Часть 9

Наконец наступили долгожданные весенние каникулы. Я набрал нужную сумму для мотоцикла. Выбор оказался непрост. С этим мне помог отец. Выбор пал, конечно, не на самую новейшую модель, но мне и такая покупка хороша. Мы часто катались с Ариной. Ей очень нравилось. Она говорила, что чувствует себя свободной и счастливой, когда ветер дует в лицо, а ты едешь куда-то вперёд, и тебе не хочется останавливаться. Воображаешь, что впереди много всего интересного, много всего потрясающего, и ты уверен, что вот оно скоро случится, то невероятное чего ты так трепетно ждал всю свою жизнь. Мы так и провели каникулы вместе с Ариной. Это было прекрасное время, наши прогулки надолго останутся в моих воспоминаниях.

В школе, когда закончились каникулы, мы сидели, как и прежде, вместе, только теперь держались всё время за руки, и везде ходили вместе. Любопытные одноклассники заметили эти перемены, и постоянно заваливали нас кучей вопросов, сопровождавшихся восторженными возгласами. Арина лишь отмалчивалась, сверкая светло-золотистыми, почти прозрачными глазами, а я резко вставал и всё так же за руки мы покидали кабинет, сбегая от ненужного внимания на улицу.

Как-то в коридоре школы нам повстречалась Кристина. Вокруг неё собралась большая компания, её лицо сияло, но, когда она увидела меня, выражение её лица исказилось и почернело. Я повернул в другую сторону, чтобы обойти эту шумную компанию, Арина, конечно-же следовала за мной. Но, Кристина, похоже, не собиралась отпускать нас так просто. Компания отошла в сторону, чтобы не мешать, и тихонько посмеивались над этой ситуацией, глупые наблюдатели.

— О, хорошо выглядишь. Мои ребята зря тебя пожалели. Повалялся бы в грязной вонючей палате пару месяцев, как бедный и несчастный Витя, которого ты посмел побить, и даже ничуть не раскаиваешься в этом. А теперь вы гуляете тут, как ни в чём не бывало, будто этого и не было вовсе. Какие вы все жалкие! — Возрастал голос Кристины по мере того, как и росла её злость, она визжала, как на колхозном рынке совсем позабыв о нормах приличия.

— Жека ведь его не бросил, и помог. А жалкая тут только ты. Как можно быть такой ветреной, и постоянно менять не только круг общения, но и парней. Ты сама настраиваешь большинство против себя своими мерзкими поступками. Ты ведь даже не хочешь этого понимать. — Ответил я, как можно мягче. Всё это время, я был настолько счастлив, что совсем забыл о Вите, Кристине, да и вообще обо всём на свете, и перед мысленным взором уже почти совсем размылись черты их лиц, и казалось, что скоро совсем растают. Но они снова напомнили о себе.

— Помог? Да он держал его, в то время как ты избивал. И не нужно указывать мне, что делать, уж с этим я сама разберусь. Поверь, я всегда знаю, чего хочу, и добиваюсь этого.

— Прекрасно. Рад за тебя! Перед Витьком я обязательно извинюсь. Пожалуйста, давай забудем всё что было?

— Вы психопаты! Ненавижу вас! Будьте вы прокляты! Всем сердцем желаю, чтобы вы были несчастны! —   Не могла прийти в себя Кристина.

— Я не знаю, что ты добиваешься, говоря такие вещи, — ответила на это моя Арина, — Мы можешь просто встретиться где бы то ни было, и всё спокойно обсудить, без криков и излишней неприязни. Мы сделаем всё, чтобы ты чувствовала себя удовлетворённо, мы искупим свою вину, ты только тоже пойди нам на встречу. Сейчас ты переходишь все границы. Не всё ли тебе равно на нас? Почему ты постоянно дерзишь нам? Мы не даём тебе покоя? Забудь нас, оставь в покое. Со временем ты забудешь обо всём, обещаю.

