Я -вождь, мы -вожди и береза ч. 3

В 2008 году будучи проездом из Ганновера в Мирный (Космодром Плесецк), и сделав в Москве короткую остановку, я зашёл в книжный магазин «Москва» на Тверской. Признаюсь чистосердечно – я помешен на книгах, – это сумасшествие у меня наследственное. Оно в разной степени было присуще и моему отцу, и деду, и прадеду, возможно этот недуг уходит прародительскими корнями ещё и глубже. Первые признаки этого «душевного заболевания» проявились у меня в детстве, после того как отец купил книгу «Удивительные приключения Буратино» Алексея Толстого. Я и сейчас помню это событие, испытывая, несколько потускневший с годами, но оставшийся в памяти детский восторг и чувство благодарности отцу за подарок, за то, что он мне её читал. А перед глазами возникают замечательные картинки из первой Книги, которые я мог рассматривать, позабыв обо всем на свете, не замечая, что происходит вокруг. В тоже время не могу избавится и от чувства сожаление, так как мне не удалось её сохранить.

Итак, с чего всё началось, тогда на Тверской? В магазине я увидел книгу из цикла ЖЗЛ под названием: «Ленин. Жизнь и смерть». Она предварялась словами от редакции: «Поразительно, но факт: ни в советские, ни в послесоветские времена биографии Ленина в серии «ЖЗЛ» не было» … От себя добавлю: словно Владимир Ильич не был замечательным человеком или о нем нельзя было сказать, что он жил. Ну как было эту, как мне показалось, 666 страничную книгу небольшого тиража в 5000 экземпляров не купить? Она переводная, написана нашим идеологическим врагом Робертом Пейном и впервые издана в Англии в 1964 году.

Пролистывая её страницы уже в поезде «Москва-Архангельск», моё внимание привлекли фотокопии ленинских записей, сделанные Владимиром Ильичом на II съезде РСДРП, когда для «Я»-вождя решался вопрос по какому пути пойдёт партия, которую он стремился создать для захвата власти. Не удивляйтесь, словосочетание «Я»-вождь мною употреблено не случайно, оно было косвенно утверждено самим Ленины. А дело было так: когда Троцкий раскритиковал Ленина за то, что он в своих статьях злоупотребляет местоимениям «Я», «Я», «Я», Ильич ответил, что обладает достаточным авторитетом и потому волен использовать это местоимение столько раз, сколько ему вздумается… Мне же удобно употреблять это словосочетание, чтобы Владимир Ильич, «первый среди равных», не растворился в общей когорте «Мы»-вождей.

Вернемся к историческому съезду. Во-первых, идея созыва, как I-го, так II-го съездов РСДРП Ленину не принадлежала. Больше того, «Я»-вождь был против созыва II съезда. Он пишет Крупской: «Насчёт «съезда» (кавычки ленинские. – С.Д.) в Швейцарии вообще какая-то ПРОКЛЯТАЯ путаница (здесь и далее выделено мною. – С.Д.). Кто это задумал «съезд»? (Ильич выделяет курсивом. – С.Д.) НЕ МЫ». Далее Ленин рекомендует инициаторов съезда «пробрать хорошенько» и разубедить их, ибо они «неясно себе представляют, ИЗ КОГО, ДЛЯ ЧЕГО И КАК будет этот «съезд». Из этого письма видно со всей очевидностью, что сам «Я»-вождь в тот момент сам не представлял «из кого, для чего и как» будет II съезд РСДРП собираться.

Как известно из истории, на II съезде РСДРП обсуждались многие вопросы. Одним из них был вопрос о еврейской социалистической партии. Бундовцы требовали автономии, но «Я»-вождь и некоторые другие члены партии настаивали на единой централизованной партии, по их представлениям евреям в «построенном новом мире» следовало покончить с узконациональными интересами. Отстаивание автономии Бундом объявлено внутрипартийной ересью и отклонено большинством голосов. Со слов Крупской, «они были поставлены на колени». Думаю, Надежда Константиновна, плохо знала евреев…  К слову, по их инициативе и при их организации проходил I съезд РСДРП, да и для следующего съезда они сделали немало. Однако раскол начался: часть бундовцев в последствие пойдет за Лениным, часть попытается сохранить автономию, часть уйдет к меньшевикам.

