Музыкант пришёл с холода

   Часовая стрелка на циферблате больших настенных часов над барной стойкой перебралась за отметку три, но это было единственное заслуживающее внимании событие. Зал кафе был окутан полумраком, всё в нём было готово и ожидало посетителей, но сегодня никто не спешил сюда. Обычно в это время дня зал был бы полностью оккупирован студентами, туристами и прочей праздношатающейся публикой. Сегодня всё было иначе, пару туристов сделали набег на барную стойку, осушив кофейные чашки, они торопливо собрались и скрылись за дверью на просторах туристического эльдорадо. Не громкий звук одной из местных радиостанций наполнял безлюдное кафе, Подборка композиций на станции была большим музыкальным винегретом, рассчитанным на широту вкусов радиослушателей, этим они заполняли время от одной рекламной паузы до другой.
Я воспользовался этим затишьем, устроился за столиком с большой чашкой кофе и свежим выпуском Saint Petersburg Times. Я прочитал заголовки первой полосы и переключился на городские события, но просканировав заголовки и пробежав глазами по статьям я быстро понял, что там ничего интересного нет. После этого я вынул из выпуска вкладку с анонсами культурных событий города и открыл полосу с городской культурной хроникой. Анонсы сообщали о гастролях западных звезд рок и поп культуры, все они были ветеранами музыкального олимпа и их звёздный час карьеры был уже в прошлом. Их гастроли по просторам Пост – Советской России, были возможностью для многих познать плоды их творчества, которые были долгие десятилетия запретным плодом в СССР. Эти классики популярной музыки жили по формуле: «Восход на Западе, Закат на Востоке».
Мою идиллию чтения газет нарушил голос барменши Нади, она появилась у стойки из глубин кухни и сказала:
-Олег, тебя к телефону, там администратора спрашивают.
Я отложил газету в сторону, кинул взгляд в сторону, одиноко-скучающего охранника и вошел на кухню. В начале девяностых, мы жили в мире без смартфонов и прочих гаджетов, интернет существовал в мечтах фантастов и где-то в недосягаемых глубинах науки. Обыкновенный телефон соединял нас с миром, а мобильные телефоны были редкостью и признаком состоятельности и значимости. Звонок был от кого-то из музыкантов, они предлагали вечернюю музыкальную программу салонного джаза и готовы были прийти на прослушивание. Я быстро договорился с ними о дате и времени,  записал их координаты и вышел в зал. Влюблённая парочка стояла у стойки бара, они разглядывали ассортимент.
Я посмотрел на измученного тоской и скукой охранника Сашу, сделал заключительный глоток уже остывшего кофе, собрал газету. На пороге зала появилась довольно странная личность, это был мужчина, непонятного возраста. Он был усиленно замотан в длинном шерстяном шарфе, который образовал несколько витков вокруг его шеи, на голове была чёрная широкополая фетровая шляпа. Она абсолютно не стыковалась с его курткой-пуховиком, которая была изрядно потрёпанной, местами засаленной, с маслеными пятнами. В одной руке у него был чёрный, музыкальный кофр, а в другой была большая сумка челнока. Он вошел в кафе и устроился за дальним, угловым столиком, снял перчатки куртку и начал раскладывать вещи.
Такое появление не могло остаться не замеченным, я посмотрел на охранника и дал ему знать взглядом, что возможно понадобится его помощь. Он кивнул мне в ответ, и я пошел к столику экстравагантного посетителя. Когда я подошел к его столу, о его экстравагантности напоминала куртка и шарф, которые аккуратно были сложены на сидение. Передо мной был молодой человек в черном костюме, в широкополой фетровой шляпе, из под которой свисали длинные волосы аккуратно-собранные в хвост. Я без долгих прелюдий обратился к нему:
-Здравствуйте, Чем могу помочь вам?
-Добрый день, я хотел бы выпить кофе и перекусить. А где у вас туалет?
