Волшебницы Часть III Глава VIII

- Всё правильно, Аркадий Аркадьевич. - раздался в телефоне голос Александра Николаевича. - Есть у Андрея девушка.
- Это хорошо, что есть. - ответил Аркадий Аркадьевич и тут же спросил — А дальше? Та же самая?
- Нет, Аркадий Аркадьевич, - голос Александра Николаевича почему-то зазвучал смущённо, как будто извинялся. - другая, но тоже из волшебниц.
- Мать-перемать! - не стесняясь в выражениях воскликнул Аркадий Аркадьевич, уж слишком его удивили, даже поразили слова Александра Николаевича. - Он что у нас, исключительно по волшебницам специализируется? Других баб что-ли нет? Прямо извращенец какой-то. - он неожиданно рассмеялся. - А вообще-то хорошо, Саш, даже очень хорошо. Это хоть какая-то, хоть тоненькая, но ниточка к волшебницам. Если не получится как-то по-другому, ничего не поделаешь, придётся обращаться к невесте Андрея. Спасибо, Саш. Через неделю приеду. Всё. Пока!

Аркадий Аркадьевич медленно достал из ящика рабочего стола металлическую коробочку, по типу как из под чая, достал из неё перстень и надел на палец. Такое обращение с перстнем Аркадий Аркадьевич себе взял за привычку, да и своим подопечным посоветовал после того самого разговора, когда было озвучено предположение о работе перстня как подслушивающего устройства. Защита конечно не ахти какая, но всё-таки металл, а значит какой-никакой экран, а может обыкновенная перестраховка, пока что неизвестно, что за зверь этот перстень.

Положив мобильник в карман пиджака Аркадий Аркадьевич нажал кнопку переговорного устройства и попросил секретаршу принести ему чаю. Через пару минут перед ним стояла самая обыкновенная керамическая кружка, Аркадий Аркадьевич купил её у китайца на одном из рынков, и благоухала ароматным чаем. Хоть и замминистра, но это в силу своей природы, Аркадий Аркадьевич был мужиком простецким, не терпел этакого должностного гламура, особенно показушного. Разумеется, если бы он попросил чай, и в это время у него в кабинете находился бы ещё кто-то, всё выглядело бы по-культурному: изящный подносик, чашки с блюдечками, ну и так далее. Но сейчас Аркадий Аркадьевич в кабинете был один, поэтому перед ним стояла и благоухала ароматным напитком самая обыкновенная кружка, которых на любой кухне почти навалом, ну разве что без трещин.

О гламуре, ну или же о выпендреже, впрочем, это одно и тоже. Гламур, мать его ети… Кстати, а что это такое? Нет, разумеется Аркадий Аркадьевич не был невежественным человеком, более того, он был человеком умным, а как известно ум, он дипломом или даже учёной степенью не гарантируется, он или есть, или его нет, по типу музыкального слуха.

Не иначе после сказанного Александром Николаевичем замминистра железнодорожного транспорта — Аркадий Аркадьевич Павлов вдруг вспомнил народное, а значит мудрое выражение: всей работы не переработаешь. Вслед за ним из глубин сознания всплыло выражение-близнец: от работы кони дохнут. Аркадий Аркадьевич с неприязнью взглянул на разложенные на его рабочем столе бумаги с которыми он минут около десяти тому назад работал и плюнул на них, разумеется мысленно, в душей. Работать расхотелось вообще, впрочем, Аркадий Аркадьевич отнёсся к этому вполне спокойно: не хочется, значит устал, значит отдохнуть надо. В конце концов право на отдых всем и каждому, в том числе и заместителям министров, гарантировано Конституцией.

***

Незаметно мысли от разговора с другом детства перескочили на коллегу, тоже замминистра только экономического развития. Резвится гвардеец, в кавычках. Да какой он к чёрту гвардеец, так, обыкновенный служивый, из рекрутированных! Может чья-то протекция, Аркадий Аркадьевич ещё не удосужился выяснить генеалогически-бюрократическое древо псведоколлеги, некогда. Да и нужно ли оно?  Судя по его откровенно восхищённой собственной значимостью морде скорее всего он и жертвенных оленей, есть среди проституток и такие. Как правило, все они беспородные, правда далеко не все дураки, скорее сверх меры уверенные в своих талантах и счастливых звёздах.

