Опасные случаи

        Я, конечно, не первый из тех, кто обращает внимание на этот феномен – смерть, прошедшую рядом. Не во время войны, природного катаклизма, тяжелой болезни, а в обычной жизни. Вот вроде с утра всё было нормально, а к вечеру понимаешь – чудом остался жив. Долго потом не дают покоя воспоминания о леденящем дыхании смерти. Оно есть – именно дыхание – другого слова не подберу. То не испуг – испугаться не успеваешь.

        Написать о таких случаях можно, но резонно задать вопрос: «Для чего?». Чем твоя информация поможет людям, чему научит? Разве ты такой один? У многих есть что рассказать подобное.

        Долго колебался в сомнениях. А потом вдруг понял, что жгучее желание передать столь специфический опыт другим не прихоть, а ДОЛГ. Пригодится ли он еще кому-то – решать индивидуально.

        Мне 5–6 лет, это 1956-1957 годы. Отец – водитель в колхозе. Утром на полевом стане заправляют автомобили способом, о котором теперь мало кто помнит. Шланг опускают в бочку с бензином, при помощи рта втягивают бензин в шланг, струю направляют в ведро, из ведра заливают в бак. Когда все заправились и ушли на наряд, я решил сделать как папа, благо шланг был в бочке. Потянул бензин в себя и от страха наказания не бросил шланг, а начал глотать… Больше ничего не помню.

        После окончания первого класса, на летних каникулах, заболел какой-то болезнью с очень высокой температурой. Ночью мама носила меня на руках и просила не умирать. Тогда впервые почувствовал дыхание смерти.

        На детских сеансах в кинотеатре родной Доманёвки была такая игра: кто первый выскочит из зала на улицу. Однажды зимой я выскочил первым, но поскользнулся на обледенелом пороге. Те, кого опередил, устроили на мне «кучу малу». Потом все поднялись, один я остался лежать…

        Тонул, когда учился плавать на «майорском» пруду возле Доманёвки, но спас одноклассник Ванька Березниченко.

        После восьмого класса работали с другом Борькой Футорным грузчиками у водителя школьного грузовика. В тот день грузили глину, но прежде её надо было надолбить в нише под холмом. Через мгновенье после того как я покинул нишу многометровый слой грунта рухнул на моё место.

        2 февраля 1967 года, отметив 16-летие Пашки Безносенко, мы с Борькой вышли в ночную пургу. Хотели сократить путь домой и пошли по льду нашей речушки Черталы. Алкоголь сделал свое дело – заблудились, присели в снег. Если бы не школьный сторож дядя Андрей - солнце, горячий песок, пальмы были бы последними моими видениями.

        Весной 1969 года отец одноклассника, которого мы провожали в армию, чудом не попал мне в шею горлышком от бутылки («розочкой»). «Розочка» осталась у него в руке после того, как он разбил бутылку о голову еще одного нашего товарища.

        После летней сессии ехал ночью на каникулы в Доманёвку по трассе Одесса – Вознесенск. При спуске в село Каиры у автобуса отказали тормоза. Я стоял за сиденьем водителя, всё видел, и если бы не его мастерство, мы бы с ним первыми отдали Богу души. С тех пор знаю, что такое вопли группы людей в ожидании конца.
 
        Один студент сказал мне, что закаляя волю, прыгает с крутого берега моря на обломок бетонной панели, видимый под небольшой толщей воды. Я решил последовать его примеру, но прежде спустился, чтобы рассмотреть панель поближе. Когда увидел торчащие из неё куски ржавого металла – понял, что студент врал. Еще понял сущность этого человека и что верить словам порой опасно для жизни.
 
        Работали в областном студенческом строительном отряде. Ночью ходили воровать овощи на поля с искусственным орошением. В темноте, с мешком за спиной, перепрыгивая через оросительный канал, ударился левой стороной колена левой ноги о штырь задвижки. От попадания острого штыря в живот отделили несколько сантиметров вправо.

        На берегу Южного Буга обильно «приливали» новенький «Жигуль» друга. Ехать назад за рулем хозяин был не в состоянии, и пришлось везти компанию в Доманёвку мне – самому трезвому. При обгоне «Москвича», задний бампер моего «Жигуля» коснулся его переднего бампера. В зеркало заднего вида успел заметить, как «Москвич» вильнул на обочину. Шокированный, я проехал какое-то расстояние, но заставил себя вернуться. Рядом с «Москвичом» стояла семья – папа, мама и трое маленьких детей. Руки у папы тряслись. Мои друзья даже не проснулись.

        С одним инвалидом войны поехали из Одессы в село за яблоками. Перегруженный «Запорожец» едва полз, но жадному инвалиду захотелось ещё купить яблок у женщин, стоявших с ведрами вдоль трассы. Нарушая все правила, он резко затормозил. Я, уже получивший приказ узнать цену, на свое счастье не успел открыть дверь, как впритык к двери пронесся «Жигуль», слетел с высокой насыпи и перевернулся вверх колесами. Невозмутимый инвалид и бровью не повел, молча нажал на газ, и мы скрылись с места преступления.