Речь его была ясной и четкой, без заикания, это был человек, который пришел с холодной, промозглой улицы, по его манерам его можно было принять за журналиста или писателя. Через пару минут после прихода он уже ничем не выделялся среди остальных посетителей, только его обветренное осенней промозглой погодой лицо и руки выдавали в нём человека пришедшего с холода.
-Да, пожалуйста, всё у стойки бара. А туалет за этой дверью.
- Спасибо, - сказал он, учтиво кивнул головой, взял бумажник из кармана куртки и отправился к стойке бара.
Я посмотрел на охранника, он сразу поймал мой взгляд, в котором прочёл, что в его помощь не нужна, но нужно наблюдать за этим столиком. Среди всех охранников работавших в кафе, Саша был профессионалом, во всех смыслах этого слова. За год совместной работы мы научились понимать друг друга без слов, в его смену я мог быть спокоен за ситуацию в зале, он был вежлив с посетителями и персоналом.
Жизнь в кафе начинала приобретать обыкновенную форму и входила в рабочий ритм тусовочного места начала девяностых. За соседнем столиком сидели испано-язычные туристы, они пили вино, ели и очень оживлённо громко обсуждали. Их голос по амплитуде перекрывал звуки FM радиоволны.  Хитами восьмидесятых заполняли эфир, но этот музыкальный фон редко интересовал посетителей. Сегодня среди хитов прошлого лирично проникла Historia De Un Amor, в исполнении Guadalupe Pineda. Испанские туристы неожиданно затихли и начали слушать затаив дыхание, но песня звучала очень тихо, я подошел к стойке и прибавил громкость на приёмнике.
- Красивая песня, одна из моих любимых. – Услышал я знакомый голос за спиной, это был тот экстравагантный посетитель. Не дожидаясь моего ответа, он протянул мне руку для рукопожатия и представился.
- Меня зовут Женя, я музыкант.
Я представился в ответ, но в этот момент меня опять вызвали к телефону. Я извинился и скрылся за дверью кухни, а он вернулся к своему столу. Разговор по телефону был длинным, там было согласование информации о вечерних выступлениях для анонсов в СМИ. Когда я вышел из кухни меня сразу попросили к стойке, там один американец не мог разобраться с меню и это был обыкновенный казус полного взаимного непонимания. Когда я разобрался с этим, столик за которым сидел Женя был уже занят кем-то другим и в зале уже было много народа. У маленькой эстрады музыканты готовились к выступлению, звукач делал проверку звука. В кафе царила атмосфера клуба, праздношатающаяся тусовочная публика предвкушала камерный вечер под звуки джаза. Я полностью погрузился в рабочую суету вечера и полностью отвлёкся от реальности.
Моя работа в кафе всегда следовала по одному сценарию, в котором я был одной из констант, человеком, работающим и живущем в этом маленьком замкнутом пространстве, маленьком мирке в стороне от той жизни, которой жили все остальные. Люди, приходившие в клуб-кафе, на короткий момент жизни хотели скрывались ежедневной рутины и тягостных реалий России девяностых. Всё в этой моей жизни напоминало известный лозунг: «Короли приходят и уходят, а кабаре продолжает свою работу».
Рабочий день в кафе всегда начинался в полдень, но для меня он церемониально начинался немного раньше. Начало трудового дня не могло состоятся без легкой прогулки по Невскому проспекту и улицам в его округе. В это время дня центр города ещё не был запружен оживленным трафиком, а его улицы не заполонены толпами туристов и прочими праздношатающимися. По дороге в кафе, я заходил в Град Отель за свежим выпуском Saint Petersburg Times, набравшись немного воздуха и положительных эмоций, я приходил в прокуренный зал кафе, и всё начиналось по известному сценарию.
В одно холодное, промозглое осеннее утро, я как обычно прогуливался по Невскому перед работой. Мне оставалось пройти квартал до поворота на Канал Грибоедова, там нужно было пройти до Храма Спаса на Крови, напротив которого находилось клуб-кафе, где я и работал. Не задолго, до поворота к каналу, я услышал музыку, льющуюся из поземного перехода через Невский проспект - это была Historia De Un Amor, но у неё было другое звучание. В те годы этот переход был местом примечательным, среди музыкантов он назывался «Горячая труба» и там всегда звучала музыка. В питерских байках это было легендарное место и местные старожилы регулярно рассказывали истории о некоторых звездах рок и поп музыки начавшие своё восхождение на Олимп популярности и известности с выступлений на Горячей Трубе.
