Экология души. Глава 15

                Глава 15. НА КРУГИ СВОЯ
   …Перед самым селом Вятка,очевидно,решив пошутить над досужими зеваками, взяла да и раздвоилась. Дескать,может,правее поплывёте? Ага,нашла дураков! Лоцманы эти штучки вятские давно изучили.Нет,голуба,нам к Истобенску надо двигать прямо. А то в правом рукаве сядешь на мель и –кукуй, пока не снимут буксирами. Вообще, такую реку,как шаловливая Вятка- ещё поискать. На своём водном пути в 1314 километров, от верхнеудмуртских краёв до слияния с Камой у города Мамадыш,она так петляет, столь изощрённо извивается, раздваивается и даже рас-траивается, что только диву даёшься. Лишь  скажешь не со зла: « Ну и ловка же,шельма!» Но- хорошая она: рыба обильно водится, судоходна с апреля по октябрь, к тому же –живописна необычайно!
…Едва на берегу слева показались первые дома Истобенска, за которыми дальше медленно поплыли часовня да две острые,как мачты неведомого морского парусника, маковки Никольской церкви, он в нетерпении встал поближе к тому месту, где лежали  сходни. Конечно, было ещё рано готовиться к десантированию,но нескольких пассажиров,как и Георгия, уже брал нетерпёж. Путь к причалу был ещё не близок. Если слева постепенно вырисовывались дома с садочками цветущей сирени,здания школы, сельсовета, медпункта,клуба, Троицкая церковь, то справа тянулась большая пойма. И там,вдали, на зелёных сочных лугах , паслись многочисленные кони. Каурые,гнедые, вороные,серые в яблоках…Красота! «Жаль, дед Семён не видит,порадовался бы…» Семён Васильевич ведь карьеру трудовую кучером начинал,десяти лет от роду,когда батюшку местной церкви исправно возил, а по выходе на пенсию- с должности директора сушильного завода в Истобенске- в колхозе конюхом ещё поработал. Такой вот кругооборот жизни. Гоша был рад тому, что опять он в родных и милых его сердцу краях, что Вятка вновь обрела свою прежнюю красоту и полноводность,бурлит, ласково вспенивается по борту. А то шесть лет назад река, по которой дед Семён в молодости(ещё при царе) шкипером-водоливом,как и до этого его отец Василий Петрович, на судах богатея-миллионщика  Тихона Филипповича Булычёва  ходил, совсем было завяла,обмелела…Даже редкие теплоходы уже не разрезали речную гладь…А ведь прежде жизнь на Вятке-реке, впадающей в конце пути в почтенную тётушку Каму-самый крупный приток главной матушки-реки Волги, была бурная, развесёлая и трудовая: лес сплавлялся плотами бесконечными,на которых ночами плотогоны у искристых алых костров ушицей наваристой баловались; сухогрузы деловито шли армадами,важно мимо сёл и деревень многочисленных,как проходящий по двору вразвалку гусак нещипаный дефилирует мимо гусят и разных курей; пароходы одно и двухпалубные,навроде «Москвы» или «Булычёва»,звучно лопастями воду пузырили, небо забесплатно коптя светло-сизыми колечками, увозя народ в Котельнич,Лебяжье, Вятские Поляны,а то и в Казань; буксиры за собой баржи со всяческой потребой,кучами нагромождённой бодренько тащили; катера нарядные носились без устали по своим делам,отлагательства не терпящим; лодок немеряно туда-сюда сновало: кто бабку с однорогой козой перевозил, кто огроменные корзины с огурцами, кто барышень румяных выгуливал; пацаны истобенские пытались на самодельном плотике на тот берег перебраться…Гоша тут многократно купался в молодости, сажёнками реку рассекая…Так вот, перед революцией в Товариществе Волжско-Камского-Волжского пароходства числилось 38 пароходов, 40 железных судов,60 барж- нефтяных,хлебных,гусян- и 60 дебаркадеров!..