Гл 71-72 И снова девушка

Краткое содержание предыдущих частей: Борис Георгиевич, любовник Софьи, решил вернуть ей девственность, чтобы та помогла  его сыну стать настоящим мужчиной. Владимир, приемный Софьин папа питает к девушке не только отцовские чувства. Ревнует, переживает и наказывает. А девушку надо приготовить к операции по восстановлению девственности. За компанией присматривают Ангел Хранитель и Ангел Искуситель.

***
71. Последние приготовления

Ангел Хранитель: Владимир, как всегда после визита Бориса Георгиевича, жутко ревнует Софью, кроме того, он боится, что приемную дочку тот может просто убрать, как очень опасного свидетеля.
Ангел Искуситель: И это называется любовь? Подкладывать Софью под своего шефа? А я уж постарался: его воображение рисовало картины одна эротичнее другой! Что вытворяет Борис Георгиевич с его Миледи!
Ангел Хранитель: Он Борису не доверяет! Уж очень тот скользкий тип!
Ангел Искуситель: Поэтому он и проходит по нашему ведомству! Конфуций говорил: ошибки, которые не исправляются, вот настоящие ошибки.
***
"Останется жива, шкуру спущу! – думал Владимир, загоняя машину в гараж. – Тоже мне, Миледи! Позвонить не могла? Я тут с ума схожу, черт знает, что думаю!"
– Каррр! – ворона нагло спустилась прямо к машине.
– На, вот! – мужчина кинул ей недоеденную булку. – Только не надо мне тут беду каркать! И без тебя тошно!
Ворона, доверявшая только Софье, поспешила улететь с добычей на свое дерево.
Борис Георгиевич не смог остаться на ночь и это слегка успокоило папу. А тут родственники Акбара решили занять его теплое место. Назревала разборка с непредсказуемыми последствиями.
 
"Слава Богу, жива! – подумал папа, увидев Софью. – Значит, Борис Георгиевич не станет ее убивать... А девушку, что вовремя не звонит, еще раз отшлепаю и отклизмлю, чтобы не забывала!"
"Понятно, – папа, вернувшись с работы, увидел в холодильнике остатки пиршества, – вот почему не звонила! Борис тут явно побывал!"
Руки отца зачесались: жутко хотелось выпороть блудную девушку.
"Не теряй головы! – папа наскоро сварил кофе. – Один раз уже выдрал красотку до бесчувствия... ты же сам свел ее с Борисом!"
Глотнув кофе, он сразу пошел в душ.
"Похоже, у папы опять проблемы! – Софья уснула у себя на втором этаже и проспала папин приход. – Ладно! Где я, там и проблемы! Это еще мама говорила!"
– Папа, не надо так переживать! Все будет хорошо! – она разделась и без приглашения пошла следом.

– Давай, спинку потру! – она встала к нему под душ.
"Ее выпороли, но весьма милостиво!" – понял папа.
Девушка была чудо, как хороша. Глядя на ее юношескую красу, у папы теплело на душе.
– Чистота – залог здоровья! – Владимир шлепнул девушку по мокрой попе.
От шлепка Миледи дёрнулась и недовольно застонала.
– Нам в колледже о Карамзине рассказывали. Без хороших отцов нет хорошего воспитания, несмотря на все колледжа, институты и пансионы.
– А я хороший?
– Ты у меня самый лучший! Борис Георгиевич сказал, что когда папа придет, он может тебя отшлепать, но не сильно! Моя попа ему без следов понадобилась!
– Значит, он что-то хотел! – папа вытер Софью полотенцем. – Правда, сам небольшие следочки оставил! Береги попу! Я в курсе, что ты попробуешь себя как фотомодель! А теперь тебе придется в трусах позировать!

– Ну и что? До съемок пройдут! Попа тренированная!
– Ну, модель века, расслабься! – папа ввел большой палец в попу, два во влагалище, а вторую руку подвел под живот и нащупал там половые губки и клитор. – Сделаю тебе массаж, как взрослой... Помнишь, я кое-что делал, когда был немощен? А теперь я твоими стараниями поправился! И массаж будет чуть-чуть другой!
"Что он делает?" – Софья приподняла животик и тут же выгнулась с громким стоном, потянувшись к грудке.
– Ой!
– Можешь трогать себя, где хочешь, – уточнил папа, продолжая работать руками. – На такую шалость запрета не было!
"Это не гинеколог со своими костлявыми пальцами! – Софья заизвивалась со сладостным стоном, оставив свой горячий низ папе. – Но скоро будет запрет на все! И я снова девушка-ромашка!"
Папа чувствовал каждое движение Софьи и продолжал работать пальцами. Чувство стыда постепенно сменилось чувством удовольствия.