Аркадию Аркадьевичу было хорошо известно: процесс отслеживания, тестирования на пригодность начинается по большей части ещё в институте. А что, ненавистное детство позади, я большой и взрослый, в институте учусь, чем не предмет для гордости и уважения, вернее, любования самим собой?

Технология формирования будущих якобы вершителей судеб страны, а то и мира, весьма и весьма проста, впрочем, как и всё гениальное. Где искусственно, а где оно как бы получается само-собой, формируется этакая прослойка элиты на студенческом уровне. Дальше, ещё проще. Замеченное и отобранное студиозо всячески продвигается как по учёбе, так и в дальнейшем, после окончания института, пардон, сейчас институты, это сплошные университеты да академии. Такому молодому специалисту не грозит высунув язык бегать в поисках применения своих талантов на ниве служения бизнесу. Ему не грозит работать каким-нибудь там продавцом-консультантом, а то и вообще неизвестно кем. Тёпленькое место согреваемое неплохой зарплатой для него готово, некоторых, для придания их помыслам пущей важности, отправляют стажироваться за границу, вот только не надо путать со стажировкой новолюдей, это совершенно разные вещи.

Далее опять ещё проще. Получается, от простого к более простому, вплоть до элементарного, так наверное. Ведомый и даже иногда подталкиваемый под задницу рекрут постепенно поднимается  как по карьерной, так и по бизнес лестнице, пока… Пока из него не получается вот такой вот, как этот замминистра экономического развития, дабы не обижать министерство назовём его Иван Иваныч.

А теперь самое простое. Как ни крути, а проститутки, они же оборотни, это сложный организм — система, причём процентов на девяносто система не требующая притока свежей крови, со стороны. Ни для кого не является примером, что например существуют целые трудовые династии, а по другому и не скажешь, представители которых наверное ещё при матушке Екатерине дьяками и подьячими по различным коллегиям и министерствам служили. Почитай все они между собой где брачными, а где откровенно грешными, сеновальными да банными узами давным-давно повязано. Они между собой свои. А когда все между собой свои, скажите на милость, им нужен кто-то чужой, тем более если цена вопроса — власть и деньги? 

Но существование системы сравнимо с боевыми действиями, причём в их активной фазе, а не в позиционной, в ленивой перестрелке из одного окопа по другому. Ну а поскольку инстинкт самосохранения не отменён даже для всесильных оборотней, для самосохранения системы как раз и нужны такие вот Иваны Иванычи.

Наглядный тому пример — транссибирская железнодорожная контейнерная линия. Отбить у супостата надо? Надо. Жертвы возможны? Конечно. Какой же здравомыслящий оборотень, из своих, будет под это подставлять свою драгоценную бошку?! Правильно, никакой, дураков нэмае. Как раз для таких вот случаев и нужны Иваны Иванычи, иногда даже в ранге замминистра.

Вот и пусть сражается служивый за место под солнцем, которое, к слову, для него вовсе не предусмотрено, ну и за сундук с пиастрами разумеется. Свернёт бошку, да и хрен с ним, другие есть, свято место пустым не останется. Ну а как только та же контейнерная линия окончательно и бесповоротно перейдёт в руки оборотней и назад дороги для неё просто не будет существовать, ну что ж, спасибо тебе Иван Иваныч, извини родной если что не так, но тебе пора. И оказывается Ванятка Иваныч неизвестно где, если вообще оказывается где-то ещё, кроме как прикованным к больничной койке да ещё в парализованном состоянии, или же вообще, ладно, не будем о грустном.

***

- Привет, Алёнушка. - раздался в мобильнике без устали радующийся жизни голос Татьяны. - Хорош дурью маяться, пора и делом заняться.
- Да я вроде бы и не маюсь. - чуть смутившись от неожиданного выверта насчёт дури несусветной ответила Алёна.

