Неделя и ещё один день. Часть 3

   
                Вторник, вечер

День для партнеров был одним из оттенков серого.  Смотрели телепередачи; причем, не сойдясь во вкусах, смотрели порознь – Борис Михайлович в своем кубрике, а Викля в … кухонном зале. Огромный Филипс в капитанской каюте с его ста шестью и пяти десятыми сантиметра по диагонали /Борис Михайлович не признавал дюймы/ был табу. Играли в карты; колода была случайно обнаружена при поиске батареек для пульта кухонного телевизора. В «дурака» выигрывал Борис Михайлович и очень радовался. В «тысячу» чаще побеждал Викля и Борис Михайлович безмерно огорчался. Викля же находился в состоянии олимпийского спокойствия вне зависимости от результатов очередного раунда; лишь изредка подтрунивал над горячностью партнера.
- Вот так они, видимо, «там» и существуют, - посетила мысль Бориса Михайловича, с некоторой долей зависти /затруднительно сказать белой или… не белой была зависть/, - все им до лампочки.

Вечером оба партнера, наскучившись сидеть в четырех стенах без нарушения «сухого закона», решили совершить моцион на плезире. Викля переоделся, выпросил у партнера старую ветровку для «демократичности». Ветровка Викле была коротковата, но он подвернул рукава /то есть, закатал по локоть/ и выглядел вполне прилично.
Надо сказать в виде отступления,  что всякого рода курток, плащей и тому подобного у Бориса Михайловича накопилось в купейном шкафу изрядно. Разумеется - не новье, но все целое и чистое. Было время, когда покупалась новая одежка, тогда как  предыдущая /того же сезона/ еще не изнашивалась до потери товарного вида. Габариты Бориса Михайловича последние пятнадцать лет изменений не претерпевали.

Все же закупив пивка /как – то неудобно без подарка ходить в гости/, партнеры порешили навестить Игорька, как проверенное звено для опосредованного контакта с внешним миром. Двойной ''хвост'' был замечен Борисом Михайловичем еще до входа в супермаркет. Опасаясь насмешек, он ничего старшему партнеру не сказал. Однако, когда на половине пути к гаражным боксам, ''хвост'' не только не отвязался, а стал их догонять, Борис Михайлович счел необходимым предупредить Виклю уже безотносительно к ответной реакции. Старший партнер повернулся и посмотрел на две приближающиеся фигуры. Это были крепкие парни лет двадцати пяти, в спортивных куртках с длинными рукавами. Шли они, слегка переваливаясь с ноги на ногу, с руками, отставленными от туловища сантиметров на двадцать.
- Амбалы, - вспомнилось Борису Михайловичу слово из дальнючего детства. Он с тревогой глянул на Виклю и поразился. На губах старшего партнера вырисовалась ...улыбка.
- Как сказал бы дядя Леша: '' О це дило'', - Викля скосил глаз на Бориса Михайловича и скомандовал, - давай ка, старина, отойди мне за спину, да не впритык - метра на полтора отойди, живо!
Полученный приказ Борис Михайлович выполнил с послушностью робота и с предельной для себя скоростью.
- Что скажете, люди добрые, - обратился Викля к подошедшим амбалам.
Левый амбал /если смотреть со стороны Бориса Михайловича/ сказал, ухмыльнувшись:
- Для кого добрые... Слушайте сюда, сявки. Ты, - он ткнул пальцем в грудь Викле, - исчезаешь из этого города навсегда, даем два часа и время уже пошло. Ты, старикан, заткни свой язык себе в жопу. Никаких маразматических разговоров о придуманных тобою убийствах. Это первое и последнее предупреждение. Не послушаетесь хы-хы добрых людей - лучшие травматологи-реаниматологи будут бессильны.
''Левый'' замолчал и тогда вступил ''правый'':
- А для лучшего усвоения домашнего задания...
Из рукава в его ладонь скользнул штырь арматуры и почти без замаха он ударил Виклю по левому плечу.
Дальше все произошло так быстро, что Борис Михайлович после резких движений тела Викли увидел уже результат схватки.
''Правый''  неподвижно лежал лицом вверх, так и сжимая свою арматурину. ''Левый'' лежал на животе, лицо повернуто вбок, шея прижата к земле коленом Викли, его правая рука была неестественно вывернута назад и взята захватом на излом. ''Левый'' хрипел и стонал.
- Кто послал?- спокойно спрашивал Викля, - останешься калекой на всю жизнь. Такие переломы нормально не срастаются. Кто послал, говори.
И ''Левый'' сказал все, что знал.
- Теперь ты меня послушай, - продолжал говорить спокойно Викля, хотя вытянутые сведения пытались создать хаос в его мыслях, - судя по речи, которую ты перед нами задвинул, парень ты образованный. Вот и покумекай, как лучше доложить о том, как вы провалили задание. Что расскажет твой кореш понятно, нарвались, дескать, на Рэмбо и он вас отключил и сбежал. Так  я бы тебе посоветовал полностью подтвердить такое изложение произошедшего. Просекаешь о чем я?
- Положим, - буркнул, поднимаясь ''Левый''.
- Действительно, положим, - подтвердил Викля, коротким ударом отправляя ''Левого'' по соседству с ''Правым'', впрочем, аккуратно поддержав его при падении. Что бы не травмировался и дополнительно не озлобился.

***
Алексей Миколаевич вернулся домой и засел за рассмотрение листочков дела, выкранных /пусть косвенно/ у Пирожка.
Бытовые дела и семейные отношения Алексея Миколаевича, как у всякого человека, безусловно имеют место быть. Однако. При всем уважении к нашим дамам-писательницам детективных романов /романов в смысле числа страниц/  и сильно извиняясь, представляется целесообразным не тратить время на описание того, ЧТО  в этот вечер приготовила на ужин жена Алексея Миколаевича. Почувствовал ли он, что изменен соус к отбивной и как нежно  сегодня картофельное пюре. Заметил ли, что вымыта его любимая чашка и салфетка не с розовыми цветочками, а с голубыми. Не заметил? Далее идет монолог на пяти дефис двенадцати страницах, кончающийся слезами и взаимными объяснениями в любви и объяснениями, почему эти объяснения не были сделаны раньше. До ужина? /это еще страниц от двадцати  до тридцати и более, в зависимости от...таланта писательницы/.  Учитывая, что кроме ужина есть еще завтраки, обеды, стирка, парикмахерская и т.д. легко набирается восемь - девять авторских листов текста. Сель ля фам.   Еще раз извинившись, мы продолжим.
Из четырнадцати листочков дела /один был титульный/ два привлекли  его внимание...Нет, перед тем, как начать просмотр снятых материалов  Алексея Миколаевича укололо некое воспоминание. Все знают такую занозу. Ни с того, ни с сего забываешь имя известного актера, великого исторического лица - особенно перед сном это случается – и понеслось: начинается на ''т'', вроде, из четырех или пяти букв, да нет, вроде эта ''т'' в середине. В окончание получасового метания на постели вспоминается имя американского актера Хэнкса /где там была эта долбанная ''т''? а была она оказывается в имени/.

Алексею Миколаевичу хватило пяти минут, чтобы найти и выдернуть занозу. ''Если Викля ничего, угрожающего его жизни, не сделал за прошедшие годы, то может быть его убили, что бы не дать ему сделать что-то в будущем''. Так или почти так сказал старикан, таинственным образом прилепившийся к Викле, начиная изложение своей ''хыпотизы''. Заноза была выявлена, вытащена, уложена в пакетик и пока отставлена для будущего рассмотрения. До поры, до  времени. Алексей Миколаевич непонятным ему самому предчувствием знал, что пора и время будут недолгими. Сейчас же - два листочка. На одном описание места. Чем  привлекло? Нет фиксации капель, капелек крови на полу, от трупа к лифту и, вообще, куда-нибудь. ЧЭЗ? Что? Убийца вытащил нож из тела и тут же его вытер. На кой ляд это наркоше? Вывод: тот, кто убил, очень ценил свой клинок и на этом прокололся. А кто-же с большим уважением относится к своему ... кинжалу? Алексей Миколаевич вспомнил  недавнюю свою командировку в южные края.  Второй листик - справка о смерти Ляпунова В.С., наступившей в результате ножевого ранения при невыясненных обстоятельствах. Справка привлекла внимание Алексея Миколаевича тем, что
- во-первых, была заверена двумя подписями и круглой печатью;
- во- вторых, /а может быть во-первых/ не понятно для чего или для кого она предназначалась;
- в - третьих, справка заканчивалась предложением, вернее даже частью предложения:
'' ... поэтому не исключено, что убийство Ляпунова В.С. было одним из звеньев цепи так называемых ''разборок'' между преступными группировками в городе К''.
 Офигеть же можно - Витька Ляпунов и разборки между преступными группировками. Ай да Пирожок, с ливером.
***
Тимоха приехал к Алексею Миколаевичу поздним вечером, в начале одиннадцатого часа.
- Сами должны понимать дядь Леша, - доставая из кармана флешку, говорил торопливо Тимоха, - времени Вы мне дали чуток, так что выбирал я чисто интуивно.
- Интуитивно, балда - сказал Алексей Миколаевич.
- Пусть будет интуитивно, - не обиделся Тимоха, - главное, я хотел сказать, что, если Вы более ясно определите направление поиска, то я завсегда...
- Спасибо, Алик, если что, то обязательно обращусь к твоему таланту.
- Ну, Вы, тоже, скажете, - покраснел довольный Тимоха. Попрощался и ушел.

