Юность моя огнем опаленная Глава 12

Я не знала, даже не представляла, что хуже ничего нет, как бездействие. Когда у тебя задание, ты втягиваешься в этот процесс, у тебя все настроено в организме на удачный исход операции и ты, к нему идешь, просчитываешь все до незначительной мелочи, которая, как убеждалась  не раз может стоить  тебе больших неприятностей. Это же расхолаживание нервной системы сказывалось болезненно на моем организме.

Пришел Никита,- радуйся, - сказал он,- немца гонят в Германию, загоняют как дикого зверя в клетку, уже освобождена Польша, думаю скоро, наши будут в Берлине.
А мы сидим здесь с тобой и бездействуем,- упрекнула я Никиту.

- Нам нельзя нарушать приказ центра, сказано сидеть и ждать, значит, будем ждать! За самодеятельность нас с тобой поставят к стенке и расстреляют, если мы не на роком, вклинимся в какую ни - будь, отработанную операцию, своими художествами, надеюсь вам понятно, фрейлин.

-Может мне устроиться куда-нибудь на работу, - предложила я.

- Ты думаешь сейчас это возможно, когда вот-вот будет взят Берлин. У немцев пятки горят, они сейчас везде, как ты могла заметить прячутся по норам, в ресторане уже, не столько сидит офицеров высокого ранга, и те после ранения. Гитлер всех задействовал, только толку от их участия мало, гонят их наши войска по всей земле, не дают остановиться.

 Если освободили Польшу, до Берлина рукой подать. Думаю, скоро начнут бомбить Берлин, недолго им осталось гулять по чужой земле,- сказал Никита.

На следующий день пришла из центра шифровка,- мы должны с тобой пройти буквально «прорыть носом» все дома и улицы Берлина и на составленной карте отметить все указанные на домах бомбоубежища, места, где может прятаться местное население и немцы.

 Все чаще немцы стали переодеваться в гражданские костюмы и смешиваться с гражданским населением, все это мы должны указывать в шифровке в центр. Среди них могут быть нацисты, те, кто распоряжался сжигать в печах военнопленных.
 В день мы проходили по несколько километров.

 На работу вывели тысячи горожан, все копали рвы, окопы. Никита все отмечал у себя на руке.

Уже доносилась до города артиллерийская канонада. Гитлеровцы предпринимали, отчаянные усилия, чтобы не допустить окружения своей столицы.

 Двадцать второго апреля после полудня в имперской канцелярии состоялось последнее оперативное совещание, на котором присутствовали В. Кейтель, А. Йодль, М. Борман, Г. Кребс и другие. Гитлер согласился с предложением Йодля снять с западного фронта все войска и бросить их в сражение за Берлин.

В связи с этим 12-й армии генерала В. Венка, занимавшей оборонительные позиции на Эльбе, было приказано развернуться фронтом на восток и продвигаться на Потсдам, Берлин на соединение с девятой армией. Одновременно армейская группа под командованием генерала СС Ф. Штейнера, которая действовала севернее столицы, должна была нанести удар во фланг группировке советских войск, обходившей ее с севера и северо- запада.

Для организации наступления 12- армии в ее штаб был направлен фельдмаршал Кейтель. Совершенно игнорируя фактическое положение дел, германское командование рассчитывало наступлением этой армии с запада, а армейской группы Штейнера с севера не допустить полного окружения города.

Двенадцатая армия, повернувшись фронтом на восток, двадцать четвертого апреля начала действия против войск 4-й гвардейской танковой и 13-й армии, которые занимали оборону на рубеже Белиц, Трёйенбритцен. Девятой немецкой армии было приказано отходить на запад, чтобы южнее Берлина соединиться с двенадцатой армией.

Двадцать третьего и двадцать четвертого апреля действия на всех направлениях приняли особенно ожесточенный характер. Хотя темпы продвижения советских войск несколько снизились, гитлеровцам не удалось остановить их. Намерение фашистского командования предотвратить окружение и расчленение своей группировки, было сорвано.

Уже двадцать четвертого апреля войска восьмой гвардейской танковой и  первой гвардейской танковой армии первого Белорусского фронта соединились с третьей гвардейской танковой и двадцать восьмой армиями первого Украинского фронта  юга - восточнее  Берлина.

 В результате главные силы девятой и часть сил четвертой танковой армий противника были отсечены от города и окружены. На следующий день после соединения западнее Берлина, в районе Кетцина, четвертой гвардейской танковой армии первого  Украинского фронта с войсками второй гвардейской танковой и сорок седьмой армий первого Белорусского фронта была окружена и собственно берлинская группировка врага.

25 апреля состоялась встреча советских и американских войск. В тот день в районе Торгау части 58-й гвардейской стрелковой дивизии пятой гвардейской армии переправились через Эльбу и установили связь с подошедшей сюда шестьдесят девятой пехотной дивизией первой американской армии. Германия оказалась расчлененной на две части.

Существенно изменилась обстановка и на дрезденском направлении. Контрудар гёрлицкой группировки противника к двадцать пятому апреля был окончательно сорван упорной и активной обороной второй армии Войска Польского и пятьдесят второй армии.

 Для их усиления полоса обороны тридцать первой армии была сужена, а левее ее развернулись соединения прибывшей в состав фронта тридцать первой армии под командованием генерала П.Г. Шафранова. Высвободившийся стрелковый корпус пятьдесят второй армии был использован на участке ее активных действий.
 
