Праздничная ночь

   Кларе Михайловне не спится, северный ветер распахнул форточку и дергает  за полу халата как голодный ребенок. Во Вселенной темно, тёмной материи, по слухам,  стало на четыре процента больше. У соседей сверху весело, слышится топот кованых ботинок и лязг затворов. Школьникам дали на каникулы потренироваться автомыты, кто в норматив на занятиях не уложился. А утром будет стрельба по движущимся мишеням учебными патронами: вреда никакого не оставляют, только синяки на ногах. Кларе Михайловне все равно страшно, сколько ее не уговаривали в ЖЭКе, а мишенью бегать по двору она не подписалась. Потому и не любят ее соседи, считают вредной иностранкой. За ее капризный характер и еще за то, что она скачивала Гоголя по интернету.

   На улице гул - идут колонны мусорных машин, готовятся к параду в честь Рождества. Шесть колонн по шесть тысяч машин - так и должно быть согласно приказу мэра, она прочитала в газете. Ни одной машиной меньше, иначе праздник сорвётся и все усилия города снова пойдут насмарку. Америка только этого и ждет от нас. Дом дрожит, люстра качается. Хорошо идут мусорщики: спокойно, равномерно. Шелестит резина огромных колес по асфальту. Охрана в камуфляже отгоняет любопытных прикладами. Говорят, люди из сел приезжают на электричках, чтобы взглянуть одним глазком. Прячутся в мусорных баках, но их выковыривают и отвозят в медвытрезвители переночевать перед депортацией. Не положено: среди них и шпионы могут оказаться.

   Клара Михайловна запахнула халат и включила запись «Голубого огонька». Она смотрела его же в восемнадцатый раз за праздники. Выйдет на работу, а  начальник обязательно проверит. Задаст какой-нибудь глупый вопрос - засыпешься. На какой минуте Филипп Бедросович пел? Она снова забыла. Склероз чертов. «Огонек», конечно, красиво стали делать, с душой, но запоминать содержание все труднее:  путаница в уме, все смешивается с предыдущими годами. София Ротару, к примеру, когда выступала? Кажется, она всегда пела, даже когда Кларе Михайловне было пять лет. И всегда  одинаково юная. Попробуй, выучи наизусть все ее песни. А ведь спросят, обязательно спросят. Могут и уволить, у нее итак строгий выговор за грустный вид на Первое мая. Болела она тогда, а грустить теперь не модно.

    Северный ветер свистит по квартире, шевелит бумажными листочками на столе. Холодно, но надо досмотреть передачу и помолиться за силу оружия. Против врагов помолиться. Поляки с евреями ополчились, в Украине нет гармонии. Покарай, Господи, врагов нашего Государя, ниспошли на них казни египестские: песьих мух, мор скота, саранчу, выпадение зубов и кровавые реки. Голова Клары Михайловны побелела в темноте. Это иней покрыл волосы. Батареи на ремонте третий год. Ничего, потерпим, в войну небось хуже жили. Лишь бы только пенсии совсем не лишили. Надо молиться, тогда потеплеет.