Глава 7. Избавление

Из южного региона страны у Вадима прилетала сестра, чтобы навестить своих родителей в деревне. Конечно, Вадик, вместе с Марией, поехал встречать её, тем более — день был у обоих выходной, а он уже так давно с сестрой, Машиной тёзкой, не виделся и очень по ней соскучился.
В дороге Мария ничего не сказала мужу о том, что у неё сильно разболелся живот. Всю дорогу, стиснув зубы, она молчала. И Вадим молчал, задумавшись о чём-то своём. Только выходя из автобуса, он увидел на её сиденье огромное красное пятно. Такое же пятно расплылось сзади, прямо под курткой, и на её коричневом сарафане в белый мелкий горошек. Взяв Машу за руку, Вадик отвёл её в сторонку.
— У тебя что-то болит? — поинтересовался он.
— Ага! … Живот … сильно болит! — призналась Маруся, — А ты как догадался? — удивлённо спросила она, — Вроде бы, ничего тебе об этом не говорила, старалась изо всех сил – терпела.
Из автобуса последним вышел толстый дядька и, подойдя к ним, улыбнулся.
— Кажется, девушка что-то забыла в автобусе? — сказал он и торопливо прошёл мимо.
— Зря не говорила! — сказал Вадим, — Не оборачивайся, Маш! … Ты, кажется, поплыла!
— В смысле? … Как поплыла? — растерянно спросила Маша, хотя, конечно, она обо всём уже догадалась, и ей стало стыдно. Ой, как ей стало стыдно! Схватившись за подол своего сарафана, она попыталась повернуть на себе одежду.
— Ничего! … Потерпи, Машенька! — начал успокаивать Вадик, — Сейчас мы доедем до Василия, а там что-нибудь придумаем. — пообещал он.
— Ага! … И как, по-твоему, я в таком виде по городу пойду? — расстроено спросила Мария и, поджав губы, стала прикрывать испачканный подол руками.
Вадим снял с себя тёплую кофту и протянул Маше.
— На! … Завяжи её на поясе. — посоветовал он.
Доехав до квартиры брата мужа, Маша прямиком побежала в ванную, сняв с себя сарафан, она его застирала.
— Вадик! … Иди сюда! — позвала она, из ванной комнаты, мужа и, когда Вадик появился в дверях, прошептала, — Мне бы сарафан погладить, … чтоб он высох быстрее!
— Давай его сюда! — попросил Вадим, — Сейчас поглажу!
Новая Васькина жена дала Вадиму утюг и принесла в ванную Марусе прокладку. Но одной прокладки Маше, явно, показалось мало. Попросить ещё несколько штук она постеснялась, в то время, как ей в пору, надо было подкладывать не прокладку, а целое полотенце. Что, впрочем, Маша и сделала.
— Тебе полежать надо! — сказала Катерина, посмотрев на Марию, которая, наконец-то, надев чистый и выглаженный сарафан, вышла из ванной комнаты.
— Нет! … Нет! … Я поеду с Вадимом в аэропорт. … Всё хорошо, Кать! … Всё пройдёт. … Мне уже лучше! — улыбнувшись, ответила ей Маша и раскраснелась от стыда.
Приехав вдвоём в аэропорт, они благополучно встретили сестру и уже вместе, втроём, возвратились в Лукоморье.

А вскоре на физкультуре Егор Константинович пообещал снова в этом году отправить Марию на лыжные соревнования.
— Мне нельзя на соревнования! — сказала ему Маша, стыдливо отвернувшись в сторону, — Ну, не стану же я рассказывать преподавателю, который к тому же ещё и мужчина, настоящую причину своего отказа. — подумала она.
— Это ещё, Клубничкина, почему? — усмехнувшись, спросил Егор Константинович, и настойчиво повторил, — Поедешь, Мария!
— Нельзя мне! — повторила Маша и, заглянув преподавателю в глаза, спросила, — Не верите? … Да? … Хотите, я тогда Вам справку из больницы принесу?
— Так ты что, Мария, … слон что ли? — рассмеялся преподаватель и, с недоверием взглянув на студентку, сказал, — Два года беременной – что ли ходить будешь?
— Маш, так ты беременна? — услышав разговор с преподавателем, улыбаясь, спросила Вероника.
Маша ничего не ответила подруге, лишь загадочно улыбнулась ей в ответ.
— Ладно, Клубничкина! … Свободна! — встав со скамейки, сказал преподаватель и свистнул в свисток, дав студенткам команду «бегом».
