Гавана -1981

               

  В конце декабря 1981 года наш славный СРТМ-8081 «Высота» (от управления «Запрыбпромразведка») после бесславного рейса в ЮВТО по освоению близнецового лова  рыбы в этом районе, таки-так пригрёб в гаванский порт для межрейсового ремонтно- технического обслуживания (МРТО) и смены экипажа с небольшим грузом на борту (около 10-20 тонн) замороженной  тихоокеанской ставриды и скумбрии.
Но оказалось, что из-за мудрых чиновников «Соврыбфлота» отлёт на родину надо будет ждать ещё около 7-10 суток. Накрывается не только праздник Нового Года, но и возникает неопределённость с датой вылета, что особо бесит уставший за пять месяцев экипаж утлой ладьи. Однако, выматерились (в душе), вздохнули и приняли существенность, ибо так сказало начальство. Правда, мой гидролог Слава Каминский попытался под надуманными предлогами улететь (с «подсадкой») до 1 января, но получил от системы жёсткий отлуп.
Итак, привязались в углу полупустого рыбного порта. Вокруг душно-пряный запах земли, новые люди, пароходы, здания. С борта не отпускают, хотя портовые формальности прошли.   Через часик созывают всех в салон команды — прибыл человек из «официны» (представительства МРХ СССР на Кубе)  который ровным, поставленным голоском стал нам вещать о Кубе, Кастро и прочей белиберде. А самое главное он обьявил в конце: для выхода в город необходимо получить валюту. Мдя, но ведь один кубинский песо был почти равен по официальному курсу настоящему доллару, а это один валютный «бон» для «Альбатроса».

Народ прикинул, что в этой нищей стране тратить настоящие деньги ни к чему, а для отдыха всегда можно чтой-то сообразить самому. Ведь все моряки в совершенстве владели искусством африканского «ченча» -  бартера (безналичного товарного обмена»). 

 Короче, захожу в каюту второго штурмана Позднякова, который выдаёт кубинские дензнаки. Говорю ему: Коля, запиши на меня два песо. Он мне в ответ: «ох, ни (.)уя себе, капиталист нашёлся, целых два бона, все вот берут по одному песюньчику». Я жалко вякаю - но ведь почти десять дней тутой стоять.. Он: ты первый раз в Гаване, через сутки уразумеешь местную обстакановку. Ладно, расписался за зелёную банкноту с профилем Хосе Марти.