Алексей Миколаевич налил большую чашку чая, угнездился возле компьютера и стал разгребать кучу ''словесной руды'', притащенную Тимохой.
Перво - наперво он прочитал биографию Кольбедяка. Интересным в ней было то, что пятнадцать лет после окончания  Эмской школы милиции ''объект'' ничем особенным себя не проявлял, а вот за последние пять годков взлетел от оперуполномоченного райотдела до полковника в ГУВД по здешней области и еще через немногим более десяти месяцев стал генерал-майором и теперь возглавляет главное управление в более крупной Энской области. Тут чувствуется появление в биографии ''объекта'' могучей волосатой лапы. После почти двух  часов поиска Алексей Миколаевич нашел эту гипотетическую ''лапу'' в статейке неизвестного автора. Статейка называлась ''Охота пуще неволи'' и повествовала о том, что не последние в Энской области люди занимаются браконьерством в свободное от их больших дел время. Ниже текста было помещено фото: трое солидных мужчин, держа на плечах охотничьи ружья, попирают ногами тушу крупного животного. Какой именно зверь был застрелен разобрать трудно, видна только тонкая полоска шкуры под сапогами охотников. Под фотографией значилось: (слева направо) заместитель губернатора Энской области Смурной А.А., депутат облсовета Плющеев Г.К., начальник отдела ГУВД по Энской области подполковник Кольбедяк С.М. Статейка была трехгодичной давности.

Про заместителя губернатора Алексей Миколаевич и слыхом не слыхивал, а вот про Плющеева молва шла по всей стране. Шла она в девяностые годы, годы ''Великого передела''. Тогда нынешний депутат Плющеев был известен больше, как Плющ; что называется из молодых был да ранний, один из деформаторов страны /не выше среднего, надо сказать, уровня/. Махинации в различных сферах, рейдерство /нет, это было позже/, по меньшей мере три заказных убийства - в такого рода делах звучало имя Плюща. Однако же, все оказалось ''сплетнями в виде версий'', ни только до суда, а и до возбуждения уголовного преследования, никогда не доходило. Чист аки голуб. Потом Плющ исчез и появился солидный бизнесмен, а теперь и политический деятель - Плющеев Георгий Константинович.
- Такие значит друзьяки у нашего Кольбедяка, что ж пороем, как это Тимоха сказал -  в этом направлении поиска.
Алексей Миколаевич забил в свой ноут – бук:  «Плющеев Г.К. Энская область». На мониторе высветились строки результатов поиска. Полная рутина. Участие в открытии сквера..., председатель совета директоров ОАО ...внес..., .... обещал вывести какой-то медицинский центр на международный уровень,  депутат... поддержал... социальные пенсии..., вклад известного ... в строительство храма... Далее. Далее тот же сплошной позитив. Далее. То же, то же... вот пошли уже найденные дубом-компьютером, сведения о других Плющеевых. Плющеев эС Ге появился, на какой хрен мне эС Ге?
- Стый, дурненький, - сказал себе Алексей Миколаевич, - тож мабуть сынку йего.
Он кликнул на строку, прочитал появившийся текст и едва не свалился со стула.
Это было новостное сообщение какого - то информационного агентства типа ''Обо всем понемногу''. Вот это сообщение слово в слово:
   ''2 августа. Два жителя нашего региона стали номинантами на престижную премию Всемирного центра экономики Калифорнийского университета, США. Молодые экономисты Плющеев С.Г. и Ляпунов В.С. представили на рассмотрение жюри свои разработки  о будущем развитии мировой экономики. Об этом сообщил начальник департамента науки и образования нашего региона Дмитрий Рябунцев. Он подчеркнул, что на столь солидный форум были представлены заявки только от нашего региона, благодаря последовательной политике Губернатора в продвижении нашего региона на мировую арену''. /Отступление, может быть и неуместное: повторить в столь коротком сообщении словосочетание ''наш регион'' мог или начинающий журналист, либо пламенный патриот нашего региона. Чур, меня./
Алексею Миколаевичу, само собой, было плевать на стилистику:
- Викля - молодой экономист, премия, Калифорнийский университет?  Маму мия, - рой фантастических мыслей закружился в его голове, - а из этого роя не выходит ни...

Критический процесс мышления был прерван посторонним звуком, вторгшимся в относительную тишину почти уснувшего города. Звучала ''Марсельеза'', модифицированная Джоном  Ленноном. Такой вызов установил Алексей Миколаевич на своем мобильном телефоне. Он взял звучащую коробочку,  глянул на вызывавший его номер, тот был неизвестен, глянул на время - половина второго, нажал на кнопочку ''ответить'' и, не ожидая ничего хорошего, спросил:
- Хто?
***
Викля, волоча Бориса Михайловича на прицепе, как ''КАМАЗ-МАСТЕР'', пер вперед, не разбирая пути-дороги. Весь этот путь-дорогу Борис Михайлович выслушивал от старшего партнера странную смесь причитаний и командных решений.
- Ай, ай, ай ... Подставил я тебя, партнер ты мой дорогой, не пожалел, будь я проклят, твою старость. В подполье, в глухое подполье надо забираться.  Ничего, пробьемся. Что же с кораблем - то твоим будет? Ведь  сожгут, падлюки, не пожалеют заслуженного человека. Да, только хрен им, не успеют, челюсть даю, чего там, обе даю, не успеют. Спасу, мне то все уже по…, а тебе еще бы и пожить, покохаться. Вот и план наметился… Держись, Иов…
И так далее, все в таком же роде вплоть до того, как вошли в квартиру Бориса Михайловича.
- Электроэнергию, водоснабжение, газ, все средства связи отключить. Пять минут на то, что бы собрать самое ценное и необходимое. Исполнять!
Борис Михайлович промедлил не более пяти секунд, не от растерянности. Просто припоминал, как они с капитаном собирались в свою первую поездку на Средиземное море. Припомнил и уложился со сборами в двенадцать минут. Викля был потрясен, но виду не подал, пробурчав что-то о еле копошащихся. Самого ценного и необходимого набралось: один большой турчемодан на колесиках, одна большая хозяйственная сумка /хорошая, почти кожаная/ и большой пластиковый пакет. Маленькую сумочку через плечо с документами можно не считать, так же, как одетые Борисом Михайловичем зимние пальто и шапку /почти новые/.
- Ладно, допустим, легенда такая: я тебя провожаю /или сопровождаю/ на симпозиум в Гренландию, - вошел в положение партнера Викля, - выходим, сначала я, затем по моему сигналу ты. Дверь за собой не запирай. Честные не войдут, а прочие замок изувечат. Подожди, а на посошок? У тебя в камбузе что-нибудь из выпить осталось?
- Все в пакете, - возмущенно ответил второй старший партнер.
- Ну, вся закуска - то в пакет не вошла.
- Не вошла, - был сокрушенный ответ.
- Доставай початую, я махом.
Борис Михайлович осторожненько вынул из пакета ополовиненную ''Белугу''. Викля принес две чайные чашки, кусок ливерной колбасы и  черствую горбушку хлеба.
- В холодильнике только заморозка осталась и вот эти деликатесы. Куда же остальные продукты подевались?
- В сумке они, - теперь чувство, выраженное при  ответе Бориса Михайловича,  было неопределимо.
- Даешь, - только и сказал Викля, разливая водку по чашкам, - ну, за везенье!
Выпили, закусили, Борис Михайлович убрал бутылку со ста пяти десятью граммами в пакет.
- Сядем на дорожку, - продолжил ритуал Викля. Присели - Борис Михайлович на табуретку, Викля на турчемодан.
- Спасибо этому дому, пошли к другому, - первый старший партнер открыл дверь, выскользнул в ''карман'', постоял, прислушиваясь, открыл вторую дверь и вышел на лестничную площадку.

Через пять минут партнеры - Борис Михайлович с турчемоданом на колесиках и Викля с пакетом и сумкой – стояли, прикрытые кустом сирени у одного из подъездов соседнего дома и ждали вызванное такси. Дождались, сели. Всю поездку Викля донимал второго старшего партнера вопросами о стоящей погоде в Гренландии, о его выступлении на симпозиуме ихтиологов... Борис Михайлович отвечал, что впервые ппредстави научному сообществу выловленную в Мертвом море мертвую хамсу. После ''Белуги'' партнеры были в ударе и резвились как могли. Высадившись  у железнодорожного вокзала, Викля сразу стал серьёзным, оттащил Бориса Михайловича через газон в кусты, заставил снять пальто, завернул в него шапку, засунул узел поглубже в заросли. Турчемодан и сумка были сданы в камеру хранения; после чего Викля  вызвал такси другой компании. На новом таксомоторе они доехали до ночного  пивбара, сели в темный уголок и заказали по кружке пива. В то время,  когда принесли заказ, Борис Михайлович уже сладко похрапывал.

