Диалоги, части 1 и 2

           Сегодня 11.05.2011г. от рождества Христова. А был ли он, Спаситель? – это сомневается мое второе “я“, мой внутренний голос. У меня, как, наверное, у каждого, он тоже есть. Интересно, где он находится и что это такое: дух противоречия, интуиция, совесть? Как бы то ни было, хорошо, что он есть, с ним интересней, чем без него. Он многое может: похвалить, поругать, предостеречь, не дает расслабиться, хранит наши тайны, мечтает... Стоп! Мечты - это мое. Хотя... кто его знает, поди разберись, кто там за что отвечает. Природа придумала замечательную вещь: можно говорить с самим собой. И хоть это желательно делать втихаря, а лучше совсем беззвучно, все равно это бывает полезно, а если это делать на бумаге, то вообще здорово. Я хочу попробовать. Для  краткости и удобства я буду называть мое второе "я", мой внутренний голос: ты. Он - меня, вернее всего, так же. Впрочем, у нас есть и другие варианты. Итак, начало положено. А оно, как известно, половина дела. До завтра, дружище.
            После этих слов у меня повлажнели глаза. Потому что моего настоящего, единственного друга больше нет. Валера...
         Завтра еще не наступило. Через месяц у нас будет очередная встреча однокашников – однокурсников, очень круглая дата: полста лет окончания института. Мы с Валерой никогда не пропускали эти встречи. На этот раз это будет впервые без него.  Как ни печально, и на этот раз мы, вернее всего, опять   недосчитаемся кого-нибудь. Я  уже и написал  об этом:
            Наши парни и наши девчата,
            Вы ушли, вы покинули нас,
            Но то время весёлое свято,
            Мы грустим и мы помним о вас.
            Как измерить нам эти потери?
            Как не думать о юности нам?!
            Пусть в загробную жизнь мы не верим,
            Но хотелось бы встретиться  т а м...
   Я: А вот сегодня уже наступило вчерашнее завтра. Я спал нормально, правда, левое плечо болит почти непрерывно, но спать пока дает. Это возраст, и ничего тут не поделаешь. А тебе хорошо, у тебя нечему болеть. Ты хорошо спал?
   Ты: А я никогда не сплю, иначе ты никогда бы не видел снов. Кстати, ты не задавался вопросом, почему люди могут видеть, пусть только сны, но с закрытыми глазами?
            Ты: Не забывай, у тебя есть еще память, оттуда и формирует.
       Я: Для этого надо, чтобы в нее была заложена хоть какая-то информация, вокруг которой мозг мог бы сотворить какой-то сюжет.  Однако же часто снится такое, которого в жизни никогда не было. Но как бы то ни было, на этот раз ты зря старался, я ничего не запомнил.
         Ты: Это твои проблемы. Хорошо, если будешь забывать только сны. Помни об Альцгеймере...
         Я: Не дай бог дожить до такого. Не в том дело, что живу практически один и водиться со мной будет некому. Не боюсь - как сказал умный человек - быть старым, боюсь быть немощным. А сны у меня действительно прекрасные. Бывают и нехорошие, но такие романтические отношения с лучшей половиной рода человеческого у меня были разве только с ней, с Эл... Вот только непонятно, почему она ни разу не приснилась. Почему так получается: та, о которой думаешь почти  каждый день, никогда не снится? А снятся  пусть и очень соблазнительно - эротические, душевные, скромные и еще бог знает ка- кие, но совершенно  незнакомые, о существовании которых я не знал и не ведал раньше ни сном, ни ду- хом. Откуда они берутся?! Боюсь, на это не ответишь даже ты.
         Ты: Да, я тут тоже бессилен. Мы все еще живем в непонятном мире. Не бери в голову...
         Я: Легко сказать. Как забыть очередную очаровательную ночь, проведенную  с  прекрасной незнакомкой?! Такой сон я смакую несколько дней. И кто бы меня упрекнул? В последний  раз приснилась миниатюрная брюнетка, с которой мы где-то сидели так, что колени наши “невзначай” касались, головы тоже были так близки', что я, резко повернувшись, ртом уткнулся в ее губы – а вот это было “на самом деле” нечаянно, но так взаимно желанно! Мы целовались так нежно, что если сравнить это с лепестком розы, он будет выглядеть так  бледно,  как... сумерки и радуга. Мы без конца пили нежность, нектар любви... Такие нежные губы я встречал только однажды, будучи студентом на практике в Оренбургской области. Наверно, это хорошо, когда в таком возрасте снятся девушки.  Но почему они снятся? Я же не так и много думаю о них? И не такой уж я сильно сексуально озабоченный. Можно сказать, совсем не  озабоченный в этом смысле,  потому что наяву пока все в порядке в этом плане. Я поддерживаю полнокровную связь со второй женой. Мы тоже не избежали этой участи, когда и вместе нельзя, и врозь плохо. Она на десять лет младше меня (здесь, пожалуй, уместней будет сказать: моложе, потому что маленькими нас никак не назовешь). Сейчас мы с ней в роли любовников. Она  в постели еще вполне ... Вот только фигура стала никакой, а ведь была куколка лет до сорока пяти. Как видно, не все бабы в сорок пять – ягодки опять. Это из-за гормональных лекарств. Она лечилась от женской болезни, слишком сильно было в ней женское начало. Оно и сейчас еще не дает ей покоя, да и мне тоже.
            Я: Странно, что раньше я не задумывался  над этим парадоксом. А недавно узнал, что, оказывается, мы видим не глазами, а мозгом.
         Ты: Вот поэтому ты и видишь свои прекрасные сны.
         Я: И все равно нет полной ясности. Ну ладно, информация поступает через глаза, перерабатывается мозгом, передается  куда  надо и только тогда мы знаем, что перед нами. А если глаза закрыты и инфор-  мация не поступает, откуда и как мозг формирует сны, эти удивительные, фантастические видения? 
         Ты: Не забывай, у тебя есть еще память, оттуда и формирует.
       Я: Для этого надо, чтобы в нее была заложена хоть какая-то информация, вокруг которой мозг мог бы сотворить какой-то сюжет.  Однако же часто снится такое, которого в жизни никогда не было. Но как бы то ни было, на этот раз ты зря старался, я ничего не запомнил.
         Ты: Это твои проблемы. Хорошо, если будешь забывать только сны. Помни об Альцгеймере...
         Я: Не дай бог дожить до такого. Не в том дело, что живу практически один и водиться со мной будет некому. Не боюсь - как сказал умный человек - быть старым, боюсь быть немощным. А сны у меня действительно прекрасные. Бывают и нехорошие, но такие романтические отношения с лучшей половиной рода человеческого у меня были разве только с ней, с Эл... Вот только непонятно, почему она ни разу не приснилась. Почему так получается: та, о которой думаешь почти  каждый день, никогда не снится? А снятся  пусть и очень соблазнительно - эротические, душевные, скромные и еще бог знает ка- кие, но совершенно  незнакомые, о существовании которых я не знал и не ведал раньше ни сном, ни ду- хом. Откуда они берутся?! Боюсь, на это не ответишь даже ты.
         Ты: Да, я тут тоже бессилен. Мы все еще живем в непонятном мире. Не бери в голову...
         Я: Легко сказать. Как забыть очередную очаровательную ночь, проведенную  с  прекрасной незнакомкой?! Такой сон я смакую несколько дней. И кто бы меня упрекнул? В последний  раз приснилась миниатюрная брюнетка, с которой мы где-то сидели так, что колени наши “невзначай” касались, головы
тоже были так близки', что я, резко повернувшись, ртом уткнулся в ее губы – а вот это было “на самом деле” нечаянно, но так взаимно желанно! Мы целовались так нежно, что если сравнить это с лепестком розы, он будет выглядеть так  бледно,  как... сумерки по сравнению с радугой. Мы без конца пили нежность, нектар любви... Такие нежные губы я встречал только однажды, будучи студентом на практике в Оренбургской области. Наверно, это хорошо, когда в таком возрасте снятся девушки.  Но почему они снятся? Я же не так и много думаю о них? И не такой уж я сильно сексуально озабоченный. Можно сказать, совсем не  озабоченный в этом смысле,  потому что наяву пока все в порядке в этом плане. Я поддерживаю полнокровную связь со второй женой. Мы тоже не избежали этой участи, когда и вместе нельзя, и врозь плохо. Она на десять лет младше меня (здесь, пожалуй, уместней будет сказать: моложе, потому что маленькими нас никак не назовешь). Сейчас мы с ней в роли любовников. Она  в постели еще вполне ... Вот только фигура стала никакой, а ведь была куколка лет до сорока пяти. Как видно, не все  бабы в сорок пять – ягодки опять. Это из-за гормональных лекарств. Она лечилась от женской болезни, слишком сильно было в ней женское начало. Оно и сейчас еще не дает ей покоя, да и мне тоже.
         13 мая, пятница. Я только что проснулся.
         Ты: С добрым утром, лежебока. Опять будешь  валяться - нежиться целый час? Ты же хотел делать силовую гимнастику до июня.
         Я: Жизнь внесла коррективы, нынче май такой жаркий, что уже сейчас тяжело этим заниматься.
         Ты: Хорошая отговорка, нечего сказать. Для лени причина всегда найдется, не...
         Я: Спокойно, хряк, болото будет наше. Наше от нас не уйдет. Могу привести еще пару доводов в свое оправдание.   
         Ты: Сколько ни  изощряйся, если будешь мало двигаться, живот будет расти, как у беременной.
         Я: Пока что он у меня в талии меньше метра, 96 см. А, как сказали врачи в передаче “Жить здорово“, чтобы у мужчины тестостерон был в норме, живот должен быть 94 см. Так что не будем волноваться.
         Ты: И что ты собираешься делать?
         Я: Будем приближать реализацию наших наполеоновских планов. Покорение Европы на своей или на арендованной машине никто не отменял. Но для этого надо приложить усилия, и немалые: выучить международный English хотя бы на бытовом уровне, научиться водить машину хотя бы по нашим дол- банным “автобанам“. Но самое главное: исхитриться заменить просроченное водительское удостоверение. Машины у меня никогда не было, но права я когда-то на всякий случай получал. Однако они кончились  еще пять лет тому назад. С тех пор многое изменилось. Оказывается, у нас драконовские правила при получении или замене прав. После 55 лет их надо менять чуть ли не ежегодно. В то время как, например в Германии, я видел за рулем мужчин никак не моложе себя. А в Америке (показывали по ТВ) можно водить ТС хоть до ста лет. Понятно, что надо проходить медкомиссию. На зрение, слух, реакцию  пока не жалуюсь. Но есть у меня небольшая закавыка – АКШ - это не автомат Калашникова, а аортокоронарное шунтирование, когда у человека отказывает мотор. Из-за него меня и тормознули, когда я пошел выправить новые права. Перестраховщики в медкомиссии попросили принести справку из Института Сердца, где мне делали операцию. А там люди тоже не лыком шиты: зачем, мол, они сюда людей посылают, они сами должны решать свои вопросы, за это и деньги получают. Все же врач высказал и свое мнение. «Я не вижу оснований отказывать вам в праве водить машину, у нас тут полно водителей после такой операции» - сказал институтский врач и ... отправил меня к главному врачу. К тому я уже не пошел, а послал их ... Вернее, это сделал уже ты, дружище. 
         Ты: Да, ты так и норовишь подсунуть мне самые неблаговидные поступки. И хоть меня никто не слышит, кроме тебя, все равно это нечестно для друзей.
         Я: Ты должен гордиться. Не каждому можно доверить такие щепетильные дела. Так что у нас с то- бой все только начинается... Предстоят нешутошные баталии  на  всех направлениях, поэтому не будем распылять силы, будем брать бастион за бастионом. Если какой-нибудь из них и не потребуется для решения главной задачи, все равно, я думаю, лишним не будет. Например, я давно уже хочу узнать, о чем  поют АББА, моя любимая группа, а без английского их не понять. Надо правильно выстроить, как  сейчас модно выражаться, алгоритм действий. А проще говоря: их порядок, последовательность. После английского, вернее, параллельно с ним, потому что с ним уже не надо будет расставаться, если только я хочу довести это дело до конца, так вот, параллельно с ним, с Нового года, начнем пробивать права, а уж потом, весной, будем брать уроки езды, чтобы к лету выйти, а хорошо бы выехать, на финишную прямую. Если ты согласен, то вперед, на абордаж! Даешь английский!
            Должно быть, не зря говорят: человек проживает столько жизней, сколько языков знает. Мы все учили иностранный когда-нибудь да как-нибудь. В школе и в институте я учил немецкий. От тех десяти лет “лернен“ осталось только “Ich bin heute ordner“ – я сегодня дежурный. Но и этому я не нашел приме- нения в стране–носителе языка. А английский  пытался  освоить  самообразованием, занимался несколь-
ко лет. И когда был в круизе по Средиземному морю и где-то в Каире, в гостинице, сказал  простенькую 
фразу типа: я открою окно – и меня поняли! – радовался, как ребенок. К сожалению, без практики все пропадает, и сейчас надо начинать с азов. В наше время есть много методов и способов изучения языка: Интернет, курсы, видео - и аудио средства и т.д. Я даже почти нашел по Сети партнера в Канаде, с ко- торым можно было бы этим заняться. Но... Для этого все же надо обладать начальным запасом лексики
и грамматики. Иначе как же сказать, что ты хочешь учить их язык, а тем более общаться на нем?
       Поэтому, друг ситный, спланируем так: сначала учим самостоятельно по учебникам, а когда сможем говорить так, чтобы нас поняли, хорошо бы найти в своем городе какую-нибудь “англичаночку”, чтобы с ней потренироваться в живой беседе произношению и вообще... Конечно, не бесплатно. На заключительной стадии изучения (а ее по большому счету не должно быть) можно пообщаться и с настоящим носителем языка.
         В одну из последних поездок за “бугор” у меня была такая возможность. На Испанском курорте Санта-Сусанна, в гостинице “Каприччио“, на  меня  положила глаз одна особа. Мы с ней ездили однаж- ды на концерт на одном заказном автобусе, но не были знакомы, просто жили в одном отеле. Она же, видимо, посчитала, что этого вполне достаточно, чтобы наладить более тесные отношения, и однажды во время обеда подсела за мой столик, я обычно сидел один. Из ее первоначальных фраз я понял только то, что предо мной представительница туманного Альбиона. Если бы у ней был еще и хоть какой-то намек на талию, контакт, скорее всего, состоялся бы. Но у ней была, как две капли воды, точно такая же “фигура”, как у моей законной подруги. И англичанка вернулась к своему обеду несолоно хлебавши. Жаль, конечно, но что делать, се ля ви. Были и еще причины, из-за которых знакомство не состоялось: времени до отъезда оставалось немного, больших познаний в языке я не успел бы получить, а основная причина – финансовая. Мне не хотелось позориться из - за отсутствия достаточного количества евриков.   Это не самое главное в общении кабальеро с донной, а все же... Потом ты долго пенял мне за это. 
         Ты: Конечно. Ты поступил не по-джентльменски, разве можно отказывать даме? Она всего-то и спросила: What is your name? - Как Вас звать? А ты: Ich nicht verstehen. – Я не понимать. Нарочно перепутал порядок слов, прикинулся шлангом, будто ничего не бельмеса. Сказал бы еще: Гитлер капут! Стыд и срам, позор на всю Европу. Бедная женщина не могла поверить, что с ней так дурно поступили. Подойдя к своему столу, она еще раз посмотрела на тебя, бесстыжего, но ты сделал морду кирпичом.
         Я: Но, но, осторожней на поворотах!
         Ты: Что, не нравится?- мой оппонент разошелся не на шутку,- ну не кирпичом, так лопатой.
         Я: Я понимаю, поступил скверно, но не мог же я изменить себе.
         Ты: Как это?
         Я: Это не лихачество, а борьба за качество: я почитаю красоту женского тела.
         Ты: Не пора ли ближе к делу, гурман женской фигуры?
         Я: Слушаюсь, вашесковородие!

         Уже несколько дней study – штудирую английский. Кроме учебников стараюсь задействовать и другие подручные средства. На кабельном ТВ есть канал “Немецкая волна”, на нем по полчаса говорят то на немецком, то на английском. Стараюсь больше слушать последний, но, как на любом чужом язы- ке, там строчат, как из пулемета. Все же, если напрячь всё серое вещество, кое-какие проблески в этом дремучем лесу тарабарщины уже можно разглядеть, кое-что вспоминается из старого багажа. Сегодня, 16.05, на этом канале говорили об убийствах и о Каддафи. Фигурируют шесть – восемь человек, то ли они убивали, то ли их убили. Неужели западные демократы уже замочили Ливийского лидера? Наши каналы пока молчат.
         Мой друг советует: надо послушать и наших, правильно ли мы с ним понимаем актуальную международную обстановку. Совет принят.   
         Из наших источников, информация к размышлению: Каддафи, похоже, еще жив, хотя ему сейчас не очень комфортно. Зато очередная “сенсация“ по поводу убийства американцами бен Ладена. Выплыл какой-то очевидец, который видел террориста №1 в Чечне, и он говорит, что Ладен был очень болен и умер от болезни еще пять лет тому назад. Спрашивается, что же тогда мы смотрели вместе с президентом USA и его высоким окружением из кабинета Белого дома? получается, извините, дурдом какой-то, а не Белый. И еще парочка новостей глобального масштаба. Первая: непревзойденный бодибилдер  Шварценеггер, покинув пост  губернатора  Калифорнии, заодно  решил расстаться и с семьей после двадцати пяти лет супружества. Оказывается, он имеет внебрачного сына от своей домработницы, и, что самое смешное,  признался в этом сам, для жены это оказалось полной неожиданностью. Вторая: оскандалился глава международного валютного фонда француз Тросс-Кан. В Нью-Йорке, в гостинице, напал на горничную с сексуальными намерениями. Но та оказалась на высоте и в прямом, и в переносном смысле, дала отпор неудавшемуся насильнику. Теперь он будет на нарах, в Америке законы еще те, а мог быть на троне, он был реальным  претендентом на пост Президента Франции. В этих историях удивляет легкомыслие людей, достигших таких вершин в карьере. О чем они думают, эти люди?!
         Американская писательница Лаура Кипнис в книге "Как устроить скандал. Приключения нарушите
лей приличий" пишет по этому поводу: "...скандал создается на нашем аппетите к жизни. Беспокойство, томление ферментируется в душе (или в утробе) каждого общественного существа. Поэтому любой из нас может пасть добычей саморазрушительной страсти, которая, по сути, является поиском окольных путей к свободе."
         - Как тебе это нравится, дружище? Не хотел бы я таким образом искать свободу.
         - Куда это тебя понесло? Разве об этом ты должен думать? Тебе же это не грозит, ты свободен.
         - Могу я позволить себе небольшое лирическое отступление?
         - Себе – можешь, мне – нет.
         - Чисто прокурор...
         
         Не зря говорят и о том, что русский язык богат, велик, выразителен и т.д. Это понимаешь, когда начинаешь изучать другой язык. То, что в другом языке выражается несколькими словами, мы говорим одним – двумя. У немцев: Es ist hochste zeit – у нас: Пора! У англичан: Here you are! – у нас: На!. У них, особенно у англичан, одно слово может означать не имеющие ничего общего понятия, так что правильное из них надо подбирать по смыслу. К примеру, что общего между: звук, здоровый, правильный, измерять глубину?  А между тем все это выражается у них одним словом: soundсаунд. У англичан "говорить, сказать”: tаlk – тоок или speak – спиик. Здесь у них тоже есть синонимы, как и у нас: болтать, толковать, молвить, шептать, ворчать, бормотать, лепетать. Но, конечно, мы их перещеголяли: молоть и трепать языком, драть глотку, тараторить, балаболить, бубнить, бухтеть, бурчать, брехать, рассусоливать, талдычить, мямлить, вякать, гундосить, рявкать - тут уж извиняйте дядьку, это только наше. И мыслят они – смешней не придумаешь. Нет, чтобы просто сказать: на столе нет книг, так они непременно все запутают и усложнят: there are no books on the table  – имеются не книги на столе. Как так можно думать, а тем более говорить?! А вот еще перлы английского. Перед словами: чистит зубы, расчесывает волосы, ест завтрак – обязательно поставят  “his” – "его", что в контексте означает: свой, свои. Чистит свои зубы, и т.д. Зачем? Как будто непонятно, что если чужой завтрак еще можно съесть, то уж расчесывать чужие волосы, а тем  более чистить чужие зубы - это просто смешно. Я уж не говорю о произношении, которое иногда не поддается никаким правилам; эти открытые и закрытые, длинные и короткие слоги, непроизносимое конечное “е“, эти ...
         - Что ты расплакался, как ребенок, ну давай бросим этот ... язык, пока не поздно.
         - Нет-нет, да будь я и трижды преклонных годов,
и то без улыбки и лени,
English я выучу только за то,
Что им разговаривал Леннон. Как тебе мое творение?
         - Годится, только вместе с битлом хорошо бы и Вилья'ма Шекспира упомянуть.
         - Я и сам этого очень хотел, да, видно, не судьба. Великим она тоже не всегда благоволит.
         - А знаешь ли ты, что с этим языком мы пропустили очередной конец света?
         - Точно, вчера же было 21.05.2011, на этот день какой-то американский священник обещал при- шествие страшного суда. Интересно, какую корысть они с этого имеют, эти предсказатели? Тщеславие? Пусть хоть один день поговорят о тебе, но как! На всех каналах и на первых страницах. Следующий кирдык долго ждать не придется, его обещают уже в следующем году. Дожить бы...               
         Английский, конешно, хорошо бы освоить, но и хорошо бы пополнить кошелек чем - нибудь окромя "пензии". Что ты на это скажешь, дружище?
         - Мысль разумная, но чем? С тобой не хотят уже связываться, сколько ты ни звонил по объявлениям.
         - Это не совсем так. Они бы и взяли, но я не хочу оставлять им свои личные данные, потому что это лохотронщики, их развелось  как  собак нерезаных. Первое, что они просят, когда к ним приходишь  - заполнить анкету, как будто все уже решено, и ты приступаешь к работе. А у самих в "офисе" шаром покати: кроме стола, стула и телефона ничего нет. Больше я к ним не ходок, но не могу понять, что они потом делают с паспортными данными, которые люди им оставляют? Это же только копии.
         Кое - как отвязался и от других мошенников. Эти мухлюют изощренно, в правовом поле. Дело  вот в чем. Проработав, будучи на пенсии, семь лет, все же пришлось уйти с работы по состоянию здоровья. От нечего делать купил компьютер, походил в финансовую компанию на курсы по работе на фондовом рынке, и занялся Интернет - трейдингом. Помню, как ночи не спал, считая будущие барыши и ломая голову над тем, куда деть эти сумасшедшие деньги. Как ни старался не зарываться и умерить аппетит, все равно пришлось оперировать миллионами. Ты тогда мне здорово помог в этом деле. Правда,  дружище?
         - Ага, хорошо тогда помечтали, фантазиям нашим не было предела, весь мир был у наших ног, но все равно последний миллион не смогли потратить.
         - Ее, фантазии, все же не хватило, какой бы бурной она ни была. На самом  деле  доходы  оказались не такими уж внушительными, что существенно облегчило наши мучения. За три года спекуляций акциями, как в этой сфере официально называют эту деятельность, потому что иначе прибыли не получишь, я все же приумножил свой капитал на двадцать процентов, что считается неплохим показателем для начинающих. Но в конце 2008 года грохнул кризис. Я, однако, не спешил расставаться с ценными бумага- ми, ожидая, что кризис закончится. Он не оправдал моих надежд, и, в конце концов, я ушел с рынка, потеряв половину своих скромных инвестиций. Это ты мне, приятель, подсказал, что этим делом надо заниматься профессионалам. Им сподручней проворачивать свои делишки, имея доступ к инсайдовской информации.
         Я продал акции, но пришлось задействовать оба полушария, чтобы прекратить отношения с фирмой, через которую я входил на фондовый рынок. Они никак не хотели отпускать меня, а хотели превратить меня в дойную корову. По правде говоря, с меня молока - как с козла, но им же с каждой паршивой овцы шерсти клок - и то вперед. Наша тяжба продолжалась полгода. Эти современные бендеры с по- мощью (но не мощью) своих юристов хотели охмурить меня своим договором о расторжении Генерального соглашения по оказанию услуг Компанией..., разобраться в котором и с бутылкой было непросто. Они просили у меня номер банковского счета, куда бы могли направлять поступающие на мой брокерский счет деньги, если я его закрою. Я мог бы специально для них открыть счет и положить туда десять рублей, чтобы у них глаза не разгорались, но это означало бы, что я соглашаюсь с их заведомо неприемлемыми условиями. Потому что их вариант расторжения на самом деле вовсе не расторгал деловые отношения Компании и Клиента. Следовательно, и после подписания этой липы они считали бы, что оказывают клиенту какие-то услуги, разумеется, платные, как же иначе? А причин считать клиентов должниками у них всегда навалом. Я им предоставил право возвращать эти поступления от- правителю, если такое произойдет, потому что знал наверняка: мне ничего больше на этом рынке не улыбнется. В процессе "бракоразводного" процесса я чуть было не опростоволосился и хотел узнать, сколько я им должен, чтобы отвязаться от них, но вовремя спохватился. Какие могут быть долги, если я уже целый год не пользуюсь их услугами? В общем, в последнем письме я написал всё, что о них думаю: "... все положения вашего соглашения о расторжении... надуманны, не отражают фактических взаимоотношений Компании и Клиента. Соглашение не отвечает своему назначению. При таком толко- вании Компанией документа о расторжении деловых отношений Соглашение не может быть достигнуто никогда. Вы хотите сделать своих клиентов заложниками  своей  системы, вечными должниками Компании. Если вы не примете мой вариант, пусть нас рассудит суд."  После этого им пришлось согласиться со мной. Так что и в такие компании я больше не ходок.
        Есть еще одно место, где можно заработать копейку, и это не ирония, потому что там платят МРОТ.
О-о-очень подозрительная аббревиатура, а кто с этим не сталкивался, поясню: минимальный размер оплаты труда. Минимум миниморум, как сказал бы Белов, преподаватель Земельного права на нашем курсе. Кстати, с 1 июня он, МРОТ, повышается, страшно подумать, аж на 281 рубль! Что можно на это купить? Килограмм колбасы? МРОТ сейчас будет 4 611 руб., а прожиточный минимум миниморум - 6 367 рупь. Как жить трудовому народу?!
         - Ты опять расплакался. Тебе-то грешно скулить, твоя пенсия вдвое выше прожиточного mini. Нам еще удается откладывать на черный день.
         - Ты прав, не хочу возвращаться в "светлое" прошлое социализма с человеческим лицом, когда на эти 281 р. можно было купить воз и маленькую тележку колбасы, но ее и собаки не ели, а за молоком и летом занимали очередь с вечера; апельсины, шоколад, кофе - все из - под полы. Прелести социализма можно перечислять бесконечно, но мы отвлеклись.
         Есть в нашем городе так называемый Центр социальных проектов. В числе прочего там занимаются и созданием Электронного архива области - переводят в цифру Метрические книги (о рождении, бракосочетании и смерти) начиная с Пушкинских времен. Для этого нанимают работников для надомной работы через Интернет. Я последние пару лет, практически с начала этого проекта, поработал у них. Правда, работают они не целый год, а два-три квартала, потому что это бюджетная организация, и денег на целый год не хватает. А нынче вообще берут только на три месяца по этой же причине. В первый заход я опоздал по глупости, пропустил звонок из Центра, но не очень огорчился этому, во  второй по-    ток постараюсь не оплошать. Чтобы "заграбастать" эти неполные пять тыщ, надо посидеть с полдня, не меньше. У меня это не столько работа, сколько времяпровождение: разбирать почерки тогдашних грамотеев. Они писали не хуже нынешних врачей, даром что не по -латыни. Видимо, считали своим долгом как можно более заковыристей исказить буквы, выделывая немыслимые вензеля и загогулины. Ладно бы это был один писарь, можно было бы приноровиться к его "почерку", но об этом можно только мечтать. Интересные вещи встречаются в этих Метрических книгах. В те стародавние времена - жениться - писали, а, значит, и говорили: отрок такой-то понял  за себя ... такую-то девку. Сейчас бы так понимали... А сколько, оказывается, было категорий крестьян: просто крестьянин, государственный, экоомический, удельный, ясашный, заводской, крепостной, временнообязянный, бывший, уволенный на   откуп, билетный, казенный... Бедный крестьянин... Деревни назывались: Косоротова, Лежебоки, Лешаки  Согрешилова, Старичата, Заразилова, Пустомолвлина, Сонливая, Голая, Пьянкова, Хреновая, Кадилова, Пердилова (да простят меня дамы, я тут ни при чем) и, как говорил Некрасов, Неурожайка тож.   
         Весь штат Центра состоит из четырех барышень, две из них на подходе к бальзаковскому возрасту, а две только что вышли из ... "зари туманной юности". Нет - туманной - это не про них, им до такого прошлого еще шагать и шагать. У меня с  ними  со  всеми  вполне доверительные отношения. По E-mail   поздравляю их с праздниками, иногда пишу анекдоты. Такой, например, от Ю. Гагарина: Художник рисует обнаженную модель, рисует долго, очень долго, так что натурщица уже замерзла. Художник предложил девушке согреться чайком. Она оделась, сидят чайком балуются. И тут слышат, как в дверь вставляют ключ. Художник говорит девушке: раздевайся быстрей, жена идет!
         - Прелестный анекдотец, мне тоже нравится этот тонкий юмор. Но, Петрович, не слишком ли много ты думаешь о тех барышнях? Только не надо отпираться, уж я-то знаю.
         - Хм, с тобой лукавить не получится. Думаю, но это же не самый большой грех. Мечтать не вредно.
         - Мечтай  на  здоровье, но будь начеку, не будь посмешищем. Для тебя сейчас в самый раз слова нашего Александра Сергеевича: "...мне не к лицу, и не по ле'там, пора, пора мне быть умней!".
         - Тем не менее дальше-то он говорит: "Но нахожу по всем приметам болезнь любви в душе моей".
Как с этим-то быть? Сердцу не прикажешь.
         - А я, твой дружище, зачем? Сообща-то мы и не такое осилим. Ты достаточно повидал, чтобы...
         - Можешь не продолжать, и так понятно. Постараюсь слушаться тебя и быть умницей.
         - Так-то лучше.
         - Едва ли лучше, но спокойней - это точно. Покой нам только снится...

        Вчера приезжала подружка, Верой звать. Мы с ней были во втором браке, и я, и она, девятнадцать лет, а последние шесть лет в разводе. Общих детей нет. Сейчас живем, практически, супружеской жизнью, но считать это хотя бы гражданским браком нельзя, потому что вместе постоянно не живем. Это не так уж плохо. А в этом году, как ни крути, у нас серебряная... Я, правда, спокойно к этому отношусь, но она уже несколько лет напоминает об этом знаменательном событии. Надо будет тряхнуть... стариной? Но мы еще: ого-го!, если нас прислонить... Вера держит у меня свои документы, кое - что из одежды, потому что иногда оставляет квартиру на несколько дней, и ее, квартиру, чистили домуш ники. Приезжая ко мне, она иногда старается втихаря кое-что взять из своих вещей. Мне это кажется подозрительным, хотя она и говорит, что берет это для стирки. Наверно, она вовсю там бегает на танцульки. Как ты думаешь, приятель?
        - И правильно делает, если учесть, сколько она натерпелась от тебя. После стольких лет совместной жизни подать на развод - это же свинство. А как назвать твое письмо к ее сестре, когда вы были еще вместе? И после этого она пришла к тебе в больницу, когда тебе сделали операцию и ты не мог встать с постели. Она ... 
         - Подожди! Дай подышать, не всё сразу... Конечно, много было нехорошего с моей стороны...с ее точки зрения. Но на всё есть свои причины. Вспомни, как она нас доводила своими бесконечными разговорами ни о чем. Невозможно было ничем заняться, ни английским, ни шахматами, ни просто почитать хорошую книгу, если не будешь слушать - ты сухарь, не уделяющий внимания жене, и т.д. и т. п. Мы очень трудно притирались к друг другу. После пяти, примерно, лет вроде бы прошли этот этап. Но из-за ее не совсем здоровой психики я чувствовал большой дискомфорт. А с ее сестрой у нас характеры схожи, с ней было бы созвучие душ. Однажды, возвращаясь из поездки в Германию, я, как обычно, заехал к ней, и мне показалось, что и она  не  безразлична  ко  мне. И я написал ей весьма решительное письмо, но получил не менее решительное: нет! Во втором письме я извинился за мое нахальство и на этом закончилась эта история. Сейчас у нас у всей троицы нормальные отношения.
         А в больницу тогда Вера пришла очень во - время: я съел апельсинку и ожил... Она, конечно, молодец. Но и я сделал для нее немало доброго. Я же водил ее почти за руку  по  всем больницам города. Болезней у ней хватало. Благодаря тому что работал в одном здании с Горздравом, устраивал ее к хорошим врачам, а уж в дурдом она сама шла, у ней туда была протоптана дорожка. Туда она впервые попала из-за первого мужа. Она говорит, что нервы у ней с детства были слабенькими. (Оба родителя были учителями, а это для психики ребенка, еще и девочки – не сахар). А когда вышла замуж и муж стал обманывать на каждом шагу, нервишки  совсем сдали. Так что время от времени она заглядывала в тот дом. Но сейчас уже забыла туда дорогу. Да и Коле, ее сыну от первого брака, я существенно помог, когда ему надо было остаться в Германии, куда он уехал, спасаясь от войны в Чечне. Николай не мой сын, и я не вмешивался в их дела. Там были дедушка с бабушкой, мать. Свои-то сыновья у меня оба отслужили, тогда еще не было такой дедовщины и Чечни. А если бы были... как бы я тогда поступил? Вернее всего, они бы не откосили от армии, но... Считаю, что больше прав на то, как поступать детям в подобных ситуациях имеет мать, потому что она дает им жизнь. Интересно, при матриархате были войны?      
         И в последующие годы, с 1996 по 2009, десять раз ездил к Коле: то загранпаспорта привозил, то мать сопровождал, потому что Вера одна не решается ехать в такую даль. У Николая  тоже  никак не на- наладится личная жизнь. Женился в Германии на русской немке (вот сочетание!), прожили пять лет и разошлись. Сейчас ему тридцать восемь, в неметчине живет уже шестнадцать лет. Сначала торговал в выходные и праздничные дни на базаре дисками для компьютерных игр, приставками и пр. А пару лет назад расширил свой "бизнес", открыл магазинчик для такой же торговли. Снимает  двухкомнатную  квартиру, машина "Тойота-Королла", есть друзья - товарищи, в общем  пустил  корни. Одна беда: не может найти спутницу, чтобы уже на всю жизнь. От этого впадает в депрессию, нисколько не может побыть наедине с самим собой. Это мать его "наградила" такими генами. Они, мать и сын, очень скучают друг без друга. Я кое-как добился, чтобы Николай наладил дома свой РС, чтобы общаться по эл. почте, а то он все пользовался услугами интернет - кафе. Даже искал девушек через Сеть в интернет - кафе. А еще он нас просит, чтобы мы ему тут нашли русскую девушку, тамошние все расфуфыристые, как он говорит, и хорошую найти  трудно. Я в принципе не одобряю такой подход в таком важном деле. Самый верный способ найти то, что  хочешь - увидеть человека в реальной жизни. Но мне все же хотелось помочь парню, и я попытался посмотреть на сайте знакомств, что из этого выйдет. Ничего хорошего не вышло. Первый вопрос, который задавали девушки: а почему он сам этим не занимается? Что тут можно сказать? 
         В конце концов он сделал дома Инет, и даже поставил веб - камеру, так что общаемся, видя друг друга. Вера не может нарадоваться, готова залезть в монитор, чтобы обнять сына.
         Если уж говорить всё начистоту, Вера мне не очень... Она не совсем искренна в отношениях; когда попадется на какой-нибудь мелкой оплошности, начинает выкручиваться не по делу; не прочь пустить пыль в глаза незнакомым людям, а мне это совсем не глянется. Когда крупно поссорились, тут же нашла какого - то... Она объясняет это тем, что находясь в одиночестве сразу впадает в депрессию. Очень удобная причина. А потом, когда с ним разладилось, звонит и плачет. И говорит, что  любит  меня. Разве это любовь? Так и живем... Разве мог я когда - то, на заре туманной юности, подумать, что наступит время, и я смогу жить с женщиной, которую совсем не ревную? Которая совсем безразлична. С Верой у меня всегда подавленное состояние, не хочется ни шутить, ни петь, ни танцевать. Она, конечно, не вино- вата в том, что была в моей жизни женщина, после которой уже никого не надо. Вот только другие (женщины) никак не могут или не хотят в это поверить.
       
     Вчера встречались с однокашниками-однокурсниками. Сегодня ничего не хочется, а только бы за- быться, но не оттого, что перебрал, а потому что все существо пропитала тоска смертельная. Но забыться нельзя, тогда можно все забыть. Время все сотрет и проглотит...   
         Мы договорились поехать на встречу с Радиком Сбоевым. Без пяти час мы были на традиционном месте таких встреч - в сквере у Оперного театра у памятника Ильичу. Сначала, войдя в сквер, никого из наших  не  увидели, но  подходя  к  площадке, на  которой стоял с протянутой рукой вождь мирового   пролетариата, в сторонке от него увидели небольшую кучку людей, они тоже обратили на нас внимание, это были наши. Когда я уже вплотную подошел к ним, на глаза попал какой-то старичок с табличкой в руках. Так встречают  туристов  на вокзалах при заграничных поездках, чтобы они, туристы, не потерялсиь в незнакомом месте. Я почему-то подумал, что это наши организаторы наняли массовика-затейника,  аниматора на современный лад, чтобы нам скучно не было. Смешней не придумаешь, разве у студентов, пусть и бывших, бывает скучно? Но некогда было смотреть на старичка, надо было обниматься и целоваться с теми, кто успел это сделать раньше нас с Радиком. Уняв первое волнение, я встал в кружок со всеми, оглядывая знакомые лица. За время последней нашей встречи лица не очень изменились, и все же, оказывается, я этого старичка с табличкой не узнал. По мере того как подходили новые друзья - приятели и обнимались - целовались, я вдруг понял, что этот старичок со сморщенным лицом и впалыми щеками не кто иной как Виталий Кравцов. Пришлось извиняться, но как же он изменился за последние пять лет! Не зря он держал табличку на груди, мало кто из вновь прибывших узнал его. Конечно, это от курева и от водки. Если учесть, что это у него со студенчества, и с годами только усиливается, результат вполне закономерен.
         Одним из последних к нашей шумной компании подошел Коля Укладников, его узнал тоже далеко не каждый из нас, потому что он, Николай, пришел на такую встречу в первый раз за последние пол- сотни лет. Он стал здороваться и при этом путал всех и вся. Я стоял рядом с Аркашей Шипигузовым, и когда Коля подошел к нам и в очередной раз попытался вспомнить моего соседа и сказал: это Саша - я  пошутил: точно, а  как его фамилия? Коля сказал: Шиндейкин, чем вызвал очередной взрыв хохота.
         Так мы стояли и возвращались в далекое  и прекрасное прошлое. Нас набралось уже больше двадцати человек, были почти все, кто хотел повидаться. Некоторые приехали издалека, некоторые пришли, еле передвигаясь на больных ногах. А некоторых при всем желании прийти не пустила болезнь. Все-таки за пять лет в таком возрасте человек может измениться до неузнаваемости.    
       Согласно устоявшейся традиции после сквера пошли в нашу альма - матер. Расположившись в ауди- 
тории, мы обычно слушали информацию нашего главного организатора Вали Вотиновой - Казаковой. Она рассказывала, кого мы еще недосчитались на очередной встрече. На это раз нас покинула уже поло-
вина курса численностью семьдесят пять человек. А в нашей группе - так и больше половины. Как вспомнишь про этих ребят... Как осилить нам эти потери... И не было, и нет никакой возможности их  уменьшить! Вот почему меня гложет, ест поедом смертельная тоска...
         После печальных новостей обычно слушали, кто как и чем живет: сколько детей, сколько внуков, что удалось сделать за последний промежуток времени. Так как за пять лет мало что изменилось в этом плане, на этот раз ограничились только отчетом Коли Укладникова, потому что он ни разу еще этого не делал перед нами. Предварительно Валентина сказала, что его едва нашли в Москве, даже пришлось  воспользоваться услугами ФСБ. После  института  Николай защитил кандидатскую по фотограмметрии, преподавал в институтах и университетах в Москве и других городах, работал за границей. Большой спец по космической навигации, знает четыре языка. Был женат три раза, имеет одного сына. В нас- тоящее  время является консультантом в одном из НИИ. В заключении Коля выразил желание послушать и других, на что я сказал, что после него нам нечего сказать. Аудитория меня бурно поддержала, к тому же время поджимало, надо было ехать на экскурсию по городу.  И все же мы послушали еще Алешу Якимова, он тоже  нечастый  гость  на  наших форумах. Алексей после нашего земфака окончил в Тюмени строительный факультет, четыре года занимался заочно в аспирантуре, за это время сотворил несколько изобретений по строительным конструкциям, и, что самое главное, реализовал их. А потом началась перестройка и наука кончилась. Стал преподавать в институте сопромат. Дети, внуки есть, построил двухэтажный дом, все путем. Значит, я был неправ: и другим есть что сказать. 
         На экскурсию поехали не все, день был солнечный, жаркий, и некоторые предпочли прогуляться по набережной Камы. Я оказался в числе последних, хотя и проехаться по новым микрорайонам и но- вым дорогам тоже хотелось. Вообще время для нашей встречи было выбрано удачно. Назавтра, двенад- цатое июня, день независимости России, а заодно  и день  нашего города. Наши городские власти примазались к общему празднику, но лично я за это на них не обижаюсь.   
         А банкет на этот раз наши девушки организовали в нашей же институтской столовой. В первом слове Валентина Александровна вспомнила, как мы когда-то столовались в этих стенах за полтора рубля, а после занятий по пути в общагу покупали маргарин, яблочный или какой-нибудь другой соус, чтобы перебиться до следующего утра. Сколько себя помню студентом, я все время считал, чтобы не выбиться из бюджета, он у меня составлял полтинник в день. Маргарин был основной пищей, и только сейчас я понял, почему у меня сосуды оказались забиты на восемьдесят процентов, так что после обследования мне сразу же предложили операцию.
         После утоления жажды и голода в первом приближении пошли тосты за организаторов наших встреч, за себя и за тех, кого уже нет с нами. О них, ушедших, начал говорить Укладников, а в конце его речи я присовокупил свою домашнюю заготовку, она в начале "Диалогов".
        Еще после энного количества времени настало время попеть русские народные песни и, конечно, на   
ши студенческие. Москвич Укладников и тут оказался на высоте. Он знал много из народного фольклора даже  хотел  прочитать "Евгения Онегина" по фене, но мы, местные, не дали надругаться над нашим национальным достоянием. Он, Николай, и сам, оказывается, пишет очень приличные стихи, и я не понял, почему народ не захотел послушать его творений. Народу хотелось послушать и Лёху Вотинова, у него замечательные, душевные стихи. На этот раз он впервые прочитал свое творение, посвященное Вале. Этого давно не хватало, он тепло, сердечно выразил наше уважение и любовь к на- нашей незаменимой предводительнице. А она, успокоившись от этих слов, предоставила  слово и мне. В былые годы я тоже числился в "поэтах", на одной из встреч мне даже дали приз из какого-то уральского камня, он у меня до сих пор в целости - сохранности, на полке. А на этот раз я прочел стихотворение Пушкина "Гусар". Слушателям зело понравилось, они хлопали от души. И это Николая, москвича, задело за живое, он не преминул заметить, что после его выступления его тоже горячо поддержали. Вообще Коля не изменился, как и раньше, ему всегда и во всем хотелось  быть первым. Похвальное стремление, но не таким же оголтелым образом. Кто бы ни начинал говорить, у него всегда вырывалось: нет! А сам он говорил напористо, сопровождая речь сжатым кулаком, будто забивал гвозди в наши головы. Одет он был, разумеется, с иголочки, в костюме - тройке, при галстуке, в руке - крутой кейс - все, как положено москвичу. Молодец, одним словом. (Но, как потом оказалось, до конца выдержать свою марку он не смог. Мне Валентина потом рассказала, как выкаблучивался наш москвич. Он перебрал, и когда стали расходиться, шатался не в меру. Поэтому Валя попросила Лешу Вотинова проводить Николая до гостиницы. А там он, Николай, сказал, что у него нет денег. Вот же... шутник. Леша повел его домой, там они попили чайку - кофейку, после чего Николай умудрился удрать от Лехи. Тот давай его искать среди ночи. Нашел, снова привел домой и т.д.)
         Однако настало время и для танцев, вот только сто'ящей музыки  не оказалось. На сей раз мы, мужчины, оказались потребителями, не смогли организовать это дело. Выручила, конечно, Валентина, она созвонилась с внуком, и вскоре он привез магнитофон. Стало совсем весело.
         Я сидел рядом с Валей Кубаревой, она весь вечер рвалась на танцпол, энергии в ней было ничуть не меньше, чем полвека назад. Когда-то после третьего курса мы были вместе на летней практике, делали съемку одного из сел  нашей области. Тогда, гуляя с ней лунными ночами по полям и лугам, я готов был  обеими руками подписаться под словами: "А ночкой лунною, девчонка юная, из-за тебя погибнет, кажется, студент". А на  одной из прогулок я хотел было что-то и предпринять, будучи не в силах больше сдерживать молодую кровь, но получил полный отлуп. Помню, как потом дома, все оставшиеся каникулы, было очень тоскливо на душе. Но время вылечило. С началом нового учебного года Валя, если меня не обманывала интуиция, была бы не против, если бы я, к примеру, пригласил ее в кино. Но я почему-то не приглашал. Так, по-настоящему и не начавшись, и закончился наш "роман". А вчера мы сидели рядом и она весь вечер тормошила меня: то ей хочется того, то этого, но больше всего ей хотелось танцевать. Когда появился магнитофон, мы первые покинули застолье. Я не танцевал уже тысячу лет, но кружился в вальсе еще легко. Вот только против часовой стрелки без тренировки не получалось. Мы кружились долго, так что у моей партнерши закружилась голова, и мы чуть не упали, но я все-таки удержал ее.
       Как бы ни было хорошо в нашей вернувшейся юности, пришлось и с ней расстаться. Радику не хотелось ехать домой одному, и он настойчиво звал меня с собой. Времени было около девяти вечера, совсем детское время, и я уговаривал Радика остаться еще ненадолго. Но тут Валя - любительница танцев тоже засобиралась уходить, за ней должны приехать к половине десятого. Тут уж  ничего  не по- пишешь, надо  идти. Мы попрощались и втроем ушли первыми с нашего праздника - праздника со сле- зами на глазах. Выйдя на улицу, где моросил дождик, Радик сразу же зашагал так, что скорость десять км/час он набрал за каких - нибудь пять секунд. Мы с Валей не могли угнаться за ним, да я и не хотел, памятуя о том, что когда - то, возвращаясь домой с такой же вечеринки, он шпарил точно так же, и, в конце концов, уехал на автобусе один, оставив меня.   
         На улице стало прохладно, Валя была одета легко, зонтиков у нас не было, а до половины десятого надо было  где-то перекантоваться. В сквере около оперного театра уже работали летние кафе, в одно из них мы и зашли. Сели за столик и за пятнадцать минут рассказали друг дружке все, о чем еще не успели сказать за этот вечер. У ней муж - пьяница умер восемь лет тому назад, в один год с ним умерла и младшая дочь. Но есть еще старшая дочь, внуки, так что жить можно. Теперь о нас можно было сказать словами другой песни: Будто бы смех ее звонкий в чаще лесной раздался, только у этой девчонки есть уже снохи - зятья...
         В полдесятого у Вали зазвонил мобильный, зять уже ждал у входа в институт. Я напросился к ним в машину по причине дождя, и они подбросили меня на автобусную остановку. Так закончилась для меня наша очередная, но о-очень юбилейная встреча. Что ты на это скажешь, приятель?
        - Я сочувствую тебе, очень уж близко ты воспринимаешь эти встречи. Тебе же нельзя сильно волно-
ваться.
         - Знаю, но по-другому не получается. Да и не надо, все-таки люди мы или... Что еще?
         - В этот раз ты был раскованней, пел от души, во весь голос, молодец. И в остальных компонентах выглядел не хуже других. Не зря говорят о немецком качестве: бежевый летний костюмчик в полоску с лиловой рубашкой - очень недурная парочка. Но главное все же в том, что тебя еще узнают. Укладников, и тот тебя узнал. А Ирина наоборот, сказала, что выглядишь на большой палец, и даже не узнала. Держись...

