4-й матросский полк

Фландрия 1914-18
Предисловие
Тогда как германская действующая армия жарким августом 1914 г. победоносно вторглась во Францию через Бельгию, гросс-адмирала ф. Тирпица в ставке верховного главнокомандования забота толкала на оккупацию побережья Фландрии.
Гросс-адмирал знал, что главная угроза нам исходит от Англии. Побороть Англию любыми средствами было целью его стремлений. Базы немецкого флота – Вильгельмсхафен на Яде, Эмден, Боркум в устье Эмса – находятся далеко. Фландрское побережье, напротив, лежит у врат Темзы – расстояние между Зеебрюгге и устьем Темзы составляет всего 70 морских миль.
Закрепление флота своими крупными силами на фландрском берегу с целью атаки против английского побережья было основной мыслью адмирала и он получил на это согласие начальника Большого Генерального штаба и его имп. величества.
24 и 25 августа в Берлине состоялись переговоры о формировании «морской дивизии». Командиром был выбран адмирал а ля сюит ф. Шрёдер, чья личность давала прочную гарантию того, что флот возьмётся и выполнит поставленную на правом фланге армии задачу с величайшей энергией и железной твёрдостью.
Этот адмирал на прежних должностях, будучи начальником отдела в главном морском штабе, досконально ознакомился с условиями фландрского побережья. Хотя ко времени его назначения всё бельгийское побережье и устье Шельды, включая Антверпен, еще были в руках врага, адмирал решил: «Я наметил Брюгге и Зеебрюгге центрами для штаба военно-морской базы».
Официальный исторический труд «Война на море 1914-18» по праву утверждает: «Обоим мужам (гросс-адмирал ф. Тирпиц и адмирал свиты ф. Шрёдер) принадлежит заслуга, что в Великую войну флот на побережье Фландрии как бы получил право гражданства/уроженца и на правом фланге Западного фронта был годен для решения как минимум части задачи, обусловленной участием Англии в войне».
5 сентября в Бельгию прибыли первые части морской дивизии; ситуация вынуждала к тому, чтобы тотчас отправить их на фронт, они победоносным и славным образом участвовали в оборонительных боях против бельгийско-английской армии и в борьбе за Антверпен.
После падения Антверпена (10 октября) было решено развернуть морскую дивизию в морской корпус.
20 и 21 октября прежняя морская дивизия прибыла в Брюгге. Теперь она была так разделена, что все части за исключением морской пехоты, составляли 1-ю морскую дивизию. Она взяла на себя охрану побережья. Но морская пехота образовала ядро 2-й морской дивизии, которой выпала участь вести бои на сухопутном фронте с примыканием к правому крылу армии.
Когда 4-й матросский в первые дни декабря полк прибыл во Фландрию, вражеские войска достигли морского берега в гонке за охватом фланга. Армии стояли друг напротив друга на позициях восточней устья Изера.
Наш полк не был тогда полноценной боевой единицей. Возраст большинства людей был относительно высок; подготовка в окрестностях Киля тоже не могла сделать из моряков годных к войне пехотинцев; снаряжение людей и снабжение войсковой части транспортом и лошадьми отнюдь не соответствовали потребностям войны.
Но когда я, из-за болезни не одновременно с 1-м и 2-м батальонами, прибыл на фронт, и принял полк в Хистелле, то обнаружил отряд, исполненный лучшего духа, воинственный и энергичный. Офицеры и нижние чины соревновались по службе.
В середине декабря  вновь разгорелись бои в устье Изера, 15 и 16 декабря враг произвёл внезапную атаку на немецкие позиции; хотя прорыв не удался, но наши охранения в дюнах были оттеснены на несколько сотен метров.
Эти бои резко прервали деятельность по обучению и снаряжению полка, который неожиданно быстро был брошен в бои в трудной местности дюн и полдеров.
Но оставим описание подробностей нашему товарищу и летописцу, а тогда лейтенанту зеевера Хенгеру.
