Свободная девушка. Рассказ. 01

От автора. К XXIII веку сложилась ситуация, когда Земля и Внеземелье, включавшее обитаемые поселения на Луне, Марсе, стали иметь разные тренды развития. Причудливым образом они перекрещиваются на далёкой научной станции около Плутона.
Серия рассказов "Плутонианские хроники", посвященных будням станции "Плутон-Орбитальный", хронологически привязана к событиям, изложенным в сериале "Вебсик".
"Свободная девушка" - седьмой из рассказов задуманной серии, предыдущий рассказ - «Зеркала на Плутоне».

1

Научная станция «Плутон-Орбитальный» удивляла нового пилота Алексея Зера контрастом  размера и недоделок внутри. Созданная из четырёх магистральных грузовозов, отслуживших свой срок на межпланетных линиях, она напоминала карданную крестовину от какого-то диковинного механизма. Сходство усиливал центральный шарообразный модуль – Централь.  На внешнем торце одного из грузовозов была закреплена чаша антенны дальней космической связи. Мимо неё Алексей Зер разворачивал станционный планетолёт, готовясь подойти к резервному стыковочному узлу. К основному причалил рейсовик с Урана, который несколько месяцев назад доставил на станцию самого Алексея, а теперь, обойдя несколько автоматических станций в Поясе Койпера, возвращался обратно.  Зер знал, что с этим рейсовиком на Землю отбывал старший помощник Дим Шум и часть экипажа станции: начинался период подготовки станции к плутонианской «зиме», длящейся два века. Вместо отбывающих членов экипажа на станции оставалась команда техников с У-станции, выполнивших сервисные работы на маяках-автоматах в Поясе Койпера.
Сама станция новичка разочаровала. Он старался не показывать вида, но не совсем понимал, как люди могли прожить несколько десятилетий бессменно в таком «недострое». Из всех помещений станции Зер выделял Бульвар Пришельцев и директорскую. Они, по его мнению, выглядели достойно представителей великой земной цивилизации. Но, когда он однажды попал в личные апартаменты старшего  помощника Шума, то прекратил все свои попытки уговорить «сделать красиво» и нарёк весь экипаж «закоренелыми спартанцами».  Да, они почти все когда-то и строили станцию, но потом-то? Они же люди, а не груз, которому всё равно, где лежать? В результате Алексей не выдержал и самостоятельно  оформил выделенный ему отсек на жилой палубе, превратив его в симпатичный «деревянный» домик на берегу океана (за «окном» была видеопанорама океанского побережья). Знакомые-коллеги восхищённо пощёлкали языками, но его примеру никто не последовал. Только некоторые сменили свои типовые оконные фоны с пальмовым раем и лазурным морем на реалистические виды родных мест. Вскоре, чтобы не выделяться, Алексей тоже  свою вычурную «деревянную» со «старинными»  накладными петлями дверь в личном отсеке  вернул к виду обычной арки. Выделяться он не любил.
В Звёздной академии факультет пилотирования собирал вовсе не любителей бешеного космического драйва. Перед пилотом ставилась простая задача: любой ценой довести корабль и груз до места назначения. Небесная механика крутила планеты вовсе не так, как хотелось бы человеку, благоприятные «окна» для полёта ожидались порой годами. От грузовых «караванов» зависела жизнь многих внеземных поселений и станций. Их иронично называли «большим завозом», но цена, в самом деле, была высока. Поэтому пилотов учили всему, что могло пригодиться в «нештатных ситуациях». Они сами себя иронично называли «специалистами по выживанию». На Земле факультет пилотирования базировался в исторических  местах – в Звёздном городке и Хьюстоне, там проходил первый год обучения. Потом – только вне Земли. Основная база была на одном из орбитальных околоземных городов. Начиная со второго года обучения курсанты приступали к частой лётной практике, сперва на «легких» рейсах «Земля-Луна» и по околоземной орбите (чаще всего на утилизаторах космического мусора), а потом до Марса и пояса астероидов.  Алексей всегда хотел летать до Плутона, почему – он сам не знал. Хотел, и всё. Но персональное приглашение на станцию «Плутон-Орбитальный» стало для него, выпускника Академии,  неожиданностью.
