Глава 10 повести Моя рыбалка. На малых реках

Если хочешь отдохнуть душой, лучше, чем на малой реке нигде этого не сделаешь. Если цель не рыбы хапнуть, а совсем другая, ради чего большинство из нас и ездит на рыбалку, то надо ехать в глубинку на малую реку. В виду малорыбности наших малых речек рыболовов на них почти нет, редко кого-то встретишь, зато места красивейшие и чистые. Проедешь по древней дороге, выложенной булыжником, полазишь по развалинам старой мельницы, удивишься размерам жерновов и мельничных колес, которые крутила когда-то эта малая речка, посмотришь на умирающий мост и о многом задумаешься...

В этой главе я подробно остановлюсь на двух малых речках: Сула и Уса, сравню их между собой, и на их примере можно будет составить представление о таких речках в целом.


О речке с названием Сула я узнал в середине восьмидесятых годов и многократно рыбачил на прудах, расположенных в ее верховьях, но сама речка, как водоем, в котором можно ловить рыбу, долгое время меня не интересовала. Казалось, ну что может водиться в быстром ручейке шириной в пару метров и глубиной по колено, а именно так выглядит Сула до слияния ее с речкой Перекуль. Однако, приняв воды ряда притоков, Сула становится полноводнее, глубже, изобилует излучинами и омутами, что делает ее привлекательной для рыболовов.

Однажды, много лет назад, в поисках новых мест для рыбалки я приехал к мосту через эту речку недалеко от деревни Туленка. Пройдя по берегу со спиннингом от моста вниз по течению пару километров, я не ощутил ни одного касания приманки рыбой, не то, что поклевки. Это меня удивило, потому, что изредка возникающие всплески рыбы говорили о ее наличии в реке. Я вернулся к мосту и пошел вверх по течению, но клевых мест и там не нашел. Не солоно хлебавши, повернул к машине, местами забрасывая блесну и, буквально возле моста последовала поклевка, да какая! Мой ультра-лайтовый спиннинг согнулся в дугу, завыл фрикцион, стравляя лесу под напором рыбы, бешено метавшейся по всей реке. Что это не щука я понял сразу – немало я их изловил и хорошо знаю, как они ведут себя на крючке. Подумал, наверное, голавль, но каково же было мое удивление, когда я с большим трудом вытащил на берег ручьевую форель под килограмм.

В последствии я неоднократно пробовал ловить спиннингом на Суле и возле деревни Найденовичи и возле Новоселья и ниже его, но ничего, кроме форели мне не попадалось. У меня сложилось мнение о Суле, как о чисто форелевой речушке, а поскольку у нас в Беларуси ловить эту рыбу нельзя, перестал туда ездить.

Однажды весной, в поисках нового водотока для рыболовного сплава, я просматривал спутниковую карту Столбцовского района, в ходе чего возникла идея сплавиться по Суле. Конечно же, не с верховий, а от моста трассы Р-54 через эту речку вниз, хотя бы до Зуберова, а может и дальше до Немана. Стал изучать информацию о маршруте на туристских сайтах. Подумал, если байдарки там проходят, пройдет и моя надувашка, но для полной картины о возможности сплава решил побывать и на местах старта, и финиша. Рекогносцировка показала, что плыть можно, но, возможно, придется местами обносить завалы из упавших на воду деревьев. Приятным сюрпризом при этом было то, что в реке есть не только форель, а так же, щука и очень неплохой окунь-горбач, которых  в ходе разведки удалось изловить несколько штук.

Идею сплава поддержал мой зять Паша и изъявил желание плыть со мной. Вскоре, я благодарил Бога, что отправился в путь не один. Но об этом чуть позже. В намеченный день нам стартовать не удалось, поскольку лил нескончаемый ливень, и сплав был бы совершенно не комфортным, а ведь мы хотели не просто сплавляться, а по ходу ловить рыбу. Стартовали через неделю, подобрав ясную погоду, но  с сильным ветром. Нас доставили к месту старта еще в потемках и на рассвете мы были уже на воде. Прошедшие ливни здорово подняли уровень воды в реке, даже слегка подтопив низкие берега, но это нас не испугало. Утренний туман висел над водой, сокращая видимость до полусотни метров и в этом тумане в полной тишине, вдруг появилась фигура рыболова, замершего с удочкой в руке. Проплыть мимо, не потревожив его, не удалось – река узкая, и мы перекинулись с ним парой слов насчет рыбы, населяющей эту реку.

