Тайна старой книги часть -6

Вскоре весть о школе дошла и в окрестные стоянки, оттуда потянулись к нам новые ученики.
Мы преподавали им почти все науки известные Хазрату: грамматику, математику, естествознание, географию и астрономию.
Так прошло лето, настала зима, занятия шли своим чередом. Однажды под вечер, Гусейн сообщил что приехал буддийский монах издалека и хочет поговорить с нами. Мы согласились с          .
Он привёл монаха в юрту.
Бритоголовый, одет во всё красное с глубоким поклоном шагнул в юрту.
– Я приветствую Вас, уважаемые люди с запада, весть о вашей школе дошла до наших гор и мои товарищи монахи послали меня к Вам путешествовать, прислали двух молодых монахов  для учёбы, и просили принять их – говорил он на чисто персидском языке.
– Мы признательны Вам за визит и с большим удовольствием обучим арабскому и ваших монахов – сказал Хазрат.
– Я буду находиться при них, в качестве переводчика  и наставника, у Вас не будет трудностей относительно языка. – сказал монах.
– А где эти дети, я хочу их видеть – сказал Хазра
Монах вышел из юрты и вернулся с двумя щупленькими мальчиками лет по шесть-семь. Они поклонились, вытянув руки согнутые в локтях с прижатыми ладонями рук друг к другу. Одеты  они были как и монах во все красное.
– Вот они ваши будущие ученики – сказал монах.
– Они наверно продрогли по дороге, пусть подойдут к жаровне и согреются – сказал Хазрат.
– Нет, они обучены управлять своим телом, эмоциями, – сказал монах.
– Гусейн, найди им свободное место для ночлега, а если нет, то пусть остаются в нашей юрте – сказал Хазрат.
– В этом нет надобности, через час их юрта будет поставлена и затоплена, – сказал монах.
– Тогда, будьте добры поужинайте с нами – сказал Хазрат.
– Спасибо за приглашение, с удовольствием.
Так мы с Хазратом познакомились с тибетским монахом. В последствии он обучил нас многому что укрепляет человеческий дух, разум и тела.
Юрта монахов стояло около нашей юрты. Ман-лал, так звали монаха. Оказался хорошим человеком и вскоре мы с ним подружились, мы относились к нему как к старшему брату. Мы учили его арабской грамоте, он учил нас своей грамоте и боевым искусством. После занятий с детьми, Ман-лал, занимался с нами. Хазрат нашёл то что искал, он с головой окунулся в тибетские иероглифы. Боевое искусство нам подавалось туго.
И всё же шаг за шагом мы начали овладевать тайнам медитации  в более упрощенной его форме. Ман-лал оказался способным учеником, не говоря о завхозе Гусейне.
Зима сменилась весной, стало тепло, горы расцвели разноцветным.
Мы решили объявить каникулы Ман-лал пригласил нас к себе в Тибет вернее не в Тибете, а в Гималаи на севере Индиии.
Хамза-ака, понимал нас, он выделил нас выносливых коней, справил нам хорошую одежду и походную юрту. Гусейн тоже собрался с нами, ибо он считал своим долгом быть рядом с нами.
Через два дня после объявления каникул, мы тронулись в путь.
Небольшой караван состоящий из десяти лошадей вместе с подменными и два верблюда с нашим обозом.
Мал-лал обещал повести нас по тайным тропам монахов, чтобы избежать неприятных встреч с бродягами большой дороги и искателями приключений.
Через двенадцать переходов мы должны были быть на месте, т.е. в монастыре на севере Индии в Гималаях.
Нам предстояло пересечь несколько рек и целый горный массив.
Ман-лал хорошо ориентировался на местности. Он был настоящим следопытом, искусным  охотником и прекрасным стрелком, но к этому он прибегал редко.
Первый фарсах пути мы прошли без особых приключений, если не считать встречу с табуном диких лошадей. Мы проходили  по таким местам где когда-то проходила караванная дорога, которая постепенно затихла из-за бурных реки и по неизвестным ещё причинам.
На привал мы остановились у подножья громадных гор.
Гусейн в считанные минуты поставил юрту, зажёг костёр. Молодые монахи – ученики наши, шустро встревожили лошадей и пустили их настичь. 
Рядом тёк небольшой ручей, местами образовались небольшие озёра, видимо от долгого падания вода сделала большие углубления в породе где и постепенно образовались большие озёра.
Ман-лал что-то рассматривал, там на воде озера. Он подобрал небольшую палку и с её помощью что-то выудил из воды. Это была кожура дыни.
Кожура была ещё свежая. Монах встревожился. Он подошёл к своим спутникам и сказал:
– На нашем пути, навстречу нам идут люди, скорее всего лихой народец.
– Откуда ты знаешь, что люди нехорошие. Лихие– спросил его Хазрат.
– Ладно, слушайте, завтра мы должны идти вверх по ручью, ручей выходит наружу из грева гори по естественному широкому тоннелю. По этому ручью мы должны идти на ту сторону хребта.
На той стороне, чуть ниже проходит караванная дорога на север-запад в                .
Как оказалось, здесь кожура дыни, значит кто-то наткнулся караван и ушёл по тайной дороге, и на ходу или на полпути поел прихваченную у каравана дыню, ибо те не ходят по этой трапе, – объяснил нам откуда появилась здесь кожура дыни Ман-лал.
