7. Кирилл у профессора

  Известный  в  городе  врач, профессор  Немов, к  тому  времени  отошёл  уже  от  своей  медицинской  деятельности  и  теперь  пребывал  на  вполне  заслуженном  отдыхе, пополнив  ряды  пенсионеров. Ему  наконец-то  дали  новую  квартиру  и  он  съехал  от  бабушки  Кирилла, оставив  мальчику  свой  новый  адрес, на  всякий  случай.

- А  может  и  на  случай, если  Нелли  вернётся, - сказал  он  тогда, записывая  адрес, со  своим  обычным  добродушным  взглядом  многоопытного  человека, на  которого  они  всегда  могли  положиться.

  Этим-то  адресом  и  решил  воспользоваться  Кирилл, отправившись  к  нему  в  один  из  приятных  погожих  вечеров  перед  летними  каникулами.

  Ребят, разумеется, профессор  не  забывал, и, хоть  и  нечасто, но  наведывался  временами  в  их  Космоклуб, интересовался, как  идут  у  них  дела  и  так  далее. За  время, проведённое  с  Нелли, все  они  стали  ему  буквально  как  родные, и  его  визиты  всегда  очень  радовали  их.

 «Так  вот, значит, где  обосновался  наш  профессор-то, - предвкушая  приятную  встречу, думал  Кирилл, входя  в  подъезд  его  дома  и  поднимаясь  вверх  по  лестнице. – Скажу  ребятам. Надо  будет  навещать  нам  иногда  старика-то. Чтоб  не  соскучился  совсем  на  своей  пенсии…»

  Впрочем, как  раз  вот  насчёт «старика» мальчик, понятное  дело, несколько  преувеличил! Ибо  профессор  вовсе  не  так  уж  старо  и  выглядел. Но  для  молодости, коию  олицетворял  собой  Кирилл, любой  сколь-нибудь  выше  среднего  возраста  человек  представлялся  по  сути  уже  стариком, и  в  этом  он  был  не  одинок  среди  многих  других  его  сверстников.

  Эта  же  мысль  посетила  и  Кирилла  и, усмехнувшись  сам  же  себе, он  подошёл  к  квартире  профессора, и  нажал  кнопку  звонка.

  Запиликала, как  ни  странно, бодрая  и  вдохновляющая  на  подвиги  мелодия «Марша  Авиаторов»: «Всё  выше, и  выше, и  выше  стремим  мы  полёт  наших  птиц», затем  послышалась какая-то  возня, недовольное  приглушённое  бурчание, - что-то  вроде: «Ну  кого  это  там  ещё  нелёгкая  принесла?!», - и  приближающиеся  шаркающие  шаги.

- Сейчас-сейчас, айн  момент, джаст  ту  момент, плиз! – на  несколько  странной, но  истинно  профессорской  смеси  немецкого, русского  и  английского  проговорил  голос  хозяина  квартиры.

- Хм. Полиглот, блин! – хмыкнув, не  удержался  от  лёгкой  усмешки  вполголоса  Кирилл, небрежно  опершись  рукою  о  стену  и  дожидаясь, пока  профессор  откроет  дверь.

  Та, наконец, приоткрылась, и  в  щелочку  просунулась, мягко  говоря, не  совсем  причёсанная  профессорская  голова, почему-то  без  обычных  для  него  очков.

- Да? Вы  ко  мне, молодой  человек? Чем  могу  служить? – спросил  он, подслеповато  пытаясь  разглядеть  Кирилла, поскольку  лестничная  площадка  освещена  была  плохо.

- А  то  к  кому  же, профессор! – ответил  мальчик, с  улыбкой  простерев  к  нему  обе  руки. – На  Земле  вряд  ли  найдётся  более  достойный «специалист» по  инопланетянам, а  тем  более  личный  доктор  самой  лучшей  из  них.

  И  Кирилл  красноречиво  и  мечтательно  воздел  глаза  к  небесам (хотя  в  данном  случае  это  был  потолок), вспоминая  о  Нелли.

- Ки… Кирилл?! – нацепив  на  нос  очки, удивлённо  воскликнул  профессор, узнавая, наконец, своего  гостя, и  тут  же  радостно  выскочил  к  нему  весь.

– Ба, вот  это  да, какая  встреча! Ты  ли  это, мой  мальчик?

