Гадание и легкие шалости

Отрывок из повести: Жизнь как она есть.

…Наконец Кира получила долгожданное письмо от Маши Щербаковой, любимой подружки, цыганочки. Маша сообщала, что вышла замуж, работает по специальности – юристом, но вот беда, не было у нее детишек, не получалось. Здоровье подкачало.

У Маши были большие, умные глаза, казалось, в них вмещался весь мир, на человека она смотрела быстро, остро и тут же опускала ресницы, но за это мгновение, успевала увидеть, то, что творится в душе человека, чем он болен, или расстроен.

 Редкий дар. Но говорила она человеку об этом не всегда, боясь причинить еще большую боль и страдания. И если она говорила о чем-то, друзья всегда прислушивались к ее словам и советам, старались  сделать так, как она посоветовала, и ни разу не пожалели об этом.

Гадала она так же редко, опять, таки, не все рассказывая, из чувства сострадания к своим близким и друзьям.

Как - то она посоветовала своим подружкам погадать на женихов, под старый Новый год. Каждая из них купила церковные свечи, Оля Лубковская привезла из дома бабушкино обручальное кольцо. По условиям гадания, кольцо должно  было принадлежать женщине, которая венчалась в церкви не порочной. Вот такое кольцо она и привезла.

У каждой из девчонок был свой способ гадания: у Тани гадание со свечой у стены, в полночь, на фоне стены, при отблеске свечи, появилась гора, а впереди, долина, на горе стояли два человека. Один стоял, согнувшись, как под гнетом, второй занес над ним огромный камень, было такое чувство, что он сейчас опустит его на голову другому. А в долине  стояла собака и смотрела на происходящее, это так четко было выражено на белом фоне, что Таня даже растерялась.

Маша посмотрела на стену и ничего не сказала, сколько Таня у нее не допытывалась.
- Время придет, сама узнаешь, что это означает, все, больше ни слова.

 Пока здесь разбирались у стены, закричала Ольга, и ее, как ветром сдуло со стула, где она в ожидании своего суженного сидела задумавшись.

Отдышавшись и придя в себя, она рассказала, что ей привиделось в стакане. На столе стоял стакан, в нем налита вода, под ним обручальное кольцо, а перед стаканом стояла и горела церковная свеча.Все это отражалось в зеркале.

 Произнеся заветные слова, Оля стала ждать, от длительного напряжения, внимание ее стало рассеянным, как вдруг, в стакане она увидела бородатое лицо, которое, тут же, исчезло.

Маша Олю успокоила,- твоим мужем,- сказала она,- будет моряк, в этом году ты выйдешь замуж.

После окончания учебы Таня с Олей не встречались, Оля уехала в Мурманск по месту службы мужа, он действительно у нее моряк, капитан второго ранга, и носит черную бороду.

 Познакомились они на дне рождения в ресторане. Двоюродный брат Оли отмечал его с друзьями, своё тридцатилетие.

 Было много гостей, Владислав приехал, когда уже веселье было в полном разгаре, с самолета, не заезжая в гостиницу, приехал сразу в ресторан. Оля увидев его, узнала в нем того бородача, что появился у нее в стакане.

Ее замужество каждый, знающий об этом, трактовал по своему, кто говорил,- это от Сатаны, другие - дело случая. Мама Тани, Клавдия Ивановна сказала,- первого мужа дает Господь, второй от людей, а третий от Сатаны. Так вот выходило, что Ольге мужа, дал Господь.

Мама Тани часто рассказывала о своей молодости, все в ней было, и гадание тоже, на суженного. Но какая же девушка не мечтала узнать, кто же будет ее жених, из какой семьи ждать, из богатой или бедной, из казачьей семьи, или иногородней. Это далеко не праздные вопросы, в них заключалась жизнь, ее благополучие, или бедность.
           Гадали сами или просили кого-то из старших погадать. Собирались под Новый год, у какой  ни будь вдовы, не дождавшейся мужа с фронта, детей завести не успели, и единственная у нее была радость, видеть хоть не своих, чужих детей, пусть даже взрослых.

 Смех и веселье, шли за полночь. Домой идти, смысла не было, пока дойдешь и вставать пора, ложились у хозяйки, кто где. Шалостями не занимались, это было строго, за это могли забить и до смерти, если ославлял парень девушку на селе.

  Избы были у одних большие у других маленькие, в зависимости, сколько душ в ней проживало. Были хатки совсем маленькие, похожие на  землянки, крытые соломой, или камышом, пол земляной, смазанный белой глиной, еженедельно его обновляли глиной, так как от веника он поднимался «шубой» и называлось это смазывание с нарисованными плинтусами «подвести доливку».

 Вот в такой чистенькой, прибранной хатке сидели старушки, у усопшей их подруги, потихоньку вели свой разговор, быстро прожитой жизни, о своей молодости, как будто, это было вчера.

 Многие из женщин остались вдовами. У кого - то   муж  погиб в Гражданскую войну, у кого - то в Великую Отечественную, и, как было трудно поднимать им детей, в одиночку.

А в это время, под окошком, в три небольшие «шибки», хлопцы занимались своим черным делом. Девчонки стояли, в стороне наблюдая, что же будет дальше.

 А дальше они нашли длинную овсяную соломину, продели ее в выбитый уголок стекла в окошке, подвели ее под легкое марлевое покрывало и стали дуть в эту соломинку.

Легкая марля стала шевелиться, и, создавалось такое впечатление, как будто старушка ожила и, собирается подняться со своего ложа.

Через секунду, круша все на своем пути, перекидывая лавки, чуть не перевернув табуретки на которых лежала усопшая, бабули, и все присутствующие в хатке покинули помещение.

 Подождали во дворе, старушка в дверном проеме не появилась, посмотрели в окошко, лежит, стали возвращаться в хату. Виновного  этой шалости нашли, и, конечно же, отец наказал.

 Но такие случаи были редкими, так как родители строго следили за своими подросшими детьми и спуску не давали.

Однажды под Новый год гадали, бросая сапог через хату, куда, в какую сторону он упадет, там и будет суженный. Но девчата перебросить сапог не могли, не перелетал он, падал раньше положенного, попросили Тимофея, он здоровый такой был, мог быку рога заломить, остановить на бегу, вот он и запустил сапог, да так, что снес трубу до самой крыши, дым повалил в хату.

 Выскочила баба Матрена с рогачом и за  гадальщиками, вслед крича девчатам, чтоб вас в этом году всех женихи разобрали, а мне трубу почините, иначе прокляну.

Хлопцы, вернулись, и полез Иван укладывать кирпичи на место. Дыма наглотался, ели отходили.

Глупо конечно было доверяться, какому-то сапогу, который мог решить твою судьбу, но ведь гадали, иногда просто так, для смеха, для веселья. В станицах кое - где сохранились эти обычаи, возвращаются колядки, катание на тройках по снегу, все - таки в этом есть что-то русское, неповторимое. От чего становится на душе  светло….