Ялис и Безвременье, часть 1

Часть нулевая

Глава первая

1
Вечная «Жертва»

Агнес была ребёнком последним и не желанным. Мать родила её, когда уже слегка перевалило за сорок. А отец, ветеран войны, умер после этого через год. Так вот, Агнес росла, его не зная... Кроме неё, у матери было ещё двое старших сыновей, и дочка.
Мальчишки росли лоботрясами. Для воспитания нужен был человек с твёрдой рукой, с мозгами, дети нуждались во внимании, но немолодая, побитая жизнью мать второй раз замуж так и не вышла. Целыми днями она пропадала на работе, чтобы прокормить семью и худо-бедно одеться. А тут ещё сыновья хлопот добавляли: рано пристрастились к алкоголю, старший так и вовсе начал курить «безвредные» травы… Нередко случались драки, приводы в полицию. Мать не справлялась, что делать – ума приложить не могла!
Сама она выросла в деревне, в многодетной семье. Образования имела четыре класса, потом началась война, не до учёбы было, тут как бы выжить. Один Бог знает, через что пришлось пройти.
Когда родилась Агнес, дурное предчувствие охватило женщину: с этим ребёнком просто не будет. И чем старше становилась девочка, тем больше оно подтверждалось. Доброта, послушание, мягкость – это не про Агнес. С малых лет девочка прочно усвоила одно: чем громче кричишь – тем быстрее тебе уступают! Росла она упрямой, завистливой и конфликтной. Обидеть её было очень легко. Стать злейшим врагом – ещё проще… И первым таким врагом сделалась мать. Агнес ненавидела её за то, что росла без отца, (можно же было ради детей найти другого папу?), за бедность, в которой приходилось жить, донашивая вещи за старшей сестрой, (вот был бы отец – не ходила бы в обносках!), за нехватку внимания, за привычку обрезать ей волосы, (а старшую не стригла в детстве, с косами ходила! Надо мной же смеялись все из-за причёски), за... Перечислять причины обид и злости Агнес можно без конца. Любое слово имело шанс каким то образом задеть и травмировать её нежную психику. Любое событие могло привести к ужасной истерике, скандалу и побегу из дома. Агнес была неуправляемой, как и старшие братья. Лишь сестра её хоть как-то радовала мать: девочка была спокойной, послушной и ласковой. Не удивительно, что её компании родительница радовалась больше.
Если по уму, то стоило, конечно, не игнорировать неуравновешенность младшей дочери, отвести её к врачу, пока ситуация не стала запущенной... Но никто ей этого не подсказал. Сама же просто не додумалась.
И вот однажды, во время очередной ссоры с сестрой, в которой Агнес видела вечную соперницу за любовь матери, девочка-подросток схватила со стола некстати подвернувшиеся ножницы, и запульнула ими в обидчицу! Во время своих истерик Агнес всегда так делала: хватала любые попавшиеся вещи, и без раздумий отправляла их в полёт. Но на этот раз объект не только достиг цели. Сестра закричала и тут же смолкла, в шоке уставившись на рану, из которой хлестала кровь: Агнес повредила ей вену.
Что было дальше – история умалчивает... Но даже после этого глуповатая родительница Агнес не предприняла никаких мер. А девочка продолжала расти... Взрослеть с убеждением, что поступила правильно, что подобные поступки оправданы и допустимы, если тебя «довели»…
В восемнадцать Агнес расцвела. Бог наделил девушку внешней привлекательностью, и уже с юных лет она осознала, какой ценный подарок ей достался, с какой выгодой его можно использовать. Она наконец-то отрастила длинные волосы, и, прихорашиваясь перед зеркалом, могла любоваться собой часами. Теперь внимания хватало: со стороны парней и молодых мужчин его было достаточно. Агнес ликовала! В придачу, даровал ей Бог актерский талант, который в сочетании с внешностью превратил в искусную обольстительницу, игравшую сердцами простаков, как было угодно. Но никто не нравился красавице: требования её были слишком завышены. Так, гуляла Агнес в девушках почти до тридцати, до тех пор, пока не решила, что охота ей, наконец, примерить белое платье. И жених был выбран: молодой, красивый парень, на четыре года младше неё.
Она у него была первая. Парень влюбился. Им было о чём поговорить, нашлись общие интересы... Агнес не выглядела на свой возраст. По внешности, ей можно было дать лет двадцать с небольшим, а поведение девушки вообще напоминало подростковое. Только Виталий не догадывался, что за наигранной наивностью кроется холодный и расчётливый ум. Сердце же её не знало любви большей, чем любовь к себе. Остальных Агнес воспринимала, как хороших или плохих в зависимости от их к ней отношения.
«Хорошие» – те, кто был ей полезен и угождал. Их она «любила». «Плохие» – те, кто её «обижал». Люди, по какой либо причине переставшие угождать. Их она ненавидела.
Агнес надела белое свадебное платье, воображая, что впереди её ждёт такая же беспечная жизнь, как раньше. Плюс – навсегда уйдёт от ненавистной матери. Плюс – сможет всем хвалиться кольцом на пальце. О том, что обязанности жены – это серьёзно, она не догадывалась. Въехав в новый дом, воображала, что въезжает в рай с её личными слугами, роль которых предстоит выполнять мужу, его отцу и матери. В двадцать девять лет красавица жена даже не умела готовить!..
Родители Виталия от невестки в восторг не пришли. Но дальше их ждал еще больший шок. Лёд тронулся, когда родился ребёнок: после этого события, со здоровьем Агнес стало худо. И речь шла не о физическом, хотя девушка умело ссылалась именно на него, маскируя свои настоящие проблемы.
Когда ей делалось дурно, она нуждалась в покое. Чтоб его добиться, Агнес жаловалась на недомогание, (боль в спине, голове, сердце, почках, третьей ноге, третьем глазу...) и спешно ныряла под одеяло, цепляя на милое лицо выражение «Помираю. Люблю. Не плачьте».
Вначале ей верили. Беспокоились. Ухаживали. Боли в спине? Надо к врачу. Везли на машине. Платили из своего кармана. А у платных врачей, как известно, здоровых пациентов не бывает... Вот и у Агнес отыскали желанную хворь, прописали платный массаж. И был массаж. И была забота... Но жалобы и хвори прекрасной страдалицы лишь возрастали. И когда это продолжалось долгое время, мать Виталия, женщина не глупая, стала догадываться, в чём загвоздка. Замечали странности невестки так же и близкие друзья семьи: «Что за фарфоровая кукла живёт у вас дома? Всё только кушает, спит, да стонет. Она хоть ребёнком занимается?»
Ребёнок... В первый же месяц после родов Агнес сделала поразительное открытие: маленькие дети требуют заботы. В восторг от этого девица не пришла. А такой ли удачной была идея рожать?.. Но сделанного не воротишь, и получила она в комплекте с дочерью бессонные ночи, хлопоты, детский плач и многое другое, к чему была не готова. Свекровь же начала потихоньку проявлять строгость. И требовала, чтоб невестка, раз уж ничего не делает по дому, посвящала себя ребёнку. Не выспалась? Ничего, терпи. Взрослая, молодая, а мамой быть – это не котёнка завести. И удалось ей однажды-таки заставить прекрасную мученицу выйти из дома с ребёнком на прогулку. Тут-то и появилась в прежде гладких отношениях первая трещина... Агнес не позволит кому-либо указывать ей, что делать! Она же болеет, она героиня, она ребёнка родила, ночь не спала, это ж каким чудовищем надо быть, чтоб гнать её на улицу не выспавшуюся и утомлённую?!?
Всё это и было высказано свекрови в лицо. И силы-то на крик нашлись. И пламень в глазах вспыхнул. Следом по щекам потекли слёзы. Слёзы – оружие безотказное, она усвоила это ещё с детства! Истерикой можно добиться и уступок, и заботы, и подарков. Главное – умело преподать. Ну и от зрителя итог зависит не мало. Так она и проверяла обычно людей на «хорошесть» и «плохость», на «добрость» и «чёрствость», на полезных для неё, и наоборот, не пригодных к эксплуатации. Только свекровь её изучить к тому времени уже успела, и уступать не стала. Ещё и воспитанием занялась: разъяснила, что Агнес обязана следить за собой. Отрастила длинные волосы – ухаживай за ними, причёсывайся! И одежду приличную надевай, когда во двор выходишь! Люди вокруг, смотрят, всё видят. Не хочется снова ловить косые взгляды и выслушивать от знакомых неприятные вопросы. Агнес же, как вставала утром с постели нечёсаная, так и ходила весь день. Вот и сейчас хотела выскочить на люди с такой «причёской». При этом в тапочках на босу ногу и домашнем халате.
На окраине, где она жила раньше, половина населения домохозяек так и разгуливало! Но теперь она жила в центре. А свекор её – владелец малого бизнеса, не пристало в их семье такого поведения!
Муж попытался объяснить своей благоверной, что мать и отец в чём-то правы. Но достучаться до спящего разума жены, к его удивлению, оказалось не просто. Подумать только: за милой внешностью скрывалось столько агрессии! И входить в положение других, искать им оправдания, прощать, уступать, терпеть, Агнес была не готова. Как они смеют критиковать её?! А муж?.. Хорош любимый, нечего сказать. Она должна быть Королевой для него! Единственной!.. Его долг – заслонить её от врагов, и мужественно биться до последнего вздоха, пусть бы даже с собственными родителями!!!
Именно так виделась Агнес настоящая Любовь мужчины к женщине. Он должен пожертвовать ради неё ВСЕМ, превратиться в её тень, лишиться права голоса и личного мнения. Только ОНА права! Только ЗА НЕЁ следует заступаться! И если она так говорит, значит, так и есть.
Но Виталий не был готов к подобной роли. А особенно его отталкивала страсть любимой к общению на повышенных тонах. Сесть и спокойно всё обсудить – вот, как нужно решать проблемы! И мать, и отец Виталия даже в самых сложных, стрессовых ситуациях, старались избегать криков. В семье привыкли общаться спокойно, относиться друг к другу с уважением, не перебивать, если кто-то хочет высказать свою точку зрения! С Агнес же такого не получалось, сколько ни пытались. Она просто на дух не переносила умных речей, и, поскольку сама на них была не способна, то считала, что лучший способ выиграть спор – это доказать собственное превосходство путём оскорблений или упрёков собеседника. Язык у неё к тому же был острый, и ядовитые, а местами откровенно жестокие, провоцирующие слова слетали с него быстрее, чем успевали быть обдуманными.
Однажды у Виталия после подобного «общения» случился нервный срыв. Лишь благодаря своевременному вмешательству родственников парню удалось сохранить остатки равновесия и оправиться от потрясения! Как он ни старался закрывать глаза на минусы жены, их, увы, с каждым днём обнаруживалось всё больше по мере того, как Агнес снимала свою маску белой овечки, в которую он когда-то влюбился. После очередной крупной ссоры, Виталий осознал: жить с такой женщиной – катастрофа! Увы, но даже ради ребёнка он не был готов принести себя в жертву токсичным, опасным для здоровья отношениям…
Так, молодая семья распалась спустя год после свадьбы. Агнес собрала свои вещи, и покинула богатый дом несостоявшихся родственников. Раз и навсегда избрав для себя роль Жертвы, она не смогла увидеть в произошедшем часть своей вины! Так же, как и простить Виталия. По причине скудоумия и нехватки мудрости, она позволила своему сердцу очерстветь и покрыться коркой льда. Лишь мысли о мести согревали мятежную душу Агнес! И, унося с собой годовалую дочь, она твёрдо решила воспитывать девочку так, чтоб у той НИКОГДА не родилось желания не только общаться, но даже просто познакомиться со своими родственниками…

Глава вторая
Сумрак и тени

Мама может сказать: «собери игрушки», или «я люблю тебя, доченька», или «доча, посмотри, какой сегодня солнечный день!» И это – хорошо. Но ещё мама может рассказать что-то длинное. Например, о том, как она любила в детстве косы, но бабушка всегда её стригла, и... Дальше мать изливала на ребёнка поток жалоб на своё не счастливое детство. Мама любила ей жаловаться, и делала это очень часто. Из таких повествований для маленькой Ялис становилось очевидным одно: бедная мама. Плохая бабушка.
Ялис, конечно, не понимала, что взрослой матери вовсе не обязательно рассказывать подобное ребёнку-дошкольнику. Ведь мама, в её понятии, была идеальной: ангелом, воплощением совершенства! И внимательно слушала, пока женщина лежала на кровати, и, глядя в потолок, заходилась в рыданиях. «Она не любила меня!!! Она сказала, что хотела сделать аборт!!! А сестру мою, твою тётку, любила. Ну, она же всегда подхалимкой была! Ласковая, вилась вокруг неё... Тварь!!! Запомни, солнышко: мама тебя любит. Ты – желанный ребёнок! Вот отец твой нас бросил, да. А я не брошу! Ну-ка, иди ко мне. Моё солнышко.... Утри маме слёзы! Ласково утри мамочке своей родной, нежно. Видишь, плачет мама? Пожалеть надо!»
Каждый раз, когда на мать находили подобные эмоции, Ялис делалось тревожно и грустно. Бабушка плохая, обижала маму. Отец плохой, «бросил». А ещё Ялис боялась. Она знала, что если ослушается мать и не вытрет ей слёзы, родительница рассердится. Тогда Ялис мгновенно из «солнышка» превратится в «отродье, которое всё в отца», в «твари кусок, чёрствой твари, надо было бросить тебя с ними, мечтала бы тогда о матери».
Жестокость этих слов девочка ещё не понимала, она боялась эмоций, криков матери, и её страшных гримас. Когда на женщину находил приступ гнева, она забывала, что перед ней ребёнок. Агнес видела монстра, неблагодарного отпрыска бывшего мужа, человека, которого ненавидела всем сердцем! И ей хотелось отомстить. Выместить всю свою боль на этом существе…
Ялис покорно утирала ладошкой зареванное лицо своей неуравновешенной родительницы, выслушивая одобрительные хрюканье последней, но испытывала не жалость, как надеялась Агнес, а тяжесть и печаль. И противно было. Слезы матери – холодные и мокрые, а ладошки после них становятся липкими. А почему её, Ялис, никто не жалеет?.. Ей ведь так страшно сейчас. Так неприятно, когда что-то заставляют делать под угрозой физического наказания! Рука у родительницы была тяжёлой. Наказывая Ялис, она упорно старалась внушить девочке чувство вины, но кроме страха и обиды, Ялис ничего не испытывала. Впрочем, никого это не интересовало… И Агнес даже не подозревала, что её «воспитание» далеко не так идеально, как казалось ей самой.
- Доченька, я так люблю тебя! Маленькая моя... Жалко маму, да? Вот такое у меня было детство. Не как у тебя. Знаешь, как издевались надо мной? Мать меня шлангом била! А когда я плакала, брат хохотал и говорил: «Реви-реви, меньше ссать будешь!» Во-о-от... И замуж вышла неудачно... Съехала от них, думала: ну вот оно, счастье, наконец-то выбралась из этого ада, а потом и там меня гнобить начали! Бабка твоя по отцу!.. А отец её слушал. Знаешь, как он меня обзывал?.. Я все эти оскорбления в тетрадь записывала. Всё-всё записывала, что он вытворял! Эту тетрадь я дам тебе прочесть, когда тебе исполнится четырнадцать. Ты должна знать, какие они твари! Если будет суд, и тебе предложат выбрать, со мной остаться, или к отцу пойти, ты прочтёшь и сделаешь правильный выбор!
Своё далёкое четырнадцатилетие и день, когда будет «суд», Ялис представляла смутно. Отца в её жизни никогда не было, неужели же он когда-то может захотеть разлучить их с мамой? Это казалось сомнительным. Но в сказках же тоже случаются всякие невероятные вещи, правда?.. А значит, мама права. И когда наступит этот день, Ялис обязательно откажет отцу! Она же не глупая, чтобы променять маму на человека, о котором никогда не слышала ничего хорошего!
Впрочем, страхи Агнес потерять ребёнка были преувеличены. Ни Виталий, ни его родители совершенно не интересовались маленькой Ялис. Казалось, ребёнок умер для них в тот же день, когда Агнес съехала с дочкой! Никто не боролся за право общения с девочкой… Никто не скучал по ней. Здесь бы Агнес и успокоиться, но логическое мышление никогда не было сильной стороной этой женщины. И навязчивые страхи преследовали её ещё долгое время.

Глава третья
Рассвет

Взрослея, Ялис полюбила петь и слушать музыку. Песни не похожи на простую человеческую речь. В отличие от Агнес, музыка не требовала, чтоб её слушали. Песню можно включить, когда захочешь. И выключить, если она не нравится. А ещё слова в ней рифмовались. Ялис пока не знала, что такое «рифма», но это не мешало ей получать удовольствие от нового открытия.
Под музыку хотелось двигаться. Агнес сказала, что это называется «танцевать». Когда Ялис «танцевала», её душа порхала, как бабочка, и необычное чувство наполняло сердце. Ялис казалось, что её несёт волна! Гибкая и живая, наполненная красками чувств…
Как и простая речь, тексты песен несли в себе информацию. Ялис позже узнала, что это называется «сюжет». Из первых самыми любимыми стали две: о девушке Лизе, и собаке по кличке Люси. Ялис несказанно радовалась, когда Агнес включала их. И чем чаще слушала, тем больше ей хотелось узнать подробностей о тех, о ком пелось. Куда же «исчезла», «улетела» таинственная девушка Лиза?.. И что было дальше с Люси, её щенками? Но у песен не было продолжения. И интрига, которую они оставляли, провоцировала фантазировать самой. Ялис ещё не знала, что такое «фантазия»… Как и того, что занималась этим практически всё своё время.
Времени этого было много. Ялис не сомневалась, что Агнес её любит, но о том, что мать из неё не идеальная, даже представить не могла, так как сама Агнес постоянно рассказывала ей обратное, не забывая приводить в пример других «плохих» родственников. Чаще всего – отца и бабушку. Реже – тётку. «А вот МАМА тебя любит!!!» При этом, однако, заниматься дочерью «мама» не любила. Агнес не являлась зрелой личностью, и когда родилась дочь, она восприняла это так, словно у неё наконец-то появилась подружка, с которой можно разделить все свои секреты, не боясь предательства. Она мечтала вылепить из ребёнка то идеальное существо, которого ей не хватало.
Дочерью можно хвалиться и больше не чувствовать одиночества. На дочь, по её мнению, можно изливать все свои жалобы. Дочь должна жить для НЕЁ! Это же ЕЁ ребёнок! И она должна быть только такой, какой угодно Агнес…
Агнес любила видеть на лице ребёнка улыбку. Но ненавидела, когда Ялис требовалось что-то большее, чем она могла, или хотела дать. Ялис постоянно бродила во дворе одна, мечтая погулять с мамой, сходить с нею в соседний двор, где были качели, качаться на которых самостоятельно девочка ещё не умела. Но Агнес это не представлялось интересным. Хотя времени и сил было предостаточно: женщина жила на деньги, которые зарабатывала не сама.
Говорят, что дуракам везёт. И мужчина, которого Агнес встретила после развода с мужем, являлся настоящим воплощением мечты. Красивый, работящий, не пьющий, не боящийся чужих детей и притом – по уши влюблённый. Будучи младше Агнес на шесть лет, он обладал той наивностью, которой каждая плутовка вроде неё воспользуется без колебаний, что Агнес и сделала.
Родители Романа были деревенскими, сам он тоже вырос парнем простым. Воспитан был хорошо: отзывчивый, добрый… Правда, глупый. Не было в нём мудрости разглядеть под шкурой овечки острых клыков. Каждому слову, каждому всхлипу возлюбленной он верил, как фанатики –Библии! И стоило Агнес разрыдаться, что мать Романа к ней слишком требовательна, что ей не комфортно жить в одном доме с его родителями, находчивый парень бросился искать отдельное жильё.
Так, сбылась наконец-то давняя мечта Агнес: она обрела своё личное королевство из двух комнат, где иной хозяйки, кроме неё, больше не было. Там-то она и поселилась с маленькой дочкой.
Все её дни были свободны! Жили в благоустроенной квартире, хозяйства Агнес никакого не держала, подработками не занималась!.. А если возлюбленный задавал вопросы, мгновенно находились старые ответы: «Болею… Слабость… Ребёнка не с кем оставить, потому что мать – чудовище, а других родственников нет нормальных…»
- Ма-ам, сходим на качели? - робко просила Ялис, улучшая минутку, когда Агнес отрывалась от телевизора или очередной компьютерной игры.
- Что?
- Пойдём на качели? Ма-ам, ну пожалуйста!
Лицо Агнес мгновенно делалось кислым. Тепло в глазах уступало место раздражению и скуке. Везло, если она находилась в хорошем настроении. Впрочем, испортиться оно могло мгновенно.
- Не сейчас.
- Позже.
- Иди, займись пока чем-нибудь другим.
- Чем тебе так нравятся эти качели? Иди, на паутинке полазай, в песочнице поиграй.
И Ялис уныло убиралась прочь, ощущая то, чего осмыслить ещё не могла. Она не капризничала, не ныла, не продолжала канючить. Агнес не из тех матерей, кого можно пронять подобным образом. Единственное, что произойдёт в случае капризов – это наказание. Однажды мать не только побила и поставила её в угол. В приступе злости родительница схватила ночной горшок, и облила девочку мочой. Вылила всё без остатка... Рубашка промокла насквозь. Моча была холодной, липкой и вонючей... А горшок, когда Агнес с силой швырнула его обратно на пол, треснул.
Да, Агнес и правда имела проблемы со здоровьем.
Но связаны они были со вспышками неконтролируемой агрессии, с депрессивностью и истерическими состояниями, а не тем, на что женщина ссылалась простакам вроде её возлюбленного…
Ялис часто оставалась предоставленной сама себе. Братьев или сестёр у неё не было, жили вдвоём с матерью, в гости никто не приходил. Пока Агнес предавалась праздным удовольствиям, расстреливая монстров по другую сторону монитора, девочка часами играла со старыми, доставшимися от тётки, куклами, рисовала, лепила из пластелина и сооружала из конструктора щенят, которые родились у собаки Люси в её любимой песне.
Чем занимается дочь, Агнес не интересовалась. Главное, чтоб не мешала и не требовала внимания. Питались они плохо. Одежду носили ту, которая доставалась от кого-то. Новые игрушки и сладости девочка видела только по праздникам. Вместо штор на окнах висели какие-то вылинявшие тряпки, а недокрашенный деревянный пол в лучшем случае «украшали» дорожки из серой кошмы.
Иногда Ялис упрашивала мать отрезать от этих «ковров» немного ткани, чтобы сшить новую куклу. Шила их девочка сама: неаккуратно, грубо, по собственному воображению. Каждая из таких «игрушек» становилась новым другом! А процесс создания, хоть и бывал иногда утомительным, в основном приносил массу удовольствия.
Когда Агнес чувствовала себя лучше, чем обычно, (эти времена она называла «светлой полосой жизни»), мир для неё наполнялся теплом и красками. К счастью, дистанцирование от матери, болезненные воспоминания о которой провоцировали нервные срывы, и от матери Романа, которой ленивая невестка с чужим ребёнком пришлась не по душе, пошло на пользу. Избавившись от раздражителей, Агнес достигла некоторой внутренней гармонии. И, находясь в этом состоянии, женщина вновь научилась радоваться. Больше всего она любила заключать маленькую дочь в объятья и осыпать её пухлые щёчки, носик, уши и лоб восторженными поцелуями. Случиться это могло в самый неожиданный момент, и в своё оправдание мать говорила, что это «прилив нежности». Во время «прилива нежности» Ялис превращалась в «солнышко», «сокровище», «любимого малыша»! И не было в такие минуты никого счастливее, чем Ялис…
Шло время, и Агнес всё-таки поняла, что жизнь ребёнка должна быть чуточку радостней, чем она есть у её дочери. Девочка мечтала о собственном кукольном домике, но стоил он, увы, не дёшево, и тогда Агнес пришла идея смастерить игрушку своими руками: из картона, клея и цветной бумаги. Ялис несказанно обрадовалась такому решению! В тот же день, вдвоём с матерью, они приступили к работе! Впрочем, Ялис, по большей части, лишь смотрела. И вот, за несколько часов, на её глазах свершилось чудо, оставшееся в памяти на всю жизнь. Результат стараний Агнес превзошёл самые смелые ожидания их обеих, а получившаяся игрушка для счастливой Ялис на долгое время стала центром её игрового мира.
 
Глава четвёртая
«Злодеи» и «Жертва». Титул матери переходит к дочери

Агнес приходила в ярость, если её дочь возвращалась домой в слезах. Кто посмел обидеть её ребёнка?! Иногда возмущение женщины было настолько огромно, что она даже бросала свои дела и бежала на улицу, чтоб найти и отругать обидчиков. Ими всегда оказывались дети. Обзывались, песком кидались, рогаткой по носу щёлкнули... Агнес ходила по дворам, высматривая шалунов глазами ястреба.
«Сейчас я им дам, - приговаривала она, волоча за собой дочь для опознания забияки, - Сейчас они получат! Кто, говоришь, мальчик тебя ударил? Нет, не ударил, толкнул?.. А ты что не толкнула в ответ? Тоже надо было! Хватит реветь. Какой мальчик? Большой, маленький? С нашего двора? Где это произошло?.. Да что ты всё ноешь! Сейчас я дам ему нагоняй!..»
Ялис уже и не помнила, как она очутилась во дворе вместе с матерью. И, главное, для чего. «Дам нагоняй, проучу, отругаю»... Зачем?! Больше всего девочке хотелось успокоиться и осмыслить то, что произошло, а не всё вот это.
Когда виноватый был найден, отруган и проучен воспитательной беседой, (впрочем, Агнес лишь казалось, что дети что-то поняли из её криков. Напуганы – да. Воспитаны – нет), мать успокаивалась. Она и не догадывались, что сей акт был нужен ей самой, а не дочери. Ялис же лишь укоренялась в убеждении, что она – невинная жертва, которую обижают другие плохие дети. А ещё из слов матери следовало, что на агрессию надо отвечать агрессией! Обозвали – обозвать тоже! Ударили – драться в ответ!.. Робость и миролюбивость дочери выбешивали Агнес сильнее, чем возмутившие её покой малолетние задиры. Она хотела, чтоб Ялис была похожей на неё! Ведь она-то знала, как надо жить, (вечные скандалы с родственниками, переходящие в истерику и проклятья, склоки с соседями, которых она возненавидела сразу же по переезду на новое место, беганье в полицию по поводу и без, затяжные депрессии, угрюмое затворничество от мира в четырёх стенах с малолетним ребёнком, растущим без отца... Да, Агнес «знала», как жить…)
Но Ялис не понимала всего этого. Разве может мама ошибаться? Мама – хорошая. Любит её. Заступается за неё, (вместо отца! – не забывала напомнить Агнес). Мама – молодец! А вот она – промах… Разочаровывает свою родительницу. Не умеет постоять за себя. О том, что сила в уме и спокойствии, а не умении громко орать, девочке никто, увы, не объяснял… И она переживала тягостное расстройство от того, что не умела запугивать детей так же, как это делала мать. Вот бы ей мамин голос, и умение корчить такие же страшные гримасы! Вот бы и ей приводить обидчиков в ужас одним своим видом! Однако, глубоко в душе Ялис дремало не осмысленное сомнение. В чём-то определённо кроется подвох, только вот в чём?..
ПОЧЕМУ её всё время «обижают»? ПОЧЕМУ другие дети такие «плохие»?
Мать никогда не объясняла, что виноватой может быть она САМА. Что работать стоило с ВОСПРИЯТИЕМ происходящего. Агнес даже не пыталась разобрать ситуацию и выяснить, по какой причине «обидчики» вели себя с её дочерью именно так, а не иначе!
После того, как Агнес давала хулиганам взбучку, никакого облегчения или радости Ялис не испытывала. Мать ругала детей и заставляла их просить прощение, но не по годам развитая интуиция девочки подсказывала, что это не решение проблемы. А поскольку самостоятельно с ней справиться Ялис не смогла, она сочла правильным, что лучше держаться от других детей подальше. Нет контактов – нет стресса…

Глава пятая
Куклы

Куклы. Глядя на них, Ялис испытывала прилив творческого вдохновения. Тут есть, где разгуляться фантазии. Для тех, разумеется, у кого развито воображение. Но Ялис не страдала от его нехватки.
А что, если придумать, что все её куклы – жители какого-нибудь далёкого, прекрасного мира? Там никогда не было войн, люди не болеют, не умирают, не стареют! А вдруг там даже денег не существует?.. Игрушки бесплатны, мороженого можно есть, сколько хочешь, пока не лопнешь? И маму упрашивать не надо, чтоб купила! Гуляла бы по магазинам сама, и брала, что хочет. И другие дети так же. А ещё в этом мире нет неполных семей... Если мужчина и женщина женятся, то это –судьба, настоящая, на всю жизнь! И не ссорятся никогда. Даже из-за денег не ругаются, потому что их не существует.
Ялис опять посмотрела на куклу, которую держала в руке. Возиться с ними она могла часами. Расчёсывать, переодевать, красить ногти, делать макияж... А через время перебирала и подолгу разглядывала каждую, любуясь результатом своих стараний.
Маленькие, пластмассовые люди с нарисованными глазами и губами, застывшими в беспечной улыбке. Легко вообразить, что они и правда из того утопического мира, который она сама только что выдумала. Поэтому куклы и улыбаются: они счастливы! Вечно молодые, никогда не жалующиеся на жизнь, или недомогание. А самое главное – всегда одобряющие её игры! И не важно, что Ялис криво красит им губы! Они всё равно довольны. Они созданы для того, чтоб приносить радость.
Выходя гулять, Ялис часто замечала девочек, которые играли в куклы вместе. Они выносили игрушки во двор, и возились, оживлённо и весело о чем-то болтая. Однажды, обеспокоенная необщительностью и замкнутостью своей дочери, Агнес и её «внедрила» в эту компанию. Дети ничего против не имели. А Ялис честно попыталась постичь, чего же интересного в такой совместной игре?
Вот, соседская девочка Маша берёт куклу Свету и говорит: «я наряжу её в это красное платье. Оно ей идёт». Но другая девочка, Оля, поспешно отняла у подружки кукольную одёжку и нахмурилась. «Нет, не идёт! Света – скромная, а платье слишком короткое». «Тогда в эти шортики». «Нет, это от другой куклы! Вот это платье надень на неё. Оно как раз».
Ялис наблюдала за игрой молча, и чувствовала, что ей хочется уйти. Зачем только мама заставила их сидеть вместе? Скучно... Какое удовольствие вот так вот играть и всё время спорить? К тому же, Ялис испытывала беспокойство. Она ведь уже привыкла воспринимать сверстников, как потенциальный источник опасности. Зачем сидеть с ними рядом, испытывая стресс и подвергая себя риску?
Тем временем, Ялис заметила, что Маша не довольна, но всё равно продолжает уступать своей подружке. Снова и снова. Снова и снова... Осмелев, Ялис захотелось рассказать им о собственных играх, только о ней, кажется, все забыли. Она ведь всё это время молчала. Даже мнение своё не высказывала. И будет ли девочкам интересно узнать о мире, который не существует?.. Его же нельзя нарядить в платье, или шорты. Даже увидеть нельзя, если не включишь воображение...
Когда к игре подключилась четвёртая девочка, Роксана, шуму, оживления и споров стало ещё больше. А Ялис обрадовалась: наконец-то мать ушла, и больше не следит за нею! Девочка тихо ретировалась, счастливая тем, что никто её не окликнул и не задержал. Какая скукота!
 
