Наша песня Хамар-Дабан

               
                Август 1974 г.
    Поезд, рассекая пространство, как одержимый, мчится на Восток. Под перестук колёс так легко поются наши туристские песни! "Люди идут по свету, им вроде не много надо..." Вот уже пролетели трое суток. Далеко позади остались гордый Урал, могучие сибирские реки Иртыш, Обь и Енисей. Остановка в Иркутске. Здесь нам нужно пополнить запас продуктов и согласовать маршрут с контрольно-спасательной службой. В КСС получаем информацию о районе предстоящего путешествия, много полезных советов. Потом тайга продиктует нам свои советы и свои правила, но сейчас мы благодарим за всё начальника спасательной службы и добираемся до вокзала. А спустя три часа из окна вагона открывается незабываемый вид на озеро Байкал. Электричка ныряет под сопки, грохочет по тоннелям и, наконец, останавливается на станции Слюдянка, знаменитой своим вокзалом, построенным из белого мрамора. Именно в нём мы и провели наступившую ночь.
                Первые шаги
    На рассвете начинается то самое, при воспоминании о котором сжимается сердце. Освежившись в студёной воде Байкала, мы отправляемся вверх по реке Слюдянке. Русло реки, зажатое с обеих сторон сопками, завалено большими валунами. Перескакиваем с камня на камень, а рядом пузырится вздувшаяся от обильных дождей река, с шумом разбиваясь о каменные преграды. К полудню добираемся до мраморного карьера. Неподалёку разводим первый таёжный костёр. Перед нами необъятные мраморные залежи. Сопка, окаймлённая зелёным ожерельем тайги, как огромный кусок сахара, сверкает на солнце вертикальным срезом белого мрамора. Прекрасное и удивительное зрелище! Можно часами любоваться волшебным сверканием маленьких мраморных зеркал. Но нужно идти дальше.
    Мы укладываем свои неприподъёмные рюкзаки и узкой тропой уходим вверх по реке. Скалы на нашем пути заставляют то и дело переходить с одного берега на другой, иногда по бревну, иногда перепрыгивая с валуна на валун, но чаще прямо по воде. Ботинки у всех полны воды, которая громко чавкает и струйками брызжет при ходьбе. Только теперь понимаем, что тренировочные походы дома прошли не напрасно. Несмотря на частые переправы, заваленную буреломом тропу и тяжёлые рюкзаки, идём довольно быстро: 4-5 километров за одну ходку, а ходкой мы называем час непрерывной ходьбы, после которой полагается десятиминутный привал.
    Русло реки сужается, теперь это настоящий горный поток. Но скоро нам с ним становится не по пути. Тропа круто уходит в гору. Поднимаемся вверх, цепляясь за стволы и ветки деревьев и переступая через обнажённые толстые корни огромных елей. Дышать становится труднее - наступает кислородное голодание. К вечеру добираемся до Казачьей поляны, расположенной на высоте 1600 метров над уровнем моря. Здесь, на метеостанции, узнаём прогноз погоды и останавливаемся на ночлег
                Ночёвка за облаками
     На рассвете нас разбудил ужасный грохот. Это была гроза. Свинцовая туча стояла прямо над нашими головами - рукой можно было достать - и из неё, как потоки расплавленной меди, стекали на землю искрящиеся молнии. При каждом ударе грома сопка содрогалась, и казалось, что она вот-вот развалится на части. Ощущение было не из приятных, особенно когда молнии вонзались в землю буквально около палаток. А потом по брезентовым крышам наших укрытий ещё почти час барабанили крупные капли дождя. Когда всё стихло, мы с трудом развели костёр из промокших веток, вскипятили воду и заварили чай. Необходимо было хоть немного просушить палатки и поэтому мы не спешили. А тут как раз и гость пожаловал. Это был охотник из Слюдянки Илья. Он возвращался в тайгу за собакой, отставшей два дня назад. Илья ждал её дома, но она не пришла и теперь, возможно, нуждалась в его помощи. Он оказался последним человеком, которого мы встретили за пятнадцать последующих дней своего путешествия.
    Опять идём по тропе, серпантином уходящей вверх. Моросит дождь. Ботинки скользят на мокрых камнях и траве, по-прежнему трудно дышать. По склонам гор сказочными чудовищами ползают серые облака. Некоторые из них "отдыхают" прямо на нашей тропе и мы, один за другим, исчезаем в их "утробе". В долинах мыльной пеной лежит туман. Через четыре часа выходим из облаков и разбиваем лагерь.
                На пике Черского
    Перед нами возвышается пик Черского, названный в честь известного русского первопроходца. Нам предстоит совершить восхождение. С собой берём только кинокамеру, фотоаппараты, небольшой запас продуктов, основную и вспомогательную верёвки и страховочные пояса. Палатки и остальное снаряжение остаются досушиваться в лагере. На нашем пути, как грозное напоминание о суровости гор, стоит памятник туристке Рае Кирилловой, погибшей здесь в снежной лавине. Почтив её память минутой молчания, оставляем в каменном туре записку-маячок для спасателей на случай непредвиденных обстоятельств и идём дальше.
