Бывает же

Шапка на печке.

В деревне, на горе, на которой по преданиям местным было первое поселение людей в этих места больше трехсот лет назад, стоял старый дом. Дом был большой, двухэтажный, со светелкой. Рублен был из толстых бревен и обшит тесом. Принадлежал дом леснику. Иван Алексеевич был потомственным лесником. Все его предки были лесниками при разных хозяевах еще со стародавних времен, и при царях, и при частном лесопользовании, и при концессии, и при Советах. В то время лесники контролировали и вырубку леса и лесовосстановление и прав у них было достаточно, чтобы испортить жизнь любому лесорубу, любого ранга. Надо сказать, что жили они в хорошем достатке. Ивана Алексеевича я запомнил уже глубоким стариком, как и супругу его Анну Алексеевну, в девичестве Цветову, дочь крупного местного лесопромышленника. В деревне они пользовались авторитетом, поэтому волна раскулачивания и репрессий их не затронула. Вскоре оба тихо ушли в мир иной, а дети еще при их жизни разъехались в разные стороны. Дом некоторое время стоял с заколоченными окнами, а потом его решили разобрать и куда-то перевезти. Разбирали его долго и неспешно деревенские мужики, вчетвером. Мы местные мальчишки любили устраивать в доме свои игры в войнушку в разных вариантах. Бегали с деревянными винтовками и автоматами, штурмуя лестницы и переходы, рубились на деревянных мечах и саблях, иногда до крови или как в тот раз, играли в разведчиков, вооруженных только ножами и пистолетами, конечно, деревянными. Я бежал по второму этажу по полуразобранным комнатам. В середине дома в одной из комнат пол был уже снят, а основание, почему-то, было засыпано песком и я, перепрыгивая бревно, споткнулся и упал на этот песок, успев подставить руки. При падении руки ушли в песок, и я почувствовал пальцами какие-то плитки. Каково же было мое удивление, когда, вытащив несколько этих плиток, я увидел, что это пачки денег. Деньги были старинные и их было много.
-Эй ребята! все сюда, я деньги нашел, громко позвал я остальных разведчиков и через минуту здесь были уже все. Дружно начали раскапывать песок и распихивать пачки денег по карманам и за пазуху.
-Надо мешок найти или тряпку какую, а то все в карманы не влезет предложил Витек, он был самый рассудительный из нас.
В соседней комнате большая половина стены была разобрана и там была печка с лежанкой. На печке лежала старая зимняя шапка грязно рыжего цвета. Мы ее не трогали, но на вид она была довольно большая. Туда много денег поместится. О чем я и сказал мальчишкам. Мы с Витьком одновременно распрямились и повернулись в сторону печки. Визг, который мы оба издали настолько перепугал остальных трех наших друзей, что они пулей рванули с низкого старта в сторону лестниц, которые были снаружи установлены мужиками для разборки дома. Как мы оказались на улице и на противоположной стороне не запомнил никто, но сделали мы это стремительно.
-Вы че заорали то, как ненормальные и нас перепугали, че там было то- спросил Санька.
-Рука там была- сказал я – в дырку со светелки высунулась и шапку схватила.
-Ага, рыжая рука и длинная – подтвердил Витек.
-Ну и чо было орать - опять спросил Санька.
-Так нет в доме никого и на светелке я был и никого там не видел, сказал я как бы оправдываясь.
-Пойдем посмотрим, кто там нас пугает, да и деньги остальные заберем, там еще много осталось – предложил Санька. Мы все молча повернулись в сторону дома и в этот момент что-то темное и большое быстро промелькнуло вдоль проемов окон всего второго этажа. Тень хорошо просматривалась на фоне розового света заката, и это явно был не человек. Тут же нас как ветром сдуло и несло до самого клуба в центре деревни, где в это время крутили кино.
-Слушайте парни, а может деньги обратно отнесем, вдруг это их сторожит да потом к нам за ними придет – предложил Розик.  Розик сильно верил во всякие чудеса, ну а мы тоже верили, но не очень, сомневались немного.
— Вот когда придет, тогда и отдадим предложил Санька. – только чур про это никому не рассказывать, а то нам же хуже будет.
На следующий день, когда в доме уже работали мужики, мы пришли посмотреть на остатки нашей находки. Но денег больше в той комнате не было и старой шапки на печке тоже не было.
 Уже в интернате, в сентябре, мы поделились деньгами со своими школьными друзьями и играли на них в карты, лихо ставя на кон сто миллионов одной бумажкой, что по нашему курсу равнялась сотне с Катенькой. Но вскоре были застигнуты за игрой директором школы, который со словами:
 -Да вы тут всех купите и продадите - экспроприировал весь наш «золотой запас» и карты тоже, а мы получили метровой линейкой по головам и три дня кололи и складывали дрова для столовой. Про руку и шапку тоже рассказали в интернате как-то хмурым осенним вечером, и пусть даже нам не все поверили, но обсуждали долго, пока все не уснули.

2018.