Глава 19. Испытание Веры

        "К утру найти, а вечером сжечь как еретика". Угрюмая, суровая внешность Вигота, даже в под сетью щербин, дробью расстрелявших его лицо из пищали старости, хранило в себе редкую мужественность и красоту. Трагически, вкладывая природную силу в каждое слово он конкретно и многозначительно произнёс перед толпой придворных -"Будьте уверены, - костёр получит своё! Если не будет найден растрига, ему будет достаточно" - недельную щетину короля исказила ухмылка; он указал пальцем на человека с трясущимися коленками, - "одного тебя.." Глаза обращённые на Вигота сквозь белёсую пелену не могли сфокусироваться на его лице. Сквозь пелену, которую может наложить лишь каждодневная беспрестанная ложь было видно, как серые зрачки бегали в безысходной попытке остановится хоть на чем-нибудь и найти себе место. Измятый малиновый сюртук старшего привратника дополнял неприятный внешний вид - грязные рыжеватые волосы, торчащие в разные стороны, щеки изъеденные угрями времени и нос с бородавкой.
         Слух о том, что простой смертный смог открыто отказать великому Виготу.. В принципе уже одного этого было достаточно, что б свершить правосудие на главной площади тем же вечером. Но тут дело обстояло намного серьёзнее и глубже. В документе, который отказался принять священник смешались не только приказ безжалостного короля, но ещё и воля будущей королевы. И так вышло что он, - Керк, самый обыкновенный Священник южной периферии одним своим ответом отказал им обоим. Но вернёмся в то злополучное утро у закрытой двери, где с одной стороны в сопровождении почётного караула под дождём стоял ошарашенный ответом глашатай, а с другой тот, кто был источником рождающегося под собственными ногами смерча. Урагана власти, в котором уже крутились страх, сомнения, человеческая воля и надвигающаяся тьма. Священнослужитель стоял на распутье. Два варианта развития событий пронеслись в голове смельчака. Первый - тем же вечером принять мученическую смерть, которой все собравшиеся будут только рады. Второй - бежать, что б рано или поздно встретить Егора и его сподвижников. Времени на принятие решения не было совсем. Всю первую половину дня он провёл на коленях у распятия. Но, вдруг, словно чья-то воля одним движением подняла его так, что лицо оказалось прямо у глаз спасителя. Вероятно пора.. Промелькнула в голове Керка мысль и он словно наяву увидел, как лик с иконы едва заметно кивнул ему в ответ. Ещё миг и его лёгкие движения быстро заскользили по тёмной кухне. Собрав в мешок немного провизии, он юркнул в чрево старого шкафа. Спустя четверть часа в зеркале, к которому на прощанье он обратил свой взор на него смотрел нищий, оборванный человек, решивший выжить, во что бы то не стало. Таким его и запомнили почти не обратившие своего внимания стражники у городских ворот. В итоге, Керк беспрепятственно покинул засыпающий вечерний город. Всю дорогу от дома он чувствовал, что кто-то зло улыбается ему во след. А священник все шёл и шёл, беспрерывно читая молитвы в такт собственным шагам.
        Никто не знал куда вдруг исчез монах. Для всех, он как сквозь землю провалился. Вигот рвал и метал всё и всех, кто попадался ему под тяжёлую руку. Гнилодуха по-девичьи красиво скрестив ноги едва заметно улыбалась, исподлобья наблюдая реакцию самодержца. Сполна удовлетворив своё любопытство, ведьма, как будто ничего не случилось, встала с прекрасного старинного стула и холодно сказала -"Доверься мне и завтра утром ты пошлёшь своих солдат, что бы они забрали труп.."
