Обреченная. Расставание с Леной

Но после этого вечера он стал отдаляться от Лены. Они всё еще встречались по субботам, ходили в кино, но она приходила со свиданий все более удрученной.
Последний фильм, который они посмотрели — «Унесенные ветром» с непревзойденной Вивьен Ли в главной роли. Володе фильм не понравился.
— Твоя Скарлетт – избалованная эгоистка, — сказал он Лене.
— Да ты что?! Скарлетт — идеал всех женщин мира! — возразила Лена. — А фильм — мировой шедевр! 
— Посмотрел бы я на твою Скарлетт, если бы папа не оставил ей поместье, а Ретт не обеспечил, — Владимир был безжалостен. — Я удивляюсь вашему женскому выбору – чем вы восхищаетесь? 
— Силой духа, способностью любить, — Лена попыталась возразить.
— Любить?! Выходить замуж за деньги, увести жениха у сестры, всю жизнь отталкивать  единственного мужчину, который ее любил?
— Так ведь Ретт сам бросил ее! — запальчиво сказала Лена, еще раз попытавшись защитить любимую героиню.
— Нет, нам, мужчинам, вас, женщин, не понять. Ни чего вы хотите, ни о чем вы думаете, ни что вы чувствуете, — задумчиво произнес Володя.
Она со страхом посмотрела на него:
— Ведь ты меня не бросишь?
— Леночка, не беспокойся, — он улыбался своей милой улыбкой. — Клянусь тебе, я никогда тебе не оставлю, пока смерть не разлучит нас.
— Зачем ты улыбаешься?! — Лена надула губки. — Ведь у нас с тобой все серьезно?
Владимир не умел разочаровывать красивых девушек. Ему всегда казалось, что лучше сладкая ложь, чем горькая правда. Он действительно абсолютно искренне не мог понять, зачем и с какой целью нужно говорить людям то, что может их обидеть. Разве лишь для того, чтобы они тебя ненавидели, но зачем ему чужая ненависть?
— Конечно, серьезно, — ответил он. — Ведь у нас пока нет ребенка, как у твоей героини, оказавшейся в конце концов плохой матерью, и отдавшей эту роль супругу.
Он постарался обернуть все в шутку, но Лене этот разговор сильно не понравился. Она чувствовала, что Володя все больше отдаляется от нее.
Вечером в общежитии она плакала и жаловалась Марине:
— Никогда никому не верь. Мы с тобой – сироты, у нас никого нет, и это никогда не изменится. Нам не место в шикарных домах, о нас всю жизнь будут вытирать ноги. Боже, если бы я родилась в такой квартире, как у Володи, вся моя жизнь сложилась бы по-другому. Я выросла бы холодной жестокой стервой, помыкающей домработницей. Я на всех смотрела бы сверху вниз, и плевать хотела на мнение окружающих. Все бы кланялись мне, и уважительно называли по имени-отчеству. Я никогда бы ни в кого не влюбилась, а все сражались бы за честь погулять со мной вечером при свете луны, и дарили шикарные подарки.
— Леночка, успокойся, — утешала ее Марина. — И так все будут сражаться.
Но Володя не сражался. Он пропал, и не приглашал больше на свидания. Лена пыталась не обращать внимания на его охлаждение. Она звонила ему по вечерам, разговаривал он с ней холодно и сквозь зубы, ничего не объясняя и ссылаясь на нехватку времени, пока однажды трубку не взяла Лидия Анатольевна.
— Послушай меня, деточка, — ласковым тоном сказала она. — Я понимаю, что мой сын вскружил тебе голову – он у меня красавчик. Возможно, ты его любишь, или думаешь, что любишь. Но вы с ним совсем не пара.
Лена попыталась возразить:
— Да откуда Вы можете знать, пара мы или не пара? Я его очень люблю, и он меня тоже!