В моём кармане звенела мелочь, которую я мог положить в шапку музыканта и мои ноги сами пошли на звук музыки. У стенке перехода, на небольшом импровизированном стуле сидел Женя и играл Historia De Un Amor, рядом с ним был открытый кофр для пожертвований и его окружало около десятка слушателей. Окончание композиции было увенчано жидкими аплодисментами местных зевак и звоном монет в кофре, он поднял глаза и увидел меня среди слушателей и расплылся в широкой улыбке. 
- О!!! Здравствуйте, Рад видеть вас среди слушателей – сказал он мне, преодолевая смущение.
- Вы здесь работаете?
- Нет, не всегда. Я регулярно играю в оркестре Саши Петерсона в разных клубах и в джазовой филармонии, здесь я в соло.
После этих слов я поблагодарил его за Historia De Un Amor, положил мелочь в кофр, попрощался, мне было пора заканчивать свой утренний променад и бежать на работу в кафе. Я быстро забыл от этой встречи, так как работа полностью захватило моё внимание, в этот день я отвоёвывал себе небольшой перерыв на десять-пятнадцать минут для скромного обеда на кухне, в дали от посетителей. После обеда и серии телефонных звонков, я вышел в зал и обнаружил там Женю, сидящим за столиком с чашкой кофе. Он встал и вышел из-за стола, что бы поприветствовать меня.
- Здравствуйте Олег, как вы поживаете? – сказал в старой питерской манере обращаться ко всем на вы.
- Добрый день Женя, все более или менее нормально, а вы?
-Спасибо все нормально, вам пианист в кафе не нужен? Сегодня у меня выходной, я могу на пробу поиграть немного для посетителей …
- Хорошо, я сейчас переговорю с директрисой об этом и дам ответ – сказал я и скрылся за дверью служебного входа.
Я обнаружил на кухне директрису в разгар тушения пожара утреннего бодуна, она сидела у пепельницы с горкой окурков и пустым коньячным бокалом, на столе стояла полупустая бутылка дешевого пойла с коньячной этикеткой, одна конфета закуской к этому празднику её жизни. Я рассказал ей об этом предложении, она махнула рукой в знак согласия. Головная боль и недопитая бутылка интересовали её больше, чем музыка в кафе. Получив согласие на пробы, я вежливо отказался от коньяка, быстро вышел с кухни в зал, где меня ждал Женя.
Без лишних предисловий и объявлений, Женя сел за рояль и начал играть попурри на разные джазовые стандарты. Он был прекрасным импровизатором, в легкой манере творца, он легко сплетал джазовые стандарты в одну композицию. На его пестром музыкальном ковре импровизации неожиданно появлялись комические фрагменты, заимствованные из других стилей и направлений, фрагменты старых песен появлялись и растворялись, вызывали смеху посетителей. В финале его концерта, он встал и поклонился, посетители удостоили его аплодисментами, я поблагодарил его и поставил перед ним чашку кофе и сэндвич. Он вежливо поблагодарил меня, мне хотелось поговорить с ним о его музыке, но тут в очередной раз потребовалась моя помощь в подготовке к вечерней программе, и я опять ушел с головой в работу.
В рутину моего работы в кафе вмешались новые веяния индустрии развлечений, руководство решило превратить вечерний джаз-кафе в ночной клуб с рок- концертами и тусовками, но штат сотрудников расширять не стало. Директриса сказала, что у меня будет дополнительная плата за ночные смены, кроме этого в клубе будет ещё один охранник в ночные смены. Я понял, что у меня нет выбора и погрузился с головой в это проявление индустрии развлечения. Мой рабочий день в кафе становился длиннее и я был отказаться от утренней прогулки по Невскому.