 Сразу после старта мы попали в густые заросли водной растительности. Я надеялся, что это явление временное, но рдесты все не кончались, местами перекрывая весь водоток. Грести стало практически невозможно – весла путались в траве, наматывали ее на себя, тормозя сплав. Пришлось вынуть весла из уключин, взять их по одному в руки и грести наподобие индейцев на пирогах. Если бы я плыл один, одиссею можно было бы считать законченной, но вдвоем мы, хоть и с большим трудом, но двигались вперед. Я планировал, что по ходу сплава один будет на веслах, я второй ловить спиннингом, но, как видим, этот план провалился, и ловить мы могли, только прекратив на время грести, что тормозило наше движение вперед. Течение воды в этих зарослях резко замедлилось и без гребли мы практически стояли на месте, а маршрут у нас был не маленький. К нашему удивлению клева практически не было, хотя рыба вокруг плескалась, и мы были здорово разочарованы. В прозрачной воде среди трав видны были тучи малька белой рыбы. Возможно, это и было причиной отсутствия клева: зачем хищнику хватать какую-то странную железку, если вокруг столько натуральной пищи.

Природа берегов, медленно проплывающих мимо, была несколько однообразна: низкие, местами подтопленные берега, поросшие ольхой, кое-где некошеные луга с высокой травой. Отслеживая по карте свое движение,  мы ждали, когда покажется подпорный шлюз, поскольку не знали проходим  он или потребуется обнос. Завидев водослив издали, один из нас вылез на берег и пошел в разведку, которая показала, что перепад воды небольшой и можно попробовать его пройти. Этот момент внес в поход элемент драйва, так как, скорость течения в шлюзе резко увеличивалась, и мы пронеслись через него очень резво. Моя надежда на то, что после шлюза растительности в воде не будет, не оправдалась – ее стало еще больше, но спустя пару километров река стала освобождаться от травы и течение ускорилось. Изменились и берега: стали повыше, местами появился лес и пригорки, манящие к себе. На одном из них мы сделали привал, размяли затекшие ноги и позавтракали. Солнце, тем временем, поднималось все выше и стало припекать.

Вскоре на правом берегу показались развалины каменной водяной мельницы, которые мы осмотрели, а за ней характер реки резко изменился: водоток сузился до трех метров, течение резко ускорилось, и вода неслась между берегами, густо заросшими тростником и камышом, как по трубе. Наш дальнейший сплав на протяжении нескольких километров напоминал слалом, где уж тут забрасывать спиннинг, но иногда мы это сделать умудрялись. В промежутках между тростниками на правом берегу открывалось обширное пастбище с выеденной коровами травой. Поражала прозрачность воды в Суле: практически везде просматривалось светлое песчаное дно, подсвеченное солнцем, на котором мелькали тени солидных рыбин, хотя глубина была не маленькая. Чем ниже мы сплавлялись, тем чаще встречались завалы из упавших деревьев, а местами ветви наклонившихся полностью закрывали просвет над водой, и через них приходилось продираться, рискуя ободрать лицо и потерять кепку.

Вскоре показался большой трехсекционный шлюз, полностью перекрывающий водоток, и нам пришлось вылезать на берег и обносить его. За шлюзом река стала шире, деревьев на берегу стало больше, и они создавали тень, так желанную в этот жаркий день. Вдали показались строения деревни Зуберово – сплав подошел к финишу. Удовольствие получено, но должен сказать, что Сула - совершенно неудобная для ловли спиннингом во время сплава река. Лучше на ней ловить с берега – значительно комфортнее и результативнее, что я и делал в дальнейшем неоднократно. В низовьях Сулы форель мне не попадалась ни разу, зато наряду с хорошим окунем и щукой в районе килограмма стал попадаться голавль, правда не крупный. От Зуберовского моста я прошел речку почти до впадения в Неман, используя для ловли в основном вертушки, реже воблеры и никогда не возвращался без улова. Как видите, речка совершенно разная в верховьях и внизу по населяющей ее рыбе. А еще, люблю я Сулу за ее безлюдье - очень редко встретишь на берегах коллегу по увлечению.


