Закат над Финским заливом

1.

Солнце медленно заходило за горизонт, оставляя после себя ярко-розовое небо. Берег Финского залива, усеянный камнями и мусором, был переполнен людьми. Кто-то сидел вокруг костра, кто-то танцевал под громкую музыку, кто-то бродил вдоль пляжа, а кто-то просто сидел и задумчиво смотрел на море, наслаждаясь изумительным видом.
Нина сидела на булыжнике, обхватив руками колени. Белые, как молоко, кучерявые волосы слабо шевелились от лёгкого ветра. Девушка задумчиво смотрела на свою подругу Женю и её парня Кирилла; они стояли у воды и о чём-то живо разговаривали. Их не было слышно из-за шума вокруг. Но даже если бы стояла тишина, Нина всё равно бы не разобрала ни слова - всё её мысли были заняты предстоящим разговором с подругой, который она давно запланировала. Разговор, который сделал бы её счастливой (как она думала), но лишил бы Женю отношений, которые, впрочем, и так не были настоящими. Кирилл давно разлюбил свою девушку, но в силу робкого характера боялся сказать ей об этом. К тому же, он сам оказывал знаки внимания Нине. Та отвечала ему взаимностью. С тех пор, их прогулки стали тайной; но желанными в их сердцах.
В конце концов, Кирилл написал ей в социальной сети, что устал от постоянной лжи, и Нина решила взять инициативу в свои руки. Как и всегда. Словно жадный ребёнок, который хотел всё самое лучшее, что есть у других, она с коварством забирала себе всех достойных (по её мнению) парней. Первый красавец класса, школы, группы, института - все они появлялись в её жизни, и все так же оказывались брошенными благодаря ветреному характеру девушки. Интерес к очередной “жертве” утихал точно также, как костёр в холодном лесу. Она бросала их - одиноких, обманутых - не тратя и секунды на бесполезные сожаления, и переключалась на другого.
Теперь же она хотела Кирилла, хотя и понимала, что их отношения не продлятся и недели. Но тогда, глядя на вечернее небо, девушка не думала об этом. Ей нужен был только «он».
Осторожно соскользнув с холодного камня, и отряхнув песок с кожаных брюк, Нина пошла к подруге. Душа её наполнилась лёгкостью. Уверенность двигала ею, как компас заблудившимся в лесу туристом.
- … а потом поедешь к друзьям? - спросила Женя Кирилла. Её голос был тревожным. “Догадывается, зараза”, подумала Нина и встала рядом.
- Ну да. Пацаны уже собрали деньги, завтра в магазин поедем, закупимся. И в субботу в путь, - пожал плечами парень.
- А меня взять не хочешь?!
- Извини, но это чисто наши посиделки. Мы с тобой и так немало гуляем.
- В последнее время вечно какие-то отмазки находишь.
- Не гони, это не отмазки!
- Да, а что это по-твоему? Раньше мы спокойно гуляли в любой день, а сейчас у тебя то одно, то другое.
- Эй, не истери! У меня что, дел быть не может? Как бы, помимо тебя, у меня ещё есть друзья!
- Ага, раньше ты чего-то не думал о них!
- Потому, что у него раньше не было меня.
Голос Нины - уверенный, с нотками насмешки - отвлёк пару от разговора. Те повернулись к ней: Женя - неприятно удивлённая, Кирилл - бледный, как мрамор.
- Ты о чём? - спросила подруга.
- Да ладно, - усмехнулась Нина, окидывая взглядом морской горизонт, - всё ты прекрасно слышала. Ко мне он бегал. Верно, Кирюш?
Парень стыдливо опустил глаза, Женя обернулась к нему, напуганная, словно ей предсказали скорую смерть.
- Кирилл, она о чём?! О чём она говорит?
- Ну… - парень готов был провалиться сквозь землю. - Мы… как тебе сказать…
- Встречаемся уже несколько недель, - закончила за него Нина и холодно посмотрела на ошеломлённую подругу. - Бегает он от тебя ко мне. Прости, что раньше этого не сказали. Но, сама понимаешь, так дальше продолжаться не могло.
Голос девушки оставался скользким, самоуверенным. Женя пристально смотрела на подругу и судорожно дышала; губы тряслись, а яркие зелёные глаза блестели от слёз. Когда пришло осознание случившегося, она замотала головой, пытаясь отбросить нахлынувшее наваждение.
- Нет… нет, нет, ты врёшь… врёшь… - бормотала она.
Но Нина, не обращая внимания на состояние подруги, по-прежнему смотрела на горизонт.
Женя тут же повернулась к Кириллу - парень продолжал буравить взглядом песок, делая вид, что совершенно безучастен к происходящему.
- Кирилл… Кирилл… скажи что-нибудь?! - взмолилась девушка.
Но тот лишь отвернулся. Брошенная всеми Женя делала последние попытки достучаться до парня, но бесполезно. Ни мольбы, ни крики, что невольно привлекали внимание стоящих рядом парочек, не помогли. В конце концов, Нина не выдержала и дала подруге пощёчину. Та упала на песок.
- Угомонись, - рявкнула Нина.
Женя рыдала, как раненый зверь; Кирилл беспомощно смотрел на неё.
На мгновение, Нине стало её жаль. В один миг счастье и дружба рухнули, как карточный замок; то, что давало человеку радость и спасало от одиночества испарилось и оставило после себя жгучую боль. Так что, реакция была вполне ожидаемой, и Нина была к ней готова. Но, в тот вечер было всё по-другому. Нине вдруг захотелось броситься к рыдающей подруге, обнять её, успокоить, извиниться. Воскресить только что похороненную дружбу. И после этого всё было бы, как прежде… Но…
Нина подошла к Кириллу и взяла его за руку. Посмотрела ему в глаза. Это помогло. Жалость и сочувствие к Жене развеялись, как дым. “Он мой. И только мой. Я выиграла его!”. И сердце Нины наполнилось радостью. Взявшись за руки, они пошли дальше по пляжу, оставив девушку наедине с одиночеством.

