Глава 9. Сельская свадьба

Возле крыльца дома собрались гости и родители брачующихся, все они ожидали встречи молодых. Степанида Николаевна держала перед собой, на вышитом рушнике, икону Спасителя, которую она специально для этого случая заказала у одного местного мастера. В руках Паллады Владимировны, тоже на красивом домотканом рушнике, был каравай, в середине которого — небольшая солонка. Отцы молодожёнов держали поднос с маленькими стаканчиками и вино. Едва услышав тарахтение двигателя «Запорожца», забегали по улице возле дома окрестные ребятишки.
— Едут! … Едут! … Едут! — размахивая руками, весело кричали мальчишки.
Молодые вышли из машины и, держась за руки, подошли к крыльцу.
— Дорогие дети! … Благословляем вас! — подняв вверх икону, сказала Степанида Николаевна, — Сегодня ваш день. … Сегодня вы – «Князь» и «Княгиня»! … Любите друг друга! … Берегите эту любовь! … Сохраните свои нежные чувства на долгие годы! И пусть в вашем семейном гнёздышке поселятся вера, надежда, любовь и понимание! … Берегите друг друга от невзгод и печалей! … Цените каждый прожитый день, который вы проведёте вместе! — с этими словами она попросила молодых поцеловать икону.
— Примите и наше родительское благословение на счастливый брак! — волнуясь, сказала Паллада Владимировна, — Не обижайте … и берегите друг друга! … Живите дружно, дети мои! … Берегите ваши чувства! Дарите друг другу только светлые дни, наполненные радостью! … Теперь вы – две половинки единого целого! … Вы – семья! — она вышла вперёд и, протянув каравай молодым, пожелала, — Этот каравай – символ богатства и благополучия семьи! ... Пусть ваша семья не бедствует и всегда живёт в достатке!
Вадим и Мария отломили от каравая по кусочку и, обмакнув этот хлеб в соль, скормили его друг другу.
— Ну! … А ты что молчишь? … Скажи что-нибудь! — повернувшись к мужу, попросила Лада.
— Хм! ... А что сказать? — чуть не выронив из рук бутылку вина и удивлённо посмотрев на жену, спросил Иван, а потом махнул свободной рукой, посмотрел на молодую пару и сказал, — Плодитесь вы и размножайтесь!
Рассмеявшись, все выпили по стопке вина.
— Сладкой вам жизни! — пожелал отец Вадима и, поставив опустошённый стакан на поднос добавил, — Пусть ваша жизнь будет такой же сладкой, как это вино!
Вадим взял на руки Марию и, поднявшись по лесенкам, внёс её в дом.
— Теперь это и твой дом, жена! — весело подмигнув Маше, сказал он.
— Вадик, а пойдём во двор, … хоть сфотографируемся там со всеми! — улыбнувшись в ответ мужу, предложила Мария.
Взяв фотоаппарат, они вышли во двор, чтобы сделать несколько снимков на память. На всё село звучала пластинка:
«Всё это было, это было...
У Чистых с лебедем прудов, ...
Прошла, взглянула и убила, ...
И не оставила следов, ...
Прошла, ... взглянула и убила,
И не ос-та-ви-ла следов,
И не оставила следов.
Спасите! ... Спасите! ... Спаси-и-те
Разби...тое сердце моё-о-о,
Спеши...те, спеши...те, спеши...те, ...
Найди...те, найдите её.
Прошу искать, не забывая, ...
Той самой главной из примет: ...
На всей Земле одна такая, ...
Другой такой на свете нет, ...
На всей Зем-ле од-на такая, ...
Другой та-кой на свете нет, ...
Другой такой на свете не-е-ет.
Спасите! ... Спасите! ... Спаси-и-те ...
Разби...тое сердце моё-о-о,
Спеши...те, спеши...те, спеши...те, ...
Найди...те, найдите её.
И если кто-то, если кто-то ...