И многие жители Истобенска на этом речном флоте трудились…В 1878 году одних бурлаков в селе проживало 1160 человек! Да чего тут только бывало не увидишь,кого только не встретишь! Река раньше- это как дорога жизни. И не только из варяг в греки…Тут и знаменитый разбойник Рязан со своими лихими подельничками из тихих заводей и стариц неожиданно появлялся, у тогдашних олигархов- купчиков излишки реквизировал…Вот для кого двойные и тройные Вятки-на руку!.По реке в эти прежде тихие лесные дебри кривичей, вятичей, мордвы,марийцев, вотяков, весей и прочих пугливых обитателей новгородские укшуйники когда-то пришли… Лет 650 назад. У отечественного классика Виктора Васнецова даже такая замечательная картина имеется-«Река Вятка». А у Львовича другой шедевр современный «Лето в Истобенске» на стене дома красуется, где вид села с Вятки-реки. Это подарок самой Татьяны Дедовой. Ещё она подарила их семейству другую замечательную свою картину «Вот моя деревня», где в самом центре зимнего ясного дня дом деда Семёна Васильевича выписан…А допрежь того, там его отец Василий Петрович с домочадцами проживал, как и раньше дедов дед Пётр Николаевич…Вот ведь какие в жизни бывают случаи. С этой талантливой художницей и её мужем-фотографом Анатолием Георгий ещё со студенчества был знаком. По редакции областной молодёжки «Комсомольское племя», где он часто печатался в те годы, а супруги там работали в штате. Но вот они вышли на заслуженный отдых, как у нас говорится,и поехали из  шумного города на природу,выкупив за недорого домик в деревне Калиновке. И этот опустевший дом, где стали откармливать колхозных поросят, оказался случайно(!!!) именно родовым домом  деда  Георгия. Стали приунывшее было жильё, выкупленное у развалившегося колхоза, опекать и обихаживать, вновь наполнив жизнью, Татьяна Дедова с мужем…Чудеса да и только! Дедова в дедовом доме! Калинкины в далёком 99 годе побывали с Ингой и Тимой как-то у них в гостях вместе с дядей Васей…Душевно пообщались с новыми хозяевами тогда, с домом родимым предков повидались… (Любознательных краеведов или читателей,желающих проверить мои слова,могу попросить найти  в мировой Сети сайт села Истобенск и полюбоваться картинами моей знакомой художницы).                …Ещё будучи студентом, Георгий одно лето на небольшом судне «Активист» с агитбригадой от Кирова почти до самого низовья реки пропутешествовал. Причаливали к пристани в каком-нибудь Халтурине(ныне Орлове),Котельниче, Сорвижах,Лебяжьем, Советске,в Вятских Полянах или Сосновке и концерты давали,народ веселили-радовали. До сих пор альбом с фотографиями тех речных гастролей он бережно хранит…Как хранит и память о родных вятских краях…
…Ну вот и Нижние Ярыгины,что называется, приплыли. Теплоход с оранжевыми буквами по борту- «Наследник»- аккуратно причалил к привычному месту, где раньше находился дебаркадер. Матросы ловко кинули конец подистрепавшегося за долгую речную службу каната.                –Дёржи конец, Колькя!                -Дёржу, Петькя!                Парни на берегу сноровисто намотали канат на кнехт. С судна вятские удальцы в тельниках кинули также деревянные сходни. Народ по скрипучим доскам ринулся с баулами,котомками и увесистыми рюкзаками на берег.                -Спокойно,спокойно! К сельмагу или чоли торопитесь? Ишо успеете к своим в застолье, пороботать!-засмеялись парни на берегу.