Задуть свечу. Глава 4

Я был на середине пути, когда произошло непредвиденное: Изабель показалась из-за облаков, и мне стало понятно, что на верёвке я нахожусь не один. Огромный чёрный ворон смотрел в мою сторону, поворачивая головой и смотря на меня то одним, то другим глазом.
— Кыш, пернатый….
Ворон вместо ответа уцепился клювом в верёвку пытаясь её разорвать или как-то повредить. За прочность нитей пауков скрамблер я мог поручиться, но вот за мои руки.. Да, они начали уставать, потому что вся нагрузка приходилась на них.
— Ну и дьявол с тобой, – выругался я, перехватывая верёвку руками и подтягивая тело. Перчатки с противным чавкающим звуком прилипали к верёвке, и этот звук, как мне казалось, было слышно очень и очень далеко. Метров через двадцать я остановился, посмотрел на ворона. Он, паскуда такая, перебрался ко мне поближе и поняв, что прочные нити ему не поддаются, взлетел, чтобы через несколько секунд опять сесть на верёвку. Я начал раскачиваться из стороны в сторону, с каждым «приземлением» ворона удерживаться на верёвке становилось всё тяжелее.
— Чтоб ты …
Ворон издал непонятный звук, в очередной раз оттолкнулся от верёвки, взлетел. От раскачивающихся из стороны в сторону «качели», подступила тошнота, в голове творилось непонятно что.
— Да отстань ты, пернатый..

Я сцепил зубы, сделал несколько перехватов руками, посмотрел через голову: до шпиля библиотеки, вокруг которого арбалетный болт сделал несколько «захлёстов», оставалось метра три-четыре.
— Бигс, ты ничего не слышишь? – услышал я хриплый голос.
— А что я должен услышать? – У отвечающего голос был очень высокий, напоминающий женский. – Вечно тебе, Скрул, что-то мерещится.
— Да нет, на этот раз я отчётливо расслышал слово «пернатый».
— То ветер тебе шепнул на ухо: наливай, Скрул, и о своём друге не забывай.

На отмостке здания, на деревянных ящиках, сидели два стражника. Если бы они догадались посмотреть вверх, то обязательно увидели бы человека, вцепившегося руками  в раскачивающуюся верёвку. Часы на ратушной башне пробили один раз. Это что, я почти час добирался от Собора до библиотеки? Ворон выдал целую тираду звуков, сделав надо мною в воздухе прощальный круг, исчез. Я услышал «трень» и понял, что верёвке пришёл конец. Пернатый паскудник всё-таки добился своего. Я изобразил из себя маятник, от удара спиной о шпиль у меня перехватило дыхание.
— Что, скажешь опять мне что-то померещилось, Бигс?
— Да нет, на этот раз такого не скажу. Я тоже услышал странный звук. Когда лопается струна домбрины, примерно такой же звук раздаётся. Странно, Скрул, может это здание разрушается? Вон, вся отмостка в трещинах. Дождь сильный прошёл, вода где-то себе дорожку нашла и... Наливай, Скрул. Выпьем, сделаем обход вокруг здания. Слушай, всё никак у нашего лейтенанта не спрошу: а чего ради здесь постоянно стражников выставляют? Ладно стражников, но и серомундирники иногда наведываются в библиотеку.
Я, стараясь не шуметь, опустился на крышу Библиотеки, прислушался к разговору стражников.
— Говорят, сам я такого никогда за три года не видел, что в окнах ентой вифлиотеки..
— Библиотеки, Скрул.
— Не перебивай. В окнах вифлиотеки виден огонь адов, раздаются звуки страшные, а земля начинает дрожать и стонать.
— Святые угодники! Умеешь ты рассказывать, Скрул! Грех после такого рассказа не выпить! Это ж надо! Огонь адовый, земля стонет. Мрак, одним словом. Наливай.