А вот тут слукавила Алёнушка. Нет, дурью, а тем более несусветной или же откровенной она не маялась, а вот бездельем маялась, вернее, маялась от безделья. Пока то да сё, пока суетилась с обустройством своего нового жилья — более-менее нормально, но эти хлопоты пусть они и приятны, и утомительны одновременно, они не надолго, ну максимум на месяц, и это если обустраивается семья, Алёна же была одна. Ну ладно, обустроилась: салфеточки там где надо и не надо разложила, занавесочки повесила, а дальше что? Если бы Алёна где-нибудь работала, тогда ещё туда-сюда, работа хоть и утомляет, но это совсем другая усталость, иногда даже приятная. Самая же, ну прямо как тупая зубная боль, противная усталость, усталость от которой устаёшь ещё больше, это усталость от безделья. Вот как раз на момент звонка Татьяны Алёна и была занята тем, что уставала от безделья.

- Приезжай, давай! - ни тебе занята, не занята, сможешь, не сможешь, весело прокричал мобильник голосом Татьяны. - Хватит на печи бока полировать!

«И эта про печь. - Алёна вспомнила почитай любимый упрёк бабки Василисы в свой адрес и усмехнулась».

Правда усмешка была не грустной и не горькой, а скорее, как бы это сказать… Скорее усмешка была предвестницей улыбки, а последовавшая вслед за ней улыбка стала вестником весёлого и беззаботного смеха, но это будет чуть погодя.

Татьяна встретила Алёну хоть и как обычно с улыбкой во всё лицо тем не менее даже в дежурном «здрасьте» слышались нотки чего-то серьёзного. Закрыв изнутри дверь в офис Татьяна молча кивнула Алёне на дверь во вторую комнату: иди туда, мол.

- Ну как, готова? - усевшись в кресло напротив Алёны не переставая улыбаться, и вообще, аж светиться от счастья спросила Татьяна.

Алёна молча кивнула головой, а что тут говорить? Хоть Татьяна и не уточнила к чему готова или не готова Алёна, было ясно и без слов. Поскольку сама Татьяна ничем другим кроме, если говорить по правде, выкачивания денег из карманов различных жуликов не занималась, к тому же совсем недавно и Алёне предложила тоже самое, то ждать от неё чего-либо другого было бы просто глупо. В конце концов, не лучи же Силы регулировать, к тому же на это её никто не настраивал, даже сама бабка Василиса.

Вообще-то скорее от безделья чем даже от любопытства Алёна пару раз прослеживала Силы исходящие от простых людей. Может оно кому-то из охотниц или же волшебниц эта картина и то, что надо там делать нравятся, их дело, для Алёны оно всё выглядело приблизительно также, как и работа бухгалтером на железной дороге, ну там где она работала до поездки к бабке Василисе.

Правда одного, а по другому и не скажешь, козла, пришлось «приголубить» по-охотницки, слегка. Да там вообще: мужик — сам из себя полнейшая бездарь, да считай повезло, папа в наследство бизнес оставил. Вот и принялся этот талант, в кавычках, осчастливливать как сотрудников теперь уже его фирмочки по производству респираторов, так и человечество в целом.

Говорят, если человек талантлив, он талантлив во всём. Тоже самое происходит и с тем, кто ни на что не способен вообще, даже толком улицу не может перейти, правда почему-то везёт, живой остаётся. Вот этот талантище со знаком минус и реализовывал отсутствие каких-либо способностей, не говоря уже о талантах, на всю катушку. Фирмочка уже начала трещать по швам — доруководился, а виноват кто? Разумеется сотрудники — сплошные алкаши, лодыри, бездельники и так далее. Но это ещё полбеды, сотрудники, те хоть уволиться могут, а куда прикажете деваться жене и двум дочкам, что, тоже увольняться? Короче, мужик тот, ведь же чувствовал, гад, что ничего у него не получается, а признаться даже самому себе не мог. Поэтому, злости-то навалом, он и вымещал её как на своих подчинённых, так и на жене с дочками. Жену, так ту вообще довёл до нервных срывов. Каково, а?! Вот Алёна и провела с ним, так сказать, разъяснительную беседу на охотницком языке. Кажись понял, Алёна после пару раз заглядывала, смотрела как он там. И хорошо, что понял, считай повезло мужику. Нетрудно представить, что с ним стало бы попадись он тем же Кате или Свете — врагу не пожелаешь!

- Э, красавица, ты где?! - окликнула Татьяна вспомнившую того мужика Алёну. - Хорош по африкам с антарктидами летать, сюда смотри!