***

- Грубо мы с ней, - сказал Кирилл.
- Забей. Мы всё сделали правильно, - легко ответила Нина.
Теперь они оба сидели на булыжнике, теперь уже ближе к берегу. Женя осталась где-то позади, и влюблённые, как могли, пытались выкинуть её из головы.
Солнце давно скрылось за горизонтом; небо с каждой секундой становилось всё темнее. Под напором мрака люди постепенно покидали берег; остались лишь пьяные подростки и кружащие над заливом чайки.
- Не знаю… Вдруг она с собой что-то сделает.
- И что? Сама будет виновата.
- Ты жестокая.
- Нет, просто смотрю правде в глаза. Сейчас поплачет, успокоится, и найдёт себе нового.
- Может… с ней замутит Стас? Ну тот самый, что к тебе клеился? - ехидно улыбнулся Кирилл.
Нину аж передёрнуло от отвращения. На протяжении двух лет её одногрупник Стас как мог пытался понравиться Нине: робко улыбался и вежливо спрашивал у неё как дела, сам предлагал сделать за неё лабораторную работу, пару раз звал её погулять (Нина согласилась, но в последствии назвала эти часы “самыми унылыми в её жизни”). Девушка держала влюблённого на расстоянии, но никогда не отказывалась от безвозмездной помощи по домашней работе - в такие моменты она одаривала его милой (как ей казалось) улыбкой, в остальное время - даже не смотрела в его сторону.
- Да Бога ради, - выдала она. - Может, отвалит.
Нина глубоко вздохнула и посмотрела Кириллу в глаза.
“Наверное, разлюблю его через месяц”, грустно подумала она.
- Кстати… - девушка достала из кармана кожаной куртки жёлтый пакетик. - Хочешь?
Кирилл удивлённо посмотрел на неё:
- Откуда…
- Не важно, но крышу снесёт. Хочешь? Давай, расслабимся?
- Не каждый день мне предлагают “порошок”, - сказал он и высыпал немного на кисть Нины. Та с дикой улыбкой наблюдала за тем, как Кирилл одним вздохом занюхал “дорожку”, после чего последовала его примеру.

***
Между Васильевским островом и Приморским районом через Неву пролегала длинная трасса. Ночью огни фонарный столбов, стоящих вдоль ограждения, светили так ярко, что не оставляли и сантиметра тени.
Несмотря на бурлящий в мозгу наркотик, Кирилл вёл отцовский мерседес аккуратно. Спешка из-за срочного звонка отца заставила его повернуть на трассу, рискуя при этом попасть под пристальный взгляд сотрудника ГИБДД , который стоял у контрольного пункта. “Будь у меня больше времени, поехал бы через Чёрную речку”, бубнил парень, обливаясь потом. Нина же не боялась. Наоборот - расслабленная двумя дозами “порошка”, она находилась у самого края блаженства.
Но вдруг голове громким эхом пронеслись слова плачущей Жени. “Кирилл… Скажи что-нибудь...”. И так несколько раз, по кругу, бесконечным циклом. Вся боль Жени от внезапного ужаса и осознания одиночества и разлуки невероятным образом передались Нине.
Девушка моргнула и вдруг увидела себя лежащей на берегу. Душа неведомым образом переселилась в Женю. Пальцы заскользили по мокрому холодному песку, ветер пошевелил кончики рыжих волос. Кирилл смотрел на неё снисходительно. А рядом с стояла… она сама. Невысокая, с круглым лицом и белыми кучерявыми волосами. Бледная кожа в контрасте с яркой помадой и чёрной тушью делали девушку похожей на мертвеца. Взгляд псевдо-Нины был равнодушным; губы застыли в презрительной усмешке.
“Как же пошло я… или она... одета”, подумала псевдо-Женя, ощупывая взглядом кожаные штаны и куртку чёрного цвета, под которым виднелась мятая белая футболка.
- За что…За что…
- Эй… слышишь? Эй!
Кирилл тряхнул её, и Нина очнулась. Яркая вспышка перед глазами, и видение исчезло. Она снова была собой, сидела в машине рядом с Кириллом.
- Твою мать…
- Ты чего кричала? - тревожно спросил Кирилл.
- Я… хрен его знает…
От прежней жалости к бывшей подруге в душе Нины не осталось и следа - место заняли недоумение и злость.
- Хм. Ладно. У тебя тут тушь потекла, подожди, вытру.
- Я плакала?
- Ага.
- Твою мать… Сильно меня вштырило.
Кирилл достал из кармана платок и повернулся к Нине. Та сразу поняла намерения парня, но не успела ничего сказать. Дальнейшие события произошли так внезапно и быстро, что впоследствии в воспоминаниях девушки они превратились в один большой ком. Отдельные картины промелькнули перед глазами так, что ни разум, ни душа не успели впитать в себя увиденное.
Яркий свет резко ударил в глаза. Протяжный клаксон идущей по встречной полосе машины смешался с выкриками Кирилла и скрипом шин. Мерседес затормозил, и Нину бросило вперёд. Раздалось шипение, а вслед за ним громкий треск - подушка безопасности застряла в руле. Девушка едва не вылетела через лобовое стекло, но обошлась лишь сильным ударом грудью об приборную панель. Дыхание сбилось, последовало головокружение. Звуки вокруг постепенно затихали.
“Я умираю...”, подумала она, прежде чем почувствовала второй толчок. Сильный, болезненный. Снова скрип шин… Грохот, крик… Её крик.
И всё затихло, погрузилось во мрак…




