Просто хочу

Пауза. Ты смотришь в чашку с чаем.
Я считаю трещинки на блюде.
Люди не встречаются случайно.
Мы с тобой, наверное, не люди. 
Саша Мисанова

До Нового года оставалось две недели. Всего две недели.
Погода устроила странную свистопляску, совсем не эротично танцуя между ранней весной и поздней осенью. Настроение Жанночки плавно колебалось приблизительно в том же диапазоне – где-то около ноля с небольшими романтическими погрешностями.
Три недели круглосуточного напряжения, чтобы удачно сдать сессию и вот она здесь, на странном студенческом квартирнике, куда собрались сегодня сокурсники, чтобы обмыть удачное завершение учебного полугодия в Универе.
Жанне двадцать два года, но ровесников она считает молодняком.
У девочки довольно богатый сексуальный опыт. Последние полгода она по-взрослому жила с Максом Постниковым, удачливым стэндапером, без пяти минут кандидатом наук, который успешно совмещал научную работу и бизнес.
Жанна почти не интересовалась его работой. Основным и главным приоритетом искреннего внимания эти семь или восемь месяцев были любовь и секс. Страстная любовь и потрясающий секс.
Это был безумный, сногсшибательный роман.
Макс – удивительный человек и идеальный любовник: трепетный, заботливый, чувственный, и очень страстный.
Был.
Дело именно в этом.
Оба не до конца поняли, что произошло: эмоции и чувства бурлили, ошеломляли невероятными открытиями и чарующими впечатлениями, завораживали гипнотическими эффектами, восхищали глубиной и яркостью, вызывали головокружение.
Быть рядом, вместе, столько, сколько хочется, не было возможности: кандидатская диссертация, научные разработки и высокотехнологичный бизнес, идею для которого тоже выдвинул Макс, съедали у него массу времени, но когда удавалось уединиться, он был бесподобен.
Девушка и до встречи с ним не была недотрогой. К нежным романтическим отношениям и привязанности она относилась восторженно: была сентиментальна, любопытна и очень искренна.
Привитая с детства безграничная вера в любовь ранила её ещё в нежные годы. Это был роман со старшеклассником, который оказался совсем не тем, кем Жанна его представляла. Он думал лишь о том, с кого бы ещё снять интимную пробу.
Наивная чувственность девочки позволила парню довольно быстро добиться благосклонности в интимной сфере. Увы, мальчишка использовал влюблённость в эгоистических целях. На следующий день про секс на свидании знала вся школа.
Девочка страдала, но оказалась сильной.
Позднее она влюблялась довольно часто, но никогда не переходила черту, за которой следовала зависимость.
Сексом Жанна восторгалась и наслаждалась.
До Макса эротические приключения именно случались. Он был первым поклонником, сумевшим покорить сердце и душу девушки всерьёз и надолго.
Жили они с Максимом на окраине Москвы в однокомнатной квартире, которую он для них и купил.
Воображение и впечатлительность Жанночки создали в её фантазиях причудливый романтический мир, наполненный видениями, где было место лишь для двоих. Территория иллюзий была полна особенных событий и сказочных приключений: изысканных, пикантных, до невозможности сладких.
Что уж говорить о том, какими удивительными и восхитительными были их пламенные встречи.
Потом всё пошло как-то не так.
Встречи происходили всё реже, говорить стало не о чем, чувствовать и переживать эмоции нечем.
В отношениях появилась странная отчуждённость, гнетущее безмолвие, унизительная беспомощность.
Понять, что происходит, не было сил, которые отнимали приступы пустоты, непонимания, равнодушия, временами безпричинного раздражения и откровенной враждебности.
Обычными состояниями становились меланхолия и монотонная скука.
Девушка воспринимала связь с Максимом как насмешку, испытывала чувство дежавю, считала, что её снова использовали и опять предают.
Единственное, что она могла предположить – у любимого появилась другая женщина.