Работа в ночные смены вырвала меня полностью из реальной нормальной жизни, я не каждый день приходил домой и родители никогда не знали, когда в следующий раз увидят меня. Я практически жил в клубе, моя дневная смена переходила в вечернюю программу, за ней регулярно следовала ночная рок-поп тусовка, которая обычно заканчивалась около 6 утра, после открытия станции метро. Я чувствовал себя выжатым лимоном, работать в таком режиме было просто не возможно. Моё руководство это не интересовало, ночные вечеринки-концерты давали солидный поток черного наличных и директриса была готова проводить их семь дней в неделю. В результате я объявил, что отказываюсь работать в этом режиме и ушел из кафе.
В начале девяностых, процесс приёма и увольнения в таких местах часто решался вне статей  КЗОТ и трудовых книжек. Моя безработица длилась не долго, на следующий день я проснулся с чувством, что выспался и пора завтракать. Я завтракал тиши дома и чувствовал себя отдохнувшим и полон сил, эти наслаждения нарушил телефонный звонок от одной моей подруги, завсегдатай клуба.
-Привет, я в курсе событий, приезжай ко мне нужно переговорить. - Сказала она.
- ОК, буду около пяти. Нормально? – ответил я.
 - ОК. сказала она.
После этого я повесил трубку и пошёл одеваться на выход. Мои радости нормальной жизни закончились, не успев начаться. В переводе на нормальный язык, этот звонок был приглашением за стол переговоров по ситуации в кафе.
Девяностые были лихие времена, где клубная индустрия развлечения в большинстве случаев существовала под крышей различных преступных группировок и клуб-кафе, где я работал, не было исключением из этих правил. О моём уходе было сразу доложено в ОПГ, которое владело клубом-кафе, а там быстро решили вернуть меня в работу. Они понимали, что директриса играет номинальную роль в бизнесе и основную работа лежит на моих плечах. В этой ситуации найти мне адекватную замену требовало много времени по поиску и введение нового администратора в курс дела и ряд условностей клубного бизнеса.
В результате непродолжительных переговоров, мой оклад и сверхурочные выросли, мне дали время на отдых после ночных смен и я вернулся к работе. Я опять оказался на старом месте под одобрительные возгласы коллег и посетителей, жизнь пошла в том же режиме. Оркестры, выступавшие вечером в кафе, регулярно менялись, одни из них распадались, их место на маленькой эстраде кафе занимали. В большинстве случаев это были те же музыканты, но с другим руководителем. Со времени я потерял из вида Женю, одни говорили, что он уехал в Испанию или в США, другие утверждали, что теперь он играет в топ-класс отеле в Хельсинки или в Москве.
Моя работа в клубе после моего возвращения в очередной раз поглотила меня на месяцы и как обычно я был потерян для всего мира и заключен в замкнутое пространство индустрии развлечения. Однако эта идиллия не продлилась долго, через полгода у директрисы возник большой долг перед крышей, она подалась в бега, а когда её нашли она была без гроша за душой, её квартира была переписана на кого-то из родственников, машины у неё не было и она не могла вернуть сотой доли своего долга своим работодателям. Клуб-кафе вскоре был продан, у меня сменилось не только руководство, но и весь персонал, я оставался неизменным персонажем этой сцены или лошадью, которая везла эту телегу клубной индустрии. Через некоторое время после смены директората дошла очередь и до меня.
У этих людей были большие амбиции выдаивать из этой коровы реки золота, но при этом их карманы были зашиты для инвестиций в клубный бизнес. Ситуация с работой клуба кафе усложнялось тем, что кухонное и барное оборудование пришло в негодность и требовало замены, часть мебели зала нуждалось в ремонте или замене и это нужно было делать безотлагательно. После двух месяцев работы я выставил эти условия по дальнейшей работе в клубе, но они были игнорированы, тогда я собрал свои немногочисленные пожитки и ушел с работы. В очередной раз меня попытались вернуть, но меня всё это больше не интересовало, я видел, что бизнес начинает рушиться и без инвестиций он не протянет долго. Я вышел из клуба другим человеком, мне хотелось немного отдохнуть в домашней обстановке и решить, что я буду делать дальше.
