Азбука Ахматовой - Линденберг, Лозинский, Лурье

Азбука Ахматовой - Михаил Линденберг, Михаил Лозинский, Артур Лурье
* * *
Линденберг Михаил

Линденберг Михаил Александрович (1891 - 1911), вольноопределяющийся артиллерийской батареи, сын директора Санкт-Петербургского кадетского корпуса, поклонник Ахматовой, покончил с собой 23 декабря 1911 года. Вину за смерть Ахматова приписывала себе.

Снова со мной ты. О мальчик-игрушка!
Буду ли нежной опять, как сестра?
В старых часах притаилась кукушка.
Выглянет скоро. И скажет: "Пора".

Чутко внимаю безумным рассказам.
Не научился ты только молчать.
Знаю, таким вот, как ты, сероглазым
Весело жить и легко умирать.
1911 г.

Высокие своды костёла…
 
Высокие своды костёла
Синей, чем небесная твердь…
Прости меня, мальчик весёлый,
Что я принесла тебе смерть.-
За розы с площадки круглой,
За глупые письма твои,
За то, что, дерзкий и смуглый,
Мутно бледнел от любви.
Я думала: ты нарочно —
Как взрослые хочешь быть.
Я думала: томно-порочных
Нельзя, как невест, любить.
Но всё оказалось напрасно.
Когда пришли холода,
Следил ты уже бесстрастно
За мной везде и всегда,
Как будто копил приметы
Моей нелюбви. Прости!
Зачем ты принял обеты
Страдальческого пути?
И смерть к тебе руки простерла…
Скажи, что было потом?
Я не знала, как хрупко горло
Под синим воротником.
Прости меня, мальчик весёлый,
Совёнок замученный мой!
Сегодня мне из костёла
Так трудно уйти домой.

1913 год. Анна Ахматова

* * *
Лозинский Михаил

ЛОЗИНСКИЙ МИХАИЛ ЛЕОНИДОВИЧ (1886, Гатчина - 1955, Ленинград), поэт, переводчик, редактор акмеистических изданий.. Дед писательниці Татьяны Толстой. Михаил Леонидович Лозинский скончался 31 января 1955 года; жена его, Татьяна Борисовна, убедившись, что он – накануне кончины, приняла яд. Оба они умерли в один и тот же день и в один день похоронены

Она настаивала на том, чтобы в стихах было меньше запятых и вообще знаков препинания, но широко пользовалась знаком, который называла своим, запятой-тире, при этом ссылалась на того же Лозинского, который сказал ей: “Вообще такого знака нет, но вам можно”.
           А. Найман, “Рассказы о Анне Ахматовой

6 мая 1940. Жаль мне только, что пастернаковский перевод (Гамлета) сейчас принято хвалить в ущерб переводу Лозинского. А он очень хорош, хотя и совсем другой. Перевод Лозинского лучше читать как книгу, а перевод Пастернака лучше слушать со сцены.

12 июня 1942. Прочла мне письмо от Лозинского, в котором он между прочим пишет, что захватил с собой из Ленинграда ее портрет.
– «Милый Лозинька! Верный друг. Это портрет, который сделал Судейкин. Карандашный набросок. Мы с ним забежали в редакцию (забыла какую! – Л. Ч.), Сережа Судейкин сказал: «как Вы красиво сидите!» и нарисовал на бумажке. Потом бросил бумажку, и мы пошли. Лозинский был секретарем редакции, подобрал рисунок, отдал его в рамку и всю жизнь с ним не расставался
                Л. Чуковская. Записки об  Ахматовой

* * *
Лурье Артур

Лурье Артур (Наум Израилевич) (1892, Могилевской губ. — 1966,  США), музыкант-модернист. Любовник Ахматовой. Роман начался в 1914  «семь дней  любви», возобновился роман в 1921.

Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
                Анна Ахматова

4.05.66. В Париже она встретилась и с другой своей любовью, с Лурье.
Лурье изменил ей когда-то, влюбившись в Судейкину.
Л. Чуковская. Записки об  Ахматовой

А.С.Лурье: «Анна была блудницей. Она, как коршун, разоряла чужие гнезда, ни с кем не считаясь».

Артур Лурье, сделавшись комиссаром, не прекратил писать музыку и публиковать свои музыкальные опусы на роскошной веленевой бумаге, благо, и бумага была в его распоряжении. Программной вещью этого времени стал «Наш марш» на слова Маяковского. В одном из журналов того времени был опубликован приказ Наркомпроса № 109 от 3 октября 1918 года: «<…> Особенно желательно разучить с учащимися хоровое и оркестровое исполнение Интернационала, Дубинушки и Нашего марша (слова Маяковского, музыка Артура Лурье) <…>».
Михаил Кралин. Артур и Анна

5 декабря я пошел к Маяковскому опять — мы пили чай — и говорили о Лурье. «Сволочь, — говорит Маяк. — Тоже… всякое Лурье лезет в комиссары, от этого Лурья жизни нет! Как-то мы сидели вместе, заговорили о Блоке, о цыганах, он и говорит: едем туда-то, там цыгане, они нам все сыграют, все споют… я ведь комиссар музыкального отдела. А я говорю: «Это все равно, что с околоточным в публичный дом».

К. И. ЧУКОВСКИЙ. Дневник. 1901–1929.