Прогулка

Голый мужчина
идет по песку раскаленному.
Женщина голая,
свесив ноги на грудь, сидит у него на плечах,
и, к животу прижимая затылок его волосатый,
голую   шею   ласкает большими губами.
И бьется об ноги его хоботок, тряся кошельками,
когда он шагает, держа её ноги
за щиколотки...

В кустах на границе нудистского пляжа
он ложится на спину и ждет,
когда она переберется 
на грудь.

И вдруг она убежала. Он пустился её догонять.
Весело, звонко смеялись,
играя и шлепая ладонями
по голой коже,
пробегая мимо.
И наконец, поймали друг друга
и заключили в объятье…

Она,
необъятная,
словно в астральном сне,
неуправляемая и недосягаемая
не могла на высоте удержаться одна
и сорвалась…
В последний момент
успела рукой уцепиться за шею и прильнуть
к божественному напитку поцелуя…

Потом она перебралась к  нему на грудь.
Теперь он шагает спиной вперед,
уткнувшись в животик лицом,
и пользуясь её глазами.


Глаза – мозг, вынесенный наружу.
Понять самое сокровенное можно,
только глядя человеку в глаза

 
               


БЛИКИ НА МРАМОРЕ
                Огюсту Родену
                Камилле Клодель   

Бог добывал, вызволял из неведомых сфер
Душу его.
              Рисовал и выбрасывал, скомкав.
Оси пространства и времени, как инженер,
Скрещивал.
В пальцах ломались они, как соломка.
В белом халатике Бог,
                как простой лаборант,
Образы в бронзе и мраморе,
                в гипсе и в глине
В душу Родену вложил,
                гениальный талант
Чувствовать тело - добавил -  и музыку линий…
Жизнью пожертвовать
                ради искусства не грех.
Боженька опытов этих поставил немало.
Счастье? Возможно.
                Но будет и горе, и смех.
Ах, не спросила согласья, рожая нас, мама.
Пальцы вминая
                в сырое плечо Бальзака,
Помнит ваятель
                изгиб поясницы Камиллы,
Но и сама, и без этого знает рука,
Трогая,
         где и какие прикладывать силы.
Блики на мраморе…
                Голая ходит Клодель
По мастерской,
                разогретая взглядом Огюста.
Вот на руках он уносит её на постель,
Очередную,
                бесценную жертву искусства.
Боженька знает процесс досконально и рад
Случаю
            новую жизнь заложить этой ночью,
Влить, как причастье,
                серебряной ложкой талант,
Новые образы в новую душу –
                сыночку.
Пусть не Камилла, а Роза его родила.
Вырастет младший Огюст и погибнет
                от пьянства.
Времени мало, Мыслитель,
                на божьи дела.
Но необъятна
                великая сфера Пространства.
Преодолеем же собственных замыслов круг.
Что нам судьба, если Истина –
                это дорога.
В мертвую глину
                вдохнули Вы жизнь, демиург,
И подарили влюбленным постель –
                руку Бога.