Этика уничтожения 13

 23. Идиллия и Илиада.

 Утро было солнечным, ярким, безветренным. Сначала над домом пролетело два вертолёта, и Мерси определила:
- Пожарные. Хотя, кто их сейчас разберёт.
 После этого она собралась на прогулку и попросила сопровождения Роберта:
- Извини, я заметила, что ты не равнодушен к оружию. Роберт относится к этому спокойнее, - сказала она Гене, поцеловала, чем привела в смущение и вручила охраннику большой пистолет. - Спрячь под куртку, чтобы видно не было, можно на лесничего нарваться.
- Далеко идём? - поинтересовался Роберт, когда они вышли за калитку.
- Нет, метров сто пятьдесят, чтобы телефон заработал, надо посмотреть, не было-ли сообщений.
 Скоро она достала телефон, включила, повертелась, ловя сигнал:
- Хорошо, есть одно. Но не будем увлекаться, - спрятала игрушку. - Пошли обратно.
- Там что-то экстренное?
- Буква "Z".
- Это что-то должно значить?
- Это путь отхода. И ещё это означает, что большая охота пока не начата.
- А может случиться так, что нас оставят в покое?
- Вряд-ли на это можно надеяться. Любая тирания держится на борьбе с врагами, внешними или внутренними. И если их нет, их придумывают. Причём, каждое силовое ведомство будет доказывать именно свою эффективность. Слабые звенья будут съедены, конкуренции здесь не терпят.
 На кухне их ждали друзья, Мерси повторила сообщение.
- Так, и что-же это означает, не секрет?
- Не секрет. Зюйд, это юг. В Мшинской есть ещё база, вроде этой, только больше. Некоторое время нам придётся находиться здесь, в помощь беженцам. Может быть, кто-то останется с нами, для связи.
 Всё было ясно, всё было регламентировано, на ближайшее время, и можно было расслабиться. Безделье развращало, парочки регулярно прогуливались под деревцами по листвяному покрову, настроение было лирическим. Им казалось, что они живут последние дни, и о будущем думать не хотелось, от них оно не зависело. Смотрели телевизор, и там тоже не было ничего угрожающего, всё будто замерло, но это не было затишьем перед бурей, это была застывшая гладь озера в ожидании сильных морозов. СМИ продолжали изливать потоки гнили, но это никого не интересовало, муссировались темы, народу не интересные, не затрагивающие непосредственно жизнь. Детишки олигархов, профукивающих миллионы в ночных заведениях? И что? На то они и... Коррупция прокуратуры? Как прокуратура соотносится с народом? У неё своя, никому не понятная деятельность, не соотносящаяся с конституцией. Санкции подлого запада? А что это вообще такое, и как они влияют на цену булки хлеба? Страна жила жизнью, отделённой от интересов народа, и этому народу было наплевать на ведьм, драконов и басилевсов.
 Геннадий как-то сказал:
- А какое нам, собственно, дело до этого государства рабов?
 Правда, ему тут-же стало стыдно, но никто уже не обратил внимания. Мерси налила ему чашечку кофе, разговор съехал на тему дров для бани, и где-бы взять веник для парилки.

 ***

 из записной книжки Геннадия:
- Я смеюсь, когда слышу очередного "лидера оппозиции", вещающего с экрана телевизора, что страна вот-вот начнёт развиваться (Очевидно, когда данный "лидер" придёт к власти.) и поведёт весь прогнивший мир к светлому грядущему. Лидер не объясняет, почему весь мир прогнил (не знает?), он лишь подчёркивает наше неожиданное грядущее обновление. Очевидно, мы гниём отдельно от всего мира. И мне смешно, потому что я не вижу никаких мотиваций для нашего возрождения, а вижу лишь прогрессирующую деградацию государственности. Может быть, воры всех мастей с самого низа до самого верха вдруг осознают губительность для государства своей деятельности, и стройными рядами добровольно отправятся по местам, предназначенным как раз для них. При этом они возвратят всё уворованное законному владетелю этих богатств, т.е. народу. А новые властители отменят модный термин "коррупция", и назовут явление его законным именем "воровство".
 Добавлю, что, чтобы привести страну в цивилизованный вид, нужны триллионы долларов и твёрдая воля, поддержанные военной силой. Есть-ли всё это у "лидера оппозиции", или у него есть только длинный язык и демагогия? При этом я вижу, что предполагаемый лидер не имеет понятия не только об экономике, но даже о русском языке в пределах школы.