Коль я как первый командир полка должен сказать пару слов перед его историей, то сперва должен признать, что приказ принять полк на сухопутном фронте глубоко меня огорчил. Душой и телом я был морским офицером и на большом, но уже неполноценном учебном крейсере «Герта», на котором я аккурат перед началом войны должен был выйти в заграничное плавание, чувствовал себя готовым к выполнению любой задачи, которую на меня могли возложить вышестоящие флотоводцы.
Кроме нескольких сухопутных военных игр и поверхностных занятий историей фридерицианских и наполеоновских войн, приведших к объединению Германской империи, я был далёк от способов ведения войны на суше; со времён своего лейтенантства я не нёс пехотной службы. Знания боевой службы мелких подразделений и знания боевых качеств оружия пехоты мне не хватало.
Но нужда и необходимость – лучшие учителя; вышестоящие инстанции, начиная с командира корпуса, ставили высочайшие требования; офицеры и нижние чины выкладывались на полную. Так полк быстро дорос до своей трудной задачи.
Когда в августе 1915 г. я покинул полк, я уходил с тяжёлым сердцем. Служба командиром полка в военное время неразрывно связала меня со всеми чинами 4-го матросского полка. В дальнейшем ходе войны, будучи капитаном линейных кораблей «Рейнланд» (Скаггерак) и «Байерн» (десант на Эзеле), я получал от некоторых чинов полка – солдат и офицеров – доказательства того, что чувство военного товарищества с 4-м полком обоюдно.
Особо я должен упомянуть полкового адъютанта, которого я выбрал по предложению погибшего 28 января 1915 г. дельного командира 3-го батальона, храброго корветтен-капитана Боланда. 
Тогдашний лейтенант резерва Пауль Йессен быстро показал, что был не только адъютантом, который может надёжно и уверенно вести полковую канцелярию, но и фронтовым офицером с хорошими, твёрдыми знаниями и превосходным пониманием тактики.
Такой мне был необходим. Йессен, который на должности полкового адъютанта вырос от лейтенанта до капитана, имел перед 4-м матросским полком совершенно особые заслуги.
У меня был замечательный полковой штаб; я признательно и с радостью подчёркиваю всё, чего хорошего можно в благодарность сказать об офицере-порученце лейтенанте резерва Обербеке, полковом снабженце штабс-цальмейстере флота Тойрихе, полковом враче обер-штабс-враче флота докторе Нюссе и начальнике пулемётов кап.-лейт. резерва матросской артиллерии Мюллере.
История полка завершена трудоёмкой, длительной, самоотверженной работой нашего товарища, ныне бургомистра Эингена доктора Хенгера, наряду с нелёгкими должностными обязанностями, при использовании имеющихся в наличии официальных источников и применении тех, которые предоставили ему отдельные чины полка.
Я искренне выполняю долг, от лица всех живых однополчан выражая тут сердечную благодарность нашим погибшим смертью храбрых перед лицом врага и всем родным и близким наших полковых товарищей.
Изложение данных 4-го матросского полка будет также поучительной и желанной книгой для стоящей в Вильгельмсхафене традиционной роты.
История 4-го матросского полка присоединяется к большому количеству уже появившихся воспоминаний о германских полках и истории морской войны.
Совокупность всех этих историй даёт немецкому народу вечно бьющий родник для оживления геройского духа и воспитания к бесстрашному выполнению долга и мужественным поступкам. Она показывает, на какие великие свершения дают силы настоящая любовь к родине, воля к свободе и чувство чести.
Надежда на то, что молодое поколение извлечёт правильные уроки из славной истории борьбы германской армии и германского флота и из ужасающего исхода мировой войны, даёт нам твёрдую уверенность в том, что немецкий народ из глубочайшего унижения найдёт дорогу к подъёму к свободе и что он когда-нибудь займёт надлежащее ему гордое и могущественное положение.

Рохард,
контр-адмирал в отставке,
в то время капитан цур зее и командир 4-го матросского полка