 Таким образом, советские войска всего за десять дней преодолели мощную оборону врага по Одеру и Нейсе, окружили и расчленили его группировку на берлинском направлении и создали условия для ее полной ликвидации.

В конце апреля советское командование все внимание сосредоточило на Берлине. Перед его штурмом в войсках с новой силой развернулась партийно-политическая работа.

 Еще двадцать третьего апреля Военный совет первого Белорусского фронта обратился с воззванием к воинам, в котором говорилось: «Перед вами, советские богатыри,- Берлин. Вы должны взять Берлин, и взять его, как можно быстрее, чтобы не дать врагу опомниться. За честь нашей Родины вперед! На Берлин!» В заключение Военный совет выражал полную уверенность, что славные воины с честью выполнят возложенную на них задачу. И они ее выполнили!

Вместе со стрелковыми подразделениями рейхстаг штурмовали доблестные танкисты двадцать третьей танковой бригады. Прославили свои имена командиры танковых батальонов майор И.Л. Ярцев и капитан С.В. Красовский. Командир танковой роты старший лейтенант П.Е. Нуждин, командир танкового взвода лейтенант А.К. Романов. Помощник командира разведывательного взвода старший сержант Н.В. Капустин, командир танка старший лейтенант А.Г. Гаганов, механики - водители старший сержант П.Е. Лавров и старшина И.Н. Клетнай.
Наводчик орудия старший сержант М.Г. Лукьянов и многие другие.

Рано утром первого мая на фронтоне рейхстага, у скульптурной группы, уже развивалось Красное знамя, врученное командиру 150-й стрелковой дивизии Военным советом третьей ударной армии. От главного входа рейхстага и до крыши   был отмечен красными знаменами, флагами и флажками, как бы слившимися теперь в единое Знамя Победы. Это был триумф одержанной победы, триумф мужества и героизма советских воинов, величия подвига Советских Вооруженных Сил и всего советского народа.

Нам с Никитой предстояло как можно больше вычислить из общей массы немецкого народа тех, кто среди них скрывается. Никита и я ходили по бомбоубежищам, ища тех, кто был участником карательных операций, а сейчас скрывался в Берлине. Мы смогли найти восемьдесят семь человек. Они были арестованы советским командованием и переданы контрразведке для дальнейшего выяснения степени их вины.
 
Получили шифровку, меня отправляли на Родину, а Никита шел на переформирование, дальнейший его путь в Японию. Он проводил меня на санитарный поезд, который вез на Родину наших раненных солдат и офицеров.

Долго я добиралась домой, везде разруха, строили заново дороги, устанавливали рельсы, везде кипела работа.

 Мне надо было заново начинать свою жизнь. Я решила начать ее с учебы. Пошла в школу рабочей молодежи, и работать на восстановление кирпичного завода. Часто приходила к бывшему моему притону, где прошло мое детство и юность. Меня не покидала надежда, что, когда ни - будь, я встречу Капцана.

 Прошло два года. Я окончила школу, меня направили от завода учиться на рабфак, еще прошел год, я поступила на исторический факультет.

Я все реже и реже ходила в назначенное мною место предполагаемой встречи. Меня покидала надежда встречи  с каждым разом. И вот я решила в  следующее воскресенье схожу последний раз, и все! На этом, точка!

Я подошла к развалинам, где когда-то жила со своими беспризорниками, возле развалин стоял мужчина спиной ко мне. В руке у него был костыль, на него он опирался. Я посмотрела и хотела пройти мимо, но он окликнул меня.

-Лялька, это ты?
 
Я резко обернулась и у меня закружилась голова, я чуть не упала, но удержалась на ногах, от  жизни в проголоть у меня такое случалось часто.

Я увидела незнакомого мужчину, он, опираясь на костыль, шел ко мне.
 
- Ты меня не узнала, ведь это я, Алексей, Капцан, как меня здесь звали.

- Не узнала, я прихожу сюда третий год, в надежде встретить тебя, сегодня решила, что это будет последний раз.
 
- А я пришел сюда в первый раз. Я лечился по госпиталям, они меня то отпускали, то снова укладывали на больничную койку. У меня была раздроблена кость, пошло заражение, несколько раз оперировали и вот я хожу. Правда не так, как хотелось бы, но  и за это спасибо, что не дали умереть. Это меня под Прагой зацепило.

Но, а как ты?- я всю войну о тебе ничего не знал, а так хотелось тебя видеть, ты все время была в моей памяти, говорят, даже в бреду тебя звал.

- Я почти все время была в Германии, в Берлине. Работала в контрразведке.  Сейчас учусь на историческом факультете, окончила школу, послали на рабфак, а затем институт, вот и все обо мне.
 
- Какая ты стала Лялька красавица. Просто глаз не оторвать, только вот седины у тебя много в волосах, но ничего, все наладится, все будет хорошо. Главное мы встретились, и, надеюсь, теперь никогда не расстанемся.

 Мне назначили военное пособие как инвалиду, офицеру советской армии. Буду конечно, работать, и поступлю на заочное обучение.  Всегда мечтал стать ветеринаром, лечить животных.

- Но раз есть мечта, значит, все сбудется,- сказала Лялька.

-Кстати,  давай знакомиться, я, Новикова Ольга Петровна, Лялька, мне дали это имя в детском приюте.

- Оно мне очень нравится,- сказал Алексей, - если не возражаешь, я буду звать тебя, Лялей.