– Что мы должны делать Ман-лал? – спросит у него Хазрат.
– Пока ничего. Только мне придется разведать часть пути, и если я обнаружу их присутствие в тоннеле, нам придётся свернуть направо и пойти по другому рукаву тоннеля. – сказал Ман-лал.
Он быстро собрался, взял свой посох, длинную веревку и короткий кинжал.
– Вы пока отдохните, и на всякий случай коней держите наготове. Если что свернем юрту и тронемся в путь в темноте: – сказал Ман-лал, и исчез за большим камнем чуть выше стоянки.
Мы так и сделала:  оседлали лошадей и верблюдов, собрали свой скраб и были готовы через пятнадцать минут тронутся в дорогу.
Ман-лала не было готово, по звёздам была полночь, и ещё долго пришлось ждать Ман-лала, он появился перед рассветом.
– Собирайтесь скорее, нам пора трогаться в путь – не объясняя сказал он.
– Ман-лал что произошло? – спросил я его.
– По пути объясню – ответил он.
Мы быстро сняли юрту и через пятнадцать минут были готовы.
Ман-лал повёл караван по едва заметной тропе, изменив направление. Мы поднимались по давно заброшенной дороге, по серпантине ведущий наверх в горы.
Когда мы были достаточно высоко от места привала, Ман-лал объявил получасовую остановку, на достаточно обширной площадке искусственного происхождения.
Он жестом дал понять чтобы мы последовали за ним. На краю площадки росли большие кусты можевельника. Ман-лал подойдя к кустам отодвинул ветки и нырнул под скалу. Кусты перегораживали проход в чрево горы. Внимательно  осмотревшись мы заметили следы конских копыт на полу.
– Эту пещера – тоннель когда-то наши монахи пройдя вдоль русла реки протекающей под горой заметили в темноте едва заметный луч света. Вот так они обнаружили боковой рукав. Позднее они превратили его в тоннель, кое-где расширив проход, а кое-где построил стенки. Теперь отсюда спокойно проходят тяжело навьюченные лошади и верблюды – рассказал нам Ман-лал.
– А как мы проедем, ведь там дальше темно, ведь нужны факелы? – спросил я у него.
– Ничего не надо, чуть выше по дороге в двух местах надо сдвинуть каменные плиты с осветлительных окошек, и можно будет проехать как в сумерках – ответил Ман-лал.
– Чем быстрее тем лучше – сказал Хазрат.
– Нет, мы должны убедиться что отряд прошёл пересечение с рукавом – сказал Ман-лал.
– А как это узнать? – спросил я. 
– Очень просто, из последнего окошка наверху виден перекрёсток. Если они сейчас зашли внутрь, то через полчаса будут на перекрестке, – с этими словами он повёл нам дальше по серпантину, оставив Гусейна и двух учеников стеречь караван.
Через двадцать минут мы оказались у отвесной скалы. Ман-лал по узкой тропинке направился направо и дойдя до небольшой выступающей над скалой, камнем, остановился.
Он взялся за большую плиту толщиной сантиметров пять-шесть и сдвинул её в сторону. Под плитой оказалась пустота. Там внизу шумела вода. Хорошенько присмотревшись, был заметен тусклый свет по направлению течения реки. Мы стали ждать, где-то через полчаса внизу появилось движение. По реке вдоль берега двигались люди. Мы насчитали двенадцать человек с двумя лошадьми. У замыкающего колона в руках был факел. Они ушли вниз по течению туда, где была наша стоянка.
– На стоянке они будут через час. К тому времени мы окажемся в безопасном расстоянии, и они не рискнут преследовать нас – сказал Ман-лал.
Мы спустились вниз, по пути открыли ещё одно окно дающее свет вниз к рукаву.
Наш караван не спеша вошёл в рукав,– подземный проход. Видно было как в сумерках, лошади фыркали, чуя незнакомый запах подземных обитателей. 
Через полтора часа мы очутились на другой стороне хребта, чувствовалось потепление, климат был другой, – влажный.
– Мы сократили свой путь на десять фарсахов и ещё один переход и мы на месте, – объяснял Ман-лал.
– Как это, ведь нам надо было преодолеть целую горную гряду – спросил Хазрат.
– Горную гряду мы прошли сквозь её т.е. по прямой по руслу реки – объяснил Ман-лал.
– Что ещё есть подобные проходы – спросил я.
– Да, на этот раз мы пройдём по расщелине, т.е. по трещине гор кое-где вырубленном человеком – ответит Ман-лал.
– Выходит за три-четыре прохода можно сократить расстояние в разы – спросил Хазрат.
– Сами увидите, а теперь привал очередной подземный проход надо пройти, пока солнце не встало, а то из-за воды тропа бывает незаметно, а ночью опасна – сказал монах.
– Как это, а утром вода куда уходит? – спросил я.
– Уменьшается из-за отсутствия солнца, это же талая вода медников – объяснил монах.
Да меня дошло. Днём , когда есть солнечное тепло, ледники интенсивно начинают таить. Когда солнце заходит процесс таяния доходит до минимума к утру.
– Нам надо чуть свернуть направо, к старому городу – сказал монах.