- Ну, я, конечно, кто  же  ещё-то? – слегка  пожав  плечами, с  улыбкой  ответил  Кирилл. – Что – не  узнали  меня, профессор? Повзрослел, наверно, да?

- Ну, есть, конечно – не  без  этого, - также  улыбнулся  тот  в  ответ. – Сколько  ж  мы  не  виделись-то  с  тобой?

- Да  уж  года  полтора, наверное, - повспоминав, неопределённо  произнёс  мальчик. – Может, чуть  больше.

- Да, где-то  так, - согласно  кивнул  профессор. – Но  всё  равно, я  очень  рад  тебя  видеть, Кирилл!

- И  я  вас  тоже, профессор, - широко  улыбнулся  в  ответ  мальчик, и  они  с  радостью  крепко  обняли  друг  друга, как  два  очень  давно  не  видевшихся  приятеля.

- Да, но, погоди… а  что  привело-то  тебя  сюда, мой  мальчик? – отстранив  его  на  расстояние  вытянутых  рук, спросил  профессор, с  интересом  глядя  на  него. – Случилось  что?

  Он  вдруг  поозирался  по  сторонам, словно  какой-нибудь  заговорщик, и  почему-то  понизив  голос  почти  до  шёпота, добавил:

- Нелли  прилетела?

- Нет, профессор, я  очень  этого  хотел  бы, но  нет – нету  её, - чуть разведя  руками, грустно  вздохнул  Кирилл  и  отрицательно  покачал  головой.

- Жаль, очень  жаль, - сокрушённо  произнёс  профессор, и  надежда, вспыхнувшая  было  в  его  глазах, тут  же  погасла.

- Но  именно  о  ней  я  и   хотел  бы    с    Вами     поговорить, - сказал  Кирилл.

- А-а! – с  лукавинкой  протянул  профессор, насмешливо «погрозив» в  его  сторону  пальцем. – Я  так  и  думал, что  здесь  явно  что-то  не  так! Не  умеешь  ты  скрывать, дружочек, и  по  тебе  ж  ясно  видно, что  пришёл  ты  сюда  точно  неспроста!

- Да, не  умею – Вы  правы, профессор, - вздохнув, согласно  кивнул  Кирилл, смущённо  опустив  взгляд. – И  что  неспроста – тоже  верно.

- Ну, пройдём  тогда  ко  мне  на  кухню, там  и  расскажешь, что  к  чему, - предложил  теперь  уже  бывший  врач, приглашающе  показав  на  дверь  своей  квартиры.

  Кирилл, конечно, улыбнулся, и  не  заставил  себя  долго  ждать.

  Дома  у  профессора  оказалось  довольно  не  прибрано. У  входа  в  одну  из  комнат  красовался  пылесос. Судя  по  всему, мальчик явно  оторвал  Павла  Сергеевича  от  важных  домашних  дел  и  чувствовал  большое  неудобство  по  этому  поводу. Но  тут  уж  как  пришлось – ведь  поговорить-то  ему  надо  было!

- Пройдём, Кирилл. Кухонька  моя  вон  там  вон, а  если  надо  руки  помыть, то  ванная  вон  там, - непринуждённо  и  совершенно  по-свойски  показал, куда  идти  профессор, и  вскоре  загремел  на  кухне  посудой.

  А  Кирилл  ответил: «Хорошо», и  подумал, что  руки  ему  помыть   с  дороги  не  помешает.

-  Тебе  что   налить-то – чаю, или  кофе? – донёсся  до  него  голос профессора, пока  он  был  в  ванной.

- Чаю, пожалуйста, - вежливо  ответил  мальчик.

- Ладно, чаю, так  чаю, - послышался  спокойный  ответ, и  снова  тихо  звякнула  посуда.

  Когда  Кирилл  вышел, на  небольшом  квадратном  кухонном  столе  его  уже  ждал  стакан  чаю  в  красивом  резном  металлическом  подстаканнике, а  также  сахарница  и  пара  вазочек – с  печеньем  и  конфетами. По  противоположную  от  него  сторону  стола  расположился  профессор  со  своим  стаканом  чая.

- Уютно  тут  у  вас, - сказал  Кирилл, занимая  свое  место  за  столом  и  окидывая  взглядом  кухню.

- Мне  нормально, - пожав  плечами, непринуждённо  произнёс  профессор, помешивая  ложечкой  в  своем  стакане.