Найдёт красавицу мою-у, ...
Ему останется всего-то - ...
Сказать, что я её люблю, ...
Ему ос-та-нет-ся всего-то - ...
Сказать, что я ... её ... люблю,
Сказать, что я её люблю-у-у-у!
Спаси-те! Спаси-те! Спаси-те ...
Разби-тое сер-дце моё-о-о,
Спеши-те, спеши-те, спеши-те, ...
Найди...те, найдите её.»

Пока женщины занимались приготовление угощений и накрывали на стол, мужчины, «сбившись в стайку» возле бани, знакомились и вели беседы «под чарочку».
Молодые, сфотографировавшись, встретили ещё несколько, постепенно подъехавших, гостей и, в ожидании начала торжественного вечера, решили уединиться в саду. Но к Маше подбежал младший братишка и, взявшись за её фату сзади, словно паж, шествовал за нею по пятам.
— А давайте, я вам погадаю! — увидев в саду молодожёнов и поспешив к ним присоединиться, предложила сестра Вадима – Варвара.
— Давай! — кивая и радуясь предложению, с удовольствием согласилась Мария, — А как? — спросила она.
— Сейчас узнаешь! — сказала Варвара, она быстро сбегала домой и принесла оттуда иголку с ниткой, — Мария, вытяни ладошку! — попросила она.
Маша протянула к ней свою правую ладонь.
— Нет, … не эту, … надо ту, что со стороны сердца! — поправила её Варя.
Подставив левую ладонь, Мария начала наблюдать за действиями сестры Вадима. А та, взявшись за кончик нитки, подвесила иголку над ладонью Маши.
— Смотри, Маш! … Видишь, как маятник качается иголка? — улыбнувшись, спросила она.
— Вижу! — не веря своим глазам, кивнув, сказала Мария.
— Вдоль ладони твоей раскачивается! … Первый – сын у вас, Машенька, будет! — сделала вывод Варвара и, остановив иголку, убрала её от ладони.
Потом она ещё несколько раз пробовала держать иголку над ладонью Марии.
— Два сына и дочка! … Всё! … Больше иголка, ни в какую – не двигается! — резюмировала она и, посмотрев на улыбающуюся и довольную Машу, направилась к дому, — Ладно! … Вы отдыхайте! … Не буду вам мешать! … Пойду. … Может, там ещё чем помочь надо!
Вечером все собрались в зале за столами, составленными рядом друг с другом по всей комнате. Вадим с Марией сели в «красном углу» избы. По другую сторону от жениха, рядом с невестой, сел свидетель — Колька, а Машина свидетельница – Лилька села рядом с Вадимом. Зазвучали тосты и поздравления. Гости выпивали и закусывали, вручали подарки, заставляя молодых то и дело целоваться.
— А поцелуйтесь-ка вы так, как поцеловались когда-то в первый раз! — попросил молодую чету Машин брат Сашка.
Пока Вадим с Марией вставали, да стеснительно целовались, в это время кто-то из парней, забравшись под стол, ловко и неожиданно снял с невесты туфлю.
— Ой! — вскрикнула она и, посмотрев на мужа, призналась, — У меня туфлю украли!
Эту украденную туфлю парни подняли на всеобщее обозрение.
— Вот! — сказал «Ленин», показывая на туфлю в руке Андрея, — Что? … Проморгал, свидетель? — улыбаясь, спросил он и потребовал, — С тебя теперь выкуп, Николай! … Не вернём туфлю без выкупа!
— Не... вер...нём! Не... вер...нём! Не... вер...нём! — скандировали хором парни.
— А какой выкуп вы просите? — раскрасневшись и прищурившись, спросил Колька и хитро добавил, — Может вам вина?
— Ну, … нет! — сказал Славка, — Вина здесь, итак, полно! … Пей-ка ты теперь его сам!
Колька послушно налил себе стопку, выпил её и посмотрел на парней.