Следующие дебаты на высоком собрании возникли по поводу «диктатуры пролетариата». Многие заявляли, зачем царскую диктатуру заменять на пролетарскую, к чему тогда все разговоры о свободе слова, собраний, печати, о других свободах и правах рабочих и крестьян, если диктатура перечеркнет всё это. И вообще, как в условиях диктатуры может функционировать Учредительное собрание (тогда ещё оно стояло на повестке дня). В вопросе необходимости диктатуры пролетариата «Я»-вождь был непреклонен, но в тоже время демагогически обещал всем направо и налево: парламентариям – парламент, крестьянам – отмену налогов и полную свободу трудиться на себя, верующим – свободу вероисповедания и т.д. и т.п. Ленин и его последователи хорошо усвоили «золотое правило» одурманивая масс для захвата власти: мастерское использования демагогии под маской диалектического метода.

Итак, Бунду в независимости отказано, диктатура пролетариата подтверждена, осталось выработать положения о членстве в партии, а это был самый принципиальный вопрос для «Я»-вождя-Ленина. Крупская свидетельствует, что в это время он совсем не спал, с трудом заставлял себя принимать пищу. Многие, кто общался с ним в эти дни, отмечали его нервозность, нездоровый цвет лица; их неприятно поражало то, как он «грубо перебивает товарищей», постоянно переходит на крик, вел себя «как бешенный». Что же вызывала у него такое глубокое невротическое состояние? Из-за чего он так расстраивался и раз-два-ивался? А раздвоение личности – это уже предпосылка, по крайней мере к пограничному помешательству. Что же он скрывал от товарищей по партии?  Говорил одно, а предлагал и предполагал совершенно другое. Попытаемся в этом разобраться и подспорье этому – краткие заметки Ленина на II съезде.

Но прежде обратимся к книге Роберта Пейна. Её автор пишет, пытаясь анализировать ленинские записи (см. фотокопию вверху): «На вид – просто каракули. На первой страничке разворота в верхней части слева он шесть раз выводит слово «БЕРЕЗА», четыре раза печатными буквами и два раза прописью. Буквы набегают друг на друга, сливаются; он раздражается, затушевывает их; видно, что-то омрачает его».

И далее Пейн высказывает полную ерунду: «Вот уже три года он не был в России. Безотчетно в его сознании возникает образ березы, но он тут же гонит его от себя». Англичанин находится во власти стереотипов, он совершенно не знает «Я»-вождя. Ильичу были чужды любые сантименты и тем более воспоминания о России. Его мозг занят одним: насколько положение о членстве в партии будет способствовать захвату власти. Для себя он решает, что это будет ЕГО партия, – сплочённая и монолитная. В тоже время он не хочет отвратить от себя нужных ему её членов. Не все потаённые мысли можно было озвучивать среди «соратников», собравшихся на съезде. Вот что его раздваивало и расстраивало. Одни его идеи были для внутреннего пользования (возможно мы отыщем их в его заметках), другие он озвучивал в положении о членстве с трибуны съезда.

Продолжим цитировать Пейна: «Повторюсь, слово «береза» образует внутреннее пространство на бумаге (это англичанин верно подметил), и оно заполняется отрывочными фразами, имеющими на наш взгляд, глубокий смысл. «№1 (не эластично) СУЖЕНИЕ КРУГА И ШИРОТА (по мнению диалектика «Я»-вождя: немногочисленные группы узкого круга, но широко распределены по всей территории империи) – ТВЕРДОСТЬ И ЧИСТОТА – ИДЕЙНАЯ ГРУППИРОВКА – НАШИ ПАРТИЙНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОРГАНИЗАЦИЯМИ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ»

Далее Пейн пишет: «Под этими строчками слово «ВРЕД», трижды подчеркнутое, с отходящей от него жирной стрелкой, указывающей на какую-то мысль, сформулированную на правой странице разворота <…> На правой странице он записывает отрывки услышанных им чужих фраз. Но гораздо интереснее фрагменты его собственных мыслей: «или «организационная утопия» Ленина или 99/100 – вне партии» (чужая фраза?), далее (его собственная) «прав нет никаких у членов партии. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ». Последнее слово, так же как слов ВРЕД, подчеркнуто трижды». И это, по моему мнению, не случайно.