         Сегодня лицезрел очередной прекрасный сон. Я был в какой-то комнате в обществе, в котором были только девушки; то, что они всегда желанны, и говорить не приходится. С одной из них мы стояли так близко, что щеки наши  нежно, но  довольно плотно соприкасались, что неизбежно должно было закончиться поцелуем. И мы уже практически приступили к нему, но остальные девушки открыто, как и мы на них, смотрели на нас. Мне стало неудобно, а ей хоть бы хны, и остальным девушкам тоже. Потом, проснувшись, я чуть не потерял это чудное видение, но во - время зафиксировал с твоей, дружище, помощью. Хорошо, что ты не теряешь бдительности. 
         - Будет еще лучше, если подкрепиться.
         - Ты прав, срочно на кухню! Что там у нас сегодня на завтрак, как ты думаешь?
         - Как всегда, сэр, овсянка. Чтоб ей...   
         - Попрошу не выражаться. Геркулес по утрам - это то, что нам с тобой показано для нормальной работы кишечника. Благодаря новым программам по ТВ на медицинские темы мы с тобой стали шибко грамотными. Если бы на ТВ раньше озаботились здоровьем нации, у меня бы не было запоров. Оказы- вается, чтобы их не было, всего-то и надо выпивать по два литра обыкновенной воды, но только чтобы кажинный день. Я стал пить даже меньше и все равно организм стал работать, как часы. Тьфу-тьфу, конечно, не надо обольщаться на этот счет в наши годы. Я всегда был против лекарств, и это еще раз доказывает мою правоту. А Лев Толстой говорил, что самая страшная болезнь - вера в докторов. Но это вопрос жизни и смерти, поэтому здесь нужна оговорка, в ней я убедился на своем опыте: хирурги все же нужны, а без них кто же нас будет резать?
        В последнее время избавляюсь и от другого недуга: стал меньше ходить по ночам в туалет по малой
нужде. Думаю потому, что стал включать в еду в качестве приправы томатную пасту - тоже по совету из тех передач. А еще врачи сказали, что холестирин бывает и хороший, он не только препятствует от- ложению жировых бляшек в сосудах, но и выводит их из организма. Но для этого надо хотя бы через день ходить в течение сорока - пятидесяти минут со скоростью два шага в секунду. Так вот откуда рас-  тут ноги у этой поговорки: движение - это жизнь! Стараюсь следовать и этому совету. По крайней мере, после обеда не ложусь на диван, а иду гулять. Век живи - век учись...
         Хочется еще выглядеть мускулисто, прежде всего, перед самим собой. Мышцы пока не дрябнут, не сохнут, живот не растет. Видимо, сказываются домашние занятия последних лет на тренажере, с гантелями и со штангой. В самый раз с наступлением осени, когда не жарко, продолжить силовую гимнастику, тем более что физически ощущаю: тело просит нагрузку. Но все чаще слышу  матушку - лень: а тебе это надо? хватит уж таскать это железо, пожалей себя - и я все охотней соглашаюсь с этой матушкой. Нельзя сказать, что нет характера, он есть: курил двадцать пять лет, а сейчас двадцать шесть не курю, но...            
         И еще о докторах. Все же не все их советы можно выполнить в полном объеме. Это касается, в основном, питания. Разве можем мы, "пензионеры", позволить себе каждый день красную рыбу, све- жие фрукты - овощи, миндаль в шоколаде и еще много чего, как рекомендуют уважаемые врачи?
         - Ты опять расплакался. А как же жили наши предки? Они едва ли лопали шоколад, больше грызли репу и редьку, морковь и капусту, и ничего, доживали до глубокой старости.      
         - Не - ет, не для того я забрался на вершину пищевой цепочки, чтобы пробавляться зеленым горош- ком, горох да репа - брюху не крепа. Мне нужны белки, жиры и углеводы. Ты же знаешь, если я пару дней не попробую мяса - я не жилец.
         - Знаю, тот еще хищник. Ладно, хоть обжорством не страдаешь.
         - Это верно. Любая жена сочла бы за счастье иметь на кухне такого неприхотливого мужа. Вот только где они, эти жены?
         - Сам виноват, та тебе не нравится, другая не глянется. Роешься, как...
         - Не роюсь я, просто хочется жить нормальной жизнью, но это так непросто. И сейчас еще хоте- лось бы пожить с женщиной, не обремененной лишними сантиметрами в  талии. Но, видно, никуда мне от Веры не деться.
         Она, Вера, приехала вечером, как и обещала, с ночевой. Частенько, когда она наведывает меня, мы что-нибудь стряпаем, делимся новостями из ТВ (своих уже маловато). В последний свой приезд она присоветовала хорошее чистящее средство для сантехники. Я им уже почистил, получилось здорово. Унитаз стал как новенький; еще отрегулировал клапан в бачке, так что сейчас из него постоянно не течет и не будет ржавого осадка. Холодная вода одна и та же и в туалете, и на кухне - и что мы пьем? Как еще мы живы?! Выручают киоски с родниковой водой. Но и ту воду не мешало бы проверить. Со временем надо будет обзавестись фильтром. А пока...
         Уже поздний вечер, и мы отдыхаем после трудов праведных. В такие минуты Вера говорит, что я еще молодец для своих лет и что мне пора поделиться в газете ли, на телевидении своими секретами по исполнению супружеского долга. (Я считаю, что за время нашего супружества ничего подобного ей не задолжал, но это единственный должок, который всегда приятно отдавать). Она шутит, но в каждой шутке... Она думает, что я принимаю  стимулирующие препараты. Но я против всякой химии, и если и не смогу больше...(и думать об этом не хочется), все равно не буду глотать эти пилюли. Если уж помогать организму, то только натуральными продуктами, грецкими орехами с  медом, например. Если человек здоров, без вредных привычек, то в постели может оставаться мужчиной... а вот как долго - это нам еще предстоит узнать.  Но в одном медицинском утверждении мы уже засомневались.  Врачи гово- рят: если после сорока - пятидесяти лет у мужчины будет перерыв в сексе два - три года, считай - это уже не мужчина, обратной дороги нет, поезд ушел. После ухода от семьи до следующей женитьбы у меня был перерыв пять лет, когда была напряженка с э т и м делом. И когда мы с Верой поженились, действительно в первое время не все ладилось в постели, пришлось сходить в больницу, даже сделать несколько уколов. Но потом все восстановилось...
         Побыв некоторое время рядом, Вера уходит в другую комнату провести остаток ночи на диване. Она всегда там спит, но не потому, что постель мала, а потому что не может долго уснуть, крутится-вертится, пьет лекарства на кухне, из - за этого и я не могу уснуть.         
         Вскоре в ее комнате зазвонил телефон, она зажгла свет, ответила. Наверное, это Николай, сын из Германии звонит. Вера когда приезжает ко мне, предупреждает его и он звонит сюда. Они обычно разго-
варивают так долго, что я закрываю двери, но на этот раз Вера сразу же замолчала. Видимо, кто-то ошибся номером. Свет продолжал гореть. Мне он не мешал, но все равно я ждал, когда будет темно. Не дождавшись, встал и посмотрел, что она там делает. Она не заметила меня, потому что внимательно изучала мой мобильный. Я не стал ей мешать, вернулся  на  свое ложе. Но сон не шел. Подождал еще ка-
кое-то время, свет продолжал гореть, и мне стало интересно, что она увидела такое в моем телефоне, что не может оторваться? Там же нет ничего секретного, я перед ней чист, как вымытое на зиму стеклышко. Снова пошел к ней:
         - Что это ты делаешь? Все еще шпионишь за мной?- Мои вопросы застали ее врасплох. Она побледнела, не зная что сказать. Потом все же очухалась и с дрожью в голосе сказала:
         - Не хочу больше тебя обманывать... О н   не умер, и я продолжаю ездить к нему.
         - Ах вот оно что! Хорошо же вы устроились, даже сюда он звонит, на мой телефон, вот нахал! Как он узнал мой номер?!
         - Я не знаю, я ему не говорила,- Вера оставалась в стрессовом состоянии, но держалась, не ревела.      
         - Да из твоего мобильного и узнал, раз ты бываешь там,- я взял телефон из ее рук, она слабо сопротивлялась, пытаясь там что-то удалить. - Вот же!.. Только этого не хватало!
         - Я знаю, ты теперь снова выгонишь меня, но мне все равно...- она уже почти плачет,- надеюсь, сейчас - то не выгонишь, ночь ведь.
         Я ушел к себе, не сдерживая проклятья. Лег, чтобы успокоиться. Но как это сделать, если всего трясет, и так меня еще не обманывали?! Всё!! Теперь это будет уже навсегда! Завтра же! Сволочи!
         Я долго и смачно ругался про себя, посылая самые страшные проклятия на их головы, когда Вера зашла ко мне и присела на край постели. Она, Вера, была уже вся в слезах:
         - Ты же все время мне говорил: нет чувств, нет чувств... А он... Тогда, когда ты меня выставил, и я чуть не покончила с собой... Он меня спас. Я сидела на кладбище на могиле родителей и плакала. Мимо проходили люди, но никто не подошел, это же так естественно, плакать на кладбище... А он подошел и спросил: О чем ты плачешь, женщина?- Вера плакала и сейчас, навзрыд, не в силах больше держать в себе всю боль, которую я ей когда-то, да не когда-то, а за всю нашу жизнь, причинил. С трудом, но продолжала: Потом, когда сделали операцию, ты же не пришел, а он принес огромный букет белых роз...
         - Постой, какую операцию?
         - На глаз. И потом он всегда встречал меня с цветами, говорит, что я единственная для него женщина, развелся с женой...
         - Что же ты не живешь с ним?
         - У него бывают запои, две недели поработает, а потом две недели пьет; это болезнь, я хочу его вылечить, а потом уйти.
         - Ты его не вылечишь, он сначала пропьет свою квартиру, а потом и твою.
         - Ты совсем меня считаешь дурой? Он не такой, чтобы квартиру пропить, тем более мою. У него высшее образование, был в молодости диссидентом, отсидел восемнадцать лет.
         - За что так долго?
         - Сначала им с другом давали по шесть лет, но в тюрьме они дали отпор блатным и за это добавили. Отсидели полностью.
         - Хороший отпор, видно, дали, если повторно такой срок впаяли. Ну что ж, иди, лечи своего алкаша, раз ты сделала свой выбор.
         - Ты же сам говорил, что будешь только рад, если я найду мужчину и буду счастлива.
         - Я и сейчас не отказываюсь от этих слов, но не так же это делается!
         - Ты ведь тоже не сказал мне, когда писал моей сестре.
         - Ладно, пора с этим кончать.
         - Я тебя только об одном прошу: если он позвонит сюда, не говори, что я бываю здесь. Не хочу, чтобы он разочаровался, он мне столько хорошего сделал. Мы с ним не спим, у него аденома, чуть ли не рак. Просто мне хочется отблагодарить его.
         - Какой смысл не говорить, если ты сама ответила по телефону, находясь тут?
         - Когда я нажала на клавишу ответа и сказала: да, на том конце никто не ответил, и я подумала, что это он позвонил. Когда долго не бываю у него, он, наверно, думает, что я бываю здесь. Потому что я ему сказала, что если ты заболеешь, чтобы он знал, что я буду приходить к тебе, ходить в аптеку, магазин. Он говорит: Конечно, так и надо, если столько лет прожили.
         - Да он просто ангел.
         - Не ангел, но, как видишь, порядочный. А ты мне как-то сказал, что если я заболею, ты не будешь за мной ухаживать.
         - Я такое сказал? Ты меня просто убила. Иди...
         Вера ушла, а я остался со своей совестью, если она еще осталась во мне. Какой же я оказывается... Блин!!! За что такая жизнь?! И что теперь делать? Друг, где ты, выручай.
         - Тебе не позавидуешь. А винить некого, только себя. Ты же всю жизнь толкал ее к этому, теперь пожинаешь плоды. Женщине нужна любовь, ласка...
         - А я не мог ей этого дать. Кто раз горел - того не подожжешь. Но разве это вина?
         - Конечно, нет. Это тебе такая судьба досталась.
         - Как бы ее изменить...
            От всей этой встряски я устал, не хотелось больше ни о чем думать. Включились защитные силы организма, и я уснул.
         Наутро, когда Вера проходила мимо спальни, я окликнул ее:
         - Вера.
         - Что?
         - Что будем делать?
         - Я не сделала выбора. У нас с ним нет будущего. С тобой-то у нас больше общего, столько лет... У меня сейчас два любимых существа: сын и Цезарь.
         - Это еще кто?
         - Е г о  собака. Когда я прихожу, он так радуется, бежит ко мне, положит лапы на грудь, лижет,  лицо, руки. Собака никогда не предаст.
         - Только этого не хватало...
         - Но ты ведь тоже сделал немало для нас с Колей. Помогал ему. Отцу он не нужен, он и копейку ему не пошлет, а ты в первую же поездку дал ему пятьсот марок. А когда тебе сестра послала посылку с фруктами, помнишь, какой сюрприз ты мне сделал? Я прихожу домой, а на столе гора яблок, груш, чего там только ни было.
         - Да-а...
         - Если ты не против, я буду приезжать. Мы же хотели опять ехать к Коле. Возьмем машину в аренду или купим дешевую. Коля говорит, что за тысячу - другую купить нет проблем, он поможет с выбором.
         - Ладно, посмотрим...         
         Мы позавтракали, и Вера уехала. Уходила от меня она с легким сердцем. А я еще не знал, что де- лать дальше.
         Вечером, вернее, в первом часу ночи, когда я был уже в постели, зазвонил мобильный, как в прошлую ночь. Вера так поздно не звонит, значит, звонил тот алкаш-диссидент. Я не стал брать трубку, тем более что сотовый всегда находится в другой комнате, рядом с квартирным телефоном.
         И на следующую ночь только я стал засыпать - тот же звонок в то же время. Тут уж я не вытерпел, хотел послушать, что там будут вякать, а потом... Но посылать куда подальше никого не пришлось. Ока-   
зывается, это звонил будильник в мобильном. Я пару дней до этого учился ставить эту опцию и забыл удалить. Так вот оно в чем дело. Значит, Вере с просонья показалось, что звонит... Смех, да и только. Вернее, и смех, и грех. Надо будет сказать ей, как она обмишурилась.
         - А надо ли сразу говорить?- сомневается внутренний голос.- Посмотрим, что будет дальше.  Теперь она должна чувствовать себя не в своей тарелке, находясь у того алкаша, если думает, что он ее нашел по телефону здесь. Интересно, как она будет выкручиваться.
         - Думаешь, ей это надо?
         - А как же? Она же сказала ему, что будет приезжать сюда только затем, чтобы сходить в магазин или в аптеку. Но это же было ночью.
         - Ночью человеку тоже может быть плохо, попробуй, придерись. Она неплохо устроилась, но ей не позавидуешь: там - алкоголик, здесь - сердечник, с которым от такой жизни в любой момент может случиться не инфаркт, так инсульт. В хорошенькое дело она втянула всех нас. Не соскучишься.   
         - И все же все началось с тебя, Петрович.
         - Спасибо, друг. Помог, называется.
 
         Все же я, видно, ошибся, посчитав, что Вера ошиблась, когда той ночью подумала, что звонит диссидент-алкаш по моему сотовому телефону. Видно, звонил действительно он, потому что после той ночи у меня стал звонить телефон, но не сотовый, а квартирный, и когда я беру трубку, на том конце молчок, потом слышно, как кладут трубку. Раньше такого не было, если и ошибаются номером, то извиняются и не молчат. Что же это получается? Значит, он знает не только мой мобильный, но и домаш ний? А еще получается, что Вера у него не бывает, по крайней мере так часто, как бы ему хотелось. А я на эти звонки ноль внимания. У меня забот полон рот.
         С месяц тому назад заключил договор подряда на "выполнение работы по переводу информации в электронный вид... с использованием удаленного интернет - доступа...". Это в нашем городе открылся филиал Московской корпорации по созданию различных электронных архивов: метрических книг, военных архивов, библиотечных каталогов и др. По сути это та же работа, какую я делал в Центре социальных проектов (туда был снова набор на полтора месяца и я, кончено, пошел и туда. Куда деньги буду девать?!), только здесь более разнообразная и посложней. Например, чтобы работать на библиотеч-
ном проекте, придется сначала походить в офис на учебу. Сегодня ходил в первый раз, а надо будет мотаться всю неделю.      
         Сегодня же сдали с Верой документы на получение загранпаспорта нового образца сроком на де- сять лет. Не ожидал, что сдача получится такой гладкой, не было ни одного вопроса на засыпку, как это часто бывает. Не просили принести еще одну справку, не отфутболили до завтра. Даже не верится, что и у нас что-то может быть по-человечески. А вопросы очень даже могли появиться, потому что анкеты-заявления надо было составить и распечатать через РС (компьютер). Я не был уверен, что сделал все правильно, потому что в Сети масса всевозможной информации на этот счет, даже правильный бланк непросто найти. Но все обошлось.   

         А вечерами мы сражаемся в шахматы на девятом этаже соседнего подъезда. Компания у нас из трех-четырех "пензионеров". Летом играем во дворе, а с наступлением дождей и холодов на лестничной площадке. Там есть стол и стулья, места хватает и для болельщиков. Один из них, Виктор, приходит каждый вечер, он плохо слышит, но видит хорошо, так  что со стороны иногда такое увидит, что удивля-   
ются и сами игроки. Я пока что, в основном, выигрываю у обоих партнеров, Виталия и Андрея. Но они хорошо прогрессируют, особенно Виталий. Когда я смотрю на их игру, он иногда делает такие же ходы, какие бы делал и я. Так что выигрывать становится все сложней. Поэтому  если раньше я специально ус-
ложнял себе игру, жертвуя ту или иную фигуру, будучи уверенным, что в конечном итоге все равно выиграю, то сейчас уже не до куража. 
         В прошлой жизни Виталий был милиционером; известно же, с каким контингентом блюстителям порядка приходится иметь дело. Поэтому мне удивительно, что он не любит, когда в нашей компании в пылу борьбы кто-то, а точнее, я или Андрей, начинает ругаться, в смысле крыть матом. По этой же при- чине и то удивительно , что он не переносит табачного дыма. Из-за этого у них с Андреем, заядлым курильщиком, постоянно возникают конфликты. Сам же Виталий за игрой постоянно что-то напевает и мурлычит, он органически не может думать и играть молча. К тому же своим поведением он хочет пока-  зать, что все козни соперника ему нипочем. Иногда он, правда, замолкает, но в этом тоже мало хоро- шего, тогда он впадает в сладкую полудрёму и от него не дождешься хода. А если начнешь будить, обижается, говорит, что, якобы, думает. Когда играя со мной он начинает свои арии, я в ответ тоже начинаю: Летят у-у-утки-и-и, летят у-у-утки-и-и   и – и   три-и-и  гу-у-уся-а-а, о-о-х, кого ...
         - Не три, а два,- поправляет Андрей, вкушая очередную порцию никотина и блаженно закатывая глаза. А ведь ему, как и мне, шунтированному, категорически не рекомендуется курить. Он, конечно, понимает это, но бросить не может. Да и как отказаться от такого удовольствия? У Андрея тоже есть свои фишки. Он путает на шахматной доске всё, что только можно: горизонтали, вертикали и диагонали, а также фигуры. То ладья заплывет не в те воды, то лошадь поскачет не в ту степь. К тому же он   не может аккуратно ставить свои фигуры, при очередном ходе фигура оказывается на двух соседних клетках, так что если сразу его не поправить, потом будет поздно, возникнет большой конфликт и выяс- нение отношений на повышенных тонах. У меня небезосновательно возникает подозрение, что Анато- лий делает это специально, потому что разве так уж сложно взрослому человеку правильно поставить фигуру на свое место? Больше всего Андрей любит шаховать, при этом его фигуры выделывают такие фортели и кренделя, что если не смотреть в оба, он может резвиться до потери пульса.   
         Но самые жаркие споры у нас возникают при соблюдении непререкаемых правил игры: взялся за фигуру - ходи ей, отпустил ее - ход сделан, и никаких гвоздей! А то дошло до того, что один не успеет  поставить фигуру, другой уже выхватывает ее, чтобы не было перехаживания, если эта фигура бьется. Я  настойчиво добиваюсь неукоснительного соблюдения законов игры. Кажется, дело пошло на лад, в последнее время при нарушении шахматного этикета провинившийся уже не так горячо пускается во все тяжкие. Это радует. Потому что нет ничего   хуже для шахмат ли, шашек, чем перехаживание.
         Что касается  самой игры. Играя  белыми мне  нравится начинать королевским гамбитом, когда бе-
лые жертвуют пешку ради обострения игры на королевском же фланге партнера. А им, моим партнерам, это начало очень не нравится. Виталий одно время находил неплохое продолжение для черных, выводя чернопольного слона на одну диагональ с ферзем и лишая меня "девственности". Так мы называем ситуацию, когда соперника лишают рокировки. Видя такое дело, я на какое-то время отказался от этого дебюта, и Витек благополучно забыл свой вариант игры при этом начале. А теперь не может вспомнить. Так что я продолжаю время от времени их терроризировать. Чаще всего я проигрываю, когда зеваю ферзя. Иногда Анатолий шахует меня, ставя при этом своего ферзя на обмен с моим, но я в упор этого не вижу и он задарма забирает мою главную фигуру. Глядя на него и Виталий стал пользоваться этим приемом. Но эту лавочку я вскоре прикрыл.
        Конечно, для нас, пензионеров, шахматы - незаменимое средство общения, мы совмещаем приятное
с полезным. Выигрывать приятно, а польза в том, что не даем мозгам засохнуть. Разумеется, игра сопровождается шутками - прибаутками. Один зевнул фигуру, и когда соперник без тени сомнения за- бирает ее, тот удивляется: Ух ты! Когда кто-то в пылу азарта, будучи не в силах совладать с эмоциями, кричит: Убью-ю!- это действительно смешно.   
         Удивительная игра эти шахматы. Вроде бы оба игрока видят на доске одно и то же, но разные по- знания всех тонкостей и возможностей игры позволяют одному видеть больше и дальше, что и приводит к победе. Я всю жизнь играю с удовольствием. Еще в пятых классах живя  в деревне мы выреза'ли из де-
рева фигурки и  играли. И в старших классах, и в институте, и после никогда не проходил мимо шахмат. И сейчас на наши вечерние шахматные баталии лечу как на праздник. 
         Как-то на местном курорте Усть-Качка обыграл липового "гроссмейстера", каких иногда привозят на потеху отдыхающим.
         В не столь далеком прошлом играл в составе команды городской администрации в рамках ежегод- но проводимой среди администраций города спартакиады. Мы неплохо играли, выигрывали первое мес-
то, но справедливости ради надо признать, что наши успехи были благодаря женской половине. В нашей
команде играла девушка с первым разрядом, так что она набирала все возможные очки. Но и без мужчин таких результатов бы не было. У меня по краям зеркала до сих пор висят трофеи - медальки всяких достоинств и размеров. Вот какой я "гроссмейстер".
         По стилю игры мне больше всего импонирует игра Таля. Острая, неожиданная, форсированная. Не люблю скучной игры. А Таль играл играючи, весело, тем не менее был чемпионом мира. Не зря же в их с Ботвинником честь проводятся международные турниры, хотя у них совершенно разный стиль игры.
         Кроме выяснения чисто шахматных отношений попутно решаем и другие не менее важные пробле-         
мы. У Виталия есть взрослый сын, он работает по скользящему графику на заводе. И Витек иногда среди игры уходит, чтобы встретить сына и привезти домой на машине. Андрею, он у нас черкес, такое положение вещей совсем не нравится, если мягко сказать. После ухода Витька' он начинает возму- щаться: "Как это так, никакого уважения к старшим, отвлекает отца от дел, будто министр, которого увозят на работу и привозят домой на персональной машине". Я долго слушал эти стенания, а потом не вытерпел. Пришлось растолковать, что значит относится толерантно к ближнему своему и сказал, что для нас, русских, такие отношения среди родственников - обычное дело. Как же не порадеть за близкого человека, не сделать что-то приятное для него? И если им самим нравится так жить, почему это должно не нравиться другим, посторонним? Ну имей ты свое мнение на любой счет, воспитанное национальным укладом, но зачем же возмущаться укладом другой жизни? Не могут же все люди жить одинаково. После того разговора Андрей перестал возмущаться по этому поводу. Он живет на Урале с незапамят- ных времен, поехал сюда по распределению после окончания железнодорожного института, но за эти десятилетия так и не привык к местному менталитету.   
         Вот какой парадокс есть в игре Андрея. Сам он играет неважно, но подсказывает Виталию, когда я с тем играю, на все сто, лучше не подскажешь! И я не перестаю этому удивляться: так классно подсказы
вать другому и так неузнаваемо слабо играть самому... Едва ли это можно объяснить это только тем, что со стороны видней. Наверно, когда  Андрей сам  не играет, настолько расслабляется, не ощущает напря-
жения, что мозги начинают работать по-другому. Раньше на эти подсказки я не обращал внимания, но сейчас справиться с ними обоими на одной доске у меня получается далеко не всегда, поэтому реагирую как и положено - отрицательно. А в последний раз мы с ним  вообще из-за этого поссорились. Потому что он не только не перестает пакостить, но еще и не хочет признавать, что ведет себя плохо, а это уже совсем нехорошо. После этого и Виталий с ним повздорил из-за курева. Когда они собрались играть в очередной раз без меня, Андрей сразу же взялся дымить. Виталий спрашивает: Ты будешь курить? Тот говорит: Буду. Витек: Тогда я не буду играть. И они  разошлись. В тот же вечер Виталя звонит мне, приглашая играть. Теперь мы играем без курильщика - подсказчика. Интересно, отучим мы нашего ком- паньона от этих вредных привычек? А было бы здорово.
 
         Наступил долгожданный Новый год, с которым связано столько надежд, радости и воспоминаний. Помню, как, будучи первоклашкой, после школы заходил в главный магазин города Раймаг и часами  стоял около Ёлки, зачарованный ее красотой. Дома ёлочные игрушки тоже были красивые: разно- цветные уточки, зайчики, сороки - белобоки... Не было ничего вкусней Новогодних подарков! Уже тог- да, в пятидесятые годы, мы знали вкус сухого печенья. Позже, в пятом классе, на Новогодний школьный маскарад я нарядился Лесорубом: телогрейка, валенки, за поясом на спине - настоящий топорик. На груди по диагонали призыв - лозунг: Больше леса государству! В наши дни невозможно представить, чтобы прийти в школу с топором, пусть и маленьким. А потом... Были в моей жизни и такие Новые годы, когда я встречал его один. В первый раз это печальное событие произошло при встрече 1982 года, когда я ушел от семьи и оказался в Целинограде, сейчас это столица Казахстана Астана. Тогда я написал:
                Я доживу, быть может, до седин,
Раз удалось живым остаться -
Я встретил Новый год один -
Теперь мне нечего бояться.
         Второй раз это было уже в родном городе, куда я приехал к матери после смерти отца. Мама на праздник уехала к сестре в Алматы, как сейчас казахи называют бывшую свою столицу Алма-Ата. Тридцать первого декабря я мог бы пойти к двоюродному женатому брату - тезке Виктору, но не пошел. Я уже  знал, что ничего в этот вечер со мной не случится, если и останусь один. Потом Виктор с Ритой  никак не хотели поверить, что так оно и было. В общем, сейчас у меня с этим делом нет никаких проб- лем, просто в эту ночь я становлюсь Робинзоном без Пятницы.
         В нынешнюю первую ночь 2012-го тоже был в этой роли. Могли бы быть с Верой вдвоем, но... Она купила комплект ламината в свою квартиру, а стелить будут только после праздников. Поэтому не без основания боится оставить квартиру даже на одну ночь, тем более на такую, когда люди уходят к друзьям, создавая ворюгам комфортные условия для их черных делишек. В их доме наркоманов и несу- нов тоже хватает. Если ворюги заберутся в квартиру, не надо и искать, чем поживиться - ламинат упакован - бери и беги.
         Мы с Верой распрощались со старым годом и встретили Новый еще тридцатого числа, потому что тридцать первого ей захотелось вспомнить детство и попеть - поплясать около Ёлки, которую ставят недалеко от их дома. Мы хотели сделать салат "Гардемарины" со сладкими нотками, его рецепт я выре- зал из "Комсомолки". Сладкие нотки в нем - яблоки, чернослив и "узюм". Но чего-то стало лень им заниматься, вместо этого занялись любовью. Последняя утеха - 2011 запомнится надолго. Нынче мне   Шампанское попалось, видимо, со свойствами Виагры, хотя это зелье я никогда не пробовал и не соби- раюсь этого делать и впредь. Жаль, не запомнил название завода-изготовителя Игристого. Вера, как обычно после э т о г о, резюмировала э т о слоганом из рекламы: женщина довольна.
         Назавтра днем поздравил с наступающим 2012-01-01 (это выплывающий формат из Комп'а) род- ных, знакомых и деловых партнеров. Барышням из Центра социальных проектов пожелал:
                Желаю радости невиданной,
Желаю всех красот Земли!
Душа пусть будет неразгаданной,
А сердце - полное Любви!!
      Новый год... Каждый год мы ждем от него если не чуда, то чего-то очень радостного, неизведанного. Вместе с годами уходят мечты и надежды, но предвкушение Праздника не иссякает...
         После Новогодней ночи вспомнил и о своем втором "я", которого никто не видит и не слышит:
         - Привет, приятель, как самочувствие?
         - Если честно, хреново.
         - Пошто так? Головка бобо?
         - Совсем не из-за этого.
         - И какая же грусть - печаль гнетет тебя? Почему ты, друг, не весел, что ты голову повесил?
         - А чему радоваться? Наступил Новый год, а ты намерен продолжать свою богемную жизнь, да?  Будешь и дальше дрыхнуть до обеда?
         - А что надо делать?
       - Не валяй Ваньку. Будто не знаешь, что вставать надо раньше и делать гимнастику. Сегодня, перво- го января и к тому же в воскресенье,  этим заниматься не с руки, а вот завтра, первый понедельник ново-  го года, день, лучше которого в природе не существует, чтобы начать новую жизнь, если еще хочешь оставаться мужчиной.
         - Конечно, хочу. Как ты можешь сомневаться?!       
         - Посмотрим, посмотрим...
         Второго января я встал во весь рост и пошел не в последний (хочется верить), но в решительный бой, сделал - таки гимнастику с гантелями, со штангой и на тренажере. Нельзя сказать, что это далось легко, лень-матушка долго искушала тепленькой постелью, но надо было и обуздать, в конце  концов, эту искусительницу. К тому же я знал, как приятно гудят мышцы после "физики". Особенно приятно, когда, одевшись даже в зимние одежды, выходишь на улицу и идешь упругой походкой, дыша полной грудью.

         С 21 по 25  ноября Вера жила у меня. Когда звонил телефон, она категорически не брала его и говорила, что если будут спрашивать ее, то ее тут нет. А свой мобильный она выключала, ссылаясь на то, что потеряла зарядное устройство и заряда там осталось шиш да маленько. Уезжая в пятницу к себе, не могла решить, останется там на ночь или нет, чтобы сделать кое-какие дела. В общем, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что она собирается и дальше лечить алкаша. А дела у него, видимо, не идут на поправку, видимо, и свою собаку уже не выводит из дому. Потому что Вера (недавно она сказала об этом) отвезла Цезаря в Лобаново к своему первому мужу Ивану. У Ивана частный дом, собака будет не лишней. Сейчас Вера ездит туда подкармливать ее, видимо, и новый хозяин не лучше прежнего. В связи с этими поездками у меня появляются всякие нехорошие мысли, потому как Иван тот еще бабник, из-за чего Вера  и оставила его в свое время. Запретить ей ездить я не могу и не хочу. У нас у каждого сейчас своя жизнь. Интересно, сколько мы еще сможем поддерживать отношения, если нет веры? На душе бывает довольно противно, но я стараюсь не давать волю мрачному настроению. После всех передряг за нашу с ней жизнь мне это удается почти без труда.
         Борьба с одиночеством тоже проходит с переменным успехом. Оно скребет внутри постоянно, но не перевелись еще дела, которые предстоит сделать в ближайшее время. Пытаюсь наладить переписку по электронной почте с каким-нибудь партнером-иностранцем с целью изучения английского. Даже об-
менялся парой писем с итальянкой Джорджией, она согласна читать мои письма, написанные по-анг-  лийски, а сама будет писать  по-русски, чтобы подтянуть его. Но пока что она пишет какую-то диссерта-
цию и просит подождать. Придется ждать, у меня нет выбора, я уже убедился, что найти партнера в Се- ти непросто. Немецкий мне тоже не помешает в связи с планируемой поездкой в Германию. Тут я тоже вроде нашел партнера; на мой призыв на сайте по изучению инязов откликнулся "херр" Гюнтер Майер из Йены. Однако он долго не выдержал, хотя я и написал ему первое письмо по-русски.
         А вчера совершил поистине геройский поступок. За один день выправил новое водительское удостоверение. Подумать только! То, о чем и думать не хотелось - за один день! Встал в семь утра и помчался на автобусе  на медицинскую комиссию. На это раз я был умней, не пошел к тем врачам, кото- рые отфутболили меня в прошлом году. Тогда старая карга послала меня в Институт сердца за справкой, которую мне, конечно, не дали. А вчера комиссия состояла из двух молодых барышень в белых халатах. Одна из них проверяла и осматривала меня, а другая не вставала из-за своего стола и что-то писала. Не прошло и получаса, как  симпатичные особы без особого труда определили, что я еще могу крутить "баранку". Я готов был расцеловать их и полетел к психиатру-наркологу. Там тоже долго не задержался, потому как не было причин для этого: наркотой не балуюсь. Далее мой путь лежал к психиатру. Вот тут меня могли вернуть на начальную позицию моего марафона: врачу зачем-то понадобился мой военный билет, хотя видно же по "фейсу", что я давненько уже не состою в наших доблестных вооруженных силах, и что если завтра война, то я могу претендовать только в ряды народного ополчения. "Меня это не волнует, сказала психиатр, я должна записать учетные данные". Я стал уговаривать врача, что это в последний раз такое со мной приключилось, что если бы кто-то предупредил... Видимо, я выглядел таким несчастным, что врач поверила мне и подписала... в последний раз.
         Я был на седьмом небе, едва ли кто в этот момент, когда я шел по улице и радовался всему на све- те, был счастливее меня! И все же окончательно и бесповоротно радоваться было рановато, самое труд- ное было впереди. Последним этапом на этой дистанции сверхмарафона была ГИБДД, от одного назва- ния которой бросает в дрожь. Несмотря на это я решил в этот же день сделать разведку боем и поехал туда, следуя мудрой пословице: куй железо, пока горячо.
         Я был наслышан об очередях в этом учреждении и представлял, как непросто придется их преодо- левать, но моя небедная фантазия не могла вообразить, что же происходит на самом деле. Когда я вошел т у д а, в глазах стало темно: в сравнительно небольшом фойе и в коридорах - на сколько хватало глаз - толпы людей. Они стояли бесформенной массой, так что невозможно было уловить и ухватить хоть ка- кой-то порядок и смысл происходящего. На стенах висели какие-то таблички и объявления, но их почти не было видно. Я  осмотрелся и спросил  одного, другого, куда податься бедному крестьянину. Старо- жилы сказали, что начинать надо с подачи заявления о том, чего мне надобно. Мне надобно было в окно  13. Номер не предвещал ничего хорошего, но как уж выпало. Я занял первую очередь. Она оказалась не очень длинной, ждать пришлось около получаса. Пока стоял, впитывал всю информацию, поступающую от соседей: после этого окна надо, мол, идти в окна 5 и 6, так что неплохо бы и туда загодя занять очередь. Некоторые так и делали, но я не рискнул. За двумя зайцами погонишься... потом скажут, что вас тут не стояло. Пусть будет медленно, но верно. Не знаю, как другие, но стоя в очередях я всегда зада 
юсь вопросом: что можно сделать в данной конкретной ситуации, чтобы ее, очереди, не было? Ответ  очень простой и один и тот же: увеличить количество людей, находящихся по ту сторону барьера. Вот только непонятно, почему их не становится больше. Хотя за годы и десятилетия, в течение которых лю- ди проводят в очередях и теряют миллионы и миллиарды часов, начальники всех уровней вполне могли бы "допереть" своими мозгами... Впрочем, дело не только в количестве обслуживающего персонала. Здесь и рациональная организация процесса, и внедрение автоматизированных систем и т.д. и т.п.
        Пока я разговаривал со своим "я", подошел и мой черед подавать документы в заветное окошко. Ба-
рышне я сразу сказал, что хотел бы не только поменять просроченное удостоверение, но и оформить  международные права. На что она сказала, что тогда надо платить не тысячу, а две. Такой суммы у меня с собой не было, пришлось ограничиться только своими правами, национальными. Но как же хорошо, что уходя утром из дому, я на всякий случай прихватил лишнюю тысячу!
         Итак, даешь окна 5 и 6! Туда одна очередь, но существенно длинней той, которую я только что отстоял. Обычно если очередь большая, я засекаю время, за которое от окошка отходит очередной (вот уж точное определение!) отстрелявший. И тут попытался сделать то же самое, но по мере приближения к "амбразуре" очередь  превращалась  в бесформенную массу, так что уследить в ней хоть какой-то порядок было невозможно. Оставалось только смиренно подпирать стены, потому что все сидячие места были заняты. В помещении вентиляция не работала, можно представить, какая духота там царила от сотен страждущих. Помимо нашей очереди были и другие не менее внушительные, там решались другие дела. Я расстегнул куртку, потом вышел подышать свежим воздухом. Когда вернулся, люди в моем хвосте продвинулись на воробьиный скок. Очередь наша была такой длинной, что сначала шла в одну сторону, а потом в противоположную. Так что промежутка между встречными извивами этой гид- ры едва хватало для прохода в другие пределы. А тут еще впередистоящая женщина оказалась напротив батюшки из встречного потока и решила впустить служителя культа вперед себя. Она, наверно, надея- лась замолить грешки. Подданный бога не решался взять грех на душу. По выжидательному, неуверен-  ному взгляду мужчины в длинной черной рясе было видно,  что внутри у него идет нешуточная борьба с дъявольским искушением. Сердобольная дама оказалась настойчивой, она продолжала заговорщески    подмигивать и кивать в свою сторону. Соблазн был велик, и батюшка вот - вот готов был согрешить. Но тут не выдержал такого нахальства мой внутренний голос, и я озвучил его:
         - А вы спросили нашего согласия,- спросил я женщину,- у тех, кто позади вас?
         - Идите и вы,- пригласила женщина.
         - Спасибо, мне не нужны чужие очереди.
         На этом инцидент был исчерпан, если не считать моего извинения перед служителем Всевышнего. Я исповедовался перед ним в том, что помимо того что я намного старше его, я плохо переношу духоту и у меня плохие сосуды для таких очередей. Подданый бога отнесся к этому с пониманием.   
         При приближении к остекленному ограждению кабинета, в котором находились вершители на- ших судеб, я увидел в его недрах сидящих в кружочке компанию мужчин в погонах. Они явно не были обременены  заботами  клиентов  и приятно проводили  время  за  дружеской  беседой. У меня закралось
сомнение: а не в рабочее ли время они так оживленно беседуют? Неужели они так любят свою работу, что и свой досуг проводят в стенах своего учреждения? Сдается мне, что это один из резервов сокра- щения длины очередей. По - моему, эта система, сфера милиции - полиции, самая закрытая в нашей жизни. И самая сплоченная, своих они в обиду не дают...
         Последние метры гидры, они же первые метры от окон 5 и 6, я не выдержал и встал между ними, ожидая своей очереди подать документы в одно из них. И я дождался! Но это было еще не всё. Оста- валось сделать, как я надеялся, самый последний шаг. Оставалось выстоять очередь в кабинет № 4, где фотографируют и вклеивают  фото в  удостоверение. В окне 5  узнал, что для этого потребуется набрать-
ся терпения еще часа на полтора. Я решил, что совсем не обязательно эти часы торчать в душном загоне и поехал домой, чтобы немного приодеться по такому случаю. Если моя очередь пройдет - тем лучше, в кабинет 4 не живая очередь, туда вызывают. Так что никуда они не денутся, документы у них. Хочешь - не хочешь, доведи дело до конца, фотографируй. А я дома взял еще тысячу, втайне лелея мысль заодно сделать и международные права.
        Отныне алгоритм моих действий был таков. Сначала получить Российские права, потом быст- ренько (потому что рабочий день заканчивался) подать заявление в знакомое окно 13, оплатить и далее по этапу, как будет сказано. Авось успею.
         Когда зашел в кабинет 4, девушка - фотограф сказала, что устала уже вызывать меня. Я тоже устал.
         К моему огорчению оказалось, что права выдают не в кабинете 4. После фотосессии девушка нап- равила в кабинет № 3, предупредив (вот это сервис!), что туда тоже вызовут, не пройдет и десяти минут. Я поверил. И зря. Ждать пришлось в три раза дольше. Я сидел у двери как на иголках. Даже заходил без вызова, но должен был отступить перед непробиваемой обороной: А вас вызывали?
         В конце концов вызвали и меня, когда накопился очередной пакет документов, т. е. удостоверений, и люди пошли потоком. За заветные права я расписался, но расслабляться было рановато. Скорей в окно
13. В конце рабочего дня туда попал почти сразу. После оплаты (хотя еще ничего не сделано, но деньги, как у нас водится, вперед) мой путь лежал к окну  № 2, там я еще не был. Оно оказалось на другой поло-
вине помещения, где почти не было людей, но куда человек в форме пропускал только тех, кому надо было именно туда. Меня он пропустил, в окно 2 было всего-то два человека. И все же последние права я получил на стрелке, как сказали бы шахматисты, т.е. в последние минуты рабочего дня. Пока стоял в последней очереди, не мог не обратить внимание на то, что в этой половине этажа народу совсем нет, эта половина пустует. Но почему?! Почему так, когда на другой половине народ задыхается от тесноты? Потому, наверно, что начальство само не стоит в бесконечных очередях. Эх - ма! Житуха в России...         
         Всё! Сбылась мечта идиота, наша с тобой, дружище, голубая мечта! Все права в кармане, и только дома мы посмотрели на свои трофеи. Красиво, ничего не скажешь. Красиво мы провернул это дело, а все благодаря той медицинской справке, с которой все начиналось. В этой справке значится, что мы прошли терапевта, хирурга, невролога, офтальмолога и оторалинголога, хотя нас осматривал один-единственный врач. Так вот как это делается... И все официально! Даже позолотить ручку не пришлось.
         
         Наполеоновские планы по завоеванию Европы на машине начинают потихоньку осуществляться. Двадцать четвертого мая получили, наконец, приглашение из Германии - то, о чем я начал талдычить Коле еще с января. Вот уж с кем не хотелось бы иметь деловых отношений, так это с Николаем. То, что
можно сделать за десять минут, у него растягивается на недели и месяцы. Я имею в виду не только приглашение. Сам он не может нас пригласить, потому что получает социальную помощь, зарплата не
позволяет. Пришлось искать более финансовосостоятельного. Помогла сестра бывшей жены Коли Ксюша, она ухаживает за больными и престарелыми немцами, а у них за это получают нехило, по край-
ней мере, на приглашение хватило. Николай, конечно, не из тех, кто не оставляет назавтра то, что можно
сделать сегодня, но судить о человеке однозначно негоже, есть и у него немало положительного. Поехал
в Германию вроде бы к родственникам, но они существенно не могли ему помочь. Все же он остался там, выучил язык, сдал на права в немецком варианте, завел, пусть небольшое, но свое дело.   
         Сразу после получения VERPFLICHTUNGSERCLARUNG [это немецкое слово я кое-как прочитал, но так и не смог правильно перевести, хорошо, что ниже пишут и по-английски: Formal Obligation - офи-
циальное обязательство (приглашающего - перевел по словарю)] позвонил в Екатеринбург, чтобы запи- саться на термин, сдать документы в визовой отдел консульства. Нет, чтобы по этому поводу говорить с   работниками визового отдела напрямую, так придумали посредника. Сначала надо с ними договориться, они вышлют счет за разговор, его надо оплатить не абы как, а банковской картой или через мобильный телефон по системе QWIK. Хочешь - не хочешь, а приходится осваивать I T - технологии связи. В об- щем,  как и следовало ожидать, запись на сдачу документов велась уже на конец июня. Раньше мы от- крывали въезд в Шенген только на месяц, не больше. На этот раз решили оформить мультивизы на пять лет с правом непрерывного пребывания там не более трех месяцев в течение каждого полугода. Посмот- рим, что из этого получится, потому что в информации визового отдела говорится, что для этого нужны очень веские причины. Но какими еще более вескими они должны быть, если не поездки к сыну жены от первого брака? И то, что мы ездили к нему уже десять раз? По этому признаку мы попадаем в категорию лиц, часто выезжающих за рубеж и для которых с первого июня 2007 года приняты "Новые правила упрощения выдачи виз". В последнее время, буквально в мае, в этом плане дела пошли в гору. Причем по инициативе с немецкой стороны. Германским деловым людям надоело смотреть на то, что на оформ-
ление виз уходит уйма времени что у нас, что у них. Немецкие бизнесмены так завозмущались, что этот вопрос обсуждался в Бундестаге. В результате Министерство иностранных дел Германии выпустило новую инструкцию для своих представительств за рубежом, чтобы сотрудники консульств по возможнос- ти выдавали визы сразу на несколько лет. Я распечатал из Сети эти материалы, подготовился основа- тельно. Пусть только попробуют не пустить в цивилизованный мир, мы не кто-нибудь, а тоже Европа. Наш город даже претендует на звание "Культурная столица Европы". Имея в виду нашу культуру в быту, дороги, подъезды в домах и пр., мне жаль европейцев, их же хотят опустить до нашего уровня. С другой  стороны, если не стремиться к культурной жизни, то так и будем прозябать на задворках, в прямом и в переносном смысле, цивилизованного мира. Может быть и молодцы наши городские власти, ведающие этими вопросами, что за шиворот стараются вытащить нас из болота.      
         С проездными билетами в высокий сезон ох как непросто. Если ждать конца июня и купить их после получения виз, то вместо июля мы будем в неметчине в сентябре - октябре, а нам оно надо? Поэ- тому я пошел в кассы; кассир сказала, что билеты в загранку продаются только после оформления виз, а чтобы их получить, надо забронировать билеты. Получился почти замкнутый круг. Раньше такого не было. На помощь пришла Вера. С помощью метода аналогии, а также индукции и дедукции она предположила, что кассир, может быть, и ошибается, как некоторые работники вполне серьезных учреждений. Например, она давно уже хочет  перевести "пензию" на сберкнижку и получать ее через Сбербанк, чтобы в день получки не ждать почтальоншу по полдня. Однако работники банка говорят, что так нельзя, можно только через банковскую карту. И тут Вера недавно узнала в другом филиале банка, что ничего подобного - можно. Она, Вера, оказалась права со своим методом аналогии: в другой кассе нам без проблем продали билеты, правда, попросили прийти к ним еще раз с полученными визами. Но это же в корне меняет дело! Билеты - то вот они! Пардон, билетов как таковых нет, они электронные. По таким мы полетим в первый раз, и это немного напрягает, а вдруг... пролетим "мимо кассы"? Мои опасения типа: остается только надеяться - Вера категорически отвергает и с завидным оптимизмом гарантирует: все будет хорошо. Такие заявления ей не свойственны, но хочется верить.
         
       Вот и весна пришла. Апрель с маем выдались на загляденье, можно было вовсю загорать на лоджии, что я и делал на виду у "шпионов", наблюдавших из дома напротив нашего. Им, особенно особам женс-   
кого пола, больше всего нравится следить за каждым шагом объекта наблюдения , когда он не видит их и не подозревает, что за ним наблюдают. Иногда мне очень хочется показать им что-нибудь непристой- ное, а иногда наоборот, помахать им и позвать в свою компанию с моим  вторым "я". Но я знаю, как от них избавиться. Если они видят, что я их увидел  за их  неблаговидными делишками и продолжаю зани- маться своими делами, а на них, подверженных нездоровому любопытству, ноль внимания, у них пропадает интерес подглядывать в замочную скважину.
         С наступлением тепла наши шахматные баталии (скоро будет видно, что это не просто слова) выш-
ли на улицу, на скамейки у подъездов. Обычно вечером, когда Виталий управится с огородными делами, игру начинают Виталий с Андреем. После того вечера, когда Виталя отказался играть с Андреем из - за его курева, Андрей долго не показывался в нашей компании, и мы надеялись, что у него хватит и силы, и воли бросить вредную привычку. Увы, не хватило. На улице, конечно, Виталий легче переносит дым, но все равно терпеть не может, когда Андрей начинает дымить перед глазами.
         Если выиграл Виталий, сажусь я, но если выиграл Андрей, все равно играю я, потому что Андрей отказывается играть со мной, ссылаясь на то, что хочет покурить в свое удовольствие, чтобы никто не ворчал. Но мы - то с Виталием знаем истинную причину, Андрей не хочет со мной играть, потому что редко выигрывает. Зато подсказывает Виталию отменные ходы. Мне это, естественно, не глянется, не та кой уж я гроссмейстер, чтобы выигрывать у них обоих на одной доске. А Андрей, особенно в послед- нее время, делает это специально, раз сам не может выиграть, так хоть напакостит. Позавчера у меня  кончилось терпение и я начал возмущаться более энергично. Но при этом не ругался матерно, не обзы- вал Андрея  обидными словами. Все равно мое поведение показалось ему обидным, и он взъелся не на шутку:
         - Сволочь! Ты что себе позволяешь?! Знаешь, что я с тобой сделаю?! 
         Андрей вскочил с большого пня, на котором обычно сидят наблюдающие за игрой, и стал разма- хивать руками, сжатыми в кулаки. Он еле сдерживался, чтобы не пустить их в ход. Бегал вокруг пня, кричал:
         - Посмотрите на него! Какой выискался! Ссука!! Да я размажу и разможжу тебя по доске!- он смот- рел на меня свирепыми глазами. Я старался смотреть на него спокойно, но не знаю, что он видел в моих глазах на самом деле.
            - Успокойся,- я пытался вернуть его из невменяемого состояния, но в нем в полной мере заиграла горячая кавказская кровь. О спокойствии не могло быть и речи.
         Виталий стал спешно собирать шахматы, утихомиривая разъяренного "быка":
         - Не надо горячиться. А ты, Виктор, на этот раз неправ.
       Не знаю, что он имел в виду, но мне стало обидно. Получается, что несмотря на откровенную прово-
кацию со стороны Андрея, я должен помалкивать в тряпочку?   
         В общем, чтобы не доводить дело до рукопашной, со словами: да ну вас,- я ушел.
         Такой получился финал наших с Андреем прохладных отношений в последнее время. Они нача- лись после того, когда я в очередной раз уличил его в мухляже. Тогда он в игре с Виталием никак не хотел признать, что ладья стояла не там, откуда он начал финишную атаку и выиграл. Не нравятся ему такие моменты, да и кому это понравится? Но играть надо честно.
         Очень уж неприятно оказаться в таком положении. Неужели я такой мерзавец, что могу вызвать такую лютую ненависть? Опыта рукопашных боев у меня немного, но все же есть. Помню, в пятом классе чего - то не поделили с одноклассником и сцепились во дворе школы. Мне в руки попалась узло- ватая палка, и я ей наколотил по голове соперника, не соображая, что для него это может плохо кон- читься. Вот тогда я понял, что и во мне можно разбудить зверя. Потом еще были стычки в девятом классе, и когда уже работал в Казахстане. И каждый раз после этого было тяжело на душе. И сейчас не легче, хотя считаю, что правда, конечно же, на моей стороне. Андрею, должно быть, легче переживать подобные стрессы, он живет с женой и двумя сыновьями. А моя компания: только ты да я, да мы с тобой - это я своему дружку, засевшему где-то внутри.   
         Если с Андреем дойдет до драки, у меня мало шансов, мы с ним в разных весовых категориях. Могу надеяться только на свою реакцию и ловкость. Я мог бы одолеть его, если только биться не на жизнь, а на смерть. В том зверином состоянии схватил бы первый попавшийся камень - и  по голове. На- деюсь, до этого не дойдет. В наши - то годы и с нашими с ним шунтированными сердцами только этого не хватает. Нам и волноваться - то сильно нельзя, если послушать врачей. Интересно, он уже успокоил- ся, прошло уже два дня? Если так ненавидеть, недалеко и до больницы...
         Надо будет извиниться, нельзя нам враждовать из-за таких пустяков,- говорит мой внутренний го-
лос.- Ты ведь тоже хорош, можешь завестись и закусить удила.
         Дела - а...
         Прежде чем извиняться, позвонил Виталию, решил посмотреть на себя со стороны. И правильно сделал. Оказывется, это я вел себя неадекватно и стал ругаться в адрес Андрея. А я и не помню этого, значит, рассудок был взведен до помутнения.
       После этого позвонил и Андрею и не только извинился, но и поблагодарил за то, что он с понимани-
ем отнесся к моей невоздержанности и издержкам эмоциональности, на что я не очень рассчитывал, имея в виду его горячую кровь.
         Спасибо, друг,- это я своему второму "я",- ты помог усмирить гордыню, поколебать уверенность в своей непогрешимости, найти правильный выход из непростой ситуации. И еще я слышу твой голос: чтобы впредь это не повторилось, тебе не надо возмущаться, если Андрей будет подсказывать Витьку, а все-таки надо будет играть против них двоих на одной доске одновременно. Потому что по - другому у нас у всех не получится. Такие пироги.
         
         Между тем подоспело время ехать в Екатеринбург оформлять визы. Раньше мы с Верой ли, или отдельно (один раз она ездила с подругой, а я пару раз ездил один) больше месяца у Коли не бывали. И вот мы созрели до состояния, что хватит ездить галопом по Европам, пора уж приниматься за нее по- основательней и запросили визы почти на три месяца, точнее, на 80 дней. Девушка за стеклянным барь-  ером быстро, но внимательно сортировала наши многочисленные документы, задавая вопросы. На сей раз их, вопросов, было немного. Потом она сказала:
         - Вы просите на пять лет, едва ли так получится.
         - У нас есть все предыдущие визы,- мы не хотели так просто сдаваться.
       Девушка взяла наши шесть загранпаспортов, отобрала последние два, взяла и другие бумаги, и пош- ла к начальству. Вернувшись, сказала:
         - Как и следовало ожидать, только на два года. На пять лет открывают только губернаторам. Но ес-
ли вы сполна используете эти визы и еще придете к нам, тогда посмотрим...
         Как я втайне и надеялся, Европу открыли только на два года, но мы и этому рады.
         Осталось сделать перед поездкой последнее, но очень важное для меня дело: научиться ездить на авто. У меня есть небольшой опыт в вождении машин. Это было давно, после окончания института работая в Казахстане я ездил без прав по полевым дорогам. Шофера мне давали испытать это удо- вольствие и говорили: "тебе хоть сейчас давай права". Но сейчас это вождение полувековой давности да еще по полевым дорогам в расчет принимать, конечно, нельзя.
         Недалеко от дома нашел автошколу, в которой предоставлялась услуга только по вождению. Инст-   
руктором - водилой мне выпал Рафаил со своей девятой моделью "Жигулей". Когда я пришел к нему, он долго и внимательно изучал мое новенькое водительское удостоверение, думая вслух, что оно куплено.
 Однако "насальника" не нашел изъяна в правах и вынужден был приступить к своим прямым обязан-
ностям.
         На мой вопрос: есть ли какая-то программа обучения этому непростому делу, Рафаил сказал, что никакой программы нет и не надо, потому как у каждого стажера это происходит индивидуально, с большими колебаниями в овладении навыками езды и обуздании железного коня. Это логично, подумал я, и не стал возражать.
        На первом занятии после короткого вступления - инструктажа мы сели в машину, и наставник пока-
зал, что есть что и как этим пользоваться. После этого пригласил меня на свое место. Я не только сел, но и двинулся с места, то есть поехал!!! Тренировочная площадка была сделана на пустыре рядом с гра- вийной дорогой. Сначала я сделал несколько кругов на площадке, научился пользоваться тормозом и переключать скорости, а потом выехали на гравийку и поехали по ней с полкилометра до перекрестка.  Не доезжая до него надо было разворачиваться и ехать обратно. Причем разворот приходился на пята-
чок со встречным уклоном. Конечно, у меня не всё получалось с первого раза. Но это же только начало!!
Я кое-как сдерживал волнение. К концу занятия, а это всего-то пара академических часов по сорок пять минут, у меня была мокрая спина, но не только от напряжения. Был июль месяц и температура как никогда соответствовала этому времени года.
         Домой возвращался усталый, но довольный, если не сказать больше. А Вере я сказал по телефону, что начал ездить - пусть скажет Николаю, чтобы он знал, что это не просто болтовня с моей стороны на счет машины и чтобы он там подыскивал тачку. Авось, заграница нам поможет.
         Учеба моя проходила и на другой площадке, но тоже с Рафаилом. Он оказался парень (мужчина лет сорока пяти с брюшком) не промах, работал в двух автошколах. Я старался наездить как можно больше часов, времени до отъезда за рубеж было в обрез. За одно занятие считалась езда в течение полу- 
тора часов - два спаренных академических часа. Я обычно брал два занятия в день без перерыва. Это три часа почти не выходя из-за баранки в июльскую жару - такой прыти я от себя не ожидал. После пары за-   
нятий на площадках Рафаил выпустил меня на городские улицы, не побоялся, что они могут превра- титься в улицы разбитых фонарей. Видно, он рассуждал как тренер по плаванию: хочешь научиться плавать? - пожалуйста, и толкал ученика в воду. И я ему за это благодарен, потому что чем тяжелее в учебе, тем быстрей можно чему-нибудь научиться. Самым большим неудобством при вождении этой "Девятки" для меня было то, что педаль газа располагалась очень высоко, приходилось задирать ступню и она быстро уставала. Учебники учат, чтобы при пользовании  педалями газа и тормоза пятка остава- лась неподвижной, но об этом здесь не могло быть и речи.      
         Конечно, Рафаил меня ругал, кричал, если что не получалось. Я терпел-терпел, но все же не вытер-
пел: "Вот ты на меня кричишь, и я еще больше волнуюсь. Надо спокойней..." Но и его можно понять, од-
нажды я чуть не наехал на девушку. А дело было так. Мы подъезжаем к перекрестку, для нас зеленый свет, нам надо повернуть направо, справа приближалась эта девушка. И мне вдруг показалось, что я уже повернул и должен пропустить ее - и с визгом затормозил, напугав красавицу так, что она, бедняжка, чуть не бросилась под колеса. Тут уж Рафаил так меня отчехвостил, что я еще больше вспотел.
         - Что ты тормозишь?!!   
         - Я думал, что...
         - Думал он! Но если и думал, где ты видел, чтобы после поворота люди останавливались, если некого пропускать??!
         Дальнейший диалог был бесполезен и нежелателен, не мог же я сказать, что мне померещилось, будто ... и т.д.
         На последних занятиях мы ездили по магистралям с интенсивным движением, в том числе и через Каму, а также выезжали почти на центральные улицы. В заключение Рафаил почти научил меня ехать по змейке и заезжать в воображаемый гараж. А научиться парковаться у меня уже не было времени.