Викля, подкрепляемый двумя кружками пива, погрузился в размышления. Мог сейчас это себе позволить - было и время, и место. Пусть не долгое время и место не надолго, пивной бар работал до двух часов пополуночи. Итак, что же сегодня он узнал? Викля мысленно составил что-то вроде опросного листа, вопрос-ответ. Опуская повторы, уловки опрашиваемого уйти от ответа и прочее не существенное, опросный лист получился таким:
 В: Кто послал нас постращать?
 О: Дрын.
 В: Кто это?
 О: Бригадир.
 В: Как его фамилия?
 О: Не знаю, никто из бригады не знает.
 В: Кому подчиняется Дрын?
О: /здесь пришлось сделать опрашиваемому очень больно/ Плющу.
В: Кто это?
О: Не знаю, никто не знает.
В: Кто убил Виктора Ляпунова?
О: Арслан.
В: Кто это?
О: Не здешний, появляется изредка, вроде бы из Энской области.
В: Почему убили Виклю?
О: /сколько не пытался прояснить, свелся к туманной фразе/ Виклю пришили, что бы он сканал /то есть сошел / под кого-то другого.
В: Кого другого?
О: Не знаю, хоть убей.
Конец опросного листа.
Только это не все, что стало известно Викле. Он сразу узнал ''Правого'', видел его пару раз в спортклубе ''Гераклиды'', когда тот качал там мышцу. Викля заходил в спортклуб к своему другу Толяну Аниенко. Вспомнилось, что в последние месяцы Толян плевался и говорил, мол, это не спортклуб, а бандитское гнездилище. Толян в июле прошлого года завербовался куда-то на Дальний Восток, ''на краба'',  и до своего ... ухода Викля ничего о нем не слышал.
Вот теперь вроде бы все бабки подбиты. Информация есть, а выводы? Один из ''кто'' выявлен, но Дрын, Плющ и, самое-самое, зачем? Был только один человек, который может помочь разобраться в этой ботве. Викля набрал номер Алексея Миколаевича и услышал знакомое:
- Хто?
- Дядя Лёша, это я - Викля. Гостей принимаете?
Алексей Миколаевич не стал тратить время на восклицания вроде того - А ты знаешь который сейчас... Какие на х... гости в... Сколько вас там, нахлебников...
Он понял, что все очень серьёзно, и спросил:
- Где вы сейчас?
- Пивбар ''Лунные зори''.
 - Ага, на такси деньги есть?
 - Есть.
 - Запоминай адрес, - Алексей Михайлович назвал улицу и номер дома, - квартира сорок девятая, домофон имеется.
- Если правильно помню, в соседнем с вами доме булочная располагается... Как ее?
- Правильно помнишь, ''Три толстых батона'' называется.
- Понял, будем через пятнадцать тире двадцать минут.
- Жду, - Алексей Миколаевич отбился и вернулся на свое рабочее место.     Теперь его интересовал некий Центр, расположенный на другой стороне земного шара. Ведь страшно подумать, аж в Калифорнии. Он вновь погрузился в безбрежное море Интернета и узнал все, что хотел, до того, как заверещал домофон.

Открыв дверь, Алексей Миколаевич увидел Виклю, в левой руке которого был большой пластиковый пакет, а под мышкой правой обвисал Борис Михайлович.
- Вы один? – опасливо спросил Викля.
- Один, один, на ваше цыганское счастье, - отвечал Алексей Миколаевич, - супруга в командировке – мотается по области, наводит порядок в народном образовании. Так что, будь ласка, заходти.
Большой пластиковый пакет, будучи поставлен на пол, издал характерный стеклянный звук. Алексей Миколаевич оценил перспективу и резюмировал:
- Працювать завтра, то есть уже сегодня, не сможу. Возьму отгул за прогул. И тилько.
- Хай живе, - отозвался из сонных глубин Борис Михайлович.
Уложив второго старшего партнера на двухместный не разложенный диван, они вернулись к рабочему столу.  Сложив фигуры, полученные одним и другим, они составили почти законченный пазл. Результат привел Алексея Миколаевича в негодование, а Виклю - в ярость.
- Это же как могло прийти в голову вражине, что бы убить ни в чем не повинного человека..., - охал Алексей Миколаевич.
- Для того, что бы сынуля этой сволочи получил...бл... даже не премию, а шанс получить ее, - ревел Викля.
- И ведь не получил ни шиша в конце концов, - продолжил дядя Леша, - совсем задаром лишили человека жизни.
- Такое прощать нельзя, всех свиней надо утопить в грязной луже.
- Пидемо до кухни, - сказал Алексей Миколаевич, - бо, треба обмозговаты.
Они прошли в кухню, прихватив в коридоре большой пластиковый пакет. После трех в быстром темпе опрокинутых рюмок Алексей Миколаевич грустно произнес:
- Ни хрена мы, Виктор, сделать не сможем. Аргументы и факты, что для нас бесспорны, следствию, а уж тем более для суда  окажутся слабо доказательными. Да и не дойдет дело до следствия, не говоря уж о суде.
- То есть, как это есть? - неуклюже от возмущения выразился Викля.
- Да уж как есть, жизнь у нас нынче такая. Даже, что бы тримать их...
- Какую их мать? - переспросил Викля.
- Я говорю, что бы даже задержать этих злодиев - можно было бы покрутить эту банду поодиночке и чего - ни то выжать – так ни, скажуть, що немае оснований. Кажу больше, як только мы шевельнемся, Плющ спустит на нас всю свою волчью стаю. Эх-хе-хе...
Оба уткнулись глазами в стол. Молчание было тяжелым.
- Все же, Витек, мы с тобой распутали этот бл..жий клубок, - первым поднял голову Алексей Миколаевич, - нашли голову змеюки! Так что подать шампаньского!
Он встал, открыл холодильник и в самом деле достал бутылку невесть каким образом сохранившегося ''Советского'' полусладкого. Они, стоя, выпили по бокалу холодного струящегося пузырьками вина.
- Завтра, вот бис, сегодня с утречка я иду к Тимохе и распечатываю все наши компры, короче, подшиваю дело в папочку. Папочка - всегда смотрится убедительнее слов. Ты ж сработаешь, як заводная ручка вместо ключа зажигания.
Алексей Миколаевич ушел в комнату и, вернувшись, протянул Викле листочек.
- Вот тоби йего телефон, бреши, что придумаешь только бы выманить его на встречу с тобой. Глядишь и сорвется, змий этот, сболтнет что или ... Мы с Тимохой организуем качественную запись. Ну, як план?
- Примем, дядь Леша, еще по единой, - предложил Викля, а выпив, рубанул, - сам разберусь. Времени у меня, правда, в обрез. Кончается оно в четверг в час пополудни... Ничего, должен успеть.
- Тю, - молвил Алексей Миколаевич, по причине позднего времени и выпитого не понявший смысла ответа Викли, - сам вин с усам, сам с усам, подывитесь на йего. Ладно, в пору спаты лягать.
 
Среда
Проснулся Викля поздненько, но с четко сложившимся в уме графиком действий на предстоящие сутки. Он вскочил /быстро поднялся/ с допотопного тулупа, приятно /как ни странно/ пахнувшего овчиной. Тулуп был брошен ему на пол на /в, несть конца/ кухне в качестве постели. В квартире было тихо. Алексей Миколаевич, по-видимому, ушел ''шить дело''. Викля, отлично выспавшись, умывшись и слегка опохмелившись, набрал городской номер.
- Спортклуб, - прозвучал голос в трубке, Викля молчал, - спортклуб, алле, чего надо?
- Нет, - подумал Викля, - русские нам сегодня не в помощь.
- Тимурчыка позовы э... - вот так он сказал. Прошло минут пять.
- Эй, кто мыня зывал? - услышал, наконец, Викля нужный ответ и заговорил, как по писаному:
- Я - брат Виктора Ляпунова. Передай Арслану, пусть прощается с жизнью. Убью его, как собаку, а перед смертью заставлю жрать свиные уши.  Если он мужчина, а не ссыкун, жду его в ''Красных Соснах'', самая дальняя беседка. Завтра в одиннадцать, понял?
- Я то понял, а вот ты..., - свистящий полушепот зазвучал в ответ, но Викля нажал на кнопку отбоя.
Перекурив, он набрал другой номер, уже сотового телефона, добытый Алексеем Миколаевичем неведомыми путями.
- Георгий Константинович?
- Да, кто это?
- Мое имя не имеет значения, я к Вам с деловым предложением...

Закончив переговоры и договорившись о месте и времени встречи,  Викля  включил чайник, нашел кофе, сахар и вдруг вспомнил о партнере.
- Как же я, - почувствовал Викля легкие укусы совести, - как же я про него совсем... Где этот само образовавшийся Пинкертон?
Викля прошел в комнату. Диван со сбившимся одеялом был пуст. В углу  лежала / или стояла?/. В общем,  находилась полусложенная раскладушка, поставленная на ребро - спальное место Алексея Миколаевича в прошедшую ночь.
- Где этот старый пень? Куда его понесло?! - встревожился до оранжевого уровня Викля. Он еще успокаивал себя мыслью, что второй старший партнер увязался с Алексеем Миколаевичем. Он вернулся в кухню, полез было в холодильник за минералкой, чтобы остудиться и увидел на дверце пришлепнутую магнитиком бумажку. ''Я - как договаривались. К обеду должен управиться. Покорми Михалыча. Без глупостей мне. А. М. ''.
- Домой подался, хрен старый. И это после встречи у гаражей, спятил он что ли!
Викле стало страшно.
***
Борис Михайлович пробудился раненько от беззвучного, но настоятельного сигнала внутреннего будильника. Бодро поднялся и опешил.  Где он? Сумеречный свет зарождающегося утра вырисовывал смутные контуры абсолютно незнакомой обстановки в неведомой комнате.
- Где я? - вопросил Борис Михайлович свой мозг. Невнятное бормотание было ответом. Встроенный будильник вторгся в начинающиеся дебаты и выдал второй предупредительный звонок. Борис Михайлович спешно отправился искать местный санузел. Нашел, успокоил будильник. /Есть предположение, да чего там – практически уверенность, что уже назрел упрек, мол, слишком часто упоминаются места для удовлетворения естественных потребностей. Спокойно /как МИД России/ ответим: пусть кто – нибудь из тех, кому за шестьдесят, первым бросит камень/. Борис Михайлович на цыпочках вернулся в комнату; разглядел, что на раскладушке спит человек. Лег на диван и стал вспоминать. Бегство из своей квартиры, вокзал, пивбар, далее темная полоса, и вот, пробуждение неизвестно где. Финита. Дожил! Как держался последние дни, ведь изумительно. Даже бедро о себе не напоминало. И скопытился.
Про свой четырнадцатичасовой сон с субботы на воскресенье Борис Михайлович странным образом забыл. Длительные самобичевания были прерваны скрипом раскладушки. Борис Михайлович  натянул одеяло до глаз и затаился.
Проснувшийся человек оказался Алексеем Миколаевичем. Борис Михайлович лежал неподвижно,  сгорая от стыда. Через полчаса майор Семенко ушел. Борис Михайлович скоренько поднялся; было уже вполне светло. Он вышел в прихожую и, захватив  с вешалки свой пиджак, можно сказать, выполз  из квартиры, аккуратно закрыв за собой дверь, тихо щелкнул замок.
- Домой, домой...
Денег от виклиных пяти тысяч оставалось не мало и Борис Михайлович, без труда найдя такси, отправился восвояси.
Вышел у своего подъезда. Во дворе не души, был тот час, когда ранние уже уехали, а поздние допивали чай-кофе. В тот миг, когда Борис Михайлович заносил ногу на ступень подъездного крыльца, его грубо схватили за воротник.