На самом деле это было не так. Скорее всего, он переутомился. Мозг учёного разложил всё по полочкам, определил приоритеты и сделал вывод: любовь – слабое звено в его судьбе и карьере, следовательно, от неё необходимо избавиться.
Макс повёл себя решительно, но благородно: квартиру переписал на Жанну, обещал в течение года ежемесячно переводить на карточку сумму, достаточную, для того, чтобы она училась, не задумываясь о средствах к существованию.
– Скажи, ты меня хоть немножечко любишь, – спросила она на прощание.
– Это неважно. Я тебя ценю и уважаю. Если хочешь, можем остаться друзьями.
– Наверно я откажусь. Слишком больно, Макс, слишком больно рвать ткань души без анестезии.
– Извини! Боливар двоих не вынесет. Я понял, что наша любовь – это тупик. Единственный выход из такой ситуации – развернуться и пойти в другую сторону. Могу уверить: я тебе никогда не изменял.
– Но и не любил. Странно: ценишь, уважаешь, но отказываешь во взаимности. Во сколько ты  оценил мою преданность, мои чувства?
Жанна чуть не завалила сессию: всё время думала о нём и о любви, но неизменно представляла процесс эротической прелюдии в исполнении всё того же Макса. Она даже музыку на смартфон закачала с бесстыдно соблазнительным подтекстом.
Сейчас, например, она слушала клип Рианны – Kiss it Better, а до этого Justify my Love Мадонны. Как кого, а её эта музыка заводила.
Жанна окинула взором мужское население фуршета, оценивая сексуальные способности сосунков, которые думали только том кого бы поскорее соблазнить на этом вечере. Ни один из них не вызывал особенного желания.
– Не айс! Ладно, третий сорт – не брак. Что-то я совсем одичала без Максика. Дефицит любви заставляет творить невыносимую дичь. Ну что, мальчики, приступим к процессу обольщения,  – рассуждала она сама с собой.
Юноши были так себе: худые, мосластые.  Они  ни в какое сравнение не шли с Максом, но смотрели на Жанну с восхищением.
Её соблазнительные формы, это не было секретом, вызывали у молодняка обильное слюнотечение и моментальную эрекцию.
Спрятав плотоядное выражение лица, Жанна шла через пространство комнаты к одному из однокурсников, плавно покачивая крутыми бёдрами. Кажется, его зовут Вениамин.
Сексапильный мальчуган насторожился, подтянул животик, которого у него и без того не было, оправился, выдавил из себя улыбку, похожую на маску смертника.
Соперники, если они таковыми себя считали, вытянули от зависти физиономии и принялись обсуждать завтрашний хоккейный матч Локомотива и московского Динамо. Судя по мимике, жестам и взглядам им не было дела до хоккея. Любопытство вызывал откровенный флирт в исполнении Жанны.
– Споём или лучше станцуем? Я обратила внимание – у тебя замечательная пластика, мальчик. Ты на этом празднике жизни самый сексуальный экземпляр. Поставь что-нибудь медленное, чувственное.
– Например?
– Энигма есть? Пусть будет  Silence Must Be Hearbd, или Ordinary Love группы Sade. Красиво и эротично, неплохо заводит.
– Разбираешься в музыке?
– И в хорошем сексе тоже.
– В чём!?
Жанна, лукаво улыбаясь, внимательно посмотрела в глаза Вениамина, нежно провела пальчиком по его щеке, проследовала взглядом слегка ниже пояса, эротично закусила губку и изобразила запрещающий разглашать тайну жест пальчиком.
Мальчишка был зажат, двигался деревянно.
Жанну это не смутило. Она сделала вид, что страстно увлечена танцем, пыталась вести партнёра, подталкивала взять на себя ведущую роль.
Девушка самозабвенно кружила с Вениамином, чувственно тёрлась упругими выпуклостями, старалась прижаться плотнее, чтобы почувствовать бедром и разбудить его возбуждение.
Этого показалось мало. Жанна зарылась лицом в его шею, стараясь чувствительно соприкасаться щеками, одну руку запустила в шевелюру. В конце танца её воодушевлённое лицо излучало удовлетворение и радость.
