Поцелуй

Однажды, в невероятно жаркий день, будучи мальчишкой, я поспорил с деревенскими, что просижу в высохшем колодце на окраине деревни целую ночь. 

- Не заревёшь - дам пострелять из отцовского ружья - сказал один из них, Лёнька. Сын соседей, мой ровесник и друг. 

У Лёньки была сестра Ленка, они были двойняшки. При этом Ленка была очень красивая в отличие от брата - ему однажды сломали лопатой нос, который обратно прирос не как раньше.

- Слон, да кому твоё ружьё нужно! Ты, если просидишь, не заплакав - я тебя поцелую! - это сказала уже Ленка. И все засмеялись. Ленка с вызовом смотрела на меня, а когда я согласился - смех превратился в завистливый шёпот, что подогрело мою решимость. Мы договорились, что я схожу домой поужинать и попрошусь остаться у Лёньки с Ленкой. 
Родители были против. Как-то раз они узнали, что Лёнька научил меня курить - влетело обоим. Теперь ничего не оставалось, кроме как прибегнуть к помощи Лёнькиного отца. Его звали  Серегой. Он стал очень выпивать, когда умерла жена - мама ребят, но об этом никто никогда не говорил. Серёга был порядочный мужик и во всём старался идти нам навстречу, а тут даже ему нельзя было говорить о таких планах. Я подбежал к воротам и крикнул Лёньку. Он вышел и, не глядя на меня, сказал:

 - Если все увидят, что тебя поцеловала Лена - ты мне не друг. Зайди, поговори с Серёгой.

Сереге мы сказали, что хотим ночью сходить покупаться. Он понял это и договорился с моим отцом, что я останусь у них смотреть старые диафильмы. 

- Идите, ребят. Всё нормально. Только выходите через полчаса, когда стемнеет, чтобы мы все в дураках не оказались - предупредил Серёга.

Пока мы шли до колодца, Лёнька молчал, а я не знал, что сказать. 
Пацаны притащили веревку, с помощью которой я должен был спуститься. Лены не было. Она осталась дома. 
- Удержите? - я, хоть и насмехался, всё же трусил.
Никто тебя держать не будет! Вон булыжник видишь? Его поднимем, веревкой обвяжем - и полезешь.
Так и сделали. Я боялся, что веревка перетрется о край колодца, но никому не сказал, а пока спускался - всё смотрел наверх. 
- Ну как там? Не ссышь? - пять голов перекрыли затухающее небо. - Звезды видно?
Холодно тут. И дышать тяжело.
- Чего? 
- Нормально.
Головы исчезли. Пока веревка поднималась сверху доносился разговор ребят, но слишком неразборчиво. Через несколько минут всё стихло. Караулить меня должен был остаться Лёнька, я был уверен, что он сидит наверху сейчас и специально молчит, ожидая, что я предприму. Но я совсем не знал, как быть. Несколько минут стоял на дне в полной темноте, глядя наверх. Затем, сел, облокотившись на старую каменную кладку. Лёнька дал мне старый дедовский ватник, на случай, если начну замерзать. Вдруг, что-то очень маленькое упало мне на голову и закопошилось в волосах. Резко вскочив я пытался сбросить с себя, что бы то ни было. Почувствовав движение на затылке, я попытался схватить это, но, видимо, смахнул. Сбросив с себя ватник, старательно его потряс. Сердце колотилось, я хотел отлить.

- Откройте! Есть кто! Лёнька! Серёга! Ай, блин, больно-то как!
- Чего кричишь?! Что случилось?
- Лен! Мне в ухо что-то залетело! Копошится там! Родителей нет дома, а ключи у вас! Ай! Выручи, а! Жуть, как больно! 
- Дай посмотрю.
Я отвернул голову, но осмотр результатов не дал.

- Заходи, сейчас придумаем!
Мы зашли в дом и Лена залила в мне в ухо подсолнечное масло. 

- Попробуй вытряхнуть теперь. Да не трогай руками, ты!
Я потряс головой так, будто в ухе была вода. На пол, с каплями упала маленькая мокрица с двумя рогами на заду, упала и побежала в ближайшую щель.

- У, гадина! Ненавижу их!
- Топчи её, чего стоишь!
Я запрыгал вслед за насекомым, но сколько ни топтал - она всё-таки забежала под старый кухонный линолеум.

- Фу, ну и дрянь. На, вытрись. 
Я вытер ухо, лицо, и вдруг понял, что прибежал сюда со слезами на глазах. К Ленке! Как плакса!

- Спасибо.
Мне стало неловко, и, не зная, что делать, я осторожно взял её ладонь и пожал. Сердце моё колотилось. Лена покраснела. Во дворе хлопнули ворота.

В деревне этот колодец называли проклятым. Пацаны рассказывали, что однажды кто-то даже позвал священника, чтобы освятить это место. Поговаривали, что колодец притягивает безумцев. Я не верил, но менее страшно от этого не становилось. Всё, за что я мог цепляться - это маленький круг потухшего неба, где не было ни одной звезды. Вдруг, среди слабого стрекота сверчков я различил звуки мотора. Вроде мотоциклетного. По краешку колодца блеснул свет. Послышались голоса местных. Это были ребята, которые постоянно донимали нас просто потому что я был. Один из них ездил на старом советском мотоцикле. Они были старше нас, злее. 

- Э! Городской! Ты там? Ауу! - чья-то голова закрыла часть неба. На плечо капнуло. Плевок.
- Нет тут никого. Я один. - сказал Лёнька.
- И чё ты тут торчишь, Леонид?
- Жду.
- Ну так давай мы с тобой подождём, Леонид.
Я окаменел. Наверное, не дышал. Эти местные ненавидели меня.

- Э, смотрите, ща облагородим почву для городского!
- Отойди оттуда! - Лёнька, видимо, толкнул одного из пришедших.
- Ты чё, малой! Охуел?! 

Послышались крики. Началась драка. Потом девичий визг всё прекратил. Взревел мотор. Уехали.

Меня трясло. Я было крикнул, но звук застрял в глотке. Через некоторое время меня хлестнула летящая вниз веревка. Мгновенно её расправив я полез наверх. На секунду молния разделила кружок неба на части. Гром. Дождь. Когда я был на середине пути веревка оборвалась и падая, я ударился головой о стену и потерял сознание.

Только однажды после той ночи я вновь вернулся в деревню, спустя двадцать лет. Моих родителей уже не было в живых, и сам я жил совсем далеко отсюда. В родной город прибыл гостем, но что-то заставило меня приехать и сюда

Как оказалось, большую половину участков по всей деревне затопило вышедшее из берегов озеро, на которое мы, якобы пошли тогда купаться. В нашем доме поселились откуда-то взявшиеся в деревне бомжи. Дальше, в огород я выходить не стал - он был сплошными зарослями.Опираясь на трость, подошёл к единственным соседским воротам, покричал, постучал. Никто не ответил.

Колодец стоял там же и оказался меньше. Заглянув, я увидел в воде отражение тёмной головы на фоне серого неба. Начался дождь.