 ***

 - Не уходите, - попросила Светка друзей после завтрака, на пятый день их добровольного заключения. - Есть тема. Вас ничего не озадачивает в нашем положении? Меня, да. Здесь, внутри заборного кольца мы находимся как-бы в дезинфицированной зоне. Я проверяла, уходила за сто, двести метров, не беспокойтесь, меня никто не видел. Но и там тишина. Понимаете? Всегда есть фон, он должен быть, это связь с магнитным полем, радиофоном, волны эмоций больших скоплений людей. Ничего этого нет. Мы в изоляции. И меня интересует, это действие защиты Мерси, или воздействие снаружи? Больше того, мы сами находимся под чьим-то мощным воздействием. Мерси, ничего не желаешь объяснить?
- Светка, - заволновался Гена. - Твой тон выдаёт вполне объяснимое чувство беспомощности, но ведь мы в самом деле вынуждены бездействовать.
- Ты помолчал-бы, Михалыч, твоё сопротивление объясняется вполне просто, посмотри на вещи объективно. Мы ВЫДЕЛЕНЫ из сущности происходящего, нас посадили в информационную и эмоциональную клетку. В выходные мимо нас, в полукилометре в электричках едут тысячи людей, каждые пол-часа, и тишина. В природе такого не бывает, даже ощущения солнца нет.
- Она права, - просто сказала Мерси. - Я не хотела говорить об этом, у меня нет объяснения происходящему, есть только пара версий, но их надо проверять. А это возможно только в городе, я боюсь брать вас туда, и боюсь оставить здесь. Конечно, Светлана обладает силой, которая мощнее моей, но что может быть результативным против такого воздействия, я не знаю.
- Хорошо, поделись существующими версиями, во многих мнениях скрывается больше истины, - Михалыч будто постарел за эти минуты, его голос стал глухим и хриплым.
- Сначала я подумала об известном нам человеке. Но для такой работы он должен находиться где-то рядом. Возражения такие; - у него сейчас должно быть слишком много более важных забот, чтобы тратить силы и время на нашу группу, в городе есть более влиятельные и значимые персоны. Наша изоляция не персонифицируется, я вообще не чувствую направленного воздействия.
- Мерси права, у меня такое-же впечатление.
- По-русски, пожалуйста.
 Светка постучала пальцами по столешнице, нерешительно глянула в сторону Мерси:
- Такое можно сотворить механическими методами. И ещё, мне кажется, что мы находимся в... защитной зоне, сооружённой вдоль железной дороги. Может быть, это зона, отгораживающая весь город. Вокруг города множество баз, подземных сооружений, научных предприятий министерства обороны, конечные станции метро, аэродромы. Это мощные материальные базы, посторонних к ним не подпустят и на километр.
- Надо ехать в город, поговорить с более компетентными людьми, - подвела итог Мерси.
- Одна ты не поедешь, - категоричность тона Гены не вызывала сомнений в его намерениях, и Мерси пожала плечами:
- Раз ты настаиваешь...
- И я возьму пистолет.
- В машине есть оружие, оно экранировано, металлоискателем его не найти. И давай без самодеятельности, стрелять в люстру вряд-ли придётся. А вы, ребята, в крайнем случае садитесь в электричку и едете в Мшинскую, там ходит автобус в дачный посёлок, первый дом справа, красная крыша, там должны быть люди. Мы поедем рано утром, все едут на работу, в потоке машин нас труднее обнаружить.