На следующий день я получил серию звонков с работы с предложением сесть за стол переговоров, я ответил на них категорическим отказом. Этот вид деятельности меня больше не интересовал и чувствовал, что на этой странице моей уже нет места для новых записей и пора двигаться дальше. Пора было возвращаться к моей работе переводчика и для этого были все возможности. За окном был пик туристического сезона, и потребность в гидах-переводчиках была велика. Я взял первый попавшийся заказ, и работа переводчика втянула меня целиком без остатка, что позволило оставить все эти клубные заморочки в прошлом.
Я полностью исчез из фокуса клубной индустрии развлечения, но мир тесен, а город маленький и вести из клуба регулярно достигали моих ушей. Моя работа всегда была в центре и там я регулярно встречал музыкантов и посетителей с клуба, они для меня были источником новостей. Газеты еще некоторое время публиковали анонсы клуба, но в один день, просматривая анонсы, я обнаружил, что его имя пропало с перечня ночных клубов города. Друзья и знакомые рассказывали противоречивые истории о том что там произошло. Одни говорили, что клуб закрылся на ремонт, другие, что во время ночного концерта была большая потасовка и помещение сильно пострадало, третьи утверждали, что клуб перешел в другие руки и там будет что-то другое. Реальная история клуба после моего ухода меня не интересовала, но я старался обходить это место стороной, на всякий случай.
После моего ухода из клуба прошло два напряженных года работы на переводе. Со временем заказов становилось меньше, рынок переводов захватывали компании и они демпинговали тарифы, захватывали большую часть клиентов. Я хотел выжить в этой ситуации и брал заказы, от которых отказывались многие. В конце сезона, я неожиданно получил заказ на работу переводчика для двоих клиентов. Это были отец и дочь из США, они запросили двуязычного гида-переводчика, владеющего английским и сербохорватским языком. У них было топ-класс размещение в Град Отеле, они много путешествовали по городу и пригородам в моем сопровождении и самостоятельно. В одно утро они запросили меня заказать им машину для поездки загород и пару ланч-пакетов в ресторане. Они сказали мне, что сегодня гид-переводчик им не нужен, но я должен ждать их возвращения в гостинице. Мои часы работы были оплачены и всё что мне осталось делать, как только сидеть в Гранд Отеле и ждать их возвращение.
  После их отъезда, я зашёл в бар первого этажа, там на полке для посетителей, были разложены бесплатные экземпляры международных газет. После небольших колебаний я взял свежий выпуск Herald Tribune International и Saint Petersburg Times, с этой пухлой пачкой газет я устроился на диване за столиком недалеко от сервис-бюро, и этого чтива мне было достаточно до их возвращения. Я устроился удобно и начал проглядывать заголовки первой полосы Herald в поисках интересного чтива. Меня привлекли анонсы кинопремьер, отчеты о художественных выставках и многое другое с раздела Культура и Искусство.
-Здравствуйте Олег, давно не виделись, - сказал мне знакомый голос, скрывавшийся за разворотом Herald. Я опустил газету и увидел молодого мужчину в черном классическом костюме в белоснежной рубашке и широкополой, фетровой шляпе. Это был Женя, музыкант с Горячей Трубы. Я был рад видеть его, радость от встречи читалась на его лице. В его чертах и одежде уже не было следов музыки улиц, в остальном он был тем же, каким я его встретил в клубе.
- Как вы поживаете? Я приехал вчера,  меня давно не был в городе. Может пообедаем или по чашке кофе? – предложил он.
Я тактично поблагодарил за предложение, мой кошелёк не мог осилить обед в Град Отеле и я быстро согласился на кофе в лобби баре отеля. Мы перешли в бар и заказали по чашке кофе, устроились удобно и начали наш разговор. Эти мимолетные встречи с ним в клубе могли бы легко быть забыты или раствориться в архивах памяти, но для него они имели значение.
- Где ты и как жизнь твоя складывается после нашей последней встречи, -спросил я аккуратно, выбирая слова.