         В том, насколько быстро современные средства транспорта приближают страны и города, мы с Ве-
рой убедились и на своем опыте. Войдя в брюхо А-320 и взлетев на Среднем Урале в 6-25 местного вре-
мени мы в 11-30 местного же времени были уже в Гамбурге. Вот это да! Раньше мы тоже иногда летали, но чтобы так, за полдня оказаться черт - де где... С учетом часовых поясов и ожидания во время пересадки в Шереметьево мы были в дороге десять часов. Это стоит тех денег, что ушли на билеты. И это почти одинаково со стоимостью по ж/д. Так что если это не последняя поездка, ее маршрут мы должны круто изменить.   
         Выйдя из самолета, встали в очередь на паспортный контроль. Я послал к пограничнику сначала Веру. У впередистоящих с прохождением контрольного пункта не было никаких проблем. В предыду- щие поездки и мы проходили это место довольно гладко. На сей раз к Вере появились какие-то вопросы. Я стоял поодаль и не слышал - какие. Вера что-то говорила мужчине, но он не пропускал ее дальше. Она не знала, что делать, повернулась ко мне, ища помощи. Я прошел чуть вперед и сказал по - немецки как мог, что мы приехали к сыну. Пограничник нехотя проштамповал паспорт, и Вера вышла в следующее помещение.
         - Sind sie zusammen?- кажется, так должен был спросить меня мужчина - пограничник, когда я подошел к окошку, что должно было означать: вы вместе? 
         Я охотно подтвердил: Ja, ja, jawohl!   
       Вопросов больше не было, и я воссоединился с Верой, тревожно ожидавшей меня. Остался неприят-
ный осадок от такой встречи. Значит, несмотря на наличие визы могут возникнуть осложнения? Но это не могло нас надолго озадачить. Выйдя в зал получения багажа, через некоторое время среди встречавших увидели Николая с цветами в руках. Помахали друг другу, потому что нас разделял еще барьер. Вера не могла дождаться, когда на конвейере появятся чемоданы, и вышла к сыну. Они обня- лись, наконец, после трехлетнего перерыва. Получив багаж, и я обменялся с Колей крепким рукопо- жатием.   
        Возбужденные долгожданной встречей, мы под покровительством Николая пошли на парковку к его "Тойоте - Авенсис". Он хвастался по телефону матери, что недавно купил ее в кредит. Это оказалось правдой, серебристая модель - японка покорно ждала нас. И мы не заставили ее долго ждать. Она охотно завелась и покатила нас по дорогам, не знающим, что такое колдобины и ухабы. Этим трассам неведомо даже то, что они не могут хотя бы потрескаться или вообще провалиться "сквозь землю".  Эх, дороги, вам бы да наших строителей...
         Пока Николай с завидной скоростью мотал безупречную ленту автострады на колеса, я с пристрас- тием мотал на ус: каково это - ехать по автобану. При всем желании стать участником движения (главным образом - не только в качестве пешехода) в  стране с самыми высокими скоростями на дорогах я отдавал себе отчет, что если это и произойдет, то очень нескоро. Об автобанах я и не помышлял с моей водительской практикой, которая едва насчитывала двадцать часов. Поэтому дома распечатал из Сети маршруты не самых скоростных дорог, по которым намеревался начать покорение Европейских магист- ралей: Ноймюнстер (НМ) - Киль; НМ - Любек; НМ - Рендсбург. Каждый маршрут распечатан туда и обратно, важно ведь не только куда - то попасть, но и приехать обратно, желательно на то же место. К примеру, когда едешь туда (сам не знаю - куда, куда-нибудь) на развязке с круговым движением надо выехать с круга на втором выезде, а когда поедешь обратно - совсем не обязательно, что выезд будет также вторым по счету. Нас не проведе - ешь, правда, приятель?- это я своему второму "я".   
         В НМ мы приехали через час после выезда из города, давшего название гамбургеру, самому поеда-
емому "блюду" на свете. Николай живет один, после расторжения брака с "русской немкой" еще не ус- пел обзавестись новой половиной. На этот раз хочет попытать счастья с простой русской девушкой из России. Перед нашим приездом у него гостила Нина из Новгорода, они познакомились в Сети. В кварти-
ре у Николая непривычный порядок, не зря, значит, Нина приезжала. 
         Вера одарила сына золотой цепочкой, которую мы с ней и с отцом Коли купили вскладчину дома. Я при таких поездках привозил какой-нибудь крепкий напиток, но на этот раз обошлось без него. На кухонном столе стояла начатая бутылка "Пять озер", тоже наследство Нины,  сказал Николай. Однако он не стал разливать содержимое по рюмкам, потому что ему надо еще ехать по делам. Пришлось это сделать самому. Как же не отметить такое событие: еще утром мы были на границе Европы с Азией - и на тебе, мы уже в центре цивилизации!
      Обменявшись последними новостями с Николаем, он уехал, великодушно, как и в предыдущие разы,  предоставив в наше распоряжение спальню. Отдохнув с дороги, и мы "помчались" на свидание с горо-
дом, с которым не виделись три года. Что касается чистоты и порядка, без нашего присмотра здесь хуже не стало, те же подметенные улицы, подвесные цветы по всей Гросс Флекен (Большое Место), цент- ральной улице Ноймюнстера. Но вот в облике людей мы сразу подметили большие изменения, к сожале-
нию, не в лучшую сторону. Немцы за это короткое время, видимо, стали жить намного лучше, потому что стало много слишком упитанных людей. Они, конечно, и раньше были, но на этот раз их стало нам-
ного больше и по количеству, и по качеству, на некоторых было страшно смотреть. И еще Вера подмети
ла интересное сочетание немецких пар: он вполне себе нормальный мужик, зато она - бесформенная масса, и ничего, живут. "Что он в ней такого нашел?"- недоумевала Вера, хотя и сама недалеко ушла...
В остальном город не изменился: тот же пруд с фонтаном, чайками всевозможных мастей и утками в самом центре города, те же дома и улицы, магазины. Самый дорогой из них и самый почтенный по возрасту, рядом с прудом - "Karstadt", далее "Adler", "Rossmann", "Kloppenburg" - читали мы с ощуще- нием, будто встретили старых друзей.
         В общем, все было бы ништяк (надеюсь, это не ругательство), если бы не погода. Мы прибыли в Germany десятого июля, по нашим понятиям это разгар лета, а здесь оно оказалось хуже нашего плохого сентября: дождь, холодина. Так и хотелось сказать: ну и donner - wetter, понимаешь! Местные говорили, что второй год лета здесь нет. Мы запаслись терпением. А запасаться продуктами стали в открывшемся без нас супермаркете "Penny", он располагался в десяти минутах ходьбы.          
        Через несколько дней у нас выработался режим жизни в новых условиях. Утром Николай, не позав- тракав, уезжал по своим делам, а нам спешить было некуда, мы вставали около десяти, потом завтрак, отдых после него, потом Вера начинает наводить марафет, чтобы выйти в свет. Я в это время ловлю кайф - смотрю немецкое ТВ. Потом поход в магазин, обратно домой, Вера готовит обед. После обеда и отдыха после него Вера идет ходить, понижать уровень сахара в крови, а я остаюсь лежать и смотреть или читать.   
       Однажды для разнообразия пошли в русский магазин. Николай сказал, что это далеко, но Вере толь-
ко это и надо, больше сахара скинет. Путь пролегал по Киелерштрассе (не путать с Киллер), эта улица - начало дороги, ведущей в Киль. До'ма, рассматривая маршруты, по которым хотел начать тут ездить, эту улицу я хорошо запомнил, вот только передвигался сейчас по ней пока на своих двоих. По мере продвижения нам стали попадаться площадки и площади, сплошь заставленные машинами на продажу. Выбор был огромный, на любой вкус и кошелек. Подойдя к очередной распродаже мы снова и снова выбирали себе "лимузин". Я планировал приобрести б/у стоимостью 500, максимум 2000 Евро. Счастье было так близко! Но я-то знал, что купить машину тут не проблема, проблема - куда ее потом девать, когда придет время уезжать домой. Оставить ее здесь до следующего приезда нельзя, таковы законы. Просить Колю продать при его занятости не хотелось. Даже просто бросить ее не получится, потом мороки не оберешься, могут больше и не пустить сюда. Оставался еще вариант - аренда, но это дорого, много не наездишь. С Николаем по этому поводу мы еще не говорили. Конечно, никакую машину он нам не подобрал, потому что в этом нет необходимости, приходи и бери. Надо бы поговорить об этом с кем - нибудь из местных, но русскоговорящим,- подумал я.    
         И через десять минут такая возможность представилась. Подойдя к русскому магазину Mix -Markt, мы услышали русскую речь. Это муж с женой выгружали купленные продукты из тележки в багажник машины. Мы остановились около них:
         - Приятно слышать родную речь.
         - Да? Вы из России?- мужчина уже освободил тележку от продуктов и покатил ее под навес. - Живете здесь?
         - Нет, мы приехали к сыну.
         - А-а, ну и как?
         - Нормально. Вот только сын очень занят, некогда даже помочь нам машину купить. Наших знаний здешнего языка недостаточно для такого серьезного дела.
         - Резонно. Хотите новую?- мужчина оказался добрым малым, от которого вполне можно было ожидать дружеского совета. Потихоньку к нашему диалогу присоединились и наши половины.
         - Нет, на новую не потянем,- Вера прояснила наше финансовое состояние.
         - Хотелось бы евро за пятьсот,- я не побоялся озвучить такую смешную цену. 
         Земляк с сочувствием посмотрел на нас, но вердикт его был жесток:
         - За это вы только ведро с болтами купите.
         - А сын лет пятнадцать тому назад покупал такие машины и еще как ездил.
            - Те времена надо забыть, хоть и не хочется. Сейчас такую машину покупают только на запчасти. Я бы посоветовал взять в аренду, если не поедете на ней домой.
         Жена земляка тут же предложила пройти в рядом располагавшийся Fahrtreff - салон по продаже и прокату автомобилей, видя, что нам без знания языка этого не осилить, но муж посчитал это уже чрез- мерной любезностью и сказал, что ему надо ехать по делам.
         На этом мы и расстались. Ситуация с авто прояснилась, увы, не в лучшую сторону. Я же думал, что если мы едем на столь длительный срок, то и ездить тут буду пару месяцев, не меньше. А иначе чем тут заниматься? Даже покупка сибирских пельменей и шнапса "Пять озер" не могла отвлечь от невеселых мыслей.
       В июле мы так и не дождались хорошей погоды. У ней было семь пятниц на неделе, менялась похле-
ще, чем настроение беременной. Раньше мы такого за ней не замечали: вроде вот оно, солнышко, но уже через пять минут - грозовые тучи. За весь месяц только разик смогли выехать на море. Колян повез нас на Балтику в район Киля, в знакомое место. Тут, на берегу моря, располагаются корпуса санаторий и еще много чего. Сюда, на море, люди приезжают со всей Германии, и не только, как сказал наш гид- Николай. Он этим очень гордился, да и было чем. Место обустроено для отдыха по высшему классу. У берега - пирсы для яхт, между которыми плавал Колин приятель - черный лебедь. Мы вдоволь налюбова
лись гордым однолюбом. Набережная асфальтирована и для машин, и для пешеходов. На лужайках оборудованы места для барбекю, и эти места не пустовали. На "пляжу" можно приземлиться в кабинку, на лежак под зонт или просто на песочек. Мы выбирали всегда последнее.
         За время нашего отсутствия и на пляже, оказывается, произошли существенные изменения. На за- морских «beach» я и раньше видел женщин «topless», а тут и мужчины, и женщины переодеваются, хоть и делают это не демонстративно, не стесняясь, у всех на виду. У меня такой смелости не оказалось, я побежал через асфальтированную дорожку в кусты. Когда вернулся, Николай уже говорил с Ниной из Новгорода. Они обсуждали план дальнейших действий. Зная слабость сына к нескончаемым разговорам ни о чем, Вера вскоре завладела мобилой  Николая.
         - Нина, здравствуй, это мама Коли, будем знакомы,- Вера подождала и продолжила.- Мы съели уже все пельмени, которые вы с Колей стряпали, очень вкусные, спасибо. Но я тебе хочу о другом сказать. Если у вас  с Николаем все серьезно, то не надо тратить время и деньги на бесконечные разговоры. Я и раньше это замечала, но пока молчала. Нина, решайте свои дела по - деловому, конкретно, что надо сделать, к какому времени и кто за это отвечает. Поняла? Ну и хорошо, передаю трубку.   
         Вообще-то Вера и сама не может и пару минут прожить, чтобы не поговорить, но тут в ней про- клюнулось рациональное зерно. После таких БЦУ, бесценных указаний, Николай быстренько закруглил- ся, но он еще наверстает упущенное, когда будет один.   
         Вера с сыном пошли в море, а я остался у вещей на всякий случай. Что ни говори, а воришек и во-
рюг хватает в любой стране. Недавно писали, что после открытия границ на Кипре, где никогда не закры
вали дверей, сейчас об этом только вспоминают.
       Море немного волновалось, балла на полтора, и это не тот случай, чтобы сидеть на берегу. Я кое-как 
дождался своих "сопляжников", чтобы окунуться в соленое блаженство. Жаль, что оно доступно не всем, не всегда и не везде. Я без особого пристрастия отношусь к мытью в бане и думаю, что ощущение свежести, бодрости после купания в море не меньше, чем после парной. Как ни трудно было расста- ваться с ласковым омовением, а пришлось. К своим я вернулся с ракушками, собранными на берегу. Я повезу их домой и сделаю из них какое-нибудь творчество. У меня уже есть такой опыт: на Итальянской Римини я тоже их насобирал, а с пляжа в Монако умыкнул пару нехилых горстей мелкой-мелкой гальки, специально привозимой из каких-то дальних месторождений. Теперь, глядя на "панно", сделанное из этого материала, вспоминаю... 
         - Смотрите, вон выплывает из залива корабль - паром, он пойдет в Осло, а потом обратно,- Нико- лай показал на белый красавец-теплоход, медленно продвигающийся по морской глади. Высотой он был около двадцати метров. Даже в бинокль нельзя было сосчитать все его палубы.
         По предыдущим приездам я знал об этих паромах по Колиным рассказам. Он плавал в Норвегию на этом красавце не раз и готов был повторить это еще сколько угодно раз, чем давно уже возбудил мое воображение и желание тоже побывать на его борту. Удастся ли это сделать на сей раз? Без Колиной по-
мощи в организации такого вояжа нам не обойтись. Тут нужен особый подход к Николаю, и я пока что молчу, глубоко спрятав сокровенное желание.
         На обратном пути домой заехали в Киль, Коле надо было поменять у приятелей - продавцов диски, которыми он торговал на Floh - Markt'ах по выходным и праздничным дням. Чтобы мы не стояли над его душой в это время или не сидели в машине, он высадил нас на берегу небольшого залива. Мы сели на деревянные длинные - предлинные сиденья и стали осматривать окружающую инфраструктуру. На противоположной стороне заливчика возвышалось десятиэтажное здание, торцевые стены которого бы- ли наклонены вправо, будто в левую челюсть этого сооружения хорошенько врезали. Справа от "трону- того", у которого поехала крыша - гостиница "Отель у шведского пруда". А все это место  называлось Swedische Kai, Шведская набережная. Как оказалось, отсюда уходят корабли в Скандинавские страны. Сзади нас через дорогу два высоченных крана возводили здание внушительных размеров. Рядом с ним на стене дома, наверху, красовалось название города, набранное из больших букв задом наперед: LEIK. Вот шутники.
         Когда Коля приехал за нами и мы пошли к машине, сидящий в уличном кафе бюргер пристально смотрел на нас, видно, почуял, что мы не его "партайгеноссе". А когда садились и я не открыл перед Верой двери машины, а только помог ей это сделать - тут уж у наблюдательного арийца не должно было остаться никаких сомнений - мы не из их числа и не так дурно воспитаны.
         Дни потянулись как две капли воды, и с каждым днем таяли надежды по поводу машины. Я долго откладывал разговор с Колей на эту тему, но всему же есть предел. Наступил день, когда моя много- страдальная чаша терпения излилась. Как-то вечером улучшил момент и напрямую спросил: когда мы купим или возьмем напрокат машину? Он не спешил с ответом, а потом сказал, что в мои годы и с моим опытом езды он боится, как бы я не задавил кого-нибудь. Еще он сказал, что отец Сергея, друга Коли, недавно отказался садиться за руль, потому что неуверенно стал ездить, хотя ему только шестьдесят лет. Я не понял, почему должен ориентироваться на таких водителей, я хочу брать пример с тех, которые и в более преклонном возрасте, чем мой, водят машины. В Германии таких хватает, иногда за рулем сидит такая бабуля... Но я не стал вступать в дебаты с Николаем, потому что чувствовалось: он для себя давно и бесповоротно решил - он не помощник мне в этом деле. Все же мы остановились на том, чтобы взять напрокат хотя бы на час, чтобы покататься по городу с инструктором, Николай будет сидеть в салоне и переводить мне то, что тот будет говорить. На следующий день я записал номер телефона автосалона, находящегося от нас в двух кварталах и дал Коле, чтобы он договорился о встрече.   
        Вера с первых же дней пребывания в неметчине начала чёс по магазинам. Перед поездкой она гово-
рила, что у ней все есть, и одежда, и обувь, так что покупать ничего не будет, ну разве что пару блузок. В это можно было бы поверить, если бы она не была женщиной. Она развернула такой шопинг, что только шум стоял, каждый день приходила с обновами. У ней есть привычка менять или сдавать об- ратно купленные вещи. В Германии с этим kein problem, так что она широко этим пользовалась. Спра-
ведливости ради надо сказать, что покупала она недорогие вещи и не только себе, но и подругам, кото- рых оставила дома. Особенно ей нравилось ходить по "Карштадту" и, придя домой, взахлеб рассказыва- ла, какие сногсшибательные вещи она примеряла и как не могла расстаться с ними, то снимала с себя то, что примеряла, то снова шла в примерочную. Компенсировала финансовую несостоятельность и другим манером: брызгалась духами из пробников, пробовала губную помаду и т.д. И во всех ее мучениях виноват был, конечно, я, это я был финансовонесостоятельным. Вообще-то деньги у меня были, но я же взял их для машины и тратить на ширпотреб не хотелось.
         Еще в "Карштадте" ей нравилось ходить в туалет, там, она говорила, тоже хорошо пахнет, почти как в парфюмерном отделе. Когда она впервые хотела воспользоваться WC, гуляя по магазину без меня, не могла найти это заведение. И когда мы пришли в магазин вместе, она подвела меня к табличке с изображением  мужчины и женщины и прочитала: im ersten stock - "Видишь, на первом этаже, но его нет, хоть ты тресни!". Пришлось растолковать, что это на самом деле на втором этаже, потому что первый этаж у них обозначается совсем по - другому. Поднялись туда и без труда нашли помещение, которое в Париже на заре появления универсальных магазинов придумали их хозяева для того, чтобы женщины, основные посетители магазинов, подольше в них оставались. С той поры ни один уважающий себя магазин не оставляет покупателей в трудную минуту один на один с щепетильной проблемой.         
         Пока Вера опустошала супермаркеты от дешевых вещей, я читал книги из Колиной "библиотеки". В ней были две книги на русском языке, которые можно было читать: "Криминальная Россия" и "Бандит
ский Петербург". Дома я едва ли бы выбрал их для приятного времяпровождения, коим является чтение, но тут выбора не было. Поэтому я чередовал просмотр телепередач, в которых мало что понимал, с чте- нием этих "интеллектуальных" томов. Долго такое времяпровождение я бы не выдержал. Хорошо, что подошло время собираться в дорогу. Еще дома мы с Верой через Интернет заказали в русскоговорящей   туристической фирме, находящейся в Гамбурге, тур по БеНиЛюкс'у. Находясь в центре Западной Евро-
пы хотелось побывать еще где-нибудь. По медицинским соображениям Вера далеко ехать не рисковала, поэтому и выбрали такой маршрут, тут все под боком. Я уже был в такой поездке в один из предыдущих наездов на Европу, но ради Веры решил еще раз съездить, одна она не поедет даже в соседние страны.
      За названием тура кроется: Бельгия, Нидерланды, Люксембург, однако поездка начинается с Амстер-
дама. По пути туда в автобусе гид турфирмы, она же руководитель группы, Алла, ввела нас в курс дела. Первое упоминание об Амстердаме относится к 1275 году и дословно означает "дамба у реки Амстел". Город начался с маленькой рыболовецкой деревушки на болоте в дельте реки. ...В современном Амстер- даме уживается множество культур, это город разных национальностей. ...Голландия является историчес
кой частью Нидерландов - страны, расположенной на "низких землях". Страна издавна подвергалась жестоким наводнениям, так что население вынуждено было отвоёвывать у моря землю. Строились дам-
бы, отгороженные участки осушались рытьем каналов и стали называться Польдеры. Они составляют  больше половины территории страны. Вот это трудолюбие!
      В пути мы провели около пяти часов, Алла рассказала много интересного из истории страны, а в заключении посоветовала быть бдительными при выборе развлечений. Это касалось квартала "Красных фонарей", Кафе-шопов и вообще посещения людных мест. Проституция в Нидерландах офоциально разрешена, но если попытаться фотографировать жриц любви на улице "Красных фонарей", то легко  можно оказаться в канале, вернее, фотолюбитель вместе с аппаратурой обязательно будет там, об этом позаботятся охранники. Также в стране разрешена и продажа легких наркотиков, это делается в Kaffe- shop'ах. Но если их, наркотики, употреблять бесконтрольно, последствия будут печальными, если же их хранить весом больше пяти граммов, можно загреметь под фанфары. Ну а в людных местах, само собой, не надо считать ворон, потому как не перевелись еще любители шарить по чужим карманам.   
         Вооруженные этими знаниями мы двинулись на пешую экскурсию по городу от отеля "Виктория". Сразу же бросается в глаза неимоверное количество велосипедов. Они везде и всюду, но большинство не пригодны к употреблению, ржавеют под открытым небом, для этого у них есть все условия, солнце здесь не балует своим присутствием на небосклоне. Также нельзя не заметить многочисленных каналов, по которым снуют кораблики с туристами. Их, туристов, да еще в августе, тут хватает. Экскурсия на экскурсии экскурсию подгоняет. Толпы народа, толчея несусветная. А что касается каналов, то, как ска- зала Алла, из трех метров их глубины один метр составляет ил, еще метр - велосипеды и только метр - вода. Тем не менее Амстердам называют Северной Венецией.
         Наша группа идет бойким шагом за Аллой, она держит над головой выдвинутую телескопическую указку с завязанной наверху красной бахромой, чтобы мы не потерялись. Все женщины в группе, в том числе и красавицы, обуты в легкую удобную обувь без каблуков, так что с ходьбой не испытывают ника 
ких проблем. Моя же краля, не в обиду ей будет сказано, на своих каблуках шкандыбает из последних сил. Я стараюсь не отставать от группы, но и не отрываюсь от Веры, то подгоняю ее, то сам догоняю ос-
тальных.
         В общем, закончилась двухчасовая пытка для Веры, и группе было предоставлено свободное время до восьми - пятнадцати вечера, когда автобус повезет нас в гостиницу. Люди потянулись повышать свой культурный уровень, музеев здесь хватало: Исторический, Государственный, Дом - музей Рембрандта, музеи Немо, мадам Тюссо, Ван Гога, музей Эротики и  Секса, в конце концов. Нас с Верой даже эти два последних очага культуры не могли сподвигнуть на их осмотр. Нам надо было срочно найти какое - нибудь место, на которое можно было бы плюхнуться и не вставать как можно дольше. Это я говорю с точки зрения моей великомученицы. На нее жалко было смотреть. Что делать, жертв требует не только искусство. Сам же я мог бы осилить еще пару достопримечательностей, но я и не пытался уговорить Веру подождать меня, пока я схожу куда-нибудь, чтобы еще больше интеллектуально обогатиться. Она и слышать об этом не хотела, панически боялась, что после того как я прикоснусь к чему – либо прек- красному, обратно уже не вернусь - и что она будет делать?         
         После продолжительных поисков, уйдя с центральных улиц, мы нашли, наконец, скамейку, с кото-
рой открывалась панорама города и с которой были видны проплывающие кораблики. Мы фотографи-
ровали друг друга и так, и эдак. Вскоре к нам подсели молодой человек с девушкой и собакой. Молодые люди были симпатичные, как и их собачка. Вера тут же, не спросив разрешения хозяев, стала приставать к ней, в смысле заигрывать. А собачке только это и надо, она радостно завиляла хвостиком, прыгала и преданно смотрела Вере в глаза. Спрашивается: а где же собачья верность? Хозяевам, наверно, это не понравилось и они ушли.
         - Ну и как тебе Амстердам?- я хотел подвести черту под первым днем путешествия.
         - Хорошо, вот только туфли... И как это я не подумала? Неужели и дальше будут пешие экскурсии?
         - Следующая, в Антверпене, тоже пешеходная.
         - Я не пойду, не выдержу. А ты?- быстро спросила Вера, чтобы застать меня в расплох.
        Она могла бы и не спрашивать, куда я без нее? Моя участь в мировой столице бриллиантов была предрешена. Если в столице стразов  Сваровского в Австрии мне  довелоась побывать, то посмотреть ог- ранку настоящих алмазов, после чего они становятся лучшими друзьями лучшей половины рода чело- веческого, мне не удастся. 
         - Город мне понравился, столько каналов, архитектура...- делилась впечатлениями Вера.- Город молодой, много молодежи. Только шумно и сутолока. 
         Здрасьте, а как бы она хотела, чтобы в таком злачном и притягательном месте - и было тихо?
         В восемь - пятнадцать вся группа была в сборе, потому что Алла предупредила нас о том, что авто-         
бус может стоять в таком оживленном месте, в центре города, не больше четверти часа, потом - штрафы за счет опоздавших. Мы поехали в гостиницу в Антверпен. Когда шесть лет тому назад я был в такой же поездке, этого города в программе не было. Не мелочь, но тоже приятно.
         Итак, Бельгия.  В автобусе Алла опять углубилась вглубь веков, рассказывая о богатой истории эт- 
ой страны. Хотя Бельгия как самостоятельное государство образовалось в 1830, история народов, насе- лявших Южные Нидерланды, уходит своими корнями в период Древнего Рима. В 57 до н.э. Юлий Це- зарь применил название «Галлия Белгика» для обозначения завоеванной им территории, расположен- ной между Северным морем и реками Ваал, Рейн, Марна и Сена. Там жили кельтские племена, оказав- шие яростное сопротивление римлянам. Самым известным и многочисленным было племя белгов. Пос- ле кровопролитных войн земли белгов были окончательно покорены римлянами и вошли в состав Римской империи. Римские завоеватели ввели в обращение среди белгов латинский язык, законодатель- ную систему на основе римского права, а в конце 2 в. на этой территории распространилось христианс- тво.
         В связи с упадком Римской империи в 3–4 вв. земли белгов были захвачены германскими племе- нами франков. Франки заселили, в основном, север страны, положив начало лингвистическому разделе- нию между группами населения германского и романского происхождения. Эта граница, простираю- щаяся от Кёльна до Булонь-сюр-Мер, сохранилась практически без изменений до наших дней. К северу от этой линии формировались фламандцы – народ, родственный по языку и культуре нидерландцам, а к югу – валлоны, близкие по происхождению и языку к французам. Государство франков достигло своего расцвета во время 46-летнего правления Карла Великого (768–814).
         Из дальнейшей информации стало ясно, что становление государств в этом уголке Европы сопро-
вождалось бурными и многочисленными коллизиями, впрочем, как и всюду на Земле. А здесь даже сами жившие здесь люди иногда не могли сказать, где живут, в Бельгии или Голландии?
         - И как они выходили из такой ситуации?- был вопрос "из зала".
         - В этом случае бельгийцы так говорили о своих соседях: а вот где коровы красивей девушек - там и Голландия.
        Алла рассмешила "автобус" не на шутку. Смех смехом, а редко найдется пара соседних стран, кото-
рые бы не ехидничали в адрес друг друга.
         Гостиница называлась "Колумбус". Алла собрала всех в фойе для небольшого напутствия и чтобы вручить ключи - карты с чипами от номеров.
         - Надеюсь, вы не впервые будете ночевать не дома и знаете правила гостиниц. Если будут вопросы при заселении, я буду здесь в течение получаса, звоните, телефон мой вы знаете. И еще: в шкафах для одежды в этом отеле есть зонты на случай непогоды, ими можно воспользоваться, но пожалуйста, ос- тавьте их там, когда будем уезжать отсюда.
         Наконец, можно было расслабиться после физических и эмоциональных, пусть и приятных, испы-
таний и впечатлений. Все - таки за один день мы были уже в третьей стране. Номер наш оказался вполне себе приличный, все путем: свет, вода, ТВ, спаренная постель. Самый интересный номер в "забугорных" поездках у меня был в Италии. Это были апартаменты в трех уровнях, внизу, как зайдешь - санузел, несколько ступенек вверх - там гостиная и кухня, еще выше - спальня с ТВ. И это все без перегородок. Было довольно непривычно, как и непривычной была передача по ТВ: там всю ночь маструбировали молодые итальянки. Впору было пригласить девушек по вызову. Но и тогда, будучи моложе, я проявил недюжинную моральную устойчивость, высоко пронеся облик советско - российского человека по прос- торам загнивающего капитализма!
       На сей раз такой картинки по телику не было и ночь прошла спокойно. Постели были такими мяг- кими, что мы кое - как покинули их. Поэтому на завтрак к шведскому столу пришли к шапочному разбору, пришлось довольствоваться тем, что осталось. Для Веры это был удар ниже пояса. Она любит повеселиться за столом, особенно за шведским. (Как-то  мы с ней заночевали в берлинской гостинице "Царский Двор", где она впервые оказалась у такого стола и так смачно и плотно откушала, что до сих пор вспоминает). У кормушек тусовались, в основном, индусы, но и нашего брата хватало. Один из них, мужчина из нашей группы, встретил знакомого из другой группы и радостно приветствовал его: Ба! И голодное Поволжье тут!   
       После завтрака сбор всей группы, а потом - кто куда. У нас была веская причина оторваться от кол-
лектива, Вера на предыдущей экскурсии натерла ноги до мозолей, так что с Антверпеном будем знако-
миться по путеводителю, который я приобрел тут же в гостинице. Настал момент истины и можно было проверить, каких "глубин" (или "высот"?) я достиг в изучении английского языка. Хвастаться не буду, нечем, но все же основную информацию - в общих чертах - улавливал.
         Оказывается, Антверпен (Ант.) не менее, а может и больше знаменит, чем, например, Амстердам. 
Чего-чего, а этого от него я не ожидал. И все потому, что живем на краю Европы и ничегошеньки не знаем. Ант. - второй по величине после Роттердама морской порт Европы, несмотря на то что порт рас-
положен не на море, а на реке Шельда. Ширина ее в пределах города составляет 480 метров, а глубина 10 м., что делает ее доступной для морских судов. Ант. - мировой центр обработки алмазов и торговли бриллиантами. В городе сходятся пять железных дорог и шесть автострад, есть международный аэро-
порт.
      Мы с пострадавшей путешественницей приковыляли на центральную площадь города - Гроте Маркт,
Большой Рынок. Было субботнее августовское утро, на улицах почти никого, солнце еще неполностью вышло из-за крутых черепичных крыш, а только выглядовало между домами, и было свежо. (По количес тву людей на улицах Антверпен оказался полной противоположностью Амстердаму). По периметру площади расставлены лавочки, мы сели на освещенную солнцем. В центре площади бил фонтан Брабо, как говорилось в путеводителе. Напротив нас - здание Ратуши, памятник архитектуры эпохи Ренессанса, фасад в стиле Возрождения с элементами барокко. На здании развевались многочисленные флаги. Как потом выяснилось, это флаги Бельгии, Фландрии, Антверпена и тех стран, которые являются торговыми партнерами города. Мы запечатлелись на фоне этих флагов и фонтана. Потом пошли по незнакомым улицам дальше. Воздух пропитан тишиной, мы идем неспеша, глядя во все стороны и вверх, ощущение новизны, неизведанности - а что там, за поворотом. Мы предвкушали радость от того, что еще' увидим. В общем, было состояние первооткрывателей.   
         Побродив по окрестным улицам, вышли на какую-то площадь с каким-то памятником и какой-то церковью. Из Guide я почерпнул, что площадь называется Зеленая Площадь, памятник поставлен само- му знаменитому человеку этого города Рубенсу, а церковь - это Собор Антверпенской Богоматери. Его строили в совокупности 250 лет. Башня Собора взметнулась на 123 метра и является самой высокой башней в Бельгии. Собор может вместить до 25 000 человек, это один из самых вместительных Со- боров мира. На шпиле башни установлен флюгер в виде "золотого петушка", он весит 33 кг. Чтобы под-         
няться к шпилю, надо преодолеть 615 ступеней. На башне 49 колоколов.
         По периметру площади тоже установлены сиденья. Они уже не пустовали. К этому времени солнце стало хорошо пригревать и люди наслаждались жизнью: читали, отгадывали кроссворды, ели морожен-
ое, просто отдыхали. Мы тоже присели вкусить радостей бытия. Тишина, покой. Только башенные часы каждые четверть часа отмеряли бесконечное время и отнимали эти умиротворяющие мгновения. Пусть так, но мы вкусили их. Вот тут я всем существом своим прочувствовал, что значит - мирная жизнь...
         Да - а, такого от этой поездки я не ожидал. И это при том, что мы не были в музеях, не видели жен- щин Рубенса. В путеводителе об этом сказано примерно так: "...нигде так … не чувствуется полный … жизни дух Рубенса, как в картинах, изображающих цветущую красоту обнаженного женского тела". Конечно, есть репродукции с этих картин, но увидеть оригинал... Для этого у нас уже не оставалось времени. Надо было возвращаться к автобусу.    
      