Хотя нет, был один эпизод во время марсианской практики.  Он летал стажёром-пилотом в пояс астероидов между Марсом и Юпитером на Цереру. У карликовой планеты главное богатство – водяной лёд. Она почти все Внеземелье снабжает пресной водой. Каждый курсант получил свою «водовозку», которую должен был посадить к терминалу рудника-автомата, загрузить  льдом, вернуть на орбиту и поставить в «караван». Алексей всё выполнил без помарок  и дожидался общего сбора курсантов в орбитальном сортировочном центре, именуемом на сленге «сортиром». Там было достаточно комфортно, бассейн, всякие тренажёры, шикарные оранжереи. Во время одной из прогулок по каскадам цветущих японских садов-бонсай он познакомился с симпатичным и общительным сверстником из Марсианской автономии. Про саму Автономию имелись разные сведения, Алексея заинтересовала возможность узнать из  первых рук. Никакого запрета на общение с колонистами Автономии на Земле не было, они сами ограничили контакт. Разговорчивый марсианин казался просто находкой!
Через несколько дней марсианский визави вдруг пропал, но то, что он успел рассказать, будоражило воображение. Они хотели заменить грузовые караваны телепортацией. Они занимались запрещённым на земле клонированием, но только для того, чтобы избавиться от телепортирования  тел людей на межзвёздные расстояния.   Фантастика? Ещё какая! Алексей хорошо понимал, что никаким покорителем космоса человек не был, если живёт в искусственной среде. Это как акванавты на Земле. Пока не научились «дышать водой», таскали на себе баллоны с воздухом…   
«Сортир» на Церере никогда не жил авралами, это было спокойное планомерное хозяйство. «Караваны» готовились загодя, на внешних причалах всегда висело несколько связок сразу для разных направлений. Алексей стоял на смотровой палубе, наблюдая как межпланетный буксир-грузовоз забирает один из караванов для У-станции.  Эту операцию им предстояло проделать самим на следующей практике. На Уран они не летели, конечно,  сдавали работу наставникам, но всё проделывали самостоятельно, как настоящие пилоты грузовиков. Другая практика была с пассажирским терминалом на околоземной орбите , там они становились пилотами пассажирского лайнера. Всё обучение – теория, тренинги, практики, два раза в год – месячный отпуск на Земле. Только Алексей подумал про отпуск, как его осторожно тронули за плечо. Курсант обернулся. Перед ним стоял  пожилой, но крепкий мужчина с лысой головой, волевым приятным лицом, одетый в космофлотовский комбинезон с нашивкой «Р.П.Петрович» на груди. Улыбка у него была очень интеллигентная, и сам он производил ощущение профессора, но среди знакомых профессоров в Академии  Алексей его вспомнить не смог.
- Курсант Зер, профессор, - на всякий случай уставно козырнул он.
- Я не профессор, курсант Зер, - спокойно ответил незнакомец. Один глаз сильно косил, а второй смотрел на нас прямо и пытливо. – Служба безопасности Земли. Меня зовите Ростиславом Петровичем. Курсант, вы бы согласились работать на Плутоне?
- Как пилот – да, как агент – нет, - прямо ответил Алексей.
- Мне нравится ваш ответ, юноша, - сказал Ростислав Петрович. – Я и не предлагаю вам стать агентом. Но мог предложить ваш знакомый с Марса.
- Он ничего не предлагал! – запротестовал Алексей. – Он только рассказывал!
- Верно, - остановил его Ростислав Петрович. – Мы убедились, что вам это интересно…
С этими словами он посмотрел за спину курсанта. Когда Зер повернулся, то увидел перед собой двух улыбающихся до ушей одинаковых марсиан.
- Прости мне розыгрыш, Алексей, - сказал один из них протягивая руку. – Я был похож на марсианина?
Зер растерянно посмотрел на них, потом пожал плечами.
- Не ожидал, что СБ будет разыгрывать простого курсанта, - обиженно сказал он.
- Вы лучший курсант выпуска, - продолжил Ростислав Петрович. – Мы давно присматриваемся к вам. Хотели предложить работу с нами, пилотом оперативного дисколёта. Но видим, что вас тянет Плутон. Мы не будем мешать, удачи, курсант!
- А то, что вы мне рассказали о марсианских исследованиях, - правда? – спросил Алексей.
- Да, правда. На Плутоне вы всё увидите сами. Удачи!
Они быстро ушли.  А через несколько месяцев Алексею пришла информация из Академии, что его приглашает на работу станция «Плутон-Орбитальный».  Было «окно», и Зера выпустили экстерном, засчитав за итоговую практику перелёт вторым пилотом до Урана. Вот такие дела.