-Осторожнее, нето утопнете обратно по колено… Как в прошлой раз, когда бобуся уронила здися-ка овошши да жареного гуся, а он взял да и полетел в Оричи!.. Все рассмеелися, а один хозеин со смеху-то чудок не помёр…                Теплоход дал три прощальных коротких гудка(«С»-по азбуке Морзе) и отчалил. Гоша стал подниматься по крутому берегу. Раньше он непременно зашёл бы в просторный дом о двух этажах к своей двоюродной сестрице Алевтине. Да нет её уж здесь. Как нет и её мужа Ивана Александровича Ярыгина, большого любителя рыбалки.Эх, какую ж уху он когда-то варивал для прибывших из Кирова гостей! Были там на длинном столе в огромных блюдах эмалированных в разном виде-варёном,жареном,маринованном, солёном и копчёном, либо заливном - не только пятнистые и шибко зубастые щуки, но и  пугливые голавли, метровые угри,что приползли до Вятки по росистой траве издаля, судаки светлопёрые под пуд весом, нарядные хариусы,чехонь саблевидная, увесистые лини, жирные карпы, трёхпудовые сомы  и даже посланница всех осетровых, воистину царская рыба- стерлядь. Лов её был,естественно, извечно запрещён.Но…какой истинный рыбак откажется угостить заезжих родственников этой самой благородной обитательницей Вятки?..Гонялись за Иваном рыбинспектора, гонялись, да всё без толку- уходил от погони, шельмец, как тот былинный разбойничек, на своей летающей над волнами лодке с  многосильными движками!..Да-а…Даже на свадьбе Ивана с Алевтиной, когда восьмилетний Гоша тоже все три дня гостевал здесь вместе с мамой и отчимом, было полным полно свежей рыбы. Ну и прочих угощений,безусловно. Где и про истобенские хрустливые огурчики не забыли щедрые хозяева. Правда, четвертей с мутноватым самогоном- первачом было не меньше, чем рыбы, женихом выловленной самолично. Пляски,гармонисты, попевки, частушки, ритуалы разные, счастливые невеста женихом- где всё это? Теперь в древнейшей большой и богатой прежде деревне по последней переписи лишь тридцать душ обретается. И матери Алевтины Таисии Семёновны тоже давненько не видко между грядками в огороде. Давно отмучалась тётя Тая его родная, вечная труженица. Всю жизнь мантулила,горбатилась- то в своём огороде, то в дочкином-когда погостить наведывалась-, то в хлеву с телятами и поросёнком, то на колхозной каторге. Заработала за многолетний стахановский труд пенсию, ещё в тот год,когда Гагарин сказал: «Поехали!». Хороша была пенсия: пять рублей новыми! За двадцать лет до полной победы коммунизма…Спасибо, дорогой Никита Сергеевич!..От всех беспаспортных колхозников СССР! А муж её –дядя Ваня,ушёл туда,на погост в Спасо-Талице, ещё раньше. Ушёл из своей деревни Улановы,что за Оричами, как обычно,прихрамывая. Он на финской,в далёких бесконечных заснеженных лесах  поморозил, ноги-то. Обмотки и ботиночки на рыбьем меху красноармейские,как оказалось, не сильно в декабрьские лютые стужи греют… Особенно,если после взрыва вражеского снаряда в студёной реке Тайполи по грудь в обжигающей воде оказался. Хорошо, что сам жив остался. Не каждому из 19 стрелковой дивизии Федюнина так в конце 39-го года пофартило…Двадцать тысяч наших славных бойцов там полегли…(А всего больше 125 тысяч наших  погибли, чтобы отодвинуть границу от Ленинграда. Вечная им память…)А продвинулись только на три километра «с целью освобождения финляндских трудящихся от эксплуатации  буржуев и зарвавшейся военщины»…По пол-стопы и оттяпали удалому вятскому парню военные хирурги на каждой ноге.