2.

- Эй… Эй…
Незнакомый голос и робкие толчки вернули Нину в реальность. В первую секунду она не чувствовала ничего, кроме тяжести во всём теле, но потом возникла тупая боль в спине и ногах. Открыв глаза, увидела полицейского рядом; он стоял у двери машины с её стороны. Луч фонаря его руке скользил по салону автомобиля; сотни маленьких осколков на полу и приборной панели сияли, как звёзды в ночном небе. Молодое лицо служителя закона, при этом, удивлённо смотрело на Нину.
- Вы живы… - сказал он словно не веря своим глазам.
Восстановив дыхание, Нина попыталась пошевелиться. Осмотревшись, она заметила, что салоне мерседеса темно и холодно, как в склепе. Лобовое стекло было разбито, и сквозь него девушка увидела десятки полицейских, снующих туда-сюда по трассе; послышались сирены скорой помощи. Кто-то кричал, громко охал и ругался.
Несколько секунд понадобилось Нине на то, чтобы вспомнить… Осознать…
Авария!
Нина повернулась к Кириллу, но вместо него увидела пустое водительское кресло. Дверца с его стороны была открыта; за ней близко друг к другу стояли трое полицейских. Словно они пытались скрыть что-то от любопытных глаз. Или кого-то… Чувствуя наплыв страха, девушка попыталась выбраться. Остановилась, лишь когда спину пронзила острая боль.
- Эй, вы целы?
Молодой полицейский открыл дверь и помог девушке выйти. Её голова резко закружилась, звуки вокруг затихли и уступили место нарастающему гулу; тело стало ватным. Но странное ощущение было недолгим: пара шагов - самых тяжёлых в её жизни - и всё будто вернулось на круги своя. Даже боль отступила.
Другой полицейский - мужчина среднего возраста - тут же подбежал к ней.
- Эй, девушка, вы в порядке?
- Да… - тихо ответила Нина.
- Удивительно, - произнёс молодой - тот, что помог ей подняться.
- Как ваша голова? Не болит? - спросил старший.
- Нет… Нет, не болит. Только… висок…
- Да, у вас тут кровь. Господи. Скоро там будут врачи? - крикнул он другим.
- Уже едут!
И правда - через несколько секунд холодный воздух наполнился громким воем сирен. Машина скорой помощи остановилась у оградительной жёлтой линии и двое санитаров с оранжевыми ящиками в руках подбежали к тем служителям закона, что скучковались с другой стороны машины. Вскоре вышел третий. Он подбежал к Нине.
- Повезло вам, - только и сказал он, осмотрев её лицо. - Головокружения нет? Спина болит?
На все вопросы Нина отрицательно мотала головой. Большая часть сознания продолжала пребывать в бесконечном туманном мире, куда время от времени из реальности просачивались голоса и сирены.
Внезапно, она снова услышала протяжный скрип шин - более реальный, чем всё остальное - и её бросило в дрожь. Вспышка - настоящая или нет - ослепила, и сознание лишь сильнее погрузилось в “ничего”... Кирилл… Он что-то говорил, но слов было не разобрать. Нина пыталась прислушаться, но бесполезно - всё потонуло в визге тормозов. А затем… Грохот. Боль. Тело вырвалось вперёд… Девушка ждала удара, но вместо него - долгое ощущение полёта. Куда? Неизвестно. Белый свет затмил собой всё.
Но видение исчезло также быстро, как и появилось.
- Кирилл… Где Кирилл?!
Полицейские неуверенно переглянулись. Врач покачал головой и сказал:
- Кем он вам приходился?
“Приходился...”. Нина испуганно задрожала, и едва нашла в себе силы ответить:
- Он… мой… друг… Что с ним?
- Молодой человек разбился насмерть, - услышала она ответ.
Никакой печали, боли, истерики. После слов в душе девушки образовалась пустота.
Ночная трасса казалась эпицентром жизни. Свет лился отовсюду - из фонарных столбов, мигалок, фар полицейских машин и скорой помощи. Осколки ветрового стекла сияли на асфальте ярче новогодних гирлянд; компанию им составляла длинная лужа масла у колёс и разломанного на две части бампера. Капот напоминал гармошку; из него тянулась длинная струйка дыма. Но гари Нина не чувствовала.
Затем она повернулась к полицейским. Молодой продолжал смотреть на неё с тревогой, старший - с подозрением. В ту же секунду девушку заволновалась: что если её начнут проверять на наркотики? Возьмут кровь и обнаружат там “порошок”? Её обвинят в распространении или хранении наркотиков, а затем посадят в тюрьму.
Но глубоко вздохнув и закрыв глаза, она осознала, что чувствует себя нормально. Голова болела, но не кружилась. Гул исчез и звуки вновь стали обычными, мутное пятно перед глазами исчезло, мысли вернулись в порядок. Ощущение “кайфа” осталось в воспоминаниях.
“Я протрезвела. Не понятно как, но протрезвела...”
- Нина! Нина!
Девушка повернулась на голос и увидела свою мать. Та, с улыбкой и слезами на глазах подбежала к дочери и обняла её так крепко, что Нина не выдержала и заплакала. Причиной тому были не пережитая авария или боли в теле, а радость. Искреннее, тёплое и сладкое чувство от предоставленной возможности выжить и обнять свою мать - женщину, которая всегда старалась понять дочь несмотря на то, что последняя всё больше и больше уходила от неё в мир алкогольной и наркотической эйфории и бесконечных любовных интриг.
Внезапно, Нина поняла, как близко была к смерти. Раньше это чувство и тема в целом казались ей неестественными и фантастическими - жизнь по принципу “хватай всё и не думай ни о чём” отталкивали эту мысль как можно дальше. Но теперь, крепко обняв мать, она осознала, насколько пустой и болезненной была её жизнь. Что она оставила бы после себя? Одинокую мать, с которой постоянно конфликтовала? Верную подругу, которая лишилась счастья по легкомысленной прихоти Нины? Существование, “подарившее” окружающим и близким людям лишь боль и грубые слова?  Всё разом или ничего? И что было бы потом?
- Мама… прости меня, - сказала дочь, сотрясаясь от рыданий.
- Ничего, доченька. Всё хорошо. Всё хорошо! Я люблю тебя! Господи, я так испугалась…
Впервые за долгое время Нина поняла, что такое счастье. Знать, что жизнь ещё продолжается; что любимая мать простила дочь и уже никогда не оставит её одну.
- Если что, вы можете уехать домой, - услышала Нина молодого полицейского.
“Меня отпускают?! Так всё просто?!”.
Она обернулась и увидела, что сержант по-прежнему смотрел на неё хмуро. В какой-то момент ей показалось, что ещё чуть-чуть, и он без церемонии арестует её. Глаза, при этом, будут гореть злорадным огоньком. Но ничего не произошло. В свете фонарного столба морщинистое лицо оставалось похожим на воск - непроницаемое, бесчувственное; Нине показалось, что это было скорее лик демона, чем простого человека. Ей стало страшно и холодно, и она сильнее прижалась к матери, как малое дитя.
- Пойдём, - прошептала мать.