Шея мальчишки покрылась нервными пятнами. Он пытался произвести впечатление опытного любовника, но был немного шокирован, даже обескуражен.
– Неплохо для девственника.
– Я, э… кто тебе сказал, я давно, э…
– Понятно, значит опытный. Извини, ошиблась. То есть, от секса не отказываешься.
– Да нет, то есть это, как его… в смысле от секса?
– Не знаю, о чём ты сейчас думаешь, лично я хочу почувствовать в себе настоящего мужчину, прямо сейчас, чтобы ты сделал мне приятно. Я понятно изъясняюсь?
– Более чем. Но это э-э-э… так же нельзя, это слишком. Мы даже не целовались… и вообще.
– Ясно, понятно. А мне мама, а мне мама, целоваться не велит. Секс – развлечение для взрослых мальчиков. Тебе, Венечка, определённо рано.  Да, облом. Не переживай, я могила: ни-ко-му. А Сашок, вон тот, с  аккуратной бородкой, он как – созрел для серьёзных отношений, не знаешь?
– Сама спроси.
– Не будь букой, у тебя ещё всё будет. Могу заняться репетиторством. Если что, звони.
Жанна пошла в сторону Александра, не оглядываясь, делая мальчику зовущий сигнал ручкой. Тот воодушевился.
– Скучаешь, отрок?
– Тебя жду, Жанночка. Ты в нашей тусовке самый желанный приз. Венька телок. По секрету скажу – кажется, у него большая любовь намечается, но это слухи.
– А у тебя?
– Что у меня? А… я свободен… и уже влюблён. В тебя, кошечка. Сейчас начну шептать скабрезные комплименты. Ушки открой пошире и слушай.
Сашка бесцеремонно притянул к себе Жанну, задрожал всем телом. Похоже заряд оптимизма на этом и закончился. Нужно было спасать положение.
– Я не только ушки готова раскрыть, ножки тоже могу раздвинуть. Изнемогаю без настоящей мужской ласки. Хочу секса: грубого, продолжительного, темпераментного, с непременным оргазмом. Обещаю, прелюдия не понадобится, я уже готова. Справишься?
– Блин, встрепенулся ухажёр, у меня встреча назначена. Как я мог забыть! Извини, Жанночка, в следующий раз. Телефончик, телефончик продиктуй. Освобожусь – позвоню.
– У меня, Сашко, на номера память худая, девичья. Беги уже, шептун. Штанишки не забудь простирнуть.
Настроение стремительно портилось.
– Два-ноль. Неужели в этом курятнике ни одного мужика? Всё, кажется, мне ничего больше не хочется. Если только, чтобы эго успокоить, проверить ещё кого-нибудь. Хотя бы вон того, Костю Милютина.
– Помоги мне Костик девичьи сомнения развеять. Скажи, у нас на курсе есть мужчины?
– Переезжаешь, мебель таскать нужно? Или пианино на девятый этаж без лифта?
– Нет-нет, юноша, намного проще. Опрос провожу. Как ты относишься к сексу на первом свидании?
– Положительно.
– Чем готов ради интимного сближения пожертвовать?
– Стипендия, цветы, мороженое. Курсовик могу написать, холостяцким ложем поделиться. Короче, ради секса мне ничего не жалко.
– Годится, ответ зачётный. Тогда пошли.
– Куда?
– Господи, вы все здесь такие малохольные. Трахаться пошли.
– К тебе или ко мне?
– Чего далеко ходить? Вон в той комнате запрёмся. Или в ванной. Тепло и уютно. Правда, я ору иногда, если мужик попадётся стоящий.
– Не, Жанна, здесь нельзя. У Генки родители – не приведи господи. У меня тоже предки дома. Гостиницу не потяну. Можно в подвале… слушай, сейчас Витальке позвоню – у него гараж зачётный: раскладушка есть и отапливается.
– А слабо у дружков копеек занять? Ты же сказал, что ничего не пожалеешь.