***

Был раньше такой то ли лозунг, то ли народное поверье: моя милиция меня бережёт. Был да сплыл, потому что милиция тоже была, да сплыла. Нет, исчезнуть она не исчезла, она в полицию превратилась. А вот насчёт полиции, во всяком случае пока, ничего подобного или не придумали ещё, или же придумали, но потом посмотрели-посмотрели, и решили не торопиться с высказыванием.

Разумеется как сама полиция, так и полицейские став ими не превратились в этаких терминаторов рода человеческого, вовсе нет. Ну вот хотя бы: разве похож на терминатора, к примеру, двадцатипятилетний сержант, ДПС-ник, бросающийся на капот автомобиля под управлением охреневшего от наркоты, водки и уверенности в своей безнаказанности великовозрастного урода? Разве у того сержанта жизней штук десять по разным карманам рассовано? Нет конечно, здесь что-то другое. Вот он как раз бережёт, правда он сам не знает кого именно, да скорее всего он над этим и не задумывается.

А вот кого бережёт начальник, если говорить на гражданском языке, Отдела кадров полиции одного из районов большого, очень большого города? Стоит сказать, что район тот, хоть формально, да и фактически тоже является районом, на самом деле будет покрупнее какого-нибудь не самого маленького города страны, вот так вот.

Виктор Павлович Макаров — как раз начальник Отдела кадров полиции одного из районов города был как раз из тех, кто конечно же берёг, правда неизвестно кого. Нет, разумеется на капоты потенциально опасных для пешеходов автомобилей он не прыгал, должность видите-ли не та, да и обязанности несколько другие, но тут дело не совсем в обязанностях. Как раз свои обязанности он как раз исполнял на все сто, только вот делал он это несколько иначе, чем записано в должностной инструкции, подходил к ним творчески, так наверное.

- Смотри, видишь?! - Алёна услышала рядом с собой голос Татьяны.
- Вижу. - отозвалась Алёна. - И что?! Ну полицейский как полицейский.

Татьяна, если можно так сказать, привела Алёну в кабинет того самого Виктора Павловича с тем, чтобы посмотреть на того кто совсем скоро подарит ей некоторое количество денег.

- За мной! - скомандовал голос Татьяны.

Алёна хоть и не видела самой Татьяны, да и молчала та, последовала за ней. Как Алёна определяла куда её влечёт Татьяна? А кто его знает, поди, пойми этих охотниц! Это вам не на авто и даже не на электричке, совсем скоро охотницы оказались в пригороде над каким-то то ли дачным, то ли коттеджным посёлком.

- Вон тот дом! - услышала Алёна голос Татьяны.

Услышала, а потом и увидела сам дом, вернее будет сказать, даже не дом, а что-то похожее на мини-дворец.

- Это дача того гада. - сказала Татьяна и теперь уже весело скомандовала. - За мной!

Охотницы оказались в подземном гараже дома, ишь ты, эстет хренов, даже на подземный гараж не поскупился. Но невидимая Татьяна не стала обращать внимание Алёны на стоявшие там Гелентваген и Вольво,

- Видишь стеллаж с какой-то ерундой? - спросила Татьяна.
- Вижу. - ответила Алёна.

Действительно, к одной из стен подземного гаража был приделан внушительных размеров стеллаж с какими-то банками, коробками и прочей ерундой.

- Идём сквозь него! - скомандовала Татьяна.

Алёна сначала было смутилось, подобные процедуры в виде прохождения сквозь стены, не говоря уж о стеллажах, ей ещё совершать не приходилось. Тем не менее не оставляя ни секунды страхам и сомнениям Алёна, как тот нож сквозь масло, прошла через стеллаж и оказалась в маленькой комнатке. Разумеется освещения в комнате не было, а если и было то было выключено, хозяин-то на работе. Но охотницам электрическое освещение без надобности, у есть своё, охотницкое.

- Ну и как тебе?! - раздался, как прогремел, голос Татьяны.

Да уж, посмотреть было на что, даже взором охотницы. Посреди комнатки стоял самый обыкновенны стол, а на нём… А на нём с этакой творческой небрежностью, этажей семь-восемь в высоту и не менее десяти в длину были уложены пачки пятитысячных купюр.

- Ой! - несмотря на то, что сейчас пребывала в состоянии охотницы и всё ей было нипочём воскликнула Алёна.

Такое количество денег, в живую и сразу, она видела впервые.