***
Совсем скоро они оказались дома. Мать, всё ещё задавая вопросы, пыталась вывести Нину на откровенный разговор, но та, угрюмо качая головой, мечтала лишь о горячем душе и крепком сне.
Её комната была такой же, как и всегда - небольшой, но отражающей характер хозяйки; одежда, казалось, была везде - на полу, кровати, письменном столе (на котором царил бардак из скомканных бумаг и порванных тетрадей). Даже на дверце шкафа кое-как висели грязные рубашки. Из-за наглухо закрытых окон (девушка ненавидела холод) стоял тяжёлый воздух. Даже во мраке девушка видела насколько грязным от пыли был пол и полки в книжном шкафу. В голове тихим эхом пронеслись голоса из прошлого: мать возмущалась по поводу неубранной комнаты; они оставили в душе жгучую тоску. Ведь Нина бы уже никогда не смогла вернуться сюда, не коснуться мягких игрушек, не прочитать тех книг, что кучковались у неё в шкафу, ни присмотреться к фотографиям, откуда на неё смотрели любящие родители… Обычные вещи вдруг стали настолько важными и удивительными, что девушка зарыдала.
Когда Нина успокоилась, лучи раннего солнца пробились сквозь занавески. Девушка открыла окно, и увидела, как город просыпался и готовился к новому дню. По дворовым дорогам поехали первые машины, уборщики принялись подметать тротуары, другие, зевая и потягиваясь, выгуливали собак у детской площадки. Девушке показалось это таким забавным, что она улыбнулась и вытерла слёзы. Затем, почувствовав сильную усталость, разделась и ушла в ванную. А когда вернулась, тут же уснула.
“Почему я не ценила всё это”, успела подумать она.