Кристина не слушала. Она покраснела от негодования. Действительно, зачем она делает всё это, что ей не даёт покоя просто продолжать жить? Вот же истеричка. Она продолжила кричать, обращаясь ко мне:

— А ведь поначалу ты и вправду казался мне милым и беззащитным. Совсем одиноким и потерянным, я часто видела, как ты ходишь один. Поэтому, даже злиться на тебя не могла, когда ты украл мою личную вещь, и даже немного раскрылась тебе. Но, ты чёртов лох, и поэтому я зачастую тебя игнорировала. Я видела, что интересна тебе, но подпускать такого лоха как ты к себе не могла. Репутация, знаешь ли! — Верещала Кристина. — Мне было интересно, что ты из себя представляешь, поэтому я соглашалась на бессмысленные прогулки, а ты совсем не хотел раскрываться. Понимаешь, для меня общение с каждым человеком — это своего рода опыт. Каждый дарит от себя что-то, оказывает влияние. Именно поэтому я такая разносторонняя, и интересна всем. А ты, чёртов ублюдок, не хочешь этого признавать, хотя в глубине души и понимаешь, что это так. Я ненавижу тебя, ненавижу твою подружку! Ненавижу Бекетова. Он бросил меня, хотя я его действительно любила! Да, я чёртова лицемерка, но у меня есть то, что нет у вас. Я живу, и наслаждаюсь жизнью, а вы скучные, и никому не нужны! Все, кто когда-либо обидел меня, должны поплатиться за это. Должны понять мою боль!

Я взял Арину за руку, и мы ушли, невозможно было больше это слушать. Но, Кристина не унималась, и кричала нам вслед.

—   Сдулись, чёртовы ублюдки! — Кричали кто-то из толпы знакомых Кристины. Она, забыв про нас, побежала к ним, обмахивая руками лицо, чтобы отогнать слёзы.

— Отлично! Ты точно поступишь, и станешь самой лучшей актрисой современности. Так держать, Крис. — Доносилось из толпы, кажется, вся эта компания были настолько восторженны концертом Кристины, что позабыли обо всём на свете, и не подумали, что их возгласы могли донестись и до нас.

Теперь всё стало ещё более запутанным. Несмотря на то, что я знаю, что из себя представляет Кристина, почему-то всё равно поверил ей. Но, похоже, это был чёртово притворство, только чего ради? Как только мы закончим школу, наверное, обязательно стоит переехать куда-нибудь в другой город где нет Кристины и её неразумных дружков.

Когда всё было далеко позади, Арина одёрнула меня, и остановилась.
— Послушай, Дэнни, ты должен извиниться перед Витей. — Говорила она. — Пусть он причинил тебе неимоверную боль, но он же был твоим другом, ты должен его простить и извиниться сам. Ведь ты, причинил ему физическую боль, сильно покалечив его. Так нельзя.

—   Пойдём, купим ему что-нибудь, и я подарю это ему и извинюсь. — Согласился я с моей Ариной. Она такая добрая, что невозможно этому не умиляться. — Надеюсь, он простит меня.

Побродив с Ариной по магазинным лабиринтам, мы в итоге купили самую большую пачку чипсов, несколько бутылочек колы, коробку шоколадных конфет и направились к Вите домой, так как занятия в школе уже закончились, и он наверняка направился к себе. В домофон ответила его мама.

— Здравствуйте. Мы очень хотели бы видеть Витю, он дома? — Спросила Арина.
— Да, конечно, входите ребята.

Когда мама Вити впустила нас в квартиру, и мы избавились он неудобных курток, оставив их на вешалке, из своей комнаты вышел Витя, бормоча себе под нос:

— Странно. Я никого не ждал.

— Как раз самые неожиданные вещи и становятся приятными. — Радостно отозвалась Арина. Как только Витёха увидел нас, глаза его округлились, настолько он был удивлён неожиданному визиту. Он остановился, и даже отступил назад.