    Тропа обрывается у скалистого гребня, круто уходящего на юго-восток к озеру Сердце. Теперь каждый надеется только на свои руки, цепко обхватывающие скалы, на страховку, да на помощь друзей. Первым идёт руководитель группы Анатолий Алексеев. Все остальные - это Игорь Шайдуллин, Юрий Халиуллин, Валерий Ясинский и я, карабкаемся следом всё выше и выше. Каждый испытывает волнение, но смелости придаёт вера в то, что парни, идущие с тобой в одной связке, в случае чего, не бросят тебя в беде.
    И вот с вершины открывается величественная панорама. На западе - снежные пики-трёхтысячники - Саянская гряда. А под нами горный хребет центральной части Хамар-Дабана, где нам предстояло пройти более 300 километров. На северо-востоке должен просматриваться красавец Байкал. Но, к сожалению, он был закрыт туманом. Зато сверху сразу бросается в глаза голубое прозрачное озеро, которое своими очертаниями напоминает сердце. И нам вспоминается легенда, рассказанная охотником про это озеро и реку Мангутайку, вытекающую из него. "Бежала и резвилась по тайге красавица Мангутайка. Но на неё рассердился старик Хамар-Дабан и сбросил в глубокое ущелье. Заплакала в неволе Мангутайка, и слёзы её потекли светлыми ручейками с гор. Но не внял гордый старик её слезам. Тогда красавица бросила своё сердце к ногам старика..."
    Из ущелий вновь поднимается туман. Сильный ветер треплет штормовки, небо под нами затягивают тучи. Нужно спускаться. Оставляем озеро беречь свою грустную легенду и в связке идём вниз. Ноги дрожат от огромного напряжения. Цепляясь за выступы на скалах, благополучно выходим на тропу. И здесь, словно в подарок, находим множество груздей. Просто удивительно, как могли прижиться они среди камней так высоко в горах, где даже мох хрустит и рассыпается под ногами. Пик Черского покорён. Но впереди ещё много километров. И мы снова в пути.
                Обыкновенные трудности
    Перевал мы уже прошли, и тропа спускается вниз, но идти от этого ещё труднее. Ноги постоянно в напряжении. Стоит оступиться, упасть на спину, и рюкзак, словно мяч, отскочив от камня, старается перевернуть тебя вниз головой и увлечь дальше по склону.
    Спустившись в долину, останавливаемся около замшелых остатков старого моста. Здесь более двухсот лет назад проходил караванный торговый путь из Монголии и Китая в Россию. Теперь от караванной дороги осталась лишь заросшая тропа, которой пользуются охотники. Но мы сворачиваем вправо и идём по заболоченной местности. Через одну ходку достигаем перевала Чёртовы ворота, названного так из-за двух сопок, соединённых каменистой грядой. У основания перевала лежит Чёртово озеро, а слева виднеется перевал Четверых, названный в честь парней, погибших там 8 лет назад. В туманной дымке можно рассмотреть долину реки Утулик.
    Сразу после перевала Чёртовы ворота тропа круто уходит вниз. Продираемся сквозь густую высокую траву и вскоре оказываемся в долине реки Спусковая. Идём по правому берегу. Из-под ног часто взлетают рябчики. Неподалёку, на высоком пне сломанного бурей дерева замечаем огромного филина, но он тут же улетел, не пожелав даже сфотографироваться.
    Моросит дождь. Промокшие и уставшие, мы наконец-то останавливаемся на ночлег. Между деревьев натягиваем брезентовый тент под углом в 45 градусов, на сырой мох укладываем сосновый лапник. Радуемся, что рюкзаки, укрытые полиэтиленом, сохранили одежду и продукты сухими. После ужина укладываем на тлеющие угли костра три сухих толстых бревна: два вниз и одно сверху между ними. Это таёжный костёр-нодья. Он будет гореть до самого утра, далеко вокруг себя распространяя благотворное тепло и отпугивая хищников.
    Утром мы вышли к охотничьей избушке. Благороден закон тайги: в ней мы нашли сухие дрова, спички, соль, махорку, сухари. Но это для тех, кто терпит лишения. Мы поделились с избушкой запасами индийского чая и отправились дальше. Нужно торопиться. Идёт дождь, а нам предстоит довольно сложная переправа через реку Утулик. Берега мы достигаем лишь через две ходки. Русло реки довольно широкое, а дождевая вода делает поток всё более и более быстрым. Наш руководитель Анатолий Леонтьевич Алексеев решает протянуть через бурный поток верёвку, чтобы, держась за неё, мы смогли переправиться на другой берег. Сделать это вызвался Игорь Шайдуллин. Он застёгивает страховочный пояс, привязывает к нему верёвку, вооружается длинным шестом и уходит в бурлящий ледяной поток, который изо всех сил старается сбить его с ног. Над пенящейся водой видны только торс и руки Игоря, орудующие шестом. Но, видимо не зря мы нашли на тропе подкову. Счастье улыбается нам, и Игорь благополучно достигает противоположного берега. Следом за ним, держась за натянутую верёвку, с рюкзаками на голове переходим и мы. Вода в реке пребывает на глазах. Стоило нам опоздать хотя бы на час и потом пришлось бы ждать спада воды несколько дней. А задерживаться нельзя. Если к назначенному сроку мы не выберемся из тайги, то из Иркутска на поиски нашей группы выйдет спасательный отряд, в воздух поднимется вертолёт.