Пожалуй, наиболее полное представление о реке можно получить при сплаве. Поэтому, для понятия об Усе я расскажу, как плыл по ней и добавлю эпизоды из многочисленных рыбалок на ее берегах. Уса кардинально отличается от Сулы размерами, полноводностью, рыбностью и, соответственно, посещаемостью рыболовами. Это совсем другая река и об этом ниже.

Идея пройти сплавом низовья Усы до ее слияния с Нёманцом и Лошей, где река меняет название на Нёман, возникла у меня весной, когда в апреле, по высокой воде, я бродил со спиннингом по ее берегам. Полноводность весенней реки создавала впечатление о ее проходимости для сплава и в начале лета. Захотелось посмотреть на места, где Нёманец, познав Усу, превращается в Нёман – великую реку Беларуси, воспетую поэтами и писателями, побывать у его истоков.

Изучив заранее снимки реки со спутника, побывав на берегах для рекогносцировки, решил стартовать у моста в деревне Семеновичи, ниже слияния Перетути с Усой, от чего она становится полноводнее. Доставили меня к месту старта рано утром третьего июня. Было довольно холодно, иней на траве; над рекой до восхода солнца местами клубился туман и тишина – деревня еще спала.

Ясная погода, высокая прозрачность воды и небольшая глубина реки не обещали хорошего улова щуки, да и не лов был моей основной целью в данном случае, но спиннинг снарядил довольно крупной «кислотной» резиной и решил пробовать ловить по ходу сплава. Скорость течения Усы, на мой взгляд, не превышает одного километра в час, что дает возможность делать забросы спиннингом в ходе созерцания окружающей Природы, не требуя постоянного контроля за процессом дрейфа. Ширина речки близ Семеновичей была от восьми до пятнадцати метров, закоряженность не сильная, что давало надежду пройти весь запланированный маршрут к исходу дня.

Водная растительность уже успела подняться и местами вышла на поверхность, создавая русалочьи косы – так любимые голавлем места его укрытия. Прибрежный аир тоже подрос и зацвел желтыми, похожими по форме на садовые ирисы, цветами. На молодой, покрытой капельками росы, изумрудной осоке замерли новорожденные стрекозы, дожидаясь Солнца и тепла, чтобы начать свои воздушные танцы. Берега реки, в основном, без леса, с редкими деревьями ольхи и ивы, однако небольшой лиственный лесок, где русло реки раздваивается, встретил меня писком сотен птенцов скворцов, которые уже стали на крыло, но продолжали громко требовать питания от родителей. Соловей был слышен изредка: видимо, холодно ему и не до песен.

А вот и первое препятствие – завал из упавших в воду деревьев, к которым течением река пригнала всякий хлам, делая его непроходимым для сплава. После попыток протиснуться сквозь него, пришлось лодку вытащить на берег, протянуть по траве метров пятнадцать, к чему я был, в общем-то, готов, только пожалел, что обул короткие сапоги: неудобно было выбираться в них на крутой, обрывистый бережок, но как-то справился. Ниже завала старые ивы, нависающие над водой, создают низкий сказочный коридор, по которому по высокой воде и не проплыть – ветки не дадут.

Миновав лесок, река вынесла меня на открытую местность, без деревьев и кустарников, где я почувствовал сильный северо-западный ветер, поднявшийся после тихого утра. Благо, что этот ветер попутный и только помогает мне в сплаве, однако, холодный! Хорошо, что я взял с собой вязаную шапку, помимо кепки и оделся, как капуста в несколько свитеров и штормовку с капюшоном, иначе бы замерз. Ветер здорово мешал забросам, корректируя их по своему усмотрению и относя приманку на пару метров в сторону от намеченной точки, что заставляло каждый заброс делать с поправкой на ветер.

