Лодочник

    Утро накрыло реку густой полосой тумана. Неживые, стояли камыши. Река застыла, и всё вокруг стало казаться мёртвым.
    Он отвязал лодку от причала, бросил ветхую верёвку под сиденье и взялся за вёсла. «Кто первый сегодня?» – подумал вяло и вгляделся в пустующий берег. Туман рассеивался, внезапный легкий ветерок понёс клочья облаков прочь.
    На берегу показалась фигура: унылый длинный балахон, согнутые плечи. Лица не видно: многие из приходивших прятали свои лица, словно стесняясь лодочника, – последнего свидетеля их страданий. Приходили молча, молча садились в лодку и молча  покидали её.
    Но этот человек уже издали начал улыбаться, и это насторожило лодочника. «Сейчас начнёт торговаться, – догадался он, – станет просить, умолять, будто что-то зависит от меня». И досадливо поморщился.
    Человек приближался. На его лице виднелись следы искупления – тех последних минут, когда он понял, что смерть неизбежна, и по-настоящему испугался. Словно полосы боли изрезали все черты, они исказились, и было трудно понять, молод или зрел человек.
    – Здравствуй, лодочник! – поприветствовал он и согнулся, желая прыгнуть в лодку. – Перевезёшь на тот берег?
    – Конечно. Для этого я здесь.
    Человек наклонился ниже:
    – А может, оставишь меня? Поможешь вернуться назад? Я хорошо заплачу!
    И начал шарить по карманам.
    Лодочник покачал головой:
    – Раз ты здесь, нужно переправляться. Обратного пути нет.
    – Но говорят, что есть четыре минуты, и если бы ты мне помог…
    Он замолчал, потому что река вдруг скрутилась, подняла свои волны и угрожающе потемнела.
    – Раз пришёл, должен сесть в лодку, – повторил лодочник очень спокойно. – Обратного пути нет.
    Человек с тоской оглянулся.
    – Не смотри назад, – посоветовал лодочник, – это сделает расставание ещё больнее.
    – Ты знаешь, кого я оставил? – спросил человек. – Они любили меня!
    – Тогда начинай молиться о них.
    – В такую минуту?!
    – Для молитвы нет неподходящего времени. Лучше признайся, что не умеешь этого делать.
    Человек погрустнел и нерешительно ступил в лодку.
    – Не бойся, – подбодрил его лодочник. – Для тебя дорогая будет лёгкой.
    Они плыли и плыли, а противоположный берег всё не появлялся. «Его судьбу решают, – не спеша думал лодочник, – а бухта всегда подождёт». Он знал, что затормаживает их путь: душа самого человека, которая не была ни доброй, ни злой. Жил как все, где-то посередине, часто не отличая чёрное от белого. Потому и берег отдалялся. Человек грустнел всё больше и больше, его голова склонялась, а взгляд словно потух.
    – Не печалься, – тихо сказал лодочник и сложил вёсла. – Просто попроси прощения.
    – У кого? И за что?
    – А разве ты не знаешь?
    – А, ты про Бога… Я неверующий.
    Река несла свои воды, лодку покачивало, стояла тишина.
    – А почему ты перестал грести? – вдруг беспокойно спросил человек.
    – Этого не требуется. Я – только перевозчик, а берег сам притягивает тебя.
    – И ты не знаешь, куда мне нужно? Как это может быть?
    – Откуда мне знать! Разве я наблюдал за твоей жизнью? Разве взвешивал поступки, мысли и слова?
    – Что ты такое говоришь? А кто наблюдал, кто взвешивал?
    – Те, кто поставлены делать это.
    – Ты хочешь сказать, что всю мою жизнь сейчас положили на весы?
    – Ты догадлив, – слегка удивился лодочник, – это именно так.
    – И что же будет?
    – Тебе определяют берег.
    – Берег… – протянул человек изумлённо. – И берег может быть разный?
    – Конечно. Сколько людей, столько и берегов.
    Ужас появился на лице человека.
    – Не хочу! Вези меня обратно!
