С нами Богородица в строю

     У икон Пречистой Богородицы много разных названий. Есть очень нежные: Неувядаемая роза, Ласковая мать, Нечаянная радость. Благоуханный цвет.  Есть прагматичные: Отчаянных единая надежда, Умягчение Злых Сердец,  Утоли моя печали, В скорбях и печалях утешение. 

    Есть величественные: Упование Всех Концов Земли, Гора нерукосечимая, Неопалимая купина, Нерушимая стена, Державная.

   О Державной следует сказать особо. Это не рядовая икона. Её образ резко отличается от всех других образов Матери Божьей: печальных, нежных, ласковых.  Державная – это могущественная царица при короне со скипетром и державой в руках.

     И если во имя особо почитаемых на Руси икон,  таких как Казанская Божья Матерь, Смоленская Божья Матерь и других,  возведено много церквей, то относительно   Державной этого не скажешь.

      И вот свершилось! На проспекте Культуры, на зелёном пустыре перед громадным больничным комплексом, между автозаправкой и подозрительным ночным заведением «Рандеву», которое держали кавказцы, появился храм Державной иконы Божьей матери. 

     Барсукову церковь очень нравилась. Это была не кондовая храмина с колокольней и куполами,  а очень свежая и светлая архитектурная композиция, которая особенно дивно смотрелась на фоне мрачной краснокирпичной громады больничного комплекса.

     Барсукова всё время тянуло зайти в храм, полюбоваться его интерьером,  поглазеть на иконы, и в одно из воскресений он такое своё стремление осуществил. Барсуков вошел в храм, когда литургия уже закончилась и народ заметно схлынул. Народ схлынул, но слева от алтаря кучковалось с десяток стариков, которые держали в руках зажжённые свечи.  Перед ними махал кадилом поп и что-то провозглашал. Ему помогал ещё один служитель культа.

     Барсукова заинтересовала эта сценка и он полюбопытствовал у свечницы, отиравшейся возле кануна: «Что это за старцы?»  Ответ женщины ошарашил Барсукова. Оказалось, что эти пожилые люди – бывшие власовцы, предатели Родины. Они поминают своих погибших сослуживцев. Барсуков-то считал. что все эти власовцы давно передохли. А вот смотри-ка,  живы, да ещё и панихиды заказывают на помин своих «злодейски убиенных» командиров.

      Барсуков вышел из храма в большом раздумье. Эти власовцы со свечками встревожили его: «До чего дожили. Уже и власовцы голову поднимают!»

    У церковной ограды сидела на земле таджичка с двумя детишками. Просила милостыню. Барсуков подавать не стал: «Эти азиаты насильно изгнали русских из своих республик. А теперь к русским же и припёрлись за помощью.»  Короче, посещение храма вместо успокоения внесло в душу Барсукова некоторое смущение, которое он попытался развеять, вступив в беседу со своим приятелем Гришей Белогоровым, которого встретил  возле «собачьих будок» на Луначарского.

   В ответ не взволнованную тираду Барскова о преступниках-власовцах, стаявших поминальную службу в церкви,  Гриша спокойно спросил:

     -- А какое, такое преступление совершили рядовые власовцы?

          Барсуков удивился:

    -- Как какое? Изменили присяге? Предали Родину!

    -- Став пленными,  то есть перестав быть красноармейцами, они освобождались от какой-либо присяги.

     -- Ну это ещё вопрос.

     -- Не вопрос, а факт. А, что касается преданной Родины, так это Родина их предала.

    -- Что-то ты сегодня, Григорий Маркович, настроен антисоветски.

     -- Не антисоветски, а антигенеральски. Ну сам посуди: сталинские стратеги умудрились за первые шесть месяцев войны сдать немцам более трёх миллионов своих бойцов.

     -- Так окружения же.

     -- Вот я и говорю. Немецкие генералы действовали схематично. На флангах нашего фронта создавался пятикратный перевес в живой силе и технике.  Фронт  естественно прорывался. В прорывы вводились танки, которые встречались в тылу нашего фронта  Вот тебе и котёл!

    А если из окружения не удавалось  вырваться   (а нашим не удавалось),  то и всё. Кончаются патроны и снаряды.  Приходится сдаваться.

     Например, Фёдор фон Бок этим стандартным приёмом  разгромил мощный Западный фронт.  Там в окружение попали три армии.  А  затеи окружил Брянский и вновь созданный Западный и Резервный фронты. В двух котлах оказались пять наших армий. Уничтожив их, он  подошёл к Москве.

     Ну и в чём виноваты рядовые бойцы, что они могли сделать, если наши неумелые генералы, своей нераспорядительностью обрекали их на плен?

    -- Гриша, мы не знаем всех обстоятельств. Может быть у командующих других вариантов не было.

