Феромоновые ловушки

Декабрь в этом году выдался снежным и солнечным – погода для лыжных прогулок что надо. И вот один воскресный день за два дня до Нового года Виктор Воронцов отправился на лыжах в ближайший лес. Веселое лохматое солнце катилось по-над лесом, цепляясь за верхушки могучих елок, берез и хиловатых сосенок. Белая линия просеки вела вглубь хмурого ельника. Лыжи катили великолепно – дух захватывало от пухлой снежной перины, света и солнца. Хотелось радоваться и кричать. Что? Да хоть что?
Но Виктор Воронцов по жизни человек был осторожный, поэтому старался быть сдержанным и не допускал подобных вольностей. Сейчас казалось, что все у него хорошо и замечательно в жизни – жена прекрасная, семья, работа, ну не сказать, что такая уж любимая, но платят неплохо. После Нового года вот в Таиланд поедут – путевки уже на руках.
…Он остановился на небольшой ослепительно сверкавшей под солнцем полянке, по краям поросшей мелким и частым березняком. В ясный день здесь всегда стоят женщины, и, вытянув шеи, подставляют лица под лучи зимнего солнца. На снегу валяются мандариновые корки – женщины любят делать все красиво – даже в лесу. В этот раз на этой чудной полянке стояла только одна женщина с ярко-рыжими волосами, словно лисий мех облегавшими ее прелестную шейку. Незнакомка была в том женском возрасте, когда можно дать и двадцать пять лет, и сорок... Она стояла с полузакрытыми глазами, подставив солнечным лучам свое красивое и дерзкое лицо с мило вздернутыми носиком.
Несколько дней назад он её уже видел на лыжне – она словно златокудрая богиня попалась ему навстречу на повороте, и вихрем пронеслась мимо. Он даже ничего не успел сообразить – только понял, что она ему откровенно понравилась. Оглянулся. Легкомысленная светло-фиолетовая сумочка в такт движению дразняще подпрыгивала на ее элегантной попке. Весь ее вид говорил о том, что она прекрасно знает себе цену, как и то, что сейчас, в эту минуту, он стоит, разинув рот, и смотрит ей вслед.
Вот теперь представился хороший случай вступить в разговоры… Правда, Виктор по инерции немного проскочил вперёд, пытаясь найти предлог для разговора и главное – с чего начать? Когда он развернулся, то на поляне уже никого не было – рыжеволосая красавица с лисьими повадками снова исчезла.
Куда она подевалась? Ведь всего минуту назад она стояла тут. Дернулся туда, дернулся сюда – нет никого. Вот там, кажется, мелькнул ее легкомысленный костюм. Бросился в хмуроватый ельник по уже изрядно раздолбанной лыжне. Выскочил на полянку, где стоял раскидистый дуб, и откуда в разные стороны расходилось несколько лыжней. Проехал по одной из них – никого… Он разочарованно крутил головой в разные стороны.
С вершины березы, облепленной грибами-трутовиками, сварливо прокаркала ворона. Как ему показалось, – насмешливо.
– Что, старуха, скрипишь – видишь какое солнце – живи, радуйся жизни, – сказал он ей в голос. Ворона в ответ прокаркала что-то возмущенное, тяжело сорвалась с березы и скрылась в лесной чаще.
– Обиделась на «старуху», что ли? – подумал Виктор.
В ельнике висело несколько прозрачных пластмассовых коробок с воронкой внутри, в которой темнела какая-то бурая масса. Они раскачивались под легким ветерком, издавая неприятный скрип. Виктор знал, что это специальные феромоновые ловушки для борьбы короедом-типографом.
Когда он впервые увидел эти штуковины в лесу, то спросил о них жену – она закончила лесотехнический техникум.
– Небольшие такие, черно-коричневые блестящие жуки в полсантиметра, – показал она на пальцах. – Маленькие, но с ними прямо беда – засушили уже тысячи гектаров еловых лесов.
Для борьбы с ними стали использовать вещества, которые самки использую для привлечения полового партнёра. Запах феромона привлекает жуков; в полете над воронкой они ударяются о пластины и падают вниз через воронку в приемный стакан. За сутки в одну ловушку могут попасть до тысячи жуков. А вот эта бездвижная бурая масса в ловушке и есть тела простодушных самцов.
– Теперь лежат и балдеют, придурки, – подумал Виктор, глядя на ловушку. – Вот и нас так ловят, как последних лохов. Подманят – и мы уже в стакане, или – на стакане.
Но что стоять мерзнуть – надо ехать. Он поехал по лыжне, как ему казалось, по направлению к дому. Местность была незнакомая, впереди открылось огромное без края поле – лыжня уходила куда-то вдаль… Заблудился, получается, – в этих местах он никогда не был. Снова громко каркнула ворона, насмешливо поглядывая на него с высоты своего положения.
– Опять ты – следишь ты за мной, что ли? – выругался Виктор и тронулся наугад.
Неожиданно все вокруг потемнело, налетел ветер, сдувавший с деревьев ветки мох, иголки и прочий лесной сор. Потом пошел густой снег с просырью. Он мгновенно облепил Виктора с головы до ног, и он чувствовал, что промок насквозь.
Лишь затемно, совсем продрогший от холода, в задубевшем на морозе костюме, с трудом разбираясь в хитросплетениях лесных троп и дорог, он кое-как добрался до своего микрорайона.
Ночью ему приснилась рыжеволосая красавица: он гонится на лыжах за ее подпрыгивающей сумочкой – между коротким свитером и брюками мелькает ее манящее соблазнительное тело; вот-вот догонит и сладострастно заключит ее в объятия. Но мгновение – она вдруг взлетает на вершину березы, превращается в ворону и что-то насмешливо каркает ему в ответ. «Ведьма…» – думает он во сне и просыпается весь мокрый от резко поднявшейся температуры. Столь тяжкой простуды у него, наверно, не было никогда с самого детства. Он провалялся почти неделю в постели, не вставая, – ослабел совсем. Когда полегчало, и он стал бродить по дому, то показалось, что он заново родился. В довершение всего сильно распухла и болела пятка правой ноги. Пару дней он еще терпел, но потом пришлось ковылять в поликлинику – настолько невыносимой стал боль.
Пожилой доктор с кавказской фамилией и строгими глазами, выслушав путаный рассказ Виктора, что болит и как, осмотрел ногу и сказал:
– Все понятно. У вас, молодой человек, ахиллобурсит. Наверно, на лыжах гонялись, – здесь он сделал паузу и хитровато улыбнулся, – за хорошенькими женщинами…
Виктор оторопел – откуда он все знает?
– Ну-ну, не тушуйтесь – дело молодое, – и, не поворачивая головы, бросил медсестре, – две недели полный и абсолютный покой, можно прикладывать водочный компресс…
Таиланд, понятно, накрылся медным тазом. Жена устроила грандиозный скандал и на Рождество уехала к родителям на Урал. На работе длительный больничный тоже встретили с холодной вежливостью.
А он еще долго он мучился вопросом: куда же подевалась та таинственная рыжеволосая искусительница мужских сердец? Потом, эта странная ворона, сон… Неужели ведьмы и впрямь бывают?