Река после выхода на луга стала глубже, течение ещё более замедлилось. Берега обрывистые, торфяные, украшены живописными старыми одиночными ивами, где пастухи и скот могут найти тень в знойный летний день. Местами ивы «купаются» в реке целиком и, судя по обильной ярко-зеленой листве, чувствуют себя при этом прекрасно. Встречаются и песчаные косы на поворотах, заводей и стариц почти нет, однако встретилось одно широкое и мелкое место – видимо, брод был когда-то. А вот и впадение Уздянки, «повивальной бабки», способствующей рождению великой реки. Сколько их, этих еле заметных ручейков и речушек, несет свои воды в Усу, а ведь без их участия, малой толики и не было бы нашего любимого Нёмана.

В маленькой заводи, образованной устьем Уздянки, клюнула первая щучка, красавица граммов на четыреста: мелочь, а приятно – поклевку я прочувствовал. Хотел сфотографировать отпускание щучьего подростка, но он оказался очень резвым и убежал еще до того, как я навел на него камеру. Пусть живет и растет, даст Бог, свидимся через пару лет.

 В течение всего моего сплава по открытой местности рядом с рекой надрывно ревел трактор: распаханное поле вплотную подходит к урезу воды. Удивительно, как техника не падает в реку с обрывистого берега? К сожалению, водоохранные зоны существуют у нас на бумаге, а реальное соблюдение их никто толком не контролирует…

С опасением подплывал к деревне Буковичи. Здесь русло Усы вновь раздваивается и пригодным для сплава считается левый рукав, но на снимке из космоса видны какие-то препятствия. Проходимы ли они? В реальности они оказались остатками какого-то гидросооружения, создающими небольшой порожек с быстрым течением, вполне проходимый. Поблизости сидел рыбак с удочкой, поинтересовался уловом. «Один ельчик», - был ответ. Негусто.

Над рекой появились черноголовые чайки и ласточки-береговушки. Прибрежные кусты и камыши насыщены мелкими птахами, которые трещали, спорили, сновали туда-сюда, отстаивая свою территорию. Громче всех кричала (про нее не скажешь «пела») дроздовидная камышовка, похожая на взъерошенного сорванца «прической» на голове: «рррыба-рррыба-рррыба, ржек-ржек-ржек». Высоко в небе кружили три крупных хищника, доносился их крик: «киа-киа». Полагаю, что пара канюков отгоняла пришельца со своей территории.

Приближаясь к деревне Низок, заплыл в старицу, насыщенную мальком, который серебряными брызгами разлетался в стороны от упавшей приманки и тщательно ее обловил. Поклевок не последовало. Немного ниже по течению в Усу впадает безымянная мелиоративная канава, довольно полноводная, с быстрым течением, существенно пополняя ее водой. Наиболее интересный для спиннингиста участок реки начинается от деревни Подсадские вниз по течению до впадения Лоши. Множество изгибов и поворотов русла образуют заводи с обратным течением или без него, где хоронится мелкая щучка. Поклевок ее при дальнейшем сплаве было множество – все отпущены. Было пару поклевок щук покрупнее, но засеклись они слабо и недалеко от лодки им удалось освободиться. Нависающие над водой лозовые кусты и деревья создают массу укрытий для белой рыбы: язя, голавля. Жаль, не взял я ультралайт в этот сплав, а он мог бы сработать. Удивительно: Подсадские – крупная деревня, но рыбаков по берегам я не заметил.

Чуть ниже деревни в Усу впадает один из рукавов устья Нёманца. Течения в нем практически нет и ширина его до десяти метров, но проплывая мимо, в нем я заметил бой щуки: малек разлетался брызгами. Заплыв в канал, стал делать забросы резиной в места боя, но поклевок не было. Заменил резину на вертушку №3 и на первом же забросе на нее позарилась щука под килограмм, за ней через десять метров еще одна такая же. Чуть дальше, третья атаковала блесну четыре раза, но так толком и не засеклась: повезло ей. Так что, поменять приманку, если щука не берет, при визуальном наблюдении ее боя бывает полезно.

