Сказки рассказанные сверчком

                " Осень уходящая            
                Сыплет, сыплет по пути       
                Листья кленов, красные…"
                Оцую Накагава(1675 - 1739)


Листья и впрямь падали бесконечно, медленно кружась над землей, словно маленькие парашюты, устилая её своими  разноцветными куполами. Синеющие вдали горы казались, тоже плыли над землей в прозрачном  и холодном осеннем воздухе, словно  сказочные замки страны Лапута. Я присел на скамейку  и закурил, зачарованно смотря на буйство осенних красок.
 Осень всегда навевала на меня грусть, в своей душе я ощущал одиночество, в голове роились разные мысли, но это были мысли не о чем, всякая ерунда. Дорожки сада, которые я недавно подмел, ветер опять закидал пожухлой листвой,   подняться и вновь сделать работу мне не хотелось, я устал, да чертовски устал. Я очень мало отдыхал в этом году, и от этого такая раздражительность, отсюда напрашивается вывод, надо хорошенько отдохнуть. Решено,   завтра   отправлюсь в горы, к водопадам, я давно этого хотел, но времени на это как всегда не хватало.
Рано утром, собрав на скорую руку  походный рюкзак, я сел на велосипед и отправился по намеченному маршруту. Вот уже остались позади пыльные и угрюмые фабричные пригороды, по обеим сторонам шоссе расстилались убранные рисовые поля,  на которых кое-где виднелись островерхие шапки жёлтой соломы.
 Дорога то  подступала к лесистым холмам, то вновь петляла, среди  казавшегося  бесконечного простора долины. Мили через две   увидев указатель в сторону водопадов,  свернув с шоссе на   право,  я начал медленно подниматься по извилистой пустынной дороге в горы.  Несколько раз я останавливался, чтобы немного передохнуть и полюбоваться  красотами природы.
Краски осени в горах немного поблекли, многие деревья стояли голые, лишь листва клёнов не поблекла и не осыпалась от  дождей и ветра, и  по- прежнему ярко алела, из-за этого деревья напоминали огромные факелы, охваченные ярким пламенем своей листвы,  в нависающих над землей свинцовых облаках были слышны крики диких гусей. От всего увиденного в мою душу постепенно возвращалось спокойствие и вкус к жизни. Всё шло хорошо, если бы не одно происшествие, на каком-то участке дороги я проколол обе шины своего велосипеда. Хорошее настроение быстро улетучилось с порывами холодного осеннего ветра, и мелко моросящего дождика, мне надо было срочно найти временное пристанище, где можно было произвести ремонт и передохнуть.
Осмотревшись, я увидел указатель сообщающий, что в полумили от сюда   должна, находится  придорожная гостиница. Другой альтернативы не было кроме той, что двигаться вперед, взвалив на себя велосипед, я поплелся по дороге. Через некоторое время, изрядно устав и промокнув под   дождем, я  увидел небольшое здание.  Облезлая вывеска с выцветшими красными иероглифами, которые, я еле-еле  разобрал, сообщала, что это гостиница « Под банановыми листьями». Гостиница видно давно была заброшена, во дворе царило запустение и неухоженность, вход изрядно зарос плющом и крапивой, штукатурка фасада в некоторых местах обвалилась,    обнажив кладку красного кирпича, похожую на кровоточащие язвы на серо-белом теле здания. Раздвижные окна-ставни были завешены бамбуковыми жалюзями, которые от времени потеряли свой вид и потемнели.
 У меня создалось впечатление, что здание старой гостиницы внимательно смотрит на меня своими подслеповатыми глазами- окнами,  от этой мысли у меня мурашки пробежали по спине.  Все же успокоившись, я зашел в здание. Внутри царил полумрак, я достал зажигалку и зажег её,  увидев на стене выключатель, и по привычке щелкнул по клавише, к моему удивлению загорелся электрический свет. В дальнем угле холла я увидел аккуратно составленные пластмассовые столы и стулья, покрытые серым слоем пыли  чуть поодаль стояли два дивана накрытые циновками. Миновав холл, я прошел в коридор, выводящий к комнатам. Там была такая же безрадостная картина, двери комнат были открыты в, одних из них были сложены стопкой татами, в других я увидел пачки старых глянцевых журналов и газет. Попусту время мне терять не хотелось, я вернулся в холл и занялся ремонтом велосипеда. Когда работа была закончена,  день уже клонился к закату, и я решил заночевать в гостинице.
Подперев входную дверь стульями, я, сдвинув диваны, устроив импровизированную кровать, развесил промокшую одежду для просушки, затем,  достав термос с кофе и бутерброды, поужинал. Перед тем как прилечь я зажег керосиновый фонарь, который нашел на кухне. Сон долго не шел ко мне я ворочался с боку на бок, вдруг в дальнем темном углу холла  запел сверчок. Усталость все же взяло своё, мои глаза начали слипаться, а сверчок все пел и пел свою монотонную песню. Все о том, что вы прочитаете дальше, мне напел в своих песнях сверчок в заброшенной гостинице.
                1.

Говорят, что ночные бабочки не любят солнце.  Это верно, но с одной существенной оговоркой, бабочки не могут любить или не любить, так как у них полностью отсутствуют чувства. Вся жизнь бабочки подчинена инстинкту. Когда летний день угас, а темнота, заменив свет, начала сгущаться и уплотнятся, ночная бабочка, подчиняясь древнему инстинкту, отправилась в полет по только ей ведомым маршрутам. 
Иммомура Танаки в свои неполные тридцать лет уже считался мастером своего дела


(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)