***
Нина проснулась от телефонного звонка. Шум ворвался сквозь беспокойный сон так внезапно, что по телу пробежала мелкая дрожь. Открыв глаза, девушка минуту пыталась понять, что происходит.
Вскоре в комнату вошла мама и беспокойно взглянула на дочь:
- Ну как ты?
- Спина болит… И голова.
- Сейчас… - с этими словами женщина удалилась из комнаты и спустя несколько минут вернулась со стаканом воды и таблетками. - Выпей.
Нина послушалась. Ей очень хотелось, чтобы боль ушла как можно быстрее - с каждой секундой она казалась всё нетерпимее. Она подумала, что неплохо бы рассказать об этом матери, но откинула эту мысль быстрее, чем та успела пустить в разуме корни. Лишний раз беспокоить мать было не к чему, тем более, что девушка была уверена - боль рано или поздно уйдёт.
- Кто звонил? - спросила Нина.
- Сержант Васильев. Мы видели его вчера. Хочет поговорить с тобой. Насчёт аварии. Но ты не бойся, я думаю, что у них на тебя ничего нет. Спросят что-то, да отпустят.
Девушка неуверенно кивнула.
- Расскажи мне, что вчера произошло? - спокойно попросила мама, садясь на стул рядом с кроватью. Несмотря на это, её худое лицо застыло в напряжении, а в зелёных глазах горела тревога.
Нина рассказала. Решив, что в этот раз будет честной с матерью, она упомянула ссору с Женей, посиделки у Финского залива с Кириллом, как выпила вместе с ним пару бутылок пива и, наконец, как они ехали через трассу к Васильевскому острову. Когда она закончила, перед глазами вновь яркой вспышкой пронеслись последние секунды перед столкновением. Скрип шин, клаксон, крик Кирилла…
Мать мотнула головой:
- Господи, как я тебя упустила…
- Ты о чём? - спросила Нина, но мать, как будто, не слышала вопроса.
- После смерти Миши всё пошло наперекосяк, - в глазах женщины заблестели слёзы. - Я думала, что смогу хоть как-то поддерживать нас обеих… Но не смогла. Сама ослабела. Не осталось ничего. Ни денег после похорон, ни целей жить дальше... Я любила твоего отца. Да, мы часто ссорились, но… Любила его. А после его смерти… Пустота. Понимаешь? Дыра. Бездна. И я так крепко засела там, что не сумела оттуда выбраться. Мне было всё равно что происходит вокруг… И… перестала замечать тебя… - и мать заплакала.
Нина обняла её, надеясь успокоить; попыталась что-то сказать, но мысли вдруг выскользнули из головы.
Даже сквозь всхлипы женщина продолжала исповедь:
- Ты изменилась… Твой папа умер, и… И ты стала искать утешения. Можешь не спорить - я мать… Плохая мать, но я знаю, ты стала такой из-за того, что я не смогла поддержать тебя. Потому что не смогла поддержать себя. И я упустила тебя… И, понимаешь… Когда мне вечером позвонили и сказали, что ты попала в аварию, я… Господи…
- Мама… всё хорошо, всё хорошо, - прошептала Нина. - Я жива. Слышишь меня? Жива!
Женщина кивнула и вытерла слёзы.
- Я просто… представила… что ты умерла, и… сначала Миша, потом ты… И что останется? Лишь наши ругань и недопонимания… Господи… Я бы не смогла это пережить. Не смогла… Прости меня, Нина. Прости, ради Бога! Я обещаю исправиться…
- Мама… пожалуйста. И ты меня прости. Всё наладится, слышишь меня? Я обещаю!
Ещё несколько минут они сидели, обнимая друг друга, и плакали. Обе радовались предстоящему шансу наладить жизнь и начать её с чистого листа.

3.

День был пасмурным, холодным; большие чёрные тучи предрекали грядущий дождь. Раньше Нина ненавидела такую погоду, но теперь, стоя у ворот университета, она дышала - часто, с наслаждением, впитывая в себя прохладу, и веря, что та поможет прогнать беспокойство. Глаза закрыты, на губах - блаженная улыбка, искренность которой не смог бы изобразить даже самый профессиональный актёр.
Нина помирилась с матерью. Теперь же ей предстояло помириться с той, чьё счастье она разрушила накануне. В глубине души девушка была уверена, что подруга не простит её, но всё же продолжала надеяться, что их отношения рано или поздно наладятся, и всё будет хорошо, как и раньше.
- Нина, привет!
Девушка обернулась и увидела своего одногруппника Стаса. Тот удивлённо рассматривал её.
- Тебя прям не узнать, - сказал он и усмехнулся. - А где чёрная куртка? Где прочий байкерский прикид? Знаешь, а синий джемпер и лёгкие туфли тебе очень даже идут.
Нина смущённо улыбнулась?
- Спасибо. Я решила сменить имидж.
- Да ладно? С чего бы?
- Надоело.
- Ничего себе, - приподнял он бровь. - Знаешь, я хотел спросить… Слышала, что Кирилл в аварию попал?
Внутри Нины будто резко похолодело. Пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержать эмоций.
- Да, слышала… Страшно. Это… ужасная трагедия.
- И не говори, - Стас опустил глаза. - Представляешь, в каком шоке сегодня Женя? Они же ещё поссорились вчера.
- А ты откуда знаешь?
- От Светы, моей сестры. Женя вчера позвонила ей, пожаловалась… Ну ты же знаешь девчонок: такие вещи в тайне не остаются.
- Да... Кошмар, - Нине казалось, что земля уходила из под ног. Ей хотелось убежать куда-нибудь подальше. Но желание помириться с подругой пересилило страх.
- А ты чего здесь стоишь? Чего не на парах? У вашей подгруппы же сейчас английский.
- Захотелось воздухом подышать.
- Значит, пары прогуливаешь, - лукаво улыбнулся он.
- Ага, только маме моей не говори.
Несмотря на своё состояние, Нина улыбнулась.
- Договорились, - важно кивнул он. - А, знаешь, - Стас вдруг потупил взгляд, - может… сегодня… Эм… Ты вообще сегодня вечером свободна?
- Наверное, да. А что?
- Ну… может… погуляем? - лицо Стаса резко стало пунцовым. В его взгляде Нина уловила странный огонёк.
Прежняя Нина рассмеялась бы ему в лицо и отправила куда-подальше. Но сегодняшняя вдруг почувствовав, что после вчерашнего ей необходима моральная поддержка, спокойно ответила:
- Да, почему бы и нет.
- Отлично!
Его улыбка показалась Нине любезной, а широкое лицо, покрытое россыпью прыщей, милым и приветливым. Помимо страха, девушка вдруг почувствовала стыд за то, что в своём воображении рисовала Стаса уродливым и неказистым. Да, он заикался и заметно нервничал, но во всём остальном это был обычный парень, который вдруг открылся Нине другим. Настоящим. И ей действительно захотелось узнать его получше.
- Тогда до вечера! - весело сказал он и шутливо поклонился; Нина засмеялась и ответила тем же.
Когда парень исчез за поворотом, к девушке вернулись страх и волнение.