Так и шкандыбал Иван Иваныч с тех пор всю свою жизнь по работам- в колхозе и дома. Да ещё пасеку небольшую держал,из шести ульев. А медок-от сладкий ,духмяный был, когда Гоша у них в Улановых гостил. Тётя Тая блинами горячими со сметаной племянничка потчевала,а хозяин,приняв с устатку мутноватого домашнего «кваску»,бывало то поминал недобрыми словами какого-то барона Карла Густава Эмиля Маннергейма, то напевал вполголоса,сидя на лавке под образами: «Принимай нас,Суоми-красавица, в ожерельи прозрачных озёр».                Было у Ивана Иваныча и Таисии Семёновны там- в двухэтажном  улановском доме - шестеро ребятишек: Гена-одногодок Гоши, Аля, Галя, Лида, Света и поскрёбыш- Нинка…Весёлая была компания для Гоши, когда встречались в Улановых или в Калиновке, особливо Галя, Света и Нинка…Ни Гены,ни Нины давненько нет уж на этой земле;лишь в памяти сердца они по-прежнему задорно смеются,веселятся на своих свадьбах вместе с Георгием. Нина всё ищет своего непутёвого жениха, уснувшего на чердаке, а Гена,как всегда,одним духом выпивает двухлитровую крынку парного молока…
…Ну да ладно, надо дальше идти. Пуста стала прежде шумная деревня старшей сестрицы Али, лишь  старики доживают. После косогора дорога вела надвое: прямо- на кладбище, где дед Семён Васильевич с Афанасией Фёдоровной и сын их Василёк в одной ограде устроены навечно и направо, в дедову деревню,откуда весь род Калинкиных пошёл. В лучшие годы в Калиновке почти сто домов было, колхоз слыл крепким- с коровниками,конюшней, тракторами, сеялками,веялками и прочей механизацией. Была школа, библиотека,каланча пожарная, магазины-у Яковлевича и на площади.Теперь всех жителей пожилых едва четыре десятка душ наберётся…Конечно, туда надо. На печальное место под старыми деревами  зайти успеется. Дорога, хоть и давно здесь не хаживал –лёгкая, знакомая, ноги сами несут меж пшеничных полей,которые снова,как в детстве,радостно колосятся. А небо выдалось ясное,чистое. Там, в выси, почти невидимые, вьются жаворонки,что-то по-птичьи заливисто напевают…Вроде как приветствуют странника. Как же хорошо здесь,на родине. Справа соседняя деревня показалась- Копылы.Странно, что её ныне даже на карте нет. Вот же она! А вот пониже и Калиновка. Поле вниз пошло,к бывшему колхозному яблоневому саду. Гоша решил зайти в деревню не с главного проулка, а с огородов, пройдя до дедова огорода. Вот и  баня стоит на прежнем месте. Дымок идёт синеватый из белой трубы. Топится баня-то! Знать, ждут хозяева прибытия гостей. Слева- Петровича огород, справа- Нюрки Лялиной…На пригорке напротив- дом Мишки Гришина,дальнего родственника,  вокруг гордо поглядывает многими окнами…А вот и дедов дом. Стоит, как и прежде своим праздничном видом радует. Крыша красно-бурая с окошком слуховым издали видна.Три окна на улицу смотрят. В палисаднике та же яблоня, а на ней яблоков румыных- видимо-невидимо…Тут же крыжовник, кусты смородины, оранжевые цветы… Странно как-то: сирень цветёт, рожь колосится и яблоки уже поспели, медовый аромат источают!...Занавесочки на окнах, как и раньше, в детстве, чистые, красочные…Кто же так всё тут обихаживает? Хозяева же давно навсегда съехали…Как и прежде, у изгороди справа- аккуратная поленница дров на зиму припасена. Из-за неё стройная берёза с любопытством выглядывает на приезжего…А вдруг это всё, ну,что прежних хозяев  уже нет, ему просто примнилось? Да, сон плохой кончится и все окажутся живы-здоровы: дед Семён, бабушка  Афоня, тёти, дяди, сёстры,братец.  И даже мама…Подошёл Гоша к ограде, осторожно глянул на боковое окно в кухне. А там- люди колготятся, видать обед готовят. «Ну точно, прознали,что я приеду…Так вот же она, мамочка моя!..