  Из  кухни  превосходно  была  видна  большая, хорошо  освещённая  комната  с  высоченными  стеллажами  для  книг, письменным  столом, и  дисплеем  компьютера  на  нём. Кирилл  заметил  это, и  сказал:

- Я  гляжу, у  вас  и  компьютер  есть, профессор.

-Да, вот  обзавёлся. Иду  в  ногу  со  временем, так  сказать, - улыбнулся  тот  в  ответ  и, встретившись  взглядом  с  Кириллом, добавил: - Потом  я  расскажу  тебе, зачем  он  мне.

- Вот  и  то, о  чём  я  Вам  хочу  сейчас  рассказать, - вздохнув, сказал  Кирилл, - началось  с  того, что  родители  подарили  мне  недавно  на  день  рождения  хороший  очень  компьютер  и  большой-большой  такой  телевизор  настенный. Видали, наверно, такие, да?

  Профессор  кивнул, и  Кирилл  рассказал  ему  о  своей  необычной  беседе  с  Нелли  сквозь  невообразимую  даль  Вселенной.

- Ну… вот  так  вот  мы  с  ней  поговорили… а  потом  она  пропала  у  меня  с  телевизора, - подытожил  он  свой  рассказ, чуть  разведя ладонями, и, взглянув  на  Немова, спросил: - Вы  мне  верите, профессор?

  Тот  ответил  не  сразу, в  задумчивости  мешая  ложечкой  свой  чай, и  так  же  задумчиво  медленно  произнёс:

- Ты  спрашиваешь, верю  ли  я  тебе, мой  мальчик? – Он  оторвался  от  созерцания  своего  чая  и, подняв  взгляд  на  Кирилла, улыбнулся  и  сказал: 

- И  я  тебя  понимаю, но  всё  зависит  от  того, который «Я».

- То  есть? – не  поняв, спросил  Кирилл, удивлённо  приподняв  бровь  и  с  некоторым  оттенком  настороженности; он  подумал  в  этот  момент: «А  всё  ли  в  порядке  у  профессора  с  головой-то?»

  Но  оказалось, что  у  того  всё  было  нормально, и  он  ответил:

- Тот, Кирилл, «Я», что  был  до  появления  здесь  Нелли, тебе, конечно, не  поверил  бы. Любое  сообщение  об  НЛО  или  инопланетянах  я  воспринимал  тогда, как  заведомую  ложь, или  шарлатанство  и  спекуляцию. Но… - профессор  снова  приятно  улыбнулся  и  благостно  откинулся  назад, на  спинку  стула, - …одна  маленькая  летающая  девочка  круто  изменила  всю  мою  жизнь. Уже  одним  своим  наличием  она  сломала  всё, о  чём  я  думал  тогда, и  кардинально  перестроила, переродила  меня, даже  я  бы  сказал! Поэтому  того «меня», что  был  раньше, больше  не  существует, мой  мальчик.

  Он  твёрдо  и  без  тени  сомнения  повертел  головой  и  продолжил:

- А  потому… ну, конечно, я  верю  тебе, парень, о  чём  тут  ещё  говорить-то! – сказал  он, дотянувшись  через  стол  до  Кирилла  и  любяще  потрепав  его  за  плечо.

  Мальчик  улыбнулся, а  профессор, отхлебнув  немного  чаю, спокойно  произнёс  дальше:

- Мог  бы  и  не  спрашивать  даже… Кстати, знаешь, что  у  меня  в  том  компьютере-то? – ткнул  он  большим  пальцем  в  сторону  видневшейся  отсюда  комнаты.

- Что? – спросил  Кирилл.

- А  сведения  разные  об  НЛО  в  интернете  собираю, как  только  могу!

- А-а!.. Уфологией, занялись, профессор? – с  пониманием  улыбнулся  Кирилл.

- Угу, ею  самой, - прихлебнув  немного  чаю, кивнул  тот  в  ответ. – Хотя  раньше  я  и  слышать  ничего  о  ней  не  хотел, представляешь?

- Очень  даже  представляю, профессор, - чуть  ухмыльнувшись, сказал  Кирилл.

- Всё  пытаюсь  хоть  какие-нибудь  следы  найти  чего-нибудь  похожего  на  представителей  Её  расы, Кирилл.

- Расы  Нелли?

- Конечно.

- Ну  и  как? – спросил  Кирилл. – Нашли  что-нибудь?