***
Викля не помнил закрыл ли он дверь квартиры Алексея Миколаевича. Вихрем слетел по лестнице в подъезде. Выскочил во двор, на улицу, туда, сюда. То этих таксов много, здесь и на каждом километре, тут же, как собака /или корова?/ языком... Он уже хотел вызвать такси по сотовому, но - ведь вот напасть – телефон в спешке был забыт в квартире Алексея Миколаевича. Викля пробежал три квартала прежде, чем увидел обклеенную машину.
-  Не поеду, - сказал, поедая беляш, водитель с прической как у Бориса Джонсона, - жду постоянного клиента.
- Плачу штуку, - Викля рывком открыл дверцу и сел в машину. Джонсон хотел было возразить, но, глянув в лицо Викле, послушно повернул ключ зажигания.
- Жми, парень, очень тебя прошу, - торопил Викля, - вопрос жизни и смерти, без шуток.
Джонсон оказался хорошим человеком /не в пример ..., ладно, замнем/, вошел в положение. Но! Пробки. Кошмар двадцать первого века. Что тут поделаешь? Викля исходился то в отчаянии, то в бессильной злости. Наконец, въехали во двор /тоже надо сказать - по ''дорогам'', ведущим от улиц к дворам, особенно не разгонишься, если километр в час, то слава те/. Викля, сунув Джонсону тысячную купюру, выскочил, не дожидаясь остановки авто.

Бориса Михайловича он увидел сразу, тот сидел на скамейке возле своего подъезда, низко опустив голову, всхлипывая и что - то бормоча. Викля подбежал сел рядом и обнял второго старшего партнера за плечи:
- Цел? Слава Богу, ну-ну-ну, что случилось?
Борис Михайлович уткнулся носом в плечо Викли и заговорил один в один, как ребенок, которого напугали бабаем.
- Давай все деньги, что есть /всхлип/, не то горло перекушу /два всхлипа/. А глаза, совсем пустые и без белков /всхлип/... Как у коровы, той тоже посмотришь в глаза и через минуту страх берет. Ведь среди бела дня /два всхлипа/... Откуда взялся...Порцию ему надо, мол, позарез. Не порцию, как - то он по другому сказал. Отдал я, Виктор Степанович, все твои деньги /всхлипы, всхлипы/.
- Да, все нормалек, старина, - с облегчением успокаивал товарища Викля, - цел, это главное, а деньги... Помнишь Ленин говорил, что из золота унитазы будут делать, так, по-видимому, деньги были бы туалетной бумагой, в рулонах. Справил нужду потратил пятьсот, а то и тысячу долларов.
Викля добился своего - Борис Михайлович успокоился и даже хихикнул в конце его речи. Партнеры поднялись в квартиру Бориса Михайловича. Капитана так и не было.
- Не иначе, как отправился в кругосветку, - подумал Борис Михайлович и был недалек от истины.
- Ну, что у вас с Алексеем Миколаевичем, я ж пропустил ... Сон свалил, понимаешь, так не во время.
Викля рассказал о текущем состоянии дел, умолчав о своих двух телефонных звонках. Подошло время обеда. Партнеры обосновались на камбузе /опять!/ и в ожидании горячего выпили … по сырому яйцу, ностальгируя по содержимому сумки и пакета, оставшихся в квартире товарища майора.   Пельмени  /экстра-классом, понравившимся Викле - губа не дура - была  забита  половина морозилки/ всплыли в кипящей воде и, как чувствуя это,  позвонил по домофону Алексей Миколаевич.
- Вот, - сказал он, - трудов громадье. И положил на кухонный стол тонюсенькую папочку с впечатляющей надписью ''Дело N...'' и еще более впечатляющим штампом в верхнем правом углу: ''Хранить вечно''.
- Все, что нарыли. А у вас? Пельмени? О це дило, не чета тому, что я принес. Только вот что я вам скажу, голубы: вы, что совсем страх потеряли, чего вернулись на эту квартиру? Я домой возвращаюсь хвать – похвать,  жильцов нема. Тильки вот, - он вынул и протянул  Викле его «Айфон».
Опасаясь грозы, Викля ничего не сказал Алексею Миколаевичу об исчезновении своего партнера, да и смысла не было. Он незаметно подмигнул партнеру и скосил под простака:
- Да мы на пять сек, пельмешек захотелось.
- Ну - ну, - поверил или не поверил  майор Семенко, у него не всегда разберешь.
Поели пельмешек, попили чаю и Алексей Миколаевич ушел, минут пять пошептавшись в прихожке с Виклей и сказав, что вечером всех ждет у себя.
Викля, спохватившись, вернулся к реализации мер безопасности. Озираясь, как справляющий большую нужду пес, партнеры вышли из дома, прошли через три двора на соседнюю улицу, где поймали такси и почти до вечера закатились в центральный ПКиО. Затем Викля завез Бориса Михайловича к майору Семенко, а сам отлучился на два часа по ''личным делам''.

***
Вечером состоялось...мда...затруднительно назвать... какое - то подобие отчётного /но не перевыборного/ собрания что - ли, переходящего в  прощальный ужин. Поскольку первая часть этого ... мероприятия предполагала некую протокольность, то так ее и надлежит оформить.
Присутствовали: Семенко А.М., Лившиц Б.М., Ляпунов В.С. /и.о./, Тимошенко А., Скворцова Е.
Слушали: Семенко А.М., Лившица Б.М., Ляпунова В.С. /и.о./, Тимошенко А., Скворцову Е.
Принято к сведению:
Гр-н Плющеев Г.К.,  вступив в преступный  сговор с гр-ном Кольбедяком С.М., замыслил устранить Ляпунова Виктора Сергеевича от участия в конкурсе с премией победителю в 100  тысяч долларов с гарантией трудоустройства топ-менеджером во всемирно известную фирму.
С этой целью Кольбедяк С.М. нашел в городе К... человека, чьи фамилия и имя подобны конкуренту сына Плющеева Г.К. /отчество отличалось, но начиналось на ту же букву ''С''/.
Подтверждение участия в конкурсе должно было быть направлено в жюри 8 сентября прошлого года. Вместо подтверждения участия, изъятого преступниками, ими было послано сообщение о гибели Ляпунова В.С., причем прилагалась справка, порочащая номинанта, как члена мафии. Вполне понятно, что жюри, придя в ужас от наглости ''русских гангстеров'', выставляющих своих претендентов в их зеркально чистую организацию, даже не ответило на повторный запрос ничего не понимающего экономиста Ляпунова Виктора Сергеевича. /Ну и далее, уже известное из вышеизложенного/. Все участники совещания решительно осудили противоправные действия фигурантов дела и потребовали принятия к ним мер по всей строгости закона.

Вторая часть вечера была настолько трогательной и лиричной, что, старательно следуя принципу излагать  сухо, кратко и по делу, приведем отдельные эпизоды. Нельзя, например, не упомянуть, что вкусные блюда, выставленные на стол, были заслугой Клары Петровны, жены Алексея Миколаевича. По установившемуся в семье правилу Клара Петровна не вмешивалась в служебные дела мужа, а то, что в этот вечер проходили не просто «посиделки», она поняла сразу. Собственно, поняла она, когда, вернувшись из командировки, обнаружила не запертую входную дверь, неубранную раскладушку, спиртово – табачное амбре, записку на холодильнике и дорогой мобильный телефон на кухонном столе.
- Опять Леша влез в авантюру, - вздохнула она.
Потом заявился сам «авантюрист»; спросил куда делись «эти два оболдуя»; сказал, уже на ходу, что вечером будут гости, но в то же время и не совсем гости и желательно что – нибудь сообразить в смысле стола; и убежал, как угорелый. Всю протокольную часть Клара Петровна провела на /зачеркнуть/ в кухне, готовя горячие блюда.

Отступление, давно намечавшееся, но, в преддверии окончания этого рассказа, наконец, приводимое. Что за шутки вокруг предлогов? Смотри правила грамматики и, если должен быть предлог «в»,  то пиши «в», если - «на», то соответственно. Все дело в том, что есть правила и правила. Казалось бы общепринято говорить с предлогом «на», когда речь идет о географической области, о территории. Например: на Кубани, на Урале, на Алтае… Если же говорят о государстве или даже административном образовании внутри страны, то используется предлог «в». В Англии, в Беларуссии, в Литве, в Краснодарском крае, в республике Алтай… В не столь уж отдаленные времена говорили и писали: в Украинской Советской Социалистической Республике. Сейчас наши политики, журналисты и говорят и пишут: на Украине. Что это? Подозревать людей, которые вещают на весь мир, в неграмотности, язык не поворачивается. Тогда что? Ответ пусть каждый дает сам, а мы продолжим.