     Далее наш путь лежал в столицу Европы Брюссель (Бр.). Его так называют, потому что в городе рас- 
положены штаб - квартиры Евросоюза, НАТО и других международных организаций.
         Первым делом по приезде в Бр. программа рекомендовала посещение парка "Мини Европа". В эт- ом парке собраны все наиболее известные здания и сооружения Европы, уменьшенные в двадцать пять раз. В предыдущей поездке я был в этом парке и второй раз решил не ходить, а Вера ограничилась мо- ими впечатлениями о нем и тем, что видела фото этих красот в моем альбоме. Мы с ней ходили туда-сюда по гаревым дорожкам, не удаляясь от выхода из "Мини Европы" и от символа Бр. - Ато'миума,
   увеличенного в миллиарды раз атома. Зрелище этого сооружения из нержавеющей стали впечатляет. Ко- нечно, мы фотографировались. Тут мы увидели сидящую у подножия Атома руководителя группы Аллу и подсели к ней. Поговорили за жизнь, а потом я их сфоткал.
        К назначенному времени люди вышли из парка и ставший уже родным автобус повез нас на экскур- 
сию по городу. Вводить нас в курс дела будет не Алла, а местный экскурсовод. В первый раз, когда я был в Бр., город с группой не смотрел, варился в собственном соку. Помню, попал в дождь, гуляя по лабиринту улиц, в которых запросто заблудиться, но я все же нашел главную площадь Гранд Плас, на которой по всей площади был развернут ковер из живых цветов, а потом нашел и свою гостиницу. Совсем другое дело знакомиться с городом с экскурсоводом. Если попадется профессионал своего дела, информация из них ну просто фонтанирует! И пусть немного ее остается в голове, все равно при этом прикасаешься к Истории. Нам попалась именно такой гид, звали ее Мария. Она живет в Бр. и, наверно,  часто проводит экскурсии, но видно было, что делает это она с удовольствием и любит этот город. Я за-       
ново открывал его. Оказывается, в нем разнообразный рельеф, много зелени, водоемов. Люди лежат око ло них на травке, загорают. Разумеется, в городе хватает старинных зданий, но еще больше новых, вну- шительных размеров, сверкающих стеклом, сталью, полированным мрамором. В Бр. много главных офисов всяких общеевропейских организаций и учреждений, и это чувствуется по размаху строи- тельства.
         Автобус остановился недалеко от главной площади, и Мария приоткрыла нам занавес истории горо
да: Исторический центр Брюсселя, ограниченный бульварным кольцом на месте старинных крепостных стен, сохранил средневековую радиально - кольцевую планировку. Центр Брюсселя делится на две части – Нижний и Верхний город. Издавна Нижний город был средоточием торговли, ремесла, а затем и промышленности, а Верхний – это район дворцово - парковых комплексов короля и аристократии, где сосредоточены самые известные туристам всего мира достопримечательности Брюсселя. Районы бель- гийской столицы в основном сохранили свои функции и в наше время, только теперь в Нижнем городе размещены банки, биржа, торговые центры и отели, а в Верхнем находятся правительственные учрежде- ния, штаб-квартира Еврокомиссии и многочисленные музеи, которыми по праву гордится Брюссель. Ис-
тория Брюсселя начинается с того момента, когда будущая столица Бельгии сложилась вокруг укреп- ления, построенного в 979 г. герцогами Нижней Лотарингии на одном из островов на реке Сенне. Однако первое упоминание о Брюсселе ("Broucsella") в источниках связано с событиями конца VII в., когда епископ Камбре написал о существовании на этом месте "поселения среди болот". В 1005 г. замок и поселение были обнесены крепостными стенами. Ввиду стратегического расположения в месте пересечения важных торговых путей Брюссель стремительно развивался как центр торговли и ремесла (брюссельские гобелены и кружева пользовались заслуженной славой во всей Европе). В 1229 г. история Брюсселя получила новое развитие, город получил право самоуправления, а в 1356 г. ему были даро- ваны значительные торговые привилегии. Площадь Гранд Плас, расположенная в самом центре Брюс- селя воистину заслуживает своё звание самой красивой и элегантной площади в Европе. Здания, окру- жающие площадь со всех сторон ровным квадратом, как будто выточенные из камня искуснейшими мастерами, представляют собой величайшие шедевры мировой архитектуры под открытым небом. Ле-
генда, повествующая о возникновении этой площади такова: "Однажды, король Франции Людовик XIV, устав от рассказов о красоте и великолепии Брюсселя, решил лично посетить этот город. Каково же было его удивление, когда он обнаружил что Брюссель действительно куда прекраснее самого Парижа! В порыве злости король приказал разрушить город, забросав его горящими фугасами.
         На этом Мария перевела дух, закончив интересный рассказ, и повела нас в Королевский музей ар- мии и военной истории. При входе в него красуется немецкая каска с надписью: Alles Caput! Здесь по- ражают залы, полные сабель и шпаг, пушек, самолетов и танков. Есть там и наши "МИГи. А что особен- но меня впечатлило: там собрана военная форма всех армий мира! Сколько вложено труда,  знаний, сред ств! Специалисты утверждают, что этот музей - лучший учебник военного дела и амуниции. И это при-
том, что Бельгия всегда была мирной страной и не является военной державой. К музеям у меня было весьма прохладное отношение, но тут оно изменилось на совершенно противоположное. Мы только про
бежались по его залам, но успели понять, какой интересный и богатый фонд здесь создан.
         А потом Мария повела нас ко второму, забавному, символу Бр.: к фонтану Писающий мальчик. Тут народу было видимо - невидимо, все хотели сфотографироваться на фоне этого шалуна. По пути к нему Мария рассказала, как он здесь появился: Первая версия фонтана "Писающий мальчик" появилась в XIX веке и носила название "Малыш Жулиан". Современный вид бронзовая фигурка приобрела благодаря скульптору Джерому Дюкенуа и украшала Брюссель с 1619 по 1747 год, до тех пор, пока не была конфискована французскими солдатами. На сегодняшний день мы можем увидеть лишь копию оригинала. Существует множество легенд о брюссельском Манекен Пис. Одна из них повествует о том, что статуя установлена в честь маленького мальчика, который таким нехитрым способом пытался потушить взрывчатку, с помощью которой враги рассчитывали разрушить Брюссель. О другой версии легенды можно прочитать прямо на магазине расположенном напротив скульптуры, легенда гласит: "В 1619 году мне было 5 лет, и я был потерян в Брюсселе.
         Мальчик предусмотрительно огорожен металлической решеткой, чтобы не в меру любознательные дамочки не могли дотянуться и погладить проказника. Тут уместно вспомнить анекдот. Три девицы - студентки медакадемии идут на экзамен по анатомии. Все органы человеческого тела они выучили и только на главный мужской орган времени не хватило. Идут, значит, они идут и видят: мужчина при- строился к кустикам и хочет пописать. Наши девицы быстро смекнули, что удача сама идет к ним в руки. Одна из девиц подошла к мужчине и говорит, так, мол, и так,  они идут сдавать экзамен по анато-мии, а вот об этом мужском органе не успели прочитать. Не мог бы он им помочь? Да пожалуйста,- говорит мужчина,- дорого не возьму, только на опохмелку. Девушка дала ему на бутылку пива, пощу- пала - погладила  е г о, потом возвращается к подружкам и говорит: «Это, девочки, просто кусок мяса, ничего особенного». Те не поверили. Пошла другая девица, опять пощупала - погладила, возвращается: «Никакой это не кусок, это сухожилие». Тут уж третья не выдержала: Что-то вы всё по-разному говори- те, придется, видно, мне внести ясность». Пошла, потрогала, возвращается: «Да это же кость, дуры вы!». Так и не придя к однозначному мнению, решили, что после экзамена продолжат изучение этого непо- нятного органа. А что касается малыша за решеткой, женская половина, мне кажется, была разочарова- на. Дамы, наверно, думали увидеть более взрослого малого. Вера точно обманулась в своих ожиданиях, полуметровая скульптура мальчика ее не впечатлила. После внимательного осмотра малыша нам дали свободное время. Мы с Верой неспеша пошли назад по этой же улице, высматривая, где бы подкрепить- ся. На перекрестке, откуда уже надо было идти к автобусу, завернули в уличное кафе. Один из официан- тов, молодых людей смешанных кровей, принес меню. В столичных городах в общественных местах ус- луги предоставляются и на международном языке. Я высмотрел из списка мясных блюд приемлемое по карману и показал молодому человеку. Вскоре он принес два внушительных блюда с фрикадельками - я бы сказал, а что с картошкой - это точно. Мы знатно поужинали и двинули к автобусу. Он привез нас к гостинице "Тон" в самом центре города. Отель частично ремонтировался и автобус долго не мог припар- коваться. Потом с помощью служителя «Тон»а заехали таки во двор и там мы выгрузились. Долго шли по занавешенным закоулкам и вышли на ресепшн. Далее обычные формальности. Алла раздала «вход- ные билеты" и спросила, есть ли у кого какие вопросы. Две девицы изъявили желание поменяться «квар- тирами", у них она на третьем этаже, а им бы хотелось повыше, чтобы больше видеть. У нас с Верой но- мер был на семнадцатом этаже и мы поменялись, а ну как лифт заклинит? На третий этаж мы и пешоч- ком поднялись без проблем, а когда стали открывать дверь, тут они появились. Дверь никак не хотела открываться. У нас не шибко большой опыт открывания с помощью карточек, иногда приходится попо- теть. А тут как ни старались - нивкакую! Пришлось вытащить очки и посмотреть в ордере, ту ли дверь мы открываем? Конечно, нет, нам надо 807, а не 307. Вот же курицы слепошарые - эти девицы, с кото- рыми мы поменялись номерами как на фронте, не глядя. Поехали на свой этаж и спокойно зашли «до- мой". Ладно, в 307-й никого не было дома, когда мы прорывались туда. А если бы были? Какая жуткая сцена могла разыграться: «Караул!! Русские идут! Они ломились не в свой номер!». Пронесло. В номере я на всякий случай прошелся по ТВ по всем каналам, но ничего интересного не нашел. На столе были электрокипятильник, пакетики чая и печенье. Встал вопрос: за это надо будет платить, если употребим, или обойдется на халяву? А вдруг действительно бесплатно? Риск - благородное дело, и мы все это умя- ли. Утром Алла успокоила нас - это презент хозяев. Можно было с чистой совестью ехать дальше. На улице около автобуса собирались наши. Я некоторое время подождал, а потом, пока посадка задержива- лась, решил пройтись до углов квартала туда - сюда и сделать последние снимки. Было раннее воскрес- ное утро, на улицах ни людей, ни машин, ни единого звука, только огромные безмолвные здания нави- сали со всех сторон и создавали неземное окружение. Среди этих сонных домов – исполинов возникло ощущение своей ничтожности, в смысле - мизерности.  Оказывается, осознать свою мелкотравчатость человек может не только у основания пирамид. Интересно, какие еще ощущения я мог бы испытать в Брюсселе на это раз? Но тут объявили посадку. 
         А дальше - это не что иное, как Великое Герцогство Люксембург (Люкс.). Мы предвкушали удо- вольствие от  прогулки по самому длинному «карнизу Европы», как называют это место. Государство хоть и называется  Великое, но по размерам оно очень даже маленькое, входит в число карликовых в Европе. И все же по некоторым признакам оно даст фору другим державам. Здесь живут, в основном, банкиры, поэтому в этой стране живут богато, вместе со своим богатством они хранят и европейские капиталы. Это самое безопасное государство в Европе, а иначе как бы оно было самой надежной "кубышкой"? Но прежде надо было прослушать историю этого "великого карлика". Алла вступила в  свое амплуа: Историческая область Люксембург некогда включала территорию, выходящую за пределы современного Великого герцогства Люксембургского. Она объединяла также и одноименную провин- цию Бельгии и небольшие районы соседних стран — Франции и Германии. Люксембург, находившийся на пути многих завоевателей, не раз попадал под власть немецких, французских, австрийских, голландс- ких и испанских правителей. Первыми, вероятно, этот стратегический перекресток заняли римляне и укрепили его, когда правили в области Белгика в Галлии. После падения Римской империи Люксембург был покорен франками в 5 в., а позднее стал частью обширной империи Карла Великого. В 963-987 гг. один из потомков Карла - Зигфрид - воздвиг на крутых скалах, поднимающихся над рекой Альзета, крепость и сделал ее центром своих владений по Мозелю и в Арденнских горах. В 11 в. Конрад, присвоивший себе титул графа Люксембургского, стал родоначальником династии Люксембургов. Пос- ле пресечения в  1136 году мужской линии этого рода земли Люксембурга перешли по женской линии к графу Намюрскому, а затем к графу Лимбургскому. Здесь Алла перевела дух, а потом продолжила уже о самом городе: Столица страны - город Люксембург - был основан более тысячи лет назад. Люксембург оставляет впечатление красивого, аккуратного и оживленного города. Холмистый рельеф, разнообраз- ные по архитектуре мосты, устремленные ввысь шпили и конусы дворцов и кирх  парки, памятники, зе- лень и яркие цветы, здания разных стилей и времен - все это образует контрастный и гармоничный ансамбль города. По городу протекают две реки - Альзета и Петрус, которые делят его на две разноха- рактерные части: Верхний город с остатками могучей крепости, герцогским дворцом и многими древни- ми зданиями, и Нижний город (несколько южнее, за речкой Петрус) с новыми кварталами, промышлен- ными предприятиями и учреждениями. В верхнем городе бросается в глаза готический стиль домов - узкие башни и шпили на фоне известняковых и песчаниковых обрывов, выглядящие, словно естествен- ное продолжение скал. Кое - где по склонам свисают вниз длинные бороды трав и мха, видны многочис- ленные пещеры. В некоторых местах эти обрывы террасированы и на площадках разбиты небольшие скверики.
         Безусловно, информационного багажа Алле хватило бы до самых городских стен, но тут с нашим автобусом и нашей поездкой случился форс - мажор. У автобуса сломалось наружное левое зеркало зад- него вида. Эта штуковина у больших экскурсионных автобусов довольно большая, у нашего тоже, около полуметра по вертикали. Водитель сказал, что разбилось вдребезги - и удивил нас. Мы с Верой сидели во втором ряду справа от водилы и ничего не заметили. И вообще непонятно, как могло зеркало сломать ся во время движения по таким ровным дорогам, если его не касались? Ладно бы от впередиедущей ма- шины "выстрелил" камушек, но откуда ему тут взяться, да и выстрела не было слышно. Чудеса да и толь ко, поверишь тут, что раз в год и швабра стреляет. Что делать? Ехать по скоростной автостраде без та- кой детали водитель не хотел, и правильно делал. Он поехал тихонько по обочине до ближайшего Rast- hof'а, где можно было остановиться и осмотреться. Все вышли из автобуса. Мы находились где-то посе- редине между Бр. и Люкс’ом. Алла и водитель тут же стали звонить по мобильной связи каждый своему начальнику. Дело осложнялось тем, что было воскресенье и мы были не на своей территории, т.е. не в Германии. Надо было найти новое зеркало такой же марки, а уж поставить его на место нет проблем, ми нутное дело. Время шло, переговоры практически не прекращались, только не было результатов. То Ми- хаил - воитель, то Алла держали нас в курсе, как идет поиск разбившейся детали. Мы расположились на зеленой лужайке рядом с автобусом. Денек выдался на загляденье, солнце уже вовсю припекало, так что пассажиры времени зря не теряли. Как и некоторые из мужчин, я разделся до пояса и ходил туда -сюда по поляне, добавляя к своему уральскому загару и бельгийский. Одни женщины сидели и лежали прямо на травке и травили анекдоты, другие в тени дерев наслаждались пивком. Не было бы счастья так время провести, да несчастье помогло. Время от времени кто-то из группы шел к Мише или Алле за новостью, а потом передавал это другим. Оказывается, кроме того что надо найти зеркало, по Европейским стан- дартам автосервиса надо найти еще и механика, он, и только он может установить злополучную деталь. Нам ничего не оставалось, как порадоваться такому сервису и набраться терпения. Рядом с нами отдыха ли поляки - дальнобойщики. Я поговорил с ними о том, о сем. Один из них неплохо гутарил по-русски.  Интересно было знать, как там у них жизнь, в Польше? Хорошо, сказал он, потому что не стало комму- низма. Эти парни - поляки не были сильны в международном English, но колесиили по всей Европе, сей- час возвращались из Ирландии. Вот и мне бы так, подумалось мне...      
      Наконец - то привезли зеркало с механиком! Мы обступили автобус и стали смотреть на евроремонт,  правила которого не позволяет водителю установить на свою тачку такую "сложную" деталь, как зерца- ло.  Ничего сверхъестественного мы не увидели, те же ключи, гайки и болты. Но нашего Мишу тот ме- ханик и близко не подпустил к месту работы. И - вот оно, зеркало, на месте! Можно ехать!! Нет!- сказал тот механик, надо еще подождать десять минут и ни секундой меньше! Надо, мол, чтобы детали притер- лись к друг другу. Как они могут притереться, если автобус стоит?! Как будто это живой организм и на- до подождать, не будет ли отторжения имплантанта. Уж эти европейцы...
         После восьмичасового ожидания мы таки поехали. Но Люкс. накрылся медным тазом, мы направи- лись прямиком домой, в «Vaterland». Перед отправлением мы с Верой не оплошали и подкрепились в кафе на стоянке. Чего - чего, а этого мы не могли пропустить. А другие прошляпили - и кусочничали в автобусе, не солоно хлебая. Вера, глядя на них, заговорщески подмигивала мне, не скрывая довольной ухмылки.
         Когда автобус поехал, Алла извинилась за то, что всю программу поездки выполнить не удастся и вернула по тридцать евриков на человека. Еще выразила надежду на наше понимание и что мы, несмот-ря на такой финал, не перестанем пользоваться услугами их фирмы. Мы тут же выразили свое понима-ние и готовность продолжить сотрудничество. Последнее, понятное дело, нас ни к чему не обязывало.               Мы ехали почти без остановок около семи часов и приехали в Гамбург в "разгар" ночи. Хорошо, что Ни- колай встретил нас и повез дальше на север, в НМ. Мы были никакие, просто падали с ног.
         Утром Вера провожала сына на работу и делилась впечатлениями от поездки: как много нового она узнала, как расширился ее кругозор. И стала упрекать Николая, что он тут столько времени живет и не может куда - нибудь съездить, ну хотя  бы в Париж (мы - то с ней были там как - то целый день! – смеш- ней не придумаешь). Николай отбивался: он тоже кое - где побывал - отдыхал на самом красивом италь- янском озере, рыбачил в Норвегии несколько раз. Для матери этого было все равно мало. Однако долго разговаривать времени у сына не было. Он недавно прикрыл свой магазинчик по продаже дисков и прис тавок к Компу и устроился на работу охранником в магазин электронной техники. Коля работал три - четыре раза в неделю, но уезжал в восемь утра, а приезжал в девять вечера, потому что магазины распо- лагались в других городах. Рабочий день с дорогой получался не меньше двенадцати часов, но и платить ему обещали не хило по российским меркам - около тысячи евро. За сорок тысяч нашими и я  бы не от- казался от такой работы.
         А пока что мы с Верунькой возобновили прерванное поездкой наше житье - бытье. Вера продолжи- ла ежедневный обход магазинов. Однако ее потребительский пыл постепенно ослабевал. И деньги на  это дело кончались, и всё всем подружкам, вроде, купила. А у меня кончилось Колино чтиво, пришлось больше времени уделять ТВ, хотя и там мало было хорошего несмотря на многочисленные каналы. Рус-ских каналов у Коли не было. Я попросил было Николая попользоваться Интернетом, но его Комп чуть дышал, так что и сам хозяин пользовался им кое-как. Все обещал позвать мастера, но я знал, что если до этого и дойдет, то уже после нас. Пришлось приступить к чтению НЗ, неприкосновенного запаса - газет "Моя веселая семейка", я их предусмотрительно взял из дому. А еще я, лежа на постели, мучительно соображал, чем бы полезным заняться в этом замкнутом круге. Додумался до того, что готов был предло
жить местному муниципалитету свои услуги по уборке территорий. Я согласен был бесплатно подме- тать улицы, лишь бы избавиться от пытки бездельем. Но меня едва ли взяли бы даже на это место без знания языка, ведь ко мне надо было бы приставить переводчика. Так что от этого, спасительного на первый взгляд проекта, пришлось отказаться. А наводить чистоту без разрешения властей в стране, где все подчинено Ordnung - порядку, небезопасно, даже за такое благородное дело можно схлопотать.
          Между тем в нашей спальне появился подозрительный запашок. В комнате было два окна: боль- шое для балкона и вертикальная фрамуга для проветривания. Оба окна были практически всегда открыты, но свежий воздух не мог превозмочь неприятного запаха. Наша квартира располагалась на втором этаже, под нами кроме квартиры были еще келлеры - кладовки, в подвале. Мы с Верой подума- ли, что, вернее всего, запах поднимается оттуда. Не от нижней же квартиры, немцы, такие чистюли, не допустят такого безобразия. Сходили в подвал, но запаха не учуяли, а к нижним соседям не стали обращаться по такому щепетильному делу. Во дворе стояли мусорные ящики, они тоже могли быть источником "аромата". Пришлось и их понюхать, но с тем же результатом. Вопрос оставался открытым. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы...
         Однажды мы с Верой пришли домой после прогулки и увидели в комнате погром: карниз вместе со шторами валялся на полу. Он и до нас уже неважно выглядел, крепление с одной стороны ослабло, и конструкция покосилась. А тут, видно, был хороший порыв ветра, паруса - шторы и скинули "мачту". Я стал убирать мешающие вещи и предметы, чтобы приступить, значит, к ремонту. Когда убрал чемодан, между ним и стеной увидел пакет, откуда шло это амбре. Оказывается, я положил туда кулек с ракушка-      
ми, которых собрал на море и забыл про них. Это были вообще-то не ракушки, а нераскрывшиеся мол- люски. И мне непростительно, что я так легкомысленно поступил с ними, они начали разлагаться. Приш лось их выкинуть. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Но для полного счастья не хватало ремон- та. Как его делать без соответствующих материалов и инструмента? Можно ждать прихода Коли, но это не в моих правилах. "Думай, старик, думай!"- тормошил тот, кто сидит во мне. Я стал соображать. Кое - какой инструмент нашел, но дрели среди них не оказалось. Пришлось обойтись старой дыркой. Дома  при таком ремонте основным стройматериалом у меня бывают обыкновенные спички. Я не шучу. Если такое случается, я вставляю выпавшую пробку в то же отверстие, по краям забиваю спички и - будьте любезны! Как тут и було'! Конечно, берешь не абы какую спичку, а с которой можно пойти в разведку. Но тут - то спичек не было, я не курю (и, видно, зря), Коля курит, но у него зажигалка, а на кухне электроплиты. Но голь на выдумки хитра. Я нашел карандаш, отрезал по глубине отверстия, расколол, забил. Получилось даже лучше, чем спичками. Впору запатентовать это ноу - хау.
         Один ремонт я провернул, но оставалась еще куча мелких и средних ремонтов. Николай за кварти-
рой мало следит. Чего ни коснись, все валится из рук. Уже несколько раз прикручивал стульчак унитаза. Там так неудобно это делать, приходится корячиться изо всех сил, а я в наклон не-мо-гу. Незадолго пе-
ред нашим приездом в квартире был ремонт от собственника дома. Но это был о-о-очень странный Евроремонт ремонт: после него не стало балкона, звонка у двери, света в прихожей, мощную раковину в ванной так чем-то хряснули, что толстенный фаянс не выдержал и пошел трещинами, а когда выбросили осколки – появилась дыра. В предыдущий наш приезд мы с Колей приделали к потолку карниз и под- весили шторку, чтобы вода из ванны не лилась на пол. Так вот, ремонт в квартире, видно, завершился тем, что тот карниз вырван с корнем, остались только следы от дрели. Конечно, без этого последнего “мазка” картина капитального ремонта в этой квартире была бы неполной.
     Вера сразу же, как мы приехали, попросила сына сделать что – нибудь с той дырой в раковине, и  Колян заклеил ее скотчем, но он быстро отпал, вода снизу отклеила его. Пришлось мне показать высший класс верховой езды. Я подложил под скотч пленку, изолируя его от воды, а потом уж приклеил пленку к раковине. Получилось зашибись! Но все равно совмещенный туалет с ванной не отвечал комфорту, и не только европейскому. В туалете нельзя было закрыться изнутри и туда можно было зайти, если толь- ко дверь была открыта. Мужчин такое положение вещей мало волновало, но неужели ни одна женщина не делала хозяину замечания? Далее. Не на что было также укрепить рожок смесителя, когда прини- маешь душ, а мыться одной рукой под душем - это для меня вообще нонсенс. Будь Николай моим сы- ном, я бы, конечно, повоспитывал его, но об этом можно только сожалеть.
         И вообще Николай жил неправильно: спал днем, ночью ел и смотрел ТВ. В еде упирал на сладости. Заработанные на продаже дисков деньги тратил как попало: просаживал на тотализаторе, делая ставки на футбольные игры, говорил часами по межгороду, давал в долг "друзьям" и годами не мог получить об ратно. Веру особенно возмутило последнее. Она просто задолбала сына за то, что его приятель Роман  уже второй год не возвращает долг в сто шестьдесят евро. В конце концов Николай, будучи немного подшофе, поехал к Роме с матерью. Мне потом Вера сказывала, что пробить этого мошенника никак не- 
возможно, у него на все доводы вернуть должок есть отмазки, так что они уехали от него ни с чем.
      Проходили день за днем, я еще не перестал думать о машине. Но думы эти были уже далеко не опти-
мистичные. Взять хотя бы на часок напрокат и покататься по НМ с инструктором тоже не получалось. Коля сказал, что он позвонил в автосервис, но инструктор пока не может выбрать для нас время. Больше на эту тему я не хотел говорить.   
         Некоторое разнообразие в нашу размеренную жизнь вносили поездки на блошиные рынки по выходным дням вместе с Колей. Ездили мы с Верой поочередно, потому что для двоих места из-за багажа не оставалось. В очередной раз торговать с сыном поехала Вера, а я пошел в "Penny" и купил Мартинни. Потом пришел домой, поставил бутылку на стол перед собой и прочитал сверху вниз: MARTINAZZI - BIANCO - PRODOTTO ITALIANO - TORINO - ITALIA - каждое слово ласкало слух. А уж о вкусе и говорить нечего: спецфичский. Находясь тут, решил я, хоть вдоволь попью настоящих, не-   
паленых вин, и хорошо приложился к солнечной ITALIANO, после чего стало пьяно-пьяно. Хотел пойти погулять, но дождь опередил меня. Дома тоже стало неплохо. Вспомнились слова песни полувековой давности, записанной на виниловую пленку. Эту задорную песенку на немецком мы слушали, будучи студентами и находясь на каникулах дома у Валеры: Мари-и-и бист ду шён! Мария, ты прекрасна... Дорого бы я сейчас дал за тот винил. Друг... Мне очень хочется сказать о тебе так хорошо, как никто ни о ком еще не говорил. Пусть тебя уже нет, но есть же память. Пока ничего у меня не получается, наверно, потому, что слишком велико желание. Пока довольствуюсь чужими словами, хотя с последней строкой не согласен, у ребенка не должно быть ничего и никого милей матери:
                И мне тебя не увидать,
                Пока не сгину сам во тьме.
                Всех братьев ты дороже мне,
                Милей, чем для ребенка мать.
         Спасибо тебе, судьба, за то, что были у меня и единственная женщина, и настоящий друг.
         В следующую субботу торговать с Колей поехал я. Меня давненько интересовал вопрос: почему  блошиные рынки здесь называют Флоомаркт. Вторая часть этого слова – рынок - козе понятно. А "флоо",  я думал, взято из английского языка, там "floor" означает этаж. То есть торгуют на первом этаже, на земле. В конце концов, не поленился заглянуть в немецкий словарь. Оказывается, немецкое "Floh" означает блоха. Решил проверить Николая, знает ли он об этом - почему так называется место, куда он ездит уже лет десять. Он не знал, значит, с блохами здесь еще не имел контактов.
      Германские блошиные рынки организованы с немецкой пунктуальностью. Загодя выпускаются спра- вочники о том, когда и в каком месте или местах состоятся торги, чтобы можно было застолбить место  под солнцем, в справочнике печатается план с разбивкой и нумерацией рабочих мест. Эти рынки устраи ваются на просторных участках и площадях около магазинов, административных зданий в населенных пунктах на вполне благоустроенных территориях. Место огораживается временными знаками, органи- зуются въезды - выезды транспорта. У каждого рынка свой штат  обслуживающего персонала. На рынок приезжают часов с семи, пока мало машин, занимают место согласно "купленным билетам". Машины иногда разрешают ставить рядом с торговой точкой.   
      На рынок в район южного Гамбурга мы приехали вовремя. Моя задача была присмотреть за товаром,
пока Николай выгружал его из машины, помочь, если не было крыши над головой и надо было ставить зонт, а потом посматривать, чтобы никто не вздумал умыкнуть чего-либо со стеллажей. Коля хвастался, что его на рынках знают и в обиду не дают, когда бывают недоразумения при обустройстве торгового места. Так и должно быть, если знаком с людьми столько времени. Немцы очень даже дружелюбный народ, даже не верится, что' во время войны они вытворяли. Что касается национальных особенностей характера, то жестокость проявляется у любого народа, но это, конечно, его не оправдывает.
         Коля разложил диски и приставки к играм на раскладной прилавок и пошел смотреть, кто из конку  рентов сегодня здесь. Он всегда так делает, а заодно покупает или меняется дисками, а потом тут же и продает, разумеется, подороже. Навострился. Но это приходит с годами. Надо заниматься этим делом постоянно, знать рынок, что в ходу на тот или иной момент и пр. Ему нравится этим заниматься, а это главное в любом деле. После того как он начал работать в охране в магазине, торговлю бросать не хочет. Говорит, что работа новая, неизвестно, чего от работодателя ожидать, и если что - свое дело не помеша-      
ет. Зрелое рассуждение.
         После обхода рынка Николай вернулся со стопкой дисков:
       - Прикупил хорошего товара, это сейчас в моде, продам с подъемом. Сегодня немного конкурентов,
место у нас хорошее, должны неплохо поторговать. Идите прогуляйтесь.
       Настал мой черед посмотреть на торговый люд и чем они торгуют. Прежде чем отправиться в поход,
я всегда запоминал свое место в необозримых рядах разложенного товара, мимо которого нескончаемым
потоком медленно течет река из человеческих тел. Сориентироваться несложно, всегда бывает какое-нибудь выдающееся здание или сооружение. На этот раз ориентиром стали фонарные столбы. Я сосчитал, между какими мы находимся и спокойно ступил на тропу покупателей. Когда уезжал из дому,  двоюродный брат Володя, которого я попросил присмотреть за квартирой, попросил привезти магнити-
ки на холодильник, так что меня никоим образом нельзя было считать лишним в этой массе людей.   
         В торговых рядах можно найти всё, от ржавого гвоздя до последней модели ноутбука. Также и торгуют люди любого возраста и пола: от школьников до старушек, от симпатичных фрау до особей с кольцами в ушах, браслетами, цепями и кулонами на шее, но далеко не грациозного телосложения, так что невозможно сразу определить, какого пола существо перед тобой.
         Бывая на этих рынках и глядя на продавцов, не очень-то обремененных интересом покупателей к их товару, я задаюсь вопросом: а зачем им, продавцам, это надо? Видно же, что большинство из них уезжает с рынка, не оправдав понесенных затрат на оплату места, на бензин и пр. Видно, дома им не сидится, на людях веселей. Другого объяснения не нахожу.
         Я планомерно, неспеша, ряд за рядом, ничего не пропуская, прочесал рынок в поисках заказанного сувенира, иногда, не веря глазам своим - что здесь нет того, что мне надо - спрашивал как бы по-немецки: Haben Sie magnet?, но к моему немалому удивлению "магнетов" не было. И все же у девочки-школьницы, торговавшей с матерью, нашел пару рыбешек по десять центов за штуку. С этим небогатым уловом вернулся к Коле. У него дела шли неплохо, выручка перевалила за сотню, а времени не было и десяти. Успешной торговле способствовала хорошая погода. Денек раззадорился не на шутку, даже под зонтом стало как в предбаннике.
         Я сел на Колино раскладное сиденье у стеллажей с дисками и стал наблюдать за процессом обмена денег на товар. Рядом крутилась девчушка лет семи. Иногда ее окликала мать, торговавшая по соседству
Девчушка крутилась на устройстве, устроенном специально для детей. Устройство это - вбитая в землю железная труба, в нижней части ее имелась круглая площадка, чтобы можно было встать. Примерно на уровне детской груди труба изогнута, чтобы за нее можно было вращать трубу, а заодно и себя. Просто и гениально, не надо никакого мотора и энергии, кроме мускульной. Колины стеллажи стояли близко к этому устройству, так что девчушка, крутясь, задевала за овальный угол пластмассового ящика с това- ром. Когда девочка попадала попой на это место, не спешила сойти с него. В ней уже проявлялась  женщина, она искала, куда бы пристроить... эту часть тела. Сказано, может, грубовато для такого возраста, но такова жизнь.
         Наша торговля перевалила за экватор и за шесть сотен евриков. Установленная для себя Николаем норма была успешно взята и он предложил отметить это пивком. Я поинтересовался, не повредит ли это управлению машиной, скоро же ехать домой. Он сказал, что мы только по одной баночке, а за рулем не противопоказано даже две. С моей стороны вопросов  больше не было. Он сходил к одной из "заправок" и принес zwei Bier. Немецкое пиво, если холодное, очень даже неплохо сочетается с высокой наружной температурой. Поэтому, перед тем как начать складывать товар, Николя' еще раз сходил к продовольст- венной точке и принес одну банку. Для уверенности, чтобы водителю не переборщить, он выпил только половину, вторая досталась мне. После этого можно было собираться в обратную дорогу. Рынок, почти такой же чистый, как и утром, опустел. Николай пригнал машину и сложил багаж, а я смотрел и не ме- шал, потому что только он знал, что, куда и в каком порядке надо положить: что в багажник, а что в салон.
         Вечером, когда Коля разложил на диване выручку и стал подводить итоги торгов, Вера была тут как тут. Ей тоже нравился этот процесс, тем более что сын отстегивал ей червонец - другой на карман-  ные расходы.   
         В один из погожих дней, когда у Николая был выходной, еще раз поехали на море на то же место, в Киль. Дорога была знакома, но я все равно с заднего сиденья машины смотрел направо - налево, любу- ясь Landschaft-ом и сельхозугодиями. Особенно радовали глаз поля кукурузы, к этому времени она уже созрела для зеленого корма скоту и простиралась сплошным ковром – стебель к стеблю, ни одного сор- няка. Вот где она растет, как положено, тут ей и место, а не в нашем климате. Вспомнил, как "аграрий" Хрущев насаждал эту культуру на Урале и в Сибири. Сколько он "натворил", этот правитель... Зато и не избежал народной "любви": Дорогой Ильич, проснися
                И с Никитой разберися -
                Водка стоит двадцать семь!
                Мяса, масла нет совсем.
       Николай уверенно вел машину, за время пребывания в Германии он хорошо освоил дороги севера страны. Подъехав к развилке с круговым движением, пару раз проехал вокруг красивой клумбы в центре дорожной развязки. Цветы пышно цвели и на подъездах к перекрестку. Больше всего в Германии удив-   
ляешься чистоте и количеству цветов и кустарников. Они везде: на улицах, во дворах, в окнах, на окнах, на балконах, из них устраивают живые изгороди частных усадеб. Зато я ни разу не видел, чтобы на до- роге стоял полицейский и тормозил водителей. Они, стражи порядка, появляются только тогда, когда это необходимо.
         - Вон там, за домами, морской порт, откуда отходят паромы,- Николай показал направо.
         - Вот бы и нам с мамой оттуда отойти,- размечтался я.
         - Что-то я не уверена, что это стоящее дело,- сомневалась мама.
         - Ты так говоришь, потому что не была там,- возразил сынуля,- я обязательно еще поплаваю, только не сейчас. Сейчас работать надо. А вам советую, не пожалеете.
         - Ну раз так, то и я не против,- согласилась Вера.- А когда мы это провернем?
         - В сентябре будет дешевле, тогда и позвоним насчет билетов,- пообещал Коля. А я пообещал себе, что на этот раз ему придется таки подтвердить делом выданный нам аванс.
         На часах было уже около пяти, но люди еще вовсю купались. Мы приземлились на наше облюбо-
ванное место на травке и на это раз первым в море пошел я. Сначала вода немного обжигает, но после окунания не выходил бы из нее. Я обычно не заплываю далеко - зачем, если то же удовольствие можно получить гораздо ближе. Повернувшись лицом к берегу, я плыл то на спине, то шевеля руками и ногами, оставался на месте. И тут вижу: на берегу одна из женщин скинула с себя всё, что было и, нагая и наглая, будто так и надо, направилась к воде. Она или вообразила себя на нудистком пляже, или ей нап левать было на остальных. Так и хотелось воскликнуть: Das ist fantastisch! Женщина вполне могла по- плыть и в мою сторону. Ну на фиг такое счастье, я старался не попадать в поле ее зрения, держался по   дальше, неизвестно, что еще могла выкинуть такая "натура". А потом бочком - бочком, "огородами – ого  родами", как Чапаев, вышел к своим.
         - Что, сбежал?- встретили Вера с сыном, смеясь.
         - Учись, Колян, как выходить сухим из воды и не попасться на крючок коварных женщин. А вот и анекдот на эту тему. Значит так, Василию Ивановичу, Петьке и Анке дали трехкомнатную квартиру,  каждому по комнате. Санузел в квартире раздельный, причем в перегородке между ванной и туалетом устраивали зачем-то окошко. Они посидели, поотмечали новоселье, а потом всем захотелось под душ. Первой пошла, естественно, Анка, а джентльмены разошлись по своим комнатам. Петька сидел - сидел, да и пошел к Чапаю договориться, кто пойдет в душ опосля Анки. Заходит к Василию, а его нету - ка, Петька шасть на кухню, и там его нет. Открывает туалет, а там комдив стоит на унитазе и смотрит в окошко в ванную. Петька: 
         - Ай-ай-ай, Василий Иванович, как не стыдно подглядывать.
         - Да ты что, Петро, аль я голых баб не видел, я же смотрю, не моим ли мылом она там моется.
         Посмеявшись, Николай пошел освежиться:
         - Ладно, пойду и я посмотрю...   
         - Смотри там, осторожней,- напутствовала мать, имея в виду ту особу. И мы опять не могли удержаться от смеха.
         - Что это она вытворяет, тут же дети есть,- Веру все еще шокировала голая женщина.
         - Почему естественный вид человека, пусть и женщины, должен оскорблять окружающих?
         На этот вопрос Вера не нашла ответа и тоже пошла купаться - это в ее понимании - зайти в воду до колен и поплескаться.
      Недалеко от нас мужчина спортивного вида готовился к катанию на водной лыже с помощью воз- душного змея. Я по ТВ видел такой экстремальный вид спорта, кайтинг, кажется, он называется, интерес но посмотреть и наяву. Мужчина вдоль берега недалеко от воды разложил парус - змей в виде сегмента, потом зашел в воду, натянул стропы, парус надулся, мужчина встал на лыжу и покатил по водной глади.
В руках у него был рычаг, с помощью которого он "рулил", двигаясь между купающимися. Вообще-то для такого плавания - катания место было не совсем подходящее, водитель змея мог не увидеть кого-ни-
будь в воде и наехать. Он прокладывал себе курс почему-то вдоль берега, вместо того чтобы сразу же ум
 чаться в дальние дали. Видимо, не позволяло направление ветра или ему хотелось покрасоваться на ви-
ду у всех. С каждым поворотом он все дальше уходил от берега и вскоре его трудно было разглядеть. Скорость у него приличная, интересно, сколько узлов? Если на такой скорости шмякнуться в воду - ма-
ло не покажется. Но нам, по крайней мере мне, это не грозит. Помню, как в одну из таких поездок Колян повез нас на водный аттракцион. Я там полез в пластиковую извивающуюся кишку с водой и с перепа- дом высот метров пятнадцать. Когда "приземлился", не мог сразу встать и не понимал, где я и что я тут делаю. Те, кто смотрел на это, смеялись от души, а у меня голова шла кругом. Больше я в такие атт- ракционы не играю. Каждому возрасту - своя игра, я бы сказал.
         - Ух, ты! Мы вышли из бухты?- я встретил "сопляжников", они вышли из воды.
         - Вот сейчас соберемся и пойдем в кафе - мороженое,- предложил Колян,- хотите?
         - Мы всегда готовы, хоть и вышли из того возраста.
         По пути в кафе полюбовались черной гордой птицей. Лебедь, упруго выгнув шею и с высоко под- нятой головой, все так же бесшумно плавал между яхтами. Интересно, кто это - он или она и почему один? Стало жалко птицу.
         В кафе была очередь. Николай встал в ее хвост, а мы присели за столик. Когда подошла очередь, подошел и я к Коле, принял две мороженки и вернулся к Вере. Мы принялись за холодные вафельные стаканчики. Тут пришел Коля и сказал, что с такими скромными покупками за столики не принято садиться. Для нас это было внове, но мы не стали возражать, встали и пошли за ним, немного окон- фуженные. Потому что другие сидели и с полным правом наслаждались десертом, куда более сущест- венным и разнообразно оформленным, чем наши скромные стаканчики. Это было мороженое всевоз- можных видов с различными добавками из ягод, варенья, вина и пр. и пр. И подавалось это яство также в разной посуде: в фужерах, вазочках, металлических и стеклянных блюдцах с бортиками и т.д. и т.п. В общем, было на что посмотреть и что выбрать.
         Мы шли неспеша вдоль корпусов санатория, облизываясь на такую жизнь и облизывая мороженое. За окнами ресторана на первом этаже очередного корпуса сидели такие же, как мы с Верой, пенсионеры и вкушали все прелести заслуженного отдыха, уверенные в себе и в завтрашнем дне.
         - Живут же люди,- невольно вырвалось у меня.
         - Ты прямо читаешь мои мысли,- отозвалась Вера.
         - Это совсем нетрудно, глядя на них и на нас.
         Нельзя сказать, чтобы мы очень уж завидовали им, и все же они и мы - две большие разницы. Кто  бы сомневался. Они заработали такую жизнь. Мы тоже не бездельничали, я сорок пять лет отпахал, но у нас почему - то не получается. Они не делают ничего особенного, чтобы жить хорошо, просто делают всё путем и не боятся работать. 
         Уезжая из дому я не стал брать банковскую карту, чтобы расплачиваться в магазинах и других мес- тах, потому что с этих карт деньги часто пропадают. К тому же если случится с ней какая заминка, хло-
пот не оберешься. Поэтому рассчитывался старым дедовским способом. И бумажника у меня отродясь не бывало, за ними ведь тоже ведется охота. Он столько места занимает сам по себе, если даже и денег там кот наплакал.
         К концу второго месяца нашего пребывания в неметчине, в конце августа, у меня кончились мел- кие купюры. Идя с Верой в очередной раз за продуктами в наш магазин "Penny" я немного волновался. И было о чем: в кармане у меня была только пятисотевровая купюра. А здесь таким налом не принято оперировать. Как к этому отнесутся в магазине? Найдется ли у них сдача? Не вызовут ли полицию?
         Набрали наши обычные  продукты: молоко, сметану, творог, филе рыбы, куриные окорочка, булоч- ки с хлебом и встали в очередь в кассу. Когда подошла наша очередь, я подал свою "бумаженцию". Молодая женщина - кассир взяла ее и стала рассматривать, что это такое. Повертела - покрутила, пос- мотрела на меня и поняла, что это все же деньги и надо сдавать сдачу. Но на всякий случай позвала другую женщину, та тоже была кассиром и расставляла товар. Она у них, видимо, была старшей не только по возрасту. Старшая подошла, поняла в чем дело, пощупала купюру, посмотрела на свет и что-то сказала, после чего они стали вытаскивать деньги из кассы для сдачи. Слава богу, у них набралось, но после нас в кассе стало шаром покати. Не знаю, сколько времени они вспоминали нас недобрым словом, но мы с Верой, отойдя от магазина на почтительное расстояние, смеялись почти до дому. Пусть запом- нят широкую русскую душу! И если что - мы можем опустошить их кассы еще не раз! 
       В этот магазин мы ходили по одной и той же улице Ringstrasse. Улица хоть и не из главных, но с ин-
тенсивным движением. Машины ехали в считанных сантиметрах от тротуаров, если это были больше- грузные или автобусы. (Однако выхлопными газами и не пахло!). Газонов в этом месте не было, и если   нечаянно взмахнуть рукой, можно остаться без нее. Взрослые имели это в виду, а дети? Но, видимо, и дети были бдительны в этом месте.
        Однажды мы шли по этой улице в "Penny" и издали увидели, что она частично перекрыта, на троту-
аре красовался "кирпич", а на проезжей части установлены знаки "Ремонтные работы" и "Объезд". По-
дойдя ближе увидели: ремонтировался дом. Перейдя на другую сторону улицы я посмотрел, как это у них делается. Останавливаться и смотреть как баран на новые ворота было неудобно, поэтому проходя мимо этого дома каждый раз высматривал все новые и новые подробности. Кроме тех знаков устанавли-вается еще знак ограничения скорости до 30 км/час., а проезжая часть отделена от объекта работ времен- ными тумбами с подсветкой в темное время суток. У стены дома установлена кабина - биотуалет для строителей. Для мусора и старых заменяемых конструкций стоял отцепляемый кузов. На тротуар уло- жены толстые металлические плиты,  чтобы не повредить его стройматериалами и техникой. А она по  сравнению с нашей просто игрушечная для таких работ, можно выкопать траншею шириной полметра. 
         Наступил сентябрь, и однажды, когда у сына был выходной, мы с Верой насели на Николая,  чтобы   он позвонил насчет парома. Коле сказали, что кассы работают до шести вечера и, значит, можно еще по-            
спать. Мы с Верой с пониманием отнеслись к такому желанию, когда сынуля с удовольствием растянул-
ся на диване, пусть хоть в выходной отоспится. Все же в пять часов, как и договаривались, разбудили и
поехали в Киль, кассы были там. Когда достигли цели - пришли к кассам без пяти минут шесть, они уже были закрыты. Оказывается, они работают до пяти часов. Огорченные, мы вышли на улицу и Николай стал звонить телефонной барышне, которая так нехорошо поступила. Говорил он долго, минут пятнад- 
цать, и еще бы, наверно, продолжал, но наше терпение положило этому безобразию конец. Сели в маши-
ну и поехали, выясняя причину случившегося. Николай чертыхался:
         - Вот идиотки, ничего не могут толком сказать. Не поймешь, то ли продают билеты за наличные, то ли нет. И эта курица, сказала же, что до шести, при вас же я говорил.
         - Ладно, ничего страшного не случилось,- успокаивала мать.
         - Неужели они, работники фирмы, не знают таких вещей?- недоумевал и я.
         - Это же немки, эти дуры как заладят одно и то же...
         Кое - как успокоились и решили при первой же возможности поехать туда снова, потому что пока ничего нельзя было понять. В следующий раз, через день, прихватив паспорта и деньги, с Колей поехал в Киль только я. В кассе Николай сразу же нашел общий язык с усатым брюнетом. Они стали живо обго  варивать, насколько я мог догадываться, условия приобретения входных талонов на паром за налич- ные. Кассир сказал, что с этим нет проблем. Мы оформили все за несколько минут и набрали всяких проспектов о корабле - пароме и поездках в Норвегию. При выходе к машине, а потом и на улице Нико- лай показал, откуда и куда придется идти, как и где заходить на вожделенный паром.
         - Ну и как?- встретила Вера.
         - Alles gut!- радостно отвечали мы.
         Из проспектов с помощью словарей я кое-что понял о предстоящей и манящей поездке. На этой линии Color Line cruises Киль - Осло - Киль курсируют два практически одинаковых парома: Color Ma- gic и Color Fantasy, один отходит из Киля , а другой в этот же день из Осло, так что движение никогда не прекращается. Поэтому плавание называется Mini - Kreuzcruis, маленький перекрестный круиз. Из Киля отправление в два часа дня, ночь на борту, в столицу Норвегии прибывают в десять утра, до двух часов можно сойти на берег, а в два часа - обратно домой. В Киль прибывают в десять утра на третий день плавания. Через четыре часа он снова возьмет курс на Осло. Наша Цветная Фантазия имеет в длину 224 метра и пятнадцать палуб! Длина Променада на борту 163 метра, в 927 кабинах - каютах могут раз-   меститься 2400 человек. Больше, чем было на "Титанике"! Однако... Не хотелось бы повторить его судьбу. Николай сказал, что корабль по длине разделен лифтами на три части и подниматься на свою палубу и попасть в свой номер можно, если только поднимешься на "своем" лифте, ну или пешком по лестнице. А оно нам надо? 
         Когда Николай привез нас к отправлению парома, он, пришвартованный, уже красовался у причала. Пройти мимо него не сфотографировавшись было просто невозможно, так что мы не жалели памяти цифрового аппарата, вот только белоснежный корабль отражал яркий солнечный свет и снимки получались не ахти, а отрегулировать аппарат мы еще не научились.
         На пристани было оживленно не только от людей, но и от машин. Они, и легковые, и фуры въезжа-
ли в необозримое чрево корабля, рассчитанное на 750 авто. В здании порта было многолюдно, сидений не хватало, большинство стояли и ждали начала посадки. Некоторые собрались в путешествие, несмотря на то что не могли самостоятельно двигаться, они были в колясках. Они внушали уважение.
      Наконец, объявили посадку и народ образовал две внушительные очереди как по длине, так и по ши-
рине. Я хотел пристроиться в хвост одной из них, но Николай, провожая нас с нашими сумками, не дал мне этого сделать, и мы пошли, постепенно вливаясь в общую массу. У турникетов стояли молодые лю-   
ди и подсказывали, как правильно вложить в автомат посадочные карточки, чтобы пройти дальше. Здесь Николаша нас оставил, пожелав счастливого плавания. А мы стали подниматься по наклонной галерее на борт корабля. Остекленная галерея сначала шла вдоль берега, а потом поворачивала к кораблю и при-
мыкала к нему на уровне седьмой палубы. Мы, слегка волнуясь и озираясь, ступили на борт. Прибыв- ших встречали симпатичные девушки и, посмотрев на посадочный талон с номером каюты, говорили  кому в какую сторону идти, чтобы попасть на свой лифт. Дальше надо было подняться на лифте на десятый этаж, в смысле на десятую палубу, где нас с Верой ждала каюта номер 10411. На десятой палубе гостей еще раз встречала женщина из корабельного персонала. Мы показали карточки и она  подсказала, куда надо идти. Найти свой "дом" не представляло никакого труда, как и зайти в него.
         Наша каюта именовалась innenkabin, то есть находящаяся во внутреннем ряду кают и не имеющая
иллюминатора, вместо него напротив входа висело большое круглое зеркало.  На правой "стенке" висе- ли три картины, рядом на тумбочке - телевизор, еще ближе к двери справа - санузел. На переборке напротив - стенка с вешалкой из лакированного дерева, столик с телефоном. А посередине - двуспальная кровать. Обычный набор гостиничного номера. Были даже прикроватные тумбочки.
       Время было обеденное, но до того ли нам было?! Побросав вещи мы пошли знакомиться с кораблем.
Для начала на всякий случай спустились на седьмую палубу не в лифте, а по лестнице и вышли на Про- менад. Тут было чему разгуляться глазу: все блестит, отражается в зеркалах и лакированных поверхнос- тях. Шик, блеск, красота! По сторонам - бутики - магазинчики, кафешки, а что впереди - глазом не ох- ватить, так далеко тянется этот Променад. Так вот еще как люди могут отдыхать! Придумают же... Я,  вообще-то, был в морском круизе по Средиземному морю еще в Советские времена. На корабле тоже были всякие кафе – бары - рестораны, но такого Променада и в помине не было. Потому что такую рос- кошь может позволить далеко не каждое судно.
         Мы пошли по широкому проходу мимо столиков кафе. За столиками уже сидели люди и смотрели на проходящих, а те - на сидящих. Похоже, и те, и другие были довольны своим положением. По ходу то слева, то справа открывались взору все прелести красивой жизни. Веру так и подмывало зайти куда-нибудь и приобщиться к ней, но мне пока удавалось растянуть это удовольствие. Мы дошли до конца прогулочного проспекта, до лестницы, ведущей вниз, в ресторан. В самый раз было повернуть назад. На обратном пути уже и мне стало интересно посмотреть, что же здесь предлагают честно'му народу. Мы стали заходить в торговые точки со всевозможными вывесками и товарами. В первую очередь нам надо было обзавестись сувенирами. Николай правду сказал, что в Норвегии все дорого. Мы еще не добрались до нее, а уже почувствовали это. Цены кусались, но как же не прикупить модель нашего корабля - кра- савца?! Или красочную кружку с Норвежскими флагами, между которыми под короной стоит красавец - олень KING OF NORWAY, король Норвегии? Еще Вера купила магнитик в виде плюшевого оленя, а я - тоже на холодильник - керамическую цветную карту страны, имеющей название: Северная дорога. Памятуя о том, что назавтра я навострился пройтись по ее столице, обзавелся путеводителем по Осло.
         С такими трофеями и с чистой совестью пошли на свой лифт.
         - И как тебе корабль?- был первый вопрос Веры, когда мы зашли к себе. Было видно, что ей не тер-
пелось поделиться первыми впечатлениями от увиденного.
         - Очень даже недурственно,- оценил я, но, видно, недооценил, потому что Вера сказала:
         - А я в восторге! Никогда ничего подобного не видела! Я ведь впервые на таком большом парохо- де... в смысле теплоходе. В детстве мы плавали с родителями во время летних каникул на трехпалубных судах и это было здорово, но здесь...   
         Вера не могла найти подходящих слов, чтобы выразить восхищение, и я помог ей выйти из затруд-
нительной ситуации, стал рыться в сумках, чтобы достать продукты для обеда. Тут она подключилась ко
мне и мы каждый на своей тумбочке накрыли скатерти - самобранки. В целях экономии мы еще дома ре-
шили питаться у себя в номере, а сходить за шведский стол только один раз, чтобы составить более пол-
ное представление от пребывания на корабле. С собой набрали столько провианта, что доедали уже вер- нувшись из поездки. После сытного обеда по закону Архимеда... Мы не стали нарушать закон мудреца и  прилегли на пышные постели, не забывая, что около шести часов вечера будем проплывать под одним из мостов, находящимся на трансевропейской автомагистрали Е20 и соединяющим Данию и Швецию, и, стало быть, этот момент нам проспать никак нельзя. 
         Мы и не проспали, заранее поднялись на самую верхнюю палубу, на которую можно было подни- маться пассажирам, на тринадцатую. Там уже было полно народу и было свежо, пришлось укрыться от ветра за надстройками. Сели на деревянные сиденья за деревянный же длинный стол. За бортом справа, слева и сзади - вода, а спереди, если выглянуть из-за укрытия, кроме воды уже видна эстакада авто- трассы. Для пропуска судов на трассе построен участок без свай - вантовый мост с пилонами высотой примерно полсотни метров, под этот мост мы и направлялись. За наш стол приземлилась пожилая пара. Немного посидев жена стала фотографировать сидящего мужа, при этом они негромко переговарива- лись на непонятном  языке. Наверно, это были норвежцы, так что о каких-либо контактах не могло быть и речи. Можно было бы их спросить: Do you speak  English?, уж кое - как я смог бы побалакать с ними на общие темы, но я постеснялся. К тому же надо было поснимать общим планом картину, какую не часто увидишь: кругом, насколько хватает обзора, вода, а над ней - выходящий из горизонта и уходящий туда же – парящий профиль моста - дороги на фоне серых низких туч. Такие "картинки" расширяют глобальный кругозор путешественника и лишний раз убеждают, что Земля наша круглая.    
         Не менее интересное зрелище нас ожидало вечером. Николай много раз говорил, что на этом ко- рабле ему очень понравился концерт, хотя вход на него бесплатный. Мы предвкушали...
         Театр для шоу - представления находится на носу парома. Сиденья расположены как в амфитеатре, ступенями и полукругом, причем около сидений стоят столики с двумя креслами, желающие могут соче- тать приятное с полезным, и смотреть, и попивать. Мы сели за столик подальше от сцены и повыше, что бы не оглохнуть, но лучше видеть. Время еще не вышло, зал заполнялся зрителями. На столе лежало меню. К нам подошел молодой человек и о чем-то заговорил. Я подумал, что это официант и стал пока-  зывать на строчку в меню, где говорилось, что мне бы хотелось испить коктейл на основе мартини. И тут я сообразил, что это вовсе не официант, а какой-то шут гороховый, который хочет нас развести неиз-  вестно на что. У официантов на груди имелись небольшие кассовые аппараты, поэтому шута я  отшил шутя: Wir verstehen nicht. Verstehen Sie? После чего он ушел охмурять других. А я решил: гулять так гу- лять и настоящему стюарду заказал не коктейл, а чистый Мартини.       
         А тут и концерт начался. На сцене появились молодые люди, парни и девчата, возрастом двадцать пять, примерно, лет и громким зажигательным шлягером приветствовали народ. Сбоку к сцене подошел молодой человек с блокнотом в руке и стал что - то в нем отмечать. Это можно было понять так, что поющая группа репетирует предстоящее перед кем - то выступление, и старший из них потом будет вносить поправки. Это выглядело свежо и необычно. В последующих номерах активно участвовал и сам старшо'й. Акустика зала, музыкальная аппаратура как нельзя лучше способствовали восприятию сума- 
сшедшей энергетики выступающих. Все познается в сравнении, и этот концерт я поставил в один ряд с представлениями самых первоклассных коллективов, которые видел и слышал до сих пор:  ансамбля танца Игоря Моисеева, Кубанского казачьего хора, Берлинского варьете "Фридрихштадтпаласт",  который я впервые видел в далеком 1964 году. Вот только не бывает бочки меда без... Не обошлось и тут. Мне принесли такой Мартини, что его опасно было пригубить, не то что выпить. Не знаю, что они туда намешали. В студенческие годы мы не особо увлекались «огненной водой», а если попадался подобный «напиток», называли его «кошачья моча» или «вырви глаз». Я его оставил недопитым немым укором бармену. Хорошо, что Вера не заказала это пойло.   
         - И как тебе концерт?- был первый вопрос Веры, когда мы зашли в свое гнездышко. Видно было, что ей не терпится поделиться впечатлением от увиденного и услышанного.
         - Я в восторге!- я попытался перехватить инициативу в оценке происходящих вокруг нас на этом корабле событий, но не тут-то было. Вера, как большинство представительниц прекрасного, но слабого пола, имеет склонность к преувеличению, но чтобы настолько?! Она сказала:
         - Зрелище незабываемое! Если бы не видели этого, зря прожили бы жизнь.
         Вот так, ни больше, ни меньше. Комментарии, как говорится, излишни.
         Время было уже не детское, пора было бай - бай. Когда легли, началась небольшая качка корабля. Я  воспринял это как призыв к оружию. Было бы грешно пропустить такой случай и не вспомнить моло- дость. Когда еще такое представится? Секса в нейтральных водах у нас с Верунькой еще не было. Толь- ко ради этого можно было лететь, ехать и плыть за тридевять земель. После трудов праведных покачива-
ясь на волнах, в мягкой постели спалось как в колыбели. Первый день пребывания на воде не оставил никаких сомнений, надо ли было пускаться в это плавание.         
         Утром нам не надо было идти в столовку, поэтому вдоволь понежились в непривычной обстановке.
Однако долго валяться в постели не позволяли "дела", мне предстояло сойти на берег и познакомиться со столицей одной из скандинавских стран, в которых я еще не был, но очень хотелось восполнить этот пробел. Вера отказалась составить мне компанию, она хоть и любит путешествовать, но боится заблу- диться в незнакомом месте, даже будучи со мной. Она предпочла погулять по кораблю, справедливо полагая, что если здесь и заблудится, далеко не уйдет. Она сказала, что всю оставшуюся жизнь ходила бы только по Променаду. 
         Мы позавтракали, я взял входной билет на корабль, паспорт, деньжат, мобилу, фотик, путеводи- тель; вместе с Верой спустились на седьмую палубу, откуда будет выход в город, и встали к иллюмина- тору, чтобы  смотреть, что делается за бортом. Море уже не волновалось, а только рябилось. С обеих сто рон,  освещенные утренним солнцем, начинались окрестности Осло - утопающие в зелени поселки. Вода голубая, почти такого же цвета, только посветлей - холмистые дали на горизонте.    
        К моему удивлению, при выходе на берег людей было раз - два и обчелся. Странные люди, подумал
я, но это, видно, объяснялось тем, что для схода с корабля впереди было еще целых четыре часа.
         Вера проводила до выхода и, стоя лицом к лицу, незаметно, держа руку на уровне своей груди, перекрестила меня. У верующих все просто, поставил крест - и гуляй, Вася.
         - Смотри, не заблудись и не опаздывай к отплытию,- напутствовала она, прикоснувшись к щеке.
         - А если заблужусь, домой не приходить? - спросил я и шагнул в неизвестность.
         Путь к земле проходил через многочисленные коридоры, галереи, эстакады. Они привели к турни-
кету с будкой, в которой сидела женщина - контролер. Она отметила у себя мою входную карту и я про- 
шел через турникет. Я все еще был над землей, на уровне седьмой палубы парома. Прошел по эстакаде над дорогой, ведущей к нашему кораблю, спустился по металлической лестнице - и вот она, земля. Вдоль побережья пролегли автомагистраль, газон и тротуар. На магистрали было интенсивное движение
зато на тротуаре не было никого, кроме меня. Немногочисленные пассажиры, с которыми я выходил на берег, остались где - то в недрах судна. 
         Засек время, чтобы не ухлестать далеко и успеть вернуться, и пошел, и пошел. Ходить медленно  у  меня не получается, если никто не тормозит, поэтому пошел обычной походкой, которая, в общем - то, ненамного превосходит среднюю крейсерскую скорость пешехода. Справа вдалеке за металлической сет кой и зеленой лужайкой виднелись строения, относящиеся, видимо, к морским делам. Слева за дорогой на пригорке здания были тоже нежилые. Пока ничего необычного. Пустырь с металлической сеткой за- кончился и начались жилые кварталы. Я посмотрел на часы, они показывали, что я уже четверть часа на-хожусь в Скандинавии. Пора было посмотреть и в путеводитель. Там все названия на норвежском, но я нашел таки свое местоположение на плане. Все таки я и сам их, планы, когда-то рисовал. Улица пошла   с небольшим уклоном вниз, и я туда же, никуда не сворачивая и запоминая дорогу. А запоминать дорогу в городе - это запоминать здания и строения, мимо которых прошел. Здания стали попадаться вполне приличные: торговые центры с большими витринами, многоэтажные дома. Появились и светофоры. Мо-ей целью было дойти до центральной части Осло, до которой было уже не только ногой, но и рукой по- дать. Дойдя до очередного перекрестка с внушающими доверие домами, повернул направо и продолжил спуск к предполагаемой воде. Через десяток минут я был у ней - если верить плану - на набережной Акер - Брюгге, сердце столицы. Названия улиц подтверждали это. Я сел на деревянную лавку лицом к морю и расслабился. В нескольких десятках метров покачивались катера, яхты, шхуны. Некоторые из них запомнились: «Барон», «Баронесса». Я сидел и впитывал атмосферу морского города. Название свое за тысячелетнюю историю он менял несколько раз: сначала Христиания, потом Кристиания, но все же вернулся к истокам. Рядом сел молодой человек с гамбургером и стал утолять голод. Можно было бы побеседовать за жизнь со скандинавом, но я не дождался, когда он закончит трапезу, мне не терпелось пройтись по набережной.
      Она полностью предоставлена пешеходам: с одной стороны променада - здания, а с другой, ближе к воде - деревянный настил из обработанных против гниения толстых досок, уложенных с промежутками, чтобы вода не задерживалась. Справа по ходу моего маршрута располагаются бесчисленные террасы кафе, да и слева на воде их, ресторанов и кафе, тоже хватает, и в них уже полно людей, хотя разгар рабочего дня. Тут мне стукнула в голову вот какая крамольная мысль: в наши хрущевско - брежневс- кие времена всех! сидящих в кафе считали бы тунеядцами и послали бы на лесоповал или в колхоз уби- рать навоз. Спасибо Ельцину, свалил колосса на глиняных  ногах, а еще говорят: один в поле не воин. Большой вопрос: увидел бы я эту по - своему неповторимую   набережную, если бы вопросы выезда за "бугор" решали партийные "товарищи"? А так вот она, красота, вся передо мной, как на ладони: каждый дом, каждый фасад - произведение искусства, строительно  - дизайнерского. Вот она, современная архи- тектура! Без колонн, лепнины, монументальных изваяний - но есть что посмотреть. Большинство строе- ний кирпичного цвета высотой пять - шесть этажей с интересно  оформленными фасадами.
         Вот один из них. Дом в шесть этажей по периметру обрамлен двумя рядами квадратной терра- котовой плитки размером стороны квадрата с полметра. Между обрамлением и остальной площадью фа- сада - промежуток из стекла шириной около метра. На уровне четвертого - пятого этажей образована по-  верхность из этой плитки, в левой, квадратной, части поверхности - проем в виде круга диаметром при- мерно три метра, открывающий внутренние пространства здания; правая же часть - два прямоугольника - проема, по одному на этаж, обрамленные этой же плиткой. Вход в здание оформлен в таком же стиле. Соседний фасад и сама конструкция здания еще интересней: строение состоит из отдельных объемов, но смотрится как единое целое благодаря гармоничному сочетанию размеров, форм, цвета: тут и выступаю      
щий за фасад стеклянный овал - объем высотой четыре этажа, и Г-образная втопленная в фасад и в примыкающую стену ниша высотой на пару этажей, и еще много чего.
         Я не бог весть какой строитель, но есть у меня и строительное образование, и строительные дела в моем трудовом стаже занимают не последнее место. Поэтому мне было интересно смотреть на современ
ное строительство - и я фотографировал. Я шел все дальше и дальше по набережной, пожирая глазами окружающее пространство и смотрел то на море, точнее, на фьорд с его всевозможными плавающими средствами, то на колоритные строения. Конечно, мне хотелось быть запечатленным на фоне этих кра- сот. Нашел для этого хорошее местечко: с пригорка на зеленой лужайке можно было поместить в кадр вместе со мной и залив, и берег с домами. Осталось найти того, кто бы это сделал. Недалеко у воды на низком парапете сидела женщина. Но она так мечтательно - аппетитно, если можно так сказать, отды- хала, что я не решился  побеспокоить ее. Решил положиться на пословицу: на ловца и зверь бежит.  Ждать пришлось недолго. Вдоль парапета ко мне приближался мужчина, первый кандидат, кого я буду вспоминать, если он не откажет в моей просьбе. Он не отказал. И вот сейчас, глядя на снимок, я вспоминаю его, остановившего на мгновение мою жизнь. Благодаря современным фототехнологиям это историческое для меня событие произошло с точностью до минуты вот когда: 2012/09/05 11:25. 
         После удачной фотосессии, а ее результаты в современных аппаратах можно сразу же и посмореть,
я повернул свои стопы на 180 градусов, еще было время посмотреть и кое-что другое кроме набережной.
На городских улицах и площадях увидел еще много интересного. Вот скульптура - обнаженка: женщина топлесс сидит на пляже, опираясь на одну руку, другая рука - на согнутой ноге, другая нога тоже согну- та и отставлена в сторону, так что полоску бикини можно разглядеть, на голове - красная симпатичная шляпка; скульпторы не забыли и аксессуары - рядом бутылка воды, скинутые босоножки. Или вот лавоч
ка перед фасадом дома: бо'льшая ее часть выполнена в виде волн с газоном и деревцами. А то уложен- ная кирпичом площадь вдруг превращается в морские волны, из которых бьют фонтаны. В общем, смот- 
реть не пересмотреть, но хотя бы один из самых интересных достопримечательностей Осло: Парк скуль птур Вигеланда, музей Фрам'а или Кон-Тики, или корабль викингов я не мог посетить. Для этого у меня уже не было пресловутого времени. У этого феномена без начала и конца (свят-свят, я упоминаю эти сло   ва 20.12.2012, накануне обещанного народом майя конца Света) есть привычка - его не хватает в самый  интересный момент. Оставалось только надеяться, что это первое приближение к Норвегии и ее столи- це. Гете сказал: "В человеке заложено мощное стремление находить слова, чтобы выразить, что мы ви- дим вокруг". Это будет нескромно, но я бы продолжил: вот только не каждому удается их найти . Гово-  рю об этом уверенно, потому что и я, покидая улицы города, не нашел этих слов. Чтобы картина была полной, надо описать не только то, что вокруг, но и в себе, а таких слов еще не придумали, да их и не может быть. То, что происходит в каждом из нас, невозможно выразить одними и теми же словами.   
         В тринадцать ноль-ноль, за час до отправления парома, как и обещал Вере, я был на корабле.
       - Ну и как?- Конечно, ей было интересно, чего я выходил. На сей раз она не могла перещеголять меня в оценке происходящих с нами в эти дни событий, поэтому я сказал:
         - Это надо видеть!- простенько и со вкусом.
         - Да?- кисло отозвалась она.
         - Да! Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому я тебе ничего не скажу. Но ты силь- но не переживай, фотографии должны получиться отменные.
      В два часа, обдуваемые ветерком на тринадцатой палубе, мы прощались с небольшим, но таким уют- 
ным городом. Некоторые его здания я уже знал и мог различить в удаляющейся панораме. В облике го- рода немного высоток, а самые высокие из них, как и положено - две башни ратуши. Непохожим на другие столицы и города Осло делает то, что он расположен на берегу глубокого фьорда и вода придает ему, городу, особый шарм. Морское побережье для любого города дарит большие возможности разно-  образить жизнь горожан, и здесь эти преимущества используются в полной мере. Как, должно быть, кра- сиво на набережной ночью - об этом можно только догадываться.
         На открытом пространстве стало прохладно и мы зашли в спорт - кафе тут же, на палубе. Взяли по кофейку, сели за столик у окна и продолжили обзор берегов залива. За бортом проплывала чужая земля. Но почему чужая, если  в ней нет ничего отличительного от нашей природы? Те же лесочки и кусточки, те же птички чирикают, мы живем под одним небом, освещенные одним Светилом. Да пусть бы и было все это - другое, чем у нас, но живем - то мы на одной Земле! Она такая маленькая во Вселенной, безза- 
щитная. Того и гляди долбанет какая - нибудь комета - астероид. А мы все делим нашу Планету и воюем...
        Вечером снова ходили на концерт. На сей раз была другая программа, но уже не было эффекта но- визны, уже знали, чего от них можно ожидать. Но зажигали они так же, на максимуме возможного,  танцевали до упаду, пели до хрипоты. Мне особенно понравился один из танцоров, так что я смотрел больше всего на него - на мощные и энергичные движения молодого, упругого тела.    
         После концерта после небольшого перерыва "банкет" продолжился - перед сценой под живую му- зыку танцевали пожилые люди. У молодых была своя свадьба в стиле диско в другом месте, а тут - своя. Со сцены пела молодая певица в вечернем голубом платье в сопровождении инструментального квартета. Иногда свободные от игры артисты подпевали ей, особенно доставалось кларнетисту, рот у него не закрывался - то дул, то пел. И седовласые, и не совсем убеленные, танцевали  в замедленном  темпе, движения отдаленно напоминали рок-н-ролл. Большинство из танцующих были подшофе, так что   кое - что им мешало. И все же у некоторых чувствовалась былая сноровка в этом деле, двигались они вполне под музыку и движения не были лишены пластики. Мы же с Верой только смотрели, не отважи- ваясь пойти на танцпол. У меня не было не то чтобы особого, никакого желания это делать. Я всю жизнь мечтал освоить бальные танцы, но не получилось. В последние годы эти дела вообще сошли на нет. А  ведь были времена, когда будучи молодым в Кустанае, я танцевал с дамами быстрый фокстрот впри- прыжку, как это танцуют в бальном варианте и сейчас. Да - а, дела минувших дней... 
         На третий, последний, день пребывания на корабле мы решили позавтракать у шведского стола. Пришлось его изрядно поискать, потому что Коля говорил, что "Grand buffet" находится в передней час- ти судна и мы, не посмотрев на план корабля, пошли туда. Вышла промашка, он находится в противопо-
ложной части, ближе к корме. При входе в ресторан с названием "Большой буфет" я немного напрягся,
потому что завтрак стоил уже около двадцати евриков, а не десять, как говорил Николай, это около восьмисот наших деревянных на "нос", не хило. Зато и запомнился хотя бы этим, потому что ничего особенного там не было. Мы налегали, в основном, на омлет, а из мяса взяли по сосиске. На десерт я хо-
тел полакомиться бананом, но они были порядком лежалые и почернели так, что отбили охоту.
       Пора было собирать манатки. Позвонили Николаю и договорились, что он встретит на машине. Пе- 
ред выходом с парома Вера звала меня попрощаться с Променадом, но я не пошел, потому что при вы- ходе его не миновать, и этого будет достаточно, подумал я. Когда выходили из каюты с вещами, горнич- ные уже меняли постели в "нумерах". Я хотел было подсчитать в уме, сколько же нужно человек, чтобы  за время стоянки сделать уборку к очередному рейсу в тысяче каютах и поменять в них  постели, но на ходу не смог этого сделать, получалось очень много.   
       В Киль вернулись во - время, Николай встретил, все путем. Вот только с мобильного телефона вмес-
те с Норвежскими берегами куда-то уплыли более четырех евро. Я так сообразил: видимо, это произош- ло, когда мы на обратном пути покидали Норвежские воды с Норвежсикм же сотовым оператором, кото-
рый и умыкнул мои кровные. Не уверен, правильно ли я сообразил. Хорошо хоть не все денежки уплы- ли, оставалось еще на пару звонков.
         Некоторые из пассажиров парома, который они только что покинули, не спешили уходить с тер- ритории порта, а кучковались то тут, то там около автобусов. Оказалось, эти пожилые, в основном, лю- ди продолжали путь в южные края Европы, судя по табличкам на автобусах - в Римини, Канны, Монако. Однако, губа не дура у этих скандинавских "пензионеров". Нам же оставалось совсем немного, Николай быстренько домчал нас в НМ, слушая рассказ матери о красавце - корабле, незабываемых концертах на корабле, шикарном Променаде на корабле. Он, Николай, тоже остался довольным нашей поездкой.
        Наша с Верунькой рутинная жизнь, как это ни пафосно звучит - в центре западной цивилизации - продолжилась. Опять нечем было заняться, кроме как покупать продукты и глядеть в ящик. По ТВ наших показывали немного, а если и показывали, то только богохульниц, устроивших пляски химер в храме Христа. О проделках своей молодежи тоже не забывали. Но "закидоны" их подрастающего поко- ления куда безобиднее наших: молодые люди, парни и девчата, выехав куда подальше от родительских глаз, приобщались к взрослой жизни: пили шнапс, играли в папу - маму. Причем делали это хитро', на походных раскладных столах стояла водичка, а шнапс прятали в кустах, там же и играли. А полиция их ловила в самых недоступных для автотранспорта местах, добираясь до проказников чуть ли не на велоси педах; ущучив место их стоянки и сваливаясь на их головы как снежная лавина, но бесшумно, стражи порядка в первую очередь проверяли рядом расположенную растительность, извлекая из ее недр запрет- ные плоды. Потом начиналась воспитательная процедура с записью личных данных, показа документов и все в таком роде, но без рукоприкладства. Думаю, после такой вздрючки немногие захотят повторить ее. Вот это я понимаю, исполнительная власть функционирует, не то что в нашей "Раше".      
         Впереди замаячил отъезд домой, по крайней мере, мы жили с этим событием уже в одном месяце. Конечно, хотелось уже в родные пенаты. Однако я не был уверен - было бы у меня то же желание, будь у меня машина и я бы рассекал на ней по здешним проселкам? Как бы то ни было, настала пора и мне немного обновить гардероб. В "Дайхмане" прикупил понравившиеся черные туфли с обрезанными нос ками на межсезонье, они вполне отвечали требованию цена - качество. Так же, как и белые джинсовые брюки, купленые в "Адлере". Эти покупки я сделал, если сравнивать с шопингом Веры, играючи, по принципу: пришел - выбрал - понравилось - примерял - купил. На этом я и хотел закончить с покупка-    
ми более- менее серьезных вещей, но не получилось благодаря стараниям Веры. Она охотно подключи-
лась к этому процессу и стала подкидывать мне понравившиеся ей вещи, мимо которых она органи- чески не может проходить равнодушно. В том же "Адлере" высмотрела симпатичный серый свитер с желтой горизонтальной полосой на уровне груди за червонец; о такой и более внушительной сумме она говорит: "задаром", будто у ней в кармане не вошь на аркане, а несметные сокровища.  Здесь же, как говорится, не отходя от кассы, показала мне хорошенькую черную кожаную куртку. При этом она так уговаривала их купить, будто спрашивала: ты меня уважаешь? Пришлось уважить. Когда я примерял куртку, к кабине подошла продавец, маленькая, худенькая немка и стала подсказывать, что мне она очень "аннеембар". Вера тем не менее продолжала придирчиво осматривать товар со всех сторон, пово- рачивая меня то по часовой стрелке, то против, как бы не замечая консультанта. Однако женщина не уходила, она очень хотела помочь нам. А когда мы решили, наконец, купить, женщина достала какие - то бумаги и стала горячо о чем-то говорить. Вера не верила ей и говорила мне не делать этого, сама не зная - чего. Я прислушался и понял, что продавец предлагает какую-то услугу. Я спросил: das ist kostenlos? - это бесплатно? Она: Ja, Ja, Jawohl. Я согласился, не зная на что. Мы все подошли к кассе и у меня попросили какой-нибудь документ. Тут я начал соображать, что они хотят одарить меня бонусом. Я дал им свой загранпаспорт, и они внесли меня в свою картотеку, а потом выдали бонусную карту. Потом я узнал из ее содержания, что при следующих покупках у меня будет вычет из цены в размере три процента. Но тут при оплате куртки с меня сразу же и вычли целых десять процентов, и я до сих пор не знаю - почему? За мои красивые глаза? Уметь надо... 
      Учитывая наш, а особенно Верин, шопинг стало очевидно, что без дополнительного багажного мес-
та нам не обойтись. Вера задолго до отправления домой стала сватать свои вещи за мой чемодан. Одна-
ко при всем его желании он не мог бы принять всего приданого. Тогда мы пошли в магазин, в котором продавались только сумки и чемоданы. В остекленных дверях магазина покупателей встречала табличка с английским словом PUSH, что в переводе и на немецкий, и на русский значит - толкать от себя, что-
бы зайти. Стало быть, с внутренней стороны дверь надо тянуть на себя. Вера английского не знает, поэ- тому стала тянуть дверь на себя, как это чаще всего и бывает в магазинах. В это время из магазина выхо- дила женщина и тоже стала тянуть дверь к себе, не понимая, почему она не открывается. Я смотрел на эту немую сценку, еле сдерживая смех, а потом разрулил ситуацию. Выходящей недовольной немке так и хотелось сказать: битте дритте, фрау мадам! Но, конечно, я не стал усугублять... А в магазине, как мы ни смотрели, ничего подходящего не нашли. Я решил обзавестись какой-нибудь недорогой тарой на бло
шином рынке. Поэтому в ближайший выезд туда с Колей поехал я.
         Первым делом как приехали на место, Колян сначала сам выступил в качестве покупателя дисков, а потом уже мы развернули складные стеллажи и Николя выложил на них все из сумок. После этого и я мог отправиться за покупками, следуя своему принципу не пропускать ни одного торгового места. В на-            
чале первого торгового ряда увидел у одной из бизнес - вумен лежащие на земле напольные весы и ре-
шил узнать, насколько я тут прибавил, лежа на диване столько времени. Оказалось, что зря времени я не теряю, прибавил целых два кило. А когда сошел с весов, не знал, что мне делать. Весы я не собирался покупать, а ведь они были выставлены именно для этого, только я не подумал об этом раньше. Мне оста валось только заплатить за услугу и я спросил: wieviel? Drei,- сказала продавец, и я не стал торговаться. При этом она, вернее всего, имела в виду, что я заберу вещь, но я ее оставил, обогатив немку суммой, какую я еще не платил на рынках. Такая "покупка" не воодушевляла, но еще можно было отыграться на других. Проходя ряд за рядом я высматривал подходящую сумку, не забывая и о магнитах на холодиль-
ник. У одной девушки нашел целую "рыбную стаю" магнитов и купил их оптом с хорошей скидкой. А у другой женщины увидел "магнет" в виде майти - мауса, лежащего в кресле, и стал торговаться, но про- давщица мне этого мышонка подарила. Мелочь, а приятно! Вскоре нашел и очень приличную сумку. Но ее пока что осматривал выходец из юго - восточной Азии. Я притаился рядышком, будто это дело не мое. Азиата цена не соблазнила и продавец - немец хотел положить сумку себе под стол, но я не дал ему этого сделать, пока не подошел еще кто - нибудь. Я стал щупать и гладить прочный материал, похожий на кожу, заглядывая вовнутрь и показывая мужчине на пятна. Искал и другие изъяны, но сильно приве-      
редничать мне нельзя было, товар был вполне в моем вкусе, и я спросил: wieviel? Funf,- сказал продавец.
Drei,- сказал я, и он тут же согласился. После этого настроение так зашкалило, что в пылу азарта купил еще "Убийство в восточном экспрессе" Агаты Кристи в переводе на немецкий. Но и этого мне показа- лось мало. У семейной пары увидел небольшую картину под стеклом, она вполне могла вписаться в мою   
кухню. На переднем плане картины - разноцветные дома, расположенные у подножия и на фоне гор. Ближние горы зеленые, с лесом, за ними – бурые каменистые, а вдали – бело - снежные вершины. Картина мне понравилась. Wieviel?,- спросил я.  Drei,- сказал продавец. Язык не поворачивался давать меньше за такую красоту, но я все же спросил: Zwei? Немец не хотел уступить ни цента, и я ушел без картины, намереваясь вернуться через некоторое время, авось они забудут свою цену.
         У Николая торговля шла бойко, не зря же он заполучал на рынках хорошие места. У него все было “схвачено и за все заплачено”. В первую очередь были схвачены туалеты на рынках, ими он пользовался бесплатно, потому что был знаком с женщиной, которая присматривала за этими биотуалетами и торго- вала около них вместе с мужем. Кое - что перепадало и мне. Когда я подошел, Николай сразу помчался в туалет, а я остался за продавца. Но и мне позарез нужно было туда же. Туалет располагался недалеко, как раз напротив нашей торговой точки. Когда Колян вышел из синей кабины и стал говорить со своей знакомой - менеджером по санузлам, я решил воспользоваться моментом и подошел к ним. Кивнул женщине и сказал Коле, что тоже хочу туда. Колян сказал: «Нет проблем», и я пошел, не заплатив. После посещения богоугодного заведения протер руки влажной салфеткой, бесплатным приложением к WC, сказал женщине «Данке шён» и пошел к Николаю. У него, как и у женщины - смотрительницы,  вопросов об оплате этой услуги не было. Опять я сэкономил.
         Часа через полтора я снова пошел за картиной и хотел было начать торг, будто впервые вижу ее, но немец запомнил меня и сказал, что я уже торговался, а цена будет та же. Я заплатил и попросил поло-  жить картину в их пакет, но немец снизошел только до того, что завернул ее в мятую газету, видно, я их таки достал. Так и хотелось сказать ему: это не есть хорошо, но, конечно, я промолчал.
         А в завершение трудового дня, собираясь домой, Николай опять сагитировал меня вдарить по бан- ке пива. Я уже не сопротивлялся, все равно он выпил бы и без меня, и я не хотел ставить его в неловкое положение. Но меня стала беспокоить его тяга к алкоголю, тем более когда надо ехать.   
       Веру эта тяга сына тоже беспокоила, причем уже давненько. Дело в том, что Николай, приезжая пос-    ле работы, бесшумно ставил свою "Тойоту" под окном, но заходить домой не спешил, а совмещал прият
ное с полезным: попивал пивко, разговаривая с Ниной из России. А когда заходил и начинал говорить с матерью, она, имея, как все женщины, нюх в восемь раз острей мужского, без труда унюхивала запашок. Не одобряла она и бесконечные разговоры по мобильному, когда сын проговаривал уйму денег. Из-за этих переживаний у Веры пошатнулось здоровье, она стала пить лекарства, взятые из дому с запасом. Я старался отвлечь ее от мрачных мыслей и плохого настроения, покупая каждый раз разные ви'на и агитируя пить лучше их, чем микстуры. Она со мной соглашалась и составляла компанию, только опять же боялась: женщине, дескать, очень легко спиться. Но мы не спились. Наверно, потому, что хорошо за-
кусывали. А закусить в этой стране есть чем. Более вкусной картошки, чем в Германии, я в жизни не ел. У нас - то в последние годы нормальную, белую картошку днем с огнем не сыскать, то она желтая, то зе-
леная, то еще какая - нибудь, и вкус соответственно. А тут я, уминая ее во всех видах, удивлялся, как это раньше не замечал такой вкуснятины? Все - таки не зря мы так долго жили в неметчине на этот раз, раскусили вкус овощей общего Европейского рынка, фермеры научились возделывать добротную, эколо гически чистую растительность. Дома редиску мне и на дух не надо, у нас она горькая, жесткая, а тут сочная, вкусная. У нас вместе с морковью покупаешь больше грязи, чем саму ее. Остальные продукты здесь тоже не уступают в качестве при довольно умеренной стоимости. За двести пятьдесят евро можно пропитаться вдвоем целый месяц. Самой вкусной едой для меня наравне с картошкой было "млеко" с "бротхен" - молоко с умопомрачительно хрустящими булочками. Ел бы их не знамо сколько. А между тем "млеко"  мы покупали жирностью всего - то полтора процента.
         О высоком качестве немецких промышленных товаров не знает только ленивый. Также известно, что стоимость этих хороших товаров резко падает, когда для них кончается сезон. И такой сезон - в сен-
тябре - для Веры наступил! От подешевевшей одежды и обуви у Веры просто сносило крышу. Она не могла простить себе, что не послушалась совета сына не спешить с покупками в июле - августе, а то сколько можно было бы сэкономить! Она не могла смириться с тем, чтобы не купить вполне приличную трикотажную кофточку за какой - то евришко. Своих денег у ней уже не было и она открыла кредитную линию в моих карманах. И покупала, покупала и покупала. Она делала это уже не по необходимости, а ради удовольствия: вчера увидела хорошую блузку и купила, а сегодня увидела такую же, но с другим рисунком и ... Но были в ее прожорливости и смягчяющие обстоятельства, во - первых, ее подружки, которых она хотела порадовать, а во - вторых, при каждой покупке новой носильной вещи у женщины поднимается настроение. И с этим спорить нежелательно. В конце концов она уже не ручалась за свое поведение в магазинах и отдала мне на сохранение последние полсотни евро, которые у меня же и заняла.
         Пришло время и для сувениров. Вера облюбовала самые дешевые сувениры в магазине детских товаров "Kik". Из цветных деревянных заготовок всевозможных форм и размеров, лозы, бусинок, шари- ков, шнурков, лент и ленточек любящие красоту немцы мастерят креатив: ромашку на подставке; бабочку на цветке; домик с красавицей у окна, к "медхен" по лестнице лезет "херр", и подобные им картинки. Получались очень даже веселые творения, по крайней мере, у нас такого не увидишь. Парочку таких игрушек Вера не пожалела, чтобы украсить подъезд дома в котором мы жили, поставила и повесила их на окно на лестничной площадке, стало красиво. В общем, за пару дней мы опустошили полки "Kik"а от этой лепоты, потому что мне тоже есть кого порадовать такой красотой.   
         Наконец - то по ТВ стали показывать интересные, красивые картинки - начался Октоберфест, двух- недельный праздник пива, который начинается в сентябре и заканчивается в октябре и который считает-
ся самым большим праздником такого рода в мире. Я слышал об этом празднике, а тут и увидел, пусть и  по "ящику". Как говорится, по усам текло, а в рот не попало. Попасть на это пиршество непросто, пото-
му что места' заказывают заранее, а некоторые любители пива имеют там прописку. На отведенной тер-
ритории - на лугу Терезы - ставятся большие, на 10 000, и маленькие, на 1000 мест палатки, так что все-
го набирается около 200 000 человек. Цельный город пьющих людей! Да, умеют немцы жить! С утра по-
раньше во главе с обер-бургомистром Мюнхена начинается костюмированное шествие в исторических и национальных костюмах от здания Баварского парламента до луга Терезы. После этого хозяева каждой пивной палатки едут на больших разукрашенных тарантасах, запряженных четверкой лошадей. Впере- межку между ними идут оркестры с бравурными маршами и т.д. Ровно в 12:00 мэр города большущей деревянной кувалдой вбивает кран в первую бочку, после чего Октоберфест считается открытым. Право "первой ночи" - первую кружку пива получает Баварский министр - президент. И - пошло дело! Конечно
этот пир на весь мир сопровождается всевозможными аттракционами, а пьют не только пенный напи- ток, но и что покрепче. Пиво же разносят в стеклянных литровых кружках - по пять - шесть в одной ру- ке! - одетые в национальные одежды крепкие барышни с нехилым бюстом. Закуска - под стать выпивке: 
пол - курицы на "нос", огромные кренделя, сосиски, салаты, свиные окорока, жареные на вертеле бы- ки... При виде такого чревоугодия напрашивается законный вопрос: на сколько кг они при этом поправ- 
ляются?!
         Отношения Веры с сыном стали совсем никудышные после последнего блошиного рынка, когда Николай ездил торговать с Сергеем. Когда они вечером приехали, коробки и ящики с дисками заносил в квартиру почему - то только Сергей. А Колян так долго не показывался, что матери пришлось выйти за ним. Они долго о чем-то говорили около гаражей, потом Сергей ушел, а мать с сыном продолжали гово-   
рить. Я, как обычно, смотрел ТВ, лежа на постели, когда зашла Вера:
         - Опять нализался и несет всякую чушь. Господи, как я устала!
         - Что, сильно пьян, он же за рулем был?
         - Не был. Машину вел, оказывается, Сергей, а у него же прав нет. До чего он докатился со своим другом... Я же его утром, стыдно сказать, на коленях просила не пить сегодня.   
         - Да - а,- только и мог сказать я. Тут в дверях показался сынуля с сигаретой и пьяно улыбаясь:
         - Мама, ну почему ты так расстраиваешься и не хочешь поговорить со мной?
         - О чем с тобой говорить, с таким...
         - Дядя Виктор, пойдемьте хоть с вами поговорим.
         - Коля, тебе сегодня уже спать надо. Иди ложись.
         - Не - а, еще рано, я еще пойду...- он закрыл дверь с той стороны.
         Колян ушел, а мы сидели на кухне, не зная что делать, погруженные в свои думы. Здесь требова-  лась крепкая отцовская рука, а я не считал свою руку таковой и качать права' не имел пра'ва. Вера не могла выдержать долгое безмолвное напряжение:
         - Пойду посмотрю, что он там делает. Все пытается куда - то уехать. Вот... характер, как напьется.
         Через некоторое время мать завела таки чуть тепленького отпрыска и уложила на диван.
         Утром Коле не надо было ехать на работу, а то бы ему не сдобровать. Он ходил по квартире туда - сюда и спрашивал мамочку:
         - Ну куда я мог положить вчера ключи с правами, ты не знаешь?
         - Нет, посмотри около машины.
         Он сходил вниз, но вернулся ни с чем:         
         - Ну все, теперь я в полном ауте, что мне делать?!- спрашивал он растерянно, перебирая вещи.
         Я не выдержал:
        - Послушай, Николай! Ты уже докатился до ручки! Тебя уже не удерживает от алкоголя ни машина,
ни мама. Как ты думаешь дальше - то жить?!
         - Виноват я, виноват... А вот и они! Нашел!- Николай радостно трёс ключи.- Ну, я поехал.- С этими словами он рванул из комнаты, как ошпаренный. 
        - Вот, растишь их, растишь, и что получаешь?- Вера устало опустилась на стул. Голос ее дрожал.- Как мне дожить до пятницы? Скорей бы уехать, у меня уже все болит. Я ничего больше не буду ему го-
ворить, пусть живет как хочет, не маленький.
         - Пока у него в друзьях будет Сергей, ничего хорошего не будет.
         - Скорей бы он женился, что-ли, может жена отвадит от этого бездельника и пьяницы.- Вера нали- ла в полиэтиленовую бутылку холодной воды из-под крана и, приложив к животу, пошла в спальню. По-
ложение с ее здоровьем складывалось не ахти какое, "швах", если сказать по - немецки. И в предыдущие приезды подобное случалось не раз, а однажды она даже лежала в здешней больнице пару недель, а по-   
том пришлось отправить ее домой раньше времени. Хорошо, что из Франкфурта-на-Майне есть прямой рейс до дому. Правда, в аэропорту пришлось с ней повозиться, провожая на посадку в самолет. Рейс был с немецким обслуживанием и она боялась, что не найдет и не дойдет до своего борта. Пришлось букваль
но вытолкать ее к пассажирам этого рейса. Потом она рассказывала, как пошла к самолету как слепой котенок, и мы вместе долго смеялись. Но сейчас не до смеха. Ладно, если она дотянет до отъезда и обой-
дется без больницы.
         Назавтра состояние ее улучшилось настолько, что мы даже пошли в центр попрощаться с ним. Мы решили гульнуть напоследок около самого дорогого магазина - "Карштадта". В одном из помещений этого магазина на первом этаже можно полакомиться мороженым. Кресла и сиденья для "пиршества" стоят также и снаружи вдоль стеклянных витрин. Взяв по Ein kugel vanil,  расположились за столиком на улице, в смысле на тротуаре, рядом с другими любителями десерта. Ради такого случая можно было бы придумать что-либо более существенное, например, зайти в кафе и посидеть за чашкой кофе. Но там не было бы такого обзора и пространства. А тут - вся улица наша, налево - направо насколько хватает глаз: машины, нескончаемый поток людей (как будто мы их с роду не видели). Они, люди, проходили в каком   - то полуметре от нас, сидящих. А мы смотрели на все это и запоминали - как были частью городской жизни.   
         Придя домой стали складывать котомки. Процесс, как и следовало ожидать, оказался не из легких. Верино "приданое" не влезало и в дополнительно купленные сумку и чемодан. Это и не мудрено, кроме бесчисленных кофточек, которые много места не занимают, Вера решила обновить интерьер ванной с ту 
алетом и купила коврики для них, а это уже не мелочь пузатая. Эти "вещички", конечно же, умещались только в моем чемодане, как и многое другое. Но и при всем желании уторкать всё, купленное непосиль-
ным трудом шопинга, ни в какие багажные места и ручные клади не входило. На какие только хитрости при этом Вера ни пускалась. Плюшевого медвежонка - игрушку хотела “спрятать” в капюшон куртки. А несколько кофт и кучу бус решила одеть на себя в день вылета. На этом успокоились.
         Назавтра Николай проводил нас до регистрации. Дальше нам самим предстояло пройти сквозь не-
мецкие кордоны. Самым трудным из них была, конечно, таможня. Чемоданы мы сдали в багаж, но на ру
ках оставались увесистые сумки ручной клади. На подходе к магнитным рамкам очередь раздвоилась и мы с Верой пошли каждый своей дорогой, поглядывая друг на друга. Вера благополучно прошла рамку, но дальше ее не пустили, очень уж подозрительно смотрелась эта толстенная "рязанская баба", увешан-
ная бесчисленными “ожерельями”, в смысле - бусами. Женщина - контролер стала щупать и вертеть Веру, заглядывая под одежду - а вдруг там пояс шахидки? Вера потом сказала, что когда показывала женщине свои одежды и считала их про себя, одной кофты не досчиталась. Ее, Веру, прошиб холодный пот: как это так - нигде не раздевалась, а одной кофточки уже нет?! Но все обошлось, и нехорошего пояса не оказалось, и кофта оказался на месте, просто при таком их количестве немудрено было сбиться со счета. Веру все же   пропустили. Зато тормознули меня. Прибор, который видит все “наскрозь", увидел в  моей сумке пару  бутылок по 0,75 Шотландского виски и такое же "коликчество" Амаретто. Я их вез на гостинцы родственникам и друзьям, но не учел, что спиртное разрешается провозить в ручной клади не более ста граммов, все остальное - в пределах нормы - в багаже. Это я потом узнал, а тут подумал, что меня не пускают дальше, потому что много бутылок. Я стал, как мог, по-немецки, доказывать, что это спиртное на двоих, вот она вторая половина, показывая на Веру. Но женщина - контролер никак не хотела понять моих объяснений. Она вытащила из сумки одну из бутылок и все время указывала на нее и что - то говорила. Но и я ее не понимал. Ситуация казалась безвыходной. Тогда я попросил "Долметчер"а - переводчика. Его кое-как нашли. Пришел молодой человек и я сказал, что раньше провозил такое количество алкоголя без проблем, а тут не дают проходу. На что он сказал, что правила изменились и что если я хочу улететь своим рейсом, то мне надо бежать и сдать сумку в багаж. Я почти побежал, подныривая под временно установленные ленты, формирующие зигзаги очереди, просекая и сами очереди, дико извиняясь на ходу. Со сдачей сумки в багаж проволочек не возникло, и я помчался обратно тем же манером. Вера меня дождалась и последний рубеж, паспортный контроль, мы прошли спокойно.
        Всё, кончен бал. Можно подвести черту под долгим пребыванием на чужбине. Самый главный итог - полное фиаско моих наполеоновских планов по покорению Европы на своей или арендованной маши-
не. Это зависело не только от меня, заграница не помогла, но это слабое утешение. Чтобы ни от кого не зависеть в реализации планов - надо знать язык. Мои домашние занятия в этом плане - не в счет. Самый эффективный способ освоить другой язык – в живом общении. Находясь в Германии я не мог ощутимо продвинуться в этом направлении, потому что говорили все время по - своему. Вот если бы пожить это время среди немцев, забыв родную речь, тогда бы... Получается замкнутый круг.
         В смысле глобального кругозора я немного прибавил, поплавав среди островов Датского королевст ва и побывав в столице Норвегии. На эту поездку я давно зуб точил и сейчас хотя бы в общих чертах представляю, как выглядит этот уголок Земли. За такое длительное пребывание мы с Верой хотели съездить еще в Штутгарт к ее тете и двоюродному брату. Я лелеял надежду, что если поедем туда, то за- одно прокатимся в Швейцарию и Лихтенштейн, они там рукой подать. С некоторых пор у меня поя- вилось желание побывать во всех карликовых государствах Европы. Их я насчитал восемь, в четырех  - в Люкс’е, Монако, Сан-Марино и в Ватикане я побывал, осталось еще столько же: Лихтенштейн, Маль-  та, Андорра и Гибралтар. Но в Штутгарт мы не поехали, так что…         
         А в результате этой поездки я, кроме всего прочего, наконец получше узнал качество продуктов общеевропейского рынка, особенно овощей. Если дома не появится нормальная картошка, придется и в будущем лакомиться ей в Германии.
       Вера тоже не осталась в накладе, худо – бедно, галопом по европам, но побывала в четырех странах,
при том что нехило отоварилась для себя, и для подружек.
       И в культурно - музейном смысле есть небольшие подвижки. В Амстердаме программа предлагала «Музей мадам Тюссо», но восковые фигуры показывают и у нас дома, так что мы не пошли туда. Также не пошли в Брюсселе и на достопримечательности «Мини Европы», потому что я там уже был, а Вера видела снимки в моем альбоме. Зато Королевский «Музей Военной истории» компенсировал все непосещения. Жаль,  что во время таких туров не удается посмотреть творения великих мастеров живо- писи. Некоторые, правда, и за час – другой свободного времени, что иногда перепадает, умудряются добраться до какого – нибудь музея – галереи, чтобы увидеть эти неподвластные времени произведения искусства. Но это возможно, если знаешь язык, чтобы долго не плутать в незнакомом городе, и если нет «хвоста» наподобие Веры. Без нее – то я еще ого - го сколько могу увидеть…             
       Что ж, дорогой мой,- это я тому, кто застрял во мне,- будем опять: не – разлей – вода. Что ты ска- жешь, с учетом невеселого финала?      
        - Еще не вечер…