— Зачем вы оба пришли сюда? Я вам не рад!

— Я хочу перед тобой извиниться. Я был не прав, и ужасно поступил по отношению к тебе. Я пойму, если ты меня не простишь, но, хотя бы прими наши подарки. Это всё для тебя. — С трудом произнёс я, постоянно отводя глаза то в потолок, то в пол. Повисло долгое молчание. Немного помешкав, Витёк наконец ответил:

— Поговорим в моей комнате.

В отличии от моей комнаты, комната Витька была чисто убрана, кровать аккуратно заправлено, а на столе не было ни одной пылинки. Надо же какой чистоплотный. На стене висела фотография нашего класса в красивой золотистой рамочке.

— О, в этот день перед тем, как пришёл фотограф, мы играли в салочки, и, подвернув ногу, я упала и испачкалась. Пришлось как-то замаскировывать это пятно. И вы, ребята, мне помогли. — Заговорила Арина.

—   Да. Хорошее было время. Когда это было? Лет шесть назад? Как же много всего изменилось.  —   Поддался приятным воспоминаниям Витёк. Время - мираж. Оно безгранично. Оно дразнит нас, проходя мимо. Листая дни, теряешься в себе, всё чаще ворошишь прошлое, не замечая настоящего. Все мы предались воспоминаниям, чтобы согреть свою душу сред всего этого дурмана и лжи. Распечатали чипсы, открыли каждый по бутылке колы и разговаривал долго-долго.

Лишь иногда я позволял себе предаться воспоминаниям, да и то я не плавал в них беспорядочно, а выстраивал логические цепочки: задавал себе важные вопросы и находил на них полезные ответы.

Витёха время от времени наигранно смеялся, и всё косился на меня с осторожностью, будто чего ожидая и опасаясь. Неужели, он думает, что мы пришли к нему именно для того, чтобы побить или что-то в этом роде. Но он может расслабиться, пока рядом Арина, я спокоен, да и неоправданная злость на Витёху исчезла, эта драка была бессмысленной. Пускай зажигает с Кристиной сколько угодно, если хочет, рано или поздно она станет только для него всего лишь воспоминанием.

—   Немного поваляться на кровати и предаться воспоминаниям, это всё, что мне сейчас нужно. —   Радостно воскликнула Арина. Нам с Витей осталось только согласиться. Напряжение между нами прошло, и мы свободно, как и раньше, разговаривали ни о чём не думая. Это новое приятное воспоминание на всю жизнь за клеймиться в моём сердце.

В мае солнце припекало уже по-летнему, словно изо всех сил старалось прогреть этот уютный город. Улицы были по-летнему весёлыми — то и дело радостно звенели трамваи, а деловитые машины нетерпеливо фыркали дымом на перекрёстках; яркое солнце отражалось то в тёмных очках прохожих, то в чистых стёклах домов.В тёплые дни все старались выбраться на улицу. Мы тоже часто гуляли и катались на мотоцикле с Ариной по городским улицам, смеялись и дурачились, и она с улыбкой смотрела на такие же радостные лица прохожих, многие из которых гуляли с воздушными шарами в руках. С этой девушкой я чувствую себя собой. Чувствую себя счастливым.  За всё это время, наполненное множеством событий, я понял, что собою быть не трудно, когда ты один, а тот, кто не может оставаться один – лишён свободы. Ведь человек действительно свободен лишь тогда, когда находится один или у него есть свой родной и любимый человек. Моя Арина совершенно точно была именно таким человеком. Моим человеком.

Совсем скоро начнутся летние каникулы, поистине счастливое время. Мы заканчиваем десятый класс, надо же, как быстро пролетело время. Совсем скоро, мы будем готовиться к выпускным экзаменам. А у кого-то экзамены начнутся буквально на днях. А затем выпускной. Да, Бекетова похоже это совсем не волновало. Он не трясся в истерике, как это делали другие, а просто наслаждался жизнью. Я не особо знаю, как у Жеки обстоят дела с учёбой, но судя по поведению, он просто круглый отличник.