Глава шестая
Тёмная сторона воображения

Ослепительное солнце высоко сияло в бездонных, голубых небесах, согревая не землю, но душу и сердце. Февраль подходил к концу. И уже начало казаться, что в воздухе пахнет ванилью…
Запах ванили обычно появлялся ближе к весне. Ялис не помнила, с каких пор запечатлела, и удерживала этот аромат в памяти. Он рождался сам собой, из каких-то давних грёз и счастливых ассоциаций. Глядя из окна на сияющую в солнечных лучах белоснежную зиму, девочка ощущала, как на сердце становится особенно тепло.
- Динси, пока ещё нельзя летать, - мягко, но с нотками строгости сказала она тряпичной кукле, которую держала на руках, как ребёнка, - Ещё зима. Видишь, снег не растаял? Холодно. У тебя крылья замёрзнут.
- Неправда! – упрямо воскликнула тряпичная кукла голосом Ялис. Девочка нахмурилась, кашлянула, и попыталась сделать свой голос грубее, похожим на мальчишечий.
- Неправда! – снова повторил Динси с изменившейся интонацией, и нетерпеливо заёрзал в руках, - У меня крепкие крылья, и сам я – очень выносливый! Ничего я не замёрзну! Пусти!
- Не пущу, - твёрдо сказала Ялис, усаживая мотылька на подоконник. Кукла не напоминала бабочку, скорее – человека, но у неё были крылья. Мальчик с крыльями. Люди с крыльями. Ялис сама придумала их, вдохновившись мультфильмом о Дюймовочке, где главная героиня  встретила в конце подобный волшебный народ. Мотыльки – это не бабочки, а гуманоиды, которым природой даровано счастье парить в небесах на собственных крыльях... Ялис решила, что с нами у них будет много сходств. А отличаются от людей мотыльки несколько иным, наивным мировоззрением, чрезвычайной хрупкостью и исключительной красотой, которая свойственна всем представителям этого вида. Нежные и слабые от природы, они часто бывают несамостоятельны.
Так придумала Ялис.
Она всё время что-то придумывала, чтобы предать реальности немного волшебства, которого в последней ей не хватало.
 - Динси! Вспомни, как ты болел в прошлую зиму! – сказала девочка кукле, - Посиди пока здесь, а я достану тебе тёплую кофточку.
Сделав вид, что отворачивается и склоняется над мешочком с одёжкой для кукол, она быстрым движением схватила с подоконника свою игрушку, и сунула её под ковёр. Сделано это было как бы тайком от себя. Ялис по-прежнему смотрела только на мешок с одеждой, и прятала куклу в слепую, на ощупь.
- Какую тебе кофточку достать? – спросила девочка, возясь в мешке, - Синюю, или фиолетовую? Любишь фиолетовый цвет? Эй, Динси, ты что молчишь?..
Она поднялась с корточек и недоумённо глянула на подоконник, где ещё недавно сидел мотылёк. Динси там не оказалось… Зато теперь была открыта, (будто бы), форточка.
- Ах, глупенький!.. – испуганно воскликнула артистичная Ялис, - Он же замёрзнет там!!!
В комнате «свистел ледяной ветер», вырываясь из «распахнутой настежь» форточки. Подпрыгнув, Ялис «закрыла» её, и театрально заметалась у окна.
- Динси, Динси, Динси! Что же ты сделал! Зачем ты отправился летать в такой мороз, бедные твои крылышки!..
Нечаянно она наступила на выступающий под ковром комок, и чуть не споткнулась. Бросила быстрый взгляд вниз, и ойкнула от неожиданности: одна нога тряпичной куклы высовывалась наружу.
- Ди-инси! – обрадовано вскричала девочка, извлекая мотылька из-под ковра, - Вот ты где! Ты просто спрятался? Решил меня разыграть? Ну ты и проказник!
- Нет, я не Динси. Динси улетел. А я – его брат-близнец, Тыркис-Тыр.
Ялис снова «расстроилась».
- Ох… Привет, Тыркис-Тыр… Вы такие одинаковые, что я всё время вас путаю… Может, ты знаешь, почему твой брат в последнее время так рвётся на улицу?
Тыркис-Тыр подпрыгнул у неё на ладони и завис в воздухе, размахивая своими прозрачными крылышками, изготовленными хозяйкой из обложки для тетради.
- Конечно, я это знаю, Ялис! Он что, тебе не рассказывал? Ха-ха, наверно, стеснялся.
Девочка внимательно слушала.
- У него есть невеста!.. – понизив голос, таинственно улыбнулся Тыркис-Тыр, - Мотылиха по имени Элин! Скоро они сыграют свадьбу, только… Тс-с! Я тебе ничего не рассказывал!..
Ялис была очень удивлена, и изумлённо воскликнула, не зная, верить Тыркис-Тыру, или нет:
- Невеста?! Неужели?.. Вот это да, вот это да. Динси, оказывается, влюбился, и улетел на свидание!.. Теперь понимаю, почему даже мороз его не испугал!
Мотылиха Элин лежала в полке стола, в соседстве с игольницей, нитками, ножницами, пуговицами, бисером и лоскутами тканей. Ялис ещё не включала её в свои игры, потому что кукла была не закончена, не дошита. Но свадьба Динси, которую девочка ждала не меньше, чем он сам, была уже не за горами. Осталось только пришить Элин такие же, как у него, крылья, вышить цветными нитками лицо и нарядить в уже готовое платье. Ялис выдумывала и сотворяла свои игрушки сама. Так же, как и сюжеты для игр. Чаще всего это была импровизация, но только не теперь, не со свадьбой. Создание каждой новой куклы она обдумывала заранее.
- Солнышко, я ухожу, нужно кое-что купить. Не теряй меня, - вырвал Ялис из фантазий голос Агнес. Тыркис-Тыр перестал махать крыльями и сразу стал обычной тряпичной куклой, не умеющей самостоятельно ни говорить, ни шевелиться. Девочка замерла: страх ужалил её сердце, и всё внутри словно сжалось, съёжилось. Почти с ужасом Ялис наблюдала за тем, как мать складывает свой домашний халат и направляется к прихожей. Вот-вот хлопнет дверь, и удаляющиеся вниз по лестнице шаги Агнес возвестят её о том, что она ОСТАЛАСЬ В ДОМЕ ОДНА. В голове отчаянно билась мысль, что надо немедленно что-то предпринять, избежать этого! Но подсознательно она уже знала, что любые попытки – тщетны.
- Можно я с тобой!.. – выпалила девочка, неловко глядя на мать и сделав несколько робких шагов к прихожей. Она очень надеялась, что родительница поймёт её и скажет, например: «Ладно. Давай одевайся, только быстро». Но… Не в этот раз.
- Зачем?.. Сиди дома. Я по делам, не гулять.
Настаивать, капризничать – нельзя. Чревато наказанием. Дверь захлопнулась, и квартира погрузилась в тишину…
Держа в руках безжизненного Тыркис-Тыра, Ялис так и осталась смотреть в пустоту. Она ощутила, как с уходом матери атмосфера в доме разительно меняется. Безобидные, залёгшие в углах прихожей тени сразу приобрели зловещий смысл. Безликая тишина показалась притворной, настораживающей…
Девочка бросила быстрый взгляд на дверь в ванну.
«Миссис Мейсон».
Она метнулась к выключателю, зажгла свет и стремительно распахнула дверь… В ванне было пусто. Как всегда.
С миссис Мейсон Ялис познакомилась в «Сиянии», книге Стивена Кинга. Эта пожилая дама была призраком и выглядела, из КРАСОЧНЫХ описаний автора, как труп. А обитала она в ванной, потому как именно там рассталась с жизнью.
Всё это ещё не было бы слишком страшным, если б впоследствии не выяснилось, что Мейсон не настолько мертва, насколько должна была, судя по её внешнему виду. Когда главный герой книги, маленький мальчик по имени Дэнни, обнаружил даму в ванной, Мейсон не только вылезла, но и погналась за ним.
К счастью, Дэнни спасся, удрав прочь.
Ялис про себя давно решила, что если сама столкнётся с Мейсон, то поступит в точности так же.
Квартира, в которой жила девочка, не имела с номером кошмарного отеля «Оверлук» ничего общего, но разыгравшееся воображение сообщало, что призрак может появиться хоть где. Слишком богатое, чаще всего оно было для Ялис другом, но иногда и мешало.
Фантазёрка оставила свет в ванной зажжённым, и вдобавок широко распахнула дверь. Затем прошла в зал и включила телевизор, с экрана которого сразу весело заиграла какая-то реклама. Девочка села на диван, пристроила Тыркис-Тыра на коленях и постаралась отвлечься от навязчивых  фантазий. «Всё очень просто, - мысленно твердила она себе, - Если я услышу, что в доме кто-то есть… Или если ОНА начнёт входить сюда… Я просто мгновенно вскочу и выбегу в подъезд. Дэнни, когда покинул номер и захлопнул за собой дверь, спасся».
- Не бойся, Тыркис-Тыр, - обратилась она к тряпичной кукле, стараясь снова поверить, что она действительно её слышит. Попытка не удалась, - Хоть ты и игрушечный, я не оставлю тебя наедине с Мейсон… Если придётся убегать, я возьму тебя с собой.

Глава седьмая
Новое открытие

Дети – это опасность. Вот взрослые её никогда не обидят, (по большей части, им просто было всё равно), но сверстники постоянно проявляли к ней интерес. Годами следуя своей привычке, выходя играть во двор, Ялис старалась держаться от них подальше, но малышне, как назло, нравилось то же, что и ей, а именно – турники и качели. Почему, ну почему их так много?.. Зачем им нужны эти шумные, беспокойные игры? То прятки, то носятся с визгом по двору, и постоянно что-то кричат, смеются, дурачатся...
Ялис их игнорировала. Прижав к груди тряпичную куклу, она искала глазами место, где бы никто не мешал ей играть в одиночестве. Лишь она, и Динси. Что может быть прекрасней друга, которого она создала (сшила) сама? Динси нуждался в ней. Она для него – весь мир. Совершенная, идеальная! Ялис точно знала, что он никогда не сделает того, что ей не понравится, ведь он любит её! А детвора не понимала их. Ребятню не устраивали одиночные игры странной, молчаливой девочки с её не менее странными игрушками. И чем упорней Ялис старалась не замечать других детей, тем сильнее становилось их опасное внимание. Ялис не любила, когда её обзывали. И уж совсем не понравилось ей, когда какие-то мальчишки кинулись её преследовать, и накидали за шиворот арбузных корок. При этом они называли её «полоумной», а она не дралась и ничего не говорила в ответ, только отчаянно топала домой, не оглядываясь, и позволяя очередной корке проскользнуть под рубашку: противной, холодной, липкой... Девочка надеялась, что задиры потеряют к ней интерес, если она сделает вид, что не замечает их. А сердце тем временем часто стучало в груди, но слёзы не бежали. Ей было слишком страшно, чтобы плакать. Дома была мама. Надёжная, и безопасная. Рядом с ней тепло. Мама готовит еду, играет, и полностью одабривает и Ялис, и её тряпичных друзей. Мама – хорошая. Она говорит, что Ялис – чудесная девочка, и называет её своим солнышком. Мама вкусно пахнет. У неё добрые, ласковые руки, и глаза. Мама – очень умная. Другие взрослые тоже чем-то похожи на маму. Они никогда не станут обзываться, и мешать ей играть с Динси.
Однажды несколько девочек-подростков подозвали её к себе, (точнее – приманили, как дикого, недоверчивого котёнка), обещая, что не обидят: «Привет! Гуляешь? Иди к нам, не бойся!» У Ялис отнялись ноги от страха. Но девочки выглядели намного старше, чем она, и интонация голоса у них была спокойной, доброжелательной. Как же поступить? Не реагировать? Отвернуться? Убежать?.. Обычно она всегда так и делает, если кто-то из детей пытается пойти с ней на контакт.
- Ну же, подойди, не бойся!.. Покажешь нам свою куклу? Сама сшила, да?
 Однажды дети грубо посмеялись над Динси, и сказали Ялис, что не будут с ней играть, (больно то и надо было?..) пока она носит с собой этого «урода». Но девочки были намного старше тех детей. Они звали и звали, а Ялис привыкла слушаться взрослых, поэтому, пересилив страх, всё-таки подошла.
- Ух, ты, какая красивая! – сказала одна из девочек, - Можно посмотреть?
- Это мальчик, а не девочка! - угрюмо пробубнила Ялис, но куклу всё-таки дала. Зря, наверно. Сейчас обязательно что-то произойдёт. Плохое. Но не послушаться Ялис никак не могла... Стояла, замерев, и с трепетом глядела на своего Динси в чужих руках.
- Сама сшила, да?.. Ага, точно мальчик. В брючках. Смотри, классно, да? - сказала девочка своей подружке, и передала Динси ей.
- Да, прикольно, - согласилась вторая девочка, вертя, щупая и разглядывая куклу с явным интересом.
Услышав комплимент, Ялис испытала облегчение.
- А одежду куклам тоже сама шьёшь?
- Да.
- Вот умница! Молодец!
Динси вернулся к ней целым и невредимым. Ялис обрадовалась. Значит, люди бывают разными? И не стоит бояться всех подряд?.. В тот день она была счастлива. Не только маме нравятся её куклы!
Девочки хотели продолжить общение, но Ялис, получив Динси обратно, уже вприпрыжку неслась к освободившимся качелям. Наконец-то дети ушли со двора куда-то в соседний, и теперь вся площадка принадлежит ей. Восхитительно!.. Пристроив Динси под мышкой, Ялис с разбегу запрыгнула на качели и усердно начала их раскачивать, отчего ветер засвистел в ушах, и разметал её косы. Волосы... Зачем они нужны, такие длинные? Мама очень любит делать ей причёски, говорит, что она красавица, но Ялис было всё равно, как она выглядит. От кос одни проблемы! То в пыль упадут, когда она повиснет вниз головой на турнике для малышни. То за ветку зацепятся, когда она лезет на дерево! Динси любит сидеть рядом с Ялис на толстой ветке тополя. Обозревая двор сверху, они становятся независимыми и недосягаемыми. Не каждый ребёнок умел забираться так высоко. Многие дети даже не видят Ялис, тогда как она их – очень хорошо. И это чувство свободы, превосходства и безопасности было просто прекрасно! Высота немного пугала, но Ялис себе доверяла. Агнес уже давно смирилась с её любовью к «опасному лазанью», и просила лишь одного: держаться крепко. Ну, это-то она могла и не говорить: опасение сорваться было куда лучшей мотивацией к осторожности!

Глава восьмая
Развенчанный кумир

Как ни мечтала Агнес о принце на белом коне, а на Земле обитали одни лишь простые смертные. Вот и в Романе, после тщательных поисков, отыскались тёмные пятна: не слишком чистоплотен, не шибко умён, не стильно одевается, не умеет говорить комплименты… Список полнился и полнился, а в семье вспыхивали ссоры. Агнес с жаром высказывала благоверному все свои претензии, ему же полагалось, по её разумению, только слушать, соглашаться и исправляться.
Сначала, будучи и правда человеком не особенно мудрым, Роман проявлял стоическое терпение, проглатывая оскорбления и упрёки с печальным лицом. Уступал, признавал свою вину, честно старался измениться... Но Агнес, одержав победу, недолго ей радовалась. Почувствовав власть, она слишком увлеклась своим господством и тиранией. Роман же вёл себя так, словно это не он подарил ей квартиру и содержал её, а наоборот…
Как-то раз, солнечным мартовским утром, аккурат восьмого числа, Ялис сидела перед раскрытым альбомом и увлечённо рисовала. В этот момент в подъезде послышались шаги и музыка, после чего немедленно раздался стук в дверь.
«Наконец-то, - подумала Ялис, - Теперь, когда все в сборе, можно будет сесть за стол и налопаться вкусняшек».
Из комнаты на стук в дверь радостной птицей метнулась в прихожую Агнес.
- С праздником, дорогая, - сказал Роман, прикрывая за собой дверь. К своему удивлению, Ялис обнаружила, что вместе с ним в квартиру вошла и музыка, источник которой пока был не понятен. – Вот… Это тебе… Ну, я, правда, его сам вскрыл уже… Мужики на работе посмотреть захотели. Ничего же?..
Судя по зловещему молчанию своей ещё недавно многословной и радостно возбуждённой матери, Ялис насторожилась. Опыт подсказывал, что ничего хорошего это не предвещает. Отказавшись от идеи покидать комнату и встречать Романа, девочка начала догадываться, что за стол в ближайшее время никто не сядет: по сценарию Агнес, назревает большой скандал.
И он грянул.
- ТЫ ЧТО, БОЛЬНОЙ?.. Больной, да?! – любые претензии её родительница всегда начинала с оскорблений, - Какие мужики??? Ты МНЕ этот телефон должен был принести, в упаковке, не вскрытый, это же ПОДАРОК!!!
Молчание.
Тяжёлый вздох.
Музыка смолкла.
- Ну, милая…
- Дай сюда! – рявкнула Агнес, - Куда пошёл!!? Я только что пол вымыла!!! В грязных носках своих топтаться, тапочки надень!!! Пф-ф… Ну, и что это за модель? Другой не было, по новее?.. Ты уже и музыку в него закачал? Сам?.. Это что, твой телефон??? Вот умеешь же ты всё портить… Вечно всё портишь!..
Слушать продолжение Ялис желания не испытывала. С грустью попрощавшись с мечтами счастливо встретить праздник, она сунула в уши наушники, сделала музыку громче и принялась водить карандашом по бумаге вдвое быстрее. Сквозь песню долетали эмоциональные крики матери, становившиеся всё более агрессивными, но слова заглушались.
«Вот и зачем опять ссориться? Хорошо же всё было. Он не хотел её обидеть, просто ошибся, ну, с кем не бывает! Телефон же от этого хуже не стал…» - с негодованием подумала Ялис, впервые в жизни неосмысленно принимая сторону не Агнес, а отчима.
Рано или поздно, дети вырастают. Ялис любила мать всей душой, верила и соглашалась с каждым её словом, но так было лишь до определённого времени. И сегодня Ялис неожиданно осознала, что не одобряет поведение Агнес. Вот почему она всё время орёт? Командует? Оскорбляет? Почему не контролирует свои эмоции, и так легко взрывается? Зачем всё время сплетничает с теми, за чьей спиной потом тоже говорит гадости?
Казалось, Агнес намеренно окружает себя негативом, создавая его там, где не было, и подпитывая там, где он есть. Хуже всего, что в этой атмосфере приходилось находиться и тем, кто с ней рядом.
«А ведь мне совсем не нравится происходящее, - подумала Ялис, - И Роману не нравится. И многим другим, с кем она общается. Может, поэтому у неё нет друзей?»
В наушниках заиграла следующая песня. В этот же момент до Ялис долетел скрип и громкий хлопок входной двери: Роман ушёл…
 
Глава девятая
Непризнанная личность

Кроме Агнес, воспитанием Ялис, по сути, никто не занимался. И крайне плохо, что иногда мать не видела разницы между определением «воспитание» и «дрессировка». В итоге, девочка точно знала, что ей позволяют, а что – нет, но уважения к матери не испытывала. Агнес это злило. А так как своих ошибок она не понимала и признавать не хотела, то целиком списывала вину на дочь, на «переходный возраст».
Впрочем, самого важного, по её мнению, Агнес всё же добилась, а именно – подчинения. Это было легко: если Ялис не слушалась – взрывоопасная и крепкая на руку женщина уверенно колотила её.
Но Ялис уже не была ребёнком. И если раньше она испытывала только страх, то теперь это чувство переросло в глубокие обиду и ярость. На теле от побоев матери оставались синяки, в душе – травмы. И, не смотря на то, что через время Агнес приходила в себя, гладила болевшие места и просила прощение, такое обращение откладывало свой отпечаток: «мудрое» материнское «воспитание» дурно сказалось на мировоззрении подрастающей девочки.
Так, её незрелый ум пришёл к убеждению, что насилие и рукоприкладство – это единственно верный способ добиться своего. И если хочешь ощутить заманчивый вкус власти, достаточно повторять за матерью. Ох уж это сладкое чувство превосходства и контроля над ситуацией! Здорово, наверно, быть такой же большой и сильной, как мама. Вот бы и ей такой стать!.. Будь так, и никто бы больше не захотел обижать Ялис!
Имея такие взгляды, кто-то другой на её месте стал бы хулиганом или даже тираном для других детей. Но Ялис, поскольку к общению с ними не стремилась, сумела избежать этого. Иногда, когда кто-то сильно выводил её из себя, она пускала в ход кулаки, но результат всегда оставался неудовлетворительным. Мальчишки, глядя на эти неуклюжие попытки драться, уворачивались и обидно смеялись, отчего желание их побить троекратно возрастало. В ярости Ялис кидалась вновь, только всерьёз её никто не воспринимал: стайка ребят живо бросалась врассыпную, и догнать их никогда не получалось... Впрочем, может, и к лучшему. Будь иначе, и приходилось бы Ялис возвращаться домой побитой.
Те времена, когда девочка жаловалась на обидчиков Агнес, ушли в прошлое. Не потому, что конфликтов больше не случалось, а оттого, что она уже поняла, что толка от этого нет. Ну, припугнёт мать забияку, ну, услышит Ялис от него извинения… А уважения всё равно нет. Ялис претило прятаться от неприятностей за спиной родительницы, до тошноты надоело чувствовать себя маленькой и слабой! Вот если бы задиры САМИ осознали, что нехорошо докучать человеку, который их не трогает, и раскаялись не из страха перед Агнес, а по мудрости, это было бы здорово. Только как, КАК в них пробудить эти мысли?..
Наверно, всё дело в том, что её не уважают. Но хуже было, что Ялис и сама себя стыдилась. С каждым поражением её самооценка падала, болезненно отражаясь на самолюбии. Как хотелось иметь такую же силу, как у матери! И хотя авторитет Агнес уже рухнул в глазах её дочери, Ялис глодала неутолимая жажда ТОЖЕ кого-то запугать, и подчинить. Ведь тот, кто умеет запугивать, способен управлять ситуацией, добиваться своего, разве не так? Агнес же всегда так делает. Её она «воспитывает» с помощью угроз физического наказания. Романом тоже управляет благодаря обещаниям «найти другого мужа». И с соседями, когда ругается, нередко бросает фразы по типу «в полицию на вас подам, вот посмотрите тогда!»
Страх – великая сила… Но пока что он был направлен против неё самой. Ялис боялась признаться себе в том, что она – другая. Ведь быть мягким и добрым человеком – это постыдно... Мать всегда осуждала её за проявление подобных качеств по отношению к другим, но зато всё время требовала такого отношения к себе, не понимая, что разрушает собственную логику.

Глава десятая
Дневниковые записи. Элианна и Яселия

Сила Света могущественней Тени.
А того, кто посвятил себя Сотворению, подвергнуть Разрушению трудней обычного.
Но однажды случилось непредвиденное.