— Вот, теперь молодым горько стало! — сказал «Ленин», — А ну, целуйтесь ка, молодые!
Вадим встал и взял Марию за руку. Она тоже встала, поставив ногу, что оказалась без туфли, на носочек. Жених обнял невесту за талию. Они робко поцеловались и снова присели.
— Возвращайте теперь, пацаны, Машенькину туфельку! — всё ещё не присев, попросил Колька.
— Ну, уж, нет! — покачал головой Славка.
— Как нет? — удивился Колька.
— Раз ты, Николай, проворонил эту туфельку, … чтобы жизнь в новой семье сладкой была, … испытание теперь … для тебя, свидетель! — весело хохоча, сказал «Ленин» и, налив из бутылки в туфлю водки, протянул её свидетелю.
— Целую туфлю налил! … Да, он столько не выпьет! — посмотрев на наполненную водкой туфельку, испуганно сказала Лилька.
Но Колька, взявшись одной рукой за каблук, другой – за носочек туфли, выпил всё содержимое без остатка.
— Ой! ... Горько! — закричал он и протянул Марии её мокрую вторую туфельку.
— Ты-то хоть бы нас не мучил! — надевая туфлю, сказала невеста.
Но Колька только улыбался. Молодым опять пришлось вставать, чтобы поцеловаться.
— Нет! Так не пойдёт! — сказал Венька, после того, как молодые быстро чмокнули друг друга в губы, — С вас долгий и продолжительный поцелуй полагается!
Мария с Вадимом переглянулись. Они слились в продолжительном поцелуе. В это время девчонки приготовили яблоко, утыканное спичками и, после того, как молодые присели, протянули им этот плод.
— Вот вам плод! … Плод, как видите, не простой. — обведя яблоко взглядом, сказала Сашенька и попросила, — Тяни, Вадим, по одной спичке, да на каждую вытянутую спичку – называй Машеньку ласковым словом, … до тех пор ласковые слова говори, пока короткая спичинка тебе не попадётся! … Сколько длинных спичек вытянешь, столько и лет вы совместно проживёте!
Вадим начал вынимать из яблока спички, вспоминая ласковые слова, имеющиеся в его лексиконе.
— А это вам от нашей группы – столовый набор! — протягивая большую коробку, сказала Надежда, и, улыбнувшись, добавила, — Извини, Маш, бронзовой люстры в магазине уже не было! ... Зато вот вам ещё и рукавички в придачу! … Держи, Мария, Вадима ... в этих ежовых рукавицах!
Молодые приняли коробку с посудой. Маша взяла в руки голицы, в которые, с изнаночной стороны, были понатыканы кнопки и, рассмотрев их, рассмеялась.
— Спасибо! … Хорошие рукавички! … Думаю, пригодятся! — сказала она, поглядывая в сторону Вадима.
Ночью гости танцевали во дворе под проигрыватель, на котором то и дело приходилось Кольке менять пластинки. Исполнив произвольный танец «Жениха и невесты», молодые отправились на веранду спать. С ними, со стороны Марии, легла и Лилька. Остальные девчонки спать залезли на сеновал.
Маша уснула, когда во дворе ещё вовсю шумели гости и с улицы доносились звуки гармони. Её троюродный брат Александр пел под гармошку свою любимую песню:
То-о … не ве-етер ве-етку кло…нит,
Не-е … дубра, да не дубравушка шумит,
То … моё, … моё сердечко сто …нет,
Ка-ак осе…нний ли-и-ист дрожит.
То … моё, … моё сердечко сто …нет,
Ка-ак осе…нний ли-и-ист дрожит. …

Проснувшись поутру, Вадим посмотрел на спящих ещё девчонок. Обнявшись, они тихонько посапывали.
— Пусть ещё немного поспят! — подумал он и, взглянув на свою Машеньку, улыбнулся, — Жена!
