Ад на земле - поликлиника в провинции. Часть 2

Наконец, я дохожу до первого номера и готовлюсь войти в кабинет. Это момент истины. Внутри все сжалось в одну пружину – нельзя, нельзя никого пропустить.

Время остановилось… Слышу каждый шорох за дверью, чтобы вовремя вскочить и на сверхзвуке влететь к врачу. Одновременно слежу за каждым  подозрительным типом, проходящим мимо и не спрашивающего последнего. Вот один подошел, накручивает узкие круги, молчит, пес. Что ему надо? Но сразу же выясняется, что он, действительно, приготовился идти без очереди. Этому типу задают вопросы, а он молчит.

И вот дверь открывается… Я грациозно, беззвучно срываюсь, но сидящая за столом медсестра мне словно тараном бросает в лицо:

- Перерыв!!! Отлезьте от двери!.. 
 
Это жестокий удар, организм тут же вернулся в болезненное состояние. Адреналин исчез.

Хитрозадая тень, которая ошивалась рядом и хотела меня опередить, тоже вяло отошла от кабинета. Она упустила момент и теперь ее точно никто уже никуда не пустит.

Прошло полчаса веселого хохота за дверью. Все это время я вдавливался в косяк, что бы войти только первым.

В кабинете послышались шаркающие шаги запущенного тела. Я напрягся – кто-то выходил. Открылась дверь, и заполнившая проем своим телом медсестра с кривой улыбкой обвела всех взглядом.

- Парамонов где?!. Есть?..

Молодой человек подскочил из очереди и счастливо побежал за медсестрой в кабинет.
Проклятый Парамонов… Чтоб твои дети всю жизнь тебя по фамилии называли!

Жду еще минут двадцать. Кумовской пациент наконец соизволил выйти, и я вконец обессиленный, захожу в кабинет. 

Доктор, которого я ни разу не встречал в нашей поликлинике, окинув быстрым взглядом мою фигуру, произнес:

- Присаживайтесь... Ну что там у вас? А?

- Температура, насморк…

Он добавляет:

- Кашель, горло.

И констатирует:

- Это болезнь!..

- Наверное. Мне, чего-то, совсем плохо…

- Ну, естественно, вы же болеете… На больничный пойдете? Поднимайте одежды.
 
Я разделся. Медсестра с добродушным оцениванием процедила:

- Ну и дохлот же ты!..

К моей спине прикладывается ледяной стетоскоп. В кабинете холодно, ведь он периодически проветривается.

Меня прослушали, я оделся. Закатал рукав для проверки давления. В это время доктор посвящал меня в медицину:

- Понимаете, это грипп. И вы этим гриппом заразились. Вам лечиться надо. Понимаете?

- Да. Самое главное, чем?

- Лучше всего лекарствами.  Пейте больше жидкостей и, главное, клюквенный морс.
 
- Может, есть какие-то препараты?

Он слабо отмахнулся:

- А... Ну «Колдрекс», «Антигриппин», там, еще какая-то муть. Все принимайте. Приходите на прием в следующий вторник. На, направление на сдачу анализов. Свободннн. Следщщ!
 
Настал следующий день. Температура тела только выросла, и появилось состояние невесомости.  Но надо идти в поликлинику сдавать анализы.

График сдачи выпадает на комиссионные дни. Здесь, и устраивающиеся на работу, и проходящие очередной мед.осмотр, и дети от военкомата, и прочие-прочие.

Поэтому, поднявшись на нужный этаж, я просто упал духом – как много там находилось обозленных и мрачных людей… Ведь это не обычный день посещения поликлиники, а КОМИССИОННЫЙ! Народа было раза в два больше, чем в другие дни. И каждый из толпы занимал очереди сразу в несколько кабинетов. Они создавали какое-то никому непонятное хаотичное и громкое движение. Всем хотелось закончить прохождение комиссии как можно быстрее. Хотя, по факту, мало кто успевал это сделать и за два дня.

Я решил сдавать в первую очередь кровь из пальца. Но вначале по установленной здесь традиции предварительно занимаю очередь в кабинет, где берут кровь из вены.

Бабушка, которая была последней, успокоила меня, сказав, что предупредит всех о моей персоне.

Тут же бегу за триста метров в одно из помещений в поликлинике, где пробивают фаланги. Мимо пронеслась свалка у кабинета УЗИ…

Надо же, тут оказалась небольшая очередь, ждать пришлось всего полчаса, которые пролетели в наблюдениях за другими очередями.

Захожу. Сидят два женских кровососа и лениво беседуют между собой. Не останавливаясь от болтовни, одна из них указала мне на стул рядом с собой. Я присаживаюсь. Женщина смазала мой палец и, почти не глядя, прошила средний палец иглой. Меня всего передернуло от боли и неожиданности. Кажется, палец пробит насквозь. Посмотрел, нет дыры, - игла уперлась в кость.

Медсестра взяла трубочку и стала забирать мою плазму. Все сопровождалось постоянным сминанием пальца ее рукой, похожей на пассатижи. При этом ни единого перерыва в разговоре «сестер» не было. Окончив, мою руку брезгливо сбросили со стола и выгнали.

Прихожу обратно на этаж. Ну да, все правильно, бабули нет на месте… Сидят незнакомые мне люди и смотрят на меня, как - будто я у них детей отбираю. Пришлось занимать очередь по-новой.

Примерно через час захожу в кабинет. Там интеллигентного вида женщина со шприцом в руке и в халате на обширном туловище сказала мне:

- Руку до локтя и положить на эту хрень.

Я расшифровал, что нужно закатать рукав и положить руку на подушку.
 
Игла без особого восторга воткнулась в вену, и кровь поползла в шприц. Во время наполнения женщина задумчиво поддергивала иглой внутри сосуда, приподымая кожу небольшим бугром. Скорее всего, из-за того, что я мужчина, а ее лучшие годы кем-то испорчены.

Все, анализ сдан. Можно идти домой.

Даже и не думал так дешево отделаться. По крайней мере, я не свернул четверть банок с чужими анализами мочи на подносе, как та пожилая женщина с громадным отвисшим бюстом. Она довольно неудачно жахнула по краю подноса своей майонезной банкой и свалила несколько чужих сосудов.

Последующая неделя проходит в жару и температуре под 39.

В следующий вторник врачу пришлось продлевать больничный, потому что состояние мое говорило само за себя (хотя ему казалось, будто бы я не выспался).

Еще одна неделя проходит при температуре в 37. К этому моменту выясняется, что анализ на тромбоциты не так хорош, как хотелось бы. Из-за чего мне выписывают направление на прохождение УЗИ. Разумеется, в демократической стране данная процедура бесплатная, но вот что бы попасть на нее хотя бы в этом году - надо платить. А что бы попасть на этой неделе, надо опять платить.