«Краски жизни растаяли, съёжились, как сгорающий лист бумаги. Движение остановилось, и Конец, бесстрастный, как машина, наступил на горло Внутренней жизни: надавил так, что хрип смешался с хрустом, и не осталось больше ни единого звука. А потом тишина взорвалась воплями. Не человеческими, и всякой биологической природы лишёнными. Кошмары окружили. Вязкая Смерть, как вышедшая из берегов река, течёт по венам, пожирая и сметая на пути то, что было моим равновесием... Пьяно, калечено, мячиком, внутреннее Солнце всплыло с неба на дно в перевернутом, агонизирующем мире. Физической боли не чувствую, но даже не знаю, какая из них страшнее…
Тыркис-Тыр? Динси?.. Вы – всего лишь куклы… Кусочек кошмы, из которой я вас сшила… Не более реальные, чем миссис Мейсон, когда-то пугавшая воображение… Вас нет… Вы бесполезны, вы – пережиток детства, побег от проблем!
И всё же, я скучаю по вам. Кажется, вместе с вами, я потеряла и себя. Куда исчезла та маленькая, восторженная мечтательница, всю жизнь бросавшая вызов депрессии и мраку, как бы упорно они ни старались одержать верх? Размышления о себе, своих отношениях с обществом причиняли боль, и я стремилась отстраниться от реальности, забываясь в играх и фантазиях. Не найдя в себе той личности, которой могла бы гордиться, которой хотела являться, с упоением занялась созданием других, своим воображением превращая простых кукол в представительных персон, в отважных супергероев.
Про них придумывались истории, рисовались комиксы.
О них хотелось рассказывать и совершенствовать.
Да, я разочаровалась в себе, но ведь можно придумать бессчётное множество ДРУГИХ людей, прожить огромное количество ДРУГИХ жизней!.. И когда я занималась этим, я переносилась совершенно в иную реальность. Там отпадала необходимость помнить о слабой, неуклюжей, покинутой отцом и другими родственниками девочке. Там я перерождалась, исцелялась и освобождалась от всего, что тяготит. Хорошее было время…
- Привет. Почему ты такая пасмурная?
- А?..
Странно. Как я оказалась в этом дворе? Куда исчез мрак Ничто? Качели взлетали и падали, воздух пах пробуждающимся теплом, в лужах под ногами сверкало апрельское солнце.
- Девочка, ты кто?..
Её платье показалось мне очень знакомым, как и голос. Девочка выставила ножку и затормозила. Качели замерли. А когда я смогла разглядеть её лицо…
- Что?.. Как такое может быть?!. Ты – это я!
- Я – твоё альтер-эго. Элианна. Ребёнок-Солнце, неуязвимая, опасная для Тьмы. Она знает о каждом подобном дитя, и поэтому всячески старается, чтоб оно никогда не выросло таким, каким будет, если раскроет и осознает свой потенциал.
Ещё можешь звать меня своей Интуицией. Если хочешь. Но мне больше нравится имя Элиан.
- В детстве мать часто называла меня «солнышком»… Да, твоё имя имеет подходящее толкование. Я рада, что встретила тебя. Мне-то казалось, что Элиан больше нет…
- Я – неотделимая часть тебя. Я могу стать слабее, но погаснуть полностью – никогда. Ну что, может, расскажешь мне, почему грустишь?
На секунду показалось, что она знает ответ. Я прочитала это в её глазах: глубоких, умных и грустных, не смотря на светлую улыбку. Зачем же тогда спрашивает? Может, даёт мне шанс выговориться, облегчить моё состояние?
- Это печально, но моё сердце ожесточилось, - сказала я, - Я разочаровалась во всём, что было дорого. А взамен обрела лишь пустоту: мрак Ничто. Мать была кумиром для меня! Она – единственная, кто всегда стоял рядом. Но теперь я смотрю на жизнь по-другому, и вижу все тёмные пятна гораздо ярче, чем хотелось бы.
- Может, стоит её простить? Все совершают ошибки. Идеальных людей, идеальных родителей – нет…
Я задумалась. Да, если б удалось отпустить из сердца все обиды, сделалось бы гораздо светлей, и легче. Только КАК? Она била меня… В приступе злости, она говорила столько жестоких слов!
Порыв свежего ветра растрепал волосы. Я снова испытала недоумение, оглядев окрестности. Этот дом, двор… Они же из прошлого!
- Я что, переместилась во времени?
- Нет. Это – твоя память. Тебе когда-то нравилось играть в этом дворе.
- А-а… - Если я правильно поняла, то данное место – как оазис среди холодного мрака пустоты Ничто, - Слушай, а что ты там говорила о «неиссякаемом светлом потенциале»? Неужели это есть во мне?
- Конечно. Просто ты не веришь в себя.
Я кисло сморщилась.
- Было бы, во что верить... Я жалкая! У меня никогда не получалось запугать детей так, как мать. Даже треснуть, как следует, ни разу не смогла! Пока размахнусь – они уже или увернутся, или отбегут. Позорище. Я – в ярости, а они – смеются!..
- А может, тебе не стоит повторять ошибки матери? Зачем становиться такой же злой? Ты – другая! И сила твоя – в ином.
Мы ещё долго общались с ней в то утро. Рядом с Элиан и правда становилось теплее, светлее, как под лучами солнца. Она не во всём со мной соглашалась, но мне было интересно послушать её точку зрения. Так, было положено начало крепкой дружбе…»


Часть первая

Глава первая
«Пространствоворот». Яселия попадает в Ничто, когда у неё «замыкает»

- Яселия… Хочу тебя спросить.
- О чём?
- Там, откуда вы с Элиан приходите сюда… Что там? Что находится там, откуда ты приходишь на Землю?
Яселия прищурилась, выражение её лица изменилось, и по нервам расползся страх. Вопрос был задан опасный, вопрос был задан больной, Ялис знала это, но ответ «сестры» был важен, от него зависело многое.
- Изнутри, - наконец, сказала Яселия мрачно, - Мы с Элиан приходим оттуда, где у нормальных людей находится Внутренний мир.
- А у нас там что?
«Зачем я продолжаю? Она уже дала один ответ!..»
Яселия закрыла глаза, и губы её задрожали. Вцепилась в свои волосы руками, резко выгнулась и зарычала, как раненое животное:
- НИЧЕГО ТАМ НЕТ, пусто, пусто, ПУСТО!
- Но… Может…
- НЕТ!!!
По стене с выцветшими обоями стала медленно расползаться тень. Сначала мягкая, похожая на облако, но затем её прорезали линии тоном темней и ярче. Тень быстро превращалась в портал, лицо которого – хаосный водоворот. Вернее –  «пространствоворот», как однажды очень точно подобрала ему имя Элианна. Портал засасывал во тьму, в пространство мучительной потерянности и страха, где всё – сплошная чернота, и выход обратно найти очень сложно.
- Яселька, НЕТ!!! – Ялис сорвалась с места и схватила её за запястье. Посмотрела на быстро растущую, вращающуюся «дыру» в стене: сердце заледенело от страха. Пространствоворот стремился сожрать их! Свободной рукой Ялис попыталась схватиться за спинку кровати, но всё было тщетно: вместе с Яселией, она полетела в портал.
Доигрались...
- Мои глаза… Я ничего не вижу! Яселия, ты здесь?!
Проглотив их, портал захлопнулся так же внезапно, как открылся. Мрак Ничто беззвучно дремал вокруг. Комната исчезла, и теперь не было видно ничего, кроме безграничной тьмы: ни опоры под ногами, ни неба над головой, ни горизонта.
Время здесь может протекать секундами, кажущимися долгими часами, или же МЕСЯЦАМИ, кажущимися секундами. Ялис показалось, что её оглушили: бесконечная тьма и глубокое, как океан, безмолвие, захлестнули, парализовывая.
- Ты ничего не видишь, потому что здесь НИЧЕГО НЕТ, - раздался рядом упавший голос «сестры», - Мы в Ничто. Это всё, что есть во Внутреннем мире. Теперь ты получила ответ на свой вопрос…
- Яселия. Всё хорошо. Я помогу нам выбраться отсюда.
- Как?!
- Воображение – и друг, и враг. А ещё оно – оружие… Оно – как краски, которыми можно рисовать на пустом холсте, превращая Ничто – во Что-То. И не просто во Что-То, а во Что-То положительное.
- Так сделай это!.. – выпалила Яселия обрадовано, - Создай нам мир!
- Мы построим его вместе, - сказала Ялис,  - И обретём, наконец-то, внутренний покой и гармонию.
- Думаешь, это возможно?
- Вам помочь?.. – услышали «сёстры» знакомый голос…
- Элиан?!
- Я услышала, как вы разговаривали, и пришла.
- Нам бы на Землю вернуться, - сказала Ялис, - А то здесь, мягко говоря, не уютно.
- Ты итак на Земле, - возразила Элианна, - Просто заглянула внутрь себя.
- Ох, блин…
Ничто стало рассеиваться. Ялис и Яселия снова находились во Внешнем мире, на Земле. Они стояли в той же комнате, где были до перемещения, и слышали доносящееся с кухни капризное мяуканье кота,  шуршание пакета и голос Агнес. Агнес готовила, а кот, как всегда, когда чует запах мяса, напоминал о себе. Он знает: скоро его угостят хрящами или жилами!
Если Агнес и кот зайдут сейчас в комнату, они не увидят ни Яселию, ни добавившуюся к ней Элианну. Только Ялис. В единственном числе.
- Ты откуда взялась, бестолочь?.. – с игривой хищностью и обожанием обратилась к десятилетней себе повеселевшая Яселия.
Десять лет...
Именно в этом возрасте Ялис впервые поняла, кто такая её мать на самом деле.
Именно в этом возрасте она навсегда потеряла своего единственного кумира, обретя взамен потенциал к взрослению и начав мыслить самостоятельно.
Девочка в розовом платье покосилась на Яселию с недоверием и отвела взгляд. Но «сестра» уже смеялась и пыталась ухватить её пальцами за нос. Тогда Элианна расслабилась и с ликованием вступила в игру. Только Ялис смотрела на них безучастно.
- Элиан, что ты сказала?..
- А?.. – отвлеклась девочка. Теперь у неё на голове один хвост был ниже другого, резинка слезла, а лицо раскраснелось от смеха, - Я сказала, что Яселька – дура!..
- Да-да, Элиан, - сладко пропела Яселия, протягивая к ней руки для нового захвата, - Ты только что обозвала дурой сама себя!..
- И ты с головой не дружишь!.. – расхохоталась «сестра» в ответ, активно вырываясь.
- Да нет! Постойте! Элиан, ты тоже уверена, что Внутреннего мира не существует? И есть лишь враждебная тьма Ничто, гнездящаяся там, где он должен быть?
- Нет, - тихо прошептала враз посерьёзневшая Элианна.

Глава вторая
Незабытие. СТРАННая встреча

…Я никогда не расстанусь с тобой, моё Незабытие…

- Там, где я живу – воспоминания и краски, - продолжала девочка, - Они – из нашего детства. В моём Незабытии очень хорошо.
- Где?..
- В Незабытии, - повторила Элианна.
- Исчерпывающий ответ, - хохотнула Яселия.
- Ну, а как ещё назвать это место? – рассудительно сказала девочка, - Его нет на Земле, оно – родом из прошлого, которое вечно. И я тоже вечна. В нём… Но что оно такое? Я придумала ему название: «Незабытие». Незабытие живёт, потому что его не забывают.
- ПРЕКРАСНОЕ НЕ УМИРАЕТ ВМЕСТЕ С ПРОШЛЫМ, - прошептала Ялис, - Свет сильнее Тьмы. Даже пустоте не затушить и не убить его…
- А, знаю, о чём она говорит, - сказала Яселия, - Элиан, до сего дня ты не рассказывала мне, как называешь этот оазис цветения в холодном мраке Ничто. Ялис, я чутка преувеличила, повествуя, как плохо обстоят дела с Внутренним миром. Кое-что там всё-таки есть…
- Наши светлые воспоминания? – Ялис вопросительно посмотрела на Элианну.
- Не только. Там – место обитания Внутреннего Солнца. Дом, где живу я, и помогаю отогреться Яселие. Средоточие Силы! Бьющееся сердце мира.
- Это не мир, - нахмурилась Яселия, - Сними розовые очки, Элиан. Лучше, чем пустота, но всё же – не мир.
- Обидно, знаешь ли… - с упрёком взглянула на неё Элианна, - Если в Незабытии так плохо, может, сегодня пойдёшь ночевать в Ничто?
- Извини. Я так сказала лишь потому, что мне не хочется, чтобы Ялис расслабилась и радовалась жизни, кормя себя иллюзиями, что с нами всё нормально!
- Она не считает, что всё нормально.
- Да ну? А почему тогда ничего не предпринимает?!.
- Стоп. – Преградила путь Элианна в тот момент, когда Яселия уже двинулась на Ялис с кулаками, - Ты же не хочешь снова провалиться во мрак?.. Пойдём. Вернёмся в Незабытие!
- Хорошо. – Выдохнув, взяла себя в руки Яселия, - Но я ещё вернусь!..
Когда они ушли, Ялис рухнула на кровать, выпрямившись и позволяя телу расслабиться. Опять стало скучно. Да-а, в детстве было проще… Нырнул себе с головой в игры, и не нужен никто! Из друзей вполне хватало мамы. Но теперь…
Чем старше становилась Ялис, тем шире делался мир. На смену играм и фантазиям, пришли мысли и анализ. Разогнав розовые облака детских забав, Ялис открыла для себя новую реальность, мир, в котором ей предстоит сыграть какую-то роль! И это – важнее, чем всё, чем она занималась раньше. Проблема заключалась лишь в том, что она по-прежнему себя не любила, и хотела продолжить прятаться за кулисами.
Требовалось с кем-то поговорить об этом. В планы Ялис как-то совсем не входило взросление. Зачем это нужно, ей ведь и так было хорошо!
- Мам?
Агнес вошла в комнату, и уставилась на дочь с лёгким неудовольствием: в игре вот-вот предстоит битва с главным боссом, а тут – какие-то призывы.
- Можем поговорить?
- О чём?
- О моём будущем. Я испытываю растерянность! Знаешь, раньше всё было понятней. Ходишь себе в школу, выполняешь домашку, кушаешь вкусняшки, слушаешься взрослых – и отлично. А теперь что-то переменилось. Мне больше не уютно в одиночестве! Наскучило веселиться в вымышленных мирах. Я так давно не играла в куклы… И не хочется… Но чем же тогда заполнить пустоту в душе? Что делать?.. Кажется, мои потребности изменились.
- Всё просто, - зевнув, махнула рукой Агнес, - Взрослеешь, гормоны, всё такое… Найди себе парня.
- Какой парень!? Мне бы сперва друзей найти, таких же, как я!
- Ну, так найди.
- Это не просто. Мои отношения с социумом не очень-то складываются, если ты помнишь.
- Придумываешь. Не накручивай! Юности свойственно всё усложнять.
Ялис стиснула зубы. Агнес уже взрослая, а живёт, как и она, в каких-то других мирах. Откуда такое умение в упор не видеть проблемы? Или это игнор, боязнь принятия?.. В общем-то, зная свою мать, Ялис особо и не рассчитывала на полезное общение.
- Кстати, а с кем ты разговаривала? Кто-то звонил?
- Нет. Я общалась с Яселией и Элиан, - нехотя ответила Ялис.
- Хм… - Агнес нахмурилась,  - Ты всерьёз веришь в эти фантазии, или шутишь?
- Разве могут быть Яселия и Элиан фантазиями, когда они – это я? Я-то настоящая, не вымысел! Ты сама знаешь.
- Это раздвоение личности!.. – заявила Агнес с нотками паники в голосе, - Бойся увлекаться таким! Ты знаешь, что такое шизофрения??? Боже, неужели моя дочь однажды попадёт в психушку!?
- Ма-ам… Это иначе!
Но успокоить Агнес было не так-то просто. Рисовать своим страхам рожки она умела и любила, так же как накручивать себя. И, глядя на мечущуюся в страхе мать, даже Ялис засомневалась. А что, если она права?
- У человека не должно быть таких фантазий. А если они есть – это не нормально! Задумайся об этом!.. С тобой что-то не так…
В прошлый раз Агнес сказала то же самое. Она даже не даёт возможности объяснить! Значит ли это, что надо замкнуться в себе, и начать молчать? Ведь если мать права, и с ней «что-то не так», это и другие могут заметить! Какие тогда слухи пойдут?..
Наверно, разумно продолжать избегать сближения с людьми. Оставаться приветливой, но никого и никогда не пускать к себе в душу. В общем-то, она всегда так делала. Но тогда, в детстве, было иначе… А теперь не так-то легко оставаться одной…
Агнес не нравилось, что дочь общается с Яселией и Элиан. Но в итоге сама же допустила, что кроме них у Ялис никого не осталось.
 - Ладно. Я пошла монстров мочить. У меня в игре решающая битва. Если хочешь, можешь посмотреть на босса! Огромный, как гора! Раньше тебе нравилось следить за боями.
- Это было раньше, мам.
- Ну, как хочешь. Я пошла!
«Вот и поговорили…»
В общем-то, Агнес как была ребёнком, так и не повзрослела. Чтоб отдалиться от безрадостной реальности, Ялис решила помедитировать. Погружение в нечёткие, ватные полусны, это половинчатое отстранение от Внешнего мира иногда бывало полезно: не только помогало расслабиться и достигнуть внутреннего равновесия, но и находить ответы.
Ялис закрыла глаза. Спустя какое-то время, сознание уже парило в невесомости между сном и явью, вымыслом и реальностью: вокруг кружились разноцветные точки, неясные блики света, провалы в чёрное Ничто и окна в прекрасное Нечто. Но вдруг… Что это?! Внезапно появилось острое ощущение, что она здесь не одна. Кто-то всё это время внимательно наблюдал за ней, да и теперь находится рядом!
«Непорядок, - подумала Ялис, испытав неясный, инстинктивный страх. Она огляделась вокруг внимательнее, и увидела… Яселия? Нет. Элианна?.. Тоже нет… Полупрозрачное существо колыхалось в мглистой белоснежности пространства. Никакой одежды и половых признаков не имело. Лицо и очертания тела были неясными, размытыми, как у призрака… Это являлось чем-то живым, и… чуждым. Оно было сосредоточенной энергией, разумной и сознательной! Имело форму, и… Приближалось!!!
Опять какой-то инстинктивный ужас возопил в голове Ялис тревожной сиреной, но она не побежала. Не открыла глаз, и не вытащила головы из-под подушки. Не укрылась в реальности, а осталась плавать в прострации между сном и явью, где была доступна и беззащитна. Оцепенев, смотрела на плывущее к ней нечто.
Теперь, когда оно приблизилось, девушка различила лицо и глаза: видящие, сознательные. Взгляд ощупывал её разум, как жадная, горячая рука. От существа исходила мощная, инородная сила.
Ялис стало неприятно. Хотелось укрыться, спрятаться… Но вдруг оно заговорило.
- Ах, как я люблю новые знакомства! – воскликнул высокий, мелодичный голос, - Пообщаемся?
Голос как-то не вязался с тем, что Ялис ощущала до этого.
- Кто ты? – осторожно спросила она, - Только не вздумай лгать: я одной ногой во Внешнем мире. Чуть что – сбегу!
- Нет-нет-нет, - спохватилось существо, - Вот этого – не надо. Я зла не желаю, расслабься, пожалуйста.
- Вот ещё!.. Ты мне не нравишься. Говори, что тебе нужно, кто ты и откуда?
- Я… Издалека. С другой планеты.
- С другой планеты?.. Да ну. Не верю.
- Твоё дело. Не бойся меня, прошу!
- С чего бы это?
- Я не стану причинять тебе вред. Не часто встретишь человека с таким потенциалом...
- О чём ты?
- А ты не знаешь?.. Что ж… Ладно. Значит, ещё не время, Ялис…
Ялис стало любопытно, но она подумала, что её дразнят. И гораздо важней сейчас казалось узнать, кто перед ней.
- Кто ты? Как тебя зовут? У вас есть имена?
- Да, есть. Нам нравится быть похожими на людей. Вы – наш любимый вид! Меня зовут Александра! Александра Странн.
- Хм. Ну, моё имя, я смотрю, ты уже знаешь.
- Да. И не одно.
- В смысле?..
- У тебя ведь есть «сёстры», так? В твоём Внутреннем мире. Яселия и Элиан.
- Хм… Допустим, это правда. Что тебе от меня нужно?
Ялис напряглась. Неужели инопланетянка может вот так просто видеть чужие тайны?
- Не желаешь узнать о них кое-что важное?
- Говори, если тебе есть, что сказать.
- Я хочу помочь. Просто хочу помочь. Я – друг. А ты – в беде.
- Допустим, я верю. Что за беда?
- В Незабытии Яселия и Элиан живут, как два цветка на грядке... На грядке, заросшей сорняками. И эти сорняки душат их... Надо прополоть грядку, Ялис! Иначе твой Внутренний мир задохнётся!
Ялис живо представила и «грядку», и «цветы» и «сорные травы». Недалеко от дома во Внешнем мире у них с матерью был собственный огородик, и что такое «пропалывать», Ялис знала не понаслышке.
Но что хочет сказать Александра, придумав такое сравнение? О чём она?..
- Что ты имеешь в виду?
- Узнаешь, когда навестишь свой Внутренний мир и «сестёр». Кстати, почему Яселия живёт не на Земле? Зачем ты себя отвергла? Знаешь, это может привести к болезни.
- Только не надо меня отчитывать, - нахмурилась Ялис, - Это личное дело. Зачем ты вообще заговорила со мной?
- Просто хочу помочь. – Повторила Александра.
Ялис задумалась, с неохотой признавая, что позволила-таки этой подозрительной личности себя заболтать. С сомнением разглядывая зависший перед ней в пространстве силуэт, самой живой частью которого были глаза, девушка подумала: «Инопланетянка. Хм… А что, возможно! Космос не изучен… А может, она призрак?..»
- Никак нет, девочка, - неожиданно ответила Александра на её мысли, - Я абсолютно живая, живее всех живых и умру, надеюсь, не скоро.
«Какая она не красивая, лысая… Сколько ей лет?»
- Сто восемнадцать…
«О-го!.. Ну, теперь понятно… Наверно, она облысела от старости».
- Да есть у меня волосы! – воскликнул голос с явными нотками досады, - Своим внутренним зрением ты можешь видеть лишь мою внутреннюю сущность, снаружи я не такая!
- У тебя есть ещё и другая внешность?
- Да, девочка. Во Внешнем мире я выгляжу иначе. У меня есть тело. Там, на Антирэсе, на нашей планете.
- Допустим. Кстати, как ты услышала мои мысли?
Несколько сладких мгновений она наблюдала во взгляде Александры растерянность.
- О… А, это? Ну, я умею их читать, - неохотно призналась она.
- А ещё что умеешь?
- Могу войти в твой мир, в твоё сознание… Не боишься, человек?
- А должна?
- Да. Должна. Но не меня.
- А кого?
- Я не единственная на своей планете. Нас много… И в следующий раз на моём месте может оказаться тот, кто захочет навредить тебе.
- Зачем?
- О-о. Это нехорошая история. Скажу лишь, что иногда мы бываем вредны.
- Я догадывалась, что ты не белая и пушистая. От тебя исходит какая-то властная и жадная сила. Дура я, что всё ещё здесь… Ну да ладно. Ты обладаешь способностью гипноза, да?
Александра смутилась: расплывчатый силуэт потупил глаза. Ялис поняла, что ей неприятно.  А ещё – что собственные догадки верны.
- Давай лучше вернёмся к вопросу о твоих «сёстрах». Спасай себя! Это всё, что я пока тебе скажу. Не доверяй, если встретишь кого-то из моих соплеменников… Мне пора.
- Да ну?
- Ну да. Я голодна. Мне надо продолжить поиски… Пищи.
- «Продолжить»?..
В глазах Александры – двух горящих точках – появилась усталость и ещё что-то. Что-то опасное, но успешно подавляемое… Она промолчала и стала таять. Уходить.
- Эй!.. Мы ещё увидимся? – Ялис испытывала сожаление, и сама себя за это ругала.
- Думаю, да.
- Когда?
- Тогда, когда узнаю, что уже требуюсь.
Последние слова были тихими и уже едва слышными. Странная Александра исчезла.

Глава третья
Отправиться «на исследование и оценку», как предложила… Ялис?

На следующий день от школы было уже не отмазаться. Впрочем, Ялис и не хотела. Стабильность в выполнении какого-то долга – это хорошо. Нарушение стабильности приводит к праздности, а праздность – к беспорядку. К тому же, в школе бывает весело. Даже не хотелось её заканчивать, хотя многие одноклассники наоборот этого желали. Почему?.. Наверно, это объясняется нетерпением ощутить себя взрослее и самостоятельнее. Или они предполагают, что за стенами школы юных птенцов ждёт меньше трудностей и обязанностей, чем сейчас?..
В два часа дня Ялис пришла домой с занятий в хорошем настроении и с твёрдым решением не терять его, а поднять ещё больше с помощью не обязательно плотного, но вкусного перекуса. После можно будет либо удобно устроиться на диване с книгой, либо послушать любимые песни. Так она и сделала. Агнес щедро напотчевала любимое чадо ещё дымящимися, домашними мантами, поинтересовалась, как дела в школе, не слишком ли возмущалась классный руководитель. Ялис вкратце, без интереса рассказала о скудных и маловажных событиях за сегодня, поблагодарила мать за обед и ненадолго улеглась с книгой на кровать, предвкушая отдых перед тем, как сесть за выполнение домашней работы. Настроение отравилось щемящим чувством одиночества. Агнес, конечно, заботилась и любила её, но этот последний разговор…
Яселия и Элианна не видимы для этого мира, и мать не воспримет их всерьёз до тех пор, пока не увидит своими глазами. Незабытие и всё из него вытекающее для Агнес тоже не более, чем вымысел, причём, по её мнению, опасный.
Чувства, навеянные этими мыслями, побудили Ялис отложить так и не раскрытую книгу и самой вооружиться листком и ручкой:

«Избыток сумерек и тупиков в душе.
Жизнь непонятной стала как явление из Вне.
Время дней перевернулось к верху дном.
Реальность стала, словно сумасшедший дом.

Я пришла домой со школы: здравствуй, мать.
Вопросы бытовые вновь готова принимать.
Но не спрашивай так в лоб о том, что есть со мной.
Разобраться в этом не могу даже с собой»,
 
Новорождённый стих лёг на листок послушно, словно заученный. Обычно они рождались либо мгновенно, как Бог на душу положит, либо не рождались совсем.
- Ага, вот так всегда, - раздался из-за спины голос Яселии, - Она хочет помочь, интересуется, почему ты молчалива и замкнута, а стоит начать рассказывать про то, какие мы с Элиан штучки – впадает в истерику. Спасибо на том, что хоть к врачу не тащит!
Ялис вздрогнула от неожиданности и обернулась. Даже кот не умеет появляться рядом так бесшумно, как «сёстры».
- Привет.
- Привет.

Здравствуй, Земля!
На тебе стою.
Здравствуй, мир вещей!
И сосуд жизни моей…
Я снова улечу, а позднее появлюсь,
Не знаю я, когда
Хоть где-то приживусь, - мрачно пробормотала Яселия.
- Тоже рифму наплела? – улыбнулась Ялис, - О каком сосуде жизни ты говоришь?
- О тебе, - изрекла девочка, -

Я пришла – из Ниоткуда,
Я припёрлась – в Никуда,
И разум, и душа
Жизнь сохранить должна.
Но рвётся пополам
Ткань важная её!
Ведь с разумом душа
Не прижились вдвоём.
Мир Внешний и другой
Заполнен чепухой.
Лишь вместе можем мы
Порядок навести.