Когда Мария открыла глаза, на кровати сидел Вадим и пил пиво из бутылки, разглядывая девчонок. На столе стояла, приготовленная им, бутылка лимонада. На верёвке, протянутой поперёк веранды, висели её белое платье и фата.
— Надо бы свернуть их, убрать в сумку, — подумала Мария, — отдавать ведь ещё придётся платье Инге, … не испачкалось бы!
— Доброе утро, Машенька! — улыбнулся Вадим, — Как поспали?
— Доброе утро! — кивнула Мария.
Он налил в кружку лимонад и протянул жене.
— На, выпей! — предложил он.
Мария выпила лимонад и посмотрела на Лильку. Лилька тоже уже проснулась, она лежала, нежилась под одеялом, но глаз не открывала.
— Лилька, вставай! … Хочешь лимонаду? — спросила Маша.
— Давай! … В горле что-то сушит! — повернувшись и открыв глаза, сказала Лиля.
— Вадик, ты бы вышел! … Нам одеться надо! — попросила Маша.
— Стесняешься меня что ли? — лукаво улыбаясь, спросил её муж.
— Хм! … Не я, Вадик, стесняюсь, а Лиле неудобно! — пояснила Мария, — А ты утюг пока найди, … потом поглажу своё платье и рубашку тебе!
Когда Вадим вышел, девчонки вскочили с кровати и быстро оделись. Мария свернула белый наряд и убрала его в сумку. Достала из неё пакет с новыми нарядами, сшитыми накануне в ателье: шёлковое красное пышное платье с вафельной сборкой под грудью и точно из такого же материала рубашку Вадима.
— Я нашёл утюг, — вернувшись на веранду и держа в руках утюг, сказал Вадим, — только гладить негде, … все столы заняты, … в доме не развернуться. — пояснил он и добавил, — Там уже «гуляют» гости! … Пойдём, Машенька, я отведу тебя к соседке. … Там и погладишь! — предложил он.
— Надо бы сначала умыться! — сказала Маша.
Вадим улыбнулся, молча, вышел из комнаты и … вернулся уже с большим кувшином.
— Пойдёмте в огород, … я полью, а вы – умоетесь! — предложил он.
Пробежав через коридор, девчонки поспешили к выходу в огород.
— Давайте, одевайтесь скорее! … Мы уже вас заждались! — увидев за домом Машу, сказал ей её брат Сашка, — Всё уже накрыто, … гости за столом, а вас всё нет и нет!
— Вы уже празднуете? — удивившись, спросила Лилька, — Без нас?
— Так давно празднуем! — улыбнувшись, ответил Александр и пояснил, — Мы ж, почитай, всю ночь не спали!
— Сейчас, сейчас! — вытирая лицо полотенцем, пробормотала Маша, — Мы скоро! — пообещала она.
Приведя себя в порядок, молодые и их свидетели вновь отправились за стол, занять своё почётное место…. Но их место уже было занято. В «Красном углу» сидели ряженые парни. Один из них был зять Марии – Георгий, муж троюродной её сестры, одетый в женское платье, под которым был огромный лифчик с набитыми в него тряпками. На голове у этой ряженой «невесты» была фата, сделанная из тюлевой занавески. Губы были накрашены ярко-красной помадой, а на веках были нанесены синие тени. Герка, в роли невесты, возвышался около своего низкорослого «жениха» Фёдора. В то время как сельский паренёк Федька молчал и спокойно попивал домашнее пиво из большой кружки, Георгий, с начёсанными вверх волосами, строя глазки, сделав губки «куриной попкой», и постоянно поднимая перед собой сделанные большие груди, делал томный взгляд то в сторону появившихся, наконец-то, молодых супругов, то в сторону своего «жениха». Увидев эту чудную пару за столом, Мария рассмеялась.
— Что? … Проспали своё место? … Теперь у нас своя свадьба! … Без вас решили обойтись! — отпивая пивко и причмокивая, сказал Федька и, встав из-за стола, потряс, привязанной на верёвочке под брюками, большой морковиной.
