Тьо

Летучая мышь или рассказ об одном театре.
В одном из провинциальных городков, заваленных по самые брови снегом, коротал свой скромный затянувшийся век театр. Чего только не повидал  маленький кирпичный домик : шумные клокочущие метели и унылые дожди, холеных черных птиц, то ли грачей, то ли галок, гнездящихся на чердаках, веселых и плачущих навзрыд детей, смеющихся и грустящих взрослых. Театр любил зимы, иногда  пыльные от вездесущих машин, иногда светлые и тихие по утрам, с жестяной накипью снега на подоконниках светящихся окон. Театр любил зиму, когда в закопчённых каминах ,шипя ,потрескивают березовые или осиновые дрова, а в уютных от зажженных ламп гримерных жил запах кофе.
Комнатки шагов десять вдоль и столько же поперек, на втором этаже просторный зрительный зал со скрипучими креслами, перетянутыми стареющей бархатной обивкой, прохладные проходные балконы казались театру вечными.
В одной из темных комнат, где висели  по стенам пышные бумажные георгины, жила  Тьо - молодая летучая мышь. Ей было лет 200, не больше - для летучей мыши совсем не возраст. В искусственном камине за огромным рассохшимся от времени шкафом и находилась квартирка Тьо.
В течение многих  лет Тьо обустраивала и украшала свое скромное жилище. Мебелью ей служили предметы, принадлежавшие когда-то куклам (куклы эти давно уже переехали в другой театр-новенький и высокий). Зеленый диванчик с 2-мя думочками, столик, золоченые ножки которого напоминали формой лапы льва ,7 стульчиков, перетянутых шелковой голубой тканью, шкафчики для посуды и книги, кресло-качалка были в полном распоряжении маленькой летучей мыши. 
Освещала жилище люстра с хрустальными завитками и мелкими фарфоровыми цветочками, которые Тьо обожала разглядывать. Впрочем, гораздо больше она любили свечи ,создававшие особый уют. Тьо доставала из пахнущего деревом и стариной сундука стоявшего в одной из гримерных розовые и желтые, перевиты тоненькими ленточками свечи, напоминавшие Тьо детство. Когда еще были живы родители, Тьо всегда на Новый год развешивала свечи на елочке, стоявшей в углу чердака. Елка сильно пахла искусственной хвоей, канифолью, столярным клеем и даже хлебом. 140-й год оказался для Тьо самым печальным из всех минувших. Сначала умер отец, через полгода мать, совсем немного не дожившие до своего 700 года рождения. Оба родились 18 октября. После смерти родителей Тьо перебралась на этаж выше и оказалась в совершенно ином мире, о существовании которого раньше и не подозревала. По природе своей Тьо была замкнутой, хоть и веселой летучей мышью. Любимым ее занятием стали книги, которых в театре было не так уж и много. Но однажды Тьо наткнулась на целый  шкафчик литературы. Тьо набрала около 400 потрепанных книжек. На полках стояли энциклопедии по садоводству и растениеводству ,полезные домашние советы и даже книга про пчел. Но больше всего Тьо понравились сказки. Кстати ,о сказках…Тьо не была совсем одна. Часто по вечерам у нее собирались гости: хромой, мучимый ревматизмом 5-ногий паук ,седая крыса в розовой шляпке ,забавный лягушонок и пятнистая стрекоза. Как правило, гости приходили раз в неделю, после спектакля. За  чашечкой чая обсуждалась игра актеров, вчерашние новости, иногда книги Тьо редко вступала в дискуссии – больше слушала. Соглашалась она с  собеседником или нет, никто не знал. После споров и чая начиналась сказки. Тьо знала и помнила их очень много, а рассказывала так хорошо, что гости слушали ,затаив дыханье. Паук важно раскуривал свою трубку, крыса теребила в волнении края шляпки, лягушонок слушал, раскрыв щербатый рот ,а стрекоза складывала крылышки на пятнистой спинке и задумчиво почесывала лапкой подбородок.  В такие вечера рассказчица надевала черно платье с золотыми блестками, черны лаковые туфельки  белую вуаль, легко ложившуюся ей на плечи. В руках Тьо держала полураскрытый веер. Цвет наступающей ночи ,мягкой и свежей ,очень шел Тьо. Под утро усталые ,но счастливые, гости разбредались по своим каморкам, помышляя о новых встречах. Вот так и жила себе потихоньку  маленькая летучая мышь, размышляя о новых книгах, о друзьях ,о театральных премьерах.
К спектаклю Тьо готовилась основательно – за неделю. Платье из красного бархата с золотым кулоном ,легкие красны туфельки делали и без того изящную фигурку невесомой. В  ящиках на восточном окне белели китайские розы, выращенные для спектаклей. Из дубового, пропахшего табачными листьями ларя ,вынимались розовы свечи. Часа в четыре вечера Тьо зажигала пару свечей и шла к шкафчику за чайным сервизом. Чашек с блюдцами всегда было две, вторая предназначалась для мысленного собеседника. Чаепитие с шоколадными конфетами продолжалось до 18 часов. Поблагодарив мысленного собеседника за компанию, Тьо бросала последний взгляд в зеркало, висевшее над камином, срезала розочки и  замирающим сердцем шла в зал. Так было и сегодня , в середине сумрачного февраля. Заняв свое излюбленное место под балконом ,Тьо заглянула в программку. Постановка называлась: «Однажды будет весна».  Свет в зале медленно погас ,и зал взорвался аплодисментами. На сцену вышел немолодой человек с бородкой и грустными глазами. Он пел песню о своей любви ,мечте, о далеких морях, о  старинных  заброшенных городах ,покрытых мраморной пылью.. После того, как замер последний звук голоса, Тьо бросила вниз свои розы. А через несколько секунд прямо ей в руки упал букет красных цветов. Она удивленно и испуганно подняла вверх свои зеленоватые круглые глаза и увидела его. Он улыбался ей, статный, красивый,  с бледным лицом и серыми ласковыми глазами. В этот вечер Тьо не замечала ничего вокруг. Сделав пару взмахов  прозрачными  крыльями, он опустился на балкон рядом с ней. А на сцене девушка и человек с бородкой плакали, но слезы эти были слезами радости.  Так встретились в старом ,видавшем виды театре,две молодые летучие мыши.
Через час они уже пили чай в крохотной квартирке Тьо. Его звали Пьер.