        Прошла золотая осень, за ней почти пролетела теплая зима, а в середине февраля мы с Верой реши- ли в который раз попробовать жить вместе. Она пустила квартирантов в одну из комнат своей квартиры,   переехала ко мне и стала наводить уют. Квартира превратилась в зверинец. На полках стенки, на спинке дивана и в других местах появились слоны, жирафы, бегемоты и другие братья наши меньшие. И нача- лась лепота: Вера стала шустрить на кухне, а у меня появилось больше времени читать и играть в шах- маты с Компом. В эту зиму игра в соседнем подъезде не сложилась. Виталий тоже навострился играть виртуально, а Андрей осенью, говорят, лежал в больнице, а сейчас его не видать.   
        За время нашей с Верой раздельной жизни у каждого сложился свой уклад. В первое время Вера все хотела уехать обратно к себе, хотя я не притеснял ее, предоставил полную свободу и на кухне, и в дру- гих помещениях. Но, конечно, пришлось и подправлять ее, чтобы она не до основания разрушила мои годами выверенные правила ведения домашнего хозяйства. Спали мы в разных комнатах и вдоволь, но секс почему - то ушел в тень. Видимо, мы подсознательно сознавали, что раз мы все время вместе, то он никуда не денется. Вечером Вера ходила по лестничным маршам в подъезде или гуляла по улице, борясь с сахаром в крови. По ТВ Вера любила смотреть «Давай поженимся», я в это время читал или играл. Как-то она увидела на мониторе Компа картинку, где я «красуюсь» с одной особой. Она, Вера, не могла пропустить такого безобразия:      
      - С кем это ты? 
         - Ты разве не видела этих аппликаций? Я их смастерил когда - то на Новый год, когда мы с тобой жили еще на Цимлянской?
       - Не - ет, не видела.
       - Странно. Ну что ж, посмотри сейчас. 
       Я развернул первую картинку под названием: «Как первая красавица Якутской глубинки положила глаз на крутого бизнесмена». В середине страницы: цветное фото со мной и скуластой женщиной - чукчей. Она смотрит на меня и говорит:
                На тебя не зря гляжу,
                Я тебя приворожу,
                И с большушшою охотой
                Тройню я тебе рожу!

                Не печалься, голубок,
                До банкротства путь далек,
                Вот пропьем все ваши вклады -      
                И в нашу тундру наутек…         
         Я слепил это в лихие 90-е, когда банков было немерено и они лопались, как мыльные пузыри. Название одного из них было на фото: «Башкредитбанк».
          - А на себя хочешь посмотреть?- спросил Веру.
          - Мог бы и не спрашивать.
          Я открыл вторую аппликацию: «Рассказ о том, как в Новогоднюю ночь бывший нижегородский губернатор приударил за женой своего закадычного друга». На черно – белой картинке Вера в анфас, а Немцов в профиль дарит ей флакон духов. Под фото пояснение: «Борис Немцов в бытность нижегородс- ким губернатором и жена Виктора Мелехина, Вера. Не так давно они дружили семьями». 
         - Ух ты, какая я красивая,- удивилась Вера.- Надо же. И стихи есть.
      
      Дорогая, с Новым годом!                Будем мы любить друг друга-
      С новой жизнью, с новым счастьем!                И не только в этот вечер.       
      Пусть исчезнут все невзгоды,                Никакая жизни вьюга
      Катаклизмы и напасти.                Не испортит нашей встречи.

      В этот вечер я желаю                Будем мы мечтать, как прежде,      
      Быть тебе всегда красивой!                Но не верим мы в гаданья.       
      Жизнерадостной, веселой                Пусть же сбудутся надежды,
      Видеть я тебя мечтаю                Не иссякнут пусть желанья!      