— У нас всё хорошо! … Ночь прошла … отлич-но! – поднявшись с лавки и вновь поправляя «свою» большую грудь, сказал Герка-«невеста», — Идите уже отсюда! — махнул он рукой, — Не мешайте нашей свадебке!
— Ага! — подхватил его Федька, поглаживая свою «невесту» по грудям, — Место занято! … Вчера приходите! — сказал он.
Из-под короткой юбки, что была надета на Георгия, выглядывали его длинные волосатые ноги. Взглянув на них, Мария снова рассмеялась. Да и все гости давно уже хохотали.
— Поглядите-ка! … «Красные» пришли! … У «белых» место решили отвоёвывать! — размахивая над головой бутылкой, словно шашкой, рассмеявшись, сказал Лёшка.
— Горько! — прокричал кто-то из гостей.
Ряженые «жених с невестой» целоваться друг с другом явно не хотели. Точнее, Федька тянулся губами к названной невесте, но Герка, брезгливо морщась, всё время отодвигал его от себя своими длинными руками.
— Тьфу ты! – сказал он, — Какие телячьи нежности! — Герка провёл рукой по своим губам, размазав по лицу помаду.
— Что? ... Целуйтесь! — улыбаясь, сказал им Вадим.
— Горько! … Горько! … Горько! — весело смеясь, скандировали гости.
Вадим прижал к себе Марию и поцеловал.
— Нет! … Не так надо целоваться! — выкрикнул Федька, — Целуйтесь так, как ночь прошла!
После этих слов Мария вспомнила об услышанной ею когда-то сельской традиции – развешивать на заборе простынь молодожёнов.
— Надеюсь, нашу простынь не повесят на всеобщее обозрение? — прошептала она Вадиму.
— Конечно, нет, Машенька! — удивлённо взглянув на жену, заверил Вадим, — Ты что? Это же древняя традиция! — сказал он и, обхватив одной рукой за плечи и немного наклонив тело так, что её лицо вмиг оказалось под его лицом, крепко-крепко поцеловал свою жену.
— Вот настоящие виновники торжества! — показав на молодожёнов, сказала Лилька, — А ну, выходите с наших мест! — грозно приказала она ряженым.
Свидетель Колька притащил с кухни бутылку водки и отдал её Герке с Федькой. Те, повздыхав, пританцовывая, покинули «Красный угол». Федька уходил, почёсывая в штанах морковину и вертя в руках вручённую им бутылку, а Герка – поглаживая «свою» огромную грудь десятого размера.
Едва все, как подобает, расселись, и настоящие жених с невестой заняли свои места, на тарелке внесли яичницу-глазунью из одного яйца и протянули её молодым.
— И что? — взяв из рук Вари тарелку, удивлённо взглянув на сестру Вадика и округлив глаза, как у той яичницы, спросила Маша, — Мы её зачем-то должны съесть? — потом она посмотрела на мужа и поняла, что Вадим, по всей видимости, тоже не догадывается – что с ней надо делать.
— Пусть, Маш, муж отведает! — посоветовал Сашка.
— Наверно, … раз это задание для мужа, … значит, тебе серединку, Вадик, надо взять! … Желток! — недоумевая, шёпотом обратившись к Вадиму, предположила Маша. И, продолжив рассуждать, улыбнувшись, добавила, — Вот если б мне предложили её съесть, … я б, конечно, … кончик выбрала!
Сашка замотал головой и начал шёпотом молодым подсказывать:
— Краешек отщипни, Вадим! … Краешек!
Вадим так и сделал. Ему тут же налили целый бокал вина.
— Пей до дна! — попросил Сашка.
Новоиспечённый муж выпил вино и бросил об пол фужер. На удивление всех, бокал не разбился.
— Крепко там, ... видать, было! — рассмеявшись, сказал кто-то из гостей.