На чем была остановка? Ах, да, значит, … готовя горячие блюда. Оставленный Виклей в качестве первого гостя Борис Михайлович пожертвовал на общий стол половину холодных закусок из своей сумки. Позже, когда Клара Петровна приступила к нарезке и  сервировке стола к ней  присоединилась Лена. Стол получился на славу. Участники совещания, понемногу остывая от негативных эмоций, усаживались с возгласами восхищения талантами хозяйки дома. Клара Петровна, в общем – то, не избалованная комплиментами, цвела как пион.
О том, что ужин является прощальным знал только Викля, догадывались Алексей Миколаевич и Лена. Что – то почувствовал и Борис Михайлович, услышав окончание в тосте Викли:
- ... осталось мне на все, про все времени - до завтрашнего  часа пополудни, -  Викля посмотрел на своего второго старшего партнера, - а после скидок не будет.
Поздней ночью Алексей Миколаевич сопроводил партнеров до дома Бориса Михайловича, лично довел до квартиры и наказал запереться на все запоры.
Партнеры, обменявшись малозначительными репликами, улеглись спать. Дождавшись легкого похрапывания Бориса Михайловича /после ворочания и третьего произнесенного со вздохами: «Господи, прости и помилуй»/, Викля встал, оделся и тихо покинул эту квартиру, что бы через десять минут перешагнуть порог другой. Дверь открылась перед ним – он еще и позвонил и не постучал.
- Знала, что придешь, ждала, и дож-да-лась, - шептала Лена, обнимая и целуя его…
Час спустя Викля, закурив, с душевной болью сказал:
- Вот, не удержался же… Зря ведь пришел… Завтра не вернусь… Как ты будешь одна?  Да еще, если…
- Витенька, ну чего ты казнишься! Как же одна – ты уже возвращался, так что все может быть. Если ж нет – так, Бог даст, будет ребеночек. Второй ты у меня будет. Помнишь – мечтали – встанем на ноги, с родителями уладится, - она вдруг заплакала.
- Что, Ленок? – встревожился Викля.
- Папу осудили, дали два года. У мамы за полгода второй инфаркт, сейчас лежит в больнице после реанимации.
- Никиту Сергеевича посадили? – изумился Викля, - за что?
- В приговоре сказано, что за взятку, - ответила Лена, - но я этому не верю.
- И я не верю, - убежденно сказал Викля, - характер у твоего отца, конечно, не сахар, но в его честности я никогда не сомневался. Я переговорю с Алексеем Миколаевичем, он поможет разобраться. Прости меня, Ленок, но я должен идти.
- Если Бог есть – ты вернешься, - сказала на прощание Лена, зная, что такие условия ставить нельзя. Только где Вы видели, что бы любовь считалась со словом «нельзя».

Четверг
 Последние часы до окончания выделенного времени были расписаны по минутам. Викля, продремав часа два, не завтракал, выпил только стакан кофе в полном соответствии с рецептурой Бориса Михайловича. Тот после перипетий вчерашнего дня все еще лежал в своем кубрике и стенал, постоянно меняя положение тела – бедро отыгрывалось за последние дни.
Викля, сняв старую рубаху хозяина квартиры, которую использовал как домашнюю пижаму, начал одеваться. Верная, излюбленная камуфляжная майка была неприятно холодной и потяжелевшей.
- Где она, черт, намокла? - ругнулся Викля, но менять майку не стал - плохая примета. Все остальное было натянуто быстро; последнее, что он, поколебавшись, надел, была хозяйская ветровка.
Он вышел у шашлычной ''Красные Сосны''  без нескольких минут десять и не ошибся в расчете времени. Заплатив таксисту в полуторном размере, попросил с часок побыть на стоянке. Заказал шашлычок, взял две банки пива и прошел до самой дальней кабинки-беседки. Положил на столик подготовленный дома пакет, сел, вскрыл банку.

Он успел съесть шашлык /очень здорово  их готовят в ''Красных Соснах''/ и допивал вторую банку, когда прямо по пешеходной дорожке к беседке полетела красная спортивная ''Ауди''. Викля взглянул на табло своего мобильника 10:39:
- Горячие южные парни.
''Ауди'' вся в пыли и ошметках грязи затормозила так, что ее повело боком. Из авто выскочил водитель и стремительно бросился в беседку.
- Это ты? Шакал, про уши...ты!?
Викля встал и ответил:
- Ну, если в таком контексте то да, это я...
- Ты у меня собачье дерьмо жрать будешь! 
''Горячий южный парень'' неуловимым движением выхватил пистолет и трижды выстрелил Викле в грудь.
- Ты что творишь? - укоризненно сказал Викля, глядя на три, обгорелые по краям, дыры, - ветровка чужая, что я своему партнеру скажу. Нехорошо это, Арслан.
Арслан несколько мгновений переводил глаза с пробитой ветровки на лицо Викли и завизжал:
- Шайтан, ты...
- Ошибаешься, неуважаемый, я то как раз из противоположного ведомства. В отличие от тебя и всей вашей кодлы.
- Чего тебе от меня надо?
- Я - твой кровник, Арслан. Пока не пролью твою кровь душа Виктора Ляпунова не успокоится. Брось пистолет, клади правую руку на стол.
Его приказание было беспрекословно исполнено.
Викля достал из пакета большой кухонный нож, позаимствованный на камбузе и отточенный со знанием дела. Замах, удар и четыре половинки пальцев Арслана, отскочив, упали на пол. Арслан только заскрипел зубами.
- Джигит, джигит, - сказал Викля, - твое бы мужество да на благое дело. Он быстро и умело перевязал культи полотняным полотенцем из того же пакета.
- Деньги, за меня полученные, переведешь в какой-нибудь из честных фондов помощи детям, я проверю. Все, прощай, - сказал Викля, - и мой тебе совет: уезжай - ка ты куда подалее, в какое-нибудь Марокко.
Он одним глотком допил свое пиво, вышел из беседки и быстрым шагом  направился к автостоянке. В беседке тихо произносилась молитва на неизвестном Викле языке.
   
***
В разговоре перед встречей Алексей Миколаевич был явно озадачен:
- Что же ты хочешь с него получить?
- Разное можно запросить. Например, пятьдесят тысяч бумажек из тех, которые печатает дядя Сэм.
Алексей Миколаевич продолжал смотреть на Виклю недоверчиво:
- Хочешь получить компенсацию за свою, за свой...
- Да, верно - компенсацию за свой  выгодный для него уход. Справедливо же, дядь Леша, ожидаемая прибыль пополам. Если дело не выгорело, так это был его риск. Справедливо?
- Справедливо то может быть и ... Только торгашеский это подход. Я, конечно, стою, так сказать, на страже правопорядка … Да только охранять тот правопорядок, который состряпали, явно по чужим инструкциям, рыжие, пыжие и полосатые, у меня душа не лежит. А ведь и  у тебя, Витька, к этим деформаторам любви быть не может, я же тебя знаю.  Потому не верю я тебе, Виктор Степанович. Штой - тось ты задумав, га?
Майор ткнул кулаком Виклю в грудь и ударился костяшками пальцев  обо что-то твердое, отозвавшееся на тычок металлическим гулом.
- Это ж ще вона таке? - удивился Алексей Миколаевич.
- Бронежилет, дядя Леша. По восьмимиллиметровому листу - на груди и на спине.
- Видкеля? 
- Игорек сварганил за упаковку ''Карлсберга'', в полтора часа управился.
- Ось як, и на шо же вин тоби сдался? Броневой жилет той?
- Береженого Бог оберегает. Кто знает, что у этого гада в его темной голове.
- Ни, - не убавилось сомнений у Алексея Миколаевича, - это ты темнишь. Ладно, ось тоби.
Алексей Миколаевич прикрепил на пиджак Викли значок с эмблемой универсиады.
- Усе будемо слухать и записывать. Да поможет тебе Христос, хлопчик.
- Да, Алексей Миколаевич, у меня к Вам последнее слово.
- Тю на тебя.
- Вы знаете, что отца Лены Сворцовой посадили?
- Ну, слышал краем уха и шо?
- Можете себе представить, что Никита Сергеевич – взяточник?
- В наше время…
- Алексей Миколаевич, очень прошу: разберитесь с этим делом.
- Да, ладно, ладно… Идти тоби вже время.
***
В двенадцать тридцать две в открытом /в смысле под открытым небом/ ресторане ''Пристань''  сложилась следующая диспозиция:
- три столика в ряд, параллельный течению реки .../не По/ и ближе других столиков к ней /реке/ располагавшихся занимали /слева направо/:
Столик N1: Алексей Миколаевич и Борис Михайлович /последний выдержал все двусторонние отлупы и убедил оппонентов в необходимости своего присутствия в качестве свидетеля. Завершая описание посетителей за данным столиком, скажем, что Алексей Миколаевич держал на коленях Вальтер Р99, под который подходило определение – «подарок из Африки».
Столик N 2: Викля, сидящий спиной к столику N1 и закрытый, таким образом, с тыла. Напротив Викли вальяжно расположился главный гад - Георгий Константинович Плющеев. Он в смокинге, по - видимому, следующая встреча у него была запланирована в некоемом /есть такое слово?/ клубе по интересам.  Ближний план /камера наезжает/: по лицу Георгия Константиновича видно, что ему скучно, что он сожалеет о своем согласии придти на эту никому не нужную встречу.
Столик N 3: Два /потому что мужского рода/ тщательно замаскированных под людей гориллы. Если присмотреться, то видно, что их зады почти не касаются сидений стульев. Они не сидят, они слегка присели в готовности к прыжку по знаку альфа - самца.
Вы, конечно, понимаете, что  все самое важное происходит, вне всякого сомнения, за столиком N 2.
- ... и по Вашему заказу его убили, - закончил Викля.
- Никого не убивали, - скучливым голосом ответил Плющ, - для важного дела надо было раздавить таракана с подходящей кличкой, его и раздавили. В чем проблем?
Викля, дойдя до тысячи градусов внутри, краешком сознания понимал, что его провоцируют. Здесь, за столиком срываться ему было нельзя. Ферботен, - вспомнилось из иняза в техникуме.
Викля предложил:
- Есть еще не известные Вам нюансы. Отойдем от всяких ушей.
Они подошли к краю настила и под плеск воды Викля произнес обвинительное слово прокурора.
- Все так, - согласно кивнул обвиняемый, - и что? Будешь добиваться суда, быдло безрогое. 
- Суд уже состоялся, быдло рогатое.
- И какой же приговор, - скривил свои тонкие губы  Плющ.
- Выс-шая ме-ра со-ци-аль-ной за-щи-ты, - по слогам отчеканил Викля.
- Чего, чего, - сначала Плющ  презрительно залыбился, потом в глазах его метнулось опасение. Он поднял руку и его гориллы  быстро двинулись к ним, одновременно сунув руки под левые мышки пиджаков. Алексей Миколаевич приподнял свой африканский подарок. Борис Михайлович привстал.
- Поздно смякитил, гнида вонючая, - сказал Викля и ухватил Плюща  за лацканы его барского смокинга - схватил стальной хваткой, не оторвешь  - и опрокинулся спиной в воду, увлекая подлую тварь за собой. Двенадцать  килограмм ''бронежилета'' в одно  мгновение утащили обоих  на глубину.
На следующий день труп Плющеева Г.К.  выбросило на песчаную отмель в двух километрах ниже по течению. Тело Викли так и не нашли.

