было трое, и они не бежали, а летели по воздуху. У них были огромные перепончатые крылья, человеческие головы с кроваво-красными глазами и когтями вместо рук. Видимо, благодаря своей способности летать, существа так быстро и настигли их. Химеры отнюдь не были гигантами, но при виде их длинных изогнутых когтей, похожих на арабские кинжалы, у компаньонов пропало всякое желание вступать с ними в рукопашный бой.
   Они бросились в открытый шлюз, и Айра нажал на кнопку блокировки дверей, однако крылатые чудовища смогли пролезть в открытый проём.
   Компаньоны успели проскочить в командную рубку, заблокировав входной люк с помощью аварийного кода.
 — Где стволы? — в панике крикнул Стенин.
 — Какие, к чёрту, стволы? — отозвался Ленков. — У нас их и не было!
   Айра занял место за пультом и нажал сенсор отстыковки.
 — Что ты делаешь? Они же на борту! — крикнул Клод.
 — Найди оружие, будем отбиваться!
   Прислушиваясь к хищным воплям химер, поджидавших за люком рубки, Стенин огляделся в поисках чего-то, хотя бы отдалённо напоминающего орудие самообороны, и в этот момент вспомнил о топоре Алисы, прикрученном к стене в кают-компании. Благо, попасть в неё можно было через второй люк прямо из командной рубки, и он, недолго думая, бросился туда, в то время как Ленков управлял челноком, отводя его как можно дальше от Луны.
   Стенин появился в раскрытом люке кают-компании с топором в руках, когда химеры с пронзительным воем попытались его атаковать со всех сторон. К счастью, они мешали друг другу, натыкаясь на собственные крылья, и Стенин нанёс несколько сокрушительных и точных ударов своим орудием, с ходу оглушив двоих летучих тварей и обезглавив третью. Возможно, никогда ещё он не управлялся с холодным оружием так успешно и беспощадно, как во время этой короткой, но опасной схватки.
   К этому моменту подоспел и Ленков, установив управление челноком на автопилот. Он не без содрогания посмотрел на отсечённую голову химеры, забрызгавшей отсек кровью необычного для живых существ, бледно-голубого цвета.
 — Ты был прав, — сказал Стенин, вытирая пот со лба. — Они тут явно создавали монстров. К тебе тоже могли приделать пару крыльев и завербовать в стражи Луны. Наверно, это было наше самое опасное приключение, Айра!
   Двое химер ещё могли прийти в себя, и компаньоны поторопились избавиться от всех летучих тварей, скинув их через аварийный шлюз в открытый космос.


   Шёл первый час свободного полёта сквозь безликую и величественную пустоту. Айра и Клод сидели за пультом управления в креслах пилотов, глядя в панорамный экран, открывавший им удивительный и загадочный вид бесконечного космического пространства, заполненного россыпью мерцающих, будто алмазы, крупиц — далёких солнц, белых и красных карликов, сверхновых. На пульте лежал амулет «Звезда Веста», искрясь на свету подобно одной из самых крупных и ярких звёзд, что сверкали на экране.
   У них был отличный челнок, бесценный амулет и целый миллион на счету их совместной фирмы, но не было одного — точного курса, проложенного на безграничной карте Вселенной.
   Ленков и радовался их успеху и спасению, и грустил одновременно. Стенин пытался отмолчаться, делая вид, что всецело поглощён данными бортового навигатора. Ему было искренне жаль своего друга, но он не мог найти правильных слов, чтобы его приободрить.
   Айра нарушил молчание первым:
 — Ты знаешь латынь?
 — Ну, в общем, не очень, — ответил Клод. — Но глобальная галактическая сеть поможет. Что тебя интересует?
 — Как перевести: «Lux ex tenebris»?
   Стенин ввёл запрос в бортовой терминал и тут же получил ответ.
 — Свет из тьмы, — ответил Клод.
 — Интересно, что бы это значило? — задумчиво проговорил Ленков.
 — Не терзай себя, Айра, — сказал Стенин. — Видишь, даже я научился спокойно жить без биопортов и, должен сказать, собираюсь обходиться без них и дальше. Хочу почувствовать себя свободным человеком. Лучше скажи, есть ли у тебя цель в жизни?
 — Цель? — повторил Ленков. — Да, есть. И ты о ней знаешь. Но нет возможности её достичь.
 — А вот тут ты не прав, — оживился Клод. — Возможность есть всегда, главное не отчаиваться. Космос велик, и у него есть ответы на все вопросы, главное, искать. Кто ищет, тот находит, дружище!.. Но всё же, куда теперь, Айра? Не забудь, что формально ты — капитан.
 — Ну вот что, — ответил Ленков после минутного раздумья, — с меня хватит приключений! Мы заработали достаточно, чтобы вернуться домой богатыми людьми. И хотя не все ещё проблемы решены, я думаю, что космос подождёт.
Мы возвращаемся к родным берегам! — И с выражением абсолютной решимости на лице, Айра ввёл виртуальный приказ бортовому навигатору проложить кратчайший путь через подпространственные телепорты к третьей планете от Солнца.