- Увы, мой  мальчик, нет  пока, - с  сожалением  развёл  руками  профессор. – Нигде  никто  ничего  подобного  не  встречал. Ну, кроме  того  случая  на  Карловом  мосту, о  котором  мы  уже  знаем, да  и  о  нём  все  уже  забыли  давно. В  том  числе  и  учёные.

- Жаль, профессор… - печально  вздохнул  мальчик. – Что  была  Нелли, что  нет – всё   едино.

- Поэтому… знаешь, Кирилл, я  наверно  книгу  о  ней  напишу, - решил признаться  профессор.

- Вы?! Книгу?! Про  Нелли?! – несколько  удивлённо  посмотрел  на  него  Кирилл.

- Ну, а  что – почему  нет? – улыбнувшись, пожал  плечами  его  умудрённый  опытом  собеседник. – Или  ты  считаешь, что  профессора  не  пишут  книг?

- Да  нет, почему… - смущённо  отвёл  взгляд  Кирилл. – Пишут, конечно… И  о  чём  вы  там  напишите?

- Ну,       воспоминания,     конечно,     о      наших     путешествиях     и  приключениях  вместе  с  Нелли, - снова  улыбнулся  профессор  и, усмехнувшись, добавил: - «Кот  диктует  про  татар  мемуар».

- Чего  кот  диктует? – не  понял  Кирилл.

- «Мемуар», - с  улыбкой  пояснил  профессор. – Это  из  Высоцкого. Ты  наверно  не  знаешь…

- Ну  отчего  же? – невозмутимо  пожал  плечами  мальчик. – Знаю, конечно. «Лукоморья  больше  нет», так?

- Ага, - медленно  качнул  головой  профессор, несколько  подивившись  широте  осведомлённости  Кирилла.

- Прикольная  песенка! – сверкнув  улыбкой, простодушно сказал  Кирилл.

- Всё  у  вас, молодых, «прикольное», - недовольно  поморщился  его  старший  товарищ. – То «прикольное», это «прикольное» - что  ни  возьмёшь, то  и «прикольное».

- Простите, профессор, оно  само  собой  как-то  вырвалось. Не  подумавши  сказал, - смутившись, произнёс  Кирилл.

- Ладно, не  стоит, не  извиняйся, Кирилл, - небрежно  отмахнулся, как  от  пустяка, профессор  и, дотянувшись  через  стол, по-приятельски  дружелюбно  похлопал  мальчика  по  плечу. – Я  ж  сам  когда-то  был  таким  же  молодым, как  и  ты. Это  сейчас  я  тут  сижу  перед  тобой  весь  такой  важный, умный, да  степенный, да? А  раньше, что  все  говорили, то  и  я  повторял, не  особенно  задумываясь  зачем.

  Они  оба  рассмеялись, а  затем  Кирилл  вдруг  вспомнил  о  сержанте Кваснюке, которого  он  давно  уже  не  видел  в  Сосновке, и  решил  поинтересоваться  у  профессора:

- Скажите, профессор, а  о  сержанте  Кваснюке  ничего  больше  не  слышно? Я  что-то    давно  уже    его      не  вижу  в  нашем  городе. Не  знаете  ничего?

- Ну, его, по-моему, обратно  в  Москву  отозвали  вроде  бы, - неопределённо  пожал  плечами  профессор. – Писал  он  мне  как-то… Да, точно, было, Кирилл, одно  письмо. Сказал  он  в  нём, что  начальство  его  оказалось  весьма  довольным, как  он  организовал  охрану  Нелли, ну  и  его  последующими  действиями  за  границей, и  так  далее. И  решено  было  поощрить  его  переводом  на  новое  место  работы, где  он  был  бы  более  востребован, чем  здесь. А  куда  именно – он  умолчал. Секрет.

- Ну  вот. Хотя  бы  ему  какая-то  польза! – улыбнулся  Кирилл.

  Профессор  не  ответил. Он  лишь  рассеянно  откусывал  печенье, размышляя  о  чём-то.

- О  чём  задумались, профессор? – решился  спросить  его  Кирилл.

- Да  вот  всё  думаю, чем  вам  со  спутниковой  тарелкой-то  помочь…

  Взгляд  Кирилла  сделался  вопросительным  и  профессор  продолжил:

- Я, конечно, не  так  богат, как  другие  мои  коллеги-профессора, - сказал  он  с  заметной  иронией  в  голосе, - но  кое-какие  сбережения  у  меня  есть. Так  что  помочь  вам  деньгами, думаю, не  составит  большого  труда.