        На выезде из города Первомайска Николаевской области поймал частника до Доманёвки. Когда садился рядом с водителем, увидел на заднем сиденье человека «зэковской» внешности. Через несколько минут понял, что они с водителем «работают» в паре. Я, прилично одетый, с большим кожаным портфелем – их объект. Возле густых зарослей водитель предложил «отлить» и они углубились в заросли. В эти секунды я увидел встречную машину, выбежал на дорогу и меня вернули в Первомайск, проинструктировав, где останавливать машины безопасно.

        В Одессе, рядом с кинотеатром «Хроника» находилось кафе, в котором под пиво готовили мититеи. Я спешил, поэтому хлебнув пивца, быстро бросил в рот сразу половину вкуснятины. Уж хотел глотнуть, но что-то остановило. Не пережевывая выплюнул на тарелку, поковырял вилкой и обнаружил скобу, которыми крепят телевизионные кабели. Её острые концы я не почувствовал языком, но почему-то же не глотнул?!

        Приехал в гости к маме в Доманёвку. После встречи с друзьями помылся, постирал рябчик и повесил сушить на электрокамин. Разбудил голос мамы: «Сынок, горим!». Голос я чудом услышал, но увидел со своей кровати только ступни ее босых ног да низ ночной рубашки. Выше висел бело – серый туман дыма. Трудно сказать, сколько времени понадобилось бы дыму, чтобы я его вдохнул. Точно знаю – не часы.
 
        Работал директором совхоза в Николаевской области, на границе с Николаевским районом Одесской области. Там в селе Семеновка ночью произошло чудовищное убийство топорами родителей и пятерых детей. Утром, не зная о преступлении, я приехал на отделение совхоза «Чербова балка», от которого до Семеновки меньше километра. Зашел в пустующий дом, который планировал отремонтировать для сезонных рабочих. Осматривая потолок, встретился глазами с бородатой физиономией, буравящей меня взглядом из чердачного люка. Спасло меня то, что я не задержал взгляда, а что-то бормоча, плавно перевел его на стену, полы, окна и не торопясь вышел.

        С беглым взглядом связан еще один случай. В Одессе, на углу Канатной и Пироговской, наискосок от штаба округа был магазин. Я куда-то спешил и что-то срочно хотел купить, поэтому почти вбежал в магазин. Успел заметить, что продавца за прилавком нет, что один мужчина судорожно рассовывает по карманам деньги, хватая их из открытого кассового аппарата, а другой, виновато улыбаясь, направляется ко мне. Левая рука у него была в кармане пиджака, а между пальцами висевшей плетью правой выползает лезвие ножа. Я посмотрел на часы, сокрушенно махнул рукой и выбежал из магазина…

        А директорство вообще было одним большим приключением, состоящим из множества малых. Например, тракторист, отбывший тюремный срок, приревновал меня к сожительнице – ветеринарному фельдшеру. Ночью я забрал её из дому и отвез на отдаленную ферму к заболевшим свиньям. Когда возвращались, ревнивец открыл по машине огонь картечью. Радиатор пробил, стекла разбил, но мы остались целы.

        Ночью поехали с друзьями ловить рыбу сеткой. Пруд находился в селе, жители которого очень негативно относились к таким «рыбакам». Поэтому громко говорить, светить фонариками, спичками не могли. Меня угораздило запутаться в сеть. Кричать не хотел, чтобы не провалить дело. Если бы запаниковал – крышка.
 
        В декабре 2009 года ехал из Одессы в Николаев. За Коблево застряли в снегу. Имея опыт замерзания, я решил возвратиться в Одессу, и единственный вышел из маршрутки, надеясь поймать все еще идущий транспорт из Николаева. Поймал. За рулём был неопытный водитель – музыкант, везущий жену – художницу на выставку. С заднего сиденья я как мог, корректировал его вождение, и все же на спуске в районе Визирки машину понесло в лоб встречной маршрутке. Помню глаза водителя маршрутки и благодарен ему за то, что смог увернуться от нашего тарана.

        В июле 2013 года отмечали 40-летие окончания истфака ОГУ. На следующее утро мчался на электричку и в районе 2-й Заставы перебегал дорогу. Услышав длинный сигнал слева, даже не повернул голову, а ускорил бег. Видевшая все женщина сказала мне, что я родился в рубашке.

        Когда перечислял частично выуженные из памяти, частично взятые из дневника случаи, оказалось, что была ещё масса ситуаций, не столь очевидно угрожавших жизни, но все же опасных. Взять хотя бы случай, когда «проверяя на вшивость», мне вместо вина налили подкрашенный спирт. После первого глотка поняв подвох, виду не подал, осушил поллитровую банку. Идиот! Если бы не кислое молоко сердобольной соседки – сгорел бы.

        …Так что выводы из сказанного может делать для себя каждый, кто считает нужным. Наверное, все-таки, ничего случайного с нами не бывает.

               
              Валерий Варзацкий