— Возможно. Но на таких не женятся, — сказала ей Володина мама, — моему сыну нужна другая девушка, скромная, хозяйственная, которая будет ждать его со службы, готовить вкусные ужины, и подарит нам внуков. А у тебя еще много будет в жизни хороших парней. Не стоит вам обоим морочить друг другу голову.
Лидия Анатольевна была верна составленному о Лене мнению, и предпочитала сразу расставить все точки над i.
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказала Лена, положив трубку, а про себя добавила:
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним! 
— Марина, ну, как ты думаешь, взрослый парень будет прислушиваться к мнению родителей? — рыдая и заливаясь слезами, пыталась она получить утешение у Марины.
— Нормальный и самостоятельный – не будет, — ответила Марина. — А если Володя прислушивается, значит, не такой уж он и самостоятельный. Да у такой красавицы, как ты, еще миллион ухажеров будет!
— Мне не нужен миллион, мне нужен Володя! Он одумается, и поймет, что лучше меня никого нет! — упорствовала Лена.
Но Володя избегал встречи или серьезного разговора. Марина делала попытки открыть ей глаза.
— Лена, каждый детдомовец мечтает о самом главном в жизни – о большой, любящей и дружной семье. Вспомни, как мы с тобой мечтали, сидя на кроватях. Может быть, тебе кажется, что ты любишь Володю. Для тебя он – всего лишь воплощение детской мечты. Он никогда не пойдет против своих родителей.
Лена злилась, закатывала истерики, обрывала Володин телефон.
— Ну, скажи мне, Маринка, что со мной не так?! — пытала она подругу. — Я же любила его, я всё готова была сделать для него. Я красивая, я всем нравлюсь.
— Да всё с тобой так, — утешала ее Марина. — Просто его родителям не нужны ПТУшницы. Вся наша вина в том, что у нас нет родителей. Если бы у нас был кто-нибудь, кто мог бы заступиться, его мама никогда бы не посмела так тебя оскорбить. Они – просто снобы, зажравшиеся и обнаглевшие. Забудь!
Володя больше не приходил и не звонил, а трубку всегда брала его мама. Лена давно уже забыла о том, что по-настоящему влюбилась в Володю, узнав, что он из хорошей и богатой семьи. Она не хотела верить, что пришел конец их романтическим отношениям, и не собиралась смотреть правде в глаза.
Девочки закончили учиться в училище. Наступила середина лета. Нужно было проходить практику на прядильно-ткацкой фабрике.
Для Лены все несчастья сошлись воедино — и несчастная любовь, и необходимость ходить на фабрику.
— Я никогда не буду рабом! — сказала она. — Ноги моей не будет ни на какой фабрике!
Марина пыталась образумить подругу:
— Лена, тебе же не отдадут диплом.
— Да пусть пропадут все пропадом и с дипломом, и с практикой! — зло ответила Лена.
Придя вечером в общежитие, Марина обнаружила Лену лежавшей ничком на диване. Несмотря на свою браваду, переживала она мучительно. Ей казалось, что любовь к Володе – единственное настоящее чувство в ее жизни. Не зря он покорил ее сердце с первого взгляда – она знала, что ни до, ни после не встретит больше даже его бледной копии. Ее сердце принадлежало только ему, безраздельно и навсегда. Не дай Бог никому познать таких душевных мук, какие она сейчас испытывала.
Марина не знала, как и чем помочь – она готовила для Лены чай с малиновым вареньем, молоко с медом. На еду Лена даже смотреть не могла. Она отвернулась к стенке, и так, молча, пролежала несколько дней.
— Лена, ты должна встать — нам нужно проходить практику, — твердо сказала Марина, исчерпав все доводы и слова утешения.
Лена молчала. На следующий день она забрала документы, отказавшись от прохождения практики. Аттестат был у нее на руках, а трудовую книжку еще не завели. Больше ничто не помешает ей исполнить свою мечту о сцене. Лена подала документы в Санкт-Петербургский институт кино и телевидения.

книга на ридеро Марина Орфан