Он повёл направо караван вниз и мы очутились в развалинах древнего города. Из далека развалины казались грудами скал. Но хорошенько всмотревшись мы поняли, это был брошенный древний город.
– Город Красного Дракона – пояснил монах. – тысячу лет назад городом правил падишах, по прозвищу «Красный Дракон», его наказали небеса за его самонадеянность и город накрыла огромная лавина сошедшая с гор.
Все люди вместе с «Красным Драконом» остались под огромной толщей снега. Со временем снег отступил и обнажил развалины города. Больше никто не решал поселиться в городе, он стал необитаем.
Мы остановились не доезжая до города на противоположном склоне, где была сооружена удобная стоянка с большим загоном для животных и помещением для людей. Отсюда всё было видно как на ладони.
Там внизу бежала бурная река, уводя свои годы вниз к равнине, в сизой дымке ещё были видны горы, и ещё горы – Гималаи, север Индии.
До вечера ещё было много времени, но Гусейн стал хлопотать над костром, благо топливо было достаточно. Аккуратно сложенный кизяк – (утоптанно-плотный навоз) здесь использовали  для топки костров и приготовления пищи.
 Ман-лал долго рассматривал противоположный склон, где стояли древние руины города. Он что-то там заметил, но не подал виду.
И всё же он сказал:
– Там кто-то есть, или зверь или человек, слышите взволнованный крик растревоженных птиц.
И в самом деле над развалинами летали на другое будто кто их гоняет.
– Развалины города редко то посещает, а если и приходят то это монахи которые ищут библиотеку «Красного Дракона» – объяснял нам монах.
– А что за библиотека? – спросил его Хазрат.
– Говорят у этого падишаха при дворе жил один монах, который владел семьдесят семью языками народов мира, и у него была огромная библиотека. Там были книги со всех концов мира, написанные на разных языках. Но самым ценным считалась книга исчезнувшего народа  – ответил Ман-лал.
– Думаешь есть люди которые ищут эту книгу – спросил Хазрат.
– И не мало, наши монахи по всему свету разыскивают такие книги, переводят и переписывают их чтобы сохранить – ответил Ман-лал.
– Тогда наверное у вас в монастыре есть огромная библиотека? – сказал Хазрат. 
– Да, библиотека есть, но не знаю может есть наверное ещё большие хранилища книг – ответил монах.
– Это же хорошо иметь под рукой столько книг, ибо каждая книга это отдельный мир и отдельная культура и за каждой книгой стоят его автор или целый коллектив авторов.    
– Чего гадать? Приедем, узнаем – сказал Хазрат.
– Хазрат, Исмаил давайте сделаем небольшую экскурсию в древний город, может там доведется увидеть что-нибудь интересное,  не ведомое. И наконец узнаем причину побеспокоившая птиц.
В самом деле пока есть время, почему бы не пойти в это время в заброшенный город, и я с большим удовольствием согласился идти. Хазрат уже собирался, Ман-ла взял свой посох, и мы двинулись к развалинам. Снизу с долины реки были видны серпантины дорог ведущие город. Некоторые покорные стены были построены искусно сознанием строительного дела. Во внутренней стороне дороги были видны глубокие обложенные каменными плитами желоба. Минут через сорок мы были у первых развалин этого загадочного заброшенного города. Здесь не было маленьких строений, дома которые уцелели от времени и природных катаклизмов выглядели как новые.
Все постройки были выполнены  из серого плотного песчаника обработанного со всех сторон. В самом верху возвышалась громадная развалин царского района, окруженного высокой стеной выложенной из огромных плит весом в несколько тон. Что удивительно стена окружающая дворец и входные ворота  были совершено целы. Ворота были заперты изнутри. Это наводило на мысль что там кто-то есть, или живёт.
Ман-лал дёрнул кольцо предназначенное чтобы стучать в ворота и несколько раз стукнул им. К нашему изумлению кто-то откликнулся.
– Кто там, и что нужно, – спросил голос с той стороны.
– Это заблудившиеся путники – ответил Ман-лал. 
– Сюда уже два века никто не стучал, а как вы узнали что дворец  обитаем? – спросили из-за ворот.
– Мы постучались наугад  – ответил Ман-лал.
– Мы заем кто Вы такие и знаем что Вы порядочные путники, но любознательные – сказал старческий голос. 
Ворот отворились, перед нами стоял древний старец с длинной, белой, как снег бородой. Он внимательно откинул нас взором и сказал:
– Добро пожаловать в дворец падишаха «Красного Дракона».
Мы поклонились старцу и поприветствовали: 
– Ассаламу алейкум.
Он чуть растерявшись ответил.
– Ва алейкум салам. Проходите, я давно не видел человеческого лица, проходите. – и закрыл за нами ворота.
Мы были в изумлении. Огромный двор был украшен мозаикой – это была картин, где был изображен красный дракон сходящий с небес на землю.
Меня невольно осенила мысль – вот оказывается почему падишахом прозвали «Красным Драконом», из-за этой мозаики. От старца веяло чем-то таинственным, он жестом показал следовать за ним. Вскоре мы оказались в огромном зале. Я никогда в жизни не видел такой роскоши и великолепия. Все стены были заняты полками полных книг. Всё было аккуратно и чисто. В середине зала стоял громадный стол из цельного дерева, коричнево-тускло-матовая отражение говорило что стол сделан из очень ценной древесины. Старец усадил нас роскошно-резные стулья вокруг стола и после представился.