                Хорошо, что в эту ночь
                Свет вокруг не очень ярок,
                Мы уйдем отсюда прочь,
                Но сначала - мой подарок.
         - Наконец – то я дождалась твоих стихов. Хотя бы в таком виде, из уст губернатора.- Вера не могла 
удержаться от смеха.- Вот пойду на свою бывшую работу и разыграю их.
          Воображая эту картину Вера засмеялась еще заразительней, а вместе с ней и я:
        - Не надо так шутить, их же кондрашка хватит от зависти.
          Посмеялись от души.
         А потом стали планировать новые поездки за бугор. Задумали в мае поехать к Николаю, а заодно посетить Швейцарию с Лихтенштейном и прокатиться на корабле до Осло. Купили с максимальной скидкой авиабилеты, я перевел Коле четыреста евро, чтобы он оплатил путевки. Я, как джентльмен, но
прежде всего потому что есть такая возможность, оплатил Верину путевку. Жить бы и жить так и дальше, но…
      После того как примерно год назад она ночевала у меня и сказала, что продолжает ездить к  н е м у, пьянице – диссиденту, этот факт я уже не могу игнорировать. Я бы не вспоминал об этом, если бы  и она об этом забыла. Вот только в этом я не совсем уверен, вернее, совсем не уверен. Потому что жили мы отдельно, и хотя она часто навещала меня, кто знает, чем она занималась еще…   
      Прямых улик в этом плане у меня не было, но я «надеялся», что рано или поздно, это должно про- явиться. И оно проявилось. Как - то раз находясь на кухне, я пошел к ней в гостиную узнать ее мнение по поводу чего-то и увидел, что она, отвернувшись к стене, явно не желая, чтобы ее видели, то ли говорит, то ли что - то смотрит по мобильному телефону. Этого было достаточно…
           Когда она пришла на кухню, я не вытерпел:
         - Ты чего - то скрытничаешь, находясь в моем доме?
         - С чего ты взял?
         Подозревая ее в нехорошем поведении, я тем не менее никогда не думал следить за ней, а тем более шпионить. Мне ох как не хотелось заниматься этим, но тут решил пойти немного дальше:
       - Покажи мобильный, покажи, что  е г о  нет в твоих контактах.
       Она принесла «Нокию» и стала показывать, какой номер - чей. Я тотчас же потерял всякий интерес к ее номерам, тем более что в чужом телефоне все было не как в моем: в одной рамке и номер, и его хозяин.
        Последующие события того вечера и следующего утра развивались как плохая погода: то буря, то затишье. Я анализировал создавшуюся коллизию с помощью своего приятеля, который говорил:
        - Сам подумай, зачем ей прятаться с телефоном дома, при тебе, если она может свободно говорить с н и м,  когда ходит вечерами гулять по улице сбрасывать сахар в крови?
        - Логично. Но что я должен думать после того раза, когда она ночевала у меня и после е г о  звонка созналась, что ездит к нему?    
       - Это было давно, скоро год будет. Зачем ей лишние треволнения? Она свободный человек, может и с   н и м  жить и поехать куда угодно.
        - Может… Да не может. Потому что ни сестре в Москве, ни сыну в Германии она с  н и м  не нужна. Они ей об этом сами сказали.
        В общем, полная неразбериха. В тот вечер она сказала, что завтра же уедет к себе, но и вечером, и на следующее утро всячески делала вид, что ничего особенного не случилось. Потому что мы догово- рилсь, что если она еще приедет пожить у меня какое - то время, то я не откажу. Поэтому у меня оста- лась куча ее вещей. Но у меня внутри как будто ножницы перерезали нить нормального общения. Когда при уходе она со словами «Не обижайся на меня» потянулась поцеловать меня на прощанье, я со сло- вами «Ладно - ладно, обойдемься»  перешагнул через ее сумку и, не глядя на нее, Веру, открыл входную дверь.
       - Когда же наступит конец этой тягомотине?- спрашивал я своего приятеля, когда она ушла. – Я не верю ей, она не верит мне, а как жить?
      - Сам виноват. Вместо того чтобы давно уже поставить точку, поставил запятую, которая превра- тилась в многоточие с вопросительным знаком в конце.
       После ее ухода я опять в полной мере ощутил сиротство. Вот только «ощутить сиротство как бла- женство» у меня не получается, а получается: кошки скребут на душе. Как тут не согласиться, что жизнь состоит из потерь, одиночества и боли. Сколько их уже было, пора бы привыкнуть…Что делать?- спра- шивал я приятеля. Может, принять на грудь?- предложил он. И то правда. «Выпьем с горя, где же кружка, сердцу будет веселей» и еще: «Сердце вдруг забилось проще, словно выпил я вина». Сказано – сделано. Полегчало, но не сильно. Пришлось задействовать тяжелую артиллерию. Вечером постирал. Правда, стирала машина, но настроение пошло в гору. На следующее утро возобновил силовую гим- настику, потом погладил выстиранное накануне белье, потом кругом пропылесосил – и стало совсем терпимо. Со вчерашнего вечера из головы не выходит мелодия из репертуара «АББА» -  «Будь в дви- жении». Не знаю, как другие воспринимают эту песню, а во мне она откликается умиротворением. Стру-
ны души озвучили ее на этой волне.
       Не знаю, как поймет Вера мое весьма холодное прощанье, потому что я и сам не сразу это понял. Тем, что я не сжигаю мостов, я даю понять, чтобы она еще раз подумала о своем поведении. А в том что оно нехорошее, я не сомневаюсь. Потому что когда я начинаю подозревать ее, она сразу же переходит на встречные укоры. Ведь если бы она была чиста, она должна была бы говорить совсем по – другому: «Ну ладно, ты тоже не ангел, давай забудем»… Наверно ей непросто забыть человека, который, как она говорит, спас ее от верной смерти. Мне остается только догадываться, как она клялась не забыть его до конца жизни, которую он ей спас. Ох уж эта женская склонность все преувеличивать. В отношении меня она вот что удумала. Дескать, если я умру раньше нее, она на моей могиле напишет: «Опустела без тебя земля». Жаль, что я не смогу этого увидеть.
        Есть еще один нюанс в наших отношениях. При самой небольшой размолвке она сразу же начина-
ет вспоминать негативные моменты из нашего прошлого и тогда ее упрекам нет конца. А сама говорит, что я единственный мужчина в ее жизни, которого она по - настоящему любит и ценит. Разве так любят?
Как же противоречива человеческая натура! Или это тот случай, когда от любви до ненависти – один шаг? Еще она говорит, что я злой. Смешней не придумаешь. Почему люди, с которыми прожито не один десяток лет, принимают меня не за того, кто я на самом деле? Как сохранить веру в себя? Слава богу, в моей жизни есть моменты, на которые можно опереться. Еще учительница в начальных классах гово- рила маме, что лучшего ученика не желала бы иметь. В институте куратор нашей группы добрейший интеллигент Геннадий Андрианович, когда уже не занимался с нами, на прощанье позвал меня к себе домой и через меня подарил группе целую стопку книг по геодезии. Уже после того как я ушел из строительного треста, начальник техотдела, под началом которого я работал, сказал кому - то из знако- мых, что на меня можно положиться. А Валера разве стал бы дружить с плохим человеком?    
        Вопросы, вопросы… Но солнце! На земле еще снег, а солнце уже и светит, и греет, и не дает совсем зачахнуть, пробуждая желание жить! И я снова прошу свое сердце: 
 …Но нет! Пусть даже редким гостем
К тебе заходит чудный май,
Пусть чаще там бывает осень -
Не иссякай! Не иссякай…
        Хорошее средство в борьбе с одиночеством – книги. Иногда в них попадаются высказывания, дос-
тойные  чтобы их не только запоминали, но и  следовали им. Например, вот это: «Он привык ни от кого не ждать помощи, это увеличивает шансы на выживание больше, чем обилие друзей». В последние дни с удовольствием прочел пару книжиц. Автор первой, немолодой уже питерец, описывает плавание на яхте вокруг старушки Европы. Об этом можно только мечтать, но и читать дюже интересно. Также дав- но хотелось узнать о жизни и творчестве Марлен Дитрих. А тут попались ее «Размышления». Оказывает ся, она была большой умницей и скромницей, знала  и дружила со многими известными и выдающимися людьми из мира искусства. Будучи в Америке во время войны помогала иммигрантам из Европы, бежав- шим от нацизма. Мне она очень симпатична. Далеко не все звезды, после того как становятся ими, оста- ются душевными и добрыми на всю жизнь.
        А что касается нас с Верой, то мы через неделю помирились, и для этого была весьма веская при- чина – мой день рождения, стукнуло семьдесят четыре. Она приезжала ко мне. Я не стал разжигать костер по поводу пьяницы – диссидента. Неужели она в самом деле до сих пор не может порвать с ним, даже находясь у меня, пусть и не постоянно? Не хочется в это верить, это было бы с ее стороны чудо-  вищным цинизмом. Посидели на кухне, полежали в постели… Поздравили меня почти все, от кого я ждал этого. В связи с такой датой напрашиваются мысли о дальнейшем моем пребывании в этом мире. Кто бы сказал, сколько еще осталось? Отец умер как раз в этом возрасте, но мне не хочется брать с него пример. Хорошо бы пожить как мама; восемьдесят семь лет - неплохой срок для жизни, если не болеть несколькими болезнями одновременно. Но это будет непросто, кроме операции на главный орган в груди есть еще посягательство и на второе сердце мужчины - простатит, на подходе диабет. Слава богу, борьба за победу мирового пролетариата позади (в такие времена мы жили в СССР), впереди – борьба только за себя. А пока что семь лет после операции на сердце – тоже неплохо, я думаю.
           После дня рождения Вера не звонила почти две недели. У нас так сложилось, что звонит, в основ-
ном, она, потому что когда звоню я, ее никогда, практически, нет дома. А на мобильный я не звоню, по-
тому что тогда она начинает говорить односложными словами и фразами, как будто чего – то стесняет-  ся. Тогда я думаю, что в это время она находится у алкаша – диссидента.
        Это же ненормально, когда люди не общаются так долго, если ничего не мешает. Правда, несколько раз, находясь на кухне, я слышал звонки на квартирный телефон, но из-за громкого ТВ подходил к теле-
фону поздно. Я не был уверен, что звонит она, и сам не звонил. А вот сегодня, в субботу, успел взять  трубку.
       - Привет.
       - Привет.
       - Как дела? Как здоровье?- как обычно, интересуется Вера.
       - Как всегда, нормально.
       - А я всю неделю ездила к Елене Николаевне, на сеансы. Она молодец, лечит хорошо. Мне стало на-
много лучше, и засыпать стала во - время, и в животе все наладилось.
       - Это побочный эффект?
       Она засмеялась: Наверно.
          Вера сказала, что в понедельник она в последний раз съездит к психотерапевту, во вторник у ней УЗИ брюшной полости, а потом приедет повидаться и привезет чемодан, надо готовиться к поездке, Николай уже ждет. Во время всего разговора Вера говорила так правдоподобно, что если бы это было неправдой, то она или играет гениально, таких актрис свет не видывал, или же я ни черта не понимаю в человеческой природе, тем более если она женская. Думаю, второй вариант ближе к истине, и это не удивительно.
       Что – то в последнее время особенно хочется общения. Неужели это весна так влияет? Похоже, она, Вера, добьется таки своего, и я паду перед ней как спелый плод. Девять лет уже живу один. Насколько меня еще хватит? Вот только когда она рядом, полной удовлетворенности в себе не ощущаю. Все таки она «с приветом». Взять такой пример. Перед походом в магазин за продуктами она записывает на клочке бумаги – что надо купить. Я тоже иногда так делаю. Но она – то список в свою бездонную сумку не кладет, потому что в магазине будет долго искать его и все равно не найдет, зато привлечет внимание охраны. Поэтому по улице идет с этой бумажкой в руке, будто со знаменем склеротиков. А сделаешь замечание – обижается. И что тут делать? Я тебя спрашиваю, приятель. - Что, что,- бурчит он,- смирить- ся и не мучиться. Это еще не самое худшее в жизни, это мелочи. А вот если… - Ладно, можешь не про- должать, знаю я, как люди годами  ухаживают за женами. Хватит ли меня на это, если потребуется?
       Идеальных людей не бывает – это я по поводу склеротиков – к тому же уже сказывается возраст. И у меня, надеюсь, найдется куча «приветов», и это тот случай, когда приходится «брать» человека таким, каков он есть или… Вот только научиться бы этому нелегкому искусству – жить с другим человеком…         
       Во вторник Вера позвонила и сказала, что завтра ей еще надо к врачу, поэтому приедет, вернее все-
го, в четверг. В четверг она позвонила и сказала, что заболела, ее вырвало и пронесло. Видимо, нынче такая новая весенняя зараза на людей нападает. В общем, не золотуха, так понос. Лишь бы оклематься до поездки, времени еще достаточно.
        Вера заболела и не приехала. А я звонил ей в пятницу и субботу, но ее, как всегда, у домашнего те-   
лефона не оказалось. Даже во время болезни ее нет дома. Что же это такое? Как это понять? Я терялся в догадках, думая все о том же диссиденте. В воскресенье снова хотел удостовериться, что ее нет дома, но не успел, позвонила она. Я начал было с претензий по поводу того что звонил ей, но… Но она, оказы-
вается, лежит в больнице, в инфекционном отделении. Стало стыдно за свои подозрения. Спросил, что принести в больницу, она сказала, что уже почти поправилась и будет выписываться, так что приходить
не надо.
       Между тем подготовка к очередной вылазке в Европу вышла на финишную прямую. В понедельник, 29 апреля, должны вылететь в Гамбург с пересадкой в Шереметьево. Погоду обещают не ахти какую для полетов. Спросил по эл. почте у Ильи из русскоязычного турбюро в Гамбурге, набралась ли группа для поездки в Швейцарию. Он ответил, что поездка состоится на 100% и выслал Туристическую путевку. Все нормально. Пока.      
        Николай почти каждый раз, когда говорит с матерью по телефону, говорит, что ждет нас и просит уточнить день нашего прилета. Чтой - то он нынче шибко загрустил, а ведь прошло только чуть больше полугода, когда мы уехали от него. Видно, свадьба повлияла. Они с Ниной из Новгорода поженились та- ки за один день в Дании. Потом Нина уехала домой, вот он и заскучал. Николай выбрал самый трудный вариант женитьбы. Трудности связаны с немецкими законами, которые становятся все более жесткими. Несмотря на то что человек является женой или мужем половины, живущей в Германии, тот, кто хочет с ним соединиться, должен знать минимум немецкого. И это правильно. Потому что  находясь там и живя постоянно, некоторые умудряются не знать его. О какой полноценной жизни тут можно говорить? Нина, находясь в России, этот минимум сдала. Но тут появилась новая зацепка. Николай, как глава семьи, дол-
жен иметь соответствующий доход, чтобы прокормить семью из четырех человек. У Нины есть дочь и еще она, Нина, уехала от Коли с приплодом. К этой проблеме подключились и мы. Сначала Вера высла-   
ла четыреста евро – двухмесячную плату квартирантов, а потом и я свою двухмесячную «пензию». Эти переводы Николай покажет в соответствующий орган – дескать ему помогают родители, и вопрос о кор-
межке семьи не должен стать препятствием для воссоединения «ея». Мой – то перевод Николай потом отдал за наши путевки в Швейцарию и Лихтенштейн. Таким образом мы хотели бы помочь парню, но что из этого выйдет, покажет только время.    
    Итак, снова Шереметьево. Погода отличная, мы уже в самолете на следующий рейс, но взлететь не да- ют, экипаж сказал, что воздушное пространство над городом закрыто. В мою голову закралась крамоль- ная мысль: наверно, какой – то начальник пролетает. В итоге в Гамбург прилетели с опозданием в два часа. На этот раз пограничный контроль Вера прошла гладко. Зато тормознули меня. Пограничник стал приставать с вопросами, как и к предыдущим прибывшим. Больше всего его интересовало, когда мы отправимся обратно. У меня было время составить в уме фразу и я озвучил ее: Siebzehnte May. Но любо- пытный не отставал, вставая за стеклянным барьером и глядя мне прямо в глаза, спросил еще о чем – то. Вопрос оказался на засыпку, хоть я и не знал, чего ему еще надо. Я стушевался, впору было пускать пу- зыри. Помощь пришла, откуда меньше всего ждал: Вера непостижимым образом усекла, что бдительно- го стража границ интересует, к кому мы пожаловали. Она сказала: Николай Шмидт. Погранец смилости- вился и проштамповал мой паспорт, как будто это имя ему что – то говорило.
     Позже я поинтересовался у Веры, как она поняла, о чем был последний вопрос. Оказывается, она, бывая у диссидента – алкаша, вовсю говорила с его собакой Цезарем по – немецки. Собака неплохо натаскала Веру, она до сих пор кое – что помнит. Ни фига себе…   
     Николай нас встретил со своей японкой «Авенсис», и мы поехали по городу по его делам. Погода здесь, как и в прошлый раз, оказалась никудышной, холодно, дождь. Изрядно поколесив, возница повез нас, наконец, подкрепиться с дороги. В большущем супермаркете насилу нашли кафешку и полакоми- лись вкусной поджаренной до золотистой корочки рыбой с отварным и поджаренным же картофелем. Немцы научились готовить рыбу без костей, так что не надо изощряться и удалять их. Вспомнился 1964 год, когда, будучи холостыми и почти нецелованными, с Валерой впервые побывали за границей, в ГДР. Тогда нашу группу повели в один из ресторанов, где тоже подавали рыбу, но с костями. И мы долго мучились с ней, стараясь подражать седовласому соседу – немцу, скрупулезно извлекавшему ненуж- ные элементы из блюда, а официанты смотрели на нас из – за углов и смеялись.
     Дома у Николая время как – будто остановилось, после нашего отъезда ничего в облике квартиры не изменилось, та же заклеенная раковина в ванной, света в прихожей нет, звонок в двери не «пашет». Ни-      
на из Новгорода, теперь уже жена хозяина, видно, давно не приезжала из России, потому что в мойке на кухне – гора немытой посуды. Типичный образчик интерьера замшелого холостяка. Я тоже принадлежу к их сословию, но у меня нет такого бардака и мне их не понять.
     Первым делом Вера взялась за посуду, а я распаковал вещи. На этот раз их было немного, потому что приехали мы ненадолго, всего на двадцать дней. Времени на раскачку нет, надо продвигать переговоры относительно первой нашей поездки в страну - заповедник капитализма, как еще называют Швейцарию. При оплате путевок вышла небольшая промашка, я остался должен шестьдесят евро. С Ильей договори-
лись, что остаток я заплачу уже в автобусе, который нас повезет на самый юг Германии и дальше. 
     Но до этой долгожданной поездки надо было подумать и о хлебе насущном. Поэтому назавтра мы с Верой сначала сходили за продуктами в «Penny», потом немного обновили свой «прикид». В «C&A» она      
купила блузку (куда же без нее?), в «Deichman»е – очень красивые оранжевые ботиночки, а в «Adler»е -
куртку под цвет купленной обуви. Я обзавелся новыми портками и для дома, и для выхода в свет. 
     1 – го Мая – он и в Германии праздник, вернее, нерабочий день. Вера с сыном уехали на блошиный рынок, а я сидел на кухне в компании «MARTINAZZI» и полными мусора мешков. В каждом мешке – свои отходы, в синих – пластик, в желтых – стекло, в белых – пищевые отбросы - и попробуй их перепутать! Получишь по башке. Поэтому даже самый отъявленный лентяй и грязнуля как миленький пакует мешки как положено. Даже наш Николай, воспитанный в СССР, но полтора десятка лет живу- щий здесь, не осмеливается нарушить мусорный Gesetz.
     Четвертого мая, на той же неделе, как приехали к Коле, мы поехали дальше. К половине шестого утра он привез нас к месту сбора групп, откуда обычно они отправляются в путешествие, на улицу Кирхен- аллее, рядом с Hauptbahnhof. Нашего автобуса еще не было, зато было свежо, и люди бодрились и ёжились, прогоняя остатки сна. В этой турфирме поездки всегда начинаются так рано и очень поздно, около полуночи, кончаются. И это хорошо, потому что нет ночной езды, когда очень хочется спать не только пассажирам…
       Мы уже знали, какой автобус нас повезет, поэтому, увидев искомые приметы – цвет и номера’, сгру-
дились около него. А тут и руководитель подоспел. Александр,- отрекомендовался он, молодой муж- чина лет сорока с усиками, и попросил положить громоздкие вещи в багажное отделение автобуса. При таких поездках на тамошних дорогах правила весьма строгие: чтобы (если случится авария) в проходах и под ногами никаких вещей и «узелков» не было, а то штрафанут по полной. Нам, россиянам, вечно уповающим на авось, такая строгость кажется излишней, но мы, оказывается, еще не окончательно отби лись от рук. По крайней мере, боязнь быть оштрафованным и лишиться кругленькой, даже по западным меркам, суммы действует не хуже каленого железа. Видно, это самый верный для нас путь приобщаться к цивилизации.      
     Наконец, все утряслось, все заняли места «согласно купленным билетам», мы с Верой – во втором от водителя, правом по ходу ряду, сразу за вторым водилой – женщиной – и автобус тронулся. Путь предс-          
тоял неблизкий, практически, через всю страну с севера на юг. В дороге будем около двенадцати часов. Я ехал в подобную поездку не впервой, в предыдущие туры тоже приходилось преодолевать это рассто-
яние. А Вера ездила в этом направлении только до Франкфурта, это примерно половина нынешней доро
ги. Как она выдержит со своим здоровьем, готовым в любое время преподнести сюрприз? Выдюжит благодаря горячему желанию побывать и в Швейцарии, и в Лихтенштейне? Посмотрим…
     Дорога знакомая, но привыкнуть к ее красоте, к ее обустройству, и к тому, что вокруг – невозможно. В начале мая на полях уже вовсю кипит жизнь растительности: ярко – желтые поля рапса чередуются с зелеными квадратами и прямоугольниками, имеющими, кажется, все оттенки зеленого. Ни единого клоч
ка необработанной земли. Эх, бауэры, вам бы да наших бурьянов…
    Первый пункт, где мы остановились надолго, город Фрайбург. Здесь же была наша гостиница, откуда
мы выезжали на «объекты» - цели нашего путешествия.
     Подъезжая к городу, Саша – гид информирует : «город небольшой, всего - то двести тысяч, но и у не- го есть свои изюминки. Это - южные ворота Германии, столица Шварцвальда, недалеко от него сходятся границы трех стран, а каких – не скажу, потому что вы и сами уже, надеюсь, знаете. Но все же уточню – в пятнадцати км. к западу, по Рейну, проходит граница с Францией, а стоит проехать полсотни км. к югу – и вы уже у северных ворот Швейцарии, в Базеле. Фрайбург был основан в 1120 году герцогами из династии Цэрингенов, однако правление этой династии было несчастливым. Почти сто лет продолжа- лись конфликты между правителями и горожанами. Наконец в 1368 году богатые бюргеры откупились  от неугодного им очередного графа огромной суммой – 15.000 марок серебром – и добровольно попро- сили покровительства Габсбургов, которые и правили Фрайбургом до начала 19 столетия. В пятнад- цатом веке эрцгерцогом Альбрехтом IV был основан Фрайбургский университет, который вскоре просла вился по всей Европе как центр гуманизма».    
     Много интересного еще успел рассказать наш поводырь. Главный вывод, который я сделал из того экскурса в историю: в те стародавние времена в жизни народов большую роль играла церковь. От нее, ее покровительства или притеснений, зависела судьба многих выдающихся людей. Вот и здесь, во Фрай-
бурге, в свое время вынужден был скрываться от преследования протестантов великий гуманист Эразм Роттердамский, он бежал сюда из Базеля. Что же касается более близкого нам времени, то во время последней войны город был сильно разрушен, но, к чести горожан, они восстановили его, и сейчас от той разрухи не осталось и следа.
     В чем мы и убедились, гуляя по его улицам, кое - где даже покрытым мозаикой. В городе много обли-
цованных камнем канавок с журчащей водой. Оно и понятно, это юг Германии, и прохлада в летние месяцы – это то, что надо. Был теплый, чудесный майский день, к тому же суббота, народу на улицах полно, и все молодого. В этом, отношении, а также в том, что многие пользуются велосипедами, Фрай- бург похож на Амстердам. Только здесь на улицах при всем желании этих разбитых вхлам транспорт- ных средств не увидишь – порядок!
    Мы с Верой не участвовали в общей экскурсии, гуляли сами по себе, полагая, что основные достопри- мечательности мы тоже увидим. Одну из самых важных – Кафедральный собор – мы вскоре и узрели. Он построен в классическом для зданий такого рода готическом стиле и с характерными элементами - витражами и химерами по карнизу. Химеры на Соборе – странное сочетание. Мне, убежденному атеис-
ту, далекому от церковных дел, этого не понять. А вот дойти до университета, основанного в 1457 году и давшему импульс процветанию Фрайбурга, мы уже не успели за те неполные пару часов, что имели в
своем распоряжении. Мы не успели увидеть и ощутить еще многое из того, из – за чего и сами немцы хотят жить здесь, в самом теплом городе Германии. Но подкрепиться немецкими колбасками мы все же успели, это святое.
     На закате дня поехали в отель в немецкие Альпы по очень темному, Шварцвальдскому, лесу. Саша – гид рассказывал: «Шварцвальд – регион на юге Германии с большими и малыми городами и весями, го-рами и лесами, со своей культурой. Леса занимают больше половины территории региона. В отличие от смешанного, пронизанного светом Баварского леса и уж тем более от Венского, здешние горы поросли’,  как видите, могучими темными елями. В зарослях обитают лисы и филины, на склонах пастбищ пасутся коровы. Этот лес знаменит реками, ручьями, водопадами. В Шварцвальде берет начало Дунай. Сырые мхи и глубокие озера навевали сказочникам страшные сюжеты. Но современный Шварцвальд вполне приветлив, здесь много горнолыжных курортов, есть природные парки и Европейский парк аттракцио- 
нов. Совершить длительный пеший поход в гору – обычное развлечение местных жителей. Кого это за- 
интриговало, можете встать часиков в пять утра и пройтись до завтрака. Есть желающие?- спросил Саша, но в ответ услышал гробовую тишину.- Что ж, друзья, я понял ваш намек и рад сообщить, что нас ждет долгожданный отдых в гостеприимном шато’. Около него и остановился наш автобус и мы поняли, что на счет шато Саша, пошутил. Потому что отель представлял из себя невзрачное, потемневшее от времени одноэтажное здание.  Над частью строения возвышались несколько этажей под крышей – обыч- ное явление для Германии. Но даже в такой непрезентабельной «архитектуре» нет и намека на небрежность. На фасаде - несколько больших окон – витрин с украшениями. И везде чистота.
     У входа нас встретил хозяин заведения, мужчина старше средних лет с таким пивным брюхом, что подобного чуда я еще не видел. Интересно было, как он садится в машину? Или он садится только на мотоцикл, как Депардье? Мы все зашли в холл, где Алексаша с хозяином поговорили на дойч, после чего нам выдали ключи. Нам с Верой достался номер, в который надо было сначала пройти по остек- ленной галерее, а потом спуститься вниз. Мы и так были на первом этаже, в каком же подвале нам пред-
лагают провести пару ночей? Оказывается, жилище построено на склоне, и грех было не воспользо- ваться рельефом. Нижние этажи размещаются уступами, так что в каждом номере есть дневной свет.  Все это мы увидели, когда зашли в свою келью и когда я вышел на зеленый склон - лужайку через окно, как на балкон. Надо еще подумать, был ли я когда - нибудь одновременно и в благоустроенном жилище, и на непокрытой асфальтом земле.
     День можно было записать в свой актив. Увидели темный лес Шварцвальд, о котором, я не раз слы- шал и который хотелось увидеть воочию, проехали по мосту через исток Дуная, погуляли по южным во- ротам Германии. Пора на покой. Спали хорошо.
     - Уснула без всяких снотворных, спала как убитая. А ты?- Вера вышла с водных процедур.
     - А я спал как сурок и без задних ног. По – моему, тоже неплохо.
     Шведский стол на сей раз оказался непривычно скудным. Даже салатов не было, пришлось довольст-
воваться буттербродами и кофе. А ведь нам предстояло побывать в двух странах за один день и еще оси
лить пару экскурсий в стране пребывания.
     Мы поехали к границе Швейцарии и дальше, чтобы попасть в одно из карликовых государств, «зажа-   
тых» между Швейцарией и Австрией – княжество Лихтенштейн, оно же – Светлый камень. Как только народ поудобней уселся в автобусе и он набрал крейсерскую скорость, Александр не заставил себя ждать: «Друзья мои, надеюсь, вы неплохо отдохнули за ночь, чтобы продолжить наше путешествие. Мы сегодня побываем сначала в стране, в которой счастливы даже коровы, затем будет прогулка по столице страны, которую трудно найти на карте без бинокля, далее нас ждет Цюрих, где в свое время обитал вождь мирового пролетариата, и последний аккорд нашей сегодняшней программы – Рейнские водопа- ды».
     Саша подождал, пока мы проникнемся предвкушением от предстоящих удовольствий, и продолжил:
     «Может быть, некоторые из вас навели справки о странах, куда мы направляемся, но чтобы не гадать об этом, я о них вкратце расскажу, чтобы занять дорогу, к тому же повторение, как мы знаем…
     Итак, Швайц, как еще называют эту альпийскую страну немцы, французы называют ее Сюисс, италь- янцы – Свиццера, а англичане и вовсе - Суизерлэнд. Для краткости я буду называть ее, как зовут соседи 
с севера. На востоке она граничит с Австрией, на юге с Италией и на западе с Францией. В этой стране говорят на языках всех соседей, причем соседи своей страны частенько подтрунивают друг над другом. Франкофоны, франкоговорящие швейцарцы, называют своих восточных земляков «засаринцами», пото- му что те живут по другую сторону реки Сарин. Швейцария имеет федеративное государственное уст- ройство – это конфедерация, состоящая из двадцати трех кантонов. Каждый из них - государство в госу- дарстве, маленькая страна с собственным бюджетом и финансами, со своими налогами и правом тратить их, как заблагорассудится - на собственные суды, полицию, образование и даже на прием водительских экзаменов. Когда - то многие из кантонов были суверенными государствами, и, судя по всему, некото- рые считают себя таковыми и по сей день. Швейцарские кантоны объединяют более 3000 местных общин, каждая из которых обладает правом принимать решения по вопросам, касающимся их внутрен- ней жизни - это социальное обеспечение и здравоохранение, энерго- и водоснабжение, автодороги и прочие пути сообщения. Есть у них и право вводить собственные праздники.
     Как видите, управлять такой сложной, в смысле государственного устройства, страной непросто. У каждой административной территории свои интересы, но у них есть идея, объединяющая всю нацию – они все хотят сохранить свою самобытность и не хотят быть похожими на других. Здесь успешно функ- ционируют органы местного самоуправления.  Национальный доход Швейцарии в расчете на душу насе ления самый высокий в мире. Однако, удовольствия от этого швейцарцы не испытывают. Они считают что такое положение вещей лишь временное, и все в итоге закончится полным развалом и слезами.
    Швейцарцев часто считают несколько угрюмыми и скучными - чуть ли не занудами, но при этом они   без жалости к себе и другим проявляют безумную работоспособность и удивительный талант  работать   не только  производительно, но и весьма полезно. Складывается впечатление, что швейцарцы действи- тельно способны получать от работы удовольствие. Не зря же эта страна ассоциируется с такими прият- ными вещами как сыр, часы, шоколад. Вот такая она, Швайц.
     А пока что мы едем по Германии, в сторону Швабии. Это область на юго – востоке земли Баден – Вюртемберг. Слово «швабы» происходит от названия германского племени «свевы», известного с III века и принадлежащего к «алеманнам», одной из древних германских народностей. Это они дали имя будущей стране, на многих европейских языках Германия – Alemania. В средние века швабы просла- вились своей храбростью, а сегодня над ними нередко подшучивают и говорят как о любителях хорошо поесть: у шваба нет сердца, зато два желудка. Анекдот: уроженец Пруссии, баварец и шваб сидят, пьют пиво; к каждому в кружку залетает муха; пруссак выпивает пиво вместе с мухой и требует принести новую порцию; баварец пальцами достает муху и продолжает пить; шваб вытаскивает муху и заставляет ее выплюнуть пиво, которое она успела проглотить».
     В этом месте автобус затрясло, хотя дорога к этому совсем не располагала. Она стремительно текла под колеса нашего авто и через пару часов привела к терминалу на границе Германии и Швейцарии. Сейчас границы уже нет, но кое – какие формальности остались. Наши водители пошли оформлять вау-
черы для дальнейшего проезда, а мы вышли из автобуса. Я тут же попросил Веру запечатлеть меня на фоне кордона за спиной. А денек выдался на славу, животворящее тепло пронизывало насквозь. И даль манила…
     Поехали дальше. Вроде ничего не изменилось: та же дорога, и то же солнце, но ощущение от окружа-
ющего ландшафта уже не то. Я смотрел то направо, то налево: молодых садов с ровными строчками са- женцев, поддерживаемых кольями, стало намного больше, облик сельских домов изменился: дома боль шие, в  два – три этажа, низ кирпичный, верх – дерево,  на верхних этажах балконы во всю ширину фа- сада. Кажется, каждый поворот дороги, после  которого открывались живописные перспективы с горами и стадами на их склонах - стал особенным.
    Незаметно мы оказались в Вадуце, столице княжества Лихтенштейн. На первом же перекрестке наш автобус остановила женщина – регулировщик дорожного движения. Она стояла к нам спиной и делала вертикальные круговые движения велосипедистам, коим конца не было видно. Мы поинтересовались у Саши, что бы это могло значить. Он сказал, что сегодня воскресенье и, видимо, жители столицы решили отметить это событие массовым велокроссом по улицам города, это, дескать, сейчас модно на Западе, массово кататься на великах, ведя здоровый образ жизни, к тому же у них, наверное, еще и какой – ни- будь местный праздник. Мы все же проехали на площадь – парковку для туристических автобусов, отку- да началась экскурсия. 
     Идя по главной улице Штедле, Саша рассказывал, а мы слушали в наушниках выданных нам аппара- тов, что земля, по которой  сейчас идем, принадлежит одному из самых маленьких государств на Земле: население страны чуть больше тридцати тысяч, из них в столице около пяти; с севера на юг государст- во «простирается» на 28 км., а с востока на запад – меньше десяти; своей армии нет, оборона возложена на Швейцарию, она же представляет интересы страны за границей; однопалатный парламент Ландтаг  состоит из пятнадцати членов; местная кутузка рассчитана на троих человек, но здесь “на троих не соображают”, так что она пустует.
     - А теперь посмотрите наверх,- сказал наш гид, показывая взглядом, куда надо смотреть. На краю высокой, поросшей кустарником горы виднелись фасады каких – то зданий. – Что это, по – вашему?
     Одна из женщин быстро сообразила: Судя по флагу, наверное, местная власть.
     - Совершенно верно, это княжеский за’мок. И судя по тому, что флаг поднят…
     - Значит, князь на месте,- не дала договорить гиду шустрая бабуля,- неужели он и сегодня работает?
     - Вполне возможно,- сказал кто – то из группы,- им, королям, все можно, даже работать в праздники. 
     История этой территории начинается с XV в. до н.э. Главную роль в перипетиях будущего сверхми-      
ниатюрного государства сыграла, конечно же, Священная Римская Империя, а вот следов Александра Великого здесь не обнаружено. Оно и понятно, он наводил порядки в других пределах. Кто знает, проживи он дольше, может быть дошла бы очередь и до этого карлика, хотя что ему тут делать? 
     Мы шли навстречу велосипедистам, они все ехали и ехали, не зная усталости. Некоторые, правда, устраивали «перекур», садились на лавочки или за столики в кафе. Среди любителей «верховой» езды можно было увидеть наездников любого возраста, не хватало только колясок. Тут и родители с детьми, и бабушки – дедушки с внуками. Для нас это стало откровением, мы такого еще не видели и от души позавидовали им. Умеют же люди отдыхать! Устроили себе праздник для тела и души прямо в городе, никуда не выезжая. Город чистый, машин нет, от большого скопления велосипедистов нет ни шума, ни пыли, никто никого никуда не гонит. Красота! Но тут к нашему Саше подошла какая - то барышня и что – то на ушко ему сказала. Оказалось, это не было признанием в любви, она попросила его говорить в микрофон потише. Культура! 
     За другими достопримечательностями, кроме кавалькады, тоже ходить никуда не пришлось. Тут все на одной улице: кафедральный собор св. Флорина, дом правительства, мэрия, «Банк Лихтенштейн».
     За тот час, который Саша дал в наше распоряжение, мы с Верой побывали в соборе и успели переку- 
сить в турецком кафе. Проблем с валютой не было, наряду со швейцарским франком принимают и евро.
     На обратом пути нас ждал Цюрих. Изрядную порцию информации о нем мы получили, приближаясь к нему, а также во время экскурсии. Он знаменит во многих областях не только в своей стране, но и в ми
ре. Цюрих – самый большой город Швейцарии по количеству жителей, здесь один из лучших в Европе университетов, город является четвертым после Нью – Йорка, Лондона и Токио центром международ- ных финансов, он всегда был центром либеральной мысли, привлекая Ленина, Юнга, Томаса Манна.
       Если город «стоит на воде» - это одно из главных его украшений. В Цюрихе есть и озеро с таким же
названием, и река Лиммат, вытекающая из озера. Александр привел нас на Линденхоф – площадку на вершине горы, некогда бывшая таможенным пунктом, откуда и вырос город. С этой площадки откры- вается великолепный обзор, как на ладони видны река, озеро, альпы и двухглавый собор Гроссмюнстер на другой стороне реки. Конечно, все это осталось не только в памяти, но и на всевозможных ее носите-
лях, в смысле фото- и видеоносителях. Потом мы спустились с горы (по лесенкам, разумеется), прошли по узким улочкам и вышли к Фраумюнстер – собору, бывшему когда – то женским монастырем для благородных девиц. В него мы зашли в сопровождении нашего Саши и Сони, примкнувшей к нам второму экскурсоводу. Она нам рассказала о витражах Марка Шагала. На меня они произвели впечатление потому, я думаю, что ими любуются, по утверждению Сони, так много людей. Но это на любителя. Я по природе своей реалист, и художества на библейские темы меня не трогают так, как других. После этого мы поблагодарили Соню за интересный рассказ и пошли по набережной в сторону дома, в котором когда – то проживал вождь мирового пролетариата, которого в наше время все чаще именуют немецким шпионом. Дом этот двухэтажный, разукрашен под фахверковый, с табличкой на стене. Вера попросила запечатлеть его на фото. Вот будет хвастаться перед подружками – была «по Ленинским местам»!
     Александр еще долго водил нас по всяким местам, а потом отпустил на все четыре стороны, сказав, что если кто не хочет далеко уходить от места, где должны собираться, чтобы ехать дальше, надо прой- ти по этой улице прямо до озера, повернуть направо два раза и будет нам счастье увидеть наш автобус. Мы с Верой так и сделали. После первого поворота направо увидели небольшую постройку из бетона. Чего - то она нас заинтересовала и мы обошли ее вокруг, но входа, в смысле двери, не было, а был про-
ход вовнутрь. Я рискнул и заглянул, это были писсуары. Очень удобно для мужчин. А для женщин? А пусть не рождаются кем попало. После второго поворота попалось заведение противоположного назна-
чения, кафешка под деревьями. Я еще не проголодался, а вот моей спутнице надо есть помаленьку, но почаще. Поэтому она села за столик, а я принес ей перекусить и тоже сел. Потом предложил сфоткать ее за едой. Она не возражала. Я щелкнул и сказал:
      - Это чтобы ты не говорила потом, что тебя тут не кормили.
     Она чуть не поперхнулась, но ничего не сказала. И правильно сделала, поняла, что это все же больше похоже на шутку. Если бы в меню были глинтвейн и жареные каштаны, я бы составил ей компанию, но увы…
     Напоследок мы долго стояли на берегу озера и любовались белым лебедем. Птица чего – то или кого – то выискивала в воде и без конца ныряла, а мы не могли оторвать глаз от нее. 
     Поехали на Рейнские водопады. С дороги любовались живописными картинами, открывающимися по  обе стороны автострады. А в одном месте, где между гор, внизу, виднелось голубое озеро, не удержа- лись и попросили Сашу сделать короткую остановку, чтобы выйти из автобуса и пофотографироваться на фоне этой красоты: на самом верху – голые горы с вершинами в облаках, ниже – пояс снегов с водо-
падами в расщелинах и с бурой редкой растительностью, потом опять безлесые крутые склоны, еще ни- же – зелень лесов и лугов, а у подножья – голубая гладь воды. Еще типичная здесь картинка: у подножья гор и на их склонах – большие и маленькие поселения, белые домики с красными крышами, пасущиеся стада. Что может быть лучше этой жизни  – дышать чистым воздухом, пить родниковую воду, пасти скот, никуда не спешить - в согласии с природой?!
     К водопадам мы долго подкрадывались, заезжали с разных сторон, чтобы лучше их разглядеть. Води-
тель с Сашей, видимо, давно тут не были и забыли, как это делается. Но все же нашли место, где было людно от нашего брата – туриста. Стали изображать друг друга на фоне пенящейся воды. Максимальная ширина водопадов примерно сто метров, высота около двух. Не Ниагара, но все же…
     Когда уезжали от них, я высмотрел более подходящее место для съемок, в профиль они смотрелись намного интересней: с такого раккурса бурлящая вода, рассыпающаяся в струи и брызги получилась бы живой. У нас же она получилась белым пятном на фоне зарослей и строений. Рейн в этом месте уже могуч.
     Всё, программа второго дня путешествия, 05.05.2013, успешно завершена. Со спокойной совестью можно на покой. Я уснул почти сразу, не дожидаясь Веры. После такого насыщенного дня и она должна была быстренько угомониться. Но, видимо, все было не так. Ночью я проснулся, потому что горел свет, а Вера что – то искала в своей сумке. 
     - Что ты ищешь?
     - Валидол с нитроглицерином, мне очень плохо…
     Я подождал немного, но, зная, что скоро она не найдет, дал свои таблетки. Она выпила и легла. Вско-
ре я снова уснул. А проснулся только утром, Вера была уже на ногах.
     - Ну, как твое самочувствие?
     - Мне лучше, ты сегодня спас меня.
     - Ну уж…
     - А что ты думаешь? С этим шутить нельзя, я врач, знаю. Еще бы знать, из – за чего эти приступы бывают. Вроде нет никаких причин, видно, возраст. Ладно, будем надеяться, что это больше не повто- рится, по крайней мере, здесь. Нам нельзя расслабляться, глядя на эти красо’ты.
     Сходили на завтрак, собрали вещички и вышли к автобусу. Солнце уже золотило верхушки гор, было свежо’. Недалеко от нас на склоне виднелось шале’ и стадо коров на альпийском лугу. Так вот где зарождаются швейцарский сыр и шоколад – на этих чистых лугах со счастливыми буренками на них. Я делал последние снимки идиллической жизни – когда еще такое увидишь?! Ни тебе дымящих труб, ни оглушительного рёва самолетов, ни трескотни машин и тракторов, ничего, что могло бы нарушить ти- шину и покой - естественное, гармоничное состояние природы. Мечта экологов, и не только.
     Из низины в нашу сторону по проселку поднимались две женщины с лыжными палками в руках. Они шли бойко, налегке, помогая себе палками, и по облику их видно было, что и на душе у них легко.  Живут же люди…
       Поехали в Базель. Перед поездкой я дома почитал кое – что о нем в Сети. Что он знаменит музеями, старинными постройками и карнавалом, не уступающим Венецианскому. Музеи здесь на любой вкус це-
нителей истории и искусств – можно найти работы старых художников, импрессионистов и современ-
ных. Есть и такие интересные, как музей кукол, Еврейский музей, пожарный. И хоть ни в одном из них на сей раз побывать не удалось, представление о городе составилось и осталось.
     Александр сразу повел нас на место, откуда – с 62-метровой высоты на смотровой площадке одной из башен Munster’а, Кафедрального собора, главной достопримечательности города – мы и любовались им. С этого места видны также французский Эльзас, немецкий Шварцвальд и международный Рейн. Потом  прогулялись по набережной Малого Базеля, откуда открывается красивый вид на Кафедральный собор, который мы только что покинули, и Б.Б. (Большой Базель). Здесь, в Базеле, Рейн круто поворачивает на-
право и устремляется на север. Вот и нам пришла пора отправляться туда же, домой, в смысле, в Vater- land. 
     До того как доехать до холмистой местности – любовались, как Альпы рисуют горизонт: белым, зеле- ным, бурым. Горы не цветы, но красивы!!! Красивы мощью, несокрушимым спокойствием, недоступ- ностью. Они достойны того чтобы хотелось их осилить (но не покорить, потому что и после восхож- дения для других они остаются попрежнему недоступными). Мы восторгаемся ими снизу, а если ока- заться там, наверху? Что мы увидим оттуда? «Весь мир на ладони»?! Не зря, ох не зря люди на них лезут! Вера смотрела на них и не могла насмотреться. Крутила головой и показывала рукой направо – налево, призывая и других насладиться захватывающими картинами. Я не выпускал фотик из рук, щелкал поминутно. Тут я приятно удивился, что современная аппаратура позволяет получать хорошие снимки и во время движения. Автобус ехал со скоростью около ста км/час, а фотки получились вполне        Вера сказала, что в понедельник она в последний раз съездит к психотерапевту, во вторник у ней УЗИ брюшной полости, а потом приедет повидаться и привезет чемодан, надо готовиться к поездке, Николай уже ждет. Во время всего разговора Вера говорила так правдоподобно, что если бы это было неправдой, то она или играет гениально, таких актрис свет не видывал, или же я ни черта не понимаю в человеческой природе, тем более если она женская. Думаю, второй вариант ближе к истине, и это не удивительно.
       Что – то в последнее время особенно хочется общения. Неужели это весна так влияет? Похоже, она, Вера, добьется таки своего, и я паду перед ней как спелый плод. Девять лет уже живу один. Насколько меня еще хватит? Вот только когда она рядом, полной удовлетворенности в себе не ощущаю. Все таки она «с приветом». Взять такой пример. Перед походом в магазин за продуктами она записывает на клочке бумаги – что надо купить. Я тоже иногда так делаю. Но она – то список в свою бездонную сумку не кладет, потому что в магазине будет долго искать его и все равно не найдет, зато привлечет внимание охраны. Поэтому по улице идет с этой бумажкой в руке, будто со знаменем склеротиков. А сделаешь замечание – обижается. И что тут делать? Я тебя спрашиваю, приятель. - Что, что,- бурчит он,- смирить- ся и не мучиться. Это еще не самое худшее в жизни, это мелочи. А вот если… - Ладно, можешь не про- должать, знаю я, как люди годами  ухаживают за женами. Хватит ли меня на это, если потребуется?
       Идеальных людей не бывает – это я по поводу склеротиков – к тому же уже сказывается возраст. И у меня, надеюсь, найдется куча «приветов», и это тот случай, когда приходится «брать» человека таким, каков он есть или… Вот только научиться бы этому нелегкому искусству – жить с другим человеком…         
       Во вторник Вера позвонила и сказала, что завтра ей еще надо к врачу, поэтому приедет, вернее все-
го, в четверг. В четверг она позвонила и сказала, что заболела, ее вырвало и пронесло. Видимо, нынче такая новая весенняя зараза на людей нападает. В общем, не золотуха, так понос. Лишь бы оклематься до поездки, времени еще достаточно.
        Вера заболела и не приехала. А я звонил ей в пятницу и субботу, но ее, как всегда, у домашнего те-   
лефона не оказалось. Даже во время болезни ее нет дома. Что же это такое? Как это понять? Я терялся в догадках, думая все о том же диссиденте. В воскресенье снова хотел удостовериться, что ее нет дома, но не успел, позвонила она. Я начал было с претензий по поводу того что звонил ей, но… Но она, оказы-
вается, лежит в больнице, в инфекционном отделении. Стало стыдно за свои подозрения. Спросил, что принести в больницу, она сказала, что уже почти поправилась и будет выписываться, так что приходить
не надо.
       Между тем подготовка к очередной вылазке в Европу вышла на финишную прямую. В понедельник, 29 апреля, должны вылететь в Гамбург с пересадкой в Шереметьево. Погоду обещают не ахти какую для полетов. Спросил по эл. почте у Ильи из русскоязычного турбюро в Гамбурге, набралась ли группа для поездки в Швейцарию. Он ответил, что поездка состоится на 100% и выслал Туристическую путевку. Все нормально. Пока.      
        Николай почти каждый раз, когда говорит с матерью по телефону, говорит, что ждет нас и просит уточнить день нашего прилета. Чтой - то он нынче шибко загрустил, а ведь прошло только чуть больше полугода, когда мы уехали от него. Видно, свадьба повлияла. Они с Ниной из Новгорода поженились та- ки за один день в Дании. Потом Нина уехала домой, вот он и заскучал. Николай выбрал самый трудный вариант женитьбы. Трудности связаны с немецкими законами, которые становятся все более жесткими. Несмотря на то что человек является женой или мужем половины, живущей в Германии, тот, кто хочет с ним соединиться, должен знать минимум немецкого. И это правильно. Потому что  находясь там и живя постоянно, некоторые умудряются не знать его. О какой полноценной жизни тут можно говорить? Нина, находясь в России, этот минимум сдала. Но тут появилась новая зацепка. Николай, как глава семьи, дол-
жен иметь соответствующий доход, чтобы прокормить семью из четырех человек. У Нины есть дочь и еще она, Нина, уехала от Коли с приплодом. К этой проблеме подключились и мы. Сначала Вера высла-   
ла четыреста евро – двухмесячную плату квартирантов, а потом и я свою двухмесячную «пензию». Эти переводы Николай покажет в соответствующий орган – дескать ему помогают родители, и вопрос о кор-
межке семьи не должен стать препятствием для воссоединения «ея». Мой – то перевод Николай потом отдал за наши путевки в Швейцарию и Лихтенштейн. Таким образом мы хотели бы помочь парню, но что из этого выйдет, покажет только время.    
    Итак, снова Шереметьево. Погода отличная, мы уже в самолете на следующий рейс, но взлететь не да- ют, экипаж сказал, что воздушное пространство над городом закрыто. В мою голову закралась крамоль- ная мысль: наверно, какой – то начальник пролетает. В итоге в Гамбург прилетели с опозданием в два часа. На этот раз пограничный контроль Вера прошла гладко. Зато тормознули меня. Пограничник стал приставать с вопросами, как и к предыдущим прибывшим. Больше всего его интересовало, когда мы отправимся обратно. У меня было время составить в уме фразу и я озвучил ее: Siebzehnte May. Но любо- пытный не отставал, вставая за стеклянным барьером и глядя мне прямо в глаза, спросил еще о чем – то. Вопрос оказался на засыпку, хоть я и не знал, чего ему еще надо. Я стушевался, впору было пускать пу- зыри. Помощь пришла, откуда меньше всего ждал: Вера непостижимым образом усекла, что бдительно- го стража границ интересует, к кому мы пожаловали. Она сказала: Николай Шмидт. Погранец смилости- вился и проштамповал мой паспорт, как будто это имя ему что – то говорило.
     Позже я поинтересовался у Веры, как она поняла, о чем был последний вопрос. Оказывается, она, бывая у диссидента – алкаша, вовсю говорила с его собакой Цезарем по – немецки. Собака неплохо натаскала Веру, она до сих пор кое – что помнит. Ни фига себе…   
     Николай нас встретил со своей японкой «Авенсис», и мы поехали по городу по его делам. Погода здесь, как и в прошлый раз, оказалась никудышной, холодно, дождь. Изрядно поколесив, возница повез нас, наконец, подкрепиться с дороги. В большущем супермаркете насилу нашли кафешку и полакоми- лись вкусной поджаренной до золотистой корочки рыбой с отварным и поджаренным же картофелем. Немцы научились готовить рыбу без костей, так что не надо изощряться и удалять их. Вспомнился 1964 год, когда, будучи холостыми и почти нецелованными, с Валерой впервые побывали за границей, в ГДР. Тогда нашу группу повели в один из ресторанов, где тоже подавали рыбу, но с костями. И мы долго мучились с ней, стараясь подражать седовласому соседу – немцу, скрупулезно извлекавшему ненуж- ные элементы из блюда, а официанты смотрели на нас из – за углов и смеялись.
     Дома у Николая время как – будто остановилось, после нашего отъезда ничего в облике квартиры не изменилось, та же заклеенная раковина в ванной, света в прихожей нет, звонок в двери не «пашет». Ни-      
на из Новгорода, теперь уже жена хозяина, видно, давно не приезжала из России, потому что в мойке на кухне – гора немытой посуды. Типичный образчик интерьера замшелого холостяка. Я тоже принадлежу к их сословию, но у меня нет такого бардака и мне их не понять.
     Первым делом Вера взялась за посуду, а я распаковал вещи. На этот раз их было немного, потому что приехали мы ненадолго, всего на двадцать дней. Времени на раскачку нет, надо продвигать переговоры относительно первой нашей поездки в страну - заповедник капитализма, как еще называют Швейцарию. При оплате путевок вышла небольшая промашка, я остался должен шестьдесят евро. С Ильей договори-
лись, что остаток я заплачу уже в автобусе, который нас повезет на самый юг Германии и дальше. 
     Но до этой долгожданной поездки надо было подумать и о хлебе насущном. Поэтому назавтра мы с Верой сначала сходили за продуктами в «Penny», потом немного обновили свой «прикид». В «C&A» она      
купила блузку (куда же без нее?), в «Deichman»е – очень красивые оранжевые ботиночки, а в «Adler»е -
куртку под цвет купленной обуви. Я обзавелся новыми портками и для дома, и для выхода в свет. 
     1 – го Мая – он и в Германии праздник, вернее, нерабочий день. Вера с сыном уехали на блошиный рынок, а я сидел на кухне в компании «MARTINAZZI» и полными мусора мешков. В каждом мешке – свои отходы, в синих – пластик, в желтых – стекло, в белых – пищевые отбросы - и попробуй их перепутать! Получишь по башке. Поэтому даже самый отъявленный лентяй и грязнуля как миленький пакует мешки как положено. Даже наш Николай, воспитанный в СССР, но полтора десятка лет живу- щий здесь, не осмеливается нарушить мусорный Gesetz.
     Четвертого мая, на той же неделе, как приехали к Коле, мы поехали дальше. К половине шестого утра он привез нас к месту сбора групп, откуда обычно они отправляются в путешествие, на улицу Кирхен- аллее, рядом с Hauptbahnhof. Нашего автобуса еще не было, зато было свежо, и люди бодрились и ёжились, прогоняя остатки сна. В этой турфирме поездки всегда начинаются так рано и очень поздно, около полуночи, кончаются. И это хорошо, потому что нет ночной езды, когда очень хочется спать не только пассажирам…
       Мы уже знали, какой автобус нас повезет, поэтому, увидев искомые приметы – цвет и номера’, сгру-
дились около него. А тут и руководитель подоспел. Александр,- отрекомендовался он, молодой муж- чина лет сорока с усиками, и попросил положить громоздкие вещи в багажное отделение автобуса. При таких поездках на тамошних дорогах правила весьма строгие: чтобы (если случится авария) в проходах и под ногами никаких вещей и «узелков» не было, а то штрафанут по полной. Нам, россиянам, вечно уповающим на авось, такая строгость кажется излишней, но мы, оказывается, еще не окончательно отби лись от рук. По крайней мере, боязнь быть оштрафованным и лишиться кругленькой, даже по западным меркам, суммы действует не хуже каленого железа. Видно, это самый верный для нас путь приобщаться к цивилизации.      
     Наконец, все утряслось, все заняли места «согласно купленным билетам», мы с Верой – во втором от водителя, правом по ходу ряду, сразу за вторым водилой – женщиной – и автобус тронулся. Путь предс-          
тоял неблизкий, практически, через всю страну с севера на юг. В дороге будем около двенадцати часов. Я ехал в подобную поездку не впервой, в предыдущие туры тоже приходилось преодолевать это рассто-
яние. А Вера ездила в этом направлении только до Франкфурта, это примерно половина нынешней доро
ги. Как она выдержит со своим здоровьем, готовым в любое время преподнести сюрприз? Выдюжит благодаря горячему желанию побывать и в Швейцарии, и в Лихтенштейне? Посмотрим…
     Дорога знакомая, но привыкнуть к ее красоте, к ее обустройству, и к тому, что вокруг – невозможно. В начале мая на полях уже вовсю кипит жизнь растительности: ярко – желтые поля рапса чередуются с зелеными квадратами и прямоугольниками, имеющими, кажется, все оттенки зеленого. Ни единого клоч
ка необработанной земли. Эх, бауэры, вам бы да наших бурьянов…
    Первый пункт, где мы остановились надолго, город Фрайбург. Здесь же была наша гостиница, откуда
мы выезжали на «объекты» - цели нашего путешествия.
     Подъезжая к городу, Саша – гид информирует : «город небольшой, всего - то двести тысяч, но и у не- го есть свои изюминки. Это - южные ворота Германии, столица Шварцвальда, недалеко от него сходятся границы трех стран, а каких – не скажу, потому что вы и сами уже, надеюсь, знаете. Но все же уточню – в пятнадцати км. к западу, по Рейну, проходит граница с Францией, а стоит проехать полсотни км. к югу – и вы уже у северных ворот Швейцарии, в Базеле. Фрайбург был основан в 1120 году герцогами из династии Цэрингенов, однако правление этой династии было несчастливым. Почти сто лет продолжа- лись конфликты между правителями и горожанами. Наконец в 1368 году богатые бюргеры откупились  от неугодного им очередного графа огромной суммой – 15.000 марок серебром – и добровольно попро- сили покровительства Габсбургов, которые и правили Фрайбургом до начала 19 столетия. В пятнад- цатом веке эрцгерцогом Альбрехтом IV был основан Фрайбургский университет, который вскоре просла вился по всей Европе как центр гуманизма».    
     Много интересного еще успел рассказать наш поводырь. Главный вывод, который я сделал из того экскурса в историю: в те стародавние времена в жизни народов большую роль играла церковь. От нее, ее покровительства или притеснений, зависела судьба многих выдающихся людей. Вот и здесь, во Фрай-
бурге, в свое время вынужден был скрываться от преследования протестантов великий гуманист Эразм Роттердамский, он бежал сюда из Базеля. Что же касается более близкого нам времени, то во время последней войны город был сильно разрушен, но, к чести горожан, они восстановили его, и сейчас от той разрухи не осталось и следа.