Проплыв еще две излучины Усы, я уперся в мощный завал через всю реку, созданный упавшими в воду дубами. На то, что он существует давно, указывало большое количество хлама, принесенного водою и успевшего уже прорости зеленью. Рядом на берегу лежали остатки плота, погрызенного бобрами: видимо кто-то закончил сплав у этого завала. Попытки его преодолеть ничего не дали и пришлось грести против течения полторы сотни метров, чтобы найти достаточно пологий берег и выбраться на него. Пешая разведка по берегу показала бессмысленность попыток преодолеть этот завал, поскольку за ним был следующий, а затем еще и еще. Закоряженность реки ближе к деревне Ластовщина только увеличивалась, делая лишенным смысла дальнейший сплав. Пришлось вызывать машину для моей эвакуации.

Однако, я на этом не успокоился и решил не пройденную сплавом часть маршрута пройти по берегу пешком, к чему и приступил на следующий день. Начав практически с места вынужденного финиша, прошел по дебрям и поднявшейся крапиве до Ластовщины. Поимел массу поклевок щуки на спиннинг: четыре забрал, остальных отпустил по малолетству.

На следующий день приехал в деревню Подъельники и, оставив машину возле моста, поднялся берегом вверх по течению до Ластовщины. Щука хорошо клевала: три более килограмма забрал и множество мелких отпустил. Река и на этом участке вся в завалах, сплавляться по ней можно только имея с собой бензопилу.

Здесь в Усу впадает два рукава Нёманца: один каналом, другой через старицу. Течение в них еле заметное и реальный вклад Нёманца в формирование полноводного Нёмана минимален. Получается, что Уса мать Нёмана, а имя он получил от небольшого ручейка, впадающего в Усу – несправедливо. Съездил, так же, посмотреть и на сестрицу Нёманца – Лошу. Этот водоток действительно похож на речку, хотя и канализованную: полноводна, глубока, с заметным течением. Даже спиннинг побросал в нее, хотя и безрезультатно.

Я часто бываю на Усе весной, когда нельзя ловить с лодки и рыбалки эти доставляют истосковавшемуся по охоте на хищника спиннингисту особое удовольствие. Вот одна из них.

Будильник был заведен на три пятнадцать, однако проснулся я в полтретьего и понял, что уже не засну. Выйдя, не одеваясь, из дому я огляделся. Узкий серп стареющей луны неверным светом освещал окрестности. Тусклые звезды мерцали на юго-западе небосвода, а на северо-востоке уже возникла и медленно расползалась по горизонту светлая полоса рождающегося дня. Почувствовав озноб от ночного холода, я вернулся в дом, оделся потеплее и заварил кофе.

В плане на день у меня была рыбалка в низовье Усы. Неделей раньше я уже ловил в тех местах, но выбрался поздновато, и яркое солнце вскоре обрубило клев, оставив чувство неудовлетворенности. Поклевок щуки было много, но ловилась одна мелочь, подлежащая амнистии и домой я забрал всего два экземпляра, достигших совершеннолетия. Казалось, упустил я время, когда на рассвете клюют самые крупные щуки, что и подвигло меня выехать в этот раз пораньше.

Снасти и сапоги были загружены в машину еще с вечера, чтобы не терять на сборы драгоценные утренние минуты. Прикинул, что если выеду не мешкая, то, как раз, на рассвете буду на месте и смогу в сумерках начать ловлю.

Ночная дорога заслуживает отдельного описания. Нигде ни души, встречных машин нет. При выезде термометр показал плюс четыре, а по дороге температура за бортом упала до одного градуса тепла, что вызвало образование обильного тумана в низинах и вблизи водоемов. Трасса от Узды к Подъельникам идет параллельно долине Усы, которая была заполнена плотным молоком тумана, из которого выглядывали вершины наиболее рослых олешин, обозначая русло реки. В свете месяца эта картина выглядела сказочно, умиротворяющее, будто время остановилось, и нет на земле никаких людей с их цивилизацией, суетой и проблемами.

Еще не было четырех, когда я вылез из машины и в потемках стал собирать спиннинг. Птичий хор еще только пробовал брать первые ноты. Вдали слышалось многократное «ку-ку». Оказывается, кукушка кукует и в темноте. Робко перекликались дрозды, пробуя голоса, в ивняке возле реки щелкал соловей. Ветра не было, но светлую полосу зари с севера стало затягивать облачностью, значит, днем подует северный ветер, и будут облака на небе, что не так уж плохо при ловле хищника.