Ялис прикусила язык. Наступившая тишина была неприятна. Яселия смотрела на неё выжидающе. Ялис тяжело вздохнула, снова ощущая свою вину. Наконец, решила сменить тему.
- Я предлагаю начать строить новый мир, - сказала она, - И хочу, для начала, отправиться в Незабытие. На исследование и для оценки.
- Каким образом ты это сделаешь? Как твоё физическое тело сможет покинуть Землю? – недоверчиво, с сомнением пробормотала всё ещё грустная Яселия.
«Это невозможно», - мрачно подумала она.
«НЕТ, ЭТО – ВОЗМОЖНО!..»
Двенадцатилетняя Ялис вздрогнула и оторопевшим от недоумения взглядом уставилась на себя другую.
- Как ты прочитала мою мысль? Я не телепатировала её тебе. И зачем… - она взглянула на свою руку. Ялис мягко обхватила и держала её за запястье. Как и тогда, когда они провалились в Ничто. В голове вдруг возник туман, и комната закачалась, превратившись в полустёртый, плавающий фон, который вздрагивал в такт ударам сердца. Яселия поразилась возникшим осознанием: это сердце – их ОБЩЕЕ. ВСЁ – ОБЩЕЕ. Ялис была теперь рядом, так рядом, словно они вновь… Они ОПЯТЬ являлись ОДНИМ ЦЕЛЫМ!
Но…
Ялис разжала запястье, и волшебство растаяло. Движимая родившейся догадкой, не дожидаясь приглашения, Яселия теперь сама взяла её за руку. Удивительное состояние вернулось…
- Значит, так мы можем соединяться.
- Да. И я обретаю способность видеть твоими глазами. Сливаясь в одно с другим своим «я», могу целиком уйти во Внутренний мир, став почти такой, как ты и Элиан…
- На Земле, мы умеем проходить сквозь стены и людей. Умеем таять в воздухе и появляться вновь, мы можем… Всё, что угодно!
- В этом ваше преимущество надо мной. Но когда мы держимся за руки, я перенимаю эти способности себе.
- Теперь ты сможешь покинуть Землю, и посетить Незабытие…
- И сделаю это сегодня.
- А почему такое неожиданное решение? – посмотрела на неё Яселия, - С каких пор тебе на себя не всё равно?
- О, это необычная история. Дело в том, что у меня появилась новая знакомая. Её зовут Александра Странн, и она действительно кажется очень странной, и… Необычной. Мы подружились недавно, и я не жалею об этом… Ей хочется доверять. Она интересовалась нашим Внутренним миром и вами с Элиан. Я чувствую, что Александра может нам помочь. Она сказала, что я должна проявлять больше внимания к Незабытию.
- Она с Земли?
- Нет.
- Это поразительно, конечно, - с разочарованием сказала Яселия, скривив губы. Интерес в её глазах потух, - Но тогда сия личность просто твой вымысел. И если ты, дорогая Я, действительно веришь, что Александра существует, то тебе действительно пора к…
- Она не вымысел! Она – не из нашего Внутреннего мира, но и не с Земли. Она…
- Ты меня пугаешь, - Яселия усмехнулась, взгляд её был насторожено-изучающим, - Я хочу, чтоб ты показала… Дай-ка…
Ялис со спокойной уверенностью протянула руку, и они вновь соединились. Яселия была пропущена в воспоминания, где другая она общалась с новой подругой.
- Вот. Видишь? – улыбнулась Ялис, - Раньше, я никогда б не поверила в то, что когда-нибудь столкнусь с инопланетянкой. Она говорит, что их планета затерялась в космосе настолько далеко, что люди скорее переживут ещё несколько Апокалипсисов, чем создадут корабль или телескоп, позволившие бы узнать о её существовании.
- Когда она придёт снова? – почти восторженно прошептала Яселия, мгновенно забыв свои недавние страхи.
- Увы, но Александра Странн ответила загадкой на мой вопрос об этом. «Когда мы увидимся?» - спросила я, - «Тогда, когда узнаю, что уже требуюсь»… - ответила она.
- Она не настораживает тебя? Зачем ей сдалась какая-то глючная фантазёрка с Земли, вроде Ялис-Яселии-Элиан?..
- Яселька, нельзя быть такой недоверчивой. Если существо не с Земли, это ещё не значит, что оно должно «выкинуть» что-то не хорошее. Новое – не обязательно плохое. Я думаю, что Александра просто крайне любознательна. Они не слишком отличаются от нас, и если сказать о моём впечатлении… Напросилось предположение, что  они – те же люди, только совершеннее.
- М-мда-а… Ладно, время покажет. Только мамаше не проболтайся. Мы собрались с тобой отправиться в Незабытие... Попробовать отправиться. Ты готова? Мне страшно…
- Мне тоже. Давай сначала ненадолго. Туда, и обратно.
Соединение возобновилось. Началось перемещение. Другая реальность приходила, руша стены, кроша и сметая Границу между мирами, словно в диком, чарующем сне…
- Вот это да… - пробормотала Яселия, - Непередаваемо… Ялис, мы совершаем что-то противоестественное! На Земле… не может быть такого!..
Но Ялис, что ещё минуту назад стояла посреди комнаты, разговаривая с «воздухом»… Вдруг всколыхнулась и растаяла прямо перед любопытным взглядом кота, «коробочкой» устроившегося на кровати. Ушла…
Когда они попали в Ничто, Яселия хихикнула и с издёвкой уставилась на Ялис, которая оставалась спокойной, но задумчивой. Досадуя от её невозмутимого молчания, Яселия перешла к словам.
- ЗДЕСЬ мы уже были. Ты соскучилась?..
- Не спеши. Раньше мы попадали в Ничто против своей воли: оно нас заглатывало, когда мы теряли контроль над собой. Но теперь другая история. Я не боюсь.
- Почему?
- Потому что страх мешает себя познать. Ничто – это часть нас… И не стоит паниковать, когда сталкиваешься с ним. Ничто ПОДВЛАСТНО нам!
- Бла-бла-бла. Это я уже слышала.
Ялис решительно сделала шаг вперёд, затем – ещё и ещё. Безграничность окружающего мрака грозила скрыть её от глаз Яселии, потому что здесь можно заблудиться, как в густом тумане.
- Ты куда?! Мозг высох?.. Хочешь, чтобы мы потерялись? – закричала Яселия, неуклюже подскакивая и хватаясь за «сестру».
- Пойдём.
- КУДА??!!
- В Незабытие, к Элиан.
Яселия выглядела прибалдевшей. «Сестра» говорит так, словно они стоят на дороге под ясным солнышком, в мирном и безопасном месте.
- Ты или шутишь, или в школе переутомилась, - пробормотала Яселия. Ялис улыбнулась, наполнив её душу покоем, светом… и негодованием.
- Пойдём в Незабытие. Дверь открыта…
И тогда Яселия действительно увидела Дверь! Такую, какой раньше здесь не встречала. Напоминает обычную, словно в комнате: прямоугольная, небольшая и с круглой ручкой, серо-голубого цвета…
- Это Дверь из Второго Режима Ничто. Напряги память, тебе случалось его видеть тогда, когда ты хотела покинуть Первый. 
- Множество закрытых Дверей… - выдохнула Яселия, переживая волнение от того, что вспомнила, - Да… Это тоже Ничто?! «Второй Режим»?
- Его второе «лицо», то, которое являет глазам множество Выходов. Там всё зависит от веры и оптимизма. Множество Дверей могут быть либо открытыми, либо закрытыми, в прямой зависимости от того, во что МЫ САМИ верим больше… 
- На этой Двери… Нет замка, - удивилась Яселия.
- Да, потому что мы ВЕРИМ в это. Пойдём…
Яселия вспомнила то дикое и странное место, которое Ялис назвала «Вторым Режимом» Ничто. Она была там только один раз, и потом думала, что просто увидела неприятный, жутковатый сон. Противоестественно выгнутый на подобии спирали коридор, по стенам которого рассыпалось бессчетное количество таких же, как эта, Дверей, но на всех них висели замки. Как она тогда оказалась там?.. Сначала находилась во мраке, в Первом Режиме. Одна. Было плохо, очень плохо, и Яселия в мучении ждала, когда из Незабытия придёт Элианна. Яселия всегда удивлялась, как маленькой девочке с двумя хвостиками на макушке удаётся избавлять и себя, и её из этой безвыходности. Но в тот раз младшая «сестра» не появлялась слишком долго, и она… предположила… что и САМА способна выбраться из Ничто. Тогда и предстал перед глазами Второй Режим, но вера в себя опять сникла, и Яселия не смогла открыть ни одну из Дверей, пока это не сделала за неё Элианна.
«Элиан умеет, Ялис – умеет, надо и мне научиться!» - вдохновлёно подумала Яселия, настроившись самоотверженно стараться.

Глава четвёртая
Незабытие Элианны. Столкновение с Пространством Гнетущего Прошлого

- Это… Оно? Незабытие?.. – Ялис заворожено щурилась на ослепительное солнце, плавающее в умытых нежностью, бездонных небесах. Воровато, недоверчиво скользила взглядом по раскинувшимся вдаль цветущим полям, дичась красок и живительной безмятежности, излучаемой чудесным местом.
- Да!.. – сказала Яселия, с наслаждением растягиваясь на мягкой, не смятой, не запылённой траве, - Ах, как люблю сюда возвращаться!..
- Тут чудесно, - сказала Ялис, присаживаясь рядом с отдыхающей «сестрой». Задумчиво коснулась пальцами цветов и травы. Необычные чувства, захлестнувшие её сердце, ввергали в транс: возвышенный, нежный, ласкающий покой, воспарение и рассеивание в нём. Детство... Его сны, фантазии, мечты и уверенность в преданности счастья до бесчисленного количества дней! Младенцами, люди не знают, что когда-то вырастут, и сегодняшняя реальность не окажется вечностью.
Детство Ялис было достаточно хорошим, чтобы испытывать щемящую сердце ностальгию по его ощущениям. Возможно, Агнес и не была идеальной матерью, но рядом с ней Ялис никогда не чувствовала себя нелюбимой.
Яселия поднялась с травы, стряхнула с рубашки вскарабкавшегося жучка и бодро «расчесала» пальцами своё взлохмаченное каре. Настроение поднялось, и улыбка её была сияющей.
- Пойдём, я покажу тебе дом, где живёт Элиан. Дом, где живу и я, когда не нахожусь в утробе Ничто.
- Дом?.. – Ялис попыталась себе представить, что это может быть.
- Пошли. Сама сейчас всё увидишь.
Они взялись за руки и потопали по бескрайнему, зелёному ковру. Ялис прислушивалась к собственным ощущениям: реальность казалась такой же, как на Земле. Удивительно. Разве так может быть?
Перемещение из мира в мир… Настоящая магия!
«Я – в Незабытии. А для тех, кто в это место не верит – в Нигде. В Нигде – для реальности, в которой его больше не существует. Как фотография, это место сохранило прошлое, но является им не закрытым: здесь ещё можно поработать фантазией… Здесь НУЖНО поработать», - подумала Ялис.
Солнце скрылось за большим, серым облаком. Вокруг него откуда-то собралась компания из других, и когда ветер не спеша продвигал их по лицу неба в угодном ему направлении, на землю попеременно ложились то свет, то тень. Дорога, которой вела её Яселия, была знакома только последней. Но позже, озираясь по сторонам и приглядываясь к окружению, Ялис испытала странное чувство далёкого узнавания. Это были края, существовавшие и на Земле: лес, поле… А вон и тот знакомый, гигантский тополь на краю неглубокого оврага. Только поле намного больше, а вокруг оврага выросли кусты диких роз…
Возникло чарующее и дикое ощущение параллельной реальности, где есть всё то же, но не совсем такое же. Но если сравнивать так, то этот вариант Земли был расширенней и совершеннее. Здесь имелось много нового вперемешку с несколько видоизменённым старым.
Вдруг Ялис поняла, ЧТО она должна вот-вот увидеть. Дом!..
Дом, в котором она живёт на Земле с Агнес, безмолвной скалой угрюмо возвышался  в серое, подёрнутое тучами небо…
На сердце упал удар неожиданного холода и потрясения, вызвавшего тоскливое, нервное волнение. Они остановились. Дом был мёртв: от первого до шестого этажа он слепо смотрел в пространство пустыми глазницами разбитых или треснувших, мутных от пыли окон! За их проёмами обитал серый сон беспробудной пустоты и покинутости. Порушенные, пошарканные стены словно обглодало неведомое бедствие: пришедшее и ушедшее, но оставившее после себя запустение и тлен.
- Я тоже испытываю ЭТО каждый раз, - призналась Яселия, - Каждый раз, как подхожу к нему.
- Там… Никто не живёт… - уже как факт озвучила Ялис догадку, не в силах оторвать взгляда.
- Там живёт Элиан, - нервно возразила Яселия и тронула её за руку, - Идёшь?..
- Да… Конечно.
«Исправить, срочно всё исправить!!!»
- В нашей… В бывшей… Квартире, - мрачно рассказывала Яселия, пока каждый шаг приближал их к холодным и глухим стенам.
- Похоже на какую-то параллельную реальность.
- Нет, это – Незабытие. Прошлое, дополненное элементами фантазии.
Соседних домов, что были на Земле, здесь не существовало, единственный двор этого – всё, что присутствовало в Незабытии от цивилизации. Вместо асфальтированной дороги, которая была во Внешнем мире, от дома во все стороны бежали поля и равнины. Цветы и трава, нетронутая, девственная природа безмятежно и непоколебимо дышала полной грудью.
Пустая улица никого не ждала, но они прошли по ней и скрылись во внутренности дома, в пыльном, окутанном сумерками подъезде. С трудом верилось, что где-то эта бездыханная обитель одиночества существует в другом воплощении.
На четвёртом этаже Ялис увидела надпись, сделанную большими, чёрными буквами: «Я НЕ ВЕРЮ В СМЕРТЬ, В МОГИЛУ МРАЧНУЮ ДИВА, Я НЕ ВЕРЮ В ЖЕСТОКИЙ, СТОЛЬ НЕЛЕПЫЙ КОНЕЦ ТЕХ ВОЛШЕБНЫХ МИРОВ, ГДЕ БЫЛА ТАК СЧАСТЛИВА! УБЕГАЮ В НОЧЬ, В ДУШЕ ЛЕЛЕЯ РУИНЫ…»
Ялис вопросительно посмотрела на «сестру».
- Я написала, - призналась та и вдруг засмеялась, оживившись и подскочив к другой стене, - А вот это – Элиан!
Рисунок был выполнен тоже чем-то чёрным. Смешная карикатура на девочку корчила глупую гримасу. «ЭЛИАННА – ДУРА», -  «ласково» было подписано это художество. На пятом этаже, у самой двери в квартиру, нашлась другая надпись, обвинявшая в том же пороке Яселию. Яселия улыбнулась и уверенно постучала в дверь. Ялис озиралась по сторонам и увидела ещё одно стихотворение, над лестницей к шестому этажу.
«Песня…» - она вспомнила подзабытые строки, пришедшие ей на ум и записанные в ныне затерявшуюся тетрадь. Яселия или Элианна выцарапали на стене и их: «АЛЫЕ КАПЛИ ВИНА НА МОИХ ГУБАХ, НА МОИХ РУКАХ, НА МОЁМ ЛИЦЕ! ВРЕМЯ ОБРАТИЛОСЬ В ПРАХ, ПО БАШКЕ – БАБАХ, ЭТОТ МИР – В ОГНЕ. АЛЫЕ КАПЛИ ВИНА, И В СЛЕЗАХ – ГЛАЗА, В СУМЕРКАХ – ДУША, В ДЬЯВОЛЬСКИХ ОГНЯХ! ТРЕПЕТ, СТРАХ И ВОСТОРГ, ВИДНО, ЭТО – ТВОЙ РОК: ВЫРАЖАТЬ СВОЙ АД…»
Настроение упало. Дверь щёлкнула, со скрипом отворилась, внеся жизнь в немое молчание холодных и мёртвых стен подъезда. Элиан выглядела озадаченной, Яселия весело заругалась и грубо рассмеялась.
- Не матерись! – сказала девочка в розовом платье, нерешительно переминаясь на пороге тесной, мрачной и сонной прихожей.
- А ты не ждала, а мы – здеся!.. – продолжала тешиться «сестра», игнорируя замечание, - Какого прикола ты взяла мою куклу?! Я же сказала тебе: не трогать!
Элианна нахмурилась, и обиженно посмотрела «сестре» в глаза. Потом бросила «барби» на пол и убежала.
Яселия пробормотала ругательство, подобрала куклу и любовно отряхнула приставшие к её волосам соринки. Глаза девочки были мрачными и холодными, взгляд – острым и замкнутым.
- Проходи, не стесняйся, - проворчала она Ялис, - Это – наша с Элианкой обитель. Здесь живём… Прикольно, не правда ли?
Ялис задумалась о том, надо ли разуваться. Пол был не чище, чем земля во дворе. Яселия, придя «домой», не разулась, и Ялис последовала её примеру, испытывая неприятное чувство. Из тёмной прихожей она шагнула в зал, где было хоть каплю светлее. Мутное, какое-то матово-жёлтое окно плохо пропускало свет. В воздухе витала пыль, медленно двигаясь в невесомости. Она была заметна, когда попадала под косые лучи солнца.
Это – тот же самый зал, что в квартире на Земле, только из прошлого, и в добавок не ухоженный, какой-то ветхий, хрупкий, крошащийся, как древняя пожелтевшая бумага… Старый диван стоял на знакомом прошлому месте, на полу лежал ковёр, который в другом мире Агнес уже выбросила. Множество и других вещей бросилось в глаза. На всех них лежал налёт впитавшейся пыли, становящейся грязно-жёлтой в лучах солнца. Сам воздух здесь казался мутным от неё! Старое, старое прошлое, вызывающее тонкую, щемящую боль...
«Эту «пыль» не убрать, не выгнать ни влажной уборкой, ни метлой, - осознала Ялис, - Она – лицо, признак, черта… Здесь нет и не может быть изменений. Яселия и Элиан ЖИВЫ, они шагнули дальше собственной смерти. А это место… Эта квартира – нет. У неё нет продолжения! Даже присутствие «сестёр», даже моё присутствие не способно оживить её глубокого, естественного сна. В него погружён весь дом, дом-труп, который должен быть отпущен из нового Внутреннего мира, если я и правда хочу поставить последний на ноги».
- Здесь не хорошо, - твёрдо сказала она Яселие, которая небрежно стащила с ног кроссовки и по-хозяйски откинулась на спинку драного дивана, прикрыв глаза. Слова Ялис заставили её вновь их открыть.
- Да, - задумчиво согласилась «сестра», - Знаю. Элиан тоже так считает, и поэтому мы здесь только ночуем. Когда выходишь на улицу… Бежишь в поля, играешь под открытым небом… На душе становится легко, свободно. А стоит вернуться и ступить за порог – всё сразу куда-то исчезает! Начинаешь чахнуть, задыхаться… И ещё я отметила одну странную закономерность: чаще всего я проваливаюсь в Ничто тогда, когда нахожусь здесь.
Она развернулась к закрытой двери в спальню и поглядела на неё.
- Эй, Элиан! Хватит дуться, выходи к нам! Мы обсуждаем серьёзные вещи, и тебя они тоже касаются.
Дверь открылась, и от этого толчка несколько островков отлупившейся, когда-то белой краски слетело с неё и бесшумно легло на пол в компанию к уже там имевшимся. Девочка выглянула и недоверчиво покосилась на Ялис.
- Это я, - улыбнулась та, стараясь её ободрить, - Я на самом деле тут!
- Как это произошло? – с сомнением спросила младшая «сестра», не подходя, а подкрадываясь к ней с опаской, - Что случилось?..
- Нет-нет, не бойся, - успокоила её Ялис.
- Как ты сюда попала?..
- Дай, пожалуйста, мне руку…
Через минуту Элианна знала уже всё, и была потрясена возможностью Соединения. Она повеселела и подпрыгивала на месте от возбуждения.
- Всё будет хорошо, - пообещала Ялис, и их общая вера в это придала сил и решимости.
- На, - виновато буркнула Яселия, небрежно сунув Элианне под нос отобранную «барби», - Играйся. Только не надо красить ей волосы фломастером, а то вместе с ними прокрасится и резиновая башка, как это уже случилось с Сюзанной. Потом даже с мылом не отмывается!
- Хорошо.
- И не вздумай дуться!..
Элианна улыбнулась ей и слегка лягнула плечом. Яселия была забавна, и Элианна знала, что ссориться нет смысла. Они нуждаются друг в друге и в том мире, который должен быть в их отношениях, чтобы не проснуться однажды всем вместе в Ничто.
- Меня бесит это Ничто! – сказала Яселия после некоторого молчания. Ялис была погружена в задумчивость, а Элианна самозабвенно учила куклу плавать в невидимых океанских волнах, которые находились там, где она их воображала. Все втроём уселись на скрипучий диван из Прошлого, Яселия – в центре, а Элианна и Ялис – по обоим краям от неё.
- Почему я засыпаю здесь, но просыпаюсь почти каждый раз там?.. Почему я?
- Потому что ты слабее, - уверенно сказала Элианна, продолжая играться, - В этой квартире ТЯЖЕЛО. Здесь таится груз нехороших воспоминаний, что родом из прежней жизни. Невидимый для глаза, но материальный для души. Эта тяжесть сламывает твои силы и ввергает в депрессию, а она приводит к перемещению. А я… Я – это ты более ранняя. У меня больше сил, я верю в чудеса, забываюсь играми в мире детства, который отвлекает и защищает меня. Это – моя способность, которую ты потеряла через два года.
Яселия нахмурилась и поджала губы от досады. Так всё и есть.
«Депрессия, - пришла ей в голову мысль, - Она – как хищник, преследующий и нападающий в удобный момент… Выныривает из тьмы, хватает и тащит туда за собой прочь от тех, кто может спасти»…
Мёртвая, сухая тишина зала, озарённого лучами болезненно-мутного солнца, пропитывала сердца стоячей и набирающей силы апатией. Бесшумно, незаметно и коварно, она обволакивала, гипнотизируя и усыпляя, отбирая бодрость вместе с волей. Ялис заметила, что Элианна и Яселия погружаются в нехороший транс. Они смолкли и притихли, углубляясь в тишину и замыкаясь в ней, запираясь друг от друга, как в ловушках…
Девушка решительно встала, подошла к окну и распахнула его.
И в тот же миг с комнатой случилось странное: вся её пыль, туман и окоченение исчезли, словно сдутые влетевшей вместе с лёгким ветерком жизнью!
Мир за стенами гиблого, заколдованного дома был жив, полон звуков, запахов и красок, которые Ялис вдохнула и пропустила через себя, вновь наполняясь ушедшими силами. То же случилось и с «сёстрами»: диван заскрипел, и, обернувшись, она встретила их пробудившиеся и блестящие от удивления глаза.
- Что случилось?.. – в порыве изумления Элианна даже спрыгнула на пол и несколько раз прокрутилась на месте, в недоумении и оторопи оглядывая зал, - Что ты сделала?
Пространство Гнетущего Прошлого было поколеблено. Комната потеряла себя, став частью вторгнувшегося Незабытия, живого и прекрасного. Исчезла жёлтая пыль, исчезла тишина, на стены и вещи опустился покой, но теперь – настоящий. И вдруг – он обрёл краски! Комната стала синеть и зеленеть, предметы – превращаться в тени… Диван, на котором сидела Яселия, вдруг вздрогнул и резко провалился сам в себя, осыпавшись душным, чёрным облаком. Яселия вскрикнула, чуть не упала и едва устояла на ногах. Она стояла на полу, на том самом месте, где только что было, на чём сидеть… Босые ноги  медленно покрывались осыпающимся остовом дивана…
- Ой, мамочки!.. – вскрикнула Элианна, - Что это?!.
Телевизор, ковёр, шкаф, стол… Они меркли и плыли под натиском Жизни, под наступлением Будущего, их не становилось, они чернели, сжимались и лопались, как в диком и жутковатом фокусе, где всё оказывается не тем, чем представлялось.
- Надо уходить отсюда, - сказала Ялис, - Оставим это место!
- А вещи?.. А игрушки?.. – Элианна и Яселия заметались по комнате, напуганные и растерявшиеся.
- Заберите всё, что имеет хорошую энергетику, быстрее!.. – закричала Ялис, услышав, как недобро затрещали стены.
Из вещей в квартире остались только те, что были созданы воображением и не несли в себе плохой памяти, не содержали плохих сил, являвшихся частью исчезающего Пространства Гнетущего Прошлого. Они были целы, цветны и ярки, что свидетельствовало об их здоровье и безвредности, они радовали душу. Их оказалось немного, и «сёстры» успели собрать в небольшой пакет всё, что нашли, прежде чем большой дом загудел, зашатался и начал рушиться.
В панике девочки бросились на порог. Дверь открывать не пришлось: она рассыпалась прям перед ними. Не успевшая обуться, Яселия первой рванула в подъезд и понеслась вниз по лестнице. Ступени теряли форму, качались и плыли, превращаясь во что-то мягкое и бесформенное. До выхода на улицу лежало ещё пять этажей, а ноги проваливались и вязли в обезумевшей лестнице…
«Мы не добежим, - в панике подумала Ялис, - Дом рушится слишком быстро, и мы либо не успеем, либо просто увязнем в этих ступенях до того, как стены рухнут и придавят нас…»
- Надо открыть Две-е-ерь!!! – закричала Элианна. Перепрыгнув через две ступеньки, она провалилась в третью по пояс и стала медленно погружаться в неё, как в трясину. Яселия схватила её под руку и стала вытаскивать, Ялис помогла, и общими усилиями девочка была спасена. Но продолжить спуск к этому времени оказалось уже не возможным…  Коричневая, жидкая и тягучая масса, которая ещё недавно была стенами, потолком, перилами и окнами, медленно низвергалась им под ноги и на головы…  Жуткими, жирными и булькающими реками, всё вокруг ползло вниз, в тартарары и хаос, где ожидала холодная и страшная смерть…
- То-о-онем!!! Помогите!.. – в порыве ужаса и отчаянья завопила Яселия, осознавая, что помочь не сможет никто.
- Дверь, - повторила Ялис мысль Элианны.
- Всё кончено, - зарыдала Яселия, впадая в ступор и готовясь к страшному.
- Очнись!!! –закричала Ялис ей в самое ухо, - Открывай Дверь, помоги нам с Элианной!..
…Было страшно.  Было очень страшно после того, как они втроём взялись за руки и плотно закрыли глаза, силясь забыть об этой реальности, о той, в которой их тела медленно тонули в вязкой массе хаоса, в которой ощущали, как потолок падает на головы тяжёлой и холодной обречённостью, а трясины становится всё больше и больше… Но это был только страх. То, во что они верили, и то, во что должны были перестать верить. Яселие это далось гораздо сложнее, чем «сёстрам». Она последняя отключилась от созданного страхом Пространства Смерти и прошла в распахнувшуюся Дверь вслед за Элианной и Ялис.