"И мне с ним хорошо! Так со мной Борис ни разу не поступал! – Софья только стонала от удовольствия. – И мне придется его бросить?"
Папа слегка куснул Софью за попу, и почувствовал, что язык защипало.
– Придется тебя помыть! – папа продолжал работать пальцами.
Миледи ничего не ответила.
Пальцы у папы слегка онемели. У Софьи там было очень тесно. Но тут папа почувствовал, как девушка вздрогнула и вытянулась в струнку.
Через несколько секунд она еще раз вздрогнула и расслабилась...
– Уф! – папа убрал руки. – А теперь одевайся!
– Хорошо, – кивнула Софья и побежала наверх надевать хитон и сандалии.
***
Ангел Хранитель: Ее повезут зашивать, а перед этим надо как следует отклизмить, тщательно побрить и почти не кормить! Владимиру будет, чем заняться!
Ангел Искуситель: Наивные! Так можно вылечить тело, но не грешные души!
***
Папа уже поставил воду в чайнике, чтобы побрить девушку там... Как положено! Помазком и бритвой! У нее есть очень немного времени, чтобы поспать, пока папа все собирает.
***
Ангел Хранитель: Может, заберешь ее грешную душу? А я пойду в отпуск!
Ангел Искуситель: Нет, она должна Ромку соблазнить!
Ангел Хранитель: Пожалей мальчика!
Ангел Искуситель: Ну, что ты ноешь! У нас с тобой впереди вечность!
***
Софья, свернувшись калачиком, спала под тёплым одеялом.
Папа, подумав, разложил массажный стол для удобства, застелил его простыней и посмотрел на спящую девушку. "Жалко будить, а надо!"
– Софья, подъем! Нас ждут великие дела! – уже и кружка Эсмарха наполнена газировкой с подсолнечным маслом и привязана к швабре, которая в свою очередь привязана к спинке стула и стоит у массажного стола.
Софья неохотно потянулась.
– Ну, Миледи, на стол бегом марш! – папа шлепнул ее по попке, сгоняя остатки сна. Не сильно, но чувствительно.
– Пааа... – простонала с долей визга Софья, выбираясь из постели и забираясь на стол лицом вниз.
– Для начала перевернись на спину, согни ноги и обхвати ладонями лодыжки! – папа намылил помазок.
"Ой, а это зачем?" – Софья послушно выполнила указание, но при этом развести ноги в стороны не получилось...
– И не вздумай их сдвигать! – папа сам расставил ступни по краям стола и приступил к намыливанию.
– И снова меня… ну зачем? – несмотря на расставленные ступни, коленки девушки по-прежнему остались вместе, и от щекотки девушка только сильнее их сжала.
– Не сдвигай коленки! – папа раздвинул их в стороны. – А то не посмотрю, что зашиваться едешь! Шлепну! Или отрежу бритвой все! И доктор не понадобится! Ты меня знаешь!
Софья испуганно посмотрела на папу...

"Непонятно, что Борис Георгиевич задумал! – папа посмотрел на девушку. – И красотка темнит! Однако она меня стесняется! По крайней мере, убивать он ее не собирается, хотя она ключевая фигура в какой-то интриге..."
– Шучу! – улыбнулся папа, работая мыльной кисточкой.
Придерживая руками коленки, Софья похихикивала от щекотки.
– Самая бесстыдная поза! – папа взял бритву и начал скоблежку. – В такой позе женщины рожают!
Софья почему-то смутилась от папиных слов и покраснела. Папа критически осмотрел свою работу, вытер Софью мокрым полотенцем, а потом поцеловал в выбритое место.
От поцелуя девушка вздрогнула.

Папа не стал задерживаться, скоро должен приехать хозяин. Поэтому он просто попшикал на бритое место лосьоном и протер его рукой.
– Уууу... – простонала Софья, закатив глаза и прижавшись затылком к столу.
– Это не у! – папа взял вазелин и смазал наконечник клизмы и анус девушки. – У будет сейчас!
– Нееет... – снова простонала Софья, жалобно посмотрев на папу.
– Я выполняю приказ!– папа ввел наконечник в анус и открыл воду. – Терпи!
Софья снова застонала, напрягая прямую кишку.
– Дыши ровно и глубоко! – папа смотрел, как уменьшается уровень воды в кружке. – Все будет хорошо! – одной рукой он держал наконечник, а второй гладил девушку по животу. – И только попробуй уронить хотя бы каплю!
– А меня сегодня бить нельзя!
– Уронишь, оставлю без мороженого! – пообещал папа! – И через мокрую простыню нашлепаю, как вернешься! Воды осталось совсем немного! Дыши ровно!
Софья стала старательно дышать. Во всяком случае, пытаться дышать...