     В чем мы и убедились, гуляя по его улицам, кое - где даже покрытым мозаикой. В городе много обли-
цованных камнем канавок с журчащей водой. Оно и понятно, это юг Германии, и прохлада в летние месяцы – это то, что надо. Был теплый, чудесный майский день, к тому же суббота, народу на улицах полно, и все молодого. В этом, отношении, а также в том, что многие пользуются велосипедами, Фрай- бург похож на Амстердам. Только здесь на улицах при всем желании этих разбитых вхлам транспорт- ных средств не увидишь – порядок!
    Мы с Верой не участвовали в общей экскурсии, гуляли сами по себе, полагая, что основные достопри- мечательности мы тоже увидим. Одну из самых важных – Кафедральный собор – мы вскоре и узрели. Он построен в классическом для зданий такого рода готическом стиле и с характерными элементами - витражами и химерами по карнизу. Химеры на Соборе – странное сочетание. Мне, убежденному атеис-
ту, далекому от церковных дел, этого не понять. А вот дойти до университета, основанного в 1457 году и давшему импульс процветанию Фрайбурга, мы уже не успели за те неполные пару часов, что имели в
своем распоряжении. Мы не успели увидеть и ощутить еще многое из того, из – за чего и сами немцы хотят жить здесь, в самом теплом городе Германии. Но подкрепиться немецкими колбасками мы все же успели, это святое.
     На закате дня поехали в отель в немецкие Альпы по очень темному, Шварцвальдскому, лесу. Саша – гид рассказывал: «Шварцвальд – регион на юге Германии с большими и малыми городами и весями, го-рами и лесами, со своей культурой. Леса занимают больше половины территории региона. В отличие от смешанного, пронизанного светом Баварского леса и уж тем более от Венского, здешние горы поросли’,  как видите, могучими темными елями. В зарослях обитают лисы и филины, на склонах пастбищ пасутся коровы. Этот лес знаменит реками, ручьями, водопадами. В Шварцвальде берет начало Дунай. Сырые мхи и глубокие озера навевали сказочникам страшные сюжеты. Но современный Шварцвальд вполне приветлив, здесь много горнолыжных курортов, есть природные парки и Европейский парк аттракцио- 
нов. Совершить длительный пеший поход в гору – обычное развлечение местных жителей. Кого это за- 
интриговало, можете встать часиков в пять утра и пройтись до завтрака. Есть желающие?- спросил Саша, но в ответ услышал гробовую тишину.- Что ж, друзья, я понял ваш намек и рад сообщить, что нас ждет долгожданный отдых в гостеприимном шато’. Около него и остановился наш автобус и мы поняли, что на счет шато Саша, пошутил. Потому что отель представлял из себя невзрачное, потемневшее от времени одноэтажное здание.  Над частью строения возвышались несколько этажей под крышей – обыч- ное явление для Германии. Но даже в такой непрезентабельной «архитектуре» нет и намека на небрежность. На фасаде - несколько больших окон – витрин с украшениями. И везде чистота.
     У входа нас встретил хозяин заведения, мужчина старше средних лет с таким пивным брюхом, что подобного чуда я еще не видел. Интересно было, как он садится в машину? Или он садится только на мотоцикл, как Депардье? Мы все зашли в холл, где Алексаша с хозяином поговорили на дойч, после чего нам выдали ключи. Нам с Верой достался номер, в который надо было сначала пройти по остек- ленной галерее, а потом спуститься вниз. Мы и так были на первом этаже, в каком же подвале нам пред-
лагают провести пару ночей? Оказывается, жилище построено на склоне, и грех было не воспользо- ваться рельефом. Нижние этажи размещаются уступами, так что в каждом номере есть дневной свет.  Все это мы увидели, когда зашли в свою келью и когда я вышел на зеленый склон - лужайку через окно, как на балкон. Надо еще подумать, был ли я когда - нибудь одновременно и в благоустроенном жилище, и на непокрытой асфальтом земле.
     День можно было записать в свой актив. Увидели темный лес Шварцвальд, о котором, я не раз слы- шал и который хотелось увидеть воочию, проехали по мосту через исток Дуная, погуляли по южным во- ротам Германии. Пора на покой. Спали хорошо.
     - Уснула без всяких снотворных, спала как убитая. А ты?- Вера вышла с водных процедур.
     - А я спал как сурок и без задних ног. По – моему, тоже неплохо.
     Шведский стол на сей раз оказался непривычно скудным. Даже салатов не было, пришлось довольст-
воваться буттербродами и кофе. А ведь нам предстояло побывать в двух странах за один день и еще оси
лить пару экскурсий в стране пребывания.
     Мы поехали к границе Швейцарии и дальше, чтобы попасть в одно из карликовых государств, «зажа-   
тых» между Швейцарией и Австрией – княжество Лихтенштейн, оно же – Светлый камень. Как только народ поудобней уселся в автобусе и он набрал крейсерскую скорость, Александр не заставил себя ждать: «Друзья мои, надеюсь, вы неплохо отдохнули за ночь, чтобы продолжить наше путешествие. Мы сегодня побываем сначала в стране, в которой счастливы даже коровы, затем будет прогулка по столице страны, которую трудно найти на карте без бинокля, далее нас ждет Цюрих, где в свое время обитал вождь мирового пролетариата, и последний аккорд нашей сегодняшней программы – Рейнские водопа- ды».
     Саша подождал, пока мы проникнемся предвкушением от предстоящих удовольствий, и продолжил:
     «Может быть, некоторые из вас навели справки о странах, куда мы направляемся, но чтобы не гадать об этом, я о них вкратце расскажу, чтобы занять дорогу, к тому же повторение, как мы знаем…
     Итак, Швайц, как еще называют эту альпийскую страну немцы, французы называют ее Сюисс, италь- янцы – Свиццера, а англичане и вовсе - Суизерлэнд. Для краткости я буду называть ее, как зовут соседи 
с севера. На востоке она граничит с Австрией, на юге с Италией и на западе с Францией. В этой стране говорят на языках всех соседей, причем соседи своей страны частенько подтрунивают друг над другом. Франкофоны, франкоговорящие швейцарцы, называют своих восточных земляков «засаринцами», пото- му что те живут по другую сторону реки Сарин. Швейцария имеет федеративное государственное уст- ройство – это конфедерация, состоящая из двадцати трех кантонов. Каждый из них - государство в госу- дарстве, маленькая страна с собственным бюджетом и финансами, со своими налогами и правом тратить их, как заблагорассудится - на собственные суды, полицию, образование и даже на прием водительских экзаменов. Когда - то многие из кантонов были суверенными государствами, и, судя по всему, некото- рые считают себя таковыми и по сей день. Швейцарские кантоны объединяют более 3000 местных общин, каждая из которых обладает правом принимать решения по вопросам, касающимся их внутрен- ней жизни - это социальное обеспечение и здравоохранение, энерго- и водоснабжение, автодороги и прочие пути сообщения. Есть у них и право вводить собственные праздники.
     Как видите, управлять такой сложной, в смысле государственного устройства, страной непросто. У каждой административной территории свои интересы, но у них есть идея, объединяющая всю нацию – они все хотят сохранить свою самобытность и не хотят быть похожими на других. Здесь успешно функ- ционируют органы местного самоуправления.  Национальный доход Швейцарии в расчете на душу насе ления самый высокий в мире. Однако, удовольствия от этого швейцарцы не испытывают. Они считают что такое положение вещей лишь временное, и все в итоге закончится полным развалом и слезами.
    Швейцарцев часто считают несколько угрюмыми и скучными - чуть ли не занудами, но при этом они   без жалости к себе и другим проявляют безумную работоспособность и удивительный талант  работать   не только  производительно, но и весьма полезно. Складывается впечатление, что швейцарцы действи- тельно способны получать от работы удовольствие. Не зря же эта страна ассоциируется с такими прият- ными вещами как сыр, часы, шоколад. Вот такая она, Швайц.
     А пока что мы едем по Германии, в сторону Швабии. Это область на юго – востоке земли Баден – Вюртемберг. Слово «швабы» происходит от названия германского племени «свевы», известного с III века и принадлежащего к «алеманнам», одной из древних германских народностей. Это они дали имя будущей стране, на многих европейских языках Германия – Alemania. В средние века швабы просла- вились своей храбростью, а сегодня над ними нередко подшучивают и говорят как о любителях хорошо поесть: у шваба нет сердца, зато два желудка. Анекдот: уроженец Пруссии, баварец и шваб сидят, пьют пиво; к каждому в кружку залетает муха; пруссак выпивает пиво вместе с мухой и требует принести новую порцию; баварец пальцами достает муху и продолжает пить; шваб вытаскивает муху и заставляет ее выплюнуть пиво, которое она успела проглотить».
     В этом месте автобус затрясло, хотя дорога к этому совсем не располагала. Она стремительно текла под колеса нашего авто и через пару часов привела к терминалу на границе Германии и Швейцарии. Сейчас границы уже нет, но кое – какие формальности остались. Наши водители пошли оформлять вау-
черы для дальнейшего проезда, а мы вышли из автобуса. Я тут же попросил Веру запечатлеть меня на фоне кордона за спиной. А денек выдался на славу, животворящее тепло пронизывало насквозь. И даль манила…
     Поехали дальше. Вроде ничего не изменилось: та же дорога, и то же солнце, но ощущение от окружа-
ющего ландшафта уже не то. Я смотрел то направо, то налево: молодых садов с ровными строчками са- женцев, поддерживаемых кольями, стало намного больше, облик сельских домов изменился: дома боль шие, в  два – три этажа, низ кирпичный, верх – дерево,  на верхних этажах балконы во всю ширину фа- сада. Кажется, каждый поворот дороги, после  которого открывались живописные перспективы с горами и стадами на их склонах - стал особенным.
    Незаметно мы оказались в Вадуце, столице княжества Лихтенштейн. На первом же перекрестке наш автобус остановила женщина – регулировщик дорожного движения. Она стояла к нам спиной и делала вертикальные круговые движения велосипедистам, коим конца не было видно. Мы поинтересовались у Саши, что бы это могло значить. Он сказал, что сегодня воскресенье и, видимо, жители столицы решили отметить это событие массовым велокроссом по улицам города, это, дескать, сейчас модно на Западе, массово кататься на великах, ведя здоровый образ жизни, к тому же у них, наверное, еще и какой – ни- будь местный праздник. Мы все же проехали на площадь – парковку для туристических автобусов, отку- да началась экскурсия. 
     Идя по главной улице Штедле, Саша рассказывал, а мы слушали в наушниках выданных нам аппара- тов, что земля, по которой  сейчас идем, принадлежит одному из самых маленьких государств на Земле: население страны чуть больше тридцати тысяч, из них в столице около пяти; с севера на юг государст- во «простирается» на 28 км., а с востока на запад – меньше десяти; своей армии нет, оборона возложена на Швейцарию, она же представляет интересы страны за границей; однопалатный парламент Ландтаг  состоит из пятнадцати членов; местная кутузка рассчитана на троих человек, но здесь “на троих не соображают”, так что она пустует.
     - А теперь посмотрите наверх,- сказал наш гид, показывая взглядом, куда надо смотреть. На краю высокой, поросшей кустарником горы виднелись фасады каких – то зданий. – Что это, по – вашему?
     Одна из женщин быстро сообразила: Судя по флагу, наверное, местная власть.
     - Совершенно верно, это княжеский за’мок. И судя по тому, что флаг поднят…
     - Значит, князь на месте,- не дала договорить гиду шустрая бабуля,- неужели он и сегодня работает?
     - Вполне возможно,- сказал кто – то из группы,- им, королям, все можно, даже работать в праздники. 
     История этой территории начинается с XV в. до н.э. Главную роль в перипетиях будущего сверхми-      
ниатюрного государства сыграла, конечно же, Священная Римская Империя, а вот следов Александра Великого здесь не обнаружено. Оно и понятно, он наводил порядки в других пределах. Кто знает, проживи он дольше, может быть дошла бы очередь и до этого карлика, хотя что ему тут делать? 
     Мы шли навстречу велосипедистам, они все ехали и ехали, не зная усталости. Некоторые, правда, устраивали «перекур», садились на лавочки или за столики в кафе. Среди любителей «верховой» езды можно было увидеть наездников любого возраста, не хватало только колясок. Тут и родители с детьми, и бабушки – дедушки с внуками. Для нас это стало откровением, мы такого еще не видели и от души позавидовали им. Умеют же люди отдыхать! Устроили себе праздник для тела и души прямо в городе, никуда не выезжая. Город чистый, машин нет, от большого скопления велосипедистов нет ни шума, ни пыли, никто никого никуда не гонит. Красота! Но тут к нашему Саше подошла какая - то барышня и что – то на ушко ему сказала. Оказалось, это не было признанием в любви, она попросила его говорить в микрофон потише. Культура! 
     За другими достопримечательностями, кроме кавалькады, тоже ходить никуда не пришлось. Тут все на одной улице: кафедральный собор св. Флорина, дом правительства, мэрия, «Банк Лихтенштейн».
     За тот час, который Саша дал в наше распоряжение, мы с Верой побывали в соборе и успели переку- 
сить в турецком кафе. Проблем с валютой не было, наряду со швейцарским франком принимают и евро.
     На обратом пути нас ждал Цюрих. Изрядную порцию информации о нем мы получили, приближаясь к нему, а также во время экскурсии. Он знаменит во многих областях не только в своей стране, но и в ми
ре. Цюрих – самый большой город Швейцарии по количеству жителей, здесь один из лучших в Европе университетов, город является четвертым после Нью – Йорка, Лондона и Токио центром международ- ных финансов, он всегда был центром либеральной мысли, привлекая Ленина, Юнга, Томаса Манна.
       Если город «стоит на воде» - это одно из главных его украшений. В Цюрихе есть и озеро с таким же
названием, и река Лиммат, вытекающая из озера. Александр привел нас на Линденхоф – площадку на вершине горы, некогда бывшая таможенным пунктом, откуда и вырос город. С этой площадки откры- вается великолепный обзор, как на ладони видны река, озеро, альпы и двухглавый собор Гроссмюнстер на другой стороне реки. Конечно, все это осталось не только в памяти, но и на всевозможных ее носите-
лях, в смысле фото- и видеоносителях. Потом мы спустились с горы (по лесенкам, разумеется), прошли по узким улочкам и вышли к Фраумюнстер – собору, бывшему когда – то женским монастырем для благородных девиц. В него мы зашли в сопровождении нашего Саши и Сони, примкнувшей к нам второму экскурсоводу. Она нам рассказала о витражах Марка Шагала. На меня они произвели впечатление потому, я думаю, что ими любуются, по утверждению Сони, так много людей. Но это на любителя. Я по природе своей реалист, и художества на библейские темы меня не трогают так, как других. После этого мы поблагодарили Соню за интересный рассказ и пошли по набережной в сторону дома, в котором когда – то проживал вождь мирового пролетариата, которого в наше время все чаще именуют немецким шпионом. Дом этот двухэтажный, разукрашен под фахверковый, с табличкой на стене. Вера попросила запечатлеть его на фото. Вот будет хвастаться перед подружками – была «по Ленинским местам»!
     Александр еще долго водил нас по всяким местам, а потом отпустил на все четыре стороны, сказав, что если кто не хочет далеко уходить от места, где должны собираться, чтобы ехать дальше, надо прой- ти по этой улице прямо до озера, повернуть направо два раза и будет нам счастье увидеть наш автобус. Мы с Верой так и сделали. После первого поворота направо увидели небольшую постройку из бетона. Чего - то она нас заинтересовала и мы обошли ее вокруг, но входа, в смысле двери, не было, а был про-
ход вовнутрь. Я рискнул и заглянул, это были писсуары. Очень удобно для мужчин. А для женщин? А пусть не рождаются кем попало. После второго поворота попалось заведение противоположного назна-
чения, кафешка под деревьями. Я еще не проголодался, а вот моей спутнице надо есть помаленьку, но почаще. Поэтому она села за столик, а я принес ей перекусить и тоже сел. Потом предложил сфоткать ее за едой. Она не возражала. Я щелкнул и сказал:
      - Это чтобы ты не говорила потом, что тебя тут не кормили.
     Она чуть не поперхнулась, но ничего не сказала. И правильно сделала, поняла, что это все же больше похоже на шутку. Если бы в меню были глинтвейн и жареные каштаны, я бы составил ей компанию, но увы…
     Напоследок мы долго стояли на берегу озера и любовались белым лебедем. Птица чего – то или кого – то выискивала в воде и без конца ныряла, а мы не могли оторвать глаз от нее. 
     Поехали на Рейнские водопады. С дороги любовались живописными картинами, открывающимися по  обе стороны автострады. А в одном месте, где между гор, внизу, виднелось голубое озеро, не удержа- лись и попросили Сашу сделать короткую остановку, чтобы выйти из автобуса и пофотографироваться на фоне этой красоты: на самом верху – голые горы с вершинами в облаках, ниже – пояс снегов с водо-
падами в расщелинах и с бурой редкой растительностью, потом опять безлесые крутые склоны, еще ни- же – зелень лесов и лугов, а у подножья – голубая гладь воды. Еще типичная здесь картинка: у подножья гор и на их склонах – большие и маленькие поселения, белые домики с красными крышами, пасущиеся стада. Что может быть лучше этой жизни  – дышать чистым воздухом, пить родниковую воду, пасти скот, никуда не спешить - в согласии с природой?!
     К водопадам мы долго подкрадывались, заезжали с разных сторон, чтобы лучше их разглядеть. Води-
тель с Сашей, видимо, давно тут не были и забыли, как это делается. Но все же нашли место, где было людно от нашего брата – туриста. Стали изображать друг друга на фоне пенящейся воды. Максимальная ширина водопадов примерно сто метров, высота около двух. Не Ниагара, но все же…
     Когда уезжали от них, я высмотрел более подходящее место для съемок, в профиль они смотрелись намного интересней: с такого раккурса бурлящая вода, рассыпающаяся в струи и брызги получилась бы живой. У нас же она получилась белым пятном на фоне зарослей и строений. Рейн в этом месте уже могуч.
     Всё, программа второго дня путешествия, 05.05.2013, успешно завершена. Со спокойной совестью можно на покой. Я уснул почти сразу, не дожидаясь Веры. После такого насыщенного дня и она должна была быстренько угомониться. Но, видимо, все было не так. Ночью я проснулся, потому что горел свет, а Вера что – то искала в своей сумке. 
     - Что ты ищешь?
     - Валидол с нитроглицерином, мне очень плохо…
     Я подождал немного, но, зная, что скоро она не найдет, дал свои таблетки. Она выпила и легла. Вско-
ре я снова уснул. А проснулся только утром, Вера была уже на ногах.
     - Ну, как твое самочувствие?
     - Мне лучше, ты сегодня спас меня.
     - Ну уж…
     - А что ты думаешь? С этим шутить нельзя, я врач, знаю. Еще бы знать, из – за чего эти приступы бывают. Вроде нет никаких причин, видно, возраст. Ладно, будем надеяться, что это больше не повто- рится, по крайней мере, здесь. Нам нельзя расслабляться, глядя на эти красо’ты.
     Сходили на завтрак, собрали вещички и вышли к автобусу. Солнце уже золотило верхушки гор, было свежо’. Недалеко от нас на склоне виднелось шале’ и стадо коров на альпийском лугу. Так вот где зарождаются швейцарский сыр и шоколад – на этих чистых лугах со счастливыми буренками на них. Я делал последние снимки идиллической жизни – когда еще такое увидишь?! Ни тебе дымящих труб, ни оглушительного рёва самолетов, ни трескотни машин и тракторов, ничего, что могло бы нарушить ти- шину и покой - естественное, гармоничное состояние природы. Мечта экологов, и не только.
     Из низины в нашу сторону по проселку поднимались две женщины с лыжными палками в руках. Они шли бойко, налегке, помогая себе палками, и по облику их видно было, что и на душе у них легко.  Живут же люди…
       Поехали в Базель. Перед поездкой я дома почитал кое – что о нем в Сети. Что он знаменит музеями, старинными постройками и карнавалом, не уступающим Венецианскому. Музеи здесь на любой вкус це-
нителей истории и искусств – можно найти работы старых художников, импрессионистов и современ-
ных. Есть и такие интересные, как музей кукол, Еврейский музей, пожарный. И хоть ни в одном из них на сей раз побывать не удалось, представление о городе составилось и осталось.
     Александр сразу повел нас на место, откуда – с 62-метровой высоты на смотровой площадке одной из башен Munster’а, Кафедрального собора, главной достопримечательности города – мы и любовались им. С этого места видны также французский Эльзас, немецкий Шварцвальд и международный Рейн. Потом  прогулялись по набережной Малого Базеля, откуда открывается красивый вид на Кафедральный собор, который мы только что покинули, и Б.Б. (Большой Базель). Здесь, в Базеле, Рейн круто поворачивает на-
право и устремляется на север. Вот и нам пришла пора отправляться туда же, домой, в смысле, в Vater- land. 
     До того как доехать до холмистой местности – любовались, как Альпы рисуют горизонт: белым, зеле- ным, бурым. Горы не цветы, но красивы!!! Красивы мощью, несокрушимым спокойствием, недоступ- ностью. Они достойны того чтобы хотелось их осилить (но не покорить, потому что и после восхож- дения для других они остаются попрежнему недоступными). Мы восторгаемся ими снизу, а если ока- заться там, наверху? Что мы увидим оттуда? «Весь мир на ладони»?! Не зря, ох не зря люди на них лезут! Вера смотрела на них и не могла насмотреться. Крутила головой и показывала рукой направо – налево, призывая и других насладиться захватывающими картинами. Я не выпускал фотик из рук, щелкал поминутно. Тут я приятно удивился, что современная аппаратура позволяет получать хорошие снимки и во время движения. Автобус ехал со скоростью около ста км/час, а фотки получились вполне        Вера сказала, что в понедельник она в последний раз съездит к психотерапевту, во вторник у ней УЗИ брюшной полости, а потом приедет повидаться и привезет чемодан, надо готовиться к поездке, Николай уже ждет. Во время всего разговора Вера говорила так правдоподобно, что если бы это было неправдой, то она или играет гениально, таких актрис свет не видывал, или же я ни черта не понимаю в человеческой природе, тем более если она женская. Думаю, второй вариант ближе к истине, и это не удивительно.
       Что – то в последнее время особенно хочется общения. Неужели это весна так влияет? Похоже, она, Вера, добьется таки своего, и я паду перед ней как спелый плод. Девять лет уже живу один. Насколько меня еще хватит? Вот только когда она рядом, полной удовлетворенности в себе не ощущаю. Все таки она «с приветом». Взять такой пример. Перед походом в магазин за продуктами она записывает на клочке бумаги – что надо купить. Я тоже иногда так делаю. Но она – то список в свою бездонную сумку не кладет, потому что в магазине будет долго искать его и все равно не найдет, зато привлечет внимание охраны. Поэтому по улице идет с этой бумажкой в руке, будто со знаменем склеротиков. А сделаешь замечание – обижается. И что тут делать? Я тебя спрашиваю, приятель. - Что, что,- бурчит он,- смирить- ся и не мучиться. Это еще не самое худшее в жизни, это мелочи. А вот если… - Ладно, можешь не про- должать, знаю я, как люди годами  ухаживают за женами. Хватит ли меня на это, если потребуется?
       Идеальных людей не бывает – это я по поводу склеротиков – к тому же уже сказывается возраст. И у меня, надеюсь, найдется куча «приветов», и это тот случай, когда приходится «брать» человека таким, каков он есть или… Вот только научиться бы этому нелегкому искусству – жить с другим человеком…         
       Во вторник Вера позвонила и сказала, что завтра ей еще надо к врачу, поэтому приедет, вернее все-
го, в четверг. В четверг она позвонила и сказала, что заболела, ее вырвало и пронесло. Видимо, нынче такая новая весенняя зараза на людей нападает. В общем, не золотуха, так понос. Лишь бы оклематься до поездки, времени еще достаточно.
        Вера заболела и не приехала. А я звонил ей в пятницу и субботу, но ее, как всегда, у домашнего те-   
лефона не оказалось. Даже во время болезни ее нет дома. Что же это такое? Как это понять? Я терялся в догадках, думая все о том же диссиденте. В воскресенье снова хотел удостовериться, что ее нет дома, но не успел, позвонила она. Я начал было с претензий по поводу того что звонил ей, но… Но она, оказы-
вается, лежит в больнице, в инфекционном отделении. Стало стыдно за свои подозрения. Спросил, что принести в больницу, она сказала, что уже почти поправилась и будет выписываться, так что приходить
не надо.
       Между тем подготовка к очередной вылазке в Европу вышла на финишную прямую. В понедельник, 29 апреля, должны вылететь в Гамбург с пересадкой в Шереметьево. Погоду обещают не ахти какую для полетов. Спросил по эл. почте у Ильи из русскоязычного турбюро в Гамбурге, набралась ли группа для поездки в Швейцарию. Он ответил, что поездка состоится на 100% и выслал Туристическую путевку. Все нормально. Пока.      
        Николай почти каждый раз, когда говорит с матерью по телефону, говорит, что ждет нас и просит уточнить день нашего прилета. Чтой - то он нынче шибко загрустил, а ведь прошло только чуть больше полугода, когда мы уехали от него. Видно, свадьба повлияла. Они с Ниной из Новгорода поженились та- ки за один день в Дании. Потом Нина уехала домой, вот он и заскучал. Николай выбрал самый трудный вариант женитьбы. Трудности связаны с немецкими законами, которые становятся все более жесткими. Несмотря на то что человек является женой или мужем половины, живущей в Германии, тот, кто хочет с ним соединиться, должен знать минимум немецкого. И это правильно. Потому что  находясь там и живя постоянно, некоторые умудряются не знать его. О какой полноценной жизни тут можно говорить? Нина, находясь в России, этот минимум сдала. Но тут появилась новая зацепка. Николай, как глава семьи, дол-
жен иметь соответствующий доход, чтобы прокормить семью из четырех человек. У Нины есть дочь и еще она, Нина, уехала от Коли с приплодом. К этой проблеме подключились и мы. Сначала Вера высла-   
ла четыреста евро – двухмесячную плату квартирантов, а потом и я свою двухмесячную «пензию». Эти переводы Николай покажет в соответствующий орган – дескать ему помогают родители, и вопрос о кор-
межке семьи не должен стать препятствием для воссоединения «ея». Мой – то перевод Николай потом отдал за наши путевки в Швейцарию и Лихтенштейн. Таким образом мы хотели бы помочь парню, но что из этого выйдет, покажет только время.    
    Итак, снова Шереметьево. Погода отличная, мы уже в самолете на следующий рейс, но взлететь не да- ют, экипаж сказал, что воздушное пространство над городом закрыто. В мою голову закралась крамоль- ная мысль: наверно, какой – то начальник пролетает. В итоге в Гамбург прилетели с опозданием в два часа. На этот раз пограничный контроль Вера прошла гладко. Зато тормознули меня. Пограничник стал приставать с вопросами, как и к предыдущим прибывшим. Больше всего его интересовало, когда мы отправимся обратно. У меня было время составить в уме фразу и я озвучил ее: Siebzehnte May. Но любо- пытный не отставал, вставая за стеклянным барьером и глядя мне прямо в глаза, спросил еще о чем – то. Вопрос оказался на засыпку, хоть я и не знал, чего ему еще надо. Я стушевался, впору было пускать пу- зыри. Помощь пришла, откуда меньше всего ждал: Вера непостижимым образом усекла, что бдительно- го стража границ интересует, к кому мы пожаловали. Она сказала: Николай Шмидт. Погранец смилости- вился и проштамповал мой паспорт, как будто это имя ему что – то говорило.
     Позже я поинтересовался у Веры, как она поняла, о чем был последний вопрос. Оказывается, она, бывая у диссидента – алкаша, вовсю говорила с его собакой Цезарем по – немецки. Собака неплохо натаскала Веру, она до сих пор кое – что помнит. Ни фига себе…   
     Николай нас встретил со своей японкой «Авенсис», и мы поехали по городу по его делам. Погода здесь, как и в прошлый раз, оказалась никудышной, холодно, дождь. Изрядно поколесив, возница повез нас, наконец, подкрепиться с дороги. В большущем супермаркете насилу нашли кафешку и полакоми- лись вкусной поджаренной до золотистой корочки рыбой с отварным и поджаренным же картофелем. Немцы научились готовить рыбу без костей, так что не надо изощряться и удалять их. Вспомнился 1964 год, когда, будучи холостыми и почти нецелованными, с Валерой впервые побывали за границей, в ГДР. Тогда нашу группу повели в один из ресторанов, где тоже подавали рыбу, но с костями. И мы долго мучились с ней, стараясь подражать седовласому соседу – немцу, скрупулезно извлекавшему ненуж- ные элементы из блюда, а официанты смотрели на нас из – за углов и смеялись.
     Дома у Николая время как – будто остановилось, после нашего отъезда ничего в облике квартиры не изменилось, та же заклеенная раковина в ванной, света в прихожей нет, звонок в двери не «пашет». Ни-      
на из Новгорода, теперь уже жена хозяина, видно, давно не приезжала из России, потому что в мойке на кухне – гора немытой посуды. Типичный образчик интерьера замшелого холостяка. Я тоже принадлежу к их сословию, но у меня нет такого бардака и мне их не понять.
     Первым делом Вера взялась за посуду, а я распаковал вещи. На этот раз их было немного, потому что приехали мы ненадолго, всего на двадцать дней. Времени на раскачку нет, надо продвигать переговоры относительно первой нашей поездки в страну - заповедник капитализма, как еще называют Швейцарию. При оплате путевок вышла небольшая промашка, я остался должен шестьдесят евро. С Ильей договори-
лись, что остаток я заплачу уже в автобусе, который нас повезет на самый юг Германии и дальше. 
     Но до этой долгожданной поездки надо было подумать и о хлебе насущном. Поэтому назавтра мы с Верой сначала сходили за продуктами в «Penny», потом немного обновили свой «прикид». В «C&A» она      
купила блузку (куда же без нее?), в «Deichman»е – очень красивые оранжевые ботиночки, а в «Adler»е -
куртку под цвет купленной обуви. Я обзавелся новыми портками и для дома, и для выхода в свет. 
     1 – го Мая – он и в Германии праздник, вернее, нерабочий день. Вера с сыном уехали на блошиный рынок, а я сидел на кухне в компании «MARTINAZZI» и полными мусора мешков. В каждом мешке – свои отходы, в синих – пластик, в желтых – стекло, в белых – пищевые отбросы - и попробуй их перепутать! Получишь по башке. Поэтому даже самый отъявленный лентяй и грязнуля как миленький пакует мешки как положено. Даже наш Николай, воспитанный в СССР, но полтора десятка лет живу- щий здесь, не осмеливается нарушить мусорный Gesetz.
     Четвертого мая, на той же неделе, как приехали к Коле, мы поехали дальше. К половине шестого утра он привез нас к месту сбора групп, откуда обычно они отправляются в путешествие, на улицу Кирхен- аллее, рядом с Hauptbahnhof. Нашего автобуса еще не было, зато было свежо, и люди бодрились и ёжились, прогоняя остатки сна. В этой турфирме поездки всегда начинаются так рано и очень поздно, около полуночи, кончаются. И это хорошо, потому что нет ночной езды, когда очень хочется спать не только пассажирам…
       Мы уже знали, какой автобус нас повезет, поэтому, увидев искомые приметы – цвет и номера’, сгру-
дились около него. А тут и руководитель подоспел. Александр,- отрекомендовался он, молодой муж- чина лет сорока с усиками, и попросил положить громоздкие вещи в багажное отделение автобуса. При таких поездках на тамошних дорогах правила весьма строгие: чтобы (если случится авария) в проходах и под ногами никаких вещей и «узелков» не было, а то штрафанут по полной. Нам, россиянам, вечно уповающим на авось, такая строгость кажется излишней, но мы, оказывается, еще не окончательно отби лись от рук. По крайней мере, боязнь быть оштрафованным и лишиться кругленькой, даже по западным меркам, суммы действует не хуже каленого железа. Видно, это самый верный для нас путь приобщаться к цивилизации.      
     Наконец, все утряслось, все заняли места «согласно купленным билетам», мы с Верой – во втором от водителя, правом по ходу ряду, сразу за вторым водилой – женщиной – и автобус тронулся. Путь предс-          
тоял неблизкий, практически, через всю страну с севера на юг. В дороге будем около двенадцати часов. Я ехал в подобную поездку не впервой, в предыдущие туры тоже приходилось преодолевать это рассто-
яние. А Вера ездила в этом направлении только до Франкфурта, это примерно половина нынешней доро
ги. Как она выдержит со своим здоровьем, готовым в любое время преподнести сюрприз? Выдюжит благодаря горячему желанию побывать и в Швейцарии, и в Лихтенштейне? Посмотрим…
     Дорога знакомая, но привыкнуть к ее красоте, к ее обустройству, и к тому, что вокруг – невозможно. В начале мая на полях уже вовсю кипит жизнь растительности: ярко – желтые поля рапса чередуются с зелеными квадратами и прямоугольниками, имеющими, кажется, все оттенки зеленого. Ни единого клоч
ка необработанной земли. Эх, бауэры, вам бы да наших бурьянов…
    Первый пункт, где мы остановились надолго, город Фрайбург. Здесь же была наша гостиница, откуда
мы выезжали на «объекты» - цели нашего путешествия.
     Подъезжая к городу, Саша – гид информирует : «город небольшой, всего - то двести тысяч, но и у не- го есть свои изюминки. Это - южные ворота Германии, столица Шварцвальда, недалеко от него сходятся границы трех стран, а каких – не скажу, потому что вы и сами уже, надеюсь, знаете. Но все же уточню – в пятнадцати км. к западу, по Рейну, проходит граница с Францией, а стоит проехать полсотни км. к югу – и вы уже у северных ворот Швейцарии, в Базеле. Фрайбург был основан в 1120 году герцогами из династии Цэрингенов, однако правление этой династии было несчастливым. Почти сто лет продолжа- лись конфликты между правителями и горожанами. Наконец в 1368 году богатые бюргеры откупились  от неугодного им очередного графа огромной суммой – 15.000 марок серебром – и добровольно попро- сили покровительства Габсбургов, которые и правили Фрайбургом до начала 19 столетия. В пятнад- цатом веке эрцгерцогом Альбрехтом IV был основан Фрайбургский университет, который вскоре просла вился по всей Европе как центр гуманизма».    
     Много интересного еще успел рассказать наш поводырь. Главный вывод, который я сделал из того экскурса в историю: в те стародавние времена в жизни народов большую роль играла церковь. От нее, ее покровительства или притеснений, зависела судьба многих выдающихся людей. Вот и здесь, во Фрай-
бурге, в свое время вынужден был скрываться от преследования протестантов великий гуманист Эразм Роттердамский, он бежал сюда из Базеля. Что же касается более близкого нам времени, то во время последней войны город был сильно разрушен, но, к чести горожан, они восстановили его, и сейчас от той разрухи не осталось и следа.
     В чем мы и убедились, гуляя по его улицам, кое - где даже покрытым мозаикой. В городе много обли-
цованных камнем канавок с журчащей водой. Оно и понятно, это юг Германии, и прохлада в летние месяцы – это то, что надо. Был теплый, чудесный майский день, к тому же суббота, народу на улицах полно, и все молодого. В этом, отношении, а также в том, что многие пользуются велосипедами, Фрай- бург похож на Амстердам. Только здесь на улицах при всем желании этих разбитых вхлам транспорт- ных средств не увидишь – порядок!
    Мы с Верой не участвовали в общей экскурсии, гуляли сами по себе, полагая, что основные достопри- мечательности мы тоже увидим. Одну из самых важных – Кафедральный собор – мы вскоре и узрели. Он построен в классическом для зданий такого рода готическом стиле и с характерными элементами - витражами и химерами по карнизу. Химеры на Соборе – странное сочетание. Мне, убежденному атеис-
ту, далекому от церковных дел, этого не понять. А вот дойти до университета, основанного в 1457 году и давшему импульс процветанию Фрайбурга, мы уже не успели за те неполные пару часов, что имели в
своем распоряжении. Мы не успели увидеть и ощутить еще многое из того, из – за чего и сами немцы хотят жить здесь, в самом теплом городе Германии. Но подкрепиться немецкими колбасками мы все же успели, это святое.
     На закате дня поехали в отель в немецкие Альпы по очень темному, Шварцвальдскому, лесу. Саша – гид рассказывал: «Шварцвальд – регион на юге Германии с большими и малыми городами и весями, го-рами и лесами, со своей культурой. Леса занимают больше половины территории региона. В отличие от смешанного, пронизанного светом Баварского леса и уж тем более от Венского, здешние горы поросли’,  как видите, могучими темными елями. В зарослях обитают лисы и филины, на склонах пастбищ пасутся коровы. Этот лес знаменит реками, ручьями, водопадами. В Шварцвальде берет начало Дунай. Сырые мхи и глубокие озера навевали сказочникам страшные сюжеты. Но современный Шварцвальд вполне приветлив, здесь много горнолыжных курортов, есть природные парки и Европейский парк аттракцио- 
нов. Совершить длительный пеший поход в гору – обычное развлечение местных жителей. Кого это за- 
интриговало, можете встать часиков в пять утра и пройтись до завтрака. Есть желающие?- спросил Саша, но в ответ услышал гробовую тишину.- Что ж, друзья, я понял ваш намек и рад сообщить, что нас ждет долгожданный отдых в гостеприимном шато’. Около него и остановился наш автобус и мы поняли, что на счет шато Саша, пошутил. Потому что отель представлял из себя невзрачное, потемневшее от времени одноэтажное здание.  Над частью строения возвышались несколько этажей под крышей – обыч- ное явление для Германии. Но даже в такой непрезентабельной «архитектуре» нет и намека на небрежность. На фасаде - несколько больших окон – витрин с украшениями. И везде чистота.
     У входа нас встретил хозяин заведения, мужчина старше средних лет с таким пивным брюхом, что подобного чуда я еще не видел. Интересно было, как он садится в машину? Или он садится только на мотоцикл, как Депардье? Мы все зашли в холл, где Алексаша с хозяином поговорили на дойч, после чего нам выдали ключи. Нам с Верой достался номер, в который надо было сначала пройти по остек- ленной галерее, а потом спуститься вниз. Мы и так были на первом этаже, в каком же подвале нам пред-
лагают провести пару ночей? Оказывается, жилище построено на склоне, и грех было не воспользо- ваться рельефом. Нижние этажи размещаются уступами, так что в каждом номере есть дневной свет.  Все это мы увидели, когда зашли в свою келью и когда я вышел на зеленый склон - лужайку через окно, как на балкон. Надо еще подумать, был ли я когда - нибудь одновременно и в благоустроенном жилище, и на непокрытой асфальтом земле.
     День можно было записать в свой актив. Увидели темный лес Шварцвальд, о котором, я не раз слы- шал и который хотелось увидеть воочию, проехали по мосту через исток Дуная, погуляли по южным во- ротам Германии. Пора на покой. Спали хорошо.
     - Уснула без всяких снотворных, спала как убитая. А ты?- Вера вышла с водных процедур.
     - А я спал как сурок и без задних ног. По – моему, тоже неплохо.
     Шведский стол на сей раз оказался непривычно скудным. Даже салатов не было, пришлось довольст-
воваться буттербродами и кофе. А ведь нам предстояло побывать в двух странах за один день и еще оси
лить пару экскурсий в стране пребывания.
     Мы поехали к границе Швейцарии и дальше, чтобы попасть в одно из карликовых государств, «зажа-   
тых» между Швейцарией и Австрией – княжество Лихтенштейн, оно же – Светлый камень. Как только народ поудобней уселся в автобусе и он набрал крейсерскую скорость, Александр не заставил себя ждать: «Друзья мои, надеюсь, вы неплохо отдохнули за ночь, чтобы продолжить наше путешествие. Мы сегодня побываем сначала в стране, в которой счастливы даже коровы, затем будет прогулка по столице страны, которую трудно найти на карте без бинокля, далее нас ждет Цюрих, где в свое время обитал вождь мирового пролетариата, и последний аккорд нашей сегодняшней программы – Рейнские водопа- ды».
     Саша подождал, пока мы проникнемся предвкушением от предстоящих удовольствий, и продолжил:
     «Может быть, некоторые из вас навели справки о странах, куда мы направляемся, но чтобы не гадать об этом, я о них вкратце расскажу, чтобы занять дорогу, к тому же повторение, как мы знаем…
     Итак, Швайц, как еще называют эту альпийскую страну немцы, французы называют ее Сюисс, италь- янцы – Свиццера, а англичане и вовсе - Суизерлэнд. Для краткости я буду называть ее, как зовут соседи 
с севера. На востоке она граничит с Австрией, на юге с Италией и на западе с Францией. В этой стране говорят на языках всех соседей, причем соседи своей страны частенько подтрунивают друг над другом. Франкофоны, франкоговорящие швейцарцы, называют своих восточных земляков «засаринцами», пото- му что те живут по другую сторону реки Сарин. Швейцария имеет федеративное государственное уст- ройство – это конфедерация, состоящая из двадцати трех кантонов. Каждый из них - государство в госу- дарстве, маленькая страна с собственным бюджетом и финансами, со своими налогами и правом тратить их, как заблагорассудится - на собственные суды, полицию, образование и даже на прием водительских экзаменов. Когда - то многие из кантонов были суверенными государствами, и, судя по всему, некото- рые считают себя таковыми и по сей день. Швейцарские кантоны объединяют более 3000 местных общин, каждая из которых обладает правом принимать решения по вопросам, касающимся их внутрен- ней жизни - это социальное обеспечение и здравоохранение, энерго- и водоснабжение, автодороги и прочие пути сообщения. Есть у них и право вводить собственные праздники.
     Как видите, управлять такой сложной, в смысле государственного устройства, страной непросто. У каждой административной территории свои интересы, но у них есть идея, объединяющая всю нацию – они все хотят сохранить свою самобытность и не хотят быть похожими на других. Здесь успешно функ- ционируют органы местного самоуправления.  Национальный доход Швейцарии в расчете на душу насе ления самый высокий в мире. Однако, удовольствия от этого швейцарцы не испытывают. Они считают что такое положение вещей лишь временное, и все в итоге закончится полным развалом и слезами.
    Швейцарцев часто считают несколько угрюмыми и скучными - чуть ли не занудами, но при этом они   без жалости к себе и другим проявляют безумную работоспособность и удивительный талант  работать   не только  производительно, но и весьма полезно. Складывается впечатление, что швейцарцы действи- тельно способны получать от работы удовольствие. Не зря же эта страна ассоциируется с такими прият- ными вещами как сыр, часы, шоколад. Вот такая она, Швайц.
     А пока что мы едем по Германии, в сторону Швабии. Это область на юго – востоке земли Баден – Вюртемберг. Слово «швабы» происходит от названия германского племени «свевы», известного с III века и принадлежащего к «алеманнам», одной из древних германских народностей. Это они дали имя будущей стране, на многих европейских языках Германия – Alemania. В средние века швабы просла- вились своей храбростью, а сегодня над ними нередко подшучивают и говорят как о любителях хорошо поесть: у шваба нет сердца, зато два желудка. Анекдот: уроженец Пруссии, баварец и шваб сидят, пьют пиво; к каждому в кружку залетает муха; пруссак выпивает пиво вместе с мухой и требует принести новую порцию; баварец пальцами достает муху и продолжает пить; шваб вытаскивает муху и заставляет ее выплюнуть пиво, которое она успела проглотить».
     В этом месте автобус затрясло, хотя дорога к этому совсем не располагала. Она стремительно текла под колеса нашего авто и через пару часов привела к терминалу на границе Германии и Швейцарии. Сейчас границы уже нет, но кое – какие формальности остались. Наши водители пошли оформлять вау-
черы для дальнейшего проезда, а мы вышли из автобуса. Я тут же попросил Веру запечатлеть меня на фоне кордона за спиной. А денек выдался на славу, животворящее тепло пронизывало насквозь. И даль манила…
     Поехали дальше. Вроде ничего не изменилось: та же дорога, и то же солнце, но ощущение от окружа-
ющего ландшафта уже не то. Я смотрел то направо, то налево: молодых садов с ровными строчками са- женцев, поддерживаемых кольями, стало намного больше, облик сельских домов изменился: дома боль шие, в  два – три этажа, низ кирпичный, верх – дерево,  на верхних этажах балконы во всю ширину фа- сада. Кажется, каждый поворот дороги, после  которого открывались живописные перспективы с горами и стадами на их склонах - стал особенным.
    Незаметно мы оказались в Вадуце, столице княжества Лихтенштейн. На первом же перекрестке наш автобус остановила женщина – регулировщик дорожного движения. Она стояла к нам спиной и делала вертикальные круговые движения велосипедистам, коим конца не было видно. Мы поинтересовались у Саши, что бы это могло значить. Он сказал, что сегодня воскресенье и, видимо, жители столицы решили отметить это событие массовым велокроссом по улицам города, это, дескать, сейчас модно на Западе, массово кататься на великах, ведя здоровый образ жизни, к тому же у них, наверное, еще и какой – ни- будь местный праздник. Мы все же проехали на площадь – парковку для туристических автобусов, отку- да началась экскурсия. 
     Идя по главной улице Штедле, Саша рассказывал, а мы слушали в наушниках выданных нам аппара- тов, что земля, по которой  сейчас идем, принадлежит одному из самых маленьких государств на Земле: население страны чуть больше тридцати тысяч, из них в столице около пяти; с севера на юг государст- во «простирается» на 28 км., а с востока на запад – меньше десяти; своей армии нет, оборона возложена на Швейцарию, она же представляет интересы страны за границей; однопалатный парламент Ландтаг  состоит из пятнадцати членов; местная кутузка рассчитана на троих человек, но здесь “на троих не соображают”, так что она пустует.
     - А теперь посмотрите наверх,- сказал наш гид, показывая взглядом, куда надо смотреть. На краю высокой, поросшей кустарником горы виднелись фасады каких – то зданий. – Что это, по – вашему?
     Одна из женщин быстро сообразила: Судя по флагу, наверное, местная власть.
     - Совершенно верно, это княжеский за’мок. И судя по тому, что флаг поднят…
     - Значит, князь на месте,- не дала договорить гиду шустрая бабуля,- неужели он и сегодня работает?
     - Вполне возможно,- сказал кто – то из группы,- им, королям, все можно, даже работать в праздники. 
     История этой территории начинается с XV в. до н.э. Главную роль в перипетиях будущего сверхми-      
ниатюрного государства сыграла, конечно же, Священная Римская Империя, а вот следов Александра Великого здесь не обнаружено. Оно и понятно, он наводил порядки в других пределах. Кто знает, проживи он дольше, может быть дошла бы очередь и до этого карлика, хотя что ему тут делать? 
     Мы шли навстречу велосипедистам, они все ехали и ехали, не зная усталости. Некоторые, правда, устраивали «перекур», садились на лавочки или за столики в кафе. Среди любителей «верховой» езды можно было увидеть наездников любого возраста, не хватало только колясок. Тут и родители с детьми, и бабушки – дедушки с внуками. Для нас это стало откровением, мы такого еще не видели и от души позавидовали им. Умеют же люди отдыхать! Устроили себе праздник для тела и души прямо в городе, никуда не выезжая. Город чистый, машин нет, от большого скопления велосипедистов нет ни шума, ни пыли, никто никого никуда не гонит. Красота! Но тут к нашему Саше подошла какая - то барышня и что – то на ушко ему сказала. Оказалось, это не было признанием в любви, она попросила его говорить в микрофон потише. Культура! 
     За другими достопримечательностями, кроме кавалькады, тоже ходить никуда не пришлось. Тут все на одной улице: кафедральный собор св. Флорина, дом правительства, мэрия, «Банк Лихтенштейн».
     За тот час, который Саша дал в наше распоряжение, мы с Верой побывали в соборе и успели переку- 
сить в турецком кафе. Проблем с валютой не было, наряду со швейцарским франком принимают и евро.
     На обратом пути нас ждал Цюрих. Изрядную порцию информации о нем мы получили, приближаясь к нему, а также во время экскурсии. Он знаменит во многих областях не только в своей стране, но и в ми
ре. Цюрих – самый большой город Швейцарии по количеству жителей, здесь один из лучших в Европе университетов, город является четвертым после Нью – Йорка, Лондона и Токио центром международ- ных финансов, он всегда был центром либеральной мысли, привлекая Ленина, Юнга, Томаса Манна.
       Если город «стоит на воде» - это одно из главных его украшений. В Цюрихе есть и озеро с таким же
названием, и река Лиммат, вытекающая из озера. Александр привел нас на Линденхоф – площадку на вершине горы, некогда бывшая таможенным пунктом, откуда и вырос город. С этой площадки откры- вается великолепный обзор, как на ладони видны река, озеро, альпы и двухглавый собор Гроссмюнстер на другой стороне реки. Конечно, все это осталось не только в памяти, но и на всевозможных ее носите-
лях, в смысле фото- и видеоносителях. Потом мы спустились с горы (по лесенкам, разумеется), прошли по узким улочкам и вышли к Фраумюнстер – собору, бывшему когда – то женским монастырем для благородных девиц. В него мы зашли в сопровождении нашего Саши и Сони, примкнувшей к нам второму экскурсоводу. Она нам рассказала о витражах Марка Шагала. На меня они произвели впечатление потому, я думаю, что ими любуются, по утверждению Сони, так много людей. Но это на любителя. Я по природе своей реалист, и художества на библейские темы меня не трогают так, как других. После этого мы поблагодарили Соню за интересный рассказ и пошли по набережной в сторону дома, в котором когда – то проживал вождь мирового пролетариата, которого в наше время все чаще именуют немецким шпионом. Дом этот двухэтажный, разукрашен под фахверковый, с табличкой на стене. Вера попросила запечатлеть его на фото. Вот будет хвастаться перед подружками – была «по Ленинским местам»!
     Александр еще долго водил нас по всяким местам, а потом отпустил на все четыре стороны, сказав, что если кто не хочет далеко уходить от места, где должны собираться, чтобы ехать дальше, надо прой- ти по этой улице прямо до озера, повернуть направо два раза и будет нам счастье увидеть наш автобус. Мы с Верой так и сделали. После первого поворота направо увидели небольшую постройку из бетона. Чего - то она нас заинтересовала и мы обошли ее вокруг, но входа, в смысле двери, не было, а был про-
ход вовнутрь. Я рискнул и заглянул, это были писсуары. Очень удобно для мужчин. А для женщин? А пусть не рождаются кем попало. После второго поворота попалось заведение противоположного назна-
чения, кафешка под деревьями. Я еще не проголодался, а вот моей спутнице надо есть помаленьку, но почаще. Поэтому она села за столик, а я принес ей перекусить и тоже сел. Потом предложил сфоткать ее за едой. Она не возражала. Я щелкнул и сказал:
      - Это чтобы ты не говорила потом, что тебя тут не кормили.
     Она чуть не поперхнулась, но ничего не сказала. И правильно сделала, поняла, что это все же больше похоже на шутку. Если бы в меню были глинтвейн и жареные каштаны, я бы составил ей компанию, но увы…
     Напоследок мы долго стояли на берегу озера и любовались белым лебедем. Птица чего – то или кого – то выискивала в воде и без конца ныряла, а мы не могли оторвать глаз от нее. 
     Поехали на Рейнские водопады. С дороги любовались живописными картинами, открывающимися по  обе стороны автострады. А в одном месте, где между гор, внизу, виднелось голубое озеро, не удержа- лись и попросили Сашу сделать короткую остановку, чтобы выйти из автобуса и пофотографироваться на фоне этой красоты: на самом верху – голые горы с вершинами в облаках, ниже – пояс снегов с водо-
падами в расщелинах и с бурой редкой растительностью, потом опять безлесые крутые склоны, еще ни- же – зелень лесов и лугов, а у подножья – голубая гладь воды. Еще типичная здесь картинка: у подножья гор и на их склонах – большие и маленькие поселения, белые домики с красными крышами, пасущиеся стада. Что может быть лучше этой жизни  – дышать чистым воздухом, пить родниковую воду, пасти скот, никуда не спешить - в согласии с природой?!
     К водопадам мы долго подкрадывались, заезжали с разных сторон, чтобы лучше их разглядеть. Води-
тель с Сашей, видимо, давно тут не были и забыли, как это делается. Но все же нашли место, где было людно от нашего брата – туриста. Стали изображать друг друга на фоне пенящейся воды. Максимальная ширина водопадов примерно сто метров, высота около двух. Не Ниагара, но все же…
     Когда уезжали от них, я высмотрел более подходящее место для съемок, в профиль они смотрелись намного интересней: с такого раккурса бурлящая вода, рассыпающаяся в струи и брызги получилась бы живой. У нас же она получилась белым пятном на фоне зарослей и строений. Рейн в этом месте уже могуч.
     Всё, программа второго дня путешествия, 05.05.2013, успешно завершена. Со спокойной совестью можно на покой. Я уснул почти сразу, не дожидаясь Веры. После такого насыщенного дня и она должна была быстренько угомониться. Но, видимо, все было не так. Ночью я проснулся, потому что горел свет, а Вера что – то искала в своей сумке. 
     - Что ты ищешь?
     - Валидол с нитроглицерином, мне очень плохо…
     Я подождал немного, но, зная, что скоро она не найдет, дал свои таблетки. Она выпила и легла. Вско-
ре я снова уснул. А проснулся только утром, Вера была уже на ногах.
     - Ну, как твое самочувствие?
     - Мне лучше, ты сегодня спас меня.
     - Ну уж…
     - А что ты думаешь? С этим шутить нельзя, я врач, знаю. Еще бы знать, из – за чего эти приступы бывают. Вроде нет никаких причин, видно, возраст. Ладно, будем надеяться, что это больше не повто- рится, по крайней мере, здесь. Нам нельзя расслабляться, глядя на эти красо’ты.
     Сходили на завтрак, собрали вещички и вышли к автобусу. Солнце уже золотило верхушки гор, было свежо’. Недалеко от нас на склоне виднелось шале’ и стадо коров на альпийском лугу. Так вот где зарождаются швейцарский сыр и шоколад – на этих чистых лугах со счастливыми буренками на них. Я делал последние снимки идиллической жизни – когда еще такое увидишь?! Ни тебе дымящих труб, ни оглушительного рёва самолетов, ни трескотни машин и тракторов, ничего, что могло бы нарушить ти- шину и покой - естественное, гармоничное состояние природы. Мечта экологов, и не только.
     Из низины в нашу сторону по проселку поднимались две женщины с лыжными палками в руках. Они шли бойко, налегке, помогая себе палками, и по облику их видно было, что и на душе у них легко.  Живут же люди…
       Поехали в Базель. Перед поездкой я дома почитал кое – что о нем в Сети. Что он знаменит музеями, старинными постройками и карнавалом, не уступающим Венецианскому. Музеи здесь на любой вкус це-
нителей истории и искусств – можно найти работы старых художников, импрессионистов и современ-
ных. Есть и такие интересные, как музей кукол, Еврейский музей, пожарный. И хоть ни в одном из них на сей раз побывать не удалось, представление о городе составилось и осталось.
     Александр сразу повел нас на место, откуда – с 62-метровой высоты на смотровой площадке одной из башен Munster’а, Кафедрального собора, главной достопримечательности города – мы и любовались им. С этого места видны также французский Эльзас, немецкий Шварцвальд и международный Рейн. Потом  прогулялись по набережной Малого Базеля, откуда открывается красивый вид на Кафедральный собор, который мы только что покинули, и Б.Б. (Большой Базель). Здесь, в Базеле, Рейн круто поворачивает на-
право и устремляется на север. Вот и нам пришла пора отправляться туда же, домой, в смысле, в Vater- land. 
     До того как доехать до холмистой местности – любовались, как Альпы рисуют горизонт: белым, зеле- ным, бурым. Горы не цветы, но красивы!!! Красивы мощью, несокрушимым спокойствием, недоступ- ностью. Они достойны того чтобы хотелось их осилить (но не покорить, потому что и после восхож- дения для других они остаются попрежнему недоступными). Мы восторгаемся ими снизу, а если ока- заться там, наверху? Что мы увидим оттуда? «Весь мир на ладони»?! Не зря, ох не зря люди на них лезут! Вера смотрела на них и не могла насмотреться. Крутила головой и показывала рукой направо – налево, призывая и других насладиться захватывающими картинами. Я не выпускал фотик из рук, щелкал поминутно. Тут я приятно удивился, что современная аппаратура позволяет получать хорошие снимки и во время движения. Автобус ехал со скоростью около ста км/час, а фотки получились вполне        Вера сказала, что в понедельник она в последний раз съездит к психотерапевту, во вторник у ней УЗИ брюшной полости, а потом приедет повидаться и привезет чемодан, надо готовиться к поездке, Николай уже ждет. Во время всего разговора Вера говорила так правдоподобно, что если бы это было неправдой, то она или играет гениально, таких актрис свет не видывал, или же я ни черта не понимаю в человеческой природе, тем более если она женская. Думаю, второй вариант ближе к истине, и это не удивительно.
       Что – то в последнее время особенно хочется общения. Неужели это весна так влияет? Похоже, она, Вера, добьется таки своего, и я паду перед ней как спелый плод. Девять лет уже живу один. Насколько меня еще хватит? Вот только когда она рядом, полной удовлетворенности в себе не ощущаю. Все таки она «с приветом». Взять такой пример. Перед походом в магазин за продуктами она записывает на клочке бумаги – что надо купить. Я тоже иногда так делаю. Но она – то список в свою бездонную сумку не кладет, потому что в магазине будет долго искать его и все равно не найдет, зато привлечет внимание охраны. Поэтому по улице идет с этой бумажкой в руке, будто со знаменем склеротиков. А сделаешь замечание – обижается. И что тут делать? Я тебя спрашиваю, приятель. - Что, что,- бурчит он,- смирить- ся и не мучиться. Это еще не самое худшее в жизни, это мелочи. А вот если… - Ладно, можешь не про- должать, знаю я, как люди годами  ухаживают за женами. Хватит ли меня на это, если потребуется?
       Идеальных людей не бывает – это я по поводу склеротиков – к тому же уже сказывается возраст. И у меня, надеюсь, найдется куча «приветов», и это тот случай, когда приходится «брать» человека таким, каков он есть или… Вот только научиться бы этому нелегкому искусству – жить с другим человеком…         