– Я дворецкий падишаха, зовут меня Мандал-хан. Вы можете не говорить кто вы, я знаю; – указывая на нас по очереди назвал имена – ты Хазрат-суфи из султаната Захур, ты Ман-лал монах синего монастыря, а ты Исмаил-Хаджа из Хорезмы. Я следил за вами из самого Айлага скотовода Хамза-аты.
Мы были изумлены, откуда все это мог знать старец, хотели спросить, но старец прочёл наши мысли.
– Не гадайте, откуда всё это я знаю, идёмте.
Один завёл нас в небольшую комнату, полную разных диковинок. На столе стояла позолоченная рама, а вместо картины там был какой-то отполированный до блеска кристалл.
– Взгляните.
Мы посмотрели и увидели с высоты птичьего полёта нашу стоянку. Видно было как Гусейн возился с костром и с казаном. А два молодых монаха подметали загон. Там же стояли наши лошади и верблюды. Хазрат хотел что-то спросить у старца, тот жестом остановил его.
– Не торопитесь Хазрат, всему своё время. А теперь вернемся в зал, я же должен угостить гостей. 
На огромном столе лежал поднос с кувшином из золота изящной формы и пиалы с такой же инкрустацией.
– Пейте, это бальзам, он снимает усталость и даёт силы организму.
Мы выпили содержимое пиал, это было что-то среднее между вином и соком. Спустя минут пять нам стало весело и спокойно.
        Я невольно подумал – интересно сколько же лет Мандал-хану, и как он живёт тут один.
Старец обернулся ко мне и сказал: –
– Хаджа-Исмаил, всему своё время, конечно я расскажу Вам и это, вот только покажу Вам дворец , а потом всё расскажу если Вы позволите мне дать слово, что не сделаете ничего такого, что оскверните память живших в этом дворце.
Старец встал и пригласил следовать за им, мы переходили из одного зала в другое великолепие и роскошь ослепляла глаз, наконец мы остановились около высоких дверей, двери были опечатаны.
– Я не могу открыть эти двери, это дорога в иной мир, которому нету конца. Там можно прожить тысячу лет, не знать старости, но увы до такого прозрения ещё не доходил не один смертный, кроме одного монаха, он был удосужен чести свыше открыть эти двери  и войти в вечность, там человек  приобретает способность перемещаться в пространстве и во времени.
Монах вернулся обратно в прошлое чтобы предупредить грядущие катастрофы и грандиозные войны повлекшие за собой гибель нашей планеты.
Мы вернулись в зал сели на свои места.
– Вот теперь Вы узнаете как здесь я живу, мне больше сто пятидесяти лет, ровно столько, сколько прошло лет с той памятной долины – сходя лавины на этот город.
Три года после лавины город остался под огромной толщей снега. Моя мать с отцом в то время находились в подземном проходе соединяющий царский дворец с нижней караванной дорогой ведущей в Индию. Мне тогда было немного больше сорока дней. Отец мой был вроде писца или секретаря падишаха подальше, чтобы скрыть их отношения и рождения ребёнка.
Лавина накрытая не только город, но и всю долину реки с караванной дорогой.
Придя во дворец отец обнаружил что весь двор эвакуировался по другому подземному проходу ведущей на другой склон горы, повторная лавина полностью накрыла и их, это узнал отец позже, через пять лет, когда сошёл снег лавины, но падишаха среди них не оказалось, он исчез бесследно.
С тех пор объявили местом проклятым и больше ничья нога сюда не ступала. Отец с матерью остались жить во дворце благо не безбедно ибо вся казна царя до сих пор сохранилась если не считать ту сумму которая ушла на мое воспитание, образование и приобретение новейших достижений человеческого разума, книг и приборов.
Все это я храню для блага человечества я сам дал обет безбрачия и почти сто лет не вылезаю из библиотеки, где собраны труды почти всех ученых из всех городов. Я владею почти всеми языками исчезнувших народов, но считаю что я достиг очень малую сотую долю того на что способны человеческая раса.
Казну падишаха я распределю на три части. Первую часть я отдам преданным людям знахарям-целителям на поиск лекарств от неизлечимых болезней, на их профилактику.
Вторую долю казны я отдам на учебу для одаренных от природы отрокам, ибо возможно одно незначительное открытие сможет спасти мир.
Третью часть я отдам сердобольным людям для оказания помощи детям инвалидам, юродивым и прокаженным.
Пожалуй скоро настанет это время. скоро настанет час и я предстану перед создателем и вы будете моими душеприказчиками. Вам об этом сообщает или придет гонец.
А теперь Вам пора, с наступлением сумерек город погружается во мрак, а развалины таят в себе призраки непогребенных ее некогда обитателей. 
Как только  мы вышли за ворота, они плотно закрылись и не было слышно даже шороха. Нам всем показалось что мы  давно стоим у ворот и никто нам их не открывал.
В памяти ничего не осталось от того что произошло с момента как мы стучались в ворота.