 Душно, в порту какие-то прибрежные судёнышки и советские суда на ремонте, тоска. Но судовой народ к разврату уже готов. По совдеповским правилам  увольнение в инпорту осуществлялось только группами от 4 до 6 человек, при этом капитаном назначался старший группы, который отвечал за поведение и маршрут группы.
 Естественно, групповожатыми не хотел быть никто из комсостава  (а только из него они и заставлялись), хотя это давало им некоторые льготы на заходе.
 Но на СРТМ-ах нет помполитов, поэтому вольности были..
Капитан Е.Д.Липанов, зная Гавану и свой экипаж, поступил просто: вывесил список старших групп в салоне. То есть, если кто-то хотел погулять по столице острова Несвободы, то собирал себе ещё 2 человека и упрашивал одного из спискостарших  пойти с ними в город. Я «клевал» редко, ибо непредсказуемых проблем могло возникнуть много и причём на самом неожиданном месте. Но! Допустим, подходит к тебе моторист Шура, матрос Рупп с техником Андреем и упрашивают. Обычно говорили так: Митрич, ты посиди с пивком у Капитолия за наш счёт, а мы часик-два займёмся своими делами.
 В увольнение я пошёл в первый же день после обеда с начальником судовой радиостанции Анатолием К. Зажав в потном кулачке целый революционный песо, подошли к проходной рыбного порта. Охранники в полувоенной форме записали в свой кондуит наше имущество: очки, часы, ремни, деньги, мой фотоаппарат. Прошед немножко вперёд, на остановке вошли в маршрутный автобус китайского производства. Вход только через переднюю дверь у шофёра. Бросаешь монетку самого низкого номинала - 10 сентаво в оригинальную «кассу», металлический «язычок» которой звякает, свидетельствуя о оплате. Пилишь на автобусе вокруг портовой зоны ( в торговом порту- огромные кучи рыжевато-коричневого тростникового сахара-сырца с чёрными подтёками) и наконец-то трущобы гаванского предместья. Вылезли с Толиком, встряхнулись и двинули по улочке. Зашли в первый же бар. Древне-батистовская обстановка с баром и холодильниками производства США 50-х годов. Приятный, улыбчивый народ. Узрев нас, бармен сразу предложил коктейль «Дайкири» за счёт амиго, который праздновал то-ли рождение ребёнка, то-ли похороны тёщи. Выпили, пообщались с «банкующим» и его друзьями, выпили ещё.
Стало хорошо. Боясь административных последствий, после возлияний, вытащились из бара, немного прогулялись и вернулись в порт на пароход. Охрана на приходе никогда не сверяла свой утренний кондуит.
Отдышавшись, немного отлежавшись в каютах, решили продолжить. Ночь плотная, по территории порта смыкаются только бесплотные тени. Проследив за ними и поговорив с одним из «привидений», выяснили, что это наши люди. Для приобретения хорошего спирта они заходят в будку охраны при трансформаторной станции в кустах, где два дежурных «защитника революции» за мизерный промтоварный бартер наливают дёшево и хорошо. За белорусские шлёпанцы мы получили почти литр чистейшего алкоголя. Конечно, можно разжиться спиртом и у дежурного по мастерским, но качество там значительно хуже. Правда, потом пришлось отведать и это. А так этот вечер - ночь и последующие прелестно прошли под символическую закуску и бессмысленные морские разговоры.
О выгрузке.
 Это песня пролетариев и не только кубинских. Итак, утром раскрывается трюм (часам к 10:00) появляются 3-5 человек, одетых весьма своеобразно: от шорт до ватников. Температура в трюме ниже 20 градусов, в раззявленном состоянии к обеду она поднимается до минус 3-4 градусов. Волохая, разбивая и обдирая нещадно короба, работяги ухитрялись за день выгрузить 2-3 тонны — то нет погрузчиков, то нет автомобиля, то перекур да и просто зачем почти бесплатно работать - за месяц зарплата 20-30 долларов.
Естественно, за мятую, несколько раз перемороженную нежную скумбрию наше судно на берегу от технологов получило рекламацию —  она из пищевой продукции была переведена на корм пушным зверям (РПЗ). Но экипаж рейсовых премий в конторе не лишили, ибо капитан Липанов был «корешем» главбуха Кведараса.
 Теперь о самой Гаване. Совпредставительство для нашего экипажа организовало экскурсию по достопримечательностям города и окрестностей.  Интересные места - домик Хемингуэя, зоопарк, стадион, два музея. Это подробно описано в моей другой книжице. С Анатолием (начрадио) побывали в его любимой гостинице «Сьерра-Маэстра», посидели у пустого бассейна с прекрасным видом на море с пивком под тентами. Кстати, кубинцев туда не пускали, дабы они не мешали отдыху постояльцев отеля ( советских специалистов и советников). Прогуливались по центру, посетили прекрасный книжный магазин с дефицитными советскими книгами, вроде он назывался «Маяковский». Цены мизерные, администрация уважительная. Рядышком бар, где пиво наливали даже не в американские «алюмишки», а в рабоче-крестьянские стеклянные поллитровые кружки советского производства, знакомые всему населению СССР.  Правда, был классический недолив и отдыху мешало большое количество проституток, назойливо предлагавших свои услуги «совьетикам». Кстати, кубинское пиво оченно приличное и приятное.
