О пространстве и времени

Поток сознания

Даже после двадцати лет жизни в Германии меня не устаёт удивлять и интересовать разница наших менталитетов – немецкого и русского. Хотя стоит заметить, общего между нами тоже достаточно.

Началась эта работа мысли в предрождественское время. В декабре в Германии народ начинает активно встречаться друг с другом. Старые друзья, не общающиеся годами, созваниваются, встречаются, выговариваются за всё пропущенное время, а потом опять надолго расходятся, уносимые работой, семейными и/или личными заботами.

Наша маленькая компашка, состоящая из киевлянки Елены, меня, москвички, и немки Карин – не исключение: все вместе мы встречаемся раз в год, хотя по отдельности можем пересекаться и в течение года.

В этот раз Елена проклюнулась первой и поинтересовалась у нас: ну как? Мы дружно мысленно закивали головами, но тут же выяснилось, что день встречи найти будет непросто: у меня все дни уже были расписаны, но я согласилась встретиться в любой вечер, чтобы не нарушать традицию.

Елена создала в вотсапе группу под названием «Новый год», и дискуссия началась. Началась она между мной и Еленой, потому что Карин была согласна на любой день.

Елена предложила пятницу, я выразила сожаление, потому что в ночь на субботу улетала в отпуск. Елена предложила мне поменять билет на самолёт на другой день – я выразительно промолчала, мысленно покрутив пальцем у виска. После некоторого раздумья я предложила встретиться на Старый Новый год, на что Елена ответствовала, что прилетает её мама из Киева и «ты представляешь, что здесь будет твориться». Потом мы всё-таки остановились на вторнике, но решили не засиживаться до двух ночи. Елена выразительно хмыкнула: «там видно будет» - но дискуссия была закончена. Что такого произошло? Мы поговорили и договорились. Договорились же!

Карин, имевшая возможность читать всю нашу переписку, при встрече со мной на корпоративе воскликнула: «Это было так по-русски!»

Да, конечно, немцы конкретны. Они созваниваются или списываются и после одного-двух предложений договариваются. Они не понимают, например, как можно говорить по телефону два или три часа. «О чём можно так долго говорить?», - вопросила меня как-то Карин. «Обо всём и ни о чём», - был мой ответ.

И я начала думать. Откуда эта свобода мысли, которую ничто не способно обуздать? Откуда эта немецкая немногословность и отчасти даже зашоренность?

Вы когда-нибудь замечали, что пространство, в котором находишься, можно ощущать физически? Я имею в виду не квартиру, а город или страну, в которых живёшь.

Так получилось, что я родилась и выросла в Москве. И я не чувствовала ограниченность пространства, наоборот, я чувствовала его бесконечность. Но стоило мне приехать на пару месяцев в маленький украинский городок, я сразу почувствовала себя, как в клетке. Мне постоянно хотелось вырваться из этой клетки, и я успокоилась, лишь снова оказавшись в Москве.

Второй раз это произошло, когда развалился Советский Союз. Я почувствовала, что страна стала меньше, но утешила себя тем, что Россия  всё равно достаточно велика.

Чем это можно почувствовать? Каким органом чувств? Подсознанием.

Я убеждена, что каждый человек через подсознание подключён к информационному котлу нации – общности, с которой он связан многими нитями: языком, культурой, историческим кодом и в том числе общим пространством.

Пространство – штука вообще интересная. Пространство, а именно его величина, определяет способ мышления и способ оформления мыслительных потоков. Именно потому, что Россия в нашем сознании (и подсознании) практически не имеет границ – настолько она огромна – и потоки мысли не имеют чётко очерченных границ – они растекаются во все стороны, и немцы раздражённо спрашивают: « О чём вы так долго говорите?». И можно ответствовать, как уже было сказано: «Ни о чём и обо всём». Самое необъяснимое для немцев при этом, что мы чётко знаем, о чём вообще разговор и о чём нужно договориться.

И эти свободные мыслительные потоки характерны для русского менталитета, потому что они такими сложились исторически – Россия всегда была очень большой страной.

Другое дело – Германия. До 1871 года, до Бисмарка, Германия состояла из нескольких десятков  княжеств, графств, королевств и свободных земель, и каждое территориальное образование имело свои границы. Немецкий педантизм, прагматизм, желание навести порядок и разложить всё по полочкам можно объяснить ограниченным пространством в сознании, переходящим в подсознание: на небольшой территории видно всё, в то время как в неограниченном пространстве мелочами и недостатками можно пренебречь, поскольку они сознанием иногда просто не воспринимаются.

После того  как Бисмарк в 1871 году объединил Германию, информационный котёл нации расширил свои границы. Описывать последствия этого на данном историческом этапе – возможно, тема другой статьи. Расширение пространства имело как положительное влияние на развитие Германии, её промышленности и экономики, так и несло в себе определённые риски: Германия с ростом своей мощи не могла справиться с появлением и развитием шовинистских настроений в политической и промышленной элите, которые затем распространялись и в обществе.

