В нашей жизни всякое бывает

        Обычно к окончанию школьного учебного года я делала детям «подарок»: за   неделю до последней торжественной линейки не менее торжественно объявляла начало каникул и увозила их к бабушкам. В другой город, вообще в другую  область и даже не область, а край. Где тепло, под ласковым солнцем уже начинают зреть ранние вишни и черешня, аппетитно краснеет ароматная клубника в пышной сочной зелени...
      Гордились они необычайно и поездкой -  сначала на машине, потом на поезде и, наконец, на самолёте – и своими ранними летними каникулами. Все соседи – ровесники ещё дохаживали  в школу последние денёчки, а мои уже «гуляли». Могли сбегать в кинотеатр на утренний сеанс,с соседом-стариком на рыбалку на речку или озеро, а главное - не бояться проспать в школу. Не педагогично? Может быть!  Но ведь и я не педагог, я мама, которой  было ясно, что при  более чем хорошей успеваемости, детям полезнее лишняя неделя на свежем воздухе с ещё не жарким солнышком, с ранними фруктами и овощами в рационе.
 Причём под присмотром бабушек, которые и накормят вовремя, и что-то расскажут, или попросят почитать им какую – нибудь книжку,мне письмецо написать "с отчётом", что и как. Я – то целыми днями на работе, и останься мои сорванцы дома «сами себе хозяева» - а такое уже было! - непременно бегали бы в песчаные карьеры, на озеро или речку. Кроме того, затевали бы разные рисковые  игры, на что были большие выдумщики.Стоит вспомнить, как дочь взобралась на высоченную липу, а сын пытался разбить баллончик от сифона, до сих пор в дрожь бросает.
            Важно было,что после  двадцатого мая до Дня защиты детей, то есть до первого июня, ещё не наблюдалось  наплыва пассажиров с детьми, отбывающими в летние лагеря, в санатории, студентов, абитуриентов и граждан прочих категорий. Включившись в Акцию защиты, я брала дни отгулов, отвозила детей, потом возвращалась и до отпуска работала, занималась ремонтом,  заготовками на зиму. В отпуск тоже летела  в свой родной город, к детям, к маме и бабушке. А ближе к осени  возвращалась домой со своими отдохнувшими и подросшими чадами, полными летних впечатлений и готовыми к новым "подвигам" на ниве просвещения.
                Понятно, что в первый приезд я была ограничена во времени, сотовых телефонов не существовало, самолёт, бравший на борт всего  тридцать пассажиров, совершал всего два рейса в неделю. Поэтому, чтобы «уложиться» в имеющиеся в моём распоряжении три дня, я заранее  отправила маме телеграмму со своими паспортными данными  для приобретения ею мне обратного билета (тогда ещё не были так распространены афёры с чужими паспортами). И конечно, мама его приобрела, но … на своё имя!
 Нет, она никуда не собиралась лететь,  просто в кассе аэрофлота знакомая женщина – кассир засомневалась – а вдруг в телеграмме опечатка, и билет будет недействителен. Логика странная - вроде бы билет на другую фамилию, не совпадающую с указанной в паспорте, действителен! А так – я приеду, переоформлю, и будет полный порядок!  Н-да, «блажен, кто верует»… Не знаю, тепло ли ему. Придя в кассу для переоформления билета,  я под красочным плакатом – Летайте самолётами Аэрофлота! С симпатичной мордашкой стюардессы – увидела неряшливую по виду и «гнусную» по содержанию бумажку, криво приклеенную к стеклу. "Объявление" оповещало, что «кассир болен, будет, когда поправится». Кстати сказать, не люблю я это "поправляйтесь", звучит, как приказ "толстейте". Я предпочитаю говорить своим пациентам  - выздоравливайте! Может, и кассир толстела? Из-под бумажки, как горючая слеза, виднелась капля застывшего клея. Придётся переоформлять в аэропорту – решила я – завтра перед вылетом.
           День вылета обещал быть хорошим. Но одно дело обещать, а другое  выполнить своё обещание, да ещё мужчине, то есть дню! Это уже проходили – забыл, отвлекли, замотался… Но день обещал, и я почему – то поверила.  Приезжаем в аэропорт в другом городе (слава Богу, что мама поехала меня провожать). Заканчивается регистрация и объявляется посадка!  Очередь на переоформление билетов огромная! Не знаю почему, может быть, всем пассажирам, как и мне, билеты покупали мамы, папы или другие родственники на своё имя. Без очереди никто не пропускает… и я  махнула рукой – что будет, то и будет! Бог не выдаст, свинья не съест. Смелость города берёт и так далее.