Глава пятая
Очищенное Незабытие. Мир обретает имя. «Сёстры» придумывают себе новый дом

Высокое небо окрасилось алыми бликами: признак того, что наступает вечер. Под ногами остался лежать битый и неровный асфальт пустой улицы, но шестиэтажный дом больше не возвышался холодной глыбой бетона. Ялис, Яселия и Элианна наблюдали за тем, как он бесшумно и медленно рассыпается в прах, а прах – рассеивается в воздухе... Побеждённое и нейтрализованное Будущим, Пространство Гнетущего Прошлого стёрлось из Незабытия прочь.
- Мы спаслись!!! – возликовала Ялис, в порыве эмоций подпрыгнув и закричав, закружившись в импровизированном танце, - Всё в наших руках!!!
Она подскочила к Элианне и громко чмокнула её в грязную, влажную щёку. Яселия вяло изрыгала проклятия, брезгливо и досадливо осматривая свой внешний вид. С головы до пят, «сёстры» были измазаны той грязью, в которой чуть не утонули! На месте дома, в котором таилось Пространство Гнетущего Прошлого, осталась глубокая прямоугольная яма.
- Удивительно, что эта стрёмная постройка, изнутри превратившаяся в грязевую ванну, снаружи осталась сухой и рассыпалась, а не растеклась, - фыркнула Яселия.
- Да нет, ничего странного, - возразила Ялис, - В этом мире не всегда работают те законы, что реальны на Земле. Он непредсказуем, как и Воображение.
- Вот всё и кончено…  Ну и дела.
- Теперь в Незабытии нет того, чего здесь быть не должно, - заключила Элианна, - Я люблю своё Незабытие, но этот дом меня всегда смущал.
- В этом доме мы могли ночевать… - угрюмо напомнила Яселия, - А теперь – где? Под открытым небом, на земле?..
Она вопросительно посмотрела на Ялис.
- Ты вернёшься на Землю, а нам где жить?
- Только не в Пространстве Гнетущего Прошлого, - сказала старшая «сестра», - Наша память сохранила в Незабытии этот дом из прошлого. Но теперь, вычеркнув его, мы создадим другое жильё. Его нужно лишь представить. ВООБРАЗИТЬ!
Мы находимся в особенном мире, не забывайте, мы – его хозяева.
- Мы будем СТРОИТЬ свой мир?
- Именно!
- Я уже давно вижу во снах чудесный двухэтажный коттедж, - вспомнила Элианна, и её лицо окрасилось задумчивой мечтательностью, - Он огорожен аккуратным белым заборчиком, а к дверям ведёт выложенная светлым камнем тропинка. Около крыльца, под большими окнами, растут на грядках гвоздики и кусты роз, которые всегда цветут. Вокруг – сад. Две яблони, кусты смородины и малины!
- А ещё там на заднем дворе есть качели! – заразилась Яселия, - Мне ничего подобного не снилось, но если бы снилось, то без качели, наверно, никак.
- О, это ещё прекрасней! – просияла Элианна, настроение у которой скакнуло ещё выше, - Да, они бы нам не помешали! И много-много занятных, цветных турников, на которые можно карабкаться и свисать.
- И тополей, таких, что подходят для лазанья!
- И сирень, - влилась в поток фантазий «сестёр» Ялис.
- А внутри этого дома – целых три ванных комнаты, где можно сбросить с себя эту измаранную одежду, залезть в душ и встать под струи тёплой воды.
- О, да, я тоже этого хочу…
- М-м, а как же уютно в просторных и светлых комнатах, куда выходишь после купания!..
- Совсем не так, как было в прежней обители…
- Фу, ужас, я бы туда больше не вернулась!
- И не вернёмся.
- Есть!.. – воскликнула Ялис, и вскинула руку с торжественно выставленным указательным пальцем, прервав поток их самозабвенных речей, которыми Элианна и Яселия, как красками, рисовали друг перед другом дом мечты.
- Что? – недоумённо уставилась на неё Яселия, тря ладонь об ладонь, чтобы ссыпать с них подсохшую грязь. Волосы девочки имели вид просто ужасный: склеенные и неподвижные, увеличившись в весе, они стояли на голове, как шапка.
- Есть, - повторила Ялис, - Теперь, когда мы увидели этот дом из сна Элиан все вместе, мы все вместе можем туда придти. Теперь он существует, нам осталось только найти дорогу.
- Мы что же, только что СОЗДАЛИ дом?!
- Да. Силой своего Воображения. В нашем мире мы обладаем невероятным могуществом, девочки!
- Как боги… - восхищённо прошептала Яселия, - Эй, все слышали?! Я – БОГИНЯ!
- Пф-ф!.. – скорчила гримаску Элианна, - Между прочим, не ты одна.
- Говоря «я», я имела в виду нас всех… Кстати, где он, наш новосозданный дом?
- Это далеко отсюда, - задумчиво сказала Элианна.
- Ты так хочешь?
- Я так чувствую.
- Потому что так хочешь, - подытожила Яселия, - Я тоже так хочу. Так, чтобы новый дом стоял очень далеко от того места, где ещё свежи воспоминания о старом.
- Наверно, да. Это совершенно другое Пространство. Пространство Дома, которое находится отдельно от всех. Как остров.
Слушая их, Ялис улыбалась. «Как легко с помощью Воображения создавать во Внутреннем мире всё, что угодно, - подумала она, - Но не запутаюсь ли я в себе, благодаря этим шалостям? Что-то подсказывает мне, что я заблуждаюсь… Не всё так сладко, как кажется».
- Предлагаю назвать наш Внутренний мир Безвременьем, - сказала тем временем Элианна.
- Почему? – спросили Ялис и Яселия, удивлённые её серьёзностью. Только что весёлая, девочка неожиданно притихла. На лицо её упала печальная тень.
- Ну же, Интуиция! Говори, - попросила Ялис, испытывая неудовольствие от затянувшейся паузы, - Почему «Безвременье»?
- Потому что это правдивое название, - сказала Элианна серьёзно, и продолжила, - То, что было в прошлом… Поссорило тебя, Ялис, с самой собой. Ты не смогла себя принять. Разочаровалась. Да, отца никогда с нами не было… И даже к общению он не стремился. Почему так – не известно. Но это не наша вина… И если дети во дворе дразнятся, обзывают, не надо считать, что мы это заслужили! Быть «жертвой», или нет – выбор каждого. Зачем же ты предпочла такую роль, отказавшись от себя настоящей? Даже не разглядев, как следует, ты заточила Яселию во Внутреннем мире, отвергнув и разорвав себя на две части! Но это не помогло, и не поможет решить проблему. Яселия принадлежит настоящему! Она – это ты, но ты отчаянно её не пускаешь, кормишь себя иллюзиями, слепнешь и всё отрицаешь. Если Яселия и Ялис не воссоединятся, в будущее шагнёт не личность, а пустышка! Жизнь не будет иметь для тебя ни цвета, ни вкуса, ни запаха. Как и сейчас… Внутренний мир находится в состоянии затянутой паузы!  Он не гибнет, но и не развивается. Безвременье…
 Яселия хмыкнула и пнула кстати подвернувшийся ей под ноги камень. В отличие от Ялис, речь Элианны ей понравилась. Хоть кто-то её понимает!
- Что скажешь, Ялис?..
Она смутилась. Отвела взгляд и притворилась, что разглядывает остов рухнувшего дома. Хотя там разглядывать уже было нечего.
- Безвременье – это совсем не плохо… Мне нравится. Время – враг! Разве нет?.. Я хочу быть вечно юной… Никогда не считать морщинок на лице. Никогда не обнаружить седого волоса! Время – это противник, которого человечество до сих пор не одолело. Время – убийца!
- Ты не спрячешься от него, Ялис, превратив свой Внутренний мир в ловушку для самой себя. Тут, внутри, тебе навсегда останется двенадцать, но физически-то ты становишься старше! Твоё тело не в курсе о том, что случилось в душе. И окружающие люди, лет эдак через пять, станут относиться к тебе, как к взрослой. Они удивятся, если ты будешь вести себя, как ребёнок.
- Я повзрослею, - неуверенно возразила Ялис, - Ровно настолько, насколько это будет мне нужно.
- Нет!.. Пока Яселия живёт в Безвременье, тебе ТОЖЕ двенадцать лет. И больше не станет. Ялис… Прислушайся ко мне.
Меня забирать во Внешний мир не обязательно. Я – то, что прекрасно уживается и внутри. Но Яселия должна быть единым с тобой в реальности! Она – это ты! ДРУГОЙ тебя не существует!
- Мне пора домой… - потупившись, пробормотала Ялис.
- Ты никогда не сможешь вернуться туда полностью, бросив меня здесь, - напомнила Яселия.
- Я… Не могу… - прошептала Ялис…
- Пойдём, Яселия. Пусть и дальше бежит от самой себя… - с упрёком глядя на Ялис, сказала Элианна, - Воображение поможет смягчить боль… Но причина её не залечится.

***

Из Дневника Ялис
Свежая запись

«Элиан, моя Интуиция, предложила назвать наш Внутренний мир Безвременьем. Мы с Яселией возражать не стали. Мне нечего было ответить Элиан… Думаю, она права, но я не могу сделать то, чего хотят они с Яселией.
Итак, чтобы сбежать от боли, решено подключить Воображение. С его помощью, мы снова заселим Внутренний мир множеством фантазий. Они помогут отвлечься. Как и раньше…»

Глава шестая
Вторая СТРАННая встреча. Александра предупреждает

- Итак… Спрашиваю: что такое синус и косинус?! – вскипела учительница, выведенная из себя молчанием и отрешённостью восьмого «Б». Подростки жили своей жизнью даже тогда, когда сидели за этими партами, и утомлённая женщина ничего не могла с этим поделать. Из всего класса, как обычно, яро тянули руки только три девочки, те, что отвечали уже и вчера, и ранее! А дети, у которых в журнале стояли жирные точки, тупо притихали или перешёптывались с товарищами.
- ЧТО ТАКОЕ СИНУС И КОСИНУС!!! – окончательно пришла в ярость учительница, и стены класса сотряслись от громового раската её крика.
Пробуждённым казалось всё, кроме учеников.
Ялис, сидевшей за первой партой, хотелось либо провалиться, либо стать невидимой.
- О, Боже… - беспомощно простонала учительница, и, забив на бесплодные попытки получить ответ, села за стол заполнять журналы.
Ялис с тоской подумала о том, как хорошо было бы поднять руку и заслужить «4» или «5» за полный, грамотный ответ. Но для этого надо было вчера открыть книгу и долго умирать от скуки, вчитываясь в мудрости несъедобной науки, отталкивающей не только разум, но и самую душу. И потраченное на это время, по её мнению, отняло бы больше, чем дало б сегодня.
Не надо.
В журнале у Ялис уже давно, длинной очередью, преданно выстраивается лаконичное «3». Почти через каждый урок она «получает» данную отметку за… Она считала, что довольно не плохо получать «3» просто за тихое, безучастное присутствие на уроке, за старательное переписывание решённых кем-то на доске заданий, и самоотверженные старания не уснуть. Ялис знала, что учительница её не уважает и наверняка терпеть не может, но всё же испытывала к ней благодарность вперемешку с лёгким чувством вины. Наблюдая в журнале за уверенным ростом нарисованных «троек», нерадивая ученица счастливо улыбалась. Она не сомневалась в том, что могла бы стать отличницей, но для этого надо задаться такой целью и идти к ней каждый день, каждый вечер, к тому же – испытывать интерес.
А интереса – не было.
Наконец прозвенел оглушительный звонок, и восьмой «Б», с нескрываемой радостью, с шумом и гамом, в считанные секунды выкурился из класса. Это был последний, шестой урок, и подростки упивались восторгом от прихода полной свободы. Почти каждый теперь займётся тем, что ему нравится, и Ялис бодро шагала домой, чтобы тоже воплотить свои желания в реальность. Две вещи хотела она: связаться с Яселией и Элианной, и, может быть… Но второе от неё уже не зависело. Ялис надеялась, что сегодня, (может быть, сегодня?..) она снова увидит Александру Странн.
Она не фантазия! Определённо, нет. Ялис знала то состояние души и мыслей, когда в голове рождается новый фантазийный персонаж. Обычно они распускаются, как цветы, чьи семена уже давно хранились где-то внутри и ждали лишь благоприятной «погоды» для того, чтоб прорости. Александра произошла не внутри неё. Александра не лгала, рассказывая о себе...
Дома было серо и скучно. Тусклое, пасмурное небо болезненно вздыхало за окном. На улице было лучше и даже светлее, чем в квартире. Ялис нравилась тишина, но только не осенняя, не та, которая была тягостным молчанием засыпающих смертельным сном цветов и трав.
Теперь Ялис узнала, что имела в виду странная гостья, говоря о «сорняках», которые душат Яселию с Элианной. После знакомства с Александрой она отправилась вместе с Яселией в Незабытие и обнаружила, что «сёстры» живут в гибельном Пространстве Гнетущего Прошлого. Стены подъезда, исписанные мрачными стихами. Мёртвый, полуразрушенный дом, и лишь одна заселённая квартира: размытая, мутная, удушающая, как плен тоски и горечи…
«Что ж, я прополола «грядку», - подумала Ялис, вспоминая тот разговор и очищение Незабытия, - Может быть, теперь ты мне ещё что-нибудь расскажешь, Александра-безликая?»
Ялис решила помедитировать. Но на этот раз ничего, кроме прежней наскучившей ерунды, (неоформленные фантазии, идеи… Всё, что принадлежало собственной голове) ей не встречалось. В разочаровании более глубоком, чем могла себе представить, девушка надела куртку и пошла в магазин. Надо купить окорок, крупы, и пообедать: от холодных пицц, что продают в школьной столовой, уже с души воротит.
До магазина – три улицы. Казалось, высокие и голые тополя подпирали самое небо. Продрогшие в осеннем холоде дома выглядели сонными. Кошки влезли на тёплые трубы и  нахохлились, как голуби, кажась от того толстыми. Воздух был бодрящим и свежим, редкие прохожие шли не спеша. 
Но вдруг за спиной раздался шум, и незнакомая, высокая девушка нагнала Ялис.
- Привет! – сказала она дружелюбно, ровняясь с Ялис в ногу.
- Привет, - нахмурилась та, недоверчиво вглядываясь в её лицо.
«Ну, кто это? Что надо? Опять какие-нибудь «левые» глупости, типа «а правда, что ты Горохову записку с признанием в любви подбросила?!»
Было такое однажды. Одноклассник и двоечник, Горохов как-то нагнал шагавшую домой Ялис, заглянул в глаза и сунул под нос листок. «Ты написала?..» - с надеждой спросил он. По подчерку Ялис определила, кто из одноклассниц придумал розыгрыш. Бедный Горохов… Дрянные одноклассницы.
- Как дела? – попутчица явно не планировала отвязываться.
- Хорошо.
- Мои тоже! – пропела та жизнерадостно, хотя никто её не спрашивал, - Куда идёшь?
- В магазин.
«Ну, в чём дело? Скажет она, наконец, что ей надо, или нет? Может, спутала меня с кем-то?»
Вот и магазин. Только взяв всё, что нужно, и выйдя обратно на улицу, Ялис обнаружила, что непрошенная подружка никуда не ушла, а преспокойно поджидает её на углу!
- Чего вкусного взяла? – сразу же, едва её увидев, участливо осведомилась она, снова пристраиваясь в ногу.
«Попрошайка?..» - мелькнуло в голове. Нет, модно и стильно одетая девушка на таковую никак не походила.
- Да много чего, - сказала Ялис неуверенно, - Вы, может, перепутали меня с кем-то? Я вас не знаю.
Та даже глазом не моргнула, лишь звонко, весело рассмеялась.
- Ну вот! «Вы»! Неужели я даже теперь выгляжу на все свои сто восемнадцать?! Вот так дела, должно быть, я была оптимисткой, что не догадывалась об этом сама.
Ялис резко остановилась, настигнутая воспоминанием. ГОЛОС!..
Девушка тоже остановилась. Она выжидающе смотрела в лицо блестящими, смеющимися глазами, и улыбалась самыми уголками губ.
- ПРОПОЛОЛА СВОЙ «ОГОРОД», а, Ялис?..
Она не была на себя похожа, даже рядом не стояла со своим прежним бестелесным образом. Густые волосы, (синие!!!), одежда, серьги в ушах, перстень на пальце, синий маникюр… Даже что-то, похожее на разочарование, охватило Ялис. Александра – простой человек?.. Может, одна из этих гипнотизёров-мошенников, о коих недавно слагали легенды в газетах? (Там говорилось о грабителях с потрясающими мистическими сверхспособностями. Они просто смотрели своим жертвам в глаза, и те добровольно протягивали свои тугие кошельки).
Какая-то детская обида и жгучая досада на себя комом встали в горле. И как только она, почти взрослый человек, могла поверить в эту инопланетную чушь?! За исключением синих волос и розовых глаз, девушка была абсолютно обычна! Но Ялис и сама, при желании, может купить цветные линзы и покрасить волосы в необычный цвет.
Ялис решительно ускорила шаг, без объяснений оставляя её позади. Бросила через плечо угрюмый взгляд: Александра не двигалась с места, спокойно смотрела ей в след, не переставая улыбаться самыми краешками губ. Эта невинная, смеющаяся улыбочка рассердила Ялис ещё больше.
«До свидания. Прощай». Ноги делали своё дело, унося Ялис прочь. В голове всё смешалось. Как эта девушка, если она простой человек, смогла проникнуть в её мозг? Увидеть там Яселию с Элианной, весь Внутренний мир, заросшее «сорняками» Незабытие?
«А, всё просто. Видно, газетные байки о гипнотизёрах оказались, (редкий случай), правдой. Люди с таковыми способностями действительно существуют! И меня почему-то избрали на роль жертвы. Одного только не понимаю, что с меня хотели поиметь? Тугого кошелька – нет, несметных сокровищ – тоже…
 НО ТЫ ЖЕ МЕДИТИРОВАЛА ДОМА! КАК ГИПНОТИЗЁРКА ПРОНИКЛА В ТВОЙ ДОМ ЧЕРЕЗ ЗАКРЫТЫЕ ДВЕРИ?! В ДОМ… ДА НЕ ТОЛЬКО В ДОМ, В МОЗГ!!!
«Да просто всё, - продолжала мысленно отмахиваться от сомнений Ялис, - Постучала в дверь… Ввела в гипноз… И я, в трансе, сама ей открыла. А потом каким-то образом забыла об этом».
Но и это объяснение было не достаточно убедительным. Ялис крякнула от досады: хотелось знать правду. Хотелось вернуться к девушке с синими волосами, и поговорить с ней. Но вдруг она мошенница?
Ялис взобралась на свой этаж, вкатилась в квартиру, с облегчением захлопнула дверь… («Бред, бред, бред. Развод. Лохотрон. Картонная дурилка. Я не должна вестись!») …и вздрогнула: на вешалке висело чужое пальто! Лёгкий аромат женских духов витал в прихожей...
Ялис не могла поверить ни глазам своим, ни обонянию... Только вот Александра всё равно была ЗДЕСЬ.
- И снова привет, Ялис! – жизнерадостный, звонкий голос лучился, ликовал … И смеялся.
- Как ты… ТЫ ЧТО ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?!
- Сейчас – с тобой разговариваю, - снова эта невозмутимая улыбка. Александра смеялась по дружески, без зла… Но Ялис, глядя в её сияющие глаза, ощутила, что сейчас сорвётся. Потому что было уже не просто страшно. Было ЖУТКО.
- Ты… Не знаю, как ты оказалась здесь раньше меня, не знаю, как попала в закрытую квартиру, не представляю, что вообще тебе от меня нужно, но давай-ка уходи. Или… Или я сама уйду, закрою дверь на ключ и вернусь с полицией!
Александра перестала улыбаться.
- А мне казалось, что мы подружимся, - сказала она, - Думала, тебе будет интересно узнать что-нибудь ещё. О себе, о своём мире… Такое, что НИКТО ДРУГОЙ тебе рассказать не сможет… Ну, ладно, что ж теперь… Прощай.
Если она и лгала, то очень уж убедительно. Ялис вдруг подумала, что может и ошибаться. Желание выдворить Александру заколебалось.
- Подожди. В прошлый раз ты говорила… Говорила, что придёшь, когда узнаешь, что уже требуешься… - неуверенно сказала она, - И что же?.. Ты узнала? Как?
Взгляд странной гостьи снова потеплел.
- Я периодически заглядываю в твой мир. Извини, но это так. А ещё… Ещё я узнала, что не одна я им интересуюсь. Есть и ДРУГИЕ.
Взгляд стал твёрдым. Серьёзным – до предела.
- Кто? – спросила Ялис.
- Антиты. Мои соплеменники. Соплеменники – но не друзья. Твой мир в опасности, Ялис… Твоя «сестра» – Яселия – в беде. Она под властью… Она – ОДЕРЖИМА.
Александра поджала губы и потупила взгляд, словно ей было стыдно. Не за себя, но за тех, других…
- Од… Одержима? Чем?
- Не «чем», а «кем», - Александра облокотилась об стену, не спуская с Ялис пристального, тревожного взгляда, - Просто имей в виду. Я это серьёзно. Ты веришь мне?
Сомнения опять овладели Ялис. Зачем она разговаривает с этой мошенницей? Александра без спросу пробралась в её дом! А теперь успешно вешает лапшу на уши. Вот и всё. Ещё немного – и она заговорит о деньгах. Например: «Я могу помочь изгнать из Яселии злого духа, но…»
«Я дура, если поверила в это», - сердито подумала Ялис, и нахмурилась.
- Веришь? – повторила свой вопрос Александра.
- Не слишком. Ты украдкой пробралась в мой дом. Говоришь какие-то странные вещи. Как ты могла попасть в Безвременье, в мой Внутренний мир?
- Это врождённые способности. Ты же помнишь, я не человек.
- А выглядишь очень даже похоже.
- Это из-за того, что тысячи лет мы имели тесный контакт с вами, землянами.
Ялис закатила глаза.
- Значит, «врождённые способности», говоришь. Утверждаешь, что ты инопланетянка. Откуда, с Марса? А почему не зелёная? – Ялис пошла в атаку.
Александра Странн нахмурилась. Сняла с крючка своё синее, под волосы, пальто. Вздохнула.
- Нет, не с Марса. С Антирэса.
- Ты просто шарлатанка. Пытаешься меня загипнотизировать. Способности у тебя и правда есть.
Александра выглядела расстроенной.
- Яселия под властью, - повторила она, - Учти. Я не обязана помогать тебе… Это был просто мой личный интерес. Мне жаль твой мир. И жаль людей за их уязвимость. Береги себя. И помни то, что я тебе сказала о «сестре».
Ялис наблюдала за ней с очарованием и лёгкой завистью. Это ж надо так уметь! Актриса от рождения. Так убедительно говорит… Словно и сама во всё это верит. Видя, что Александра уходит, она испытала облегчение: отпадала нужда звонить в полицию.
Александра застегнула пальто, влезла в модные сапожки и ушла… ПРОЙДЯ СКВОЗЬ (ЗАКРЫТУЮ!!!) ДВЕРЬ.
В квартире мгновенно стало пусто, тихо… И жутко.
«Какого чёрта!!! – подумала Ялис, подскакивая на месте и не веря своим глазам, - Что… Что это было?! Как она так сделала?!»
И снова ею овладели сомнения.

Глава седьмая
Элианна-Солнце

- …Да-да-да, и ушла прям сквозь дверь. Взяла своё пальто и просочилась сквозь закрытую дверь, словно она была иллюзией! – вертя в руках бутылочку с питьевым йогуртом, рассказывала Ялис Ясельке, по-барски развалившейся на кровати Агнес.
- Кто был иллюзией? Александра, или дверь?
- Ялис, опять разговариваешь с Элианной? – раздался голос матери из другой комнаты.
- Нет, с Яселькой, - угрюмо ответила Ялис. Угрюмо, потому что Агнес задала свой вопрос тоном, каким родители спрашивают у детей: «Ну как, доченька, видела Деда Мороза?»
Вообще, насколько заметила Ялис, отношение матери к её «фантазиям» колебалось в зависимости от настроения. Когда Агнес была утомлена или тревожна, ей и Яселия с Элианной виделись в самом мрачном свете. Когда же она была в духе, то склонялась к предположению, что «фантазии» дочери могут быть вполне безобидными.
- А-а. Ну, тогда скажи, пусть Яселька подметёт на кухне. А то ты так и не подмела.
- Да, сейчас, разбежалась! – расхохоталась Яселия, почёсывая пятку сквозь дырявый носок. 
- Надо подмести на кухне, - сказала Ялис.
- Постой! Ты не рассказала, что было потом!
- Да говорю же: ни-че-го! Она ушла, и всё!
- А ты?..
- Что – я? Ощупала, как дура, дверь. Ощупала голову свою – не гоню ли, в самом деле…
- Да выдумка она твоя!..
- Ну… Не знаю. Если и так – то это уже галюник, а не безобидная фантазия. Может, со мной и правда что-то не так…
- Славно! – Яселие было весело, - Наконец-то ты полностью спятила.
Ялис смотрела на «сестру» и вспоминала слова Александры Странн: «Яселия в беде… Твой мир в опасности»…
- Что делает Элиан? – спросила она.
- Дома. Наслаждается! Гоняет по комнатам и визжит от восторга. Я тоже счастлива, что могу теперь возвращаться домой с радостью, а не с чувством безвыходности. Когда ты придёшь к нам в гости?.. У нас столько планов по дальнейшим изменениям нашего мира! Кстати, может, переименуем его? Например… В Яселимус!?
- Как?..
- Как, как! Просто. Возьмём – и переименуем.
- Нет, я не про это!
- А, ясно, - на лице Яселии отразилось недовольство, - Не нравится…
- Как-то не скромно называть целый мир своим именем.
- Но это же НАШ мир!.. Элиан ведь тоже урождённая Ялис! Она просто переименовала себя.
 Открылась Дверь, и их глазам предстала Элианна. В одной руке она держала тряпичную куклу, в другой – «Чупачупс». Взгляд, которым девочка наградила «сестёр», был полон упрёка.
- Без меня решаете дела мирового масштаба?..
- А кому ты нужна? – заржала Яселия, - Чего здесь забыла, ребёнок?! Иди, играйся!
- Да я тебе сейчас… Я тебя за это в Незабытие не пущу, ясно?! Будешь сидеть в Ничто!!! – Элианна прыгнула на кровать и стала колотить Яселию. Яселия с хохотом сжала её запястья, но Элианна не сдалась, принявшись лягаться и кусаться.
- Хватит! – взмолилась Ялис, - У меня есть предложение отвоевать наш мир у Ничто обратно. СЕГОДНЯ!
Сцепившиеся и катающиеся по кровати с диким визгом «сёстры» остановились, удивлённо на неё посмотрели. Яселия отпустила руки Элианны, и перестала её придавливать. Элианна выпустила волосы Яселии.
- Чего?..
- Итак, вы живёте в Незабытии. Там, где собраны и сохранены лучшие воспоминания и фантазии. Вы… И только вы. В мире больше никого нет! Какой-то необитаемый остров получается. Но ведь раньше было не так!.. Мир был БОЛЬШЕ!
Кто обладает властью строить? Мы! Наш Внутренний мир – наши задачи. Наша инициатива. Наша возможность. Пора возрождать жизнь!!! Пусть Ничто подвинется!
Яселия сладко зажмурилась. Мысль о том, что она обладает властью, ласкала её самолюбие.
- Да. Мы – Власть. Высшие Власти Безвременья!
Элианна, глянув на неё, хохотнула.
- «Высшие Вла-а-асти»! – сказала она, театрально вскинув вверх сжимающую «Чупачупс» руку, а потом кисло сморщилась, - Не громко ли звучит, «сестрёнка»?
- Почему? – возмутилась Яселия, покидая свои сладкие грёзы.
- Потому, что наши владения… ЧТО ОНИ? ГДЕ ОНИ? Этот маленький кусочек цветущей земли, где стоит наш Дом? Наше крохотное Незабытие? А остальное – где?.. Всё остальное в нашем мире – Пустота. Правильно Ялис говорит.
- ПОКА пустота, - поправила её Ялис, - Вспомните, каким наш Внутренний мир был раньше?
- В нём было хорошо, - сказала Элианна.
- В нём было многолюдно… - задумчиво протянула Яселия, почёсывая лохматый затылок.
- Ой… А куда же делся весь наш народ?.. – взволнованно воскликнула Элианна, сердце которой забилось чаще, - Ведь были же… Были! Фантазии, цветные сны, любимые друзья!.. Ой… Ялис, где они? Люди, звери, гуманоиды?.. Ой-ой, куда всё пропало? Красочные города, волшебные леса, страны, принадлежавшие разным расам… Раньше мой мир был полон волшебства!
- Всё потонуло в Ничто… - опустив голову, мрачно изрекла Яселия. И сама начала медленно растворяться, утягиваемая во тьму распахнувшимся за её спиной Пространствоворотом.
- Сама ты в Ничто утопаешь! – сказала Элианна, - Дай скорее руку!
- Чёрт!.. – взвизгнула Яселия, заметив Пространствоворот, и поспешно отскочила от него в самый дальний угол комнаты, - Мерзодрянь дряннющая!..
Почувствовав отпор, портал в Ничто разочарованно захлопнулся и исчез.
- В детстве, Внутренний мир на 90% состоял из фантазий. А ещё в нём было много тепла и света. – Переведя дыхание, сказала Яселия, - Мы любили его, но постепенно фантазии и иллюзии стали вытесняться реальностью. И когда взросление разбило розовые очки наивности, в душу рекой хлынул мрак истины.
Помудреть, по сути, не плохо… И я рада, что однажды разглядела настоящее лицо Агнес. Но огорчаюсь, что не удалось родиться с толстой кожей, потому что разочарование по-настоящему травмировало. А затем моя злость перекинулась на себя... Появилась одна трещина, за ней – другая, третья… Наполненная деструктивом, мысль утратила способность Создавать... Мир разрушался, пока не разбился на множество осколков, ведь им больше не занимались, разлюбили! Вот, собственно, и ответ на твой вопрос «куда всё делось», Элиан.
- Без паники, - спокойно сказала Ялис, - Элиан, мы восстановим то, что погибло. Яселия, меня беспокоит твоя подверженность к попаданиям в Ничто.
Яселия зло сверкнула глазами, но сдержалась и промолчала.
- Элиан, - мягко обратилась Ялис, касаясь руки девочки. В её устремлённом на Элианну взгляде плескалась надежда, - Ты – наше с Яселией Солнце. Маленькая девочка, обладающая могуществом, которого уже не имеют две старшие «сестры». Имеющая живую, и наполненную Светом душу…
Элианна внимательно слушала.
- У нас с Яселией другие души. Яселия – с трудом защищается от Ничто. Я… Я – сама не знаю, кем стала, или наоборот – не стала. Совсем недавно я поняла, что мы не сможем вернуть Внутреннюю Гармонию, пока не соберём и не склеим всё, что разлетелось вдребезги внутри нас. И ты, Элиан – наша главная сила. Ты – Солнце, единственная, кого не коснулась Тьма.