                Ещё один день

 Майор Семенко и бывший второй старший партнер Борис Михайлович Лившиц сидели перед столом, на котором стояли три стакана. Один был накрыт горбушкой черного хлеба.
- Сгинул наш Викля и теперь уж навсегда, - вздохнул Алексей Миколаевич и махнул полстакана самодельной горилки.
- Обязательно вернется, - убежденно возразил Борис Михайлович, - он обещал меня встретить, подготовить и сопроводить.
- Дывлюсь я на тебэ, тай думку гадаю, - молвил Алексей Миколаевич, - а ще матырыалист! Ни якой вин быв не Тихон - з тогу свиту спыхан. Тут, друже ты мой, тайна якась имеет свое мисто.
- Но ведь теперь же он явно погиб, - Борис Михайлович не состоянии был скрыть слез /отнесем на возраст/, - ведь факт же, факт? Как он сказал свои последние слова. Высшая мера социальной защиты. Мороз по коже. И такой человек сгинул из – за падали зловонной.
- Да успокойся, Борису Мыхайлович, - майор пополнил стаканы своим творением, - факт тоже штука хитрая и зависит от угла зрения. Под одним углом факт каже одно, а под другим - совсем наоборот. Давай...
- Выпьем, - перебил майора Борис Михайлович, - за то, что бы Виктору Степановичу  было хорошо, где бы он сейчас не находился!
- Це добре , Викля - гарный  хлопчик.
Они чокнулись и выпили.
***
В это время /если точнее, то примерно в это время/  Викля в байковом халате - его еще иногда знобило - и бархатных тапочках на босу ногу сидел на  удобном стуле, обшитом натуральной кожей /допустим, овцебыка/, и мелкими глотками пил отличный черный кофе. Чисто физически он чувствовал себя вполне удовлетворительно, но духовное /может быть лучше сказать – ментальное/ его здравие оставляло желать лучшего. Вопросы, вопросы, вопросы…
Напротив него сидел незнакомый мужчина преклонных лет и тоже прихлебывал что-то из белой чашки с красными петухами. Незнакомец выглядел несколько странно. На голове его было что-то похожее на купальную шапочку, натянутую так, что были закрыты лоб и уши; лицо, чисто выбритое, было покрыто кремом или чем - то вроде того, под этим же кремом скрывались брови. Он походил на актера или даже стареющую примадонну перед зеркалом в гримёрной.  Цель образа была вполне понятна – встретив незнакомца в его обычном обличии, Викля его скорее всего бы не узнал. Или узнал бы, по глазам? Хотя не исключено, что их цвет был изменен контактными линзами.

Они сидели молча уже около пяти минут. Викля молчал, поскольку был лицом приглашенным; пригласившее лицо держало паузу, как гурман над любимым деликатесом, смакуя предстоящее наслаждение. Молчание было прервано «гурманом»:
- Виктор Степанович, я не удержусь и скажу главное, то что должен бы сказать в заключение. Вы превзошли мои самые смелые ожидания. Вы, ну и разумеется Ваши партнеры. Я не вижу необходимости представляться - мое инкогнито в наших обоюдных интересах. Не скрою, мне очень хотелось бы присутствия здесь и сейчас названных партнёров. К сожалению это не посибиль. Наша встреча тоже, собственно, проявление слабости, но я надеюсь на Ваше благоразумие и соблюдение некого условия, о котором мы поговорим позже.
- Тут выпить чего-нибудь покрепше не найдется? – прервал краснобайство Викля, чувствуя, что начинает съезжать на обочину.
- Да, конечно, - откликнулся, с легкой гримасой, «краснобай», - я понимаю.
Он встал, пересек большой залитый солнечным светом холл, чем-то звякнул /Викле было не видно, оборачиваться он посчитал неудобным/ и вернулся с граненой бутылкой и двумя - явно из дорогого сервиза, но и явно не русской ёмкости - стаканчиками.
- Что ж, - сказал угощающий, - за успешное завершение трудного, но чертовски интересного дела. Он почти  наполнил стаканчик, поставленный перед Виклей, а в свой плеснул, едва закрыв дно.
- Прошу извинить, но здоровье не позволяет, - произнес он, - кстати, также приношу извинения за мой внешний вид, доктор /тут он усмехнулся/ прописал эту маску на сутки, неудачно совпало. Так все же, за достигнутый успех!

Они выпили. Викля рыскнул глазами по столу и понял, что здесь закусывать не принято. Он было достал сигареты, но, взглянув на хозяина, вернул пачку в карман. Так вот оно имя на текущий момент - Хозяин! Ну, ладно. Мне - то кого и чего бояться?  Подкрепившись такою мыслью, Викля спросил:
- К чему, дядя, ты, собственно, клонишь, и?
Хозяин искренне расхохотался, натурально, зашелся в смехе.  Викля терпеливо ждал окончания внезапного приступа веселья.
- Ох, извини, на ты так на ты, вместе ж пили, брудершафт, да? Причина моего смеха проста - я смеялся над нашей извечной человеческой слабостью. Ведь ты так запросто обратился ко мне потому, что считаешь себя неуязвимым, двум смертям, де, не бывать...Ой, хр-хр, еще раз извини. Я должен тебя то ли огорчить, то ли обрадовать, прямо не знаю, - Хозяин как - то выпрямился на своем стуле и торжественно провозгласил, - Виктор Степанович Ляпунов, по прозвищу Викля, ты никогда не умирал. Нет таких фактов в твоей биографии.
- Вот так номер - я не помер, - на автомате сострил Викля и даже хотел улыбнуться своей шутке, но взглянув на лицо Хозяина, заиндевел.
По бледному лику человека, сидящего напротив, вот же - через стол, расползались рваные красные кляксы, видимые даже сквозь крем.
- Спокойно, Виктор Степанович, - услышал он голос тембра нижней струны контрабаса, - я сам едва сдерживаюсь. Эмоции переполняют, как выразилась одна из первых дам нашего королевства. Природа одарила меня холодным умом и скоро я Вам это докажу. Я редко позволяю себе минуты безудержного ликования. Сегодня один из этих редких случаев, но без них жизнь была бы уж совсем пресной. Опресноки должны, время от времени, сменяться чем-нибудь поострее.

Викля, если честно, ни хрена не понял из выплеснувшегося фонтана. Кроме..
- Я - живой?! - билось в его голове, - что за фигня, как?! Рука его машинально взяла бутылку,  наполнила стаканчик до краев и поднесла к губам. Викля открыл рот и вылил в него все содержимое малой посудинки. Он шумно выдохнул и прохрипел:
- Говори, твою .....
Бурный поток идиоматики смыл кляксы с лица Хозяина и тот сказал:
- Пожалуй я распоряжусь насчет закуски, не то боюсь, что беседа скоро закончится. Очень этого не хотелось бы. Он вынул из нагрудного кармана маленький плоский, как лист картона, пультик, коснулся   кнопки и что-то тихо в него проговорил.
- Пока накрывают, пойдемте - покурите на свежем воздухе.
Они вышли на лоджию /это Викля считал, что на лоджию, а на самом деле это была терраса/, сели в плетеные кресла - качалки.
- Сигареты, папиросы, сигары? - спросил Хозяин, пренебрежительно взглянув на пачку, которую достал Викля.
- БТ, - моментально отреагировал Викля, - тот, прежний. Объяснение столь быстрой его реакции просто: партнер восхвалял названные сигареты при каждой возможности /средний период около 58 минут/.
- Что ж, - вновь слегка исказилось на секунду лицо Хозяина, он пробормотал невнятицу, как послышалось Викле: «поренька незабвенный напел», - желание гостя это, как правило, закон. Минутку… Он снова прибег к своему пультику. Пусть и не через минуту, но и не более, чем через три минуты погодя человек в темном костюме принес деревянную шкатулку и молча удалился.
-Угощайтесь, - сказал Хозяин, открывая шкатулку, - вот заказанные БТ, без обмана те самые. А я, так же в плане ретро, возьму вот эту карамельку.
Викля закурил и был несколько разочарован, оказывается второму старшему партнеру надо было напомнить о том, что нельзя вернуться в юность, в то самое, «когда мне были новы, все впечатленья бытия». Все же напряжение у Викли спало, зато в удесятерённом количестве навалились вопросы, вопросы и, епм, вопросы.
- Конечно, - посасывая свою карамельку, задумчиво сказал Хозяин, - понять моего состояния Вы не можете. Продюсер, сценарист и режиссер в одном лице это не такая уж редкость. В кинематографе. А в реальной жизни? Единицы. Когда я открою Вам все, думаю, что среди вызванных моим рассказом эмоций не последнее место займет восхищение. Да. Покурили? Вернемся, перекусим.