Мы вернулись на стоянку и никто ничего не помнил, и вспомнить не удалось, что же мы делали около ворот битых три часа. Ночь прошла спокойно, встали как только стало светать.
Через полчаса караван дернулся за оборотнями. Нам надо было спуститься к реке. О дальнейшем пути продвижения монах промолчал. Он после посещения мёртвого города о чём-то усиленно думал.
За какие-то десять-пятнадцать минут мы оказались у реки. Ман-лал повел караван совсем в другую сторону против течения, реки пока не наткнулись на висячий мост. На другой стороне реки мост упирался в скалу обросшую огромными кустами. Монах остановил караван, а сам перешёл по мосту на другую сторону и исчез в кустах.
Слышно было как он стучал камнем о скалу то быстро то медленно чередуя скорость ударов. После он приложил ухо к скале и стал слушать. Так он сделал несколько раз. Через определенное время скала стала медленно двигаться в сторону открывая темный зев пустота внутри. Из пустоты появились бритоголовые похожие на Ман-лала монахи. На каждое животное каравана было по одному монаху.
Нам завязали глаза так чтобы мы не могли ничего не видеть.
Посадили нас на лошадей. Я почувствовал что караван стал двигаться.
Скоро стало так тихо, слышно было как хрустела дресва и камни под копытами лошадей. Откуда-то сверху капала вода. Спустя около часа, стал слышен шум воды и ещё через час или чуть больше становилась громче. Караван остановился, нас сняли с седел и повели за руки, дорога была ровной, я чувствовал что иду по мягкой траве, стало тепло, пахло цветами и ароматом разнотравья.
Мы остановились, с нас сняли повязки. Я боялся открыть глаза, но все же открыл. Впереди была широкая равнина, вокруг она была окружена высочайшими горами, неприступными без единого зеленого пятнышка.
Там далеко видно было озеро и рядом дома, а дальше видны были оконные и дверные проемы вырублены в горе.
Ман-лал подошёл к нам и извинился:
  – Я прошу простить меня если вам причинил неудобства из-за повязок на глазах, но настоятель и главный жрец храм решили прибегнуть к этому, ибо дорогу в эту долину знают считанное число людей.
Отсюда выходить имеют право три человека, не считая меня, я тоже был с повязкой когда выходил и когда входил.
– Тогда зачем ты пригласил нас сюда не имея на это дозволения посетителя-учителя – спросил Хазрат
– Вас сюда пригласил не я, а учитель я просто изъявил его волю – ответил он.
– А где наш караван – спросил Хазрат.
– Он уже  стоит около монастыря и дожидается нас – ответил он.
Мы пошли  по дорожке посыпанным крупным красным песком. По краям дорожки были посажены красивые цветы неизвестного вида.
Впереди чуть на возвышенности показался монастырь, вернее огромный портал с крылатыми драконами по краям к порталу вела широкая лестница, ступеньки были сделаны из зеленого гранита, горизонтальная часть ступенек исписана иероглифами искусной рукой камнерезов. У входа нас встретили два монаха и повели внутрь.
Внутри царил полумрак, свечи тускло освещали громадную залу вырубленной в скале.
Напротив входа в позе лотоса сидел древний старик один мимолетный миг напомнил мне что видел где-то этого человека. После все рассеялось. Учитель был в глубоком трансе – он медитировал. Мы продолжали стоять. В зале была тишина, полукругом лицом к учителю сидело сорок монахов, их можно было бы принять за окаменевших людей если бы чуть заметный сквозняк не шевелил бы и накидки. Мы стояли без шевелений около пятнадцати минут.
– Подойдите поближе – спокойным голосом на чистом персидском языке позвал нас учитель.
Мы подошли еще шагов на три – по рассказам  нашего монаха Ман-лая знаю что вы побуждаете людей к знаниям – это благородно и достойно восхищения,.
– Я позвал Вас сюда чтобы показать своим ученикам как бывают благородны люди обладающие светлыми знаниями, какому бы вероисповеданию они не принадлежали. Я бы хотел послушать  Вас и узнать степень вашей просвещенности. А теперь Ман-лал покажет Вам где будете жить. Завтра за вами придут.
Это означало что аудиенция завершена, мы поклонились учителю и вышли из монастыря.
Ман-лал довольный шёл впереди по красиво ухоженному парку. Не было видно ни детей, ни женщин.
Ман-лал уловил ход наших мыслей и сказал:
– Здесь земли монастыря, сюда женщинам вход запрещен. Остальное население живёт вон там , под горой, я после поведу Вас туда.
Мы пришли к отдельно стоящей от монастырского комплекса, домику.
– Вот здесь вы будете жить, пока не получите разрешения учителя на послушание. Вам будут помогать ваши же ученики.
Чисто убранная комната с двумя циновками на полу и низкий столик в углу. Там же в ниши стены были и принадлежности для письма.
Глиняный пол был отшлифован и отполировал, после смазан соком собой травы , запах которой придает спокойствие уверенность. Стены тоже были обработаны  также на уровне плеч.
Вскоре появились наши ученики, они принесли поесть. На подносе были яичные лепёшки, огромное количество всевозможной зелени и жареная тушка какой-то птицы. Молодые монахи после молча удалились. В пище не было излишества.
Как говорили древние мудрецы обильная пища прибавляет научность и делает человека излишне ленивым.