Глава восьмая
Создание Портадара. Ссора и победа мрака

Яселия решительно подняла голову.
- Ялис… Я знаю, всё это уже было ранее обговорено, но… С чего мы всё-таки решили, что Элианка лучше, чем я?
- Я подумала, что это – так, когда увидела, кто чего добился после прихода господства Ничто. Солнце – Элиан! Там, где она была, сохранился нетронутый, живой кусочек мира – Незабытие.
- Стоп. Ясно.
- А Яселька «отдыхала» всё это время в Ничто! – хихикнула Элианна.
- Лучше бы ты молчала, - глухо произнесла «сестра», даже не оборачиваясь. В тоне её отчётливо прозвучала угроза, глаза недобро сверкнули. Элианна выглядела расстроенной.
- Ты бесишься? Но ведь я… Только пыталась пошутить!
- Элиан, не надо, - шепнула Ялис, - Не трогай её.
Отвернувшаяся от них, Яселия всхлипнула.
- Элианна,
Давай сорвём с неба звезду –
И расчешем ею небо?
Я так хочу верить в Чудо.
Давай будем верить в себя?.. - пропела она, и спрятала лицо в ладонях.
В комнате стало тихо.
- Мы в тебя верим, - сказала Ялис, - Просто у каждого свои достоинства. И у тебя они тоже есть.
- Да ну?! Какие же?.. Ты ведь сама не веришь в то, что говоришь. Не правда ли, Ялис?.. Будь иначе, и ты бы не отвергла меня…
- Яселька, ну же, не хнычь. В тебе нет Солнца, но зато у нас всегда есть Элиан, которая им является, - ушла от ответа «сестра».
Элианна придвинулась к Яселие ближе, взяла за руку и заглянула в заплаканное лицо.
- Ладно, - резко воспряла духом та, и утёрла кулаком мокрый нос, - Пусть это будет правдой. Но я тоже не лыком шита! Просто моя полезность ещё не проявилась. Наверно, это произойдёт тогда, когда представится какой-то случай.
- Главное не в том, кто из нас троих более полезен, а кто – менее, - сказала Ялис, - Важнее, чтобы мы, не смотря на наши различия, были спокойны, рассудительны и солидарны. Потому что мир у нас – общий.
- Нашего мира ещё почти нет, - напомнила Элианна.
- Ты сохранила его в себе. И, чтобы он жил, нужно только опять в него поверить. «Поверить в себя», как спела Яселия.
На лице Яселии появилась самодовольная улыбка.
- Как мне это сделать? – Элианна была растеряна, - Я… Не доверяю нашему Внутреннему миру! До сих пор не могу забыть, как недавно мы чуть не погибли там.
- Для начала подумай о том, что именно в тебя вселяет неуверенность. Какая деталь?
Элианна напряжённо размышляла.
- Хм… Я боюсь, что нечто подобное повторится. Тогда мы почти утонули, прежде чем получилось открыть Дверь, и выбраться из ловушки.
- Значит, тебя беспокоит именно надёжность, и своевременность перемещений. – Подытожила Ялис. Слезла с кровати, задорно подмигнула девочке и хлопнула в ладоши.
- Да, - несколько смущённо согласилась Элианна, - Хочется быть уверенной, что Дверь возникнет именно тогда, когда она необходима. И если требуется – без задержек.
- Думаю, нам следует создать Ключ! – озвучила идею Ялис.
- Занятно, - задумалась Яселия, - И как это будет?
- Тогда нужен КОДОВЫЙ ключ, - сказала Элианна, - Ничто угнездилось в нашем Внутреннем мире, так? Ничто – это пустота. Алчная, опасная и затягивающая, как болото. Если пробыть там много времени – тоже станешь Ничем. Итак… Как же превратить Ничто во Что-То?.. Осколки нашего мира свободно дрейфуют во мраке. Я погружалась в транс. Я видела это. Я изучала, и кое-что поняла. Сначала я подумала: почему они не исчезли, не растворились?.. Потом – догадалась. Мы защищаем их от полного истирания! Но каждый такой спасённый кусочек, каждый осколок – закрыт. Заперт, чтобы Ничто не смогло проникнуть внутрь, и разрушить. Теперь ответьте: ЧТО может разогнать Мрак? Правильно, Солнце. Если я придам им Силы – осколки раскроются, как цветы. Развернутся, и проглотят Ничто, а не наоборот! Им только нужна поддержка. Наше участие. Наша помощь, чтобы снова собраться в единое целое… И ещё – мы должны ОТКРЫТЬ их. Раскодировать. Они не доверяют нам, как и мы – сами себе…
Элианна замолчала и выдержала паузу, чтобы изучить реакцию «сестёр». И Ялис, и Яселия не могли не понять её, потому что сами являются пазлами изломанной мозаики Внутреннего мира. Каждая из них и так подсознательно знала всё то, что только что объяснила им Интуиция. Просто  раньше не могли разглядеть.
- Итак, я предлагаю придумать, каков будет внешний вид Ключа, - сказала Ялис, - Наша Сила должна приобрести какую-то материальную форму, чтобы лучше было ориентироваться. Нужен вполне осязаемый предмет, который можно держать в руках и использовать, как обычную вещь из материального мира. Ваши предложения?..
Яселия попыталась изобразить на лице напряжённую работу мысли. Элианна открыла свой «Чупачупс», и с наслаждением отгрызла от него большой кусок.
- Клубни-ичный, - сияя, причмокнула девочка, и только потом поняла, что старшие «сёстры» странно молчат. Во взгляде Ялис читалась досада.
- Э-э… Что ты сказала? – спохватилась девочка.
- Она предлагает выбрать, как он будет выглядеть, - буркнула Яселия, - Не знаю, Ялис. Если Ключ не простой, а Кодовый… Я бы придумала на нём какие-нибудь кнопки. Те самые, которыми набирается шифр.
- Точно!.. – бодро поддержала Элианна, - Например… Например, как на калькуляторе! Смотрите!..
И все увидели предмет, появившийся в руках девочки.
Он был прямоуголен, размером – со стандартную книгу, и действительно напоминал калькулятор. Вверху предмета имелся продолговатый экранчик, а под ним – штук десять кнопок. На каждой из них даже светились цифры: от «0» до «9»…
- Ха!.. Прикольно, - насмешливо хмыкнула Яселия, почёсывая затылок и критически разглядывая «Ключ», - А слагать и вычитать он умеет?..
- Иди к чёрту! – огрызнулась Элианна, и замахнулась на «сестру» предметом.
- Не махай у меня перед носом своим калькулятором!
- Это не калькулятор!!!
- Стоп. Покажи нам, как он работает, Элиан, - попросила Ялис.
- Отпусти мои волосы! – приказала девочка ухватившей её за хвост Яселие, и с готовностью взяла свой «Ключ»… Чтоб озадаченно уставиться на кнопки.
- Ну-у… Для нача-ала… Для начала нам нужно приду-умать… Коды. К каждому замкнутому в себе оско-олку. – Стараясь выглядеть уверенно, важно сказала она.
- У тебя резинка слезла, профессор, - прыснула Яселия.
- Яселька, может, у тебя есть идеи лучше? – улыбнулась Ялис, - Так не стесняйся, выкладывай! Итак, каков ТВОЙ вариант Ключа?..
Яселия осеклась, замолчала и насупилась.
- Осколков много, Элиан, - предупредила Ялис, - К тому же, я думаю, каждый из них уже зашифрован, так что «придумывать» Коды не имеет смысла. Нужно НАЙТИ их. В себе... И не забывай, что наш… ключ… Только зрительное воплощение Силы. Она – не в нём, а в том, кто его держит.
Элианна закрыла глаза. Сосредоточилась.
- Хочу… Хочу открыть Дверь… В Пространство Дома… - медленно сказала девочка.
- А я… Хочу… Хочу моро-о-оженое… - в тон ей, мечтательно прошептала Яселия, - Ха-ха-ха, это тебе что, волшебная лампа с джинном? Вот же ребёнок!.. Ребёнок-жеребёнок.
- Ух, ты! – воскликнула Ялис. Державшая в руках Ключ, Элианна открыла глаза и тоже просияла: четыре кнопки вспыхнули мягким, зелёным светом!
- «1», «5», «3» и «4»! – девочка быстро набрала высветившийся Код, и в воздухе, прямо перед ними, появилась Дверь. Яселия со скептическим видом приоткрыла её, заглянула и разочарованно хмыкнула: Дверь и правда вела к Дому.
- Мороженое ищешь, Яселька?.. – триумфально прыснула Элианна.
- Замечательно! – воскликнула Ялис.
- Итак, Код Пространства Дома – «1,5,3,4»! – блистала девочка, - Теперь нужен листок… Или блокнот… Или тетрадь.., куда мы будем записывать все Коды.
- Кажется, тебе уже говорили, что осколков, Пространств, на которые разбился Внутренний мир, слишком много, чтобы все их шифры держать в памяти, или в какой-то тетрадке, - напомнила Яселия, - К тому же, меня продолжает кое-что смущать… Получается, каждый, кто возьмёт в руки Ключ, и скажет «хочу попасть туда-то» - предмет сам выдаст нужный ему Код? Какой тогда смысл в шифровке?
- Ты думаешь, в наш мир может проникнуть кто-то чужой, Яселия? – задумалась Ялис, - Чего ты опасаешься?
- Испытывали ли вы когда-нибудь нечто странное? – понизила голос Яселия, и её серьёзные глаза запрыгали по лицам «сестёр», с одного – на другое, словно ища подтверждение, - Тогда, когда находитесь в Ничто? Я – да. Иногда бывало такое ощущение, что нечто наблюдает за мной из мрака. Дышит в затылок. Идёт по пятам…
- Это и есть Ничто, - перебила её Элианна, - Ничто – это скопление всего нашего негатива. Все отрицательные эмоции, пользы от которых – круглый «нуль». Пустота, заполненная своей причиной.
- Нет, - терпеливо продолжила Яселия, - Я не о нём. Я о ТОМ, КТО ИНОГДА В НЁМ ПОЯВЛЯЕТСЯ, помимо нас.
В воздухе повисла тишина. Ялис нахмурилась.
«О чём она? О КОМ?.. Может, о… Нет. Александра просто задурила мне мозги».
Элианна скорчила гримасу.
- Бе-е! Яселька пытается нас напугать! Ой, боюсь, боюсь, боюсь.
Тяжёлый, и абсолютно серьёзный взгляд Яселии заставил её замолчать.
- А помнишь ту ночь, когда мы с тобой ещё жили в Пространстве Гнетущего Прошлого? В старом доме? Ты спала, а я от чего-то проснулась, и лежала без сна. Вдруг ты начала плакать… Сначала – тихонько, потом – всё громче. Я стала будить тебя, но ты не просыпалась. Словно что-то держало тебя во сне, и не давало вырваться. Я трясла тебя, хлопала по щекам… И вдруг мы обе оказались в Ничто. Помнишь?.. Что-то СХВАТИЛО тебя. Я вижу это, как сейчас: извиваясь в пустоте мрака, стоя на цыпочках, ты хрипела и пыталась высвободиться… из чьих-то призрачных, полувидимых рук… ОНО держало тебя за горло, и душило. Пока не подбежала я, и не вытолкнула тебя из Ничто прочь.
- Такое было? – Ялис недоверчиво оглядела «сестёр».
- Такое – ЕСТЬ!.. – воскликнула Яселия, - Ялис! Ты знаешь это!.. Иногда у всех нас появляется ощущение, что нечто иное угрожает нам… И исходит эта угроза не со стороны Внешнего мира. ОНО так же не материально, как и наше Безвременье. Но ОНО не является частью нас.
- Я помню ту ночь, - тихо прошептала Элианна, - Помню.
Ялис опять вспомнила Александру. Мгновенно ожили в памяти её слова:
«Я периодически заглядываю в твой мир. Извини, но это так. А ещё… Ещё я узнала, что не одна я им интересуюсь. Есть и ДРУГИЕ».
«Кто?»
«Антиты. Мои соплеменники. Соплеменники – но не друзья. Твой мир в опасности, Ялис…»
Антиты… Так неужели это правда?
Ялис собралась.
- Как бы там ни было, а для создания Ключа сейчас самое время. И если и правда существует какая-то угроза извне, то это только добавляет повод. Мы назовём наш Ключ… Э-э… Портадаром. Дословно – «Даритель Портала». То, что дарит портал. Ну, можно конечно, назвать его «Открывателем Портала», но как-то не звучит…
Яселия театрально прокашлялась.
- Стопаньки!.. Я опять хочу напомнить, что придуманный Элианной калькулятор не вселяет ощущения особой надёжности! Дай-ка сюда.
- Эй!.. – возмущённо закричала Элианна, но Яселия уже отняла у неё и держала Портадар в руках.
«Открыть Дверь в Пространство, где раньше стоял старый дом», - сосредоточенно подумала она.
И в то же время на экране опять высветилось четыре кнопки: «0», «1», «1», «1». Яселия пробежала по ним пальцами, и в воздухе сразу возникла Дверь, способная провести в мысленно указанный ею участок Внутреннего мира.
- Вот, - сказала Яселия, выразительно недовольно глядя на «сестёр», - КАЖДОМУ, кто берёт Ключ в руки, достаточно лишь пожелать куда-то попасть – и Портадар сам выдаёт ему нужный Код!..
- Мы ещё только тестируем наш Ключ, - защитила Ялис, - Для начала нужно понять, КОГО мы боимся. Может, тому призраку из Ничто вовсе и не нужен какой бы там ни было ключ, чтоб проникнуть в Безвременье. У меня никак не идёт из головы эта… Александра. Она прошла СКВОЗЬ дверь, понимаешь, Яселия?.. И ей было полностью всё равно, что та была закрыта.
- Опять ты про свой галюник вспомнила! – взбесилась Яселия, - Это чушь!..
- Не ругайтесь! – закричала Элианна испуганно.
- Не ори на меня! – рассердилась Ялис.
- А-а-а-а!!! – намеренно завопила Яселия ей в лицо, соскакивая. Ялис закрылась от брызгов её слюны, и, напуганная, отстранилась.
В этот момент все трое оказались в Ничто.
- Ах, ты отскакиваешь от меня!? – приготовилась было броситься на Ялис «сестра», но замерла, удивлённо оглядываясь по сторонам и недоумённо моргая.
- Мы в Ничто, - угрюмо объяснила Элианна.
Яселия плюнула во мрак. Сжала кулаки, но вдруг выпрямилась, и взгляд её стал холодным.
- Ай, катитесь вы обе…
- Ты куда?.. – оторопела Ялис, хватая за руку «сестру». Развернувшаяся к ним спиной и гордо шагнувшая навстречу мраку, Яселия тихо зарычала. - Стой, успокойся! Нам нельзя здесь разлучаться! Ты потеряешься!..
Яселия резким движением вырвала руку, и сделала ещё шаг в темноту.
- А я не только «здесь» разлучаюсь с вами. Я расстаюсь насовсем, и навезде.
- Не отходи, здесь слишком темно, ты мгновенно заблудишься!
- Ты боишься темноты?.. – Яселия злобно, с болью ухмыльнулась, - Странно, Ялис, вроде бы с тобой «Солнце»! Что ж Элианка нам не посветит?!
- Стой! – закричала Ялис, пытаясь снова поймать её ладонь. Но Яселия уже растаяла во мраке Ничто, и она ухватила рукой лишь воздух…
- Ой, что нам теперь де-елать!.. – испуганно всхлипнула Элианна, - Как мы найдём Ясельку?.. Ясе-е-елька-а!!!
В отчаянной попытке догнать «сестру», остановить надвигающуюся катастрофу, она рванулась с места, и… Тоже исчезла в безмолвном океане неподвижной, непроницаемой тьмы.
Оставшись одна, Ялис стояла, настороженно всматриваясь в непроглядный мрак. Ничто было так непоколебимо, спокойно и равнодушно, словно и знать не знало о глупых девочках, только что отчаливших в его глубины. Абсолютная тишина. Не слышно ни удаляющихся шагов, ни голосов… Здесь всегда так: отойдёшь от компании на пару метров, и мгновенно исчезаешь, словно тебя и не было…
- Плохо, - растерянно покачала головой Ялис, - Плохо.
В руке она держала Портадар.

Глава девятая
Силуэт во мраке

Мрак и пустота. Ноги уносили её в тишину и слепой тупик. Из Ничто нет выхода, если не имеешь ключ. Нет, если не веришь, что можешь выбраться. Нет, если не поможет кто-нибудь из «сестёр».
Ключ остался у Ялис.
Веры не было.
С «сёстрами» Яселия только что решила расстаться...
Мрак и пустота. Надтреснутый голос удивил тишину.

- Элианна,
Давай сорвём с неба звезду –
И расчешем ею небо…

Яселие было горько. Да, она – слабое звено! Подвержена попаданию сюда, во мрак, психованная, обидчивая! И пользы от неё совсем нет, но зачем напоминать ей об этом? Да ещё и хихикать, как Элианна: «А Яселька «отдыхала» в Ничто!»
«Да, Элиан. Я пыталась кое-как выжить, а ты, оказывается, сделала что-то полезное на благо всего мира: сохранила его в себе, и теперь можешь воссоздать! Ещё и «калькулятор» этот дурацкий придумала. О, какая ты крутая, «Солнышко»!..»
Яселию переполняла едкая злость и чувство несправедливости. А ещё – обида на судьбу. Ведь Ялис правильно всё сказала: от неё, Ясельки, больше проблем, чем пользы. То в Ничто всех нечаянно утащит, то сама в нём застрянет! А Элианна потом вытаскивает, расхлёбывает…
«Вот уйду навсегда в Ничто – и погибну здесь, - решительно подумала Яселия, шмыгая мокрым носом, - Будут знать. Будут помнить!.. Хотя… Что толку? Нет, всё равно не вернусь. Поздно: слишком гордо ушла».
Возможно, спустя немного времени, она бы остыла и взялась за голову. Перестала дуться на «сестёр», собралась с мыслями и начала искать из Ничто выход. Но…
Но в этот самый момент, в момент, когда Яселие уже начинало становиться мало-помалу скучно, когда в её голове уже замаячила пока слабая, но трезвая мысль вернуться – за спиной, из мрака раздался голос…
- Куда идёшь, красавица?
Яселия замерла, и только сердце затрепетало в её груди, наполнившись страхом. Страх пригвоздил её. Противно расползся по каждой жилке, холодный и липкий.
Мысли, кружившие в её горячей голове стаей крикливых птиц ещё секунду назад, исчезли.
«КТО ЗДЕСЬ?!.»
Мрак Ничто молчал. Яселия резко развернулась – но увидела лишь пустоту. Такую же равнодушную, как раньше.
«Это не Ялис. И не Элиан. Этот голос… Такой мерзкий! О, чёрт. О-о, чёрт! Вдруг ОНО схватит меня?.. Как Элиан? Зря, зря, зря я ушла!»
Ничто не такое пустое, как кажется.
Иногда здесь появляются чужаки.
Кто-то из тех безликих существ, кто однажды едва не удушил Элианну когтистыми, чёрными руками…
- Что замерла, юная леди? – мурлыкнул голос из темноты, и Яселие почему-то представилась хищно оскалившаяся пантера, пригнувшаяся и присевшая на задних лапах, готовясь совершить прыжок, чтобы впиться в горло длинными, белыми клыками. Интонация была беззлобной, скорее насмешливой, чем угрожающей, но по спине поползли мурашки.
- Боишься темноты? Боишься умереть?..
- Отстань!.. – закричала Яселия, с трудом подавляя растущую панику, слепо озираясь во мраке, но по-прежнему не видя, кто с ней говорит, - Отстань, слышишь, ты!.. Только попробуй приблизиться: я за себя не отвечаю!
Из темноты раздался ехидный хохоток.
- Не-е-ет, моя милая. Ошиба-а-аешься. Пока что ты отвечаешь... Пока что ты вполне боеспособна… Но это не надолго, не переживай!.. Знаешь, кто я? Я – твоя тень… Твой второй разум… Твои тайные желания… Я – твоя подруга.
- Уходи, уходи, уходи!!! – в ужасе завопила Яселия.
- Посмотри мне в глаза, девочка. Увидишь, как всё изменится. «Сёстры» получат своё, боль уйдёт, пламя выйдет из тебя прочь, наружу… ПОСМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА, Яселия.
Голос перестал казаться страшным и мерзким. Теперь он баюкал, утешал, шептал… И сердце стало стучать ровнее. Руки, сжимавшие кулаки, чтоб обороняться – опустились. Ноги забыли о желании бежать…
Яселия смотрела в глаза. Большие, колдовские, мерцающие и хищные. Затягивающие внутрь, туда, откуда больше не выпустят…
Чёрный силуэт отделился от мрака, подошёл вплотную, прильнул и обволок. Когтистые руки жадно прижали к себе, прошлись по спине и замерли, дойдя до головы.
Яселия смотрела в глаза и чувствовала, что счастлива. Ужаленный разум затухал. Яд сжигал мысли и страхи, превращая их в вязкую, бесполезную муть. Зловещая и властная, чужая сила заставляла подчиняться…
- Ты рада, Яселия. Ты испытываешь блаженство от того, что я встаю за штурвал. Мы отомстим твоим «сёстрам». Мы заставим их плакать и раскаиваться…
- Кто… Ты… - прошептала Яселия.
- Мы уже знакомы, милашка. Мы уже знакомы… Я – боль. Я – голод. Я – Чёрная Страсть.