  Тут  взгляд  его  как-то  странно  остановился  и  он  не  менее  странно  застыл, словно  статуя.

- Хотя  постой, Кирилл… - проговорил  он  медленно, и  в  негодовании  хлопнув  себя  по  лбу, воскликнул: - Ах, вот  ведь  старая  склеротическая  голова!

- Ну  уж  не  скажите, профессор! – чуть  усмехнувшись, возразил  Кирилл. – Ваша  голова, пожалуй, всех  наших  стоит.

- Склеротическая, Кирилл, склеротическая! – продолжая  думать  о  себе  уничижительно, хмуро  покивал  профессор. – Как  же  я  мог  забыть-то!.. Кажется, у  меня  есть  получше  идея… Сейчас, погоди  немного.

  Он  поднялся  из-за  стола, вышел  в  прихожую  и, подойдя  к  своему  висящему  на  вешалке  пиджаку, нашарил  в  его  внутреннем  кармане  записную  книжку  и  вернулся  с  ней  обратно  к  Кириллу.

- Итак, как  я  уже  сказал, у  меня  есть  идея  получше, - произнёс  он, снова  садясь  за  стол  и, положив  перед  собой  книжку, накрыл  её  ладонью. – Но  прежде  я  должен  рассказать  тебе  одну  историю.

- Давайте, - согласно  качнул  головой  мальчик, и  приготовился  внимательно  слушать.

- В  бытность- мою, - начал  профессор, - я  работал  хирургом  в  нашей  детской  больнице. И  привезли  однажды  к  нам  маленького  мальчика, лет  примерно  восьми, который… ну, я  уж  не  знаю  как, но, должно  быть, играя, выбежал  неосторожно  на  дорогу  и, к  сожалению, попал  под  проезжавший  там  самосвал.

- Ужас  какой! – не  удержался  от  восклицания  Кирилл, представив  себе, как  это  всё, наверно, было  жутко.

- Да, не  то  слово, Кирилл! – кивнув, подтвердил  профессор. – У  него  настолько  страшные  были  травмы, что  я  вообще  не  знаю, как  жизнь  в  нём  только  теплилась... Судя  по  всему, он  погиб  бы  прямо  сразу, но  он  жил, Кирилл! Он  упорно  продолжал  жить, несмотря  ни  на  что!..

  Профессор  прикрыл  глаза  пальцами  и  помотал  головой, вспоминая  рассказываемые  им  события.

- И  у  меня  был  только  один, почти  призрачный  шанс  спасти  его – это  сделать  срочную  операцию  и  как  можно  скорее, - продолжил  он,    отнимая     руку     от     лица. – Всё    необходимое    для    этого  в  больнице  у  нас  было, и  я… я  решился  на  неё, Кирилл!

- Ну  и? – спросил  Кирилл. – Что  же  было  дальше?

- Риск  неудачи, был, конечно, невероятно  велик! – продолжил  профессор. – Но  я  провёл  её  предельно  собранно  и  аккуратно, и  это  была, пожалуй, моя  лучшая  операция  из  всех, что  я  сделал  за  эти  годы. Да  и  для  всего  персонала, что  был  тогда  со  мной. Одним  словом, всё  прошло  успешно  и  у  нас  всё  получилось. Но  это  вовсе  не  означает, что  все  трудности  для  нас  остались  позади! Ведь  жизнь  по-прежнему  в  нём  еле-еле  теплилась, Кирилл!

  Мальчик  тем  временем  так  проникся  рассказом  профессора, что  слушал  его, буквально, не  дыша!

- И  что? – спросил  он  с  замиранием  сердца. – Что  потом  было-то,профессор?

-  Потом  начались  бесконечно  долгие  дни  и  ночи, - продолжил  тот  дальше, - во  время  которых  и  медсёстры, и  нянечки, и  в  том  числе   и  я, время  от  времени, (давая  им  отдохнуть), не  отходили  от  этого  бедного  ребёнка  ни  на  шаг. Ему  становилось  то  лучше, то  хуже, то  вообще  очень   плохо, то  снова  всё  более-менее  стабилизировалось… И  каждый  день  приходил  его  отец, и  всё  «пытал» меня: «Ну, как  он, профессор?», да «Ну, как  он?». А  что  я  ему  скажу-то?! Если  я  и  сам  не  знал, что  будет  в  следующий  час!  «Держится, говорю, ваш  мальчик, Держится! И  Вы, говорю,  Держитесь! Не  стоит  терять  надежды, Вы  ж  мужчина!» Но  я, Кирилл, не  был  бы  собой, если  б  я  отдал  его  в  лапы  смерти!