На самой станции новичка сразу загрузили, что называется, под завязку.  Планетолёт был один – «Гибралтар», переделанный из военного сторожевика.  Разбираться с матчастью помогали пилот Марек и боцман Зелёный. Несколько полётов Зер совершил вместе с Мареком, потом стал летать один или с планетологами. Программа полётов была очень плотная.  Алексей быстро понял, что только пилотом быть недостаточно, сам попросил у планетологов нужные обучающие гипнокурсы, чтобы им ассистировать. За планетологами потянулись астрофизики, с ними тоже летал…
Алексея радовал Плутон. Вблизи планета оказалась очень своеобразной и даже красивой. Если забыть, что на поверхности минус двести сорок, то вполне симпатичное место…  А какие спиральные туманы! А белоснежная поверхность плато Спутник! Сделанные Алексеем голографические снимки уже побеждали на конкурсах, им с Земли и Внеземелья строчили восторженные отзывы, но полного удовлетворения от известности не было.
Многим на станции было известно, что принятию решения об ускорении  начала консервации способствовали прежние события, связанные с арендаторами  –  марсианскими исследователями. Наслушавшись в столовой и на «посиделках» рассказов о притащенной марсианами биомассе и полюбовавшись на её жалкие остатки в оранжерейной, скрученные в тугой рулон, Алексей счёл бы их байками, но путешествие с Главным планетологом Маринкиной на Плутон изменило его взгляды. Пытливый юноша начал сам пытаться найти правду. Зер полюбил ночные вахты в Централи, во время которых вахтенный мог спокойно читать записи бортового журнала станции. Однако в записях не было никакой аналитики, только факты. Взрыв биомассы, нарушение центровки станции, сбой голосового интерфейса… После потопа в оранжерейной и трагической гибели биолога Эвелины Седа никаких «аномальных» событий не было, вновь, как ни в чём ни бывало,  появились марсианские миссии, эксперименты по телепортации воды и льда. Но станцию консервировали досрочно.
 Алексей незаметно для себя пристрастился к  одиночным планетографическим облётам поверхности – наедине с Плутоном ему было легче. Сами полёты были интересными, они проходили на низкой высоте над местностями со сложным рельефом. Планетологи уточняли границы подповерхностного океана и искали какие-то кристаллические слои, пустоты, которые могли бы помочь объяснить сейсмические аномалии, наблюдаемые на Плутоне. Со сверхмалой  высоты 10-15 метров Алексей не только делал потрясающие по красоте снимки, но и пытался найти какие-либо «правильные» образования, указывающие на возможное искусственное происхождение. В коллекции его находок уже были пять идеально круглых ледяных площадок, образующих в плане пятиугольник, несколько «правильных» кубов, разбросанных по дну одной ложбины, пара отверстий, напоминающих входы в пещеры. Эту информацию он складывал в досье, доступ к которому помимо него имела только Марьяна Маринкина. 
- Захват! – произнёс голосовой ассистент. На главном экране от причального узла станции к планетолёту потянулись три оранжевых луча. Когда они сменили цвет на зелёный, тот же голос сообщил, что началось сближение. Шлюза-ангара на данном причале не было, планетолёт присасывался боком к герметичной галерее перехода, оставаясь снаружи станции. Это создавало некоторые проблемы в обслуживании внешней подвески с аппаратурой, но рейсовик скоро отчалит, и можно будет перепарковаться.  Алексей подождал, пока пройдёт проверка герметичности перехода, запустил «спящий режим» и встал с пилотского кресла, забрав с ридера консоли личный памятный кристалл.
Воздух в планетолёте имел какой-то неуловимый  «пластмассовый» аромат, после которого станция сразу казалась «горной свежестью». Алексей с наслаждением глубоко вдохнул, поискал взглядом сегвей, но на стоянке было пусто. Зато на стене светилось приглашение назвать конечную точку маршрута. До лифта топать не хотелось. На сегвее было бы быстрее всего. Вдруг из-за угла на полу возникла тень, а за нею появился старший помощник Шум.
- Приветствую вас, Алексей, - сказал он, протягивая руку. – Как слетали?
- Штатно, - улыбнулся Зер. – На борту происшествий нет.
Дим Шум посмотрел на него, кивнул и молча исчез в «Гибралтаре». Алексей постоял немного, ожидая, что его тоже позовут, но приглашения не последовало. Пожав плечами, пилот направился к лифту. У старшего помощника могли быть свои задачи, докладывать о них он не обязан. Словно в подтверждение, по громкой связи раздалось оповещение о предстартовой готовности и закрытии люка. Почти одновременно тренькнул прибывший лифт.
- Жилая палуба, шестой холл, - сказал Алексей, входя в кабину.

Продолжение http://www.proza.ru/2019/12/24/871