                Удивительный край
    Переправа позади. Разводим на берегу большой костёр. Кипятим воду и делаем отвар из золотого корня, известного в народной медицине как средство, повышающее жизнедеятельность организма. Напиток источает нежный запах чайной розы. Юра Халиуллин, в обязанности которого входит строгий учёт и нормирование продуктов, с согласия руководителя выделяет всем аж по два куска сахара. Это для нас целый праздник. С удовольствием греемся у огня, попивая горячий бодрящий отвар. Тепло волной расходится по телу, добирается до замёрзших ног в мокрых ботинках. Так не хочется расставаться с костром, но его приходится залить и идти дальше под холодным душем крупных капель, которыми поливают нас деревья.
    Местами буквально утопаем в зарослях рододендрона, задыхаясь в облаке ароматной пыльцы. Временами продираемся сквозь пихтовый стланик, достигающий в высоту едва больше метра. Но его ветви очень корявы и так переплетены, что как-то раздвинуть их, чтобы пройти, не представляется возможным. Приходится наступать на сплетение ветвей, которые пружинят под ногами и потом со свистом выпрямляются позади тебя, вновь преграждая путь идущему следом.
    Удивительный край! Суровый, прекрасный, сказочный. Он научил нас по-настоящему ценить дружбу. Именно здесь мы познали цену каждого кусочка хлеба, каждой минуты сна, каждой сгоревшей в костре ветки. Трудно передать всё то, что пережил, прочувствовал каждый из нас. Нельзя пересказать те ощущения, когда ты карабкаешься по крутой скале с тяжеленным рюкзаком, а под тобой в нескольких десятках метров ревёт и беснуется бурный поток. И каждый неверный шаг может оказаться последним. Нашими помощниками в таких случаях были подсказки руководителя, взаимовыручка, да те тренировки, которые мы успели провести в Башкирии в горах Южного Урала.
    Трудно рассказать о невероятной усталости, которую мы испытывали, особенно в первые дни похода, когда рюкзаки были забиты до отказа, а мышцы ещё не привыкли к постоянным большим нагрузкам. Так же нельзя передать словами и то чувство гордости и самоуважения, когда превозмогая боль и усталость ты продолжаешь идти и достигаешь вершины или конечной точки маршрута. Ты это сделал! Ты сдал ещё один зачёт на право называться мужчиной!
                Уроки тайги
    Маршрут подходил к концу. Подходили к концу и продукты, заставляя группу быстрее двигаться вперёд. И стоило нам в спешке пренебречь страховкой, как скалы дали о себе знать. Здоровенный камень, покатившийся из-под ног, падая, ударил в плечо нашего руководителя, идущего ниже. Он едва удержался, чтобы не покатиться вслед за камнем по крутому откосу. Чистая случайность, а вернее небольшое корявое деревце, росшее на склоне, помогло избежать несчастья. Мы вновь вспомнили охотника, который говорил, что тайга не прощает пренебрежительного к ней отношения.
    На шестнадцатый день мы вышли на хорошую тропу, и к вечеру перед нами предстал Байкал. Все трудности и приключения позади. До утра мы остановились в небольшой провинциальной гостинице посёлка Байкальск. Моих друзей поселили в четырёхместный номер, а меня попросили пройти в соседний. За пол месяца бродячей жизни я успел отвыкнуть от белых простыней, столов и стульев и поэтому уселся прямо на пол, прислонившись спиной к кровати, словно к стволу дерева и с огромным удовольствием отламывал от буханки и смаковал кусочки свежего хлеба, по которому мы все так истосковались. А когда всё-таки улёгся, то ещё долго не мог уснуть, то и дело вскакивая и записывая строки рождающейся песни, которая позже станет нашим гимном:
На Хамар-Дабане по утрам туман.
На Хамар-Дабане перекаты рек.
Долго край таёжный будет сниться нам,
Тропы на которых не был человек.
Завтра на рассвете снова с рюкзаком
На прижимах цепко скалы обнимать.
А у нас на пятерых лишь один закон:
Главное в опасности другу помогать.
Снова до утра мне уснуть не в мочь.
Снова звёздный флаг выбросила ночь.
Спальник и костёр мой уютный дом,
Только одиноко без друзей мне в нём.
*Данный очерк был опубликован 12 сентября 1974 года в городской газете "Вперёд" г. Белебея Башкирской АССР, а затем и в республиканской газете "Советская Башкирия", где принял участие в конкурсе материалов "Туристскими тропами" и занял 2 место. На фото из общего доступа в сети Интернет озеро Сердце и хребет Хамар-Дабана.