     -- Были!   Ф. фон Бок и Москву готовился окружить таким же проверенным способом,  накапливая силы на флангах, но здесь он нарвался на Жукова.

     -- А, что Жуков сделал?

      -- А ты, что не знаешь?

     -- Да знаю в общих чертах, но хочу тебя послушать. Ты ж у нас специалист по ВОВ.

     -- Жуков создал на флангах пять  линий обороны. Дополнительно поставил там в оборону несколько дивизий  Сконцентрировал на флангах  почти всю противотанковую артиллерию. Собрал все танки.

     Начав наступление на флангах,  немцы не смогли преодолеть наши оборонительные порядки и перешли к обороне. Ну, а дальше неожиданный,  мощный  жуковский удар, и знаменитый разгром немцев под Москвой.

     Барсуков немного подумал, а затем согласился:

     -- Ладно, здесь вроде бы всё ясно. А в чём же Родина виноват? Ты сказал, что Родина предала своих сынов, попавших в плен.

     -- Ну предала, не предала, но во всяком случае осталась безучастной к их  судьбе.   По сравнению с европейскими пленными, находившимися под защитой положений Женевского соглашения о военнопленных, наши  пленные такой защиты не имели, поскольку СССР не подписывал Женевские соглашения. Более того, когда Международный Красный  крест неоднократно предлагал нашему правительству сотрудничество в деле облегчения судьбы советских пленных. Молотов неизменно ставил резолюцию: «Не отвечать».

      Положение наших пленных было ужасным.  Холодные бараки, отсутствие медицинской помощи, изнурительный пруд, 320 граммов хлеба в день и баланда из брюквы, побои, издевательства и убийства. В немецком плену погибли две трети советских военнопленных, более трёх миллионов человек.


       Справка:
       В советском плену погибло всего лишь 10% от общего числа немецких пленных. И это при том, что смертность среди немцев, пленённых в Сталинграде была  страшной. Изголодавшие, больные, обмороженные, они, несмотря на все усилия медиков, мерли как мухи.  Выжил только один из десяти.


        Белогоров продолжал:

       --  И вот. когда перед этими несчастными открылась возможность покинуть страшный ад, многие воспользовались ею  и записывались  к Власову в РОА. И их понять можно. Они считали, что страшнее  немецкого концлагеря ничего быть не может. Ошибались, конечно. Буквально через год все они загремели в ГУЛАГ на 5-8 лет, а несколько тысяч из них были расстреляны. Ну и повешены. Руководители.

      -- Наверное за дело наказали?

     -- Да и как сказать.  Большинство шло во власовцы с надеждой при первом же контакте с РККА перейти на нашу сторону.  Это чувствовали немцы и не использовали РОА в военных операциях. Известен лишь один случай краткого неудачного боеконтакта власовцев с Красной Армией на Одере.

     -- Григорий Маркович, ты как бы оправдываешь власовцев?

     -- Я не оправдываю, а просто жалею их. Они ничего плохого ни для России, ни для русского народа, не в пример латышским, эстонским, украинским эсэсовцам,   не сделали. Но зато испили горькую чашу поражения, ужас плена, кошмары зоны и общее презрение.

     -- Так ты, наверное, не возражаешь против намерения пражских властей установить памятник власовцам в Праге?

     -- Не возражаю. Это дело пражан. Им виднее. Ведь не вмешайся !-я дивизия РОА  (по просьбе восставших пражан), в бои с немцами, Пражское восстание было бы потоплено а крови.

     Когда наши танки подошли к Праге, город был уже в руках восставших. Немецкий гарнизон капитулировал.

      -- Послушаешь тебя и начнёшь сомневаться в правильности официальной позиции по отношению к власовцам.

     -- Алексей, в этом деле много перехлёстов как с одной, так и с другой стороны. От незнания вопроса. Например, «патриоты» называют российский триколор власовской тряпкой, хотя это ни какая не тряпка, а государственный флаг России, утверждённый императором Александром Третьим.  И к власовцам он не имеет никакого отношения.  Официально знамя РОА – косой синий крест на белом полотнище. Были два случая самовольного использования власовцами триколора, но это незаконные эпизоды. Или «демократы»: «Власовцы—это герои, борцы с большевиками!»  Ну какие они борцы. Они не воевали.  Они просто спасали свои жизни.

     -- Спасибо, Гриша. Просветил.   Пойдём я тебя пивком угощу.


     Справка:
       В отличии от многих икон Богородицы, например, иконы Владимирской Божьей Матери,  имеющих многовековой возраст, икона Державная самая молодая в богородичном иконостасе.  Её обрели 2 марта 1918 года в день отречения императора Николая Второго от престола. Многие считают, что это знамение, что Богородица взяла под свою руку осиротевшую Россию, что благодаря Державной русские люли победили разруху, выстояли в войне и не передохли в «святые девяностые».