Не теряя времени, по темноте я направился к дальней точке маршрута вверх по течению, чтобы к рассвету быть на месте и начать ловить. Высокая прибрежная трава была мокрой от росы и, несмотря на то, что я был в высоких болотных сапогах, в момент промок до пояса, что было довольно неприятно. Прибыв на место, не дожидаясь светла, я снарядил спиннинг крупной кислотной резиной и стал бросать на глубоком прогоне с медленным течением. Буквально на втором забросе посередине русла последовал щучий «тук» и массивная рыбина завозилась на другом конце лесы. Сопротивление было настолько сильным, что я с трудом смог сделать несколько оборотов катушкой, спиннинг согнулся так, что я засомневался в его прочности. Рыбина вышла на поверхность, хотя я и опустил конец удилища к воде, забурлила водой и сорвалась, оставив на приманке глубокие порезы от зубов.

- Первая сошла. Плохая примета, - подумал я рассматривая в неверном свете приманку.

Крюк не разогнулся, выдержал, но я увидел то, на что раньше не обратил внимание. Зубец на жале крюка был очень маленький и в результате крюк легко выскочил из костистой пасти хищника во время борьбы. Покопавшись в сумке, я проверил все джигголовки этой фирмы. На всех зубец был очень мал. Сменив приманку на флюоресцирующую на нормальном крюке, я продолжил лов и вскоре выдернул щучку чуть меньше килограмма, но не за нею я ехал сюда в такую рань.

Рассвело, и я, оглядевшись, заметил, что весь заливной луг в пойме седой. Иней покрывал всю траву – роса на рассвете замерзла.

Спускаясь вниз по течению, я облавливал знакомые по прошлым рыбалкам места. Река жила своею жизнью: нередко показывалась голова бобра, занятого своими заботами, часто слышались всплески рыбы, от чего шли круги по воде, которые могли создать только солидные экземпляры. Плеск белой рыбы подвигнул меня заменить резину вертушкой. Однажды что-то хорошенько боднуло ее, но не засеклось. Но я приехал за щукой и после нескольких десятков забросов вновь сменил вертушку на резину. К сожалению, на самых «вкусных» местах, на которые у меня были большие надежды, поклевок не последовало, пока я не дошел до омута, из которого в прошлом году неоднократно доставал солидных щук.

Уровень воды в Усе в связи с весенней засухой был низкий, обнажились все корчи и коряги, ранее прятавшиеся в глубине, и зацепов стало больше. Перед тем, как забросить спиннинг в омут, я сменил приманку на более легкую, памятуя, что берут здесь щуки при очень медленной проводке.  На первом же забросе последовала поклевка. Экземпляр был неплохой, килограмма под два. Щука вышла на поверхность и я смог оценить ее размеры. Стараясь не дать слабины, я подтащил отчаянно сопротивляющуюся рыбину к берегу и уже собирался схватить ее за жабры и тут она сошла. Поматерившись всласть, огорченный неудачей, я продолжил облавливать реку, пока не дошел до нового моста в Подъельниках. Глянув на часы, и отметив, что еще только восемь утра, решил ловить ниже моста, чего я обычно не практикую, но возвращаться домой всего с одной щученкой не хотелось.

Река ниже моста меняет свой характер, течет по заливному лугу, становится шире, течение замедляется. Берега местами голые, обрывистые, довольно высокие, а  кое-где поросли ивняком и ольхой. Есть ряд привлекательных для спиннингистов поворотных ям. На одном из поворотов после заброса последовал рывок, потом еще один и третий, когда я уже вынимал приманку из воды. Щучий подросток, как собака, кусал резину, не засекаясь. Я отошел от берега, чтобы не пугать рыбу своим присутствием и вновь забросил по той же траектории. В конце проводки щука чуть меньше килограмма повисла на крюке и была благополучно доставлена на берег.

Постепенно я приближался к месту слияния Усы и Лоши. Там на берегу воздвигнут крест, обозначающий начало новой реки – нашего любимого Батьки-Нёмана.