Понтиус и его ночи

Жарко. Уже жарко, несмотря на ранний час!
Поэтому и работаю по ночам, а сплю утром, то сидя, то стоя...
Хочется крикнуть кому-то,  имеющему полномочия решать и менять:
"Отдаю тебе проклятую эту провинцию с ее чертовой жарой и тяжелым населением за несколько часов полноценного сна!" 

Бессонница, как излишек вина, попавшего в желудок, притупляет и сглаживает мысли и делает реальность медленной, спокойной и  одноцветно плоской.
Ну, все. Пора остановиться, а то я опять встану на неблагодарный путь жалобных восклицаний,  принятия скорбных поз и заламывания  рук. Я иду по моей дороге и сворачивать с нее не собираюсь, хотя бы потому только, что свернуть некуда.

Пока глаза не сомкнул сон, и усталые мысли в голове лениво шевелят подрезанными крыльями,  я хочу рассказать тебе в качестве примера и подтверждения вышесказанного — о событиях минувшей ночи.
Всего только одной-единственной ночи из жизни прокуратора Иудеи.

Во-первых, и в самых главных, мы, наконец-то, задержали смутьяна по имени Назарянин.  Долго следили за ним мои люди.  Среди  таскающихся за ним по всей Иудее бездельников было немало моих информаторов. Среди лучших его учеников  находились мои глаза и уши.

Здесь, пожалуй,  будет уместно порассуждать об особенностях евреев. Не хочу утверждать  неверные или сомнительные вещи: судить о народе по его отдельным представителям, — это то же самое, что делать выводы о вечности, анализируя ее мгновения. Но вечность отличается от минут  хотя бы тем, что ее "немного" больше! У ней  есть  свой смысл и содержание, которых совершенно лишены отдельные мгновения. Поэтому  скажу лишь о том, что  бросается в глаза,  кажется заметным, характерным или забавным!

Прежде всего, евреям  свойственны: бесспорная живость ума, его растормошенность, если можно так выразиться. Склонность к комбинациям;  гибкость при реагировании на внешнее давление.
Это именно то, чего так не хватает нам, римлянам. Но мы, надменные повелители мира,  не способны учиться у варваров! Увы!  Наша гордыня неизлечима!

Тебя интересует их отношение к военной службе?  Ну, что ж, могу сказать, что в случае крайней необходимости, они могут быть храбрыми воинами.
В мирное время предпочитают торговлю.

Что еще можно добавить… В них уживаются противоречивые чувства и наклонности. Например, практичность и жизнелюбие с  мрачноватым мистицизмом и твердолобой верностью своим обрядам…

Так вот, Назарянин   воплотил все в себе и многократно усилил, располагая неким набором уникальных  способностей, противоречивые черты характера своих сородичей!  Неудивительно, что небольшая группа евреев уверовала в него как в Мессию, прихода которого они  ждут вот уже несколько веков!

Понятно, что Назарянин не мог не вызвать ревность, зависть, опасения хранителей традиционной веры. А мне лично этот человек, скорее, симпатичен. Если бы только он умел следить за словами! Но сдержанность и лаконичность, видимо, не относятся к числу его добродетелей!  Иногда он говорит невозможные, недопустимые вещи, которые можно истолковать как  замаскированный  вызов государственному устройству и верховной власти Рима.

Прошедшей ночью пришлось наложить на него руки. Это было нетрудно! Благодаря моему агенту Иуде, мы знали все о каждом его шаге!

Иуда  был моим лучшим шпионом.  Сегодня ночью сектанты его удавили. Разумеется, не просто так, а  "с любовью"!  Черт бы их драл! Но лазутчик мой  и сам виноват:  монеты  надо было прятать подальше, а не звенеть ими перед наиболее беспринципными еврейками этого безнадежно забытого богами поселения! 

А знаешь,  мне жаль Иуду!  Юноша мог бы еще хорошо послужить Великому Риму, занять важные посты в жреческой иерархии… Мы обязательно  толкнули бы его на самый верх…
Да что там… Что теперь!..  Секты не прощают предательства! 
Не уберегли!

Сегодня будет суд. Ничего интересного. Все предопределено и известно заранее: Назарянин будет распят.
Рим отмщен.
Конкуренты по вере —  довольны.

Пройдут годы, пролетят века.  История сочинит миф. Секта, быть может, станет новой церковью, научится сотрудничать с властями, станет служить Сильным так, как это делают сегодняшние   фарисеи..

А нас не будет… .  Не останется совсем, ни одного (всего-то через сто лет!) свидетеля, чтобы развеять тени, пролить свет, подтвердить или опровергнуть сказанное и написанное!

Мы живем в сиянии, блеске и величии зияющей пустоты!
Что напридумают о  нас наши  потомки  в сияющем для них
и темном для нас Далеке?!

Все. Иду  спать. Глаза слипаются. Устал…
Можешь себе представить, как мне надоела административная маета!
Слишком мало воды в Иудее! Чересчур много проблем! 
Вот уснуть бы и проснуться  в зеленом поместье в благословенных краях —
где-нибудь в Лузитании, Аквитании или на берегах Тибра!

Напиши о вакансиях, которые открываются в Риме и в союзных нам городах!
До следующего письма. 
Помнящий тебя друг Понтиус.