- Я уехал из города почти три года назад, играл в одном оркестре в Барселоне, за тем переехал в Гамбург там у меня небольшая студия, где я пишу музыку и работаю над разными проектами.
- А в Питере? - Спросил я не навязчиво.
- У меня четыре концерта. Сказал он и достал из внутреннего кармана пиджака белый конверт и протянул его мне.
–Это вам, буду рад видеть на концерте. – сказал он и расплылся в широкой улыбке
 Внутри конверта было приглашение на два лица на его концерт в одном из престижных клубов города.
- Я слышал, клуб-кафе закрылся, но это не новость, еще тогда он держался на вашей работе, там были хорошие музыканты, но все разбежались на тонкой нитке вашей работы, так как после вашего ухода всё начало приходить в упадок, оставались только те, кому было некуда податься. – он сделал глоток кофе и продолжил не ожидая от  меня ответа.
- Тогда вы мне очень помогли, я был уличным музыкантом, практически бомж. Денег не было, жил, где попало, ел на что хватит денег. Улица кормила меня, в один холодный осенний день и я сильно замерз, мне нужно было побыть в тепле, что бы согреется и что-нибудь съесть. В округе меня были кафе и рестораны, но в них меня старались сразу выпроводить и когда я потерял надежду найти тихий теплый уголок, я увидел вывеску клуба-кафе и рискнул зайти. Там я встретил вас, выпил кофе и перекусил, после этого я понял, что руки мои согрелись и жизнь возвращается ко мне. В этот день я еще поработал на улице, и всё было хорошо, заработал достаточно, чтобы оплатить ночлег в общаге и скромную еду.
В один день я опять зашёл в клуб-кафе и попросился поиграть за фортепиано, среди посетителей был джазмен и он позвал на тусовку, в джаз-клуб Квадрат. Там я познакомился с музыкантами и начал играть с начала на подмене, а потом вошёл в состав одного джазового квинтет. Со временем я понимал, что исполнение джазовых стандартах в камерных кафе-ресторанах может обеспечить мой желудок и крышу над головой, но в голове была музыка и она должна звучать, она должна быть услышана. Я продолжал играть стандарты в барах и кафе, но там никого не интересовала моя музыка и я вернулся на улицу и там между концертами я играл то, что звучало у меня в голове.
После многочисленных концертов в клубах и на улице я скопил небольшую сумму достаточную для того, чтобы купить билет до Берлина, взял только самое необходимое и уехал. У меня не было планов что я буду делать и где буду жить. Я начал там с чистого листа, играл музыку улиц и её услышали. Меня пригласили в оркестр, я получил возможность жить нормальной жизнью и писать музыку, которая звучала у меня в душе. После трех лет жизни в Европе я решил, что в Санкт Петербурге у меня остались много незавершенных важных дел и нужно встретиться с дорогими мне людьми. Я купил билет, заказал размещение в Гранд Отеле, неподалёку от Горячей Трубы и других дорогих для меня мест и вот я здесь. В городе у меня пару концертов в клубе, а так же я иду играть джем в джаз-клуб и в JFC клуб, и если хватит времени сыграть на горячей трубе.
- На Горячей Трубе?!? – переспросил я в недоумении.
- Музыка должна звучать и для этого стоит жить – сказал он и сделал глоток остывшего кофе, потом закурил и сказал:
- Если бы не вы, то всего этого в моей жизни не было, вы  изменили всю мою жизнь когда открыли дверь музыканту, который пришел с холода. 

Дорогие мои читатели!
Я искренне благодарен Вам за внимание к моему творчеству, в этом году я расширяю свой творческий горизонт и собираюсь представить Вам много нового. Я разрабатываю новые темы и у меня новые проекты, я искренне верю, что они будут интересны вам. Вы можете внести свою лепту в этот творческий процесс, с этой целью я приглашаю Вас принять участие в нём и верю, что это посильно каждому.
Вы поддержите мои проекты и примите личное участие в творческом процессе при помощи небольшого доната на 5469 4009 8209 6278.