Там же в нише лежали множество табличек с письмом на которых мы были знакомы. Там были написаны такие афоризмы что простота изложения была – гениальным изобретением человеческого разума вот некоторые  из них
«Конечная цель у всех людей сводится к вечной аудиенции у матушки земли»
«Из яйца не вылупится тигр»
«Под роскошным седлом ишак остается ишаком»
«У палки всегда два конца, нету конца у кольца»

На следующей день Ман-лал повел нас обратно к учителю. На этот раз там было пусто.
Мы стояли перед учителем, и чувствовали какую-то таинственную силу заставляющую нас поднять свой взор на него.
– Тысячу лет наши монастыри воспитывают человеческий дух. Силой духа можно свернуть горы, поэтому зная ваши стремления к познанию природы и человека  я открою вас завесы тайных знаний, готовы ли вы их принять – тихим гортанным голосом сказал «учитель». Я  не стал отвечать и ждал когда Хазрат ответит.   
– Учитель, мудрость моего народа гласит «Только у поспешного человека рожаются дочери» – поэтому позвольте нам обдумать свои действия, дайте нам ровно сутки – тихо и не спеша ответил Хазрат.
– Это уже полшага к тому чему хочу приобщить Вас – оживленно сказал старец.
– У вас есть сутки, обдумайте, обдумайте свои действия.
Он жестом дал знать что ощущения окончена.
Мы вернулись в свою келью, Ман-лал был доволен что мы не сразу согласились на предложение учителя.
– Люди с тёмными намерениями лишь спешат к тайным знаниями, завладев этими знаниями такие люди причиняют много горя человечеству, или используют их в свою угоду.
Я видел как Хазрат ушёл в себя, он был там далеко на своей Родине и просил позволения у предков принять предложения учителя, голос из глубины веков советовал ему:
– Хазрат это не шуточное дело, многие и многие сыны наших гор отказались от подобного предложения. Владеть тайными знаниями это тяжелейшая ноша для смертного. Редко кому удавалось не использовать, эти знания в свою угоду. Сам решай и самому тебе отвечать за это перед создателем. Лишь идеально чистый человек живущий ради других соглашаются на это. Я в свою очередь не осмелился принять предложение учителя.
Хазрат пришел в себя, он решил принять предложение учителя.
На следующий день мы были готовы поднять глаза на учителя.
Ман-лал сопровождал нас в монастырь.
Учитель как всегда сидел уткнувшись взором в одну точку.
Хазрат не осмелился поднять на него сой взор, он стал на колени.
Учитель молча встал и подошёл к нему, медленно поднял свою правую руку и положил Хазрату на правое плечо.
Это означало что он принят в просвещенные и впредь является лицом особо ответственным перед другими.
Меня же учитель просто поблагодарил что являюсь богобоязненным и частым перед собой человеком.
– Так решили значит великие духи просвещенных, им так удобно.
После Ман-лал дал мне знак мол пора уходить и мы покинули монастырь.
Хазрат остался с учителем.
– Мы не увидим Хазрата ровно сорок дней, это минимальный срок для овладения тайными знаниями, – сказал Ман-лал.
– Что мы будем делать за это время – спросил у него я.
– Учитель велел обучить тебя одному из боевых искусств, за сорок дней из тебя сделают монстра по владению своим телом, духом и оружием.
Моими учителями стали два старых монаха, они были безжалостными погонщиками людей.
С утра до позднего вечера они вытряхивали с меня душу заставляя отрабатывать один и тот же прием до автоматизма.
В первые недели у меня все болело и ныло, из изнеженного факиха я превратился в грубого, но сильного и выносливого и волевого бойца защитника слабых и обездоленных.
Что я заметил находясь здесь среди монахов они презирали тех, кого умудрялся жить ничего не делая, таких здесь не было.
Они презирали богатство, эксплуатации одного человека другим.
Здесь в почете ходили те кто своим упорным трудом, рвением силой воли переходил из одной ступени иерархии в другой.
Здесь было своего рода школа которая готовила борцов ща справедливость и порядок человечества.
Отсюда уходили бойцы в разные концы света чтобы наказать тех, или иных зажравшихся тиранов, убийц и мошенников.
Люди монастыря т.е. монахи находились в разных концах света выполняя свою миссию по очищению человечества от пороков губящих ею.
Каким-то образом сюда стекалась информация со всех концов света.
Здесь владели миром.
Часто Ман-лал упоминал о пещерах где хранится весь генофонд земли, людей и животных. Вход в пещеру разрешен только особо, просвещенным людям, т.е. единицам людей.
За сорок дней я достиг многого, я свободно мог остановить свое сердце на несколько часов, мог высушить мокрую одежду одетую на себя в сорокаградусном морозе. Обходиться без воды и пищи целую неделю. Сидеть в позе лотоса четверо суток подряд без единого движения. Этого было достаточно чтобы вынести все невзгоды при длительных путешествиях и передвижениях..
В пятидесятиградусную жару я мог чувствовать себя комфортно, мог управлять своим организмом как хотел сам.
Особые приемы рукопашной борьбы давали такие возможности что я мог остановить целую армию.
Я стал обыкновенным рядовым бойцом организации которая контролировала деятельность человечества.
