Глава 18. Решение Священника

         Даже ребёнку известно, что упав в подготовленную почву, семя принесёт лучшие плоды, каким бы оно не было. И всё зависит от того, что кроется внутри каждого семечка. Как говорят мудрые - "Подобное тянется к подобному." И поэтому каждый казнокрад, алчный чиновник или продажный министр с одного взгляда понял, кто предстал перед ним. Они признали в ведьме "своего человека" ещё до венчания, которое было назначено на третий день после появления Гнилодухи во дворце..
        Говорят, что, дабы пустить линию его жизни во зло, за мирянином ходит один бес, а за священником - десять. Потому что человека, чья душа пребывает в свете и радости, тяжелее взять в плен. А чем сложнее борьба, тем дороже победа.
         Так уж повелось с момента вступление на трон Вигота Каменного, что религия интересовала власть с одной лишь точки зрения - сбора податей. И в этом единственном случае тебе дозволялось молится кому угодно, строить храмы и совершать культы своим Богам. По всей карте владений Вигота были разбросаны множество таких мест от полян и капищ до каменных строений дацанов и кирх. В самом отдалённом уделе немецкого королевства скромно, но величественно, олицетворяя золотыми главами доминанту на фоне зеленеющих сосен, стоял христианский православной храм.
        За три дня до появления Гнилодухи в чертогах короля, произошёл удивительный случай, выбивающийся за рамки той жизни, что нетороплива текла здесь. Настоятель после вечерней службы последним покидал храм. В течении дня нехорошее предчувствие не оставляло его. С того самого момента как он поднялся с постели тревога стрелой вонзилась ему в сердце. Всячески стараясь дневными заботами заглушить эту ноющую нестихающуюю боль, он тем не менее не оставлял надежду отыскать её источник. Что-то непременно должно было произойти. Последние лучи багряного заката окропили ниши каменного храма. Стоящий сейчас в проёме двери, он вдруг, неожиданно почувствовал, незримую поддержку, твёрдую уверенность - всё обойдётся, что бы сейчас не случилось. Как будто где-то в небесной канцелярии, кто-то вступился за него, снизив до минимума последствия от встречи с будущей неизбежностью. Священник выдохнул. Словно тяжёлый камень упал с его души. Нет, ощущение, что испытание ещё впереди никуда не исчезло, просто страдание по поводу неизбежности этой встречи улетучились. На прощанье, перед тем как отбыть к себе домой, он решил в последний раз подойти к алтарю и вновь прочесть молитву за всех, кто пришёл сегодня на исповедь. Что б сделать это, он должен был пересечь по гранитным плитам исполненное семёрками пространство божьего дома. Батюшка перешагнул порог храма и двинулся в его восточную часть. Священник чувствовал как совершенно неестественное даже для этого непростого дня напряжение стало расти с каждым шагом. Пытаясь преодолеть его, он изо всех сил старался разобраться в себе и выяснить истинную причину тяжёлого беспокойства. Вдруг батюшка почувствовал, что вокруг возникло что-то абсолютно несвойственное благообразной атмосфере церкви. И тут, уже оказавшись в середине зала, служитель остановился, ибо его осенило. Это было не сколько озарение, сколько шестое чувство, которое упорно твердило ему об истинности страшной догадки. Он стоял в полутьме церкви и молчал. Священник южной периферии отдавая себе отчёт в последствиях своих действий медленно повернулся, к висевшим рядом с ним иконам. Первое, что сразу бросилось в глаза - это были взгляды святых. Они смотрели на него.. Десятки жёлтых, красных глазниц и чёрные глаза без зрачков. Изображения будто ожили и жутко поворачивали головы в сторону священника. Из каждой иконы на него зло и насмешливо смотрели обезображенные гримасами Лики святых.. Чудовищные улыбки исказили мудрость поколений изображённых иконописцами много веков назад. Волосы святых были взлохмачены, а одеяния изорваны!
         Упав на колени, святой отец, закрыв глаза, стал горячо молится по имени взывая ко всем преподобным, кто находился справа и слево от него. Кончив читать, он почувствовал, что все прошло. И действительно, теперь это были те самые иконы, которые висели здесь всегда. Видение растворилось в наступающих сумерках. "Плохой знак" сказал сам себе священник и закрыл дверь храма на ключ.
         Видимо пришло время немного рассказать об этом человеке. А что б картина вышла яркая, стоит начать из далека, а точнее с самого начала.
         Духовенство короля не считало нужным отставать как от золотой купеческой прослойки, так и от бриллиантовой роскоши двора. И в связи с этим, на общем соборе было постановлено, что отныне каждая молитва за упокой, здравие и прочее будет иметь свою отдельную цену. Другими словами любое произнесённое служителями церкви слово должно обращаться в звонкую монету. Так или иначе это устроило абсолютно всех, кроме одного священника по имени Керк из южной периферии. Он осудил решение собора. Его речь была столь пламенна, а ораторский талант так ярок, что многие служители одумались, вспомнив для чего вообще они ступили на духовную стезю. Словно ведром холодной воды окатило собравшихся. Трезвость вернулась и пристыдила тех, кто вершил собор. Но не тех, кто во главу угла поставил, свет золота в руке. Надо ли говорить, что когда шум улёгся в скором времени был созван ещё один собор, на который Керк не был приглашён?