       Во вторник Вера позвонила и сказала, что завтра ей еще надо к врачу, поэтому приедет, вернее все-
го, в четверг. В четверг она позвонила и сказала, что заболела, ее вырвало и пронесло. Видимо, нынче такая новая весенняя зараза на людей нападает. В общем, не золотуха, так понос. Лишь бы оклематься до поездки, времени еще достаточно.
        Вера заболела и не приехала. А я звонил ей в пятницу и субботу, но ее, как всегда, у домашнего те-   
лефона не оказалось. Даже во время болезни ее нет дома. Что же это такое? Как это понять? Я терялся в догадках, думая все о том же диссиденте. В воскресенье снова хотел удостовериться, что ее нет дома, но не успел, позвонила она. Я начал было с претензий по поводу того что звонил ей, но… Но она, оказы-
вается, лежит в больнице, в инфекционном отделении. Стало стыдно за свои подозрения. Спросил, что принести в больницу, она сказала, что уже почти поправилась и будет выписываться, так что приходить
не надо.
       Между тем подготовка к очередной вылазке в Европу вышла на финишную прямую. В понедельник, 29 апреля, должны вылететь в Гамбург с пересадкой в Шереметьево. Погоду обещают не ахти какую для полетов. Спросил по эл. почте у Ильи из русскоязычного турбюро в Гамбурге, набралась ли группа для поездки в Швейцарию. Он ответил, что поездка состоится на 100% и выслал Туристическую путевку. Все нормально. Пока.      
        Николай почти каждый раз, когда говорит с матерью по телефону, говорит, что ждет нас и просит уточнить день нашего прилета. Чтой - то он нынче шибко загрустил, а ведь прошло только чуть больше полугода, когда мы уехали от него. Видно, свадьба повлияла. Они с Ниной из Новгорода поженились та- ки за один день в Дании. Потом Нина уехала домой, вот он и заскучал. Николай выбрал самый трудный вариант женитьбы. Трудности связаны с немецкими законами, которые становятся все более жесткими. Несмотря на то что человек является женой или мужем половины, живущей в Германии, тот, кто хочет с ним соединиться, должен знать минимум немецкого. И это правильно. Потому что  находясь там и живя постоянно, некоторые умудряются не знать его. О какой полноценной жизни тут можно говорить? Нина, находясь в России, этот минимум сдала. Но тут появилась новая зацепка. Николай, как глава семьи, дол-
жен иметь соответствующий доход, чтобы прокормить семью из четырех человек. У Нины есть дочь и еще она, Нина, уехала от Коли с приплодом. К этой проблеме подключились и мы. Сначала Вера высла-   
ла четыреста евро – двухмесячную плату квартирантов, а потом и я свою двухмесячную «пензию». Эти переводы Николай покажет в соответствующий орган – дескать ему помогают родители, и вопрос о кор-
межке семьи не должен стать препятствием для воссоединения «ея». Мой – то перевод Николай потом отдал за наши путевки в Швейцарию и Лихтенштейн. Таким образом мы хотели бы помочь парню, но что из этого выйдет, покажет только время.    
    Итак, снова Шереметьево. Погода отличная, мы уже в самолете на следующий рейс, но взлететь не да- ют, экипаж сказал, что воздушное пространство над городом закрыто. В мою голову закралась крамоль- ная мысль: наверно, какой – то начальник пролетает. В итоге в Гамбург прилетели с опозданием в два часа. На этот раз пограничный контроль Вера прошла гладко. Зато тормознули меня. Пограничник стал приставать с вопросами, как и к предыдущим прибывшим. Больше всего его интересовало, когда мы отправимся обратно. У меня было время составить в уме фразу и я озвучил ее: Siebzehnte May. Но любо- пытный не отставал, вставая за стеклянным барьером и глядя мне прямо в глаза, спросил еще о чем – то. Вопрос оказался на засыпку, хоть я и не знал, чего ему еще надо. Я стушевался, впору было пускать пу- зыри. Помощь пришла, откуда меньше всего ждал: Вера непостижимым образом усекла, что бдительно- го стража границ интересует, к кому мы пожаловали. Она сказала: Николай Шмидт. Погранец смилости- вился и проштамповал мой паспорт, как будто это имя ему что – то говорило.
     Позже я поинтересовался у Веры, как она поняла, о чем был последний вопрос. Оказывается, она, бывая у диссидента – алкаша, вовсю говорила с его собакой Цезарем по – немецки. Собака неплохо натаскала Веру, она до сих пор кое – что помнит. Ни фига себе…   
     Николай нас встретил со своей японкой «Авенсис», и мы поехали по городу по его делам. Погода здесь, как и в прошлый раз, оказалась никудышной, холодно, дождь. Изрядно поколесив, возница повез нас, наконец, подкрепиться с дороги. В большущем супермаркете насилу нашли кафешку и полакоми- лись вкусной поджаренной до золотистой корочки рыбой с отварным и поджаренным же картофелем. Немцы научились готовить рыбу без костей, так что не надо изощряться и удалять их. Вспомнился 1964 год, когда, будучи холостыми и почти нецелованными, с Валерой впервые побывали за границей, в ГДР. Тогда нашу группу повели в один из ресторанов, где тоже подавали рыбу, но с костями. И мы долго мучились с ней, стараясь подражать седовласому соседу – немцу, скрупулезно извлекавшему ненуж- ные элементы из блюда, а официанты смотрели на нас из – за углов и смеялись.
     Дома у Николая время как – будто остановилось, после нашего отъезда ничего в облике квартиры не изменилось, та же заклеенная раковина в ванной, света в прихожей нет, звонок в двери не «пашет». Ни-      
на из Новгорода, теперь уже жена хозяина, видно, давно не приезжала из России, потому что в мойке на кухне – гора немытой посуды. Типичный образчик интерьера замшелого холостяка. Я тоже принадлежу к их сословию, но у меня нет такого бардака и мне их не понять.
     Первым делом Вера взялась за посуду, а я распаковал вещи. На этот раз их было немного, потому что приехали мы ненадолго, всего на двадцать дней. Времени на раскачку нет, надо продвигать переговоры относительно первой нашей поездки в страну - заповедник капитализма, как еще называют Швейцарию. При оплате путевок вышла небольшая промашка, я остался должен шестьдесят евро. С Ильей договори-
лись, что остаток я заплачу уже в автобусе, который нас повезет на самый юг Германии и дальше. 
     Но до этой долгожданной поездки надо было подумать и о хлебе насущном. Поэтому назавтра мы с Верой сначала сходили за продуктами в «Penny», потом немного обновили свой «прикид». В «C&A» она      
купила блузку (куда же без нее?), в «Deichman»е – очень красивые оранжевые ботиночки, а в «Adler»е -
куртку под цвет купленной обуви. Я обзавелся новыми портками и для дома, и для выхода в свет. 
     1 – го Мая – он и в Германии праздник, вернее, нерабочий день. Вера с сыном уехали на блошиный рынок, а я сидел на кухне в компании «MARTINAZZI» и полными мусора мешков. В каждом мешке – свои отходы, в синих – пластик, в желтых – стекло, в белых – пищевые отбросы - и попробуй их перепутать! Получишь по башке. Поэтому даже самый отъявленный лентяй и грязнуля как миленький пакует мешки как положено. Даже наш Николай, воспитанный в СССР, но полтора десятка лет живу- щий здесь, не осмеливается нарушить мусорный Gesetz.
     Четвертого мая, на той же неделе, как приехали к Коле, мы поехали дальше. К половине шестого утра он привез нас к месту сбора групп, откуда обычно они отправляются в путешествие, на улицу Кирхен- аллее, рядом с Hauptbahnhof. Нашего автобуса еще не было, зато было свежо, и люди бодрились и ёжились, прогоняя остатки сна. В этой турфирме поездки всегда начинаются так рано и очень поздно, около полуночи, кончаются. И это хорошо, потому что нет ночной езды, когда очень хочется спать не только пассажирам…
       Мы уже знали, какой автобус нас повезет, поэтому, увидев искомые приметы – цвет и номера’, сгру-
дились около него. А тут и руководитель подоспел. Александр,- отрекомендовался он, молодой муж- чина лет сорока с усиками, и попросил положить громоздкие вещи в багажное отделение автобуса. При таких поездках на тамошних дорогах правила весьма строгие: чтобы (если случится авария) в проходах и под ногами никаких вещей и «узелков» не было, а то штрафанут по полной. Нам, россиянам, вечно уповающим на авось, такая строгость кажется излишней, но мы, оказывается, еще не окончательно отби лись от рук. По крайней мере, боязнь быть оштрафованным и лишиться кругленькой, даже по западным меркам, суммы действует не хуже каленого железа. Видно, это самый верный для нас путь приобщаться к цивилизации.      
     Наконец, все утряслось, все заняли места «согласно купленным билетам», мы с Верой – во втором от водителя, правом по ходу ряду, сразу за вторым водилой – женщиной – и автобус тронулся. Путь предс-          
тоял неблизкий, практически, через всю страну с севера на юг. В дороге будем около двенадцати часов. Я ехал в подобную поездку не впервой, в предыдущие туры тоже приходилось преодолевать это рассто-
яние. А Вера ездила в этом направлении только до Франкфурта, это примерно половина нынешней доро
ги. Как она выдержит со своим здоровьем, готовым в любое время преподнести сюрприз? Выдюжит благодаря горячему желанию побывать и в Швейцарии, и в Лихтенштейне? Посмотрим…
     Дорога знакомая, но привыкнуть к ее красоте, к ее обустройству, и к тому, что вокруг – невозможно. В начале мая на полях уже вовсю кипит жизнь растительности: ярко – желтые поля рапса чередуются с зелеными квадратами и прямоугольниками, имеющими, кажется, все оттенки зеленого. Ни единого клоч
ка необработанной земли. Эх, бауэры, вам бы да наших бурьянов…
    Первый пункт, где мы остановились надолго, город Фрайбург. Здесь же была наша гостиница, откуда
мы выезжали на «объекты» - цели нашего путешествия.
     Подъезжая к городу, Саша – гид информирует : «город небольшой, всего - то двести тысяч, но и у не- го есть свои изюминки. Это - южные ворота Германии, столица Шварцвальда, недалеко от него сходятся границы трех стран, а каких – не скажу, потому что вы и сами уже, надеюсь, знаете. Но все же уточню – в пятнадцати км. к западу, по Рейну, проходит граница с Францией, а стоит проехать полсотни км. к югу – и вы уже у северных ворот Швейцарии, в Базеле. Фрайбург был основан в 1120 году герцогами из династии Цэрингенов, однако правление этой династии было несчастливым. Почти сто лет продолжа- лись конфликты между правителями и горожанами. Наконец в 1368 году богатые бюргеры откупились  от неугодного им очередного графа огромной суммой – 15.000 марок серебром – и добровольно попро- сили покровительства Габсбургов, которые и правили Фрайбургом до начала 19 столетия. В пятнад- цатом веке эрцгерцогом Альбрехтом IV был основан Фрайбургский университет, который вскоре просла вился по всей Европе как центр гуманизма».    
     Много интересного еще успел рассказать наш поводырь. Главный вывод, который я сделал из того экскурса в историю: в те стародавние времена в жизни народов большую роль играла церковь. От нее, ее покровительства или притеснений, зависела судьба многих выдающихся людей. Вот и здесь, во Фрай-
бурге, в свое время вынужден был скрываться от преследования протестантов великий гуманист Эразм Роттердамский, он бежал сюда из Базеля. Что же касается более близкого нам времени, то во время последней войны город был сильно разрушен, но, к чести горожан, они восстановили его, и сейчас от той разрухи не осталось и следа.
     В чем мы и убедились, гуляя по его улицам, кое - где даже покрытым мозаикой. В городе много обли-
цованных камнем канавок с журчащей водой. Оно и понятно, это юг Германии, и прохлада в летние месяцы – это то, что надо. Был теплый, чудесный майский день, к тому же суббота, народу на улицах полно, и все молодого. В этом, отношении, а также в том, что многие пользуются велосипедами, Фрай- бург похож на Амстердам. Только здесь на улицах при всем желании этих разбитых вхлам транспорт- ных средств не увидишь – порядок!
    Мы с Верой не участвовали в общей экскурсии, гуляли сами по себе, полагая, что основные достопри- мечательности мы тоже увидим. Одну из самых важных – Кафедральный собор – мы вскоре и узрели. Он построен в классическом для зданий такого рода готическом стиле и с характерными элементами - витражами и химерами по карнизу. Химеры на Соборе – странное сочетание. Мне, убежденному атеис-
ту, далекому от церковных дел, этого не понять. А вот дойти до университета, основанного в 1457 году и давшему импульс процветанию Фрайбурга, мы уже не успели за те неполные пару часов, что имели в
своем распоряжении. Мы не успели увидеть и ощутить еще многое из того, из – за чего и сами немцы хотят жить здесь, в самом теплом городе Германии. Но подкрепиться немецкими колбасками мы все же успели, это святое.
     На закате дня поехали в отель в немецкие Альпы по очень темному, Шварцвальдскому, лесу. Саша – гид рассказывал: «Шварцвальд – регион на юге Германии с большими и малыми городами и весями, го-рами и лесами, со своей культурой. Леса занимают больше половины территории региона. В отличие от смешанного, пронизанного светом Баварского леса и уж тем более от Венского, здешние горы поросли’,  как видите, могучими темными елями. В зарослях обитают лисы и филины, на склонах пастбищ пасутся коровы. Этот лес знаменит реками, ручьями, водопадами. В Шварцвальде берет начало Дунай. Сырые мхи и глубокие озера навевали сказочникам страшные сюжеты. Но современный Шварцвальд вполне приветлив, здесь много горнолыжных курортов, есть природные парки и Европейский парк аттракцио- 
нов. Совершить длительный пеший поход в гору – обычное развлечение местных жителей. Кого это за- 
интриговало, можете встать часиков в пять утра и пройтись до завтрака. Есть желающие?- спросил Саша, но в ответ услышал гробовую тишину.- Что ж, друзья, я понял ваш намек и рад сообщить, что нас ждет долгожданный отдых в гостеприимном шато’. Около него и остановился наш автобус и мы поняли, что на счет шато Саша, пошутил. Потому что отель представлял из себя невзрачное, потемневшее от времени одноэтажное здание.  Над частью строения возвышались несколько этажей под крышей – обыч- ное явление для Германии. Но даже в такой непрезентабельной «архитектуре» нет и намека на небрежность. На фасаде - несколько больших окон – витрин с украшениями. И везде чистота.
     У входа нас встретил хозяин заведения, мужчина старше средних лет с таким пивным брюхом, что подобного чуда я еще не видел. Интересно было, как он садится в машину? Или он садится только на мотоцикл, как Депардье? Мы все зашли в холл, где Алексаша с хозяином поговорили на дойч, после чего нам выдали ключи. Нам с Верой достался номер, в который надо было сначала пройти по остек- ленной галерее, а потом спуститься вниз. Мы и так были на первом этаже, в каком же подвале нам пред-
лагают провести пару ночей? Оказывается, жилище построено на склоне, и грех было не воспользо- ваться рельефом. Нижние этажи размещаются уступами, так что в каждом номере есть дневной свет.  Все это мы увидели, когда зашли в свою келью и когда я вышел на зеленый склон - лужайку через окно, как на балкон. Надо еще подумать, был ли я когда - нибудь одновременно и в благоустроенном жилище, и на непокрытой асфальтом земле.
     День можно было записать в свой актив. Увидели темный лес Шварцвальд, о котором, я не раз слы- шал и который хотелось увидеть воочию, проехали по мосту через исток Дуная, погуляли по южным во- ротам Германии. Пора на покой. Спали хорошо.
     - Уснула без всяких снотворных, спала как убитая. А ты?- Вера вышла с водных процедур.
     - А я спал как сурок и без задних ног. По – моему, тоже неплохо.
     Шведский стол на сей раз оказался непривычно скудным. Даже салатов не было, пришлось довольст-
воваться буттербродами и кофе. А ведь нам предстояло побывать в двух странах за один день и еще оси
лить пару экскурсий в стране пребывания.
     Мы поехали к границе Швейцарии и дальше, чтобы попасть в одно из карликовых государств, «зажа-   
тых» между Швейцарией и Австрией – княжество Лихтенштейн, оно же – Светлый камень. Как только народ поудобней уселся в автобусе и он набрал крейсерскую скорость, Александр не заставил себя ждать: «Друзья мои, надеюсь, вы неплохо отдохнули за ночь, чтобы продолжить наше путешествие. Мы сегодня побываем сначала в стране, в которой счастливы даже коровы, затем будет прогулка по столице страны, которую трудно найти на карте без бинокля, далее нас ждет Цюрих, где в свое время обитал вождь мирового пролетариата, и последний аккорд нашей сегодняшней программы – Рейнские водопа- ды».
     Саша подождал, пока мы проникнемся предвкушением от предстоящих удовольствий, и продолжил:
     «Может быть, некоторые из вас навели справки о странах, куда мы направляемся, но чтобы не гадать об этом, я о них вкратце расскажу, чтобы занять дорогу, к тому же повторение, как мы знаем…
     Итак, Швайц, как еще называют эту альпийскую страну немцы, французы называют ее Сюисс, италь- янцы – Свиццера, а англичане и вовсе - Суизерлэнд. Для краткости я буду называть ее, как зовут соседи 
с севера. На востоке она граничит с Австрией, на юге с Италией и на западе с Францией. В этой стране говорят на языках всех соседей, причем соседи своей страны частенько подтрунивают друг над другом. Франкофоны, франкоговорящие швейцарцы, называют своих восточных земляков «засаринцами», пото- му что те живут по другую сторону реки Сарин. Швейцария имеет федеративное государственное уст- ройство – это конфедерация, состоящая из двадцати трех кантонов. Каждый из них - государство в госу- дарстве, маленькая страна с собственным бюджетом и финансами, со своими налогами и правом тратить их, как заблагорассудится - на собственные суды, полицию, образование и даже на прием водительских экзаменов. Когда - то многие из кантонов были суверенными государствами, и, судя по всему, некото- рые считают себя таковыми и по сей день. Швейцарские кантоны объединяют более 3000 местных общин, каждая из которых обладает правом принимать решения по вопросам, касающимся их внутрен- ней жизни - это социальное обеспечение и здравоохранение, энерго- и водоснабжение, автодороги и прочие пути сообщения. Есть у них и право вводить собственные праздники.
     Как видите, управлять такой сложной, в смысле государственного устройства, страной непросто. У каждой административной территории свои интересы, но у них есть идея, объединяющая всю нацию – они все хотят сохранить свою самобытность и не хотят быть похожими на других. Здесь успешно функ- ционируют органы местного самоуправления.  Национальный доход Швейцарии в расчете на душу насе ления самый высокий в мире. Однако, удовольствия от этого швейцарцы не испытывают. Они считают что такое положение вещей лишь временное, и все в итоге закончится полным развалом и слезами.
    Швейцарцев часто считают несколько угрюмыми и скучными - чуть ли не занудами, но при этом они   без жалости к себе и другим проявляют безумную работоспособность и удивительный талант  работать   не только  производительно, но и весьма полезно. Складывается впечатление, что швейцарцы действи- тельно способны получать от работы удовольствие. Не зря же эта страна ассоциируется с такими прият- ными вещами как сыр, часы, шоколад. Вот такая она, Швайц.
     А пока что мы едем по Германии, в сторону Швабии. Это область на юго – востоке земли Баден – Вюртемберг. Слово «швабы» происходит от названия германского племени «свевы», известного с III века и принадлежащего к «алеманнам», одной из древних германских народностей. Это они дали имя будущей стране, на многих европейских языках Германия – Alemania. В средние века швабы просла- вились своей храбростью, а сегодня над ними нередко подшучивают и говорят как о любителях хорошо поесть: у шваба нет сердца, зато два желудка. Анекдот: уроженец Пруссии, баварец и шваб сидят, пьют пиво; к каждому в кружку залетает муха; пруссак выпивает пиво вместе с мухой и требует принести новую порцию; баварец пальцами достает муху и продолжает пить; шваб вытаскивает муху и заставляет ее выплюнуть пиво, которое она успела проглотить».
     В этом месте автобус затрясло, хотя дорога к этому совсем не располагала. Она стремительно текла под колеса нашего авто и через пару часов привела к терминалу на границе Германии и Швейцарии. Сейчас границы уже нет, но кое – какие формальности остались. Наши водители пошли оформлять вау-
черы для дальнейшего проезда, а мы вышли из автобуса. Я тут же попросил Веру запечатлеть меня на фоне кордона за спиной. А денек выдался на славу, животворящее тепло пронизывало насквозь. И даль манила…
     Поехали дальше. Вроде ничего не изменилось: та же дорога, и то же солнце, но ощущение от окружа-
ющего ландшафта уже не то. Я смотрел то направо, то налево: молодых садов с ровными строчками са- женцев, поддерживаемых кольями, стало намного больше, облик сельских домов изменился: дома боль шие, в  два – три этажа, низ кирпичный, верх – дерево,  на верхних этажах балконы во всю ширину фа- сада. Кажется, каждый поворот дороги, после  которого открывались живописные перспективы с горами и стадами на их склонах - стал особенным.
    Незаметно мы оказались в Вадуце, столице княжества Лихтенштейн. На первом же перекрестке наш автобус остановила женщина – регулировщик дорожного движения. Она стояла к нам спиной и делала вертикальные круговые движения велосипедистам, коим конца не было видно. Мы поинтересовались у Саши, что бы это могло значить. Он сказал, что сегодня воскресенье и, видимо, жители столицы решили отметить это событие массовым велокроссом по улицам города, это, дескать, сейчас модно на Западе, массово кататься на великах, ведя здоровый образ жизни, к тому же у них, наверное, еще и какой – ни- будь местный праздник. Мы все же проехали на площадь – парковку для туристических автобусов, отку- да началась экскурсия. 
     Идя по главной улице Штедле, Саша рассказывал, а мы слушали в наушниках выданных нам аппара- тов, что земля, по которой  сейчас идем, принадлежит одному из самых маленьких государств на Земле: население страны чуть больше тридцати тысяч, из них в столице около пяти; с севера на юг государст- во «простирается» на 28 км., а с востока на запад – меньше десяти; своей армии нет, оборона возложена на Швейцарию, она же представляет интересы страны за границей; однопалатный парламент Ландтаг  состоит из пятнадцати членов; местная кутузка рассчитана на троих человек, но здесь “на троих не соображают”, так что она пустует.
     - А теперь посмотрите наверх,- сказал наш гид, показывая взглядом, куда надо смотреть. На краю высокой, поросшей кустарником горы виднелись фасады каких – то зданий. – Что это, по – вашему?
     Одна из женщин быстро сообразила: Судя по флагу, наверное, местная власть.
     - Совершенно верно, это княжеский за’мок. И судя по тому, что флаг поднят…
     - Значит, князь на месте,- не дала договорить гиду шустрая бабуля,- неужели он и сегодня работает?
     - Вполне возможно,- сказал кто – то из группы,- им, королям, все можно, даже работать в праздники. 
     История этой территории начинается с XV в. до н.э. Главную роль в перипетиях будущего сверхми-      
ниатюрного государства сыграла, конечно же, Священная Римская Империя, а вот следов Александра Великого здесь не обнаружено. Оно и понятно, он наводил порядки в других пределах. Кто знает, проживи он дольше, может быть дошла бы очередь и до этого карлика, хотя что ему тут делать? 
     Мы шли навстречу велосипедистам, они все ехали и ехали, не зная усталости. Некоторые, правда, устраивали «перекур», садились на лавочки или за столики в кафе. Среди любителей «верховой» езды можно было увидеть наездников любого возраста, не хватало только колясок. Тут и родители с детьми, и бабушки – дедушки с внуками. Для нас это стало откровением, мы такого еще не видели и от души позавидовали им. Умеют же люди отдыхать! Устроили себе праздник для тела и души прямо в городе, никуда не выезжая. Город чистый, машин нет, от большого скопления велосипедистов нет ни шума, ни пыли, никто никого никуда не гонит. Красота! Но тут к нашему Саше подошла какая - то барышня и что – то на ушко ему сказала. Оказалось, это не было признанием в любви, она попросила его говорить в микрофон потише. Культура! 
     За другими достопримечательностями, кроме кавалькады, тоже ходить никуда не пришлось. Тут все на одной улице: кафедральный собор св. Флорина, дом правительства, мэрия, «Банк Лихтенштейн».
     За тот час, который Саша дал в наше распоряжение, мы с Верой побывали в соборе и успели переку- 
сить в турецком кафе. Проблем с валютой не было, наряду со швейцарским франком принимают и евро.
     На обратом пути нас ждал Цюрих. Изрядную порцию информации о нем мы получили, приближаясь к нему, а также во время экскурсии. Он знаменит во многих областях не только в своей стране, но и в ми
ре. Цюрих – самый большой город Швейцарии по количеству жителей, здесь один из лучших в Европе университетов, город является четвертым после Нью – Йорка, Лондона и Токио центром международ- ных финансов, он всегда был центром либеральной мысли, привлекая Ленина, Юнга, Томаса Манна.
       Если город «стоит на воде» - это одно из главных его украшений. В Цюрихе есть и озеро с таким же
названием, и река Лиммат, вытекающая из озера. Александр привел нас на Линденхоф – площадку на вершине горы, некогда бывшая таможенным пунктом, откуда и вырос город. С этой площадки откры- вается великолепный обзор, как на ладони видны река, озеро, альпы и двухглавый собор Гроссмюнстер на другой стороне реки. Конечно, все это осталось не только в памяти, но и на всевозможных ее носите-
лях, в смысле фото- и видеоносителях. Потом мы спустились с горы (по лесенкам, разумеется), прошли по узким улочкам и вышли к Фраумюнстер – собору, бывшему когда – то женским монастырем для благородных девиц. В него мы зашли в сопровождении нашего Саши и Сони, примкнувшей к нам второму экскурсоводу. Она нам рассказала о витражах Марка Шагала. На меня они произвели впечатление потому, я думаю, что ими любуются, по утверждению Сони, так много людей. Но это на любителя. Я по природе своей реалист, и художества на библейские темы меня не трогают так, как других. После этого мы поблагодарили Соню за интересный рассказ и пошли по набережной в сторону дома, в котором когда – то проживал вождь мирового пролетариата, которого в наше время все чаще именуют немецким шпионом. Дом этот двухэтажный, разукрашен под фахверковый, с табличкой на стене. Вера попросила запечатлеть его на фото. Вот будет хвастаться перед подружками – была «по Ленинским местам»!
     Александр еще долго водил нас по всяким местам, а потом отпустил на все четыре стороны, сказав, что если кто не хочет далеко уходить от места, где должны собираться, чтобы ехать дальше, надо прой- ти по этой улице прямо до озера, повернуть направо два раза и будет нам счастье увидеть наш автобус. Мы с Верой так и сделали. После первого поворота направо увидели небольшую постройку из бетона. Чего - то она нас заинтересовала и мы обошли ее вокруг, но входа, в смысле двери, не было, а был про-
ход вовнутрь. Я рискнул и заглянул, это были писсуары. Очень удобно для мужчин. А для женщин? А пусть не рождаются кем попало. После второго поворота попалось заведение противоположного назна-
чения, кафешка под деревьями. Я еще не проголодался, а вот моей спутнице надо есть помаленьку, но почаще. Поэтому она села за столик, а я принес ей перекусить и тоже сел. Потом предложил сфоткать ее за едой. Она не возражала. Я щелкнул и сказал:
      - Это чтобы ты не говорила потом, что тебя тут не кормили.
     Она чуть не поперхнулась, но ничего не сказала. И правильно сделала, поняла, что это все же больше похоже на шутку. Если бы в меню были глинтвейн и жареные каштаны, я бы составил ей компанию, но увы…
     Напоследок мы долго стояли на берегу озера и любовались белым лебедем. Птица чего – то или кого – то выискивала в воде и без конца ныряла, а мы не могли оторвать глаз от нее. 
     Поехали на Рейнские водопады. С дороги любовались живописными картинами, открывающимися по  обе стороны автострады. А в одном месте, где между гор, внизу, виднелось голубое озеро, не удержа- лись и попросили Сашу сделать короткую остановку, чтобы выйти из автобуса и пофотографироваться на фоне этой красоты: на самом верху – голые горы с вершинами в облаках, ниже – пояс снегов с водо-
падами в расщелинах и с бурой редкой растительностью, потом опять безлесые крутые склоны, еще ни- же – зелень лесов и лугов, а у подножья – голубая гладь воды. Еще типичная здесь картинка: у подножья гор и на их склонах – большие и маленькие поселения, белые домики с красными крышами, пасущиеся стада. Что может быть лучше этой жизни  – дышать чистым воздухом, пить родниковую воду, пасти скот, никуда не спешить - в согласии с природой?!
     К водопадам мы долго подкрадывались, заезжали с разных сторон, чтобы лучше их разглядеть. Води-
тель с Сашей, видимо, давно тут не были и забыли, как это делается. Но все же нашли место, где было людно от нашего брата – туриста. Стали изображать друг друга на фоне пенящейся воды. Максимальная ширина водопадов примерно сто метров, высота около двух. Не Ниагара, но все же…
     Когда уезжали от них, я высмотрел более подходящее место для съемок, в профиль они смотрелись намного интересней: с такого раккурса бурлящая вода, рассыпающаяся в струи и брызги получилась бы живой. У нас же она получилась белым пятном на фоне зарослей и строений. Рейн в этом месте уже могуч.
     Всё, программа второго дня путешествия, 05.05.2013, успешно завершена. Со спокойной совестью можно на покой. Я уснул почти сразу, не дожидаясь Веры. После такого насыщенного дня и она должна была быстренько угомониться. Но, видимо, все было не так. Ночью я проснулся, потому что горел свет, а Вера что – то искала в своей сумке. 
     - Что ты ищешь?
     - Валидол с нитроглицерином, мне очень плохо…
     Я подождал немного, но, зная, что скоро она не найдет, дал свои таблетки. Она выпила и легла. Вско-
ре я снова уснул. А проснулся только утром, Вера была уже на ногах.
     - Ну, как твое самочувствие?
     - Мне лучше, ты сегодня спас меня.
     - Ну уж…
     - А что ты думаешь? С этим шутить нельзя, я врач, знаю. Еще бы знать, из – за чего эти приступы бывают. Вроде нет никаких причин, видно, возраст. Ладно, будем надеяться, что это больше не повто- рится, по крайней мере, здесь. Нам нельзя расслабляться, глядя на эти красо’ты.
     Сходили на завтрак, собрали вещички и вышли к автобусу. Солнце уже золотило верхушки гор, было свежо’. Недалеко от нас на склоне виднелось шале’ и стадо коров на альпийском лугу. Так вот где зарождаются швейцарский сыр и шоколад – на этих чистых лугах со счастливыми буренками на них. Я делал последние снимки идиллической жизни – когда еще такое увидишь?! Ни тебе дымящих труб, ни оглушительного рёва самолетов, ни трескотни машин и тракторов, ничего, что могло бы нарушить ти- шину и покой - естественное, гармоничное состояние природы. Мечта экологов, и не только.
     Из низины в нашу сторону по проселку поднимались две женщины с лыжными палками в руках. Они шли бойко, налегке, помогая себе палками, и по облику их видно было, что и на душе у них легко.  Живут же люди…
       Поехали в Базель. Перед поездкой я дома почитал кое – что о нем в Сети. Что он знаменит музеями, старинными постройками и карнавалом, не уступающим Венецианскому. Музеи здесь на любой вкус це-
нителей истории и искусств – можно найти работы старых художников, импрессионистов и современ-
ных. Есть и такие интересные, как музей кукол, Еврейский музей, пожарный. И хоть ни в одном из них на сей раз побывать не удалось, представление о городе составилось и осталось.
     Александр сразу повел нас на место, откуда – с 62-метровой высоты на смотровой площадке одной из башен Munster’а, Кафедрального собора, главной достопримечательности города – мы и любовались им. С этого места видны также французский Эльзас, немецкий Шварцвальд и международный Рейн. Потом  прогулялись по набережной Малого Базеля, откуда открывается красивый вид на Кафедральный собор, который мы только что покинули, и Б.Б. (Большой Базель). Здесь, в Базеле, Рейн круто поворачивает на-
право и устремляется на север. Вот и нам пришла пора отправляться туда же, домой, в смысле, в Vater- land. 
     До того как доехать до холмистой местности – любовались, как Альпы рисуют горизонт: белым, зеле- ным, бурым. Горы не цветы, но красивы!!! Красивы мощью, несокрушимым спокойствием, недоступ- ностью. Они достойны того чтобы хотелось их осилить (но не покорить, потому что и после восхож- дения для других они остаются попрежнему недоступными). Мы восторгаемся ими снизу, а если ока- заться там, наверху? Что мы увидим оттуда? «Весь мир на ладони»?! Не зря, ох не зря люди на них лезут! Вера смотрела на них и не могла насмотреться. Крутила головой и показывала рукой направо – налево, призывая и других насладиться захватывающими картинами. Я не выпускал фотик из рук, щелкал поминутно. Тут я приятно удивился, что современная аппаратура позволяет получать хорошие снимки и во время движения. Автобус ехал со скоростью около ста км/час, а фотки получились вполне приличные. В общем, возвращались мы из этой поездки вполне довольные, так что после Швейцарских и Лихтенштейнских красот даже Германия показалась пресноватой.
          При описании Швейцарии я призываю на помощь Н.М.Карамзина, он два с лишним века тому назад тоже был здесь и вот как писал об этом в “Письмах русского путешественника”: “Ах! Для чего я не живописец! Для чего не мог я в ту же минуту изобразить на бумаге плодоносную, зеленую долину Гасли, которая в виде прекраснейшего цветущего сада представилась глазам моим между диких, каменных, небеса подпирающих гор! Плодовитые лесочки и между ними маленькие деревянные доми- ки, река Ара, стремящаяся вдоль по долине, множество ручьев, ниспадающих с крутых утесов и серебря ною пеною текущих по бархатной мураве: все сие вместе образовало нечто романтическое, пленитель- ное – нечто такое, чего я от роду не видывал… Да будет их республика многие, многие лета прекрасною игрушкою на земном шаре”. В общем, как ни прекрасно описание какого – либо явления, все же лучше  увидеть его…
     Много было хорошего в этой поездке, а вот секса не было. На него мы с Верунькой так и не сподо- бились, горы нас не физически, так эмоционально ухайдакали. Уже одно сочетание гор,  лугов и озер с их яркими красками для нас, жителей равнин, необычно. Вид величественных гор завораживает, душа стремится туда – ввысь. И кто знает, будь мы помоложе и в непосредственной близости к таким же зовущим вершинам - не побывали бы на них? Вопрос, конечно, интересный…
     Следующий пункт нашей программы: прогулка на корабле – пароме до Осло и обратно. Это плавание сулит тоже немало приятного. На этот раз мне хочется побывать в столице «Северной дороги» с ночевой. В перечне туров “Color Line” такая поездка есть, одну ночь можно провести на берегу. Даже указана гостиница: THON HOTEL ASTORIA. Дома сделал распечатки из Сети – как пешком дойти до нее, а также до парка Вигеланд. Однако, по мере того как наш автобус все дальше продвигался на север, а значит, приближал к реализации наших планов, Вера вдруг засомневалась, надо ли за такой короткий срок - меньше года - снова плыть туда? Но главное даже не в этом, в оставшееся время она хочет поку-
харничать и покормить сына домашней едой. Против этого я не имел ничего против, для матери это святое. 
    Зная, что я не люблю сидеть или лежать без дела, Вера предложила съездить мне одному еще куда –  нибудь. Стали думать в этом направлении. У нас в автобусе были каталоги нашей турфирмы на весь год. Там увидели подходящий по времени тур: “По городам и замкам Баварии”. Выезд 10.05., это пятница, сегодня понедельник, время еще есть. Но есть ли места? Надо действовать незамедлительно, но как, находясь в поездке? Выручила современная фантастическая связь, когда можно звонить без проводов прямо из машины. Александру не составило труда по моей просьбе связаться со своими коллегами в Гамбурге и узнать, как обстоят дела с этим туром. Они сказали, что осталось пять мест, так что одно из них стало моим. Тут Вера очень кстати вспомнила о моих “боликах - бонусах“, накопившихся за все годы, что я пользуюсь услугами одной и той же турфирмы. Эти марки – болики я приклеивал в одном каталоге, за 2006 год. Вот только каталог был в багажном отделении автобуса. Поэтому до ближайшей остановки мы с Верой гадали, сколько их у меня, хватит ли на скидку на новую поездку. Вера пред- полагала, что их четырнадцать, мне тоже так казалось. Для скидки на ту поездку надо иметь семнадцать, а с учетом того что за эту поездку мне дадут три “болика” – это то что надо. Но… Когда же остановка?! Она случилась, в конце концов, и я достал тот каталог: Yes! Случилось! Есть семнадцать бонусов! А это скидка восемьдесят евро. Правда, радость моя была недолгой. Дело в том, что я заказал место в туре поздно, фирма уже не может подыскать мне партнера в двухместный номер, стало быть, придется доплатить за одноместный, а это шестьдесят евро. Но так уж выпало.
     За вторник и среду по мобильной связи решил все вопросы по следующей поездке, а посему можно было и расслабиться, тем более что наступило 9 Мая. Вера с Колей уехали… конечно туда, на блоши- ный рынок, а я сидел в компании «Мартини» и газеты “Русская Германия“. Этот день теперь в Германии тоже нерабочий, но не свое поражение немцы отмечают, а день Отца. Газета эта не балует руководство нашей страны, особенно достается Путину. Но в праздничном - для нас, номере напечатали большую статью о последних боях за Берлин, а также о послевоенном времени в Германии. Вот как говорил о поведении русских в это жестокое время последовательный антифашист Бертольд Брехт: Рассказывают, что русские солдаты, еще в то время, когда в Берлине шли бои за каждый дом, измученные, обозлённые, в крови, прекращали огонь, чтобы дать возможность женщинам добыть воду, чтобы голодные женщины могли из подвалов пробраться за хлебом в пекарни, они помогали извлекать из развалин домов погребённых под ними людей.
     До сих пор, пишет газета, берлинцы вспоминают добрым словом своего первого военного комендан-
та Берзарина, он спас их тогда от голодной смерти. (И какая нелепая смерть этого генерал – полковника, Героя войны: разбился на мотоцикле там же, в июне сорок пятого). Но в тени коменданта восточного Берлина остались первые военные коменданты практически всех восточнонемецких больших и малых городов и поселений. Они, фронтовые офицеры, раненные – перераненные, каждый со своим личным счетом ненависти и мести к фашистам, взвалили на себя тысячу больших и малых задач, которые надо было решать немедленно, сейчас – помочь жителям в устройстве элементарного быта, обеспечить их продуктами питания, топливом, питьевой водой и электроэнергией, наладить хоть какой – то транспорт, открыть школу, церковь, кинотеатр, больницу, развернуть борьбу с криминалом и пр.
   В первые послевоенные месяцы Советская военная администрация в Германии (СВАГ) создала отделы
культуры. В эти подразделения назначались офицеры, владеющие немецким языком, знающие историю Германии, ее культуру, нравы и обычаи. Немцы таких офицеров называли Kulturoffiziere. Благодаря им на немецкой земле, отравленной двенадцатилетней нацисткой пропагандой, как грибы после дождя вы-
растали театры, кинотеатры, Дома культуры, разнообразные клубы, столь любимые немцами варьете и кабаре, стали устраиваться концерты и выставки, издавались книги немецких и русских классиков, зара-
ботало радиовещание, выпускались газеты.
     И вот еще какой интересный случай описан в газете. В июле – августе 1945 года в Берлине выступали известные советские артисты и среди них руководитель созданного им Государственного Центрального театра кукол Сергей Образцов. После одного из таких концертов к Образцову подошел мужчина с нео-
бычной просьбой – он, солдат вермахта, лишился ноги под Москвой, под Сталинградом погиб его един-
ственный сын, а недавно у его четырехлетней внучки от шальной пули погибла ее мама, жена сына. Де-
вочка всех дичится, не ест, не пьёт, так не может ли герр Образцов вывести Грету из этого состояния? Образцов согласился. Он спустился в подвал, где обитала семья сироты. Увидев незнакомца, девочка на-
тянула на себя одеяло. И тогда Образцов вытащил из сумки свою знаменитую куклу Тяпу и тихо затя-
нул колыбельную. Через некоторое время девочка высунула голову, взяла Тяпу, начала его баюкать…
Через сорок лет Образцов выступал с концертом в Западном Берлине. К нему подошла немолодая женщина с цветами, представилась: она – та самая Грета из далёкого теперь уже 1945 года. Я хорошо помню вас, сказал Образцов, я подарил вам тогда своего любимого Тяпу. Тяпа жив и совсем не повзрос-
лел, ответила дама, теперь он помогает мне укладывать спать мою внучку.
     А в заключение газета приводит некоторые цифры: на территории Германии в 1945 году погибло 411 тысяч советских солдат и офицеров, в том числе при штурме Берлина – 78 тысяч.
     Вот такие строки я прочитал в этот день Победы на неметчине и не смог удержать слез, потому что когда – то и я написал об этом: за павших на войне так сладко умирать…
     Денек выдался отменный, и пора было посмотреть, что делается на улицах и площадях, как местное население празднует День Немецкого Отца. Пошел в центр, который здесь называется “Am Teich” – “У Пруда”, это рядом с магазином “Карштадт”. Народ, в основном, ничем не выказывал радости, только компания молодых подвыпивших людей на самом оживленном перекрестке своим поведением демон- стрировала, что сегодня день не абы какой, положено веселиться: развязно горланила и кривлялась, а один, самый шустрый и буйный, кинул, как гранату, полуторалитровую пластиковую бутылку воды другу на другой стороне улицы. Вот было бы “весело”, попади она кому – нибудь, да в голову. Но обошлось. Никто, однако, и не думал утихомирить будущих отцов нации. Праздник!
     Я посидел на лавочке у воды, наблюдая за утками и чайками и воображая, как сейчас у нас дома празднуют этот День, да и пошел обратно. Надо было собрать вещички, завтра в поездку.   
     Рано утром в пятницу Вера и Николай проводили меня в путь – дорожку дальнюю, до автобуса на знакомую Kirchenallee в Гамбурге. Обычно в таких поездках я сидел в первых рядах салона, чтобы быть поближе к руководителю тура и к водилам и быть в курсе происходящих событий, а тут оказался на са-
мом последнем ряду, потому что заказал путешествие в числе последних. Все справедливо.
     Первым городом на нашем пути, где мы остановились, чтобы пройтись по нему в сопровождении Алексея, руководителя – гида, и совместить приятное с полезным, был Вюрцбург. И вот что мы узнали и увидели. В 2004 году город отметил 1300-летний юбилей. С 7 по 9 века Вюрцбург располагался на тер- ритории Франкского государства, которое образовалось на территории Западной Римской империи одновременно с другими варварскими королевствами. В 9 веке Франкское государство разделилось на западную и восточную часть, что положило начало Франции и Германии. За восточной частью закре- пилось название Франкония, важнейшим городом которой и стал Вюрцбург. Во время последней войны он сильно пострадал, англичане за неполные полчаса практически полностью превратили его в руины. Но сейчас уже ничего об этом не напоминает. Горожане сумели восстановить его почти в прежнем виде.
Сейчас это уютный ухоженный город с большими красочными витринами, местами похож на Фрайбург.
И все же он имеет свое лицо: над рекой Майн возвышается Цитадель Мариенберг, откуда открывается замечательная панорама города под красными крышами. Некоторым зданиям придан первоначальный вид в стиле барокко: оконные проемы отделаны богатой лепниной. Под кафе здесь иногда занимают часть проезжей части, разумеется, отгородив ее барьером. Город является важнейшим религиозным цен- тром страны. Между прочим, есть тут церковь Ноймюнстер, тезка с “нашим“ городом. Главная достопри
мечательность – барочная Резиденция императоров, росписи зала которой посвящены бракосочетанию Фридриха Барбароссы, немецкого короля и императора “Священной Римской империи“, с Беатрисой Бургундской. В настоящее время здесь проводятся концерты фестивалей Моцарта и Баха, так как город является и одним из самых известных музыкальных центров Германии. Здесь ежегодно проходит более 300 концертов классической музыки. 
     - Кроме того,- подытожил нашу прогулку Алексей,- Вюрцбург привлекает туристов и как центр вино-
дельческой Франконии. За границей франконское вино часто называют “штайнвайн“ – каменное вино. Это название закрепилось за ним столетия назад. В городе множество великолепных винных погребков.
Желающие могут незамедлительно ими воспользоваться, для этого у вас есть полтора часа свободного времени. Только не увлекайтесь, хорошо?
     - Хорошо!- пообещали мы, и пошли каждый своей дорогой, предвкушая…   
     Я не стал пробовать местное зелье, ограничился тем, что взял с собой оригинальную пузатую бутыл- ку в качестве сувенира.   
     Далее наш путь привел нас прямехенько в бывшее логово нацизма Нюрнберг. Он к тому же веками считался неофициальной столицей Священной Римской империи и резиденцией немецких королей. Дальше, как говорится, некуда. Известно, что Гитлер и некоторые из его окружения верили в сверхесте-
ственную силу амулетов и талисманов, с помощью которых хотели стать властелинами Мира. Гиммлер, например, долго и упорно с помощью своих подданных искал Священную Чашу Грааля и опустошал музеи покоренных стран: под городским Замком он оборудовал бункер, в котором хранились награблен- ные произведения искусства со всей Европы. Тут же хранилось и Копье Судьбы, которое Гитлер умык- нул из Венского замка Хохбургов. Оно считалось символом неуязвимости и потому священным. Якобы, этим копьем римский центурион проткнул распятого уже Христа. На центуриона, у которого была ка- таракта, хлынула кровь Христа, и служивый, якобы, стал снова видеть. На самом деле – после анализа и исследовании копья оказалось, что оно было сделано на 800 лет позже Христа. Гитлер и сам сом- невался в ценности Копья, но он хотел иметь символ несокрушимой власти, ему важнее было то, что’ люди будут думать об этом. Он многого хотел… В общем, где фашизм начинался, там он и закончился.
    Во время войны и этот город был сильно разрушен, а сейчас над ним снова возвышается впечат- ляющий замок Кайзербург, один из крупнейших средневековых замков в стране. Люди восстановили и здания, и историю своего города, благодаря чему и мы, туристы, смогли окунуться в атмосферу далеко-   
го прошлого, осматривая рыцарский зал, зал и часовню императора, дворцовый фонтан. Полюбовались и самим городом, вид на который открывается с башни Замка.   
   В свободное время я оказался на рыночной площади, и хоть была пятница, тут вовсю функционировал
блошиный рынок. Я пошел по рядам, надеясь отыскать какую – нибудь вещицу – сувенир. Однако для меня прежде всего сюрпризом было то, что цены на старинные безделушки здесь сильно кусаются, за простое, желтое от времени, блюдце с цветочками просили пять – семь евро. По сравнению с блоши- ными рынками на севере страны, в окрестностях славного города Гамбурга - это просто грабеж среди бела дня. Я платить такие цены не был готов и потому ограничился тем, что отведал Нюрнбергских жа-
реных колбасок “Bratwurste” с квашеной капустой. После чего с сытым желудком и чистой совестью по-
шел к автобусу. Он направился в Мюнхен, в гостиницу.
     Однако, прежде чем попасть в нее, наш водитель с руководителем и с нами долго колесил по ночно- му уже городу, выискивая вожделенный объект – так долго, что мы уже начали думать, что ночь прове-   
дем в автобусе. Но нет, все – таки мы ее нашли: отель Stay Munich*** Serviced Apartments. У меня одно-
местные апартаменты, номер хороший, места много, в ванной пять полотенец, на кухне посуда, в комна-
те – ТВ с приставкой PHILIPS. Постель мягкая, белая, одеяло длинное, теплое. На стене – фото 40х40 см с полуголыми дамами, очень располагает… Спал как убитый, но проснулся сам, без будильника – мобильника.
     Как было сказано в программе тура, во второй день путешествия “отправились в царство фантазий короля Людвига II“. Посмотрели его летнюю резиденцию “Вискирхе” с искусственным озером и настоя- щими лебедями. Снаружи резиденция большого впечатления не производит, зато внутреннее убранство впечатляет весьма: лепнина, картины, золото… Также незабываемое впечатление оставила вилла “Лин-
дерхоф” с ее фонтанами – каскадами, где в свое время ставились вагнеровские оперы.
     И все же все предвкушали встречу с главным Замком, который нам предстояло увидеть в этой поезд- 
ке, его имя непросто и выговорить  - Нойшванштайн – Новая Лебединая Скала. (Здесь легко ошибиться, вместо Шван – лебедь, думать: Швайн – свинья). Когда мы направились туда, начался дождь. Он лил всю дорогу, часа полтора. Но благодаря Алексею мы не скучали, потому что кроме дождя нас сопро- вождал его, гида, интересный рассказ. Вот он.
     Городок Байрейт-на-Майне, мимо которого мы скоро проедем, ничем особенно не отличается от дру- гих франконских городов: островерхие черепичные крыши, средневековые стены старого города, собор, мощеная торговая площадь - пиршество для туристов. И все же в Байрейте есть нечто, что выделяет его среди других немецких городов и притягивает к нему меломанов со всего мира, - это фестиваль Рихарда Вагнера, проводимый ежегодно в августе. Уже одно это обстоятельство сделало его Меккой для пок- лонников немецкого композитора. Вагнер переехал в Байрейт в 1872 году и здесь же в 1876 году за- вершил главный труд своей жизни – оперу “Кольцо Нибелунгов“. Но если бы в нужное время в нужном месте не оказался один человек, не было бы этих фестивалей, да и творчество великого композитора едва ли бы достигло таких вершин. Этого человека звали Людвиг Второй, король Баварский. Родился он 25 августа 1845 г. в столице Баварии Мюнхене и унаследовал трон после смерти своего отца Максими- лиана Второго, когда ему было восемнадцать с половиной лет. Воспитанный в деревенской глуши в родовом замке Хоэншвангау в обществе матери, нескольких слуг и местных бауэров, Людвиг рос ро- мантическим и мечтательным юношей, обожавшим музыку, природу и поэзию, и совершенно не гото- овым к управлению страной. Когда он предстал перед подданными, народ ахнул: Людвиг был писаным красавцем почти двухметрового роста, с черными, вьющимися волосами и голубыми глазами. Баварцы тут же окрестили его “принцем из сказки“.
     Когда Людвигу было 16 лет, в его жизни произошло событие, во многом определившее его судьбу - 2 февраля 1861 года он присутствовал на представлении оперы Вагнера "Лоэнгрин". Музыка Вагнера потрясла его. Он увидел в ней воплощение своих романтических грез. С этой поры он стал страстным поклонником Вагнера и коллекционером его произведений.
     Когда он стал королем, то первым делом отдал распоряжение разыскать и привезти Вагнера к нему в Мюнхен. Их встреча состоялась 4 мая 1864 г. и имела далеко идущие последствия для обоих. Вечером того же дня Вагнер писал своему другу, доктору Вилле: "К сожалению, он (король ) такой блестящий, такой благородный, такой эмоциональный и изумительный, что я боюсь, как бы его жизнь не пропала, как ручеек в песке, в этом жестоком мире. Мне так везет, что я просто раздавлен; только б он жил..." Людвиг сделал его своим протеже, построил ему роскошный дом и взял на себя все материальные заботы. Отныне Вагнер мог всецело заняться творчеством, не отвлекаясь на добывание хлеба насущного
Но Вагнер оказался пророком…
     Король создал в Мюнхене музыкальную школу и решил построить новый оперный театр, оборудован ный в соответствии с требованиями вагнеровских опер. Он видел Мюнхен музыкальной столицей Герма нии, чем-то вроде немецкой Вены. Но тут планы короля натолкнулись на противостояние правитель- ства, собственных родственников и жителей Мюнхена. Причина была не только в непомерной стоимос- ти проекта, но, прежде всего, в том, что этот проект был связан с Вагнером. В Мюнхене его не любили и дружбу императора с ним не поощряли. Дело было, конечно, не в зоологическом антисемитизме компо- зитора - это баварцы охотно бы ему простили, а в том, что за Вагнером в молодости водились карбо- нарские грешки, а революционный дух был ненавистен баварским бюргерам. Газета "Баварский курьер", орган аристократии и духовенства, писала, в частности: "Наименьшее зло, которое этот чужак принес в нашу страну, можно только сравнить - имея в виду его ненасытный аппетит - с нашествием саранчи. Этот платный сочинитель, этот революционер, который в 1848 году во главе банды головорезов хотел взорвать королевский дворец в Дрездене, теперь хочет изолировать короля и эксплуатировать его для своих революционных идей”.
     Полтора года Людвиг мужественно противостоял возмущению парламента и народных масс. В конце концов, король был вынужден уступить и попросить Вагнера покинуть Мюнхен, что стоило ему невы- разимых моральных мучений. Этого предательства мюнхенцев он до конца не мог им простить. Тогда-то и началось взаимное отчуждение короля и парламента, с годами все углублявшееся и приведшее к катастрофе. Людвиг возненавидел Мюнхен настолько, что хотел перенести столицу в Нюрнберг. Отно- шения с Вагнером, тем не менее, продолжались и, как утверждает молва, не только на музыкальной почве, хотя Вагнер был женат. Его женой была Козима, дочь Ференца Листа, в первом браке фон Бюлов. После смерти композитора она стала главным куратором вагнеровских фестивалей. Но короля женить никак не удавалось: он упорно избегал уз Гименея и не был замечен в адюльтере. Его помолвка со своей кузиной, принцессой Софией, была расторгнута через 8 месяцев без объяснения причин. Королевской родне стало очевидно, что наследника престола им не дождаться.
     В 1866 году назрела война с Пруссией, которую Людвиг, человек сугубо мирный, всячески старался избежать. Он даже готов был отказаться от престола во имя этого. Не доверяя своему правительству, он тайком покинул Мюнхен и, никому не сказавшись, поехал к Вагнеру в Швейцарию за советом. Каков был совет, можно судить по тому, что через два дня король вернулся, отказался от отречения и объявил мобилизацию.
     В этой войне, продолжавшейся всего три недели, Бавария была наголову разбита прусской армией, понесла большие потери и должна была выплачивать Пруссии репарации в размере 154 миллионов ма- рок. На фоне этой национальной катастрофы Людвиг начал воплощать романтическую мечту своей жиз- ни - строительство замков в Баварских Альпах. Всего их за его жизнь было построено три, но завершен был только один, Линдерхоф.
     В 1869 году Людвиг заложил первый камень на месте старинной крепости на склонах Альп. Замок Нойшванштайн был построен в виде средневекового замка с крепостной стеной, башнями и переходами и очень красиво смотрелся на фоне парка. Его строительство заняло 17 лет, но так и не было завершено. По злой иронии судьбы в этом романтическом замке Людвиг Второй пережил самое большое унижение в своей жизни.
     Его любимым замком был Линдерхоф - настоящий маленький Версаль. Людвиг взял за образец своей жизни Людовика ХIV и следовал ему во всем. Даже спальня в Линдерхофе, как и спальня "короля – солнца, была расположена и устроена так, что в окна никогда не заходило солнце.
     Вызывающая роскошь рококо поражает даже видавших виды туристов. Обилие золота, зеркал, ваз, большим ценителем и собирателем которых был Людвиг; павлины в натуральную величину из драго- ценного мейсенского фарфора, люстра из слоновой кости, букет фарфоровых цветов, неотличимых от настоящих; огромная хрустальная люстра на 108 свечей, никогда не зажигавшаяся из боязни пожара, подъемный стол из кухни в столовую - все это свидетельствовало не только о неограниченных средствах, но и об изысканном вкусе их владельца. Белый рояль, покрытый золотым орнаментом, был заказан специально для Вагнера, но композитор никогда не прикасался к его клавишам. Вся избыточная, вычурная роскошь Линденхофа была рассчитана на одного-единственного человека - Рихарда Вагнера, но тот так ни разу и не побывал в Линденхофе. Король коротал дни в полном одиночестве, если не считать нескольких слуг, слушал музыку Вагнера в исполнении первоклассных оркестров и оперных коллективов в специально для этого вырубленном в скале театре - гроте или катался на лодке по искусственному озеру вблизи. Он все больше отходил от государственных дел, погружаясь в созданный для себя идеальный романтический мир.
     Между тем в 1870 г. грянула вторая война, которую Людвиг так же страстно хотел избежать, как и первую, и так же вынужден был принять в ней участие. Бавария по условиям мирного договора должна была воевать против Франции на стороне Пруссии. Эта война закончилась поражением Франции. Прусский король Вильгельм I был объявлен императором объединенной Германской империи. Через год об этом было официально объявлено не где – нибудь, а в зеркальном зале Версальского дворца. На этой церемонии присутствовала вся немецкая аристократия, не было только короля Баварии.
     Безудержное строительство и уходившие на него средства не способствовали популярности некогда обожаемого монарха. Он всадил в свои проекты собственный годовой доход в 5,5 миллионов марок и глубоко залез в государственный карман. К моменту смерти Людвига его долг государству составлял 21 миллион марок. Богатство страны, нажитое за 800 лет многими поколениями баварских монархов, было пущено на ветер за двадцать лет.
     В результате успешного заговора, во главе которого стоял премьер - министр Лутц, король был объявлен недееспособным. Правителем объявили его дядю, баварского принца Лютпольда. Лутц был заинтересован в изоляции короля, потому что в качестве главы правительства был осведомлен о непо-
мерных расходах, но держал их в тайне от плохо разбирающегося в экономике короля.
     В изгнание в замок Берг возле озера Штарнберг Людвига проводил придворный врач фон Гудден. Он же сообщил ему решение врачей о необходимости изоляции и лечении.
     13 июня 1886 года в в шесть часов вечера Людвиг и его врач Гудден вышли на короткую прогулку по парку без телохранителей - в последнюю минуту от их услуг отказался врач. Через несколько часов их