Шёл последний месяц перед каникулами. Бекетов честно старался сдавать экзамены самостоятельно, но увы его самоуверенность к хорошему результату не привела. Он «завалил» целых два предмета, и ему пришлось пересдавать. Арина честно пыталась помочь сводному брату, все время отдавала ему, и мы стали реже видеться. Но Жека не ценил этого, он продолжал надеяться на счастливый случай. В конце концов отец Бекетова заплатил за него директору, и тот смиловался. К сожалению хорошими оценками блистать он не будет. Но пусть радуется и такому, ибо даже наш директор понимал всю плачевность ситуации.

У Кристины с этим дела шли хорошо. На удивление, девушка сдала практически все на отлично. Удивительная ситуация, такая несносная и разгульная девица получит красный диплом. Бекетов рассказывал, что на один из экзаменов который тот «завалил» они с Кристиной оказались в одной аудитории, но, когда её бывший парень попросил о помощи, та лишь фыркнула. Скорее всего Жека это запомнит, и в будущем это аукнется Райнес. Но если самоуверенность на экзаменах потопила Бекетова, то Кристину она только возвысила.

Начались репетиции по случаю выпускного вечера. Так как я и Арина тесно связаны с Бекетовым, нам приходилось присутствовать. Иначе, он отказывался танцевать несчастный вальс. Все мы собрались в актовом зале, а учить правильно танцевать одиннадцатиклассников собиралась мною не особо любимая учительница Елизавета Максимовна. Она изрядно поправилась за этот год, и выглядела как воздушный шарик, но это её не в коем случае не останавливало. Мне кажется даже она гордится своими формами. Елизавета Максимовна выбрала несколько учащихся, остальных же выгнала вон из зала. К моему разочарованию я вошел в список тех, кого она оставила. По воле судьбы остались так же Кристина, Жека и Арина. Вся честна компания в сборе, предчувствую будет пожар. Если бы не Бекетов меня и Арины не было бы тут, но ему видите ли нужна поддержка. А Кристине скорее всего повод поорать.
Преподавательница литературы не осталась равнодушна к Бекетову, в отличии от остальных учителей, она единственная не ругала его за «проваленные» экзамены. Поэтому она именно его пригласила выйти вперед.

— Итак, сейчас я и Женя будем танцевать, а вы внимательно смотрите, — погрозила преподавательница нам указательным пальцем. Все заулыбались, и только я один был серьезен.

— Но Елизавета Максимовна, я не в курсе как оно там танцуется, умею только дергаться под дабстеп в клубе, а эти ваши вальсы не моё, — понял Бекетов что запахло жаренным, и попытался изящно слиться.

— Нет Женечка, я сказала, что мы будем танцевать, значит так оно и будет, и не перечь, — словно заигрывая со своим учеником кокетливо произнесла она.

— Ладно, давайте эти ваши танцы-шманцы, показывайте, — покорно поддался Жека.

— Подойди-ка поближе Женечка, не бойся я не укушу, — хихикнула учительница, и все вокруг застыли с непонимающими лицами, и тогда она резко сменила тон, — а ну взял меня за талию Бекетов, живо!

Жека покорился Елизавете Максимовне и стал повторять за ней телодвижения. Он старался изо всех сил, по его лбу даже капля пота потекла, но увы парень постоянно в одном и том же месте наступал на ногу учительнице. Ту это начало напрягать, и нервы сдавали.

— Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, — все повторяла она, а все уже начали терять надежду на то что Бекетов сможет. Но шли минуты, и у Жеки начало получаться. Он начал делать все движения как на «автомате», а Елизавета Максимовна расплылась в широченной улыбке. Она явно гордилась тем, что научила несносного Бекетова вальсировать.