 Итак, утром великого сидения в ожидании самолёта, три активиста отдыха соблазнили (купили) меня  в увольнение-отдых. Через уже привычную безжалостную охрану выходим из порта и в автобусе доезжаем в центр, усаживаемся в останках приличного бара у Капитолия, Прекрасно спланированный центр с красивыми архитектурными изысками, естественно, он засран и не ремонтировался с 1959 (т. е. с приходом к власти «барбудос»), но отблески великолепия сохранились.
 Столики под тентами на улице у кинотеатра с аркадами, рядом бульвар Маяковского (центр фарцовки) и сигарная мануфактура «Партагас» (ошеломительный духман от неё). Красота, ещё не очень душно. Вежливый пожилой гарсон (с полотенчиком на сгибе руки) в белой рубашке с бабочкой принёс нам на подносе поллитрашки пива в алюминиевых банках от американской тушёнки.  Эта «кружка» прекрасного пива стоила всего один песо. Лепота, да и только. Кайфуем, двое молодых моряков уже слиняли по своим делишкам. Подсевший к нам русскоговорящий кубаш узрел у моториста Шуры на джинсах ремень с символикой США (Шура недавно заходил в Бостон на НИС«Эврика») и начал сначала безрезультатно торговаться с ним, но наш народ вначале суров — никогда и ни за что!
 Вздохнув, кубаш пошёл к стойке бара, взял там бутылку приличного рома за 14 песо и протянул его с улыбкой Шуре. Это неотразимо - моряк тоже вздохнул, приподнялся, выдернул ремень из джинсов и протянул его подателю рома. Все улыбнулись, гульба продолжилась, кубаш  быстро слинял.
 Сидим дальше, видим проходит группа одинаково стриженных русских в одинаковых чёрных костюмах. Старшой с девочкой-подростком за руку. Пообщались. Естественно, это были служивые нашей базы в Лурдесе. Старшой (он же старлей) группы поговорил со мной, я его пригласил на свой пароход попробовать рыбки и поговорить «за жизнь». Он вздохнул — низ-зя, а к себе (на базу) вообще никак, ибо её нет (якобы) в мире. Ладно, пошли они в зоопарк.
 Подсаживается к нам девушка (кстати грань между девушкой и женщиной на Кубе провести невозможно, её нет, а соблазн изумительный), берёт дозу рома с тоником и начинает с нами знакомиться-разговаривать, естественно по-русски. Лялякаем сначала обо всём, о моряках советских (девушка, естественно, из СССР, выпускница какого-то московского вуза), вышла замуж за кубаша-однокурсника и теперь существует в этой среде. Муж, естественно, сам по себе в родной сексуально-активной  среде Латинской Америки, денег не даёт, а детей надо кормить. Создала свой бизнес - «девушки» для  советских специалистов, советников и приблудших рыбаков-моряков. Итак, докладываю ей, что завтра-послезавтра улетаем на родину и там нас уже ждут наши жёны и наши девушки и вааще мы «облико морале»
 Однако, она лёгкими щелчками пальчиков у правого уха вызывала по очереди в аркаду у кинотеатра своих девушек. Мы просмотрели и оценили около 6 единиц сексуального товара. Девочки красивые, надо отдать должное американцам, они вывели прекрасную породу постельных девушек. Однако, мы уже не клевали ни на кого.
 Вернулись наши согруппники со своих делишек и прикупив спиртного допинга  на ночь, мы завывая и стеная, уехали  на свой пароход.
В оставшие дни сьездили с Клюхиным на пляж Бакаранау (автобус к нему ныряет в тоннель под проливом). Красота неописуемая, белый коралловый песок, рыбки в лазоревой воде, хотя и многовато местного мусора.
 Вспоминать суматошный отлёт через аэропорт имени Хосе Марти особо не хочу. Чудовищный личный досмотр, просвечивание вещей (кстати, их рентгенаппарат засветил мои фотоплёнки)  Но зато каков «Фри-шоп»! Бутылка «Столичной» (0,5л) всего 1 доллар, банка «Хайнекен» -30 центов, а ведь в ассортименте присутствовал даже «Буджак»- молдавское бырло 0,75л (т.н. портвейн «Мужик в шляпе») для люмпенов - по символической цене около доллара... 
 Затем влезание в душный «Ил-62м» с неприветливыми стюардессами, вылет и  подскок за топливом в Шанноне (Ирландия). Всего 12 часов перелёта и здравствуй «Шереметьево-2» с январьским снегом, грязью и вымогательством. В «Пазике» в Дом Колхозника (гостиница ВДНХ «Заря»), краткая алконочёвка там и утром на том же суперавтобусе в «Шереметьево-1»
  А ужо опосля калининградское родное «Храброво» (уже поприличнее и спокойнее)...

. ..какое-такое житие твое...