Пейн и те, кто видели эти ленинские страницы, убеждены, что слово вред имеет значение ущерба, антипод слова польза. Тогда как англичанин не учитывает излюбленный приём «Я»-вождя прятать значение понятия за аббревиатурой. Вред (в моей трактовке-гипотезе) – это Внутрипартийная Революционная Дисциплина».

Теперь, наконец перейдём к слову «БЕРЕЗА», это, конечно же, не дерево, и не олицетворение Родины. Как любил повторять мой друг Веселовский М.Н., живущий в Германии, когда я выезжал в Россию, говоря мне с некоторой долей иронии: «Будешь на Родине поклонись березкам». «Я»-вождю было глубоко плевать на Россию и на её природу, и на её народ, «проклятьем заклейменный». Для него существовали только революционизированные массы «с замутненным разумом» и, главное, его заботила идея создания партии профессиональных боевиков, способных захватить власть, совершив переворот. Именно такая партия нужна была Ленину на первом этапе – этапе захвата власти.
Поэтому на первой странице (см. вверху) справа «Я»-вождь пишет крупными буквами: «ПАРТИЯ МАСС ВНЕ МАСС», то есть партия хорошо законспирированных профессиональных революционеров, связанных между собой внутрипартийной революционной дисциплиной. Напомню слово конспиратор переводится с французского как заговорщик. Там же Ильич пишет: «Отличие болтающих от работающих: лучше 10 работников не назвать членами (партии), чем одного болтающего назвать. Повторяю: сила и власть ЦК, твердость и чистота партии – вот в чем суть». Эти фразы он готовит для произнесение во всеуслышание.
Внутри же у «Я»-вождя сидят мысли взятые у Гракха Бабефа (Франсуа Ноэля), вставшего во время Французской революции 1789 года во главе движения «Во имя равенства» и возглавлявшего подпольную «Тайную повстанческую директорию» – о «ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ РЕВОЛЮЦИОНЕРАХ». Замысел централизованной, строго законспирированной (заговорческой) иерархической ПАРТИИ ЗАГОВОРЩИКОВ Ленин позаимствовал у Луи Огюста Бланки как и план установления революционной диктатуры над страной, только по марксистский она называлась диктатурой пролетариата, а по сути была диктатурой «Мы»-вождей из ленинских профессиональных революционеров над народом России.
К слову сказать, один из коллег Ильича по эмиграции в шутку и с иронией называл его «истинным преданным бланкистом», двусмысленно имея введу и Луи Бланки, и намекая на фамилию материи Бланк М.А., единственно к которой Ильич испытывал трогательные чувства.
Итак, что же скрывалась за аббревиатурой БРЗ или зашифрованным словом – БЕРЕЗА? А скрывалась суть «работы» «Мы»-вождей, профессиональных революционеров – Боевой (или Бланкистский) Революционный Заговор. Этой идеей был фанатично увлечен Ленин, для неё ему был необходим конспиративный (заговорческий) союз единомышленников. Но об этом на II съезде РСДРП Ильич не мог говорить в открыто,ибо и так его обвиняли в бонапартизме, диктаторстве, бланкизме и якобинстве.

Когда-то гимн «Интернационал» (в трактовке Коца) оказывал мощнейшее психологическое воздействие на, одурманенных «МЫ»-вождями, простых обманутых людей, поверивших в светлые идеалы коммунизма… Я не против коммунистических идеалов, когда они перекликаются с православной верой нашего народа. Я против манипуляций людьми ради власти «МЫ»-вождей – профессиональных заговорщиков.

См. статью "Гимн "Интернационал" и манипуляция сознанием".