Плачущий в терновнике

В полночь с 7 на 8 ноября 1955 года по пустынной дороге брела беременная девушка неполных 19лет. Звали её Валентиной. Она возвращалась от подруги, где праздновали день рождения. Валю оставляли на ночлег, но она отказалась: дома хворала мама.

Валю всю дорогу мутило и слабило. Благо вдоль дороги тянулись густые заросли кустарника, куда Валя и сигала при первых позывах. Придерживаясь за куст, приседала, пыхтя и ругаясь сквозь зубы: дура! кто заставлял пить и жрать всякую гадость...

Девушка остановилась на перекрёстке, передохнуть. Остался позади посёлок, до Валиного села ещё километра три. Вправо змеится дорога на цементный завод, влево, стрелой, уносится асфальтированное шоссе, ведущее в дунганское село Милянфан.
Наискосок от перекрёстка Карагачёвая роща, в недрах которой раскинул щупальца-корпуса Городок-больница. Роща обнесена глинобитным забором-дувалом, а вдоль него непролазные заросли тёрна.

Валю сотрясли новые позывы, и она, пыхтя как паровоз, кинулась в ближайший терновник. Не чувствуя боли от шипов, не обращая внимания на треск разрываемого платья, она рухнула на колени, вдавив тугой живот в опавшие листья и сухие шипастые веточки... Желудок, казалось, выворачивался наизнанку и норовил вырваться наружу, но опоздал: КРИК заполнил всё свободное пространство... Варя кричала от раздираемой нутро Боли...
А потом она затихла, захлебнувшись криком. На мгновение воцарилась тишина, затем её взорвал новый крик. Крик младенца. Крик-плач вырвался из терновника, перемахнул через дувал и заметался в роще...

Дежурный врач родильного отделения вышла на крыльцо перекурить. В следующую секунду незажжённая беломорина полетела в урну, а пожилая женщина, ветеран двух войн, девчонкой неслась на зов младенца...

Крепенький мальчик бился меж окровавленных ног роженицы, утыканный сухими шипами тёрна...
Женщина сорвала с себя халат, приняла ребёнка на колени, осторожно подтянула к своему лицу пуповину и быстро перегрызла в отмеченном месте. Завязала узелок. Вскочила, бросив бесчувственной роженице:
-Потерпи, милая, счас за тобой придут...

Через час новоявленная мамаша в полном здравии и незначительном упадке сил спала в чистой больничной кровати.

А малыш... Он тоже спал. Но в течение этого часа ему сделали срочную операцию: обнаружилась патология. "Хозяйство" мальчика в паху представляло явную недоработку: природа, похоже, до последней минуты не могла определиться, кого выпустить - мальчика или девочку. Так ничего и, не решив, обе заготовки, слипшиеся, по словам докторши, "пришпандорила на авось". Докторша была не просто прекрасным специалистом, но и художником в душе. С ювелирной точностью убрала всё лишнее, девчоночье.
 - Извини, малец, пришлось тебе обрезание сделать, хоть ты и не еврейчик и не мусульманин. Живи! А перед Всевышним тётя Фаина сама отчитается... Всё у тебя будет хорошо! Как Христос познал терновые поцелуи...

Так в этот мир пришёл я...