— Не поняла, Егор Константинович! … Как это – свободна? — оставшись возле преподавателя, в то время, как девчонки побежали по кругу спортзала, спросила Маруська, радуясь в глубине души тому, что, по всей видимости, на соревнования ей больше не надо будет ехать.
— Свободна, Мария! — повернувшись к ней, повторил преподаватель и пояснил, — Беременным женщинам я разрешаю не посещать мои занятия!
— Ой, … спасибо, Егор Константинович! — обрадовалась Маша и, покинув спортзал, отправилась прямиком в буфет.
После физкультуры разгорячённые студентки, те, что жили когда-то с Маруськой в одной комнате, выбежав в коридор, её окружили.
— Ой, Машка, поздравляю! — улыбаясь, сказала Вероника.
— С чем? — удивлённо спросила Маша, — Если ты насчёт беременности, то нет, Вероничка! — грустно призналась она, — К сожалению, … я не беременна!
— Так ты что … до сих пор не беременна? — округлив глаза, удивлённо спросила Наташка и, увидев, как Маруся помотала головой, добавила, кивнув в сторону подружки Вероники, которая была уже на последних сроках беременности, — Вон, Нелька уже в декретный отпуск собирается! … А ты что же, Маш, отстаёшь?
— Ой, не знаю! — смущённо сказала Маша и, с завистью посмотрев на большой Нелькин живот, слукавила — У нас ведь с Вадимом группа крови и резус-фактор совсем разные! … Уж и забеременею ли я вообще?
— Так что ж, Маш, … получается, … ты обманула Егора Константиновича? — удивлённо спросила Наташка.
— Везёт тебе, Машка! … На физкультуру ходить не будешь! — сказала Лида.
— Да, Маш! — осуждающе посмотрев на подругу, сказала Наташка, — Совсем от тебя не ожидала!
— Никого я не обманывала! — обиженно сказала Маруська, — Я ведь ничего не говорила преподавателю о беременности, … он сам так решил! — старалась объяснить она.
— Так ты же сама сказала, что тебе нельзя! — сказала Наташка, — Поэтому и мы даже все подумали, что ты беременна.
— Наташ! … Мне нельзя заниматься на физкультуре не потому, что я беременна, а потому, что последнее время меня просто замучили сильные кровотечения! — тихо призналась Мария.
— Машуль, … так тебе же в больницу надо обратиться! — искренне переживая, посоветовала Лидочка.
— Да, да, Маш! … Это не шутки! — сказала Вероника, — Обязательно сходи в больницу! — посоветовала и она.
— Ой, Машка! — покачав головой, сказала Наташа, — А я смотрю, что это ты последнее время какая-то бледная и неразговорчивая ходишь! … Так ведь так, и умереть можно! — сказала она, напугав и без того переживающую подругу.
Буквально через неделю после этого разговора Марии подвернулся удачный случай, она нос к носу встретилась в коридоре училища с директором, и ей удалось отпроситься у этого доброго и понимающего мужчины — съездить, перед новогодними праздниками, на три денёчка домой, к родителям.
Вадим работал. Настаивать на том, чтобы он отпросился, она не стала, даже наоборот, посоветовала ему не пропускать рабочие дни. Поэтому предупредив мужа о своём намерении побывать в родном городе, в поездку она отправилась одна. Её цель была – не просто повидаться с родственниками, а избавиться, наконец, от ненавистного инородного предмета в теле, которое ей не давал покоя. Ничего не сказав своей маме, Мария первым делом, в тот же день, как приехала, сходила к знакомой уже ей докторше в больницу.
А Вадим, отработав свою смену, не выдержав расставания, в тот же день помчался следом за женой.
— Вадик, … не знаю, … будешь ты ругаться или нет, … но я … избавилась, наконец, от спирали. — краснея и отворачиваясь от мужа в бане, призналась Мария.
Вадим улыбнулся, подошёл к молодой жёнушке и крепко прижал её к себе.
— Ругаться? … Ты что, Машенька? — прошептал он, — Честно говоря, всё последнее время я очень переживал за твоё состояние здоровья. … Очень рад, Машенька! … Ты не представляешь – как я рад!!!
Вернувшись из поездки, Новый год они отпраздновали вдвоём в своём скромном съёмном домике. Под звуки Курантов, допивая шампанское из хрустальных бокалов, на брудершафт с мужем, Маша загадала желание.
— Очень хочу, чтобы в этом году у меня появился малыш от моего любимого Вадечки!