Ман-лал находился на ступень ниже меня, он исполнял обязанности проводника для тех кого учитель предпочитал просвещать  к тому или иному делу.
Монахи особо чтили Коран, они признавались что Коран это совершенная инструкция для человечества ниспосланная свыше.
Через сорок дней Хазрат вышел из монастыря, лишь седина на висках говорила что не мало пришлось ему испытать в свои двадцать лет.
Теперь к нему обращались с почтением и трепетом.
Оказалось что многие из тех кто решался овладеть тайными знаниями не выносили то, что должны были и становились умалишенными или попросту умирали.
Хазрат-Эфенди, теперь так к нему обращались остался таким же простым и доступным всем. В глазах его появилась какая-то непостижимая энергия. Его походка стала уверенной, легкой. Он видел людей насквозь, читал мысли на расстоянии.
Пришло время покинуть эту загадочную землю закрытую от нежелательных сюда людей огромным природным барьером – горами.
Ман-лал сопровождал нас обратно. Перед самой дорогой у входа в пещеру наш караван остановил седой монах. Н подошёл к Хазрат-Эфенди и протянул ему сверток бумаги..
– Это передал вам Манула-хан да смилостивился над ним создатель – произнес монах.
Не прошло и минуты монах исчез. Хазрат-Эфенди сунул сверток за пазуху своей абы.
Караван тронулся.
Приехали мы на стоянку около покинутого древнего города, красного дракона. Ман-лал и Гусейн хлопотали над костром, а я с Эфенди направились к городу.
Нас сопровождал человек укутанный в плащ до самых ворот.
Ворота были открыты. Мы отправились в библиотеку.
Кругом все было тихо. На столе в библиотеке лежал небольшой сверток.
Вдруг – откуда-то из-за стены раздался голос Мандал-хана.
– Хазрат-Эфенди это принадлежит вам, там книга где собрана вся мудрость человечества, сохраните его и передайте из поколения в поколение это поможет людям перенести самые скверные проделки  черных магов. Оставайтесь с миром, меня уже нет среди вас. Помолитесь за меня перед создателем, прощайте.
Через полчаса мы уже были на стоянке. Я случайно посмотрел туда где мы были – там был ровный склон  горы обросший можжевельником, я сказал об этом Хазрат-Эфенди.
– Это был мираж, там не было никакого города, провидение таким образом вернуло мне книгу написанную моими предками, но утраченную по таинственным обстоятельствам. Один из моих предков тоже был посвящен  к тайным знаниям – он с гордостью перенес эту ношу, но остановил эту книгу потомкам. Но в семье не без урода, его последователи и просеяли книгу, за что страдали несколько поколений теперь этому пришел конец, книга найдена. Мы шли по следу книги.
Я был изумлен оказалось из-за этой книги Хазрат бросил учебу, семью и пошел странствовать по востоку. 
До яйлага оставалось два перехода. Гусейн торопил лошадей, он тревожно смотрел на горизонт.
– Сильный ливень будет хорошо что вовремя вышли и гротов – сказал он и стал быстро привязывать лошадей друг к другу.
Ливень начался незаметно, после перешел в град – обычное явление в горах и также незаметно прекратился.
Появилось солнце стало тепло, свежо и уютно, горы выглядели свежими, отдохнувшими. В небе парили орлы. Они кружились над одним и тем же местом.
– Там наверное или большое животное или беспомощный человек, но человека там не должно  быть – сказал Гусейн.
– С чего ты взял что там не должен быть человек – спросил я Гусейна.
– Это запретная территория – ТАБУ и никто не осмеливается нарушить табу – сказал он.
– Значит  осмелился, нарушил табу и его преследуют несчастья и неудачи.
Хазрат посмотрел на склон горы над которым кружились орлы и сказал:
– Гусейн, там человек попал в беду, садись на коня возьми запасного коня и скачи, выручай несчастного.
Гусейн молча сел на коня, привязал к луке седла узду другого коня и поскакал к склону горы.
Мы стали ждать что же будет.
Через час Гусейн появился на противоположном склоне, на запасном коне мы заметили пригнувшегося к седлу всадника.
Через двадцать минут, мы стали свидетелями ужасной картины. На коне привязанный к седлу сидел мальчик лет десяти-двенадцати, он был весь в крови, лицо его было неузнаваемым от царапин и спекшейся крови.
Мы осторожно сняли его и положили на землю.
Хазрат осмотрел мальчика и распорядился объявить привал.
Гусейн быстро поставил юрту, разжег костёр.
– Быстро грейте воду, раны мальчика смертельны и крови, он потерял очень много, сердце еле работает – тревожно объяснил нам Хазрат-Эфенди.
Он достал сверток где была заветная книга, он прочёл дуа и раскрыл книгу, нашел нужную страницу и прочел несколько предложений.
– Я сейчас вернусь, – Хазрат быстро спустился в речку протекающей там внизу в узком ущелье.
Пока вода согревалась, Хазрат вернулся с целой охапкой всевозможных трав.
Сел около костра и стал колдовать над травами, он сделал из трав что-то похожее на мазь, и стал прикладывать мазь к ранам. Мальчик был без сознания. После мальчика накрыли плащом.