         Тем временем паломник подходил к южным рубежам королевства. Перед ним темно-зеленой стеной простирался Шварцвальд - чёрный лес. Хвойные иголки чуть вздрагивали, тихо покачиваясь в сумерках. Дыхание ветра, несмотря на то что апрель был уже в разгаре, отнюдь нельзя было назвать тёплым. Плащ то и дело вздымался и трепетал от резких порывов. Посох глухо врезался в утоптанную твердь немощёного тракта. Горячее сознание охлаждал ровный и спокойный ритм-стрекотания всех подряд молитв. Лес становился всё ближе. И тут батюшка почувствовал как стремительно возвращалось то гнетущее чувство, что ещё недавно терзало его. Его крошечный остаток не выветрился вместе с пламенной проповедью тем утром. Он лишь спрятался где-то между святой яростью свободной души и дикостью грядущей неизвестности. Теперь как песчаная змея безжалостным броском оно совершило свой коварный выпад в сторону лишь на минуту опешившей добычи. Керка парализовало. Он остановился не в силах продолжить дальше своё путешествие. Грех уныния обрушился на него словно скальный гранитный выступ. Руки безвольно тянулись к земле, ноги подкосились и возле раскидистого дуба священник рухнул на колени. Свободной осталась лишь его воля, но холодное удушье протягивало к ней уже свои склизкие пальцы. В голове помутилось, сердце начало биться всё медленнее. Страшная чужеродная сила входила в него. Однако ощущения лишь становились острее. Священник трезво осознавал, что Тьма заволакивает взор. Почувствовал как чужие злые страшные мысли словно муравьи роятся в его голове. Ещё чуть-чуть и тело прекратило бы бороться за жизнь. Но тут случилось то, что он сам от себя не ожидал его губы сложились.. Нельзя сказать, что это была улыбка, скорее усмешка. Керк почувствовал в себе какой-то фантастический брошенный ему самой судьбой Вызов. Словно ушат ледяной воды сверху пролился священный гнев на самого себя за допущенную минутную слабость и на мрак поселившийся в его сердце. И этот гнев горным потоком уже рвался у него из груди. Муравьи прекратили свой бег, остановив безжалостную экспансию, их плотные ряды дрогнули, от будоражащей сознание и тело энергии произносимых слов молитвы "Отче Наш". И эта созидательная сила питала измождённое переживаниями сознание Керка, подтверждая и укрепляя его несгибаемую Веру в Творца. Подталкивая священника снизу, эта мощь выпрямила его спину и подчистила рассудок. Мёртвая тьма высвобождала всё, что сумела подмять под себя, воспользовавшись временным замешательством живой души.
         А потом, вновь собравшись с мыслями, отдав последний поклон в сторону густого сосняка, Святой отец направил свои стопы прямиком в чащу. Тропинка петляла вдоль шершавых коричневых стволов и обрывалась в оврагах, всякий раз из неоткуда появляясь вновь. Огромные лиственницы и кедры, раскинув шатром ветви, впитывали весну, сквозь зеленые иголочки источая чудесный запах хвои. Лишь холодное звёздное небо сверху следило за тем, как человек в рубище уверенно шагает в неизвестность.
         В сгущающихся сумерках Керк приметил едва различимый силуэт маленького дома. Это была охотничья заимка. Священник перекрестился, глядя в чёрную синь кедрового потолка, и поблагодарив Всевышнего, ускорил свой шаг в сторону сруба. Вокруг дома в обилии торчала сухая солома, а позади ширилось бескрайнее болото. Чувство, что уже очень скоро его ждут большие испытания свалилось на Керка, как внезапное прозрение. Сдавив, изо всех сил, оно хотело одним ударом лишить его веры, а в придачу собранности и воли. "Господь даёт по силам испытание, а всё, что нас не убивает, то нас делает сильней!" - громко произнёс Керк и перекрестившись открыл дверь. Каким-то удивительным образом сгустившаяся тьма отступила, открыв скромное убранство охотничьего жилища. Бревенчатые стены крепко держали свод крыши. Видно было что, грубо отёсанные еловые смолистые стволы хранят на себе следы рук мастера. На столе стояло подобие подсвечника. Керк достал из мешка огниво и чиркнул - сноп искр поджёг фитиль старой свечи. В углу притаилась маленькая печка; в срубе было тепло. С того момента как едва различимое сквозь туман солнце скрылось в поглотившей его темноте, священника не покидало потрясающее ощущение. Ему чудилось будто деревья, мох и