***
Томительное ожидание было недолгим. Как только Нина увидела идущую к воротам Женю, её тело пробила мелкая дрожь, а в грудь словно ударил невидимый кинжал. К чувствам прибавилась острая боль в спине, от которой девушка невольно закрыла глаза и застонала. Мучение закончилось также внезапно, как и началось. Тяжело дыша, будто после долгого кросса, Нина дала себе слово пойти к врачу как только помирится с подругой - для неё это было важнее всего.
- Женя.
Девушка обернулась, и Нина поразилась, насколько сильно подруга изменилась за одну ночь. От прежней жизнерадости на лице осталась лишь блеклая тень. Рыжие волосы запутанными нитями ниспадали на плечи. Кожа была не ярче тучи; под глазами, красными от слёз и с выражением потерянности, виднелись красные мешки. Двигалась Женя так, словно она не совсем понимала, где находится: медленно, осторожно.
Узнав Нину, она презрительно сжала губы.
- Убирайся… - сиплым голосом сказала она.
- Женя, постой…
- ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ!
Разрыдавшись, Женя быстро зашагала прочь. Перепуганной Нине ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.
Девушке хотелось что-нибудь крикнуть в след, обогнать подругу, остановить и просто поговорить с ней. Но мысли в голове превратились в холодный сумрак. Ноги повиновались лишь одному ясному приказу - следовать за Женей.
Они прошли перекрёсток и миновали небольшой парк. Тучи разошлись, становилось теплее. В любой другой ситуации Нина бы поразилась насколько красивыми и пышными были деревья; яркая роса на листьях светились, как бриллианты. Но красота природы лишь на мгновение отвлекла Нину. Она убедилась, что ещё не потеряла подругу из поля зрения и продолжила преследование.
- Постой! - крикнула она, но Женя будто не услышала. Прохожие - их было немного - даже не посмотрели в их сторону. Никто не обернулся.
Миновав дорогу и остановку, Женя вдруг забежала в узкий переулок между жилыми многоквартирными домами. Плохое предчувствие обрушилось на девушку тяжёлым камнем; ей пришлось ускорить шаг, чтобы развеять хоть немного страха.
Парней в переулке было трое, и всех Нина хорошо знала. Бледные лица с жадными взглядами и злобными ухмылками, бессвязные речи и угрожающий тон… Ещё вчера она общалась с ними легко и непринуждённо: деньги в обмен на “порошок” - и обе стороны оставались счастливыми. Никакого напряжения в общении и никаких грубых речей в обе стороны. Всё просто и быстро! Но теперь, начав новую жизнь, Нина восприняла их, как стадо дикарей от которых нужно было держаться подальше. Обыкновенных бандитов, готовых в любой момент напасть на неё и ограбить. Она бы, не задумываясь, убежала прочь, но вместо этого осталась: Женя стояла перед ними, напуганная, как котёнок под дождём. Троица перекрыла ей путь и, злобно ухмыляясь, медленно шла ей навстречу.
- Привет, красотка, - сказал первый в котором Нина узнала Сергея - парня, продавшего ей нынешним вечером наркотик. Тонкие губы на круглом лице исказила кривая усмешка. Второй отличался маленькими глазами и кривым носом. Третий был самым высоким.
Женя остановилась; попыталась развернуться, как вдруг бандиты, весело хохоча, перекрыли ей дорогу. Один из них  случайно заметил Нину и бросил остальным:
- Слыш, Серый, твоя пришла!
Такую сцену Нина видела только в кино, но никогда не думала, что переживёт подобное в реальной жизни. В один миг все четверо - бандиты и Женя - обернулись и по разному посмотрели на неё: “Серый” и его друзья с ухмылкой, девушка - со страхом, слабо граничащим со злостью. Нина же глядела на всех с недоумением; страх сковал её и превратил мышцы в камень, а разум - в бездонную яму. Что делать дальше она не представляла.
- Опа. Нинка пришла, - весело сказал “Серый”. - И подругу привела. Ну чё, нормально, друзей приводишь - скидку получаешь!
Его друзья громко захохотали. От этого звука по коже Нины пробежал холодок.
- Ну чё, тебе то же самое?
Внезапно для себя, она крикнула:
- Отпустите её!
- Ты чё, подруга? - недоуменно воскликнул “Серый”. - Передоз словила?
- Отпустите её! Или я закричу.
В миг ухмылка на лице бандита сменилась злобной гримасой.
- Точняк передоз словила. Ты смотри, красавица, цену задеру, год потом в долг просить будешь! Или, - он вдруг схватил Женю за локоть; та в перепуганном состоянии не смогла выдать ни звука, - подругу заставим отработать.
- Да пошёл ты. Никакой дряни больше у тебя не возьму! Последний раз предупреждаю!
- Слыш, Васёк, - главарь обернулся к парню с круглым лицом. - Научи ка её манерам?
Тот, ухмылясь, кивнул и быстро зашагал к Нине. Той потребовалось мгновение, прежде чем сообразить, что произошло и что будет дальше. Тело требовало действий, но разум будто отключился.
Но так было недолго. Едва круглолицый занёс кулак, чтобы ударить Нину по лицу, как та, неожиданно для себя, подобрала с асфальта лежащий рядом кирпич, и, не целясь, швырнула им в своего противника. Удар пришёлся на грудь. От боли бандит согнулся пополам, лицо его стало пунцовым, а глаза, казалось, вот-вот вылетят из орбит. Воспользовавшись этим, девушка ударила его в нос. Парень, охая, упал на асфальт.
Чувствуя прилив адреналина и слабого ликования, Нина улыбнулась. Впервые за весь день она почувствовала себя лёгкой, и, почему-то, свободной. Страх ушёл, вместе с ним смятение и тревога. Осталось желание - дикое, безумное, но единственное верное - спасти и себя и подругу.
- А ну стоять! - рявкнул он.
В следующий миг в его руке блеснул нож. Женя, изливаясь слезами, отпрянула к стене; но бандит, казалось, не обращал на неё никакого внимания. Его дружки стояли позади и с угрюмыми лицами ждали развязки. Злобно щурясь, Сергей выставил вперед оружие.
Нина резко остановилась и поняла, что оказалась в ловушке. Одно неверное движение, и либо она умрёт, либо Женя. За считанные секунды ей предстояло как можно быстрее разрешить ситуацию…
- ПОМОГИТЕ!!! СПАСИТЕ!!!
Её крик резво пронёсся по переулку, заставив “Серого” и второго бандита не на шутку перепугаться. Со стороны остановки послышались торопливые шаги и голоса. Её услышали и спешили на помощь. Бандиты поняли это.
- Я тебя достану, сука! - бросил “Серый” Нине и вместе со своими помощниками убежал прочь.
Нина подбежала к Жене.
- Ты как?
Женя посмотрела на неё взглядом, в котором читалась и вина за разлуку, и благодарность за спасение. Она хотела сказать что-нибудь, но не смогла. Её губы задрожали, слёзы потекли по щёкам.
- Прости меня, пожалуйста! - сказала Нина, глядя подруге в глаза. - Пожалуйста… Я очень виновата перед тобой, и… Поверь мне, я изменилась… Если бы у меня была возможность вернуться назад, то я бы всё исправила. И не было бы ничего.
Женя продолжала смотреть перед собой отсутствующим взглядом, словно не слыша подругу. Та тревожно посмотрела на неё и обняла так крепко, как могла. Но никакой реакции по-прежнему не было.
- Пойдём, - и Нина повела подругу из переулка.