– Все! – папа отставил штатив в сторону и вынул из девушки наконечник. Поняв, что Софье сейчас тяжело, он помог ей слезть со стола и отправил в туалет, придав, как обычно, шлепком ускорение.
Миледи, красная от пережитого унижения, молнией метнулась в сторону туалета, но от шлепка...
...По ножкам потекла вода.
***
Ангел Искуситель: А папе нравится красотку так мучить?
Ангел Хранитель: Медицинская процедура! Не более того!
***
– Поганка! – крикнул папа. – Сама убирать будешь!
Софья уверенно закивала в подтверждение.
"Я думала – лопну!" – Софья, мелко дрожа от пережитого унижения, сидела в туалете и постепенно приходила в чувство. На такое приключение накануне операции она не рассчитывала.
– Так-то лучше! – улыбнулся папа.
Миледи снова кивнула и, закончив уборку, снова убежала в ванную, где помыла руки и умылась. Теперь, чистая, она могла пойти завтракать...
***
Ангел Хранитель: Приготовили девушку на заклание!
Ангел Искуситель: То ли еще будет!
***
– Оденься, – попросил папа. – Поедая сметану, ты слишком эротично выглядишь!
– Пааап...
– Цыц! К приезду Бориса Георгиевича ты должна быть одета! Он не будет ждать!
– Не буду же я есть в одежде, в которой поеду, – удивилась Софья.
– Доедай! – папа чуть не подавился, глядя в личико, все еще красное после пережитого приключения. – И одевайся!
– Хорошо, папа, – Софья принялась хлебать сметану большими ложками.
– Я за тебя волнуюсь! – вздохнул папа. – Не забывай звонить!

– Да, папа, – кивнула девушка и побежала одеваться в форму.
Тут раздался звук клаксона автомобиля шефа.
– Ну, Миледи, тебе пора! – папа наградил девушку на прощание шлепком пониже спины.
Софья взвизгнула, подпрыгнув от шлепка, и выбежала на улицу к автомобилю.
– Садись! – Борис открыл дверцу. – Тебя папа подготовил?
– Да…
– Поехали! А мой оболтус, Рома который, сидит дома, дуется на нас! – мужчина уверенно вел машину. – Смотрит в компьютер и со мной не разговаривает!
Софья вздохнула, не зная, что сказать в такой ситуации.
– На тебя одна надежда! – вздохнул Борис Георгиевич. – А вот мы и приехали!
"А вечером я вытащу Светку… Ну, хоть в этот джип! Романтическое свидание устраивать рано! Вдруг за мной следят!"

72. Операция "И снова девушка"
Если пятно внутри, то до него невозможно добраться.
А.Мерфи
 ***
Ангел Хранитель: Денег на дипривановый наркоз пожалел! И это при его-то доходах! Но это две ампулы дипривана по пятьсот рублей за штуку, чтобы спала девушка сном ангела!
Ангел Искуситель: Как будто бы ангелы спят! Да не был бы он таким прижимистым – не было бы у него таких доходов! А Софья потерпит! Не сахарная! Не растает!
***
"Не буду я ей диприван оплачивать! И так слишком дорого, и под местной анестезией потерпит!" – Борис Георгиевич как был скупердяем, так им и остался.
В гинекологическом центре ничему уже давно не удивлялись. Софью в предоперационной раздели догола, сверху надели одноразовую рубашку и посадили в кресло-вертушку.
Правда, ноги и руки к стойкам пристегнули ремешками. Вела себя Софья довольно спокойно, не показывая эскулапам, насколько она нервничает.
Как это будет, она представляла слабо и потому просто не могла бояться. Но когда ноги пристегнули, девушка испуганно завертела головой, вопросительно смотря на окружающих.

– Не бойся, красавица! – глаза у доктора были добрые, но в них было что-то волчье. – Все будет хорошо! Доверить проведение такой, казалось бы, несложной, операции, тем не менее, нужно опытным и профессиональным специалистам.
– А вы хороший специалист? – набралась наглости Софья.
– Плохих мы тут не держим! – ответил доктор. – Ведь на самом деле эта операция имеет множество нюансов, таких как равномерное и не слишком сильное сшивание оболочки стенок влагалища, чтобы потом при дефлорации пациентка не испытывала уж слишком болезненные ощущения, – лицо у врача было закрыто маской, а волосы убраны под колпак.
Софья поняла, что еще чуть-чуть, и она убежит со страшного кресла, но ремешки и не таких удерживали.
– Дрожит наша зайка! – сестра, хмыкнув, дала доктору большой шприц с длинной тонкой иголкой.