Я чуть не рассмеялся, но стал как никогда серьёзным, когда понял, что крыша охвачена мелкой дрожью. Ещё не хватает увидеть «адов огонь» для полного счастья, так сказать, и всё будет просто замечательно. Двухэтажное здание, с плоской крышей, имело форму пятиконечной звезды. В конце каждого луча строители зачем-то установлены пятиметровые шпили. Шестой, самый высокий, находился в самом центре звезды. Пять шпилей между собой соединялись цепями, такие же цепи уходили в сторону центрального шпиля, который возвышался над крышей здания на добрых сорок-сорок пять метров. «Знающие» люди, коих полным полно на базарах и рынках, говорили, что таким образом древние маги собирали энергию, необходимую для нормальной работы охранного артефакта. Правда это, или вымысел? Скорее второе, но это моё, может и ошибочное, мнение. Люк, выход на крышу, к моему удивлению открылся очень легко и без единого звука. Я увидел ступени лестницы, которая заканчивалась где-то там, внизу. Без света что-то рассмотреть – весьма проблематично, поэтому я достал из заплечной сумки старенький магических фонарь. Луч света вырвал из тьмы ступени небольшой лестницы, пол коридора. Притворив люк, я спустился по лестнице, сделали несколько шагов, остановился. Стены библиотеки дрожали, как и пол под ногами. Коридор, метров сорок в длину, слева-справа множество приоткрытых дверей. Потолок в ужасном состоянии, кое-где видна обрешётка. На что я сразу обратил внимание, это на ниши в стенах. В них, в полный рост, установлены фигуры людей в интересных накидках. Я вспомнил трактир дяди Брюла, женщину в чёрной накидке. Да, по покрою одежда на каменных людях очень похожа на..

«Ша-а-а-арах…», – раздалось справа от меня.
«Угу-х, угу-х», – раздалось слева от меня.
«Ижу-ихах-унор», – услышал я за своей спиной.

Из стены, плавно покачивая бёдрами, вышла полупрозрачная женская фигура. Призрак остановился от меня на расстоянии вытянутой руки, я почувствовал ужасный холод, изо рта вырвалось морозное облачко. Призрак вздохнул вполне по–человечески, произнёс красивым, низким грудным голосом:
«Долго тебя ждать?»
«Иду, Амелина, уже иду, – ответил кто-то мужским голосом. Прямо из пола появился второй призрак. – Заработался, ты меня извини, дорогая! Магистр это такая пакостная должность, что..»
«Не извиняйся, Вольд. Или к тебе теперь нужно обращаться исключительно магистр Вольд?»
Призрак женщины, Амелины, засмеялся.
«Ну зачем ты так, милая, для тебя я был и останусь Вольдом».

Я вспомнил рассказы деда Молка, в котором тоже было упоминание о магистре:
«… магистр Вольд проиграл сражение, потому что в суковатой палке старца находились страшные заклинания, превратившие короля Ильваранда Первого,  магистра Вольда, всех придворных в каменные изваяния. Люди, после произошедшего во дворце, разуверились в силу магии, разделились на два лагеря, начали между собой враждовать».

Амелина взяла под руку магистра Вольда, они сделали шаг вперёд и… исчезли. Фонарь приказал долго жить, кристалл светился тусклым жёлтым светом. Я сделал два шага вперёд, увидел перед собой серебристую полупрозрачную плёнку. Прикоснувшись к ней рукой, почувствовал лёгкое покалывание в подушечках пальцев. Набрав в грудь побольше воздуха и закрыв глаза, я шагнул вперёд. В тело впились тысячи иголок, по телу, с ног до головы, пробежала упругая волна прохладного воздуха, я открыл глаза и ахнул. В коридоре был идеальный порядок: стены и потолок сияли белизной, в нишах всё также стояли фигуры людей в длинных одеждах с капюшонами на головах. Одни скульптуры изображали пожилых магов, держащих в руках жезлы со множеством разноцветных камней в навершии, другие скульптуры – молодых людей с книгами и фолиантами в руках. По коридору не спеша прохаживались маги, о  чём-то неспешно разговаривая, возможно, межлу собой споря. Амелина и Вольд стояли в конце коридора, рядом с ними находился седой маг с окладистой бородой и усами. Маг улыбнулся Амелине, похлопал по плечу Вольда, пошёл мне навстречу.

Когда пожилой маг проходил мимо меня, я почувствовал, что пол уходит из-под ног. Маг в тёмно-синей одежде, как будто что-то почувствовав,  остановился, посмотрел по сторонам, покачал головой и пошёл дальше по коридору. Старательно обходя «людей», я подошёл к лестнице из голубого, с белыми прожилками, мрамора, уходящую вниз, на первый этаж. Амелина и Вольд постояли некоторое время в коридоре первого этажа, Вольд показал рукой на лестницу, которая, как оказалось, уходила вниз, в подвал. Я обратил внимание на балясины лестницы: они изготовлены из белоснежного мрамора в форме драконов. Дракон расправил крылья, дракон извергает из пасти огонь. Красиво, очень, но почему балясины в форме рептилий? Какую роль в своей жизни им отводили древние маги?  Плохо, что этого я никогда не узнаю. А хотелось бы узнать, очень хотелось. Я опять вспомнил слова деда: невозможного ничего не бывает, люди сами себе внушают подобные мысли и потом всю жизнь мучаются от собственных же предрассудков, страдают от всевозможных и надуманных запретов.
«Вейзер, где ты умудрился испачкать мантию?» – Амелина отряхнула рукав красной одежды мага, который поздоровался за руку с магистром Вольдом.