первые загоревшиеся звезды - все что окружало, хочет ему помочь, выражая искреннюю поддержку. Вот и сейчас скрипящие под ногами половицы создавали неповторимое чувство уюта. Керк развязал мешок и достал провиант. Он прочел молитву и хрустя зеленым луком хорошенько подкрепился. И тут, когда трапеза завершилась, внутреннее чутье тихо, но очень отчётливо и разборчиво прошептало ему - "Что бы не случилось будь готов!" Керк аккуратно собрал ладонью крошки, достал псалтырь и положил его перед свечей. Где-то далеко за дверью прогремел гром, потом ещё раз и ещё. Отсвет вспышек молний проник сквозь щели между иссохшимися досками. Батюшка сделал глубокий вдох и растёр свои руки. Медленно, но неизбежно приближался смерч. Тишина дома стала впитывать в себя совершенно непонятные чуть слышные страшные звуки. Шёпот летающих под потолком голосов скручивал её в петлю. В лесу разыгралась буря, ветер беспощадно молотил ветвями деревьев и зловеще завывал в трубе. Пошел сильный дождь. Крупные капли барабанили по крыше и вот уже шшш.. стена ливня накрыла зимовье. Что-то тяжкое, и гнетущее было в этом идущем стеной дожде. Керк прислушался. И вдруг ему показалось, что в шуме ненастья стали едва различимы крики, стоны и плач. Какофония непрекращающегося грома с чёткими вкраплениями криков и детского плача не могла бы оставить равнодушным даже самое чёрствое сердце. Вдруг, священник услышал внутри себя серьёзный, но добрый ободряющий голос, от чего-то близкий ему - "Пора". Керк дрожащими руками открыл книгу и вслух произнес "Отче наш.." И вдруг, краем глаза увидел, что оранжевое пламя свечи подросло и раздвоилась, а в огне фитиля отчётливо проявилась рогатая козлиная голова! Слёзы проступили в глазах отшельника; уткнувшись в Книгу он громко прочёл последние слова молитвы. -"Ты потеряешь свою душу.." - послышался хрюкающий голос прямо из пламени свечи. В этот миг по стене сруба поползла огромная трещина, изба разламывалась на части, как будто кто-то пытался вырвать её из земли. Свет вспышек хлестал в глаза, а дождь сквозь пролом, стегал священника бешеными струями холодной воды, словно пытаясь во что бы то ни стало оторвать от чтения. Керк почувствовал это, и схватив обеими руками книгу он уже кричал во весь голос и молитвы, срываясь с его уст отправлялись прямо к Богу!! Голоса в шуме дождя становились все громче. Священнику почудилось, будто они кого-то зовут или пытаются разбудить. Эта мысль вспышкой мелькнула и скрылась в темноте, где сквозь пролом в стене священник увидел поднимающуюся из болота Тень. Заскрипел свод, кто-то ломал соломенную кровлю снаружи. Хрясь!! Вырванная с корнем крыша, упав потащила за собой верхний венец, выхвативший в свою очередь переднюю часть стены вместе с дверью. Керк отчётливо и трезво осознал, что если сейчас он оторвётся от книги, то уже не сможет вновь в неё посмотреть. Прямо перед ним в струях дождя около семи саженей высотой стояло нечто из грязи и глины в перемешку с сухой прошлогодней травой. Лишь чтение слов молитвы не давали батюшке впасть в ужас от разрывавшего его страха. Не допуская в свою голову ни единой мысли, праведник громко читал потёртую книгу. Однако какой-бы первородный Свет не сиял в его душе, Керк тем не менее был человеком. И он не мог не слышать, этого раздирающего сознания рыка, который издало чудовище. Ближе! Ещё ближе! Вот оно уже опустило свою открытую пасть! Шмат глины в перемешку с грязью оторвался от неё, и упав на стол поглотил рукопись. Книга исчезла в зловонной жиже. Но, словно не заметив этого, отчаянный священник ещё громче продолжил читать наизусть заученные слова. Именно тогда, когда открыв чавкающую пасть нежить схватила несчастного, сквозь усиливающийся ливень и непроглядную черноту проступил солнечный жёлтый свет! Болотная глино-соломенная тварь была уже готова поглотить воина духа. Но отшатнулась и быстро попятилась туда, откуда пришла. Свет становился ярче. Последнее что увидел святой отец перед тем как упасть без чувств, это были светлые крылья опустившиеся в грязевую лесную воду апреля. Из бездонной черноты небес упали последние капли дождя. Крылья исчезли, за ними стоял русоволосый парень с зелёными глазами. Он подбежал и обнял впадающего в забытьё, промокшего на сквозь священника.