И ничего она не покинула меня и своих учеников тогда, в холодном октябре 1965-го. Так же светло улыбается, как на фотографии, где она перед этими вот воротами с Галей стоит…»                …Мама. Всего сорок пять лет пробыла она на  Белом свете. Больше страдала и мучилась,чем радовалась и смеялась. С таким муженьком, конечно, не зарадуешься. Ладно,не будем о плохом. Закончила Зоя педучилище в Котельниче, потом заочно институт в Горьком. Работала в школах разных- в Чувашии, Удмуртии, на Урале, в Кирове. Переживала за учеников, за сына Гошеньку, которого муж с малолетства невзлюбил…И зарплатой нормальной  всенародное государство никогда учителей не баловало… Только в последний год в кредит себе несколько платьев купила, родненькая… Что хорошего она, миленькая, в жизни своей краткой видела? Так, по мелочи. То брат любимый Василий в гости нагрянет, сверкая новым значком Академии бронетанковых войск имени товарища Сталина, то на родину сьездит, сестрицу Таю и родителей проведает. Лишь Сонечку- голубушку,самую разлюбезную сестричку, давно не видела- очень уж далека главная кузница социализма Магнитка!..А так- уроки и «окна», педсоветы,планы,тетради стопками. А дома – стирка, глажка, варка- жарка, огород… Ах, какие она рыбники и шанежки сыночку пекла!..Компотики и какао да кисели варила! Изредка семейно в гости ходили к коллеге Екатерине с мужем-прокурором Василием Петровичем, да сообща вслух  книги читали. Гоша до сих помнит «Птичку певчую», «Американскую трагедию», «Сильных духом»…Иногда разве Зоя Семёновна с сыном в театр на премьеры выходили, ездили в цирк,выбирались  в кино. Гоша «живьём» в Свердловском цирке первого волшебника Кио-отца,клоуна Карандаша, в Кирове-  бесстрашную укротительницу Ирину Бугримову видел!..А последний фильм они с мамой вместе смотрели в  ДК на Филейке «Живые и мёртвые»…                …Смотрит в окошко Гоша и никак не поймёт: там, в доме, они все живые или…Вот и дядя Вася промелькнул. Отлегло от сердца: да нет, всё нормально. Не зря же он столько гостинцев везёт. Нажал Гоша на рукоятку, дверь в ограду тихо-тихо отворилась. Как всегда, тут слева- дедов верстак,справа, в углу- многочисленные бочки для засолки огурцов. Из хлева поросёнок Борька похрюкивает, приветствует давнего приятеля…Значит, жив Курилка! Узнал Гошу и умница Шарик. Подлаивает радостно с сеновала. Его туда всегда привязывали,когда гостей много наезжало. Голос подаёт,значит,не застрелил его дед много лет назад,когда добродушный пёс с цепи сорвался и,играючи,курей соседских гонял.Не съел бы он никого. Это же не зверь злобный,а вполне воспитанный пёс и- самый настоящий артист.Уникальные номера Шарик народу показывал:на задних лапах мог десять раз по избе пройтись,голос по-разному подавал, песни пел и как пьяный валяется уморительно показывал…Его Георгий очень любил…Впрочем,он же сейчас никакой не Георгий Львович,он по новой- восьмилетний  мальчиш… Повернул Гоша в ограде налево, дверь открыл в небольшие сенцы. Тут надо поосторожнее быть, а то ступеньки в избу крутоваты. Однова он сорвался, некрепко за ручку взявшись, да и навернулся вниз...Больно было!..Ничего,отворил нормально. Вошёл в дом.