  Профессор  с  таким  чувством  хлопнул  по  столу  ладонью, что  Кирилл  даже  вздрогнул!

- И  мало-помалу  выходили  мы  всё  же  этого  мальчика, Кирилл, - улыбнувшись, закончил  он, наконец. – Остался  он  жив, поправился  потихоньку, и  теперь  ему  вот  чуть, наверно, поменьше  лет, чем   тебе.

- Да-а… - впечатлившись, протянул  Кирилл. – Тяжёлая  у  вас  профессия… И  хорошо  ещё, что  кончилось  всё  так  замечательно, а  ведь  могло  и  нет.

- Могло, Кирилл, - кивнув, сказал  профессор, отойдя  уже  от  эмоций, связанных  с  этими  воспоминаниями.

- Это  больно – терять  людей…

- Очень, Кирилл, - снова  подтвердил  профессор. – Но  когда  видишь  благодарные  глаза  этих  детей  и  их  живые, смеющиеся  лица – поверь  мне – это  перевешивает  все  эти  горести. Поэтому  надо  ли  говорить  о  том, что  с  той  поры  отец  этого  мальчика  меня  едва  ли  не  боготворит, да  и  сам  он  тоже.

- Понимаю, профессор, - улыбнувшись, сказал  Кирилл.

- Одним  словом, отец  его  говорит, что  готов  сделать  для  меня  буквально  всё; в  гости  меня  неоднократно  приглашал, угощал  шашлыками  и  так  далее.

- Прям  как, наверное, в  тот  вечер, когда  мы  Нелли  провожали, помните? – подперев  голову  ладонью, отвлечённо  произнёс  Кирилл.

- Ну, с  ним-то  точно  ничто  не  сравнится, - улыбнулся  в  ответ  профессор, и  вернулся  к  теме  про  отца  мальчика: - Так  вот  нам-то, Кирилл, более  важно, где  работает  этот  папочка-то!

- И  где  же? – с  интересом  поднял  на  него  взгляд  мальчик.

- Да  в  фирме «Астра», Кирилл, которая  устанавливает  спутниковые  тарелки.

- Да  ну?!

- Вот  тебе  и «ну»! – усмехнувшись, сказал  профессор. – И  очень  даже  может  быть, что  он  согласится  установить  вам  её  и  за  те  деньги, что  у  вас  есть, если  я  с  ним  поговорю.

- Так  давайте  попробуем, профессор! – с  воодушевлением  воскликнул  Кирилл.

- Что  я  и  собираюсь  сделать, - улыбнувшись, сказал  тот  в  ответ, и, взяв  свою  записную  книжку, принялся  листать  её.

- Та-ак… Ага, вот  он, - произнёс  он  через  некоторое  время, найдя  нужную  страницу. – Директор  фирмы «Астра» - Тентикашвили  Отар  Георгиевич.

  Профессор  посмотрел  поверх  очков  на  Кирилла, и  добавил:

- Грузин  он, Кирилл.

- Да  я  уж  понял, что  не  вьетнамец! – усмехнулся  в  ответ  мальчик.

- Ну  да, а  артист  Дмитрий  Харатьян  ну  очень  армянин, правда? – ответил  в  том  же  шутливом  духе  профессор.

  Кирилл  хохотнул, а  профессор  снова  вышел  в  прихожую, и  вернулся  оттуда  с  трубкой  радиотелефона  с  клавишами  в  её  центре  и  выдвижной  антеннкой  сверху. В  другой  руке  он  по-прежнему  продолжал  сжимать  раскрытую  записную  книжку.

- Но  Он, Кирилл, - точно  грузин, - сказал  он, садясь  со  всем  этим  обратно  за  стол. – Ну  и, конечно, не  лишён  темперамента.

  Он  принялся  набирать  на  трубке  номер, сверяясь  временами  с  записной  книжкой, и, бросив  взгляд  на  Кирилла, прибавил:

- Так  что  я  сейчас  включу «громкую» связь, чтоб  тебе  было  слышно, а  ты, пожалуйста, не  пугайся, если  будет, скажем  так… немножко  шумно.

  Мальчик  тихонько  прыснул, и  принялся  терпеливо  ждать  их  разговора.