Уменьшение же (сужение) пространства оказывало на немецкую нацию шоковое воздействие. После окончания Второй мировой войны пространственному ощущению немецкой нации был нанесён сокрушительный удар: от Германии отошли Западная и Восточная Пруссия и Силезия в пользу Польши и Советского Союза, ещё к Польше отошла большая часть Померании, а Эльзас-Лотарингия – отошла к  Франции. Причём последняя земля покинула Германию в результате референдума, и никто тогда не возбудился по этому поводу. И вишенка на торте: оставшаяся территория Германии была поделена на восточную и западную, и немцы вернулись практически в свою феодальную раздробленность. Они поутихли на время, вели себя скромно, а американцы ещё непрерывно тыкали их носом в Холокост.

Немцы не очень долго были большой страной, и этот размер не пошёл им на пользу. Как внезапно разбогатевшему бедняку часто не удаётся совладасть с обрушившимся на него богатством, так и Германия в раздвинувшихся границах (после объединения её Бисмарком) не смогла умерить свои аппетиты.

Послевоенное отсекновение территорий произвело эффект успокоительного. Но с 1990 года, после объединения, Германия снова почувствовала раздвинувшиеся границы и ускорила своё развитие. Сейчас ФРГ – самое мощное европейское государство, и хочется надеяться, что в настоящее время территория Германии не настолько велика, чтобы она почувствовала аппетит к экспансии.

С 1949 года Германия – федеративное государство, и исторически данное обстоятельство для этой страны оптимально: это привычное государственное устройство привносит структуру и упорядоченность в сознание нации, что соответствует её менталитету.

Обратим внимание на ещё одну особенность восприятия пространства. Сознание человека способно воспринимать 24 кадра в секунду, 24 картинки пространства, 25-ый кадр – пробел. То есть, мы воспринимаем пространство не целиком, а пунктирно, что не мешает сознанию получать объективную картину окружающего мира.

Почему мы воспринимаем пространство пунктирно? Хороший вопрос.

Здесь стоит упомянуть, что для человеческого сознания пространство трёхмерно. Пространство имеет (для нас, человечества) три измерения: длину, ширину и высоту, что очень хорошо можно отобразить при помощи системы координат.

Но если мы не скажем, что эти три измерения пространства существуют во времени, значит, мы не скажем практически ничего.

И если трёхмерное пространство существует во времени, значит, и время существует только в трёхмерном пространстве. И для времени подходит та же система координат, что и для пространства – с тремя осями, из которых ось y – будущее, ось x – прошлое, а точка, их разделяющая – настоящее. А на что указывает ось z, выходящая из точки настоящего? Из этой точки, непрерывно находящейся в движении, можно выйти из времени, можно выйти в вечность.

Мы умираем не в прошлом и не в будущем, мы умираем в настоящем. И умирая, выходим из времени в вечность.

Время и пространство связаны друг с другом неразрывно, именно потому, что одно без другого существовать не может.

Но если сознание воспринимает пространство пунктирно, значит, оно и время воспринимает пунктирно. То, что это так, доказывает то, что мы не всё помним, что было в прошлом. Что-то помним, а что-то исчезает безвозвратно.

Логики в «пунктирности» восприятия времени можно усмотреть больше, чем в «пунктирности» восприятия пространства. Если бы сознание человека воспринимало время целиком, как одну неразрывную прямую, мы бы «видели» целиком прошлое и будущее вплоть до точки нашей смерти.

Но даровать одновременно сознание и понимание конечности своего существования не имеет смысла. Видящий свою смерть не захочет жить. Человек же создан по образу и подобию именно для жизни.

Как видим, дилемма была решена гениально: достаточно было разделить восприятие времени сознанием на отрезки, и человек перестал «видеть» собственную смерть.

Но если время воспринимается пунктирно, то и пространство тоже – они же связаны друг с другом в единое целое. В самостоятельном восприятии пространства пунктирно нет никакого смысла, но в его единстве со временем такое восприятие обретает смысл.

Одна эта связка – время и пространство – как она решена – может являться доказательством существования Бога, существования Создателя.  Вычленить из  пространства три измерения – создать трёхмерное пространство -  и  привязать его ко времени – это ход номер один. Оптимизировать восприятие времени и пространства человеческим сознанием с целью обеспечения жизни человеческого сообщества – это ход номер два.

В теорию эволюции в этой связи верится с трудом. Даже трудно себе представить, как образовались клеточки с их ядрами и митохондриями, не то что создание пунктирного восприятия времени и пространства.

Кстати, мне кажется, что у животных восприятие времени и пространства не пунктирно. Даже если животное «видит» свою смерть, оно не может понять это послание.

Почему мне так кажется? Когда-то у меня был любимый кот Кузя. Он мирно посапывал на диване в комнате, в то время как я готовила обед на кухне, долго готовила. Стоило мне подумать, что вот эти мясные обрезки нужно отдать Кузе, как он тут же приходил на кухню и усаживался у своего блюдца, в котором ещё ничего не было! Я решила тогда, что Кузя умеет читать мои мысли. А что, если он просто видел свою жизнь линейно? И знал, что будет в следующий момент...;-)