Мантия? Нужно запомнить.

«Сам не знаю», – засмеялся Вейзер, оборачиваясь.
Я непроизвольно вздрогнул: на меня смотрел «я», только лет на десять старше. Тёмные волосы, как и у меня собранные в хвост, яркие голубые глаза, упрямо сжатые губы, на правой щеке – след от небольшого ожога. На правом рукаве мантии золотыми нитями вышит дракон, расправивший крылья. Попрощавшись с Амелиной и магистром Вольдом, Вейзер направился в сторону лестницы. Я подошёл к двери, за которой скрылись маги, но остановился, почувствовав взгляд в спину. Вейзер задумчиво смотрел мне вслед, грустно улыбаясь. Я понял… нет, я как-то сумел почувствовать и понять, что Вейзер смотрел не на меня, а на то место, где совсем недавно стояла Амелина. Любовь? Безответная, и от этого с привкусом горечи на губах? Возможно.

В огромной комнате, в которую я зашёл, было очень светло: потолочные панели, как и стены, излучали мягкий, рассеянный жёлтый свет. Стеллажи, куда глаз хватало, везде были стеллажи. : метров десять в высоту, со множеством полок, они, казалось, уходили в бесконечность. Много столов, за которыми сидели читающие и что-то записывающие в толстых тетрадях люди. Справа от входа я увидел стойку из дерева тёмного цвета, за ней дремал пожилой маг. Амелина приложила палец к губам, потянула Вольда за рукав мантии в сторону стеллажа с книгами. Я задохнулся от восторга: столько книг я никогда не видел. Разноцветные корешки, большие по объёму и поменьше, все книги были пронумерованы. Вдоль стеллажей было множество деревянных стремянок, с помощью которых люди выбирали на стеллажах нужные им книги, фолианты, рукописи, тетради. Я потерял из виду Амелину и Вольда, прошёлся вдоль одного стеллажа, обращая внимание на названия книг. «Магия в быту», «Проблемы с применением магии в полевых условиях», «Энергетические центры человека. Стихиальный сосуд, методы его увеличения», «Основы лечебной магии», «Ментальная магия», «Элементаль Огня», «Элементаль Воздуха», «Элементаль Воды», «Элементаль Земли», «Основы теории Хаоса».

Я шёл вдоль стеллажа, иногда забывая, что вокруг меня всё ненастоящее. Иногда я останавливался, пытаясь взять в руки книгу, но рука проходила сквозь пустоту, не встретив ни малейшего сопротивления. Печально. Несколько раз сквозь меня проходили призраки магов, и это приводило меня в чувство, выводя из состояния оцепенения. Если вначале своего «путешествия» я обходил стремянки, то потом, просто-напросто, на них перестал обращать внимание, как и на покалывание в теле при встрече с призраками. Первый стеллаж закончился, я оглянулся: стойка из тёмного дерева, за которой дремал маг в тёмно-синей мантии, находился от меня в нескольких шагах. Как такое могло произойти, я не понял. Повернув за стеллажом направо, я подошёл к следующему. Возле него стояла пустующая стремянка, которую я задел плечом.
— Ой, – раздался сверху женский голос.
Я попробовал придержать стремянку, но она, с рассохшимся от времени деревом, начала рассыпаться на глазах. В нескольких метрах от меня упала книга в синем переплёте, потом я услышал очередное «ой» и посмотрел вверх: отчаянно размахивая руками вниз падала светловолосая девушка в обтягивающей чёрной одежде. Свет на мгновенье погас, потом, когда глаза привыкли к темноте, я увидел, что на месте падения книги появилось небольшое озерцо со светящейся голубой водой. Выплёвывая воду, появилась светловолосая девушка.
— Не стой столбом, дай мне руку. Да двигайся ты быстрее, меня что-то вниз тянет.

Девушка с головой ушла под воду, всё, что о ней напоминало – расходившиеся по озерцу небольшие волны. Мне ничего другого не оставалось, как набрать в лёгкие побольше воздуха и прыгнуть в воду.