А потом дело дошло и до нас наблюдающих. Я в недоумении смотрел на все это, и понимал, никогда так четко станцевать не смогу. Елизавета Максимовна отправила Бекетова отдыхать какое-то время, а все оставшийся в актовом зале должны начать упражняться. В целях сохранения наших ног друг от друга, она просила пока по отдельности просто повторять за ней движения. Так все и продолжалось энное количество времени, и я заметил успехи в своих дерганьях. Елизавета Максимовна тоже это заметила и начала распределять пары. Бекетову пришлось вернуться в строй. Ему досталась высокая блондинка с голубыми глазами из параллельного класса. Инстинкт самца тут же взыграл в парне, и тот начал всячески подбивать клинья к своей партнерше. Все присутствовавшие засмеялись попыткам Бекетова флиртовать, только одной Елизавете Максимовне такой расклад не нравился. Но готов признать Жека и эта девчонка в паре выглядели как с обложки журнала.

Моя Арина досталась какому-то хлыщу однокласснику Бекетова. Ей пришлось встать с ним рядом. Она заметила, как мои кулаки сжались в тот момент, и сразу же вернулась, поцеловав в щеку. Это заставило больше половины ребят умилиться, даже учительница с которой я в контрах выглядела как весенний одуванчик. Одна лишь Кристина хмыкнула и дабы показать насколько мы все ей противны закатила глаза. Но минута милого поцелуйчика в щеку прошла, и Елизавета Максимовна продолжила создавать пары. Когда очередь дошла и до меня, стоял выбор, либо девочка из одиннадцатого «Г», либо Кристина. Я начал молиться всем Богам, чтобы учительница по литературе выбрала мне в пару не Райнес. Но ни одна из молитв не была услышана, все случилось так как случилось. Назвав наши с Кристиной имена, мы переглянулись, и девушка даже поморщилась.

— Алё, Елизавета Максимовна, вы можете меня поставить в пару с троллем, чупокаброй или даже с вурдалаком, но только не с этим потомком всех меньшинств, — воскликнула Кристина.

Это задело меня за живое. На сколько надо быть тварью, чтобы себе такое позволять? Видимо уровень такого отношения к людям по истине стоит назвать в честь Райнес.

— Послушай меня, я тоже не горю желанием дотрагиваться до твоего грязного тела, которого все выше перечисленные твари скорее всего и касались, — выругался я, хотелось еще и врезать ей хорошенько, Кристине повезло, что она родилась девушкой.

— Эй, ты козёл, совсем офанарел такое обо мне говорить? Ты хоть понимаешь своим скудным умишкой кого я могу на тебя натравить? Один косточки останутся, — все не могла остановиться Райнес.

— Это что угроза? — удивился я такому ее беспечному разбрасыванию слов по ветру, — Оглянись Райнес, ты только что угрожала мне при всех этих людях. И если со мной что-то ненароком произойдет, все обвинят тебя и твою шайку трусливых псов, которые ходят в стайке, боясь пораниться поодиночке.

— Так, Райнес, Рузский, что это вы тут устроили? А ну живо прекратить, иначе я вызову директора, — закричала преподавательница, молчавшая до сего времени.

— Да хоть полицию, — огрызнулся я, и злой вышел из актового зала.

Меня поедала небывалая до этого злость. Сам от себя такого не оживал. Теперь Елизавета Максимовна точно с меня живого не слезет. Страшно представить какие козни старая карга придумает. Но ещё страшнее становиться от того, что может натворить Кристина. Она невероятно агрессивна, и точно горит желанием отомстить нам всем. Обо всем этом думая я присел на лавочку в раздевалке. Моё нестабильное нервное состояние заметила уборщица Лидочка Сергеевна, как ее любит называть директор. Она подкралась ко мне и присмотрелась.

— Ах, это ты тот парень, который свинтил тогда с уборки, а я-то думаю куда ты подевался, узнать не могла, а ты вон оно что, тряпки себе модные прикупил и ходишь, — кукарекала Лидочка Сергеевна, все ее слова не имели для меня никакого значении, было абсолютно плевать.