– Так у меня ничего и нет. Отдавать нечем будет. Гараж – самое то, вот увидишь.
– В гараже не романтично, вьюнош. Боюсь, у меня может не получиться в антисанитарной обстановке выдержать процедуру слияния до логического завершения. Натура, Санечка, тонкая, ранимая. Без любви могу, а без красоты, эстетики и страсти – нет, никак. Так ведь и на лестничной клетке отметиться можно. Да, любовник из тебя, Сашок, ни-ка-кой. Нет в тебе романтизму. Не готовы вы, ребятки, на поступки. Только языком. Провалил ты тест на зрелость, продешевил.
– Да ладно. Давай в субботу. Предки на дачу, а мы покувыркаемся вволю…
– Дорога ложка к обеду. Деньги копи… желание. Девчонки скаредных и нерешительных не любят.
Сашка пожал плечами и отошёл.
Жанна была готова покинуть скучное мероприятие, но к ней подошёл с предложением потанцевать Денис Кучин.
– Мело, мело по всей земле… во все пределы. Свеча горела на столе, свеча го-о-о-рела, — то ли пропела, то ли продекламировала она.
– Слышал где-то. У меня, извини, Жанна, другое настроение.
– Пастернак, дитятко. И всё терялось в снежной мгле седой и белой. Свеча горела на столе, свеча горела. На свечку дуло из угла, и жар соблазна… вздымал, как ангел, два крыла кресс-то-образно. Сгорела я, мальчик, дотла сгорела. Ничего больше не хочу, даже секса.
– Санька обидел? С него станется. Бакалавр уже, без пяти минут специалист, а в голове и в карманах ветер. Забей. Пошли, потопчемся. Замечательно выглядишь, между прочим, фея. Всем девчонкам на курсе фору дашь. Спорим – развеселю, верну настроение.
– Это вряд ли. Настроение, оно как бабочка – одно неловкое движение и упорхнула.
– Есть простая аксиома – не сидите девки дома. Для того нужны зады, чтоб вертеть туды-сюды. Требую продолжения банкета, но сначала приглашаю на медленный контактный танец.
– Мне бы больше подошёл шустрый конец.
– Интересно девки пляшут! Забавно излагаешь, Жанночка. Подозреваю, что Шурика с Костей ты развеселила подобным же образом.
– Как-то так… как-то так вьюноша… иной раз бывает настроение сквозь землю провалиться… или цикуты испить до дна.
– Жить порой не хочется, а надо… ты поверь совету знатока… если захотелось выпить яда, выпей для начала коньяка. Не моё, где-то слышал. Интуиция подсказывает – от безнадёги маешься. Трагедия...  или драма, перманентно переходящая в фарс. Изменил, унизил, бросил? Понятно, последнее. А причина? Дурак он. Забей!
– Как сказать. Не так больно, что оставил. Я жить без него не могу.
– Полагаешь, причина боли между ног обитает, отомстить мечтаешь… всем-всем-всем мужикам разом?
– Зачем я с тобой разговариваю, сама не понимаю. Ты же тютя.
– Скорее всего, Жанночка, чтобы осмыслить проблему, её нужно, проговорить вслух: обозначить, так сказать, границы, создать объёмный эскиз, прокрутить во всех возможных и невозможных ракурсах, перспективу наметить. Ты видишь размытые контуры событий, причём с одной единственной точки сборки – эгоистичной, своей. События и факты необходимо приблизить, разглядеть в деталях, прикоснуться к ним, принюхаться. Сама ты ответов не нашла, так! Давай попробуем вместе.
– Хитро, изобретательно ты тему на секс повернул. Слышала, что такая метода называется пикап. Я только что пыталась заняться тем же. Не вышло.
– Секс, Жанночка – способ творческого осмысления, самовыражение, так сказать, личности. В отдельных случаях – терапевтическое мероприятие или метод канализации негативных эмоций. Чего именно от телесного слияния  ожидаешь, на что надеешься, душа моя? Чего тебе надобно: коммуникации,  наслаждения, вдохновения? То тебе секс подавай, то яду.