***
Вечерело. Ветер лениво гонял листья по асфальту; ветви и листья на деревьях издавали слабый шелест, больше похожий на шёпот. Нина оглянулась - в парке было мало народу, а те, что попадались ей в поле зрения, были похожи на размытые тёмные точки - настолько далеко они находились.
Усталые, но довольные, Нина и Женя сели на одну из многочисленных скамеек лицом к пруду - гладкому, нетронутому, как чистое стекло. Его вид дарил подругам умиротворение.
- Расскажи мне всё, - спокойно попросила Женя.
Нина тяжело вздохнула - меньше всего ей хотелось погружаться в неприятные воспоминания. Но делать нечего. Девушка, всё ещё чувствуя вину, не скрыла ни единой детали. Наркотическая эйфория, прогулка по ночному берегу финского залива, авария из-за необдуманного поступка Кирилла, разговор с полицейскими и врачами - она рассказала всё, и с каждым словом невидимый кинжал всё глубже и глубже входил ей в грудь.
- Он мучился? - спросила Женя в конце рассказа. Её взгляд - ничего не выражающий - безмятежно скользил по пруду. Не было ни слёз, ни истерики.
- Не знаю, - призналась Нина. - Но думаю, что нет. Когда я проснулась… он…
- Умер. Да.
- Женя, я… Я виновата перед тобой, знаю. Наверняка… наверняка ты думаешь, что лучше бы я погибла в той аварии, а не Кирилл…
- Откуда тебе знать, что я думаю? - отрезала Женя и пристально посмотрела на собеседницу. В серых глазах мелькала усталость. - То, что случилось… там не было твоей вины. Никакой. А знаешь почему?
Нина помотала головой.
- Потому что там была не ты. Там была другая Нина. Коварная тварь, готовая пойти на всё, ради своих нужд. Захочет наркоты? Найдёт. Захочет парней? Отобьёт. Захочет денег? Из под земли их достанет, но получит своё. И ей было плевать на то, что хотят другие. Эгоизм был её сильной чертой. И о чём я думала, когда дружила с ней? - Женя отвернулась к пруду и грустно улыбнулась. - А вот сегодня ты другая. Я поверила в это, когда ты спасла меня в переулке. Ради меня вступила конфликт с теми, кто ещё вчера был тебе за отца и мать. Вчеряшняя Нина так никогда бы не сделала. А ты сделала. А значит, изменилась. По крайней мере, стараешься в этом направлении. И я не виню тебя. Я виню ту, что вчера испортила мне жизнь. Но судьба отплатила ей и забрала в мир иной, а оставила тебя.
Нина была так тронута сказанным, что не смогла вымолвить ни слова. Оставалось ошарашенно смотреть на зелёные пышные деревья и вдыхать холодный воздух, смешанный с запахом травы. Вскоре она невольно заплакала. Это были слёзы грусти и радости одновременно. Тяжёлое осознание того, что ей удалось хоть немного повернуть жизнь в нужную сторону казалось самым приятным и долгожданным подарком после всего пережитого.
Нина вернула себе мать, подругу, смысл жизни. Но за это ей пришлось заплатить жизнью человека, который был не безразличен. Иногда судьба позволяет поторговаться с ней, но плата, зачастую, слишком высока.