    – Я не могу. Мы на середине реки. Неужели ты вправду думаешь, что от меня что-то зависит? Я лишь тот, кто подаёт лодку, а остальное – сам человек!
    Бедняга выслушал эти слова, упал на корму и закрылся руками.
    – Нет, нет, – твердил он. – Это несправедливо!
    – Что же несправедливо?
    – Я не знал, не догадывался!
    – Ты не знал, что существует воздаяние?
    – Меня этому не учили!
    – Мог бы понять и сам. А потом, столько книг говорят об этом!
    – Я хочу обратно, всё исправить! Дай мне шанс!
    Лодочник думал.
    – Если обещаешь пересмотреть свою жизнь, я отвезу тебя обратно. Но ты должен очень, очень стараться!
    – Обещаю! Буду стараться!
    – Тогда…
    И он опять взялся за вёсла. Неведомо как, лодка развернулась и медленно пошла назад.
    – Ты же сказал, что от тебя ничего не зависит, – вдруг вспомнил человек.
    – Ничего. Но если в тебе появилось раскаяние, то и приговор смягчается. Река слышит нас.
    Человек поёжился, глянул в воду и молвил:
    – Вода посветлела…
    – Конечно. Потому что просветлела твоя душа.
    Они приближались к берегу, от которого отплыли час или два назад.
    – Ты всерьёз намерен исправиться? – спросил напоследок лодочник. – Если это не так, то следующий раз будет ужасным.
    Вместо ответа человек тряс головой. А когда лодка уткнулась носом в песок, резко вскочил и прыгнул на землю.
    – Что я должен тебе?
    – Найди в себе веру, – устало молвил лодочник, – хотя бы каплю веры.
    – Хорошо, я постараюсь.
    И скоро, торопясь покинул берег.
    Лодочник улыбнулся: «Кто знает, – подумалось ему, – возможно, он и в самом деле постарается». И взглянул вверх. Солнце пряталось, как всегда, давая легкий рассеянный свет. «Твои четыре минуты истекли, и мне хотелось бы верить, что они не прошли для тебя даром. Помни: в другой раз и этих минут может не быть».
В этот момент, словно соглашаясь, река плеснула водой. «Ну что, кто там ещё?»
    К берегу приближался человек. Он не смотрел на лодочника, не улыбался, и торговаться не хотел. Просто сел в лодку, уставился в резко потемневшую воду и потянулся к веслам.
    – Это не твоя работа, – отстранился лодочник.
    – Знаю. Ты не помнишь меня? Год назад, на этом вот месте, ты дал мне второй шанс.
    – И что?
    – Да ничего, ничего я не сделал, – досадливо скривился человек. – Выздоровел – и продолжал жить по-прежнему. А потому брось свои весла, и пусть берег сам притянет меня.
    Они плыли молча, не произнося ни звука, а вода чернела всё больше и больше, и глубокий омут затягивал лодку в огромный водоворот. Потом вскинулась волна – и человека не стало. Лодочник посидел, покачиваясь в опустевшей лодке, и медленно поплыл обратно.
    Он перевозил их – молодых и старых, отчаявшихся и не потерявших надежду, и каждый раз удивлялся тому, как берег сам выбирал место, сам притягивал, произнося приговор. Маленький мальчик, которому не исполнилось и трёх лет, вдруг поднялся высоко к небесам и исчез в сияющей дали. Его смех долго носился над рекой. Глубокий старик, серьёзный, набожный, был схвачен какой-то силой и на глазах изумлённого лодочника превратился в яркий шар. А женщина, воспитавшая своих детей в правде и любви, лёгким шагом поднялась к невесомому дворцу, где летали небесные птицы. День клонился к вечеру, берег пустел.
    Лодочник подсчитал умерших. «Двенадцать. Сегодня двенадцать. И лишь трое поднялись вверх». Он закрыл глаза и вспомнил их лица. Долго сидел, тихо молясь, а затем вынес вёсла. Он ляжет спать здесь же, на берегу, и всю ночь будет слушать, как тихая речная волна бьёт в его лодку.