Они вернулись в холл к накрытому столу. Стол был сервирован на две персоны. Из блюд, что симметрично располагались на столе, Викля опознал три: хлеб - на двух тарелочках, соль - в двух солонках и перец - в двух перечницах.
- Обойдемся без обслуживающего персонала, - сказал Хозяин, - наш разговор не для третьих ушей. Прошу к столу.
Они сели за стол. В пределах досягаемости Викли стоял запотевший графинчик, которого он и досяг, наполнив свой стаканчик. Хозяин из такого же графинчика вновь едва плеснул себе чего - то золотистого.
- Будьте здоровы, - сказал Хозяин.
- Взаимно, - ответил Викля, не задумываясь, и оба выпили. Подцепив на вилку кусочек не то рыбы, не то мяса, а может это овощ был, Викля с интересом отправил его в рот, пожевал. Ммм… очень вкусно, хотя так и не понятно, что же все-таки это такое.
- Вот, что я надумал, - сказал Хозяин, когда червячок был заморен, - сыграем в презентацию некого триллера. Представим, что фильм просмотрен, публика в восторге, мы по горячему проводим пресс-конференцию. За столом у микрофонов: продюсер, сценарист, режиссер и исполнитель главной роли. Как Вам моя идея?
- Валяйте, - согласился слегка осовевший Викля.
- О'кей, начинаем. Вступительное слово продюсера:
- Дамы и господа! Вы только что посмотрели фильму, в которую я вложил чертову кучу денег. Судя по гомону расходившихся после просмотра  зрителей картина имела успех. (Одобрительное ворчание зала, отдельные выкрики - ''Бесподобно'' и т.п.). Да, спасибо. Вот теперь я хотел бы узнать - появился ли у вас вопрос, общий и для меня и для сценариста и для режиссера? Что?    
Оживление в зале, переговоры и одинокий тонкий голос:
- С чего это вас всех на мистику потянуло?
- О! Голос не мальчика, а мужа. Действительно, я человек твердо стоящий на позиции реализма. Сценарист никогда не писал ничего, что выходило бы хоть на миллиметр за рамки реального мира. Режиссер - вы это хорошо знаете - все свои фильмы снимал исключительно про разного рода мафию и они мало чем отличались от документальной хроники. Про исполнителя главной роли я не говорю, это его дебют и выбирать ему не приходилось. Так что же произошло со мной и моими коллегами? Хотите услышать ответ? (Громовое ''Да'' из зала). Ответ очень прост - все, что вы увидели полная туфта. (После секундного молчания удивленные и возмущенные крики из зала). Тихо-тихо, фильм есть фильм. Вы посмотрели, Вам понравилось или не понравилось, какое значение имеет чье-то постороннее мнение. Оно может быть ошибочным, может быть провокационным. Успокоились? Продолжим. Ни я, ни мои коллеги в мистику не верим, но это не мешает использовать ее для влияния на людей, которые в нее либо верят, либо при определенных обстоятельствах готовы поверить. Не буду больше морочить вам головы, перехожу к сути. Это займет, конечно, время, но я надеюсь, что скучно не будет.
Хозяин перевел дух и вопросил:
- Ну как?
- Здорово, - согласился Викля, - только ни хрена же не понятно.
- Терпение, мой друг, предоставим слово автору сценария, - и Хозяин заговорил на два тона ниже:
- Леди и прочие! Буду краток: источник коллизии таков. За право обладания неким медицинским центром столкнулись в противостоянии два влиятельных человека. Один из них был депутат, председатель совета директоров крупного акционерного общества и прочая и прочая, Георгий Константинович Плющеев; второй был невидим, как спрут на океанском дне, но щупальца его доставали многих находящихся на суше. Так что назовем второго Спрутом. Борьба Спрута с Плющом велась через подставных лиц; Плющ понятия не имел о том, кто на самом деле ему противостоит. Спрут войну явно проигрывал, поскольку у оппонента было больше возможностей. Что же ему было делать? Окончательное судебное решение удавалось откладывать, но это не могло тянуться вечно. Тогда Спрут взял Плюща под плотный колпак, знал о каждом его шаге, каждом разговоре. Спрут, зная криминальное прошлое Плюща, ждал, когда тот ради достижения какой – нибудь появившейся цели вернется к своим старым приемам. И дождался. Замысел убить Виктора Ляпунова, что бы навредить его однофамильцу и не допустить того для участия в конкурсе, стал известен Спруту задолго до убийства. Время все продумать и все подготовить у него было. Весь материал вплоть до видеосъемки того, как Арслан наносит удар ножом, был на руках. Этого – считал Спрут - должно было хватить, что бы заставить Плюща отказаться от притязаний на медцентр. Однако, возникли непредвиденные обстоятельства. Из реанимобиля, посланного Спрутом забрать труп, сообщили:
- Ляпунов жив, находится в состоянии клинической смерти, поставлен на аппаратуру поддержания жизнедеятельности, ждем инструкций.
В этом месте Виклю с некоторым запозданием, наконец, прорвало:
- Так ты что же, гад, снимал, как меня убивают!
- Не я, но да, снимали по моему указанию. Я же не случайно взял себе прозвище для сценария. По сути я - спрут, а что ты от спрута хочешь? Если уж, homo homini lupus est…
- Чего?
- Это на латыни, что в переводе означает: «Человек человека лупит и ест». Так что успокойся, Виктор Степанович, выпей, закуси, можешь здесь закурить. Только лучше дослушай. Вот. Ладно, к черту пресс-конференцию, буду просто рассказывать. Хотя - ты это поймешь - я, действительно, продюсер, сценарист, режиссер и даже актер, на третьих ролях. Слушай, что было дальше.
- Спрут, - уж продолжу в третьем лице, - получив сообщение, некоторое время пребывал в сомнении: что выбрать? Подождать, когда Викля /Спрут знал про тебя все/ сам отдаст концы, помочь ему отдать концы или попытаться вытащить с того света? Милосердие тут места не имело. Если хочешь иметь власть и деньги, души прекрасные порывы,  восклицательный знак. Как сказал, а? Классику и не снилось. Так вот, смерть Викли вела к завершению того, что было запланировано. Достаточно ли все - таки компромата для отваживания Плюща от медцентра - вот что беспокоило Спрута. Живой Викля давал возможность измыслить дополнительные меры воздействия на противника. Спрут решился. Виклю спецбортом отправили на хирургический стол герра Штрейна - европейской звезды первой величины. Европейский врачебный ареопаг имеет немало светил:  хирурги, психиатры, логопеды… С некоторыми я знаком лично по взаимовыгодным делам. Так вот, ты оказался под гениальным хирургическим, грубо говоря, скальпелем. Сколько это стоило? Много. Главное, получен положительный результат. Везунчиком ты оказался. К этому времени у Спрута созрел новый план. Виклю после хирургии перевезли в частную психиатрическую лечебницу. Ффу...