Прямо-кухонька, слева у стены его диванчик деревянный, резной. Сколько тут внучок обитал! Тут печь,над ней полати с луком и валенками. А направо,в горницу, двери надвое распахнуты. Взглянул туда: ух,ты! Стол большой праздничный, а за ним народу-у…Как и раньше…Под портретами деда и бабушки на той стороне,где большое зеркало в деревянной резной раме, за столом- тётя Тая, тётя Соня, мама, Василий Семёнович, дядя Виталий со своей неизменной гармошкой первого парня на деревне. А на ближней скамье - Нина, Аля, Иван Ярыгин, Гена брат и дядя Гена- муж тёти Сони. Все улыбаются. Гена подскочил,обнял братца, к себе сесть зовёт: «Давай сюда! Мы же с тобой,братан,вместе по полу ещё  голопузыми ползали!…А насчёт аварии ты не верь,не застревал я на переезде. И никто не погиб тогда»…                Дядя Вася- весь полковничьий парадный китель в орденах да медалях боевых- с места встал, готов тост яркий задвинуть. И мама к себе приглашает: «Гошенька! Здесь твоё место…Иди ко мне!» Вздрогнул Гоша от мыслишки странной: «А вдруг  все они…того?..Говорят, нельзя идти, если оттуда зовут…» Тут и тётя Соня,что возле мамы сидит, любимому племяннику приглашение сделала: «Иди,не бойся. Дядя Гена не против.Он уже не сердится на всех,что их семью когда-то на ярославщине раскулачили…Как раз между нами местечко для тебя давно с Зоечкой держим. Ну?» Мнётся пацан.Мысль всё свербит: «Вдруг оттуда кличут? Они ведь в одной оградке в Петелино, в вятской земельке давно лежат, сам её ставил,когда студентом был…Или всё мне приснилось: как  один-одинёшенек во всём свете без мамочки остался, как брёвна мёрзлые и неподьёмные,будучи школьником, на Урале грузил,учился,  работал, печатался, женился, выступал, как за решёткой вдруг  оказался? Проснусь- и все живы-здоровы окажутся, а я никакой не дед седой,а паренёк удалой?..»                А мама молодая весело так подмигивает: «Давай скорее,сыночек, а то муженёк Аркадий Палыч придёт и усядетсяна лучшее место . Ты ж его знаешь, проныру, Вшивика- как бабушка прозвала…»                Припомнилось тут Гоше, как баба Афоня, ловко орудуя иголкой(она всю округу обшивала!) во время срочного ремонта внуковой тужурки и впрямь называла его хитрющего отчима Вшивиком. Вкладывала она в это прозвище,очевидно, невероятную жадность Аркадия-всю жизнь на подарках экономил,даже платка носового тёщеньке не даривал…  Ещё того не знали старики,да и родная мама,какие зуботычины,макаронины,пинки и полновесные лещи он щедро «дарил» Гошеньке ежедневно. Как на всю ночь,подняв сонного с постели,  в подпол с мышами и крысами пасынка сажал в целях домостроевского воспитания… Это когда мама уезжала в институт сессию сдавать…                А мамочка,Зоя Семёновна, всё улыбается,зазывает: « Иди,не бойся. Я тут киселька вишнёвого сварила, твоего любимого. Самая  главная новость, которую почтальонка Галка Сорока ночью во время грозы принесла,- и вторая комиссия подтвердила,что ты без всяких там уклонов. А в обследовании, между прочим, кандидаты наук участвовали и даже академик психиатрии судил-рядил..!И с наркоманкой у следствия  тоже номер сомнителен…Но ты поспеши,иначе погубят они, прислужники лукавого, тебя и твою светлую душу…Иди, я хочу,чтоб ты со мной был. Мать своё дитё в обиду никогда не даст!..Понимаешь? Идёшь?»                Понял всё сынок, хоть и спал вполглаза.                «Иду, мама!». А она вроде как не слышит. Повторил погромче сынок послушный…
 - Я иду к тебе…Мама! Мы будем вместе! Мама!..                -Что? Что случилось, любимый?..                -А? Что? Почему ты кричишь? Где все?                -Да это ты кричал!..Приснилось что?                –Так я спал?!..                -Повернись на бочок…Спинку подставь!..Спокойной ночи.                -И тебе, Бусечка, солнышко лучистое!..


(Окончание романа последует)