Зло, излучённое тобой

Очутившись в тёплой прихожей, доктор Йозеф Келлер быстро захлопнул входную дверь, оставив за ней сырость промозглого ноябрьского вечера.  Ему было невыносимо неуютно идти мимо некогда уютных магазинов, большинство из которых сегодня пугали выбитыми стёклами витрин и надписями «Achtung Juden», поэтому он спешил домой, в этот островок спокойствия, который он годами создавал вместе с супругой.
Фрау Келлер уже поставила на стол большую фарфоровую супницу, из которой доносился запах, заставивший уставшего врача поспешить в столовую. Он машинально прихватил с тумбы у двери пачку писем и пошёл переодеваться к ужину. Несмотря на карточную систему и вечную нехватку продуктов, его жене удавалось готовить блюда, которым мог позавидовать любой ресторан. Доктор Келлер быстро проглотил первую порцию супа и, ожидая добавки, начал просматривать почту. Конверт с печатью в виде чёрного орла с дубовым венком в лапах и со свастикой в центре сразу привлёк его внимание.  Он не любил официальные письма, но не читать их было нельзя, и доктор Келлер решительно вскрыл конверт.
Он быстро пробежал глазами письмо: «Уважаемый доктор Келлер», «…известный психиатр…», «…выдающиеся исследования в области генетики…», «…расовая гигиена…», «…обосновать необходимость стерилизации пациентов и кровных родственников…», «…чистота расы…», «…программа умерщвления Т-4…», «…больница Зонненштайн…», «…подготовить список пациентов».
- И что ты будешь делать?
Побледневшая фрау Келлер стояла у него за спиной.
- Марта, только не волнуйся!
Доктор Келлер резко вскочил, опрокинув стул, и подхватил оседавшую на пол жену.  Навыки врача включились автоматически: расшнуровать тугой корсет, уложить на кушетку, дать нюхательную соль, растереть виски, несколько капель коньяка в приоткрытый рот.
- Марта, дорогая, всё будет хорошо.
Она приоткрыла глаза и слабым голосом повторила вопрос:
- И что ты будешь делать?
- Поверь, так будет только лучше. Так мы сможем, наконец-то, победить эти жуткие болезни, и психбольницы навсегда исчезнут с территории рейха.
- Как ты можешь так говорить?! Когда ты стал таким, - её голос дрожал.  - Вспомни, что они сделали с твоими друзьями. Фрейд… боже, надеюсь, ему уже удалось уехать! Они чуть не убили самого Фрейда! Беттельхайм - в концлагере. Франкл - в концлагере…
- Марта, дорогая, прошу тебя, только не волнуйся!
Доктор Келлер достал из саквояжа коробочку со шприцем и впрыснул жене под кожу дозу морфия.
- Йозеф, останови их, - бормотала она, пытаясь побороть навалившуюся сонливость. - Ты можешь, тебя послушают… Ты сможешь…
Её глаза закрылись. Доктор Келлер нежно погладил по руке жену, несколько минут послушал её успокоившееся дыхание, встал и пошёл в свой кабинет. Он сел за рабочий стол, достал чистый лист бумаги, приготовил чернильницу, подвинул поближе пресс-папье и задумался.
Он обернулся к книжному шкафу: на его полках стояли фотографии. Вот он, совсем молодой студент-медик, в анатомическом театре. Вот клиника, в которую он поступил работать, получив диплом психиатра. Фрейд… В огромном чёрном кресле восседает Фрейд - Зигги, как его называли друзья, но для него он всегда оставался «герр Фрейд» или «доктор Фрейд». Он держит в руке сигару и смотрит на соседнее кресло, в котором сидит он сам, Йозеф Келлер, врач-психиатр, и что-то увлеченно рассказывает другу и учителю.
Доктор Келлер обмакнул перо в чернила и вывел первые строки: «В ответ на ваше письмо сообщаю вам, что я…» Он поднял глаза на книжную полку. Перо зависло в воздухе. А вот ещё одна фотография. Он и Марта. Марта лежит на кушетке и бьётся в истерике, а он в белом халате стоит над ней и даёт распоряжения санитарам. Марта, милая Марта, которая влюбилась в него, в своего лечащего врача, как девчонка…
Большая чернильная капля сорвалась с пера и гигантской кляксой расплылась на бумаге. Пробормотав проклятие, он скомкал его, выбросил в корзину и на новом листе написал: «В ответ на ваше письмо сообщаю вам, что я вынужден отказаться…»
Он снова перевел взгляд на фотографии. Вот он и Эрнст Рюдин в операционной проводят операцию по стерилизации. Толпа восхищённых студентов окружила операционный стол.
- Нет, так будет лучше, - бормотал он себе под нос. - Мы избавим мир от шизофрении. И я должен защитить Марту. Со мной её никто не тронет. И мы ещё увидим мир без душевных страданий.
Он смял и этот лист бумаги, и твёрдой рукой написал ответ, вложил его в новый конверт, надписал адрес. С конвертом в руке он вышел из кабинета, зашёл в спальню супруги, посмотрел на ее умиротворённое лицо, спустился вниз, чтобы завести большие настенные часы, и в этот момент в дверь громко постучали. На пороге стоял полицейский, позади него виднелась санитарная машина.
- Доктор Келлер? Нам нужна ваша жена, фрау Марта Келлер, урождённая Заменгоф, проходившая лечение в психиатрической больнице Вены. По мнению доктора Пауля Ниче, ее состояние может ухудшиться, и ее нужно доставить в больницу Зонненштайн для дальнейшего лечения.
Йозеф Келлер смотрел на выходящих из машины санитаров, держа у груди обеими руками заклеенный конверт.