Хозяин налил себе из графинчика немного больше обычной своей дозы, выпил и закусил долькой неопознанного Виклей овоща или фрукта.
- Что - то скучновато у меня получается, - вздохнул он, - далеко не Игорь Ильинский. Пойдем, Виктор Степанович, на свежий воздух.
Они вновь вышли на лоджию /см. выше/. Хозяин некоторое время постоял, подставив голову под потоки чистого с долей озона воздуха, и, сев в кресло – качалку, предложил:
- Для большей живости, и тебе, что бы не сидеть молча, давай-ка продолжим в режиме вопрос - ответ. Начинай, Виктор Степанович.
- Кого же тогда похоронили? – тут же спросил Викля.
- Да никого. Тело Ляпунова В.С. было, якобы по ошибке, кремировано. Урну с прахом твоей Лене не выдали, сколько она не просила, в связи с отсутствием официально подтвержденных родственных отношений. Других просителей не нашлось.
- Да уж, действительно, умер Максим и ... А зачем меня в психиатрическую?
- Внушить тебе, что ты прибыл ''оттуда''.
- А почему меня никто не узнает?
- Легкая, но хорошо продуманная, пластическая операция. В том числе изменение тембра голоса.
- А почему я считал, что не изменился?
- Это опять работа психиатров.
- Паспорт с новой фотографией?
- О чем  ты? Помнится Остап Бендер говорил, что при современном развитии печатного дела... Сказано было почти сотню лет назад. С тех пор прогресс даа.. алеко продвинулся.
- Деньги по вкладу - тоже Вы?
- Нет уж, - открестился Хозяин, - я, конечно, на всякий случай проконтролировал, но и только.
- Почему меня направили именно к Лившицу?
- О, - оживился Хозяин, - Боренька Лившиц. Мой дружок с пятого класса. Не разлей вода были. Нас в те годы прозвали Гогой и Могогой. Перед окончанием школы охватил нас бес соперничества. В футболе-хоккее, в том, кто лучше на гитаре играет, но разошлись мы с ним в основном из-за разного мировоззрения. Он после школы поступил в транспортный, а я - в медицинский. Я во время оно сколотил на лекарствах и медицинском оборудовании почти рокфеллеровский капитал, а Боренька поднялся чуть выше среднего в должностях. В последние годы единственный источник его существования - пенсия в смешную сумму. Я вспомнил о нем, когда планировал твое возвращение по месту жительства. Боренька живет неподалёку. Дай, думаю, взбодрю старого друга. Он не должен быть в обиде. Я, исключительно в интересах дела, подкинул его дочери приз, как миллионному  покупателю  в аптеке N 5 ( входит в мою  сеть). Бесплатная турпутевка на Мальдивы. Бесплатная, но горящая, решать надо было мгновенно. Тур на трех человек - жена, дочь и внучка Бореньки собрались в один момент и в субботу утром - адью. Телефонный звонок Бореньке об отбытии его ближних на Индийский океан был принят моим человеком, замечательным пародистом. Так что, Боренька о причинах отсутствия своего капитана в неведении. Впрочем, не сильно и переживает.
- Как же он меня во сне увидел?
- Не увидел, а услышал твое имя. А имя это  ему накричали в форточку в ту ночь.
- Он на четвертом этаже живет.
- Ну, я фигурально выразился, тебя технология интересует, как человеку во сне ''подсказать'' что- нибудь?
- Да, нет. Интересно я у него соединился, с горячей колбасой. Насчет взбодрения – это точно, взбодрен он был в высшей мере.
- Это Вы о нападении на него в своем дворе? Чистая случайность, предусмотреть, которую было…  Ребята не имели задания сопровождать Бореньку… Ладно. Допускаю – моя ошибка. Errare humanum est. Что еще?
- Меня арматуриной огрели, жлобы Плюща, а я почти не почувствовал.
- Тут как раз все просто. Арматура была муляжом, из пористой резины. Только Плющ бы на такую глупость не пошел, зачем ему кого - то стращать, светиться. Мои это были ребята. Хорошо сработали и хорошо заработали за артистизм, физический и моральный ущерб. Ты извини, Виктор Степанович, но каждый из них замесил бы тебя как сдобное тесто.
- Арслан стрелял, - набычившись, сказал Викля, - три выстрела в грудь, почти в упор. Ветровку продырявил, я же только три толчка и ощутил.
- Маечку свою помнишь, камуфляжную? По уму  сделали, с первого взгляда не различишь. Против ножа незаменимая вещь. Пуля, конечно, пробьет. Только подменили Арслану патроны и стрелял он чем - вроде пыжей.
- Как Вы догадались, что я надумал утащить Плюща за собой?
- После того, как ты у Игорька обзавелся бронежилетом из двух стальных плит, а Плющу назначил встречу на берегу реки... В общем, это был один из вероятных вариантов и я принял соответствующие меры. Ребята-аквалангисты сработали четко, хотя говорили, что оторвать тебя от Плюща было не просто. Что еще ты хотел бы узнать?
- Значит я, как болванчик на ниточках дергался в...плотном колпаке?
- Это не так, - мягко сказал Хозяин, - и, если Вы подумаете, то согласитесь со мной. Вы принимали решения и действовали по собственной воле. Собственно, ваша троица самостоятельно докопалась до сути. Ваш дядя Леша  оказался поразительно глазастым и цепким. Даже до меня дошел в своих розысках. Пришлось импровизировать – на упомянутых третьих ролях. Кстати, майору Семенко светит награда и неплохая премия к его профессиональному празднику. Это между нами, пусть будет сюрприз дяде Леше. Возвращаясь к твоему вопросу: думаю, что вы и сами довели бы расследование до конца. Так что я лишь ускорил процесс. Да, были наложены некоторые рамки на Ваше сознание, но кто, скажите мне, в нашем мире не имеет рамок. Еще вопросы?
- О сознании... Зачем мне надо было покончить с земными делами до часа пополудни?
- На два тридцать было назначено очередное судебное заседание. Полтора часа мне бы хватило для изменения позиции противной стороны. Судебное заседание, благодаря Вам не состоялось, адвокат Плюща невнятно пробормотал, что  «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами сторона истца временно снимает претензии к ответчику». Временно снимает, а?  Плющ был и вершиной и основанием этой пирамиды. Теперь она посыпалась стремительным камнепадом. Правоохранительные органы, естественно, активизировались. Полетели головы… Впрочем тебе это вряд ли интересно. Теперь все?
- Да, вроде все. Может быть... Скажите, я сильно извиняюсь, не дешевле и проще было бы тоже нанять киллера и шлепнуть Плюща.
Хозяин, забывшись, откинулся на спинку кресла,  которое тут же закачалось. Тогда он встал:
- Я - спрут, это правда, но на моих руках нет и никогда не будет крови. Боже упаси, - спохватился он, - я Вас не осуждаю. Вы были в своем праве, хотя это и выходило за рамки сценария. Мне требовался лишь нажим на Плюща с совершенно неожиданной для него стороны, мои люди подключились бы и ... Вы решили мою проблему кардинально, ибо сказано ''нет человека - нет проблемы''. И потом, - Викля удивился, заметив признаки смущения  на лице Хозяина, - знаете, Виктор Степанович, мне всегда хотелось быть Хичкоком, Спилбергом и Тарантино в одном лице. Пойдёмте, будем заканчивать.

Они вернулись к абсолютно чистому столу, на котором кроме черной кожаной папки ничего не было.
- Виктор Степанович, я упоминал в начале нашего разговора, что существует условие Вашего свободного выхода из этого дома.
- Да, помню, - насторожился Викля.
- Условие простое: никогда и никому не говорить о том, что Вы сегодня здесь услышали и увидели.
- Согласен, - ответил Викля, в который раз не задумываясь.
- Очень хорошо, я Вам верю, - сказал Хозяин, открывая черную папку, - кстати, интересно, как Вы меня мысленно окрестили.
- Хозяином, - честно ответил Викля, смутившись.
- Что ж не плохо. Во всяком случае лучше, чем Фантомас, учитывая мою злодейскую внутреннюю сущность и теперешний внешний облик. Хотя Вы по молодости лет, наверное, не смотрели…
- Смотрел, - сказал Викля, - отец как – то упомянул, я и нашел в Интернете, все три фильма. Фантомас разбушевался, примитив, для детишек.
- Когда то, что бы посмотреть этот примитив, в кинотеатрах выстраивались длинные очереди. Что ж, все течет, как говорят сантехники. Ну, мы отвлеклись. Так вот, Виктор Степанович, пришло время оплатить счета и распрощаться.
Он достал первый конверт:
- Здесь пятьдесят тысяч долларов, недополученных Вами от гражданина Плющеева Г.К. Молчите! Здесь, - он достал второй конверт, - тридцать тысяч долларов за Вашу квартиру. Дороже Вы не продадите, а времени на продажу убьете невесть сколько. Теперь документы, - из папки был изъят третий конверт, - паспорт пусть у Вас побудет прежний - мало ли в нашей необъятной стране Ляпуновых В.С.  Далее…  Ваш диплом инженера-электромеханика.
- Я техникум заканчивал, - угрюмо сказал Викля.
- Вы в этом уверены? Скажите, Виктор Степанович, с точки зрения анализа электро - магнитных процессов, что является причиной опрокидывания ведомого сетью инвертора?
- Превышение угла коммутации над углом опережения открытия..., - не задумываясь, ответил Викля и сильно был поражен своим ответом, - опять психиатрия?
- Да, времени имелось  достаточно, почему было и не повысить Ваш профессиональный уровень. Будьте уверены, как только внешние вызовы коснутся вопросов, связанных с Вашей дипломированной специализацией  – в этой области знаний вложенная в Вас память не подведет. Здесь, - он достал пятый конверт, - как раньше говорили, рекомендательное письмо к уважаемому человеку, который многое может для Вас сделать в городе... Прочитаете - узнаете. Город очень хороший, почти на берегу нашего единственного полутеплого моря. Я не настаиваю, что бы Вы там обосновались до конца своих дней, но убедительно советую побыть в этом городе хотя бы с полгода. Советую для Вашей же пользы, у Плюща могут остаться корешки, думаю, понимаете. Вот и все. Берите свою Елену Прекрасную – она это заслужила – и, в добрый путь. На выходе из этого помещения Вас сейчас  встретят, переоденут и отвезут – уж извините, с завязанными глазами – прямо домой или куда сами решите.

Викля не нашелся, что сказать на прощание. Сумбур в голове требовал времени для приведения мыслей в  порядок. Его отношение к Хозяину укладывалось в диапазон между ненавистью и благодарностью.
- Спасибо, - все же  выдавил он из себя. 
- Прощайте, Виктор Степанович, - сказал Хозяин, пожал Викле руку и добавил, странно сверкнув глазами, - передавайте привет  Борису Михайловичу и Алексею Микаэловичу  от неизвестного доброжелателя.
Викля хотел сказать, что отчество дяди Леши немного другое, но подумал, что не стоит поправлять Хозяина по таким пустякам; ну, ошибся человек, оговорился. Поэтому он просто согласно кивнул, повернулся и пошел.
К выходу.