Тогда Вадим поднял с пола бокал и бросил его в сторону печки. Фужер жениха вдребезги разбился об печку. На мелкие осколки разбился.
— Что ты делаешь? — испуганно спросила мужа Мария, — Али, забыл? … Бокалы то не наши, … соседские! — напомнила она.
— Да, … не переживай, Машенька! … Новые им бокалы купим! — присев на своё место и подмигнув Марусе, сказал Вадик.
Тут в комнату опять ряженые парни забежали. Они начали бить, об пол, глиняные горшки, наполненные опилками, стеклом и монетами.
— Подметайте, молодые! … Чтобы чисто в доме было! — протянув жениху с невестой по венику из прутьев деревьев, громко сказал Александр.
Вадим с Машей, взяв в руки голики, начали мести пол. А девчонки и парни старались мешать выполнять им это задание. Постоянно ногами они расшвыривали опилок в разные стороны, или толкали руками то жениха, то невесту, или совок отбирали, или не давали мусор и стекло вываливать в ведро.
— Деньги-то собирайте! — сказала Лиза.
Когда, наконец-то, с этим заданием молодые справились, к столу вынесли большой свадебный пирог, который свидетели попытались продать по кусочку гостям. Но у молодёжи с собой денег не оказалось. Так что покупали пирог, в основном, взрослые родственники молодожёнов. И родителей, купивших пирог, тоже заставили целоваться. Смущаясь и вспомнив свои молодые годы, они поцеловались. А после застолья все вышли на улицу, где начались танцы. Из колонок проигрывателя вновь разнеслась по всей округе громкая музыка.
Пока Вадим, на минуту отойдя от жены, о чём-то разговаривал с Колькой, к ней подбежал ряженый Георгий.
— Давай, Маш… я тебя украду! — пользуясь моментом отсутствия возле неё мужа, предложил он.
— Не надо ... меня ... красть! — покачав головой и с любовью посмотрев в сторону своего мужа, испуганно сказала она.
— Давай, Маш! … Соглашайся! — настаивал Георгий, — Интересно же будет! ... Пусть тебя муж поищет! ... А я тебя спрячу так, что не сразу он найдёт – это уж точно!
В это время к Маше вернулся Вадим. Герка сразу отбежал в сторону и, поглядывая в сторону невесты, начал делать ей знаки руками, мол, соглашайся, чтобы тебя украли.
— Вадь, не отходи от меня больше! — попросила мужа Мария, — Меня уже тут украсть пытались! — вновь посмотрев на Георгия, сказала она.
— Кто тебя украдёт? … Я тебя теперь никому не отдам! — улыбнувшись, сказал жених и, подхватив за талию невесту, начал её кружить вокруг себя.
После того как были сделаны ещё несколько совместных снимков на память, некоторые гости, что приехали издалека, начали собираться в обратную дорогу, подходить к молодожёнам и, попрощавшись с ними, вновь поздравлять их, каждый оставляя свои советы на совместную будущую семейную жизнь. К молодой чете подошла и тётя Марии.
— Совет тебе, Машенька, хочу дать! — сказала тётя Тамара, — Чтобы в вашей семье не происходило, … никогда «не выноси сор из избы»! … Не жалуйся на мужа родителям своим! … Не огорчай их своими семейными проблемами! — и, улыбнувшись да похлопав Вадима по плечу, она дала совет и им обоим, — Никому не говорите друг о друге плохо! … Запомните, сказанное плохо, … плохо – вам же … и отзовётся потом когда-нибудь!
Вскоре подъехал грузовик, и гости, с песнями, усевшись в кузове на скамейки, уехали. С ними уехала и Лилька, и родители Марии.
Вечером молодожёнов ждала парная баня.
— Ну, вот и отгремела наша свадебка! — с грустью сказала Маша и чуть не заплакала, — Жаль, с родными пообщаться так и не успела! … А ведь я их всех так давно не видела!