Зоя в Сан-Тропе

      «Человеки куда-то опять собираются», – подумала Зоя. И действительно, её человеки собирались: суетились, складывали вещи в чемоданы и всем своим видом показывали, что они намереваются бросить её одну, на произвол судьбы, в Комарово, а она к ним так привязалась.
      Это всё после путешествия в Петербург и обратно. Зоя вдруг поняла, что вот с этими ЕЁ человеками ей лучше всего. Готовили опять же хорошо, её особо не обижали, главное – маме этого семейства с утра не попадаться, да их дочке не мешать рисовать, а папа и вовсе любил насекомых и мечтал завести пчёл.
      Она себя ощущала полноценным членом семьи и особенно любила вечера, когда все собирались у телевизора. Они смотрели не какие-то там новости или ток-шоу, а только хорошие фильмы или мультфильмы, ну и чай со вкусняшками хорошо дополнял сюжет. «Кстати, о фильмах, – вдруг вспомнила Зоя, – совсем недавно, на прошлой неделе, они пересмотрели всего „Жандарма из Сан-Тропе“ с гениальным Луи де Фюнесом и почти сразу начали собирать вещи в поездку. Так-так-так, да тут пахнет пляжем и морем», – размышляла Зоя, решительно забираясь в рюкзачок с бутербродами. И правильно сделала, потому что рюкзачок подхватили детские ручки, и все поехали в аэропорт.
      Нравится ей летать на самолётах или нет, Зоя так и не поняла, потому что почти всю дорогу, боясь потеряться, она проспала. Один раз только вылезла и посидела на иллюминаторе, пока девочка ела свой бутерброд. «Так высоко и быстро я ещё никогда не летала», – думала Зоя, глядя на проплывающие внизу облака. Они ей очень понравились, но хорошенького понемножку – она вздохнула и полезла обратно, твёрдо решив ни в коем случае не терять своих человеков, потому что рассчитывала, во-первых, вернуться на Родину, а во-вторых, в иностранных языках она была не сильна, а летели явно не в Сочи.
      Пахнет морем и выпечкой! Это первое, что пришло ей в голову, но точно не Балтийским и не блинами – так должно пахнуть заграничное море с круассанами. Она почему-то сразу поняла, что это круассаны, хотя раньше видела их только по телевизору. И действительно – они сидели в кафе, прямо в порту небольшого городка, и после шести серий с де Фюнесом не догадаться, что это Сан-Тропе, могла только какая-нибудь совсем тупая навозная муха. Ветер играл на верёвках мачт, шевелил какие-то флажочки, а мимо проходили дорогие женщины и ещё более дорогие мужчины, никто никуда не спешил и никому не мешал, кто-то просто глазел на яхты, кто-то на женщин, а кто-то сидел и пил кофе.
      А на яхтах бурлила своя жизнь, причём на каждой яхте своя отдельная. Были, например, спортивные яхты: с последними достижениями науки и техники, сложные приборы, легчайшие паруса и мачты, накачанные яхтсмены в облегающих комбинезонах суетились и ни на кого не обращали внимания – готовились к регате. Им в противовес были просто дорогие яхты с миллионерами на борту: они, наоборот, спокойно сидели на палубе в окружении друзей и молоденьких подруг, лениво пили самое дорогое шампанское и взирали на публику, которая слонялась по берегу. Но была и третья разновидность судов: это были старые, видавшие многие моря и океаны парусные яхты, настоящие легенды, побывавшие не в одном шторме и ходившие вокруг света и обратно. На таких лодках обычно сидел настоящий морской волк, – а то и два, – бывалый и загорелый, он степенно пил обжигающий утренний кофе, свысока поглядывал на спортсменов и с презрением на миллионеров, лишь красивая парусная и обязательно деревянная яхта или не менее красивая женщина могла привлечь его внимание.
      Зоя как-то раз слышала от папы семейства, как он бывал на такой яхте и даже ходил на ней куда-то. Её хозяином был бывший восьмидесятилетний владелец очень известного виноградника, которому надоело делать одно из лучших вин Франции, и он, продав виноградник, купил себе старую парусную яхту и со своей молодой подружкой лет так семидесяти, наняв всего одного матроса, пустился в плавание до Австралии и обратно. А в трюме у него вместо балласта имеются две тысячи бутылок его лучшего вина, которым он угощает, наверное, и по сей день своих гостей. Бутылки, правда, без этикеток, но кого это волнует в открытом море.