Где-то через четыре часа мальчик пришел в себя, открыл глаза и шёпотом еле слышно сказал:
– Амалат, я амалат – убежал и сорвался с тропы.
– О чём он говорит – спросил Хазрат и сам же объяснил.
¬¬¬– Видимо мальчик был заложником и его везли – куда-то, по дороге убежал и по пути сорвался в пропасть.
– Там, по хребту проходит караванная дорога, которая по серпантинам спускается на южные отроги гор и идет дальше в Индию – догадался Гусейн. 
– Значит караван следовал из Харазма или Хивы – сказал я.
– Нет, Харазмские и Хивские караваны проходят дальше на севере, а по этой дороге проходят караваны из Персии, Порты и Сирии – сказал Гусейн.
Выходило что мальчика везли в Индию из Ближнего Востока, тут что-то было не так.
Гусейн напоил несчастного теплым бульоном и накормил его, а то он сильно ослаб.
Минут через двадцать  мальчик уснул. Хазрат-Эфенди поднял правую руку и стал держать её над лбом мальчика, рука его засияла будто-то она была сделана из фосфора. Постепенно рука стала тускнеть пока не стала  обыкновенной рукой. Изумлению окружающих не было предела. Хазрат-Эфенди был бледен как полотно оставшееся под солнцем несколько месяцев. Он убрал руку и попросил воды. Воду он выпил с жадностью подобно путнику в пустыне под знойным солнцем. Эфенди встал и шатаясь, направился к шатру. Минут через пять Хазрат-Эфенди уснул, подобно человеку который не спал целую вечность.
Потихоньку настали сумерки и лагерь отошел ко сну.
Я проснулся как всегда с рассветом. Шатер Хазрат-Эфенди был пуст. Я знал, Эфенди часто по утрам всегда уходил к воде, к ручью ли, к реке ли или просто к роднику.
Он часами просиживал у воды получая информацию. Вода – это вечность которая хранит в себе память минувших дней и веков.
Хазрат-Эфенди каким-то образом умудрился распознать память воды. Он часто говорил – вода это мы с вами, это жизнь и неугасаемая жизнь.
И на этот раз я застал своего друга  около ручья.
– Салам алейкум Эфенди!
– Вуалейкума салам Исмаил! – ответил он.
– Эфенди, о чем теперь ведает вода? – спросил я у него.
– Исмаил – в горах у нас война в монголами, хотя они обошли стороной наши горы, но проникли к соседям, много горя они причинили там – печально ответил он.
– Что они эти  монголы потеряли в горах, они же дети степей и пустынь – спросил я.
– Они ищут философский камень – третий по счету – ответил Эфенди.
– А что разве третий  камень у вас в горах? – спросил я у него .
– Так все говорят, не знаю – оправдался Эфенди.
Я не стал больше задавать вопросы Хазрату, ибо с его слов я знал что в мире существуют три святейшие сокровища, это:
– Три философских камня.
¬¬– Книга мудрости.
– Животворная вода.
Как я знал за этими тремя сокровищами гонялись и мудреца, и ученые-шейхи и повелители могущественных  государств.
А что из себя все это представляет я смутно мог все представить.
Поэтому я решил конкретно узнать что не все это означает.
Я знал что Хазрат-Эфенди все это знает, но по определённым причинам не решается открыться мне.
Я не стал торопиться. Всему свое время.
Хазрат-Эфенди уловил ход моих мыслей, посмотрел на меня внимательно, после набрал воду в пригоршню, сделал глоток, а с оставшейся водой  в пригоршне намочил себе лицо.
– Я прижимаю к своим щекам прах своих предков. Ведь человек по сути состоит из воды, т.е. 70 % человеческого организма это вода. После смерти человека вода возвращается обратно в землю, вот и получается что умываясь водой и выпивая его мы постоянно контактируем со своими предками. Воду надо уважать и не стоить плевать и мочиться в воду, это аморально. Вода имеет память, т.е. сохраняет память тех чей организм состоял из воды. Вот только мы еще не научились выведывать это у воды.
– Исмаил, я уловил ход твоих мыслей, ты хочешь знать что же такое философские камни, книга мудрости и животворная вода.
Так слушай внимательно, мир наш устроен очень сложно, наша земля это небольшая, крохотная частичка Вселенной, которая сплошь зависит от солнца спутником которого она является. Таких солнц во Вселенной много и каждая имеет свои спутники.
Мы люди, сами заселяем землю из других Галактик и за нами зорко следят из небес, всем этим и ведает всемогущий Господь наш.
Философские камни – это средство общения человечества с внешним миром. Эти камни находятся в надежных руках. Люди эти находятся в разных концах света и общаются меж собой посредством этих камней-кристаллов.
Раз в сорок лет они собираются вместе и складывают кристаллы в одно единое чтобы убедить Всевышнего в надежности людей владеющих камнями ибо каждый камень в отдельности ничего не значит.
Все что происходит на земле происходит по воле создателя через этих людей.
А инструкцией для этого служит книга о мудрости составленная в глубокой древности и не потерявшая актуальности до наших дней. Опять же книга эта находится в надежных руках в зашифрованном состоянии, цифрам служат изречения и аяты из Корана священной книги мусульман. Аяты в свою очередь тоже зашифрованы и расшифровать их опять же могут люди особо преданные человечеству.