- Да? – Раздалось  вскоре  коротко  из  трубки.

- Здравствуйте,      Отар       Георгиевич.   Это    профессор    Немов  Вас  беспокоит.

 - Вах, вах, прафессор, вот  это  да!!  - пророкотало  с  действительно  очень  сильным  кавказским  акцентом  так  громогласно, что  Кириллу  захотелось  немедленно  уши  зажать! – Ну  что  Вы, что  Вы, какое  беспакойсйство – а  чём  Вы?! Вы  ж  всегда  самый  желанный  гость  в  маем  доме! Я  ж  гаварю: если  что  надо – только  скажите, в  любое  время  дня  и  ночи, всё  сдэлаю, что  магу! А, – вот  как  раз  и  Кахи  мой  услышал, что  мы  с  Вами  разгавариваем, рукою  машет, привет  Вам  передаёт. Тоже  очень  рад, так  же, как  и  я! Пазвать  его  к  трубке?

- Кахи – это  как  раз  тот  мальчик, - прикрыв  трубку  радиотелефона  ладонью, шёпотом  пояснил  Кириллу  профессор, а  вслух  затем  проговорил: - Да  нет, не  надо, пусть  занимается  своими  делами. У  меня  к  Вам  небольшое  дело, Отар  Георгиевич.

- Да, слушаю  Вас.

- Есть  у  меня  тут  одни  знакомые  ребята, - начал  профессор. – Ну, дети. Группа  детей.

- Ваши  пациенты?

- Нет, просто  одни  мои  хорошие  друзья. Бываю   я  у  них  временами.

- Так. Ну  и?

- Ну  и  эти  ребята  облюбовали  за  городом  небольшой, старенький  такой, заброшенный  домишко, собираются  там, Космосом  увлекаются, и  всем, что  с  ним  связано. И  они, понимаете, хотят  себе  туда  спутниковую  тарелку  поставить.

- Группа  дэтей  собирается  где-то  в  заброшенном  домишке, да  ещё  и  спутниковую  тарэлку  туда  хочет?! – Обладатель  сильного  кавказского  акцента  был, похоже, немало  удивлён. – Однако… Никогда  такого  не  слыхал. И  зачем  она  им?

- Исключительно  в  целях  самообразования, Отар  Георгиевич. – быстро  проговорил  профессор. – Для  просмотра  познавательных  каналов.

- А… Ну  если  так, тагда  можно, канэчно. Нам, собственно, всё  равно, куда  ставить-то. Мы  и  в  далёкие  дэревни  виезжаем  иногда.

- Но  только  ребятам  удалось  собрать  всего  лишь  пять  тысяч  восемьсот  от  требуемой  суммы.

- И  только-то, прафессор! – пренебрежительно-насмешливо  проронил  голос  из  трубки. – Я  хоть  думал  что  сэрьёзное… Ну, канечно, в  парядке  исключения, паставим  и  за  эти  дэньги. Бэз  праблем. Нэ  валнуйтесь, прафессор.

- Отлично! – улыбнувшись, сказал  Павел  Сергеевич  Немов. – И  когда  вы  сможете  это  сделать, Отар  Георгиевич?

- Да  хоть  завтра. Я  пазваню  Вам, кагда  мы  будем  гатовы, харашо?

- Хорошо, Отар  Георгиевич. И  передайте  от  меня  привет  Кахи, пожалуйста, - попросил  профессор.

- Абязательно, прафессор, - ответил  отец  мальчика.

  Немов  распрощался, и  с  чувством  полного  удовлетворения  отключил  свой  радиотелефон.

- Превосходно, профессор! – с  восторгом  поднял  большой  палец  вверх  Кирилл. – Не  зря  я  всё  же  пришёл  к  вам! Как  здорово  всё  вышло-то!

- Я  тоже  очень  рад, Кирилл, - улыбнулся  профессор.

  Они  ещё  немного  поговорили  о  том, о  сём, и  повспоминали  Нелли, а  потом  Кирилл  засобирался  домой.

- Я  завтра  позвоню  тебе, Кирилл, как  только  он  мне  скажет, как  там  чего, - пообещал  профессор, провожая  его.

- Хорошо, профессор, - согласно  качнул  головой  мальчик, и  закрыл  за  собой  дверь.

  Душа  у  него  буквально  пела! Ведь  основная  проблема  тарелки  теперь, наконец, была  решена! Да  и  с  Немовым  тоже  было  приятно  повидаться.