         Вы спросите что же было после этого страшного видения? Молитвы, тягостность ушедшего дня и живые эмоции от пережитого сходились в единый поток, рождающий необузданную энергию духовного подъёма. А она в свою очередь вдохнула в Керка совершенно неистовое ощущение. Бумага буквально горела в его руках, а слова жгли сердце, связываясь в красивые строчки выведенные прекрасным почерком. Всю ночь согнувшись возле огарка свечи провёл он за письменным столом с пером в руке, не сомкнув своих глаз. Но за то утренняя проповедь следующего дня после того дурного видения была похожа на солнце, выпускающее из себя молнии. Святой отец был настолько красноречив, что прихожане весь остаток своих дней пересказывали друг другу его пламенную речь, разобранную на цитаты. Этим утром остро как никогда, священник чувствовал себя на своём месте. В молчании паствы, которое образовалось после того как он сказал своё последнее слово, ощущалось бесконечное благоговение с известной долей поклонения. После службы к нему подошёл один из прихожан, выразив своё глубочайшее уважение и сказал что сделает все возможное для поддержки его кандидатуры в жёсткой, но честной конкурентной борьбе. Увидев недоумевающий взгляд священника, он добавил: "Я, искренне полагал, что вы, как всё духовенства будете биться за право венчать короля с его молодой невестой. Ведь.. - прихожанин, слегка смутился - "тому, кто совершит обряд, Вигот Великий дарует сан первого королевского священника. Это закон которому уже пятьсот лет.."  - "Я не знал..", робко ответил пастырь - "У меня много работы в храме, так что, если это все, - он извиняющимся взглядом посмотрел на прихожанина, - то мне пора." Человек в растерянности опустил плечи, смотря в след уходящему священнику.
         В назначенный день и час, Вигот с Гнилодухой, надевшей тот же восхитительный наряд из красного бархата, вошли в тронный зал. Сто человек, от различных религий, не смея поднять глаз молча стояли, опустив свои головы. Не пытаясь скрыть свою злую улыбку, Гнилодуха медленно и красиво спустилась со ступеней. А потом внимательно оценивая каждого, пошла между выстроившимися в ряды священнослужителями, претендующими на королевскую милость. Ведьма получала истинное наслаждение, чувствуя своё превосходство и положение. "Здесь все?" - небрежно бросила она в сторону собравшихся. "Вв..Ффф..се", - заикаясь пролебезил кто-то. "Все..кроме одного.." Главный привратник чувствовал, что после его слов разразится буря, но у него не было иного выхода. Человек в малиновом камзоле как черепаха пытался спрятаться внутрь самого себя. Ведьма почувствовала это и хищно улыбнулась. "Видишь, милый", обратилась она к королю - "вот мы и нашли того, кто обвенчает нас." Не трудно догадаться, как скрипели зубами, высшие церковные чины. Ведь тот, кто станет венчать короля, займет и место на вершине духовенства.
         Утреннее солнце через пасмурные облака словно сквозь матовое стекло освещало голый промёрзший лес. Заглядывая в окна, где жил святой отец, оно стремилось согреть ещё непротопленный с ночи дом. Холодные ветви тихо качались на ветру. Весна ещё не успела вступить в свои права. Поступь её шагов была не уверенной и тихой.
         В дверь грубо постучали. На пороге стоял Королевский глашатай офицер - "Мне нужно видеть священника и настоятеля церкви святой Марии!" - деловито и громко сказал он. "Тот кого вы ищете перед вами" - произнес священник. Глашатай протянул скрученный пергамент, обвязанный шёлковой веревочкой, на конце которой висела печать из сургуча. Священник искоса глядя на стоящих у своего порога солдат, разломил печать, и развернул королевское послание. Среди каллиграфически выведенных чёрных маленьких букв, красными чернилами было вписано его имя. В документе значилось, что, ему священнику южной периферии оказана высочайшая честь, венчать правителя с будущей королевой. А перед этим своей милостью Вигот дарует ему высочайший пост главы всех орденов, монастырей, всех храмов и церквей королевства, передавая в его руки бразды правления верховным духовенством. Венчание было назначено на полдень следующего дня. А этим вечером ему было предписано явится перед светлые очи их высочеств. Стоящие солдаты обнажив мечи скрестили их образуя арку. Глашатай подал ему руку, предлагая проследовать вперед. Керк свернул пергамент, возвращая его офицеру. "Передайте его высочеству - это слишком высокая честь для меня. В его королевстве есть более достойные, желающие занять этот высокий пост святые отцы." Дав понять, что беседа окончена, священник закрыл за ними входную дверь с изображением Богоматери на витраже. В то же мгновение пошёл сильный дождь, а где-то в своей голове он услышал злой женский смех.