— Лидочка Сергеевна, вы кажется что-то мыли? Вот и мойте, глаза не забудьте протереть, а то совсем запылились, — совершенно спокойно произнес я, и взяв себя в руки, отправился обратно в актовый зал.

— Наглец, ишь ты еще и словечек понабрался, не стыдно старшим перечить? — слышал я ругательства в свою сторону, но останавливаться и грубить дальше уборщице смысла не было.

Вернувшись обратно, все уже начали репетицию. Кристина сидела в одном из кресел и шипела как змея от негодования. Похоже Елизавета Максимовна не стала ничего менять в своем решении. И мне таки придется танцевать с Райнес.

— Опа, Рузский, вернулся, молодец, а мы тут как раз тебя и ждем, — обрадованно воскликнула учительница, что поразило меня до глубины души, — Райнес, подъем, хватит кресло нагревать своей пятой точкой, становитесь в пару и начинаем все сначала.

Тяжело было Кристине переступить через себя, но она все же сделала это. Оставаться не удел было нельзя. Такая леди как Кристина Райнес обязана учувствовать в выпускном. А так как петь она не умеет, приходиться довольствоваться малым. Я нехотя протянул ей руку, и та, хищно посмотрев на меня приняла предложение. Краем глаза я заметил, как моя Арина наблюдает, и ей тоже не приятна эта ситуация. «Не волнуйся милая, все скоро кончится, и мы больше никогда не увидим эту стерву» — думал я.

На удивление всех мы с Кристиной танцевали лучше, чем кто-либо. Это заставляло меня триггернуться. Но это было правдой, сама Елизавета Максимовна не раз заметила это, и постоянно только хвалила. А когда все наконец кончилось ко мне подошла грустная Арина. Её глаза выражали непонятную обиду. Но я не хотел причинять ей боль. Она же понимает я не навязывался к Кристине в партнеры.
— Ты чего? — прикоснулся я своей рукой к её нежной щеке.

— Вы мило смотритесь вместе, — стряхнула сию минуту она мою руку со своего лица.
 
— Арина? Ты ли это? — был в шоке я, — сама же видела, как мы цапались, мне просто пришлось танцевать с ней. Обещаю я никогда не придам тебя ради какой-то девушки на час.

Арина улыбнулась, и у меня отлегло от сердца. Бедная моя девочка, а она ведь права, я не должен танцевать с той которая сеет вокруг ненависть. Я поцеловал свою малышку, и она полностью оттаяла.

— Подожди меня минутку, я сейчас, — попросил её я, и побежал к Елизавете Максимовне.

— Чего тебе Рузский? — снова, как и прежде грозно выдала учительница.

— Понимаете Елизавета Максимовна, я не хочу танцевать, найдите мне замену. Кристина Райнес на столько мне противна, что, касаясь её я словно прикоснулся к грязному болоту, — выдал я как на духу. Арина стоя в дверях все прекрасно слышала.

— Ну ничего себе заявление, — словно она согласилась со мной, улыбнувшись, — как пожелаешь. Насильно мил не будешь, иди!

Я с легким сердцем вернулся к своей девочке и легким движением рук притянул её к себе. Мы слились в страстном поцелуе, которого ещё у нас никогда не было.

Шли дни, Арина и Жека ходили на репетиции. Ходила и Кристина, мои друзья все мне о ней рассказывали. Все выходки и истерики. Ей даже поставили в пару отличного паренька, вроде и под стать такой «королеве», но она все равно была недовольна, и как только хотела обзывала несчастного. Паренек не выдержал и тоже ушел. Кристина начинала кричать абсолютно на всех, все виноваты кроме неё самой. В конечном счете она довела Елизавету Максимовну, что та послала Райнес куда подальше, и пригласила ту саму Аньку, нашу с Ариной одноклассницу.