Алиса повзрослела

Напротив твоего окна, в сени ветвей застрял лиловый шар.
Мы болтаем с тобой на кухне и пьем кофе. А шар спокойно расположился в весенней листве, напротив твоего окна. Накрепко засел в ветвях, и ты попробуй его прогнать.


Он как две капли похож на воздушный шарик из «Аризонской мечты». На тот, что, пролетев с Аляски до Нью-Йорка, разбудил главного героя. Только цвет нашего шара другой. И я, кажется, знаю,почему.


Лиловый шар – это было название книги у Булычева. Только читать Булычева было лень, поэтому как выглядел его лиловый шар, я не знаю. Но без Булычева здесь не обошлось, точно.

Твой отец – ученый из института Кибернетики, отлично знал Лебедева и вместе с ним разрабатывал теорию АСУ в масштабах страны. Кто знает, по какому пути пошла бы история человечества, если бы властители больше слушали бы ученых. Возможно, мы бы уже летали на флаттерах. И уж точно были бы лучше и добрее. Потому что бытие таки определяет сознание.


И потом, я понимаю, что Булычев, в сущности, срисовал профессора Селезнева – отца Алисы - с твоего отца. А неведомую профессию «космобиолог» придумал, чтобы детям интереснее было читать его добрые книги. Кибернетики были – и они были такие же умные, добрые и слегка не от мира сего чудаки, как и булычевский профессор.
И тогда, получается, Алиса – это…


От мыслей отвлекает твой взгляд, устремленный на меня. Ты говоришь что-то о гибкости, которая необходима, чтобы добиться успеха. И о польском университете, в котором учится твой сын. А я вдруг понимаю, что ты- маленький смелый космонавт, не понарошку, а взаправдашний.
И задача твоя, Основная задача – бурить небесный свод, чтобы принести охапку звезд. Человечеству.


Об этом, наверное, думали родители, когда, взявшись за руки, гуляли под музыку вальса «Киевские каштаны». А позже - рассказывали лучшие книги, которые твой отец читал тебе на ночь. И конечно же, пелось в колыбельной, которую каждый вечер звучала после вечернего мультфильма.


И даже если расчеты подведут, а в небесном своде в результате вместо звезды окажется черная дыра – ты заранее знаешь, что ничего страшного, в сущности не произойдет. Вокруг тысячи таких же храбрых солдат. Они придут на помощь, обязательно. А если опоздают…ну что ж!.. Другой придет на твое место, и отыщет звезду, которая осветит путь Человечеству. И - перестанут болеть старики, плакать дети, падать самолеты - а все мы - станем немножко богаче и мудрее.
Такой тебя создавала мудрая природа руками твоих родителей-ученых. Пока однажды их носители ДНК не сформировали еще одну, уникальную комбинацию. Позже тебя творила атмосфера, в которой ты росла. Книги, в которых росли диковинные цветы, сражались смелые люди из будущего, решались биквадратные уравнения и брались тройные интегралы.


Но на Земле случилась катастрофа, которую никто не предвидел. Корабль не прилетел, и все мы оказались на другой планете. Здесь не нужно было бурить небесный свод. По непонятной причине, произошла регрессия. И нужно было выживать, добывая пищу, обороняясь от орков. Многие, менее подготовленные – пропали. Пропал археолог из соседнего дома –потерялся во времени и пространстве. Пропал ихтиолог – поднял руки и опустился на дно. Кто-то злоупотреблял местным наркотиком, метаясь между попытками преуспеть в новой реальности и связать ее с реальностью старой. Но не ты. Ты ведь взаправдашний космонавт. А взаправдашний космонавт не только обладает багажом знаний, не только складывает двузначные числа в уме – но и обладает системой автономного жизнеобеспечения. Пусть космическая связь оборвалась, челнок не прилетел - и ты  навсегда осталась в чужой среде – но смогла выжить и здесь. Тебя – не понарошку, а взаправду – так готовил твой отец, кибернетик – потому что космобиологов на самом деле не существует.


Интеллект пригодился для зарабатывания денег, хотя зарабатывать деньги для тебя – это все равно, что заниматься сложением и вычитанием на промышленном компьютере. Ты могла принести звезду человечеству…кто же, если не ты. Но корабль не прилетел.
Гибкость – это из позднейших выводов. Когда стало ясно, что корабль не прилетит, пришлось думать о продолжении рода и обустройстве быта, когда всем нам стало не до небесного купола и далеких звезд.


И тут ты взяла меня за руку. Наверное, чтобы я не улетел, вращаясь, дальше по своей орбите.


Это был явно сигнал о помощи, а быть может, и опознавательный знак.
Я моргал,наверное, минут десять - сигнал не исчезал. Он все также светился в глазах. А странно понятной азбукой ты на всякий случай дублировала его, сжимая пальцы и касаясь моих.


Наверное, другие видят в тебе лишь привлекательную самку. Предпочитая не обращать внимание на мигающий днем и ночью аварийный маячок. А может, и не видят его вовсе.


Потом ты говорила, что его блеск я заметил сразу, как-то странно посмотрев при первой встрече.


А может, это был отблеск моего маячка в твоих глазах.