      «А кофе так себе», – подумала Зоя. Зато выпечка была выше всяческих похвал, она как бы оттеняла своей безупречностью его посредственный вкус. «Дааа, это вам не Италия», – повторила за папой Зоя и, стараясь не потеряться, полетела за своими человеками гулять по городу. Узкие каменные улочки соседствовали с малюсенькими двориками, балкончики все в цветах, разноцветные ставни, резные двери и, конечно же, дорогие магазины – бутики по-местному. На них даже страшно было смотреть, не то что заходить, как-то Зоя чуть не хлопнулась в обморок, увидев на ценнике обычной кожаной куртки цену однушки в Москве.
      Жили они на вилле, на которую их любезно пригласил погостить друг семейства, что-то вроде нашей дачи, только на южном берегу Франции и без комаров. С утра пили кофе, но не местный, а привезённый с собой. «Мы не можем так рисковать и есть круассаны на завтрак с сомнительным кофе», – сказал папа семейства, забивая полчемодана зёрнами кофе из лучшей кофейни Петербурга. Потом они ехали на рыбный рынок, в Сан-Тропе, или шли на море, которое оказалось совсем рядом, но пляжный отдых никто особо не любил, а вот рыбный рынок Зое пришёлся по вкусу. В самой старинной части городка, практически в порту, каждое утро торговали свежепойманной рыбой, её чарующие запахи чуть не свели Зою с ума. Таких рыб она никогда ещё не видела, а креветки, каракатицы, осьминоги и прочие устрицы ещё долго потом ей снились долгими зимними ночами. В первое же посещение она перезнакомилась со всеми местными мухами, и то, что она не знала французского, ей никак не помешало. Оказалось, что несколько мух были из Молдавии, они быстро ей всё показали, научили массе полезных вещей, например выбирать самые свежие устрицы или отличить замороженную рыбу от только пойманной.
      А вечером, еле двигая крыльями, Зоя со всем семейством совершала прогулку на море, они любили ходить деревенской дорогой – она была ровно на столько длиннее, на сколько увлекательнее, проходила по старым виллам и сплошь заросла тростником в два человеческих роста. И хоть Зоя за день уже была полна впечатлениями, отказаться от этой прогулки было выше её сил, да и вечернее сумеречное море с постепенно зажигающимися звёздами не отпускало, и можно было, наверное, до утра сидеть на ещё тёплом песке и смотреть на маяк.
      Пару раз ездили на знакомый виноградник, там как раз собрали урожай винограда этого года и начали делать молодое вино. О, какие чудные ароматы доносятся с таких виноделен в это время года – виноград отжимают, и виноградные шкурки кучками лежат по всей Франции, а у французских мух наступает настоящий праздник. На этом винограднике вино делали по старинной технологии: в деревянных чанах бродил виноград, его каждый день вручную перемешивали огромной деревянной ложкой, а потом вино выдерживали в дубовых бочках, в древнем средневековом подвале, похожем на темницу для злодеев. В первый раз Зоя, неопытная ещё в таких делах, так напробовалась забродившего винограда, что изрядно захмелела, и если бы вовремя не забралась в детский рюкзачок с бутербродами, то пришлось бы ей учить французский и искать себе кавалера из виноградных мух.
      Уже ближе к концу пребывания собрались в лес за каштанами, но не теми конскими, которые Зоя знала по Комарово, а съедобными и очень благородными. Их, конечно, можно было и в магазине купить, но вкуснее всего собрать своими руками. Зоя, естественно, тоже участвовала в сборе, точнее летала по влажному от дождя каштановому лесу и всячески мешала человекам. Каштаны собирать лучше всего после дождя или хорошего ливня, тогда они лежат просто на земле – выбирай самые крупные да в сумку кидай. Но тут к всеобщей радости протекала маленькая лесная речушка, и каштанчики, как маленькие загорелые колобки, собрались в бочажках и кружились там, чистенькие и умытые. Их насобирали целую сумку – только круглых, крупных и отборных, и уже потом, вечером, Зоя училась их правильно готовить в духовке. Обязательно их нужно проткнуть ножиком, а то взорвутся, и тогда они раскрываются и легко чистятся, а вкусом похожи на сладкую картошку. А ещё обязательно на каждый – щепотку соли и кусочек сливочного масла. В общем, все так облопались, что не могли ходить, а Зоя летать.
      Месяц пролетел совершенно быстро и даже незаметно, завтраки на свежем воздухе и круассаны, старинные замки и виноградники, морские прогулки и рыбный рынок, розовое вино и сыр Конте – всё это Зоя старалась получше запомнить, глядя, как собираются в обратный путь её человеки. Надо обязательно сюда вернуться, и, несмотря на то, что мухи вроде как не отличаются долгожительством, Зоя решила жить вечно, и пока всё шло хорошо…

Написано зимой 2019 года, в поезде «Санкт-Петербург – Москва»