Доктор-гинеколог посмотрел девушку в зеркалах и, вздохнув, скомандовал медсестре:
– Начинаем!
"Хорошо, хоть ее папа побрил и отклизмил, – сестра стала готовить страшные инструменты: шприцы, крючки, ножницы, иголки. – Мне меньше работы!"
– Шприц!
Софья, растянутая на вертушке, увидела, как на конце длинной тонкой иглы заблестела капелька жидкости, напряглась и зажмурилась...
– Это обезболивание! – доктор стал тыкать шприцем в преддверие влагалища. – От опытности пластического хирурга в этом деле зависит успех операции и схожесть вновь приобретенной девственности с натуральной.

Софья громко стонала, подёргиваясь от боли, вцепившись руками в подлокотники.
– Терпи, – сказала медсестра, – сначала больно, потом все онемеет. Ты будешь чувствовать, как работает доктор, но больно не будет.
Отложив пустой шприц, доктор взял скальпель и полез им внутрь Софьи.
Конечно, девушка не раз и не два посещала гинеколога, но такого наглого унижения она не испытывала никогда. Когда колоть перестали, Софья с некоторым облегчением выдохнула, став тяжело дышать, восстанавливая дыхание после задержки, но глаза не открыла.
– Вы бы ей сразу молнию вшили! – съязвила медсестра, глядя на Софью. – Девушка – красотка, а с анамнезом...

– Не болтай! – огрызнулся доктор. – Наша работа помогать, а не судить! От успеха операции по восстановлению девственности зависит реабилитационный период, наличие или отсутствие болезненных ощущений и воспалительных процессов.
Софья не удержалась и прыснула от такого предложения.
– Лежи смирно! Я выкроил тебе новую целку из слизистой влагалища, старая уже никуда не годится!
– А теперь шить атравматикой! – доктор удовлетворенно хмыкнул. Сестра открыла пакетик с тонкой, тоньше человеческого волоса ниткой и иголкой.
Софья кивнула и снова вцепилась в подлокотники и закрыла глаза.
– Ну, вот и все! Через пару недель можешь снова грешить! – доктор снял перчатки и маску. – Гарантия два года, но с каждым годом крови при дефлорации будет все меньше и меньше. А вот онемение между ног будет еще часа три.

– Приходите еще, всегда вам рады! – снова съязвила медсестра, за что тут же получила от доктора крепкий шлепок пониже спины. От неожиданности сестра взвизгнула.
Софья смутилась от таких слов доктора и медсестры, а от их действий просто выпучила глаза. Потирая ушибленное место, медсестра помогла слезть Софье с кресла.
– Будь я твоей мамой, я бы всю шкуру с тебя спустила, – шептала она, ведя девушку одеваться. – Я по твоим глазам вижу: блудница!

– А вы бы стали моей мамой? Похоже, вы сами не замужем. Или вам нравится доктор? Если честно, я круглая сирота, а моему приемному папе тоже нравится так обращаться со мной, как с вами доктор...
– Сиротка! – сестра вдруг устало села на стул и смахнула слезу. – Я уже два года терплю его шлепки и не только. А доктор жениться на мне не хочет. А я за него замуж хочу! Ты для удовольствия этим занимаешься, а мне... Когда папа будет тебя пороть – попроси добавить пяток ударов от меня!
– Только пять? – с грустью спросила Софья, с трудом одевая себя ниже пояса. Ответить медицинской сестре ей было нечего.

– Возьми прокладку! – протянула ей сестра пакетик. – До вечера может слегка подтекать... Извини, – тушь на лице сестры потекла. – Мне пора работать.
Софья кивнула, взяла пакет, раскрыла и, повертев в руках, вложила прокладку в трусики.
– Значит так, – Борис вез Софью домой, – у тебя отдых три дня! Потом я повезу вас с Ромкой на фотосессию! Ты папе позвони, и скажи, что мы скоро приедем.
– А меня можно сейчас наказывать? – переспросила Софья, набирая папу.
– Пока нет!
"Вот я и снова девушка, – Софья шла, расставляя ноги, как матрос на качающейся палубе. – Все онемело! И тело и душа!"