Глава десятая
Три года спустя

…Прошло три года с того злосчастного дня, когда она со своими «сёстрами» последний раз говорили о Безвременье все вместе. Без малого три года с тех пор, как Ялис всерьёз верила, что они могут поднять Внутренний мир на ноги…
Она лежала в своей постели и сверлила взглядом тонущий в утреннем сумраке потолок. Он казался холодным и светло-синим. Сердце ровно стучало в груди.
«Когда ты придёшь?»
«Тогда, когда узнаю, что уже требуюсь»…
Именно так ответила Александра на её вопрос. Ялис думала, думала, думала, и начинала сходить от своих мыслей с ума. Она винила себя. Винила себя за то, что винила. Она снова сомневалась и задавалась вопросом, зачем тогда, незадолго до последней ссоры «сестёр», Александра Странн пришла к ней во второй раз?
«Когда ты придёшь?»
«Тогда, когда узнаю, что уже требуюсь»…
Она не скрывала того, что Ялис нуждается в помощи. ЕЁ помощи. Александра подсказала, что нужно очистить Незабытие, и это оказалось правильным советом. Потом она появилась опять… Во второй раз. В образе человека, синеволосой девушки, увязавшейся за Ялис, когда та шла в магазин. И сообщила, что Яселия «одержима, попала под власть». Но Ялис решила не верить.
В итоге Яселия сбежала в Ничто.
А за ней, в попытке догнать «сестру», во мраке исчезла и Элианна.
Больше Ялис их не видела.
Лёжа в полумраке, она нервно кусала губы, пока на языке не появился солоноватый привкус крови.
«Если бы я поверила в тот день этой непрошенной подруге с другой планеты… Поверила, и приняла меры… Вдруг ничего бы не случилось? Не было ссоры, и я не потеряла «сестёр»?»
Не спалось. Опять, опять, опять. Хоть голову об стену разбей. Хоть кровать в окно выброси. Хоть волосы с корнями вырви…
- А, чёрт! – Ялис сунула голову под подушку, закрыла глаза и бросилась в омут знакомых ощущений. Медитация. Сколько Ялис ни медитировала за последнее время, Александра к ней больше не приходила. Ни в образе синевласой неформалки, ни в виде бестелесного духа.
 «Александра. Слышишь ли ты меня? Слышишь ли?.. Александра. Я здесь. Я готова с тобой пообщаться. Ты придёшь ко мне?» - обращение Ялис было немым, исключительно мысленным, как и всегда при её медитациях. Дёргающиеся под закрытыми веками глаза видели бесформенные, плывущие цветные нити, играющие и переплетающиеся между собой, колыхающиеся и светящиеся.
Это равно пустоте. Ни образов, ни звуков. Даже фантазия молчала.
«Александра! Ну, долго ты ещё будешь дуться?.. Я готова извиниться за то, что не поверила тебе. С Яселией правда что-то не так».
Тишина.
Пустота.
Ялис горько вздохнула и вытащила голову из-под подушки. Дышать сразу стало легче. Ну что нашло на Ясельку в тот день? Зачем она ушла от них с Элианной?.. Александра наверняка знала правду. Мало того – она рассказала эту правду ей! А Ялис решила «забить». И вот – прошло три года с тех пор, как рухнули в тартарары все их мечты и планы...
«Знаешь, что пошло бы тебе на пользу? – мысленно сказала она сама себе, - Пойди погулять. Только одной. Отдайся порыву. Выбери место, где сможешь побыть наедине со своим миром. Возможно, он снова начнёт тебе доверять, и приоткроется. А тогда будет шанс, что удастся поговорить с Элиан».
Она не могла пропасть!
Наверняка Элианна только и ждёт, когда Ялис найдёт силы побороть свой стыд и позовёт её. А она в последнее время в силах думать только о Портадаре, который лежит под кроватью. Лежит, и пылится. Она не могла ответить себе на вопрос, почему до сих пор не избавилась от него. От Ключа к Дверям Внутреннего мира. От забракованного Яселией «калькулятора». Апатия Ялис готова была перерасти в депрессию. Она ощущала, что падает в бездонную пропасть мрака, летит туда следом за Яселией. Она знала, что за спиной есть крылья, но расправить их не было сил... И, вместо того, чтоб прекратить падение, снова, быть может, взлететь к свету, Ялис прятала голову под подушку, крепко зажмуривала глаза и смиренно ждала полного фиаско.
Тишину нарушила мелодия будильника.
- Доча. В школу, - сказала мама.
Ялис притворно кашлянула, громко шмыгнула мокрым носом – она как раз плакала… И жалобно пропищала, что плохо себя чувствует. Наверно, мол, простыла. Вот, кажется, уже и насморк начался…
Агнес погасила свет, выключила будильник. В комнате снова стало темно, и тихо. Ялис закуталась в одеяло до самой макушки, но была уверена, что не уснёт. Она и до будильника не спала уже около трёх часов.
«Нет смысла ни спать, ни бодрствовать. Нет смысла ни в посещении школы, ни в мыслях о будущем. Нет его, будущего! Так же, как моего мира. Меня самой не существует!»
Она умерла внутри себя. Она – зомби. Каждый день с тех пор, как надежды возродить свой мир рухнули, Ялис проживает с ощущением, что делает это исключительно из чувства безвыходности. Иногда ей просто хотелось заснуть, и не просыпаться.
Плохое настроение, тяжёлая грусть, дремучая тоска могут одолевать день, или два.
Депрессия тянется годами.
Прошло три года, а Яселия так и не вернулась из мрака Ничто…
Покрутившись в постели ещё минут пять, Ялис решительно села, поняв, что не может больше переносить давящую душу тяжесть. Ей решительно не хотелось в школу, но желание продолжать угнетаться плохими мыслями ещё меньше. Девушка встала, подошла к шкафу и достала вещи.
- Ты же болеешь! – недоумённо уставилась на дочь Агнес.
- Я вспомнила, что сегодня контролка по алгебре, - солгала Ялис, одеваясь. Заболей она по-настоящему – и никакая контрольная в мире не заставила бы её появиться в школе. А сегодня, кажется, и правда намечалась самостоятельная…
Желая, чтобы мама ничего не заподозрила, Ялис оделась в школьную форму. Вытащила из сумки все книги, спрятала их, и взяла только сумку. Накинула куртку, скатилась по лестнице, и вырвалась в открытое море свежего воздуха.
Она уже знала, куда идёт. Ялис часто здесь бывала. И теперь, шагая навстречу цели через влажный апрель, приминая подошвами сапог хрупкие осколки талого льда, ничуть не испытывала неуверенности.
Добравшись до качелей, девушка села на них, оттолкнулась от земли, и воспарила в невесомость. Детская площадка, конечно же, была пуста. Это летом здесь шумно и людно! Но стоит выпасть снегу – и никому больше не хочется карабкаться на «паутинку» или лесенку.
Зяблый ветер засвистел в ушах, Ялис натянула шапку плотнее. Собранные в хвост волосы развевались за спиной. Ялис глубоко и жадно дышала, втягивая в лёгкие чистый воздух. От этого она почувствовала себя лучше. Припухшие от ночных слёз глаза перестали болеть и зудиться. Тяжёлый, плотный мрак, сковывавший душу, начал понемногу рассеиваться, вытесняемый невероятной свежестью ветра и пробуждающегося в природе тепла.
С крыш домов падали капли воды, роняемые многочисленными сосульками.
Весна волновала сердце, растапливала намёрзшие за зиму льды, внушала какие-то едва осязаемые, манящие надежды…
Надежды снова увидеть во Внутреннем мире Свет?.. Возможно…
Наконец, утренние сумерки полностью прогнались сияющим, улыбчивым солнцем, которое отразилось в лужах, льдинках и окнах домов, заставив их сверкать от бессознательной радости. Сквозь звенящую капель прорывался звук ритмичного скрипа качели. Ялис продолжала парить, и прикрыла глаза.
«Приди, свобода. Приди, покой. Приди ко мне, Солнце…» - подумала девушка, почувствовав обадривающее действие весны, поддаваясь внушённой ею призрачной надежде на Чудо. Омывающий лицо накатывающими волнами, прохладный воздух покалывал щёки лёгким ознобом. Вверх – вниз, вверх – вниз… Ялис было грустно от того, что ей уже семнадцать. Она опять подумала, что время летит несправедливо быстро, так, словно с необъяснимым упорством старается как можно скорей покончить с чьим-то детством, чьей-то – юностью и молодостью, а с чьей-то – и жизнью.
«Почему оно так не любит нас? – подумала девушка, - Почему так страстно желает, чтобы мы скорее ушли? В чём смысл?..»
Время – враг. Время – препятствие. Время – равнодушный палач. Сколько людей ушло из жизни, так и не успев осуществить то, о чём мечтали? То единственно главное, для чего они, быть может, были рождены? Некоторые имеют в молодости желание и цель, но не имеют возможности их осуществить. Проходит время – возможность появляется, но… Человек уже не имеет необходимого возраста.
Бессмысленно…
Время отнимает здоровье, красоту, родных, близких… Отнимает жизнь. Сколько Ялис ни пыталась оправдать его деятельность, простить его она так и не смогла.
«Без общения с другими своими «я» мне стало ещё грустнее, чем было раньше, - подумала девушка, - Без Яселии и Элиан я – неполноценна… Похожа на пазл с недостающими фрагментами… И, сквозь эти дыры в «картинке», меня настигают заблуждения и растерянность. Это как смотреть в зеркало на своё отражение, но вместо лица видеть смазанное пятно.
Другие люди кажутся гораздо реальней, чем я. А я… Я не верю в собственное существование».
В рыхлый снег упала слеза, и влажная дорожка, оставшаяся на щеке, мгновенно замёрзла от очередной волны ветра, налетевшей на ритмично раскачивающиеся качели.
«…Лет эдак через пять, окружающие люди станут относиться к тебе, как к взрослой, - всплыли в памяти давние слова Элианны, сказанные ею в тот день, когда они дали имя своему миру, - Они удивятся, если ты будешь вести себя, как ребёнок. Пока Яселия живёт в Безвременье, тебе тоже двенадцать лет. И больше не станет. Прислушайся ко мне.
 Меня забирать во Внешний мир не обязательно. Я – то, что прекрасно уживается и внутри. Но Яселия – то, что должно быть единым с тобой в реальности…»
А ведь права она оказалась… Ялис неожиданно поняла, что совершенно не чувствует себя так, как выглядит в зеркале: высокая, с талией, с грудью… Через год ей уже можно выйти замуж, даже ребёнка родить: никто не скажет, что рано.
«Хах, - подумала Ялис, пытаясь смотреть на ситуацию с юмором, но ощущая, что вместо этого её живьём поедает тревога, - Вместо чего-либо подобного я сижу, и качаюсь на качельке… И мне очень нравится это занятие... Единственное, что всё портит – моя внешность. Я будто бы в чужом теле. Мне неловко и стыдно.
Надо и правда что-то менять… Я должна разыскать Яселию. Ею надо заниматься, растить, пока не поздно! Иначе я и в тридцать буду всё так же гулять по детским площадкам».
Закрыв глаза, Ялис нырнула в себя чуть глубже и внезапно ощутила подзабытое присутствие той, кто когда-то назвал себя её Интуицией. Элианна…
- …Я здесь, - в тот же миг раздался тонкий, едва отличимый от звона разыгравшейся капели, детский голосок…
- Элиан!.. - облегчённо вздохнула Ялис, ещё не до конца веря в свою радость. Вторая слеза упала в снег, но лицо уже просветлело. Качели продолжали носить её над землёй: вверх – вниз, вперёд – назад, а «сестра» стояла там же, где и возникла: под голыми ветвями растущего рядом клёна. Дерево и двор, талый снег и кое-где проглядывающая из-под него земля проступали сквозь Элианну, меняя цвет на фоне её розового платья. Девочка была в своём обычном виде, но почему-то прозрачная, как привидение. От весеннего, ещё далеко не тёплого воздуха она не мёрзла и даже не ёжилась. Два высоких хвоста на непокрытой голове развевались на ветру. 
- Как дела?.. – спросила Элианна тонким голоском, похожим на звон капели. Не по-детски серьёзные глаза наблюдали за взлетающими качелями. - Дай покачаться.
Ялис выставила ногу и притормозила о землю, на миг остановившись. Затем снова оттолкнулась и взлетела, но уже с Элианной «на борту».
- Не знаешь, кто это?.. – недовольно бросила своему деду наблюдавшая за двором из окна бабулька, - Приходят тут, всякие… Такая взрослая корова – и на качельке качается.
Элианна сидела на качелях рядом с ней, и её ноги не касались земли. Ялис заметила, что «сестра» совсем не имеет веса: после того, как девочка присоединилась к ней, качаться стало ничуть не тяжелее. Некоторое время они молчали, думая о своём, и впадая в лёгкий транс, навеянный холодным, ещё зимним утром. Вот-вот, со дня на день, солнце пригреет сильнее – и залежи рыхлого, серого снега превратятся в воду. На улицах появится грязь, а под каждой качелей – лужа. Люди сменят сапоги, куртки и шапки на более лёгкие. Радостный, радужный хаос вскружит головы…
«Почему весна всегда вводит меня в странное заблуждение о том, что скоро придёт счастье? – подумала Ялис, - Каждый год она, наступая, волнует и будоражит… А в итоге приносит только жаркое, пыльное, душное лето. Бессмыслица…»
- Ты стала совсем прозрачной, - сказала она, поглядев на Элианну, - И не имеешь веса. Такое ощущение… Что тебя вообще нет.
- Ничто меняет. - Сказала девочка тихо, - Я почти полностью… Растворилась.
Ялис боялась, что «сестра» вот-вот исчезнет, снова оставив её наедине с дремучей тоской и тьмой безответных, гнетущих вопросов.
- Не умирай…  Пожалуйста, не умирай, Элиан!
Вперёд – назад. Вверх – вниз. Ритм продолжался. Ветер свистел в ушах.
- Я не могу умереть, - сказала «сестра», - Я – то, что живёт, пока живёшь ты. Мы едины.
- Почему ты находишься в Ничто? Почему не в Незабытии?
Ялис странно было вспомнить о том, о чём она, как ей казалось, уже давно забыла. И всё же, она вспомнила. Так почему же Элианна не там?
- Возникла проблема, - с трудом произнесла девочка, и её глаза потемнели от боли, - То, что нам удалось создать, было снова проглочено Ничто.
Ялис была потрясена, и даже перестала их раскачивать. Качели медленно тормозили, пока не зависли ровно над землёй.
- К… Какая проблема?
- Яселька. Она РАЗРУШИЛА наш мир, - собравшись с силами, на выдохе призналась «сестра».
- Этого не может быть!.. – не поверила Ялис, - А ты видела её после того, как она ушла?
- Я потерялась в Ничто, но смогла вернуться домой. Яселии не было несколько дней… Я уже начала верить, что она и правда ушла навсегда. Но… Сначала я очень обрадовалась, увидев Ясельку. Она была угрюма, неразговорчива… Странна до жути! Но – жива. И это показалось мне самым важным. А потом…
Неожиданно, Яселия начала всё рушить. Я показала ей то, что успела создать собственными силами за её отсутствие… Это был город, Ялис. Маленький город Краешек, который я возродила назад из глубокого сна! Сна, в который был погружён весь мир. Помнишь наши города? Их жителей?.. Помнишь еловов, мотыльков, других вымышленных нами, добродушных и забавных существ? Я вернула их!.. Я радовалась, и думала, что «сестра» разделит эту радость со мной. Но реакция Яселии оказалась противоположна той, которую я ожидала. Она пришла в ярость. Вместе с её возвращением, в небе стремительно стала разрастаться тьма… Солнце спряталось за возникшими из ниоткуда тучами. Они были пунцовыми, словно налитые огнём, или кровью… На мир легла тень, такая плотная, словно наступила ночь! Жители Краешка испугались. Часть попряталась в дома, а часть – пришла ко мне, прося о защите, нуждаясь в объяснениях. Они не знали Яселию и не верили, что она – это я. «Ваши стремления разные, - сказал народ, - ТЫ – создала, а ЭТА девочка пришла, чтобы всё разрушить».
- И?..
- …И они оказались правы. Яселия принесла с собой Ничто. На моих глазах исчезало всё, что удалось создать! Ничто надвигалось плотной стеной, поглощая краски и звуки жизни. Смывая их в пустоту, в небытие. Я бросилась бежать… Укрылась в Доме… Но Ничто нагнало меня, обволокло и проглотило вместе с Незабытием!. Я оказалась в пустоте… Вплоть до сегодняшнего дня.
Нет больше ни Дома в Незабытии, ни города Краешек. Только тоскливое Безвременье, заполненное такой же пустотой, как Ничто.
Ялис отталкивалась ногами от земли и медленно покачивалась на качелях, погружённая в свои мысли. Но когда чей-то ворчливый голос вернул её в реальность, девушка увидела перед собой сердитую бабку.
- Что, девушка, качаешься? Нравится?.. – с вызовом прокряхтела та, уперев оплывшие руки в толстые бока. В её мутных глазах читалась злость. Ялис мысленно выругалась и немедленно остановила качели. Слезла, и молча пошла прочь. С подобными бабульками, знала она, спорить бесполезно.
Яселия в такой ситуации наверно поступила бы иначе. Ругнулась матом, дерзила или издевалась до тех пор, пока бабка сама не пожалела бы, что подошла. Но Ялис не хотела этого. Она была добрее и разумней. Девушка машинально шагала вперёд, потупив взгляд в землю и слушая, как хрустит под подошвами рыхлый, сначала подтаявший, а потом снова подмёрзший, снег. Она пыталась представить всё то, о чём только что узнала от Элианны. Прислушивалась к себе – и слышала пустоту. Вакуум. Тот же, что чувствовала в последние три года. «Невероятно. Яселька, да что же на тебя нашло? Зачем ты это сделала?..»
- А ты стала старше, - снова услышала она голос Элианны, и увидела, что девочка идёт с ней рядом, - Тебе уже наверно… Семнадцать?
Элианне по-прежнему десять. И носит она то же самое платье, что было на ней всегда.
- Да, - сказала Ялис, словно сознаваясь в чём-то постыдном, - Я учусь в десятом классе, и… Представь себе, даже встречалась с парнем. Поверишь?.. Мы с ним целовались. Вот глупость-то… Он дарил мне гвоздики и угощал мороженым... Но потом я перестала обманывать себя и поняла, что мне это не нужно. Что мне совсем не до мальчиков, и либидо спит крепким сном. Что я познакомилась с ним только потому, что боялась выглядеть в глазах подруг странной… Вот так вот. У девчат разговоры – только о любви. Гаданья, анкеты там всякие… А я все три года думаю лишь о вас с Яселией. О Безвременье. О Незабытии. О том, что осталось нерешённым, и брошенным на полпути внутри себя. Сижу дома, рисую комиксы, хожу на качели. Меня нет без вас с Яселькой. Не может быть меня полноценной, пока наш мир в руинах. Это похоже на смерть, не наступившую до конца. На какую-то противоестественную жизнь.
- То же чувствую и я, - сказала Элианна, - Барахтаюсь в трясине Ничто, захлёбываюсь в безысходности, бродя по пустотам Безвременья… И жду, когда ты снова обо мне вспомнишь.
- В те краткие мгновенья, когда снова всходит Солнце… Лишь в эти секунды я снова слышу, как сердце бьётся в груди с прежним жаром. Как что-то внутри сдвигается с мёртвой точки. Дворы и качели манят меня, словно наркотик. Потому что здесь есть то, что помогает тебе приходить из Ничто. Что позволяет снова, на какое-то мгновение, увидеть мир в красках. Эти цветные вспышки зажигаются внутри, во мраке… И тогда я ощущаю, что есть шанс отыскать в темноте дорогу обратно. Появляется некая наполненность, и смысл не отчаиваться до конца.
Элиан, а как у тебя получилось снова населить наш мир?
- Силой Воображения. Я вспомнила первых жителей города Краешек. Их было двое: мотылёк по имени Тырис, и еловиха Нифтинисия, - сказала «сестра», - На Земле они были всего лишь тряпичными куклами… Но я придумала им более серьёзную жизнь. И появились другие Нифтинисия и Тырис. Живые. Способные двигаться, говорить и жить самостоятельно… Я поселила их в Краешке. Вымышленном городе, который стоит на берегу чудного, необычно прекрасного моря. Вернее, стоял. Яселька ведь опять отправила всё в Ничто…
Заново пережив потерю любимого города, Элианна сникла.
«Когда-то – могущественная Создательница, теперь она не более, чем полурастаявшее, полустёртое воспоминание, - смотря на «сестру», печально подумала Ялис, - Всего лишь маленькая, беспомощная девочка. Призрак прошлого, чья семнадцатилетняя будущность подвергается гонениям сердитых старушек, качается на качелях, на которые по возрасту уже не имеет права, и ищет себя по чужим дворам, желая взять ненадолго взаймы чьё-то детство…»
Элианна заметила пристальный взгляд «сестры» и спросила, что случилось.
- Я остро чувствую нависшую над нами опасность, - ответила Ялис, и голос её был глухим, - Надо немедленно начинать что-то менять. Надо разыскать, и вернуть Яселию. Выяснить, что с ней стало, и почему она сделала то, что сделала!
- Мой Краешек… - Элианна всхлипнула, и неожиданно заплакала, - Мой добрый, сказочный городок!.. Я была так счастлива, когда мне удалось сотворить его…
- Не плачь. Надежда умирает последней! Вернём мы ещё и Краешек, и всё, что было кроме него.
- Так-то оно так, но…
- Говори, говори, - мягко подбодрила её девушка.
- Я… Не уверена, что хочу, чтобы возвращалась ЯСЕЛЬКА…
Ялис сглотнула неожиданно возникший в горле ком. Мысли заметались. Язык словно онемел, не в силах говорить, и подбирать слова.
- Это… Это понятно. Я полностью понимаю тебя, Элиан. Яселия повела себя… Очень странно, разрушив Незабытие… Уничтожив то, что было вашей жизнью, и строилось нашими общими силами. Но именно СТРАННОСТЬ такого её поведения меня и настораживает. Я склонна предполагать, что это… Было совершено Яселией рехнувшейся. Не той, которую мы знали, а той, на которую успело каким-то образом повлиять Ничто… Ведь она же не сразу пришла? Перед этим она какое-то время отсутствовала? И только ПОТОМ вернулась обратно в Незабытие… Уже не той, которую мы обе знали.
- Думаешь, в Ничто с ней могло что-то приключиться? - Задумчиво подвела итог девочка.
- Могло. И случилось. Мы не должны её бросать! Она нуждается в помощи! И нам пора делать решительные шаги.
- Куда ты идёшь, Ялис?..
Девушка плотно сжала зубы и кулаки, чтобы унять возникшую от волнения дрожь.
- Домой. Возможно, Портадар сработает, если мы вместе, изо всех сил, подумаем о Ясельке. И откроет Дверь туда, где можно её найти…
 
Глава одиннадцатая
Элианна возвращает мир

Ялис села на кровать, взяла в руки Портадар, сдула с него пыль. Элианна наблюдала за «сестрой» неуверенно и боязливо, мялась с ноги на ногу и разглядывала свои руки.
- Я ПРАВДА боюсь идти, - сказала девочка, - Если у нас получится её найти… Я боюсь её.
Ялис нахмурилась.
- А вдруг Яселька сейчас в беде, и нуждается в нашей помощи? Однажды она спасла тебя, там, в Ничто… Вырвала из чьих-то лап, которые схватили тебя во мраке. Она же не придумала это? Ты сама сказала, что такое было.
Элианна стыдливо потупила взгляд.
- Да, было.
- Значит, в Ничто ЧТО-ТО обитает, - подвела итог Ялис, - ЧТО-ТО, что сделало Ясельку странной, каким-то образом внушив желание разрушить Незабытие. Пойдём, Элиан. Портадар сработал… И  открыл Дверь в Ничто. Надеюсь – в ту его часть, где мы найдём Ясельку.
- Думаешь, Ничто делится на какие-то части?
- Нет. Оно безразмерно и однородно. Я просто предположила.
Во взгляде девочки всё ещё читалась неуверенность. Ялис взяла её за руку и шагнула в Дверь. Ничто сразу обступило их так плотно, словно они находились здесь всегда, и не стояли ещё пару секунд назад на Земле, в комнате. Объяло знакомое ощущение бесконечной, безразличной пустоты. Беззвучного, бездонного и давящего мрака.
- Она должна быть где-то здесь, - бормотала Ялис, сжимая руку Элианны, боязливо оглядываясь в одинаковый со всех сторон мрак и делая маленькие, слепые шаги в пустоту, - Где-то здесь… В безжизненности… В обречённости… В неволе… В капкане тяжёлых чувств.
- Я-се-ли-я!.. Я-се-ли-я-а-а!.. – изо всех сил, набравшись храбрости, закричала девушка.
«Я-се-ли-я-а-а!..» - эхом отозвалось в её душе, леденя сердце. Собственный крик казался нелепым, словно она звала над могилой покойника.
- Пойдём отсю-юда!.. – захныкала Элианна, дёргая «сестру» за руку, - Здесь Ничто какое-то не обычное, здесь оно не простое, мне стра-ашно!..
- ЯСЕЛИЯ!!! – закричала Ялис изо всех сил.
Тишина…
- Пойдё-о-ом!.. – тянула её за руку Элианна, - Открывай Дверь обратно на Землю!
В следующее мгновение они обе замерли и замолчали. До ушей донёсся невнятный, леденящий кровь рокот. В одно мгновение мрак Ничто прорезался кроваво-красной вспышкой, и невесть откуда взявшийся огонь окружил их кольцом, заключая в середине. Смертельно напуганные, Ялис и Элианна попятились, но отступать было некуда.
- Что за прикол?.. – изумлённо пробормотала Ялис, озираясь на пылавшее вокруг них пламя, - Что за фокусы?!
Элианна спряталась у неё на груди.
- Это я, - раздался жёсткий, холодный и до боли знакомый голос, - Это я, мои… дорогие.
Яселия улыбалась. Она не спеша вышла им на встречу, пройдя сквозь пламя, которое не причинило ей вреда. Взгляд девочки был спокоен и жесток. Яселия с иронией оглядела напуганных «сестёр», и театрально поклонилась им, широко раскинув руки…
Она изменилась. Похудела, вытянулась и словно бы стала старше. Помятая и грязная, рубаха болталась на теле, как тряпка. Зрачки Яселии превратились в два тлеющих уголька, а цвет глаз стал пылающе-красным. Змеиный, полный ненависти взгляд прожёг Ялис и Элианну насквозь. Ялис всё ещё была старше, выше и сильнее неё, но даже ей стало не по себе. К тому же, она вдруг потеряла уверенность в том, что сможет теперь совладать с Яселией так же просто, как раньше. Она смотрела на ухмыляющуюся, почти физически излучающую Зло «сестру», и ощущала в ней Силу. Чёрную, чужую. Или подвластную ей, или владеющую ею… Гримасничая, Яселия не спеша приближалась к ним.
- Не подходи! – выпалила Ялис, предостерегающе выставив руку. Второй она обнимала прижавшуюся к ней Элианну, - Не приближайся, ты – не Яселька!..
Пугающего вида девочка с демоническими глазами изобразила на лице ироничное недоумение, удивлённо вскинула бровь и прищёлкнула языком. Она подошла к «сёстрам» вплотную, и грязное, похудевшее лицо оказалось к Ялис так близко, что она почувствовала её жаркое, хриплое дыхание на своей коже. От Яселии пахло гарью и пеплом.
- Всё сгорело… - глухо прошептала безумная, и от движения её пересохшие губы потрескались, на нижней набухла маленькая, пунцовая капелька крови, - Я всё-всё-всё сожгла. Я всё-всё-всё отправила в Ничто… В моё Ничто.
- Зачем ты погубила Незабытие!.. – Элианна гневно сверкнула блестящими от слёз глазами, - Ты чудовище!!!
Яселия оскалилась, отстранилась, качнула головой и ощерилась злой, ироничной ухмылкой. Её прищурившиеся глаза ненавидели, а руки медленно сжались, разжались и снова сжались в кулаки, словно подавляя вспыхнувшее желание разорвать Элианну на части.
Чёрная страсть творить Зло просилась наружу, и глаза Яселии расширились от абсолютных боли и злости.
- Да, конечно!!! – закричала она так, что у Ялис зазвенело в ушах, а сердце провалилось куда-то в небытие, - Я – чудовище! Обуза! Бесполезный, дрянной балласт!.. Я – не Солнце…
Внезапно, Яселия потухла. Обессилила и опустилась на корточки, спрятала лицо в грязных ладонях и беззвучно заплакала.
- Ты с ума сошла… - тихо пробормотала Ялис. Элианна сделала несколько шагов вперёд, но она предостерегающе остановила её.
- Что происходит?..
- Не знаю, Элиан.
Яселия подняла на них зарёванное лицо, встала и снова подошла к Ялис вплотную. Жалобно посмотрела ей в глаза, и вдруг, не отводя пронзительного, просящего взгляда, опустила руки на плечи.
- Ялис… Оставайся здесь… Не уходи на Землю… Останьтесь обе… Навсегда…
- Ни в коем случае! – воскликнула Элианна, - Это безумие!..
- Нельзя, Яселька, - сказала Ялис, - Остаться здесь навсегда – значит, умереть.
- Глупость, - прошептала Яселия, до боли сжимая плечи Ялис костлявыми пальцами, - Здесь – хорошо… Здесь – всё стабильно, спокойно… Зачем нужна какая-то другая жизнь? Зачем она вообще нужна?.. В жизни бывает боль. Страдание. От неё бывает тошно… Оставайся, Ялис. Здесь, в чёрном, безбрежном покое…
Яселия обняла её, спрятала голову на груди. Ялис неуверенно обняла в ответ, но в тот же момент её лицо исказила гримаса мучения: от Яселии исходила мощная, гнетущая тяжесть, которая вгрызлась в сердце и стала высасывать жизнь.
- Дай мне сил, «сестра»… Я должна освободиться от того, что завладело мной… Мне нужна помощь…
- Что?.. Яселька… Яселька, стой… - Ялис выставила руки и попыталась её оттолкнуть, - Пусти меня! Пусти!!!
С трудом, она оттолкнула «сестру», разорвав их странные объятья. Оттолкнула и опёрлась на Элианну, потому что едва не упала.
- Тебе плохо?.. – Элианна смотрела на неё с испугом.
- Не… Не знаю. Кажется, она пила мои силы. Мне страшно. Пойдём отсюда. Пойдём… Быстро.
Вдвоём, они стали искать выход. К счастью, огненное кольцо, которым окружила их Яселия, уже исчезло. Ялис полностью обессилила, и могла вот-вот рухнуть замертво. Напуганная, растерянная Элианна не сразу сообразила, что делает… Но вдруг во мраке Ничто появилась Дверь.
- Куда… Это? – с трудом выдохнула Ялис, - Куда ты открыла Дверь?..
- Не знаю.
- Пойдём… Скорей.
Они толкнули Дверь и шагнули в ослепительное, красочное, солнечное лето. Рухнули в зелёную траву. Услышали звон струящейся воды, и увидели резво бегущий вдоль берега, игривый ручей…
Прежде, чем Дверь в Ничто захлопнулась и исчезла, вслед за ними в этот неожиданный Рай ввалилась и Яселия. Придавленная Ялис, маленькая Элианна тяжело дышала. Рванувшись, она выползла из-под «сестры», и резво вскочила на ноги. А Ялис, лишившись опоры, растянулась на зелёном ковре мягких трав. Кажется, она спала. Так же, как и Яселия…
- Вот так вот… – Элианна удивлённо, радостно озиралась по сторонам, - Как чудесно!.. Мы снова… Снова в Незабытии?! Ур-ра-а-а!.. Я отыскала один из его осколков!
Раскинув руки, она закружилась в танце и едва не свалилась в чистую, прозрачную воду.
- Солнце! Трава!.. Земля!!! – ликовала Элианна, - У меня получилось! Я знала, я верила!..
Вдруг она остановилась, и вздрогнула. Впереди, прямо перед ней, начинался крутой обрыв. Солнечные небеса резко меркли и замирали на границе между миром и мраком. Земля и бегущий вдоль берега звонкий ручей заканчивались, обрываясь в никуда. Перед Элианной лежал грозный провал в мрачное, безбрежное Ничто.
Девочка и её «сёстры» находились на осколке, на маленьком островке, отколотом от некогда целого, прекрасного мира.
Элианна вернулась к спавшей в траве Ялис, подобрала лежавший возле неё Портадар и вернулась с ним к страшному обрыву в Ничто.
- Здесь… Здесь… Здесь… - прошептала она, закрывая глаза и погружаясь в себя: в царство далёких, солнечных грёз. Нащупывая нити расползшейся ткани некогда единого, целостного мира. Хватая их. Притягивая. Сплетая в первозданный узор, - Я ПОМНЮ, ЧТО БЫЛО ЗДЕСЬ. Я ЗНАЮ, ЧТО ВЕРНЁТСЯ СЮДА. ПРИДИ!!!
Мгновение – и обрыв в Ничто начал медленно зарастать. Чёрная пропасть затягивалась стремительно ползущим вперёд ковром из почвы и трав… Минута – и звонкий ручей, обрывавшийся на границе, простёрся дальше. Резво побежал в воссозданное продолжение мира…
Незабытие срасталось.
Раскиданные в Ничто осколки медленно двигались на встречу друг к другу, поплыли через мрак, чтобы собраться и слиться воедино. Портадар помогал Элианне находить и притягивать затерянные в Ничто острова. Девочка собирала свой мир по крупицам, как пазл. Всё новые и новые осколки причаливали к одному, быстро растущему, и Элианна шагала вперёд по ложившейся под ноги почве, по восстающим из небытия травам и цветам.
Незабытие возвращалось...
- Получается… - облегчённо прошептала Элианна, - У меня получается!
И опустилась на цветущий ковёр из цветов и трав. Запрокинула голову, глядя в бездонные, не разорванные небеса. Улыбаясь ослепительному, живому солнцу…
Вдали, за холмами и речкой, в которую впадал хрустальный ручей, девочка увидела золотистые башни: смело возносящиеся вверх, зеркальные здания города Лучезария.
- Здравствуй, - услышала она знакомый голос над самым ухом. Поднялась, развернулась и увидела Гэна с Мэй Шоун. Супруги стояли рука об руку, точно такие, какими она запомнила их семь лет назад.
На Земле Мэй Шоун была всего лишь дешёвой китайской куклой, уже давно сломавшейся и выброшенной. А её черноволосый супруг Гэн – один из пошитых Ялис в детстве человечков. Но здесь, в Незабытии, кукла из пластмассы и кукла из тряпки стали настоящими, живыми людьми из плоти и крови. Златовласая девушка Мэй Шоун улыбалась, хлопала голубыми, не нарисованными глазами, самостоятельно двигалась и с наслаждением вдыхала полной грудью чистый, свежий воздух. На её щеках играл настоящий, нежный румянец. Гэн – красивый, статный парень, сильной рукой обнимал супругу за талию, и тоже выглядел обычным человеком. Его кожа была ровной и гладкой, тело – объёмным и без торчащих некогда наружу швов…
- Привет!.. – радостно воскликнула восторженная Элианна, сияя от счастья, - Привет, мои друзья!
- Так хорошо стало вновь… - задумчиво сказала улыбчивая Мэй Шоун, заворожено  оглядывая окружавший их мир, - Наш город снова жив! Наша земля – опять цела! Вот и река вернулась к нам… Как давно я не видела этой части мира! И этой. И той… А правда, что долгое время он был разбит, и погружён в тяжёлый, неподвижный сон? Мы с Гэном чувствуем себя так, будто очнулись от комы…
- Что произошло, Ялис? – спросил Гэн Элианну, - Сколько лет прошло с тех пор, когда всё было так же, как сейчас?
Когда-то Гэн был её любимой куклой. Ялис шила ему одежду, брала с собой на качели, гуляла в парке. И тогда, семь лет назад, она выглядела так же, как теперь – Элианна.
- Прошло семь лет, друзья. – Сказала девочка, - И я даже не знаю, как объяснить вам то, что случилось.
Мэй Шоун внимательно всмотрелась в её лицо. Присела перед Элианной на корточки, коснулась щеки, заглянула в глаза.
- Наша маленькая Королева, - сказала она с той любовью, которая может быть разве что у близких родственников, - Ты вернулась к нам! Выловила Лучезарий из небытия. Пробудила жизнь…
Нечто подобное Элианна уже слышала от Тыриса и Нифтинисии, когда возродила город Краешек. Она вспомнила о Яселии, и на миг девочке стало страшно. А что, если «сестра» опять сойдёт с ума? Теперь рядом была Ялис. Но смогут ли они вдвоём остановить Ясельку, если..?
Да, и как объяснить народу Незабытия произошедшую с ней перемену? То, что у неё теперь есть «сёстры», и Ялис – не она, а другая?
В воздухе захлопали крылья, и рядом с Элианной приземлились двое мотыльков. Это были братья-близнецы: Тыркис-Тыр и Динси. Мальчикам было лет по четырнадцать, за спиной у каждого подрагивали полупрозрачные, сиреневые крылья. Их Элианна тоже сразу узнала. Как и Гэн, они когда-то были тряпичными куклами. Точнее – всего одной куклой. Но в воображении девочки она периодически становилась двумя разными личностями, по очереди играя роль каждого брата.
Небо над зелёным лугом, над речкой и городом Лучезарием наполнилось голосами местных обитателей. Все здесь!.. Все вернулись!.. Эта часть Незабытия была населена исключительно вымышленными девочкой созданиями.
- Привет, Ялис!.. – хором воскликнули братья-мотыльки.
- Э-гей, Динси, хочешь размять крылья?.. Давай наперегонки! Спорим, я быстрее тебя!..
- Хочешь поиграть? – подмигнул Элианне Динси, - Тыркис-Тыр летает быстрее меня, но не проиграет ли он, если будет лететь с грузом? К примеру, если ты заберёшься ему на плечи?..
- Я всё равно тебя сделаю, Динси! – принял вызов брат, - Нечего было летать зимой без накрыльников, хозяйка предупреждала тебя, что когда-нибудь это скажется на здоровье. Ялис, садись на меня! Динси тебя не слушался, и теперь у него часто болят крылья. А у меня – нет!
Маленькая Элианна возликовала, и с радостью вскарабкалась на плечи Тыркис-Тыру. Мотылёк взмахнул сильными крыльями, и они сразу же взмыли в воздух. Девочка весело рассмеялась, чувствуя, как адреналин и восторг кружат ей голову… Сейчас Элианна была в своей стихии. В мире забав, игр, волшебства и детства. В Незабытии…