             У стойки  моя бледная от волнения мама прошла регистрацию, я, попрощавшись, подхватила сумку и бодро зашагала на посадку со своим паспортом и маминым билетом. Предъявив документы сотруднице аэропорта,увидела, что  она впадает в ступор,то есть как-то застывает или замирает, выражение лица становится "странным", если не сказать большего, взгляд бессмысленным, и наконец, медленно возвращается, приходит в себя. Затем, не задав мне ни одного вопроса, подзывает  милиционера.
        Чёткой походкой, сверкая начищенными  сапогами, портупеей, кокардой на фуражке и чем-то ещё,молодцевато звеня подковками подходит блюститель. Прищёлкивает каблуками, лихо козыряет, представляясь, берёт документы и тоже затихает, листая странички и поглядывая на меня. Потом, кивая на паспорт, спрашивает: – Ваш?
 Не могла же я отказаться от собственного  документа! Это было бы странно!
  - Мой - молча киваю в ответ.
и ощущая, что сердце готово скатиться в туфельку, думаю:
- Да, Нюсик, погорячилась ты! -  но держусь внешне спокойно, молчу, чтобы не дрогнул голос.
            О! Никогда, нигде и никем мой паспорт – серпастый, молоткастый -  не рассматривался и не изучался так долго и подробно, так придирчиво пристально! Даже при оформлении билетов на самолёт с детьми или получении денежного перевода в почтовом отделении. Будь он существо одушевлённое, непременно бы возгордился! Время шло…
          Вот когда я по достоинству, в полной мере  оценила Сомерсета Моэма и советы других мудрых людей: не я первая начала разговор и   поэтому не лезла с вопросами – раз!  Взявши паузу, тяни её, сколько можешь – два! Причём, чем знАчимее внешний вид, тем длиннее должна быть пауза! И, наверное, самое главное – проявляй уважение: коль мужчина думает,принимая решение, он за него и несёт ответственность – три!  Я молча, скромно стояла и ждала. Но, вспомнив ещё одно мудрое правило, а именно, что сильнее тот, кто не отводит взгляд первым, уставилась в левый глаз стража порядка (психологи считают, что это способствует убеждению (?!) А убедить нужно было непременно! Поэтому я таращилась так старательно, что чувствовала, как мои глаза становятся всё больше и больше,что очень действовало на "блюстителя".Он даже попытался как-то отодвинуться от меня.
                Сзади напирала толпа пассажиров, жаждущих занять своё законное место в салоне самолёта. Сотрудница аэропорта нервничала и  подталкивала милиционера - время,мол, не ждёт, я молча искала ответ на возможный и резонный вопрос – что это или кто это. А страж думал! Вздыхал,переминался с ноги на ногу, потел от неимоверных усилий,морщил лоб... И ведь надумал, родимец!!!  Потому что вдруг изрёк,сдвинув фуражку с вспотевшего лба:
 - Не понял, замуж вышла, что ли?
 Ну, вот, а говорят - одна извилина и та от фуражки! И десять человек не додумались бы! А он осилил!
       Я так обрадовалась найденному им выходу,гениальному решению, даже не стала объяснять(да и некогда было), что, во-первых,никогда не нужно бросать собеседнику спасательный круг - он или выплывет или утонет сам, без посторонней помощи. Страж порядка и законности упустил возможность отличиться и заслужить одобрение начальства, выявив нарушительницу. Во-вторых, что,  вступая в брак, женщина  может изменить фамилию, но не имя и отчество. Хотя в нашей жизни всякое бывает!
            Поэтому с билетом на Огарёву Людмилу Николаевну я на законном основании  летела с паспортом на своё имя Исаковой Анны Петровны.Я облегчённо вздохнула и откинулась на спинку кресла, вспомнив мамину улыбку и взмах руки на прощание, которые я уже увидела с трапа самолёта.
            Авиалайнер набирал высоту, в иллюминатор светило солнце… День,  как и обещал, был хорошим, я бы сказала – просто удивительным!