4.

Вскоре Женя собралась домой. Напоследок, подруги обменялись улыбками и обещанием встретиться в ближайший день. Разговор оставил в душе Нины приятное чувство. Настолько сильное, что девушка решила остаться в парке ещё несколько минут; ей хотелось сидеть с закрытыми глазами, глубоко дышать и наслаждаться радостным мигом.
Ей нужно было подумать. Вечерняя прохлада Петербурга помогала в этом.
С матерью и лучшей подругой она помирилась. А что дальше? Нина не знала. Будущее было окутано непроглядным смогом. Но неизвестность не пугала девушку. Наоборот, она смотрела на наваждение с надеждой: раз она сделала первый правильный шаг, то и остальные принесут ей душевное удовлетворение. Восстановится на учёбе, найдёт работу, хобби. Главное - не терять времени. Иногда его может быть слишком мало…
- Нина.
Она обернулась и к своему удивлению увидела Стаса.
- Ты чего тут делаешь?
- Мимо проезжал. Совершенно случайно увидел тебя, - ответил он и добродушно - неожиданно приятно для Нины - улыбнулся. - Вот и решил - раз мы условились сегодня погулять, то почему бы не начать сейчас? Тем более, что я за тобой ехал. Интересное совпадение, да?
Девушка улыбнулась. В конце концов, почему бы ей не закончить тяжёлый день на приятной ноте? Небо становилось темнее, воздух прохладнее. Теперь городом правили огни - яркие фонарные столбы превращали дорожки парка в иллюстрацию детской сказки.
Когда они сели в машину, Нина спросила:
- Куда мы едем?
- Не знаю. А куда хочешь?
- Всё равно. Куда угодно.

***
Они ехали не спеша. Дома и улицы сменялись друг за другом в медленном ритме. Но не успела девушка как следует присмотреться к привычной, и в то же время, роскошной архитектуре центра Петербурга, как Стас поехал к Васильевскому острову через Троицкий мост. Теперь её взору предстал старый город - пятиэтажные дома, узкие улицы, трамвайные дорожки и исторические здания, что до сих пор оставляли на себе след советского и куда более дальнего времени: колонны, гротескные узоры на фасаде и высоких крыш.
Поначалу, Нина впитывала в себя увиденное - словно она видела всё в первый раз; но поездка постепенно убаюкивала её, и в конце концов девушка сдалась. Закрыв глаза, оставалось лишь слушать мерное гудение двигателя. На душе было приятно, мысли затихали и уносились прочь. Сон надвигался: медленно и неотвратимо.
Стас всю дорогу молчал, но Нина не обращала на это никакого внимания.
Внезапно, она почувствовала, как Стас резко повернул руль и машина, скрипя шинами, направилась в сторону. Толчок был настолько сильным, что Нина проснулась и удивлённо посмотрела в окно. Очередная тёмная и узкая улица; вот только ехали они гораздо быстрее. Внезапная скорость напугала девушку. Куда они так спешили?
- Стас, можно помедленнее?
Но парень как будто не слышал её. Во мраке салона его лицо казалось сделанным из воска.
Нина пыталась докричаться до него, но бесполезно. Оставалось лишь смотреть, куда её заведут. Мысль о похищении обухом обрушилась на разум.
Они миновали улицы и оказались на трассе. Той самой, где днём накануне девушка попала в аварию.
Внезапно, вся радость и теплота в душе испарились, словно их и не было. Нине стало холодно, страх перед неизвестностью сжал горло в тиски. Ей хотелось открыть дверь - машина продолжала быстро ехать - но боль в спине пронзила с новой силой, и мышцы, как будто, затвердели. Нина закричала, но крик резко оборвался и застрял в горле.
“Боже, мне больно… Но почему боль не уходит? Почему так долго...” успела подумать она, прежде чем увидела на трассе скопище полицейских машин. За ними виднелся помятый чёрный мерседес с разбитыми окнами - настолько знакомый, что внутри девушки всё перевернулось. Кресло водителя было пустым, но на пассажирском сидении...

***
Нина была мертва. Её тело, пронзённое осколками, обнаружили на переднем сидении разбитой машины Кирилла; кровь медленно стекала с глубокой раны на виске.
Никто, кроме матери, не оплакивал её смерть.


Рецензии