– Если я не могу получить настоящей любви, значит должен устроить суррогат этого волшебного состояния. На самом деле мне необходимо успокоиться, забыться… перечеркнуть прошлое, которое всё ещё хочется видеть настоящим.
– Прежде отпусти негатив, избавься от обид и страхов, тогда можно попытаться начать сначала. Секс без любви – не лекарство, скорее наркотик. Привыкание вызывает. Ещё хуже может стать. Я, например, брезгую ложиться в постель с  женщиной, которой безразличен.
– Может ты и прав, не знаю. Выходит я любила тех ребят, которым отдавалась. Мне с ними было хорошо.
– Танцевать будем? Если нет, предлагаю тихо испариться. Пройдёмся, ближе познакомимся. Задушевная беседа исцеляет.
– Знаю.
Погода была мерзкая: влажная, ветреная. На город опускались сумерки.
Денис взял Жанну за руку. Ничего особенного, но ей стало спокойнее. Ноги сами направили их движение в сторону набережной.
– На кораблике бумажном наша юность вдаль умчалась. Что казалось нам неважным, самым главным оказалось. Всё так близко, всё так тонко, только это вспомнить мне бы, как смеялись нам вдогонку две звезды в высоком небе, – с чувством декламировал Денис.
– Красивые стихи. Знаешь, мне захотелось рассказать тебе про Макса, как мы расстались. Почему он ушёл, не скажу – сама не знаю. Наверно я его и сейчас люблю. И про ребят хочу рассказать. Про Веньку, Костика, Сашку. Я реально домогалась до них, предлагала секс без сантиментов. Ты бы видел их рожи. Умора!
Ребята шли и шли. Жанна не умолкала. Несколько раз расплакалась. Денис прижимал её к себе, успокаивал. Девушке рядом с ним было уютно.
– Знаешь, Жанна, я рад, что заговорил, когда тебя трижды опустили с небес на землю. Так  было проще достучаться до сознания, разбудить разум. Честно говоря, я тоже не принял бы с энтузиазмом подобное предложение. Слава богу, ты не успела нахамить, хотя попытка совращения была. Неудачная.
– Сама не знала, чего хочу. Может я себя наказать хотела!
– Посуди сама: когда тебе чего-то предлагают даром, причём довольно активно, с определённой долей агрессии, невольно закрадывается мысль: а не дурак ли я? Согласись, такая процедура сама по себе настораживает.
– В подобном ключе я не думала. Мне была необходима разрядка, только и всего. Я устала от одиночества, от ужасных мыслей, а опыта стервозности не имела.
– Рванула напролом и угодила в западню. Иначе и быть не могло. Ценят только то, в чём реально нуждаются. Мужчине от женщины важно получить жизненную энергию: желание, вдохновение… силу. Он может реализоваться только через любовь и веру в неё, иначе потеряет даже тот потенциал, которым обладает.
– Хочешь сказать – Макс ушёл оттого, что я не делилась с ним энергией, напротив, отнимала?
– Я не пророк. Мы просто беседуем. Макс – это урок. Ты была плохая ученица, только и всего. Пытаюсь помочь тебе и себе отыскать тропинку к истине. Знаю одно: он тоже был ленив, значит, не научился любить. В паре почти всегда так: один любит, другой позволяет любить.
– Выходит, мы можем осмыслить свои ошибки и вернуться к началу?
– Не уверен, не знаю. Влюблённость – ещё не любовь. Для него важнее наука и бизнес. Вы шли в одном направлении, но разными путями. Ты сейчас здесь, а Макс в параллельной Вселенной. Даже если изобретут вечный двигатель, оказаться одновременно в одной точке уже невозможно.
– Тогда что, что мне делать?
– Даже приблизительно не знаю. Жить, просто жить. Сегодня, сейчас. Жить со вкусом.
– Без любви, без секса?
– Неважно. Жить и всё. Попробуй, например, обратить внимание на меня.
– Ты хороший, но я тебя не люблю.