…Яселия открыла глаза, и в недоумении ощупала ладонями примятую траву. Она лежала на животе и вдыхала терпкий, сладкий запах цветущей поляны. Полностью придя в себя, девочка вскочила на ноги и шокировано огляделась по сторонам.
Чёрное Ничто больше не окружало её.
Рядом, так же, как недавно – она, носом в траве лежала спящая Ялис. Смутные воспоминания забродили в голове. Свежий, пропитанный жизнью воздух кружил голову. Яселия пошатнулась, испытывая лёгкую тошноту с непривычки. Как долго она пробыла в этом проклятом Ничто? Что там могло с ней приключиться?.. Девочка обескуражено смотрела на свои грязные руки и вымазанную в чём-то одежду, убрала с лица прядь давно не чёсанных, слипшихся волос.
- Что за чертовщина?..
Яселия не могла понять, почему так долго, возможно, не один год, проторчала в ужасном Ничто. Почему не ушла в Незабытие, или, на худой конец, в Безвременье?.. Постой-ка. А зачем она уговаривала «сестёр» остаться в Ничто?
ОНА?
ОНА ЛИ?..
Кажется, это был не сон.
Или же всё-таки сон, но в котором она действовала, как лунатик.
«Что со мной произошло? Что это было?..»
В памяти всплыло воспоминание. Ссора с «сёстрами», побег в Ничто и голос из мрака. Страх. Безликий силуэт с жуткими, колдовскими глазами. Чёрные когтистые руки, лёгшие ей на голову, и…
И?
Дальше воспоминания обрывались. Так, словно бы Яселия вовсе перестала существовать, а собственное тело действовало на каком-то автопилоте.
«Чёрт!.. Что со мной сделала та Тварь? Кто это был?! Она помутила мой разум!!!»
Яселия ещё раз оглядела свой затрапезный вид и ощутила колючий страх перед неизвестностью.
- Эй… Ялис… Ялис, хватит дрыхнуть! – она склонилась над девушкой и стала нетерпеливо её тормошить. Яселия очень нуждалась в объяснениях.
- Ты что, после каторжной работы отсыпаешься?.. О-ох, чёрт.
Ялис продолжала ровно дышать, и только рот её чуть приоткрылся.
«Она стала старше… - заметила Яселия, - Больше не девчонка, настоящая девушка! И волосы… длинные. Такие не отрастут за пару недель. Сколько лет прошло?..»
Яселия поднялась, вяло ругнулась и кислым взглядом окинула блиставший вдали город Лучезарий. Недовольно сморщилась, увидев мотыльков, с весёлым смехом и криками паривших в небе. Кажется, на плечах одного из них сидела Элианна. И была абсолютно счастлива…
Яселия проворчала под нос что-то осуждающее, нервно тряхнула лохматой головой и двинулась осматривать Незабытие. Неужели это и есть тот мир, о восстановлении которого они мечтали? Который она так хотела снова увидеть живым и целым?
Этот резвящийся, словно малые дети, народ?
Эту бессмысленную, наивную, красочную сказочность?..
«Нет. Это – Незабытие, мир Элианны, мир детства. Он, конечно, милый, но мы по-прежнему вязнем в Безвременье. Точней сказать – я. А Ялис думает, что живёт на Земле. Но это не так. Пока она носит в себе Безвременье, пока я там заточена, она тоже – пленница…
Как объяснить им это?»
Яселие было не хорошо. Она всё ещё не знала, спит она, или бредит. Чувствовала себя истощённой, опустошённой и потерянной. Ей вспомнилось, как она ещё недавно сжимала в объятьях Ялис. Как после этого той стало не по себе, а ей, наоборот, гораздо лучше. Словно бы Яселия взяла у «сестры» немного сил, которые помогли ей очнуться от странного, затянувшегося сна.
И теперь «обокраденная» ею Ялис крепко уснула, чтобы восстановить потерянную энергию. ВЫПИТУЮ энергию…
- Э-эй, приве-е-ет!.. – раздался над головой звонкий голосок, и рядом приземлилась румяная, улыбчивая девочка с крыльями бабочки, - Как тебя зовут? Меня – Элис!.. Смотри, наш Лучезарий опять жив!!!
Яселия даже не постаралась изобразить на своём угрюмом лице восхищение. Маленькая Элис взглянула на неё по-другому: растерянно, с недоверием.
- А, я тебя помню, - кисло сморщившись, качнула головой Яселия, - Помню-помню. Я сама тебя когда-то создала. Давно-о-давно. Своим Воображением.
Теперь мотылиха нахмурилась и сердито блеснула сиреневыми глазками, в которых читалось негодование.
- Я Вас не знаю! – воскликнула она, - Меня придумала Ялис! Так же, как и наш город. Так же, как и весь мир. Вон она, наша Творительница, играет с Тыркис-Тыром и Динси!
В небесах, куда указала Элис, слышался смех резвящихся мотыльков и Элианны. Яселия почувствовала прилив ядовитой злости, но сдержалась и не высказала просившиеся на язык грубости.
- Это не Ялис! – зарычала она, - Это – Элиан!.. Теперь её так зовут. А Ялис – я. Я, и она… Вон, в траве дрыхнет!!!
Напуганная её злостью и странными словами, маленькая Элис попятилась. Но всё же глянула на спавшую невдалеке Ялис. Перед тем как улететь, она пробормотала, что впервые их обеих видит.
Яселия ухмыльнулась. Её немного утешило, что и Ялис оказалась не признанной.
- Вот же дрянная мелочь. Я помню тот день, когда рисовала тебя!.. Ты из моего комикса! Это Я придумала вас!!! Это Я Творительница!!!
На миг ей захотелось совершить что-то плохое. Что-то такое, что помогло бы продемонстрировать и гнев, и собственную власть над этим миром. Но…
Яселия опять почувствовала укол страха и растерянность, вызванные провалами в памяти. Ей показалось, что когда-то она уже совершила нечто подобное. Свергла в Ничто и весёлый городок, и всех его мирных жителей…
Только вот когда это было? И почему? Зачем?..

Братья Динси и Тыркис-Тыр грузно приземлились на цветочную поляну. Тыркис-Тыр, с плеч которого слезла вдоволь навеселившаяся Элианна, тяжело дышал. Всё-таки он перегнал брата в воздушных соревнованиях, но с грузом это было сложно. Перетружденные крылья ныли и сделались болезненными.
- С тобой всё хорошо, дружок? – похлопав по плечу, заглянул ему в лицо Гэн.
- Я же говорил… Что… Сделаю тебя, - задыхаясь, пробормотал вспотевший и растрёпанный Тыркис-Тыр, глядя на Динси. Динси проигнорировал ликующие нотки, что послышались в голосе брата.
- Эй, эй, эй!.. – раздался вдруг крик, и навстречу компании выбежала маленькая Элис, нёсшаяся так быстро, словно что-то её напугало. Светлые кудри и крылья девочки развевались за её спиной, а в глазах трепетал неподдельный страх.
- Что случилось, Элис? – Мэй Шоун подалась навстречу, и маленькая мотылиха с разбегу укрылась в объятьях девушки.
- У-у-у!.. – всхлипнула она, - Там, у реки, какие-то девочки странные!.. Одна из них кричала, и говорила глупости. А вторая лежит, и спит прям в траве.
Мэй Шоун и Гэн переглянулись.
- Друзья, что стряслось? – подошла к ним Элианна, уже догадываясь, о ком речь.
- Элис сказала, что какая-то незнакомая девочка испугала и накричала на неё, - объяснил Гэн.
- Она говорила глупости, которые были похожи на бредя-ятину! – подтвердила мотылиха, скорчив гримаску, - Ялис, кто это?
Опять «Ялис»… Как же им объяснить…
- Пойдёмте к реке, и посмотрим на них, - сказала Элианна. Вся компания двинулась за ней. Спустилась с зелёного холма, и увидела живописный вид на бегущую реку, открывшийся глазам. Недалеко от неё находились две девочки и о чём-то разговаривали. Одна из них сидела в мягкой траве, словно только что очнулась от сна, другая стояла рядом, чуть подавшись вперёд, и активно жестикулировала руками. Должно быть, беседа была эмоциональна.
Элианна сразу узнала в них Ялис и Яселию.
- Пойдёмте, - приободрила она свою компанию, заметив, что те сомневаются. Воспитанным мотылькам не хотелось быть свидетелями ссоры двух незнакомок. Только Гэн, восстановленный Элианной мэр города Лучезария, был настроен уверенно. Высокий и крепкий парень, он был сильнее тех девочек, обеих вместе взятых.
Или считал, что был сильнее…

-…Эта мелочь смотрела мне в лицо своими умными глазёнками и прямо заявила, что я – никто!.. – негодовала Яселия, сжимая в кулаках просившуюся наружу ярость. Ялис кисло хмурилась, сидя в траве, и вялыми, бессильными руками растирала тяжёлую, ноющую голову.
- Меня взбесило это, - сообщила Яселия, - Не знаю, почему ты остаёшься равнодушной. Элис и тебя не признала Творительницей!
- Я вовсе не равнодушна, - простонала Ялис, морщась от головной боли – последствия утраты энергии, - Зря ты так кипятишься, их можно понять. Сама подумай: прошло время. Тебе – двенадцать, мне – вообще уже семнадцать. А сколько нам было, когда мы придумали тот комикс?.. То есть этот город, и его обитателей? Ответ – десять. То есть в то время ещё не было нашего разтроения личности. Была только одна десятилетняя девочка, и звали её не Элианной, а Ялис. И народ запомнил лишь её, потому что Ничто воцарилось ещё ДО взросления Элианны.
- Неужели я так изменилась за два года, что отделяют меня от Элианки?..
- Возможно, нет. Думаю, просто Элис никак не предполагает того, что Творительница могла шизануться.
- Пф-ф!.. – презрительно фыркнула Яселия и враждебно воззрилась на холм. Ялис проследила её взгляд и сразу увидела младшую «сестру», которая спускалась к ним с небольшой компанией знакомых лиц. Ещё издалека Ялис узнала и Гэна с его супругой Мэй Шоун, бывшими когда-то куклами, и братьев-мотыльков, и столь взбесившую Яселию малютку Элис, плётшуюся в самом конце компании.
Дети её Воображения. Выдумки, населяющие мир детства Незабытие…
На сердце у Ялис стало тепло и странно. Она вдруг остро прочувствовала, насколько сильно отдалилась от своего детства. Насколько чужими стали для неё её прежние друзья…
- Я. Отправлю. Их. В Ничто. Если. Ещё. Хоть кто-нибудь. Не признает. Во мне. Творительницу, - скрипя зубами, предупредила Яселия.
- Если всех начнёшь пугать и давать волю ярости, народ, конечно, признает твоё могущество, - сказала Ялис, - Но!.. Тогда ты не будешь для них Творительницей. Они станут воспринимать тебя, как злое божество. Всесильное, но плохое.
«Теперь я верю, что Яселия пыталась уничтожить Незабытие, - мрачно подумала она, - Хорошо, что оно бессмертно, пока живы мы с Элианной».
- Пф-ф!.. – опять фыркнула Яселия, но пылу её убавилось. Выглядеть злым божеством не хотелось.
Приближаясь к ним со своими друзьями, маленькая Элианна неловко улыбнулась и помахала «сёстрам» рукой. Вид у девочки был растерянный. Ялис пошла к ним на встречу, и, тоже испытывая неловкость, поприветствовала тех, кто её не узнал.
- Здравствуй, - вежливо улыбнулась Мэй Шоун, - Отличный день, не так ли? День возрождения нашего мира!
- Вы из Лучезария? – с такой же деликатной, но холодной вежливостью осведомился Гэн, протягивая ей руку, - Наверно, нет, иначе бы узнали меня. Я – Гэнюэр Шоун, мэр города.
- Ялис, - представилась Ялис.
- Надо же, как неожиданно! – весело рассмеялась Мэй Шоун, - Тебя зовут, как нашу Творительницу! Если б не она, и не её Воображение, я бы так и осталась простой, пластмассовой куклой…
Ялис продолжала неловко улыбаться, испытывая всю нелепость и комичность ситуации.
- А ты – персонаж из какого-то комикса? Или тоже была игрушкой?
За спиной Ялис раздался издевательский смех, быстро переросший в грубый хохот. Держась за живот, Яселия покатывалась со смеху, и уже не могла остановиться. До этого на неё мало обращали внимания, но теперь с лиц мотыльков сползла вся краска, а мэр Лучезария и его супруга смутились.
- А кто эта бедная, грязная девочка? – осторожно спросила Ялис Мэй Шоун, глядя на Яселию с искренней жалостью.
- Это – я, - брякнула Элианна.
- Моя сестра, - сказала Ялис.
- Я – БОГИ-И-ИНЯ!!! – прогремела Яселия, перекрикивая их всех и продолжая давиться от хохота, - БОГИНЯ, дураки!..
Компания тревожно переглянулась и невольно напряглась, когда «богиня» ленивым, размашистым шагом приблизилась к Ялис и встала с ней рядом. Сочувствие на их лицах сменилось настороженностью и готовностью защититься, если у больной вдруг случится приступ.
- Это Я – Ялис! – торжественно и гордо объявила им лохматая, небрежно и грязно одетая девочка, - Это Я – Творительница! Я, дураки!.. Да-да, теперь у меня не одно имя. Нас – три, вы, глупые отрыжки детской фантазии!
Элианна метнула на неё сердитый взгляд, но промолчала.
- Верим, верим, верим, - совсем уже помрачнев, примиряюще поднял обе руки Гэн.
- Давно это с ней?.. – кивнув на Яселию, тихо прошептала Мэй Шоун, и сочувственно взглянула на Ялис.
- Я – не злое божество, - перестав смеяться, заранее предупредила их Яселия, сделавшись серьёзной и даже нормальной, - Но я хочу доказать вам, что мои слова – не бред.
- Яселька!.. – испуганно вскрикнула Элианна, рванувшись к ней.
- Стой! – сердито закричала Ялис.
Но «сестра», выбросив руку вперёд, уже отрывала мэра города от земли, сосредоточившись на простом желании и применяя Силу Воображения. Гэнюэр Шоун, лишившись опоры и беспомощно забившись в невидимых тисках, был шокирован. Мэй вскрикнула, заметавшись под парящим над землёй супругом и неловко попыталась ухватить его за ботинки. Дети остолбенели, заворожено прослеживая принудительный полёт мэра.
- Помогите!.. – вскрикнул Гэн, бросая через плечо растерянные взгляды на Элианну, - Ялис, что происходит?.. Кто она такая?!
Яселия, подтаскивая его всё ближе к себе, торжествовала.
- Она – не Ялис! Она – Элиан!..
- Будь добра, спусти меня на землю, - стараясь говорить вежливо, произнёс Гэн. Молодой мужчина всё ещё пытался выглядеть солидно, хотя дорогой пиджак уже сполз с его плеч, а галстук нелепо торчал в сторону.
- Я – всесильна, - процедила сквозь зубы безумная, - А ты – всего лишь кусок старой тряпки!..
На миг её запачканное лицо исказилось яростью, а в глазах блеснул тот же страшный, бесноватый огонь, которого прежде никогда не было.
«Что у неё с глазами?..» - метнулась мысль в голове Ялис. А Яселия уже шмякнула Гэна об землю и, с наслаждением превосходства, расплылась в торжествующей улыбке...
Мэй Шоун испуганно вскрикнула. Мотыльки расправили крылья и в страхе разлетелись, кто куда. А Гэн… Гэн остался неподвижно лежать у ног безумной. Точнее, то, что от него осталось. Не было больше Гэнюэра Шоун: красивого, статного парня, мэра города Лучезария… Ликующе ухмыляясь, Яселия наклонилась и подняла с земли безжизненную, тряпичную КУКЛУ. На ней был надет пиджак, а на шее повязан галстук. Вышитые цветными нитками глаза бессмысленно смотрели в никуда…
- Гэ-эн!.. Милый!!! – заплакала Мэй Шоун, бросившись к ним.
- СТОЯ-ЯТЬ!!! – зарычала Яселия, взмахнув рукой. Невидимая сила тот час же опрокинула девушку навзничь, - Я и тебя верну в твою прежнюю форму, девчонка! Я всем вам напомню, кто Я такая!!!
- Ялис! Сделай что-нибудь, останови её! Это же ТВОЙ мир!!! – Закричала Мэй… Но Элианна и сама боялась своей старшей «сестры», а потому только села в траву и расплакалась.
В небе снова захлопали крылья: мотыльки вернулись. Но на этот раз их было в десять раз больше: дети привели с собой своих друзей и родителей. С холма так же спускались люди, привлечённые сюда тревожной вестью о происходящих странностях.
- Мэр города погиб!!! – дружно кричали Динси, Элис и Тыркис-Тыр, - Эта бесноватая так же могущественна, как Ялис!..
- Она называет себя Творительницей!
- Она уничтожила Гэнюэра!..
- Хороша «Творительница»…
- Ялис, что происходит?! Выгони эту психопатку прочь!!!
- Я не могу… - жалобно всхлипнула Элианна, - Я – не Ялис, я – всего лишь воспоминание, её детство, её прошлое…
- Что ты такое говоришь?.. – удивилась Мэй Шоун.
Яселия сжимала в руке тряпичную куклу Гэна и мялась с ноги на ногу. Вдруг она поняла, что Ялис была права. Народ признал её Силу… Но лица этих людей, не решающихся приблизиться из-за страха, были полны враждебности, гнева и негодования. Она может запугать и подчинить себе их всех… Но любить они её не будут...
- Что ты сделала с моим мэром города!.. – прекратив плакать, взвизгнула Элианна, и, пока Яселия была растеряна, атаковала её.
- Это МОЙ мэр города в такой же степени, как и твой! – прорычала Яселия, отбиваясь.
Сцепившись, девочки упали навзничь и покатились с холма, продолжая при этом колотить друг друга, кусать и царапать. Детская половина наблюдавших за ними лучезарийцев одобрительно зашумела. Взрослые растерянно переглядывались. Ялис подобрала упавшую в траву тряпичную куклу и оглядела её.
Да, старина Гэн теперь выглядел точно таким же, каким был раньше. Ялис всё ещё помнила, как давно, семь лет назад, сама кроила ему одёжку, пришивала руки, ноги... Как вырезала из чёрной тряпки волосы… И как придумала, что такой красавец вполне мог быть принцем, президентом или мэром какого-нибудь из её многочисленных вымышленных городов. 
- Обратись, Гэн, в того, в кого превратила тебя Сила моего Воображения! Ты – не кукла. Ты – настоящий мэр Лучезария! - сказала девушка, и легонько встряхнула игрушку. Вдруг произошло ЧУДО. Тряпичный Гэнюэр Шоун ожил, выпрыгнул из её рук на землю… Пара секунд – и он приобрёл свой прежний вид: перед Ялис опять стоял живой человек из плоти и крови.
- Ур-ра!!! – дружно закричали мотыльки и люди.
- Ур-ра!!! – закричала Мэй Шоун, обнимая и запечатлевая на щеке спасительницы благодарный поцелуй, - Спасибо тебе… Ялис.
- Спасибо… Ялис, - несколько неуверенно повторил помятый и явно выбитый из колеи Гэн. Его ещё никогда не оскорбляли так, как это сделала Яселия. Самолюбие мэра было глубоко уязвлено. Но всё же он был безумно рад, что снова ожил.
- Ты сильна, как наша Творительница! – подняв на девушку удивлённые глаза, в недоумении воскликнула маленькая Элис, - Ты… Даже похожа на неё!
И только тогда все остальные тоже осознали, что Ялис и Яселия сильно напоминают им Элианну.
- Вы с Ялис – сёстры?..
- Мы и есть Ялис, - призналась девушка, - Просто я выросла… И многое поменялось. Мои «сёстры» – в каком-то роде моё не ушедшее прошлое. А так же – наполовину отвергнутое настоящее. Самую младшую, ту, кого вы запомнили, как Творительницу – теперь зовут Элианной. Ту, что старше – Яселией. Иногда мы не ладим… Но, надеюсь, это не помешает нам сохранить мир.
Я живу на Земле, и теперь мне уже семнадцать. Я больше не играю в игрушки и не шью кукол. Но по-прежнему люблю фантазировать и вижу цветные сны, которые напоминают мне об этом мире. Элиан и Яселия – то, что сокрыто от глаз внутри меня. Другие «я». Их Дом мы построим в Безвременье.
- Что это такое: «Безвременье»? – выкрикнул вопрос кто-то из толпы.
- С сегодняшнего дня – название нашего мира. Мы поделим его на две части. Незабытие будет целиком принадлежать вам: моим фантазиям. А оставшееся – Яселие и Элиан.
Над поляной повисла тишина, и единственным, что её нарушало, был голос Ялис, отвечающей на многочисленные вопросы подопечных. Большая часть собравшихся здесь лучезарийцев была готова ей верить. Шум и волнение стихли. Народ Незабытия внимал своей Творительнице.
Закончив кататься по земле, Яселия и Элианна, наконец, расцепились.
- Как же мне надоело с тобой драться, – потирая расцарапанный нос, примирительно фыркнула Яселия. – Но, если по правде, я соскучилась.
- Кажется, мы что-то пропустили, - заметила Элианна, глянув туда, где толкала речь Ялис.
- Она взялась разъяснить им, что к чему? – предположила Яселия.
- Похоже…
- Что ж, вот и хорошо. Пусть сама подбирает умные слова для растолковки истины, которая выглядит, как бред.
- Ты больше не бесишься на них? – с сомнением подняла глаза на «сестру» Элианна.
- Твои выдумки – такие же глупые дети, как и ты, - пробормотала Яселия, прищурившись, - Я СВОИХ придумаю…
- То есть?..
- Теперь нас трое, не так ли?.. И каждый может придумывать то, что нравится лично ему. Мы больше не одна личность, фантазии которой всегда раньше были согласованы… Ялис не сможет запретить мне вести в Безвременье свою личную деятельность!
Элианна смотрела на её зажёгшиеся воодушевлением глаза, и недоверчиво хмурилась.
- Надеюсь, это не будет что-то плохое?
- Пф-ф!.. – Яселия рассмеялась, - ЭТО будет ещё круче, чем все твои города и их население вместе взятые!.. Я – старше тебя. А это значит, что МОИ фантазии будут мудрее и серьёзнее. Не то, что твои мотыльки, еловы и прочая детская ерунда.
- Не говори так о моих друзьях!..
- Хорошо, - Яселия улыбнулась, - Я буду к ним относиться… Снисходительно.
Элианна хотела надуться, но передумала.
- Послушай, Яселька… А что это с тобой было? Там, в Ничто? 
- Что ты имеешь в виду?
- Ты не помнишь?..
- Я… - Яселия нахмурилась и вспомнила свои ощущения, когда только очнулась. Здесь, в траве, рядом со спящей Ялис, вдали от Ничто.
- Почему ты вся такая грязная, истощённая и потрёпанная? – требовательно наседала на неё «сестра», - Ты не помнишь, что с тобой случилось? Ты не помнишь, как и зачем разрушила три года назад Незабытие? Город Краешек? Наш Дом?
Яселия испытала стыд и чувство вины. Да, это и правда было. БЫЛО! Но…
- Это сделала не я, - неожиданно для себя, решительно сказала Яселия, - Это сделала Чёрная Страсть. Моими руками…
- Кто?! – Ялис подошла и услышала их разговор.
- Чёрная… Страсть, - повторила Яселия, - Силуэт из мрака, тварь, что вселилась и овладела мной, пока я была в Ничто. ОНО само так представилось. И не надо на меня смотреть, как на психа! Я не вру и не сочиняю!
- Ты хочешь сказать, что была одержима какой-то тёмной сущностью? – серьёзно спросила Ялис, читая на лице «сестры» растерянность и отчаянье.
- Помнишь, какой демонический блеск приобрели в тот момент её глаза? – вспомнила Элианна, - На миг мне даже показалось, что я вижу не Ясельку, а что-то, что похоже на неё лишь внешне.
- Да, я была одержима. Оно – эта Тварь – не человек и не фантазия, - сказала «сестра», обрадованная тем, что ей верят, - Это нечто совершенно иное… Нечто, от чего у меня мурашки по коже.
Элианна с Ялис переглянулись, и тоже почувствовали подступивший страх.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