– Уверена? А я нет. Время покажет. Теперь про ребят и твой сексуальный тест. Заметила, как они смутились. думаешь, ты им не понравилась? Ты там всем нравилась… почти всем. В тебе есть что-то… что-то такое… на самом деле очень много чего. Сразу не и скажешь.
– Уж не влюбился ли ты?
– Почему бы нет! У нас ещё будет повод и время об этом говорить. Так вот, откровенным предложением себя ты выкрутила им руки, дала основание задуматься: если женщина настолько доступна, если пренебрегает элементарным мужским эго, задача которого добыть, завоевать, выиграть поединок – значит это чистой воды эгоизм. Выходит, ей от тебя чего-то очень-очень нужно. Любви нет, время для альтруизма ещё не пришло, стоит ли рисковать? Сомнение, отсутствие веры – нет эффективнее средства, чтобы убить желание.
– Хочешь сказать, стоило только намекнуть и больше ничего не пришлось бы делать?
– Тоже не факт. Одно знаю точно – они уже без тебя всё придумали, разложили по полочкам, лишь повод ждали в штыковую атаку рвануть. Их чайники кипели, воображение и желание зашкаливали. Ты подошла и грубым движением погасила конфорку. Как слон в посудной лавке.
– Так просто? Ага, догоняю. Это тонкий намёк на толстые обстоятельства: дура, мол.
– Не выдумывай. Кстати, уже темно, поздно. Вот в этом доме я живу. Вызовем тебе такси или будем пить чай с малиничным вареньем?
– Я бы и от коньяка не отказалась, сам намекал. Замёрзла.
Денис взял её руки в свои ладони, начал отогревать дыханием, – замётано. У меня совершенно случайно в серванте стоит бутылочка армянского конька Арарат “Наири”. Только один раз в жизни пробовал. Амброзия. Мне её друзья привезли. Так получилось, выручил я их однажды, очень серьёзно помог. Это благодарность. Слышал, что эксклюзив, что в продажу этот изысканный напиток не поступает.
– Цену набиваешь? Потом чек пришлёшь?
– Обижаешь, девочка. Пытаюсь показать, что ты для меня самый желанный гость.
Жанна ничего не понимала, ни о чём серьёзном не думала. События плавно текли, усыпляя, укачивая и раскачивая.
Они просто пили чай, потом слизывали его с губ вместе с вареньем. Говорить не было желания и сил. Всё вокруг расплывалось. Было немножко смешно, ужасно весело и очень жарко.
Одежда мешала, вызывала зуд. Пришлось скинуть её на пол.
Жанна сидела на коленях Дениса в одних трусиках. Восставшие груди упирались в его торс.
– Красивым девушкам трусы не нужны, – пошутил юноша, – предлагаю поставить ударение по вкусу. Вот видишь – я тебя совсем не боюсь.
Удивительно, но ей нужен был не просто секс, до колик в животе нужны были прикосновения, нежность и любовь.
Денис заворожено смотрел на Жанну, но был терпелив. Янтарная жидкость искрилась в бокалах, до неё даже не дотронулись.
Неважно, что это было, какие процессы будоражили воображение, разгоняли кровь. Жанна безоговорочно приняла правила игры, негласно установленные Денисом. Она наслаждалась его присутствием.
Как он целовался!  А объятия… это было нечто нереальное.
Они страстно любили друг друга, сначала на кухне, потом под душем. Под одеялом им нечем было дышать.
Большая деревянная кровать стонала всю ночь.
Утром Денис разбудил Жанну поцелуем.
Она опять была ненасытна.
– Как ты это сделал, Денис?
– Что именно?
– Я счастлива.
– Вижу. Твой взгляд и твои слёзы сказали – я тебе нужен. Я старался. Вчера ты сказала, что не любишь меня, но что-то явно изменилось.
– Наверно я ошибалась.
– Мы не предохранялись. Думаю брак лучше зарегистрировать… не для нас – для детей. Ты  cына хочешь или дочку?
– Просто хочу.