 ***

 На въезде в город по Пулковскому шоссе машина остановилась у платформы "Аэропорт", Мерси повернулась к Гене, сказала строго:
- Я на минуту, жди здесь.
 Вернулась быстро:
- В самом деле, у билетных касс висит смешное объявление: - "В связи с обновлением компьютерного обеспечения, мобильные сети на железной дороге действуют с ограничениями." Людям этого вполне достаточно, чтобы не задавать вопросов; нету, значит, нету.
- Куда сейчас? Поедем по Московскому?
- Нет, по Варшавской до Броневой.
 Остановились в конце Благодатной, перед железной дорогой.
- Опять уходишь?
- Не надолго.
- Скажи, где оружие.
- Оно тебе не понадобится. В "бардачке", задняя стенка снимается. Я буду скоро, не волнуйся.
 Гена вышел, покурил, он видел, как Мерси скрылась в подземном переходе, появилась быстро, шла спокойно.
- Всё в порядке, но ехать далеко, на Гражданский, к Муринскому ручью. Не моя территория, но там живёт нужный человек.
 Ехали в самом деле долго, в основном из-за пробок.
- На улицах спокойно, рабочий день. Но и людей в форме не видно...
 Свернули на Северный проспект, справа, в грязной лощине была видна не замёрзшая вода ручья. Во дворе нужного дома Мерси остановила машину у второго подъезда:
- Слушай внимательно, я поднимусь на третий этаж, будь готов ко всему, не выходи ни в коем случае. Если не возникнут чрезвычайные обстоятельства.
 Вот тут Гена почувствовал нервный озноб, кивнул, хрипло подтвердил:
- Всё будет в порядке.
 Он видел, как Мерси медленно шла к крыльцу, поднялась по ступенька, у двери задержалась, повертела головой, будто прислушиваясь к беззвучному, нажимать кнопки домофона не стала, стараясь казаться спокойной, вернулась к машине, села на своё место:
- А теперь молимся, - рванула с места, сквозь арку вылетела на Вавиловых, машина понеслась в сторону Гражданского проспекта.
- Что ты там унюхала? - спросил Гена, оглядываясь свозь заднее стекло на пустынную улицу.
- Там никого нет. Кроме военных. Трое. Угроза, опасность. Ждут гостей, наугад. Не завидую тому, кто там жил.
- И что теперь?
- Есть ещё адрес, на Пискарёвском.
 Скоро они остановились на Пискарёвке.
- Видишь впереди цветочный магазин? Теперь пойдёшь ты, они могут знать меня в лицо. За прилавком должна быть девушка, густые чёрные волосы, нос с горбинкой. Если там кто-то другой, покупаешь букет цветов и уходишь. И постарайся быть спокойным, можешь изобразить печаль, ведь ты берёшь цветы на кладбище, родственнику, это выглядит естественно. Я постараюсь как-то прикрыть тебя. И не спеши.
 За прилавком Геннадий увидел моложавого мужчину грузинского типа, достал портмоне:
- Букет роз, пожалуйста, штук пять.
- Понятно, уважаемый, память родным? Сейчас будет готово.
- Да, деду семьдесят пять лет, как погиб, здесь похоронен. Война, будь она проклята!
- Сочувствую вашей памяти.
 В машине Мерси посмотрела на букет, похолодела лицом, развернула машину, выехала снова на Гражданский.
- Так, - сказала она. - Вот оно как. Теперь я буду действовать жёстко, они развязали мне руки.
- Близкий человек? - осторожно спросил Геннадий.
- Очень близкий, со школы. Кто-то заплатит за её смерть.
- Почему ты уверена?
- Я её знала лучше всех остальных. Мы пришли к неизбежному, Гена. Это началась война. Мы возвращаемся домой. Достань пистолеты.
- Из-за женщины погибла великая Троя.
- Значит, так и будет.
 Они остановились за автобусной остановкой, перед платформой "Аэропорт".
- Будь осторожен, Гена, я тебя прошу. Очень прошу. - проговорила Мерси, пряча пистолет в сумочку.
 Он вышел из машины вслед за ней, и она не возражала. Быстро прошли в зал ожидания, где было с десяток пассажиров, Мерси оглядела зал, подошла к окошку кассы. Всё было очень быстро, даже Геннадий не сразу понял, что произошло. Мерси склонилась к окошку, достала из сумочки оружие и два раза выстрелила. Геннадий оглядел ожидающих, те через гигантское стекло внимательно что-то разглядывали на улице.


 24. Частный детектив и return in next year.

 -Ты считаешь, что ты права? - спросила Светка, отбросив журнал на тахту гостиной.
- Я ничего не считаю! Я вообще не думаю об этом. Я орудие смерти, как и мой пистолет. Эта тварь сдала человека на Броневой, вряд-ли он сейчас в добром здравии и на свободе. Через неё погибли люди на Муринском и Пискарёвке, хорошие люди, которые никому не делали зла. Да! - Мерси всхлипнула и промокнула глаза платочком. - Я испачкалась, и думаю, что нам ещё не раз придётся пройти через это.
- Ребята, когда происходят разные колдовские штучки, это одно, это всё неопределённо и недоказуемо, для закона это не существует. Но когда стреляют стволы, это совсем другое. Я убивал людей, да, я был в горячих точках, но это был их выбор, они продавали жизнь за деньги, а здесь... Та женщина была чиста перед законом...
- Ты так-же будешь думать, когда стволы будут смотреть тебе в лоб, или злая воля начнёт ломать тебе позвоночник? Только вот времени для раздумий у тебя в этом случае не будет.
- Роберт, - мягко сказала Светка, положив руку на его колено. - Тебе надо успокоиться. Мы на войне, прими это, как данность. Здесь убивают, и мы не агрессоры, мы среди мишеней. Согласна, сейчас образ врага изменился, но не мы это затеяли, нас назначили противниками, не спрашивая.
- Скажи ещё, что солдаты не убийцы, они исполнители приказа, - буркнул Роберт. - Я справлюсь.
- Смотрите новости, - сказал Геннадий. - Что-то интересное.
 Агентство городских новостей вело репортаж с места происшествия:
- Произошло ограбление билетных касс платформы "Аэропорт", подозреваются жители одной из кавказских республик, во время нападения была убита одна из кассирш. Свидетелей происшествия просят обращаться в местные отделения полиции.
- Всё понятно? - спросил Геннадий. - Мы не диссиденты, а террористы, чего и следовало ожидать. Дежурное пугало. А вот и фоторобот, просто творение извращенца, но для нагнетания паники сойдёт. В таких операциях сначала стреляют, потом аргументируют.
 Из-за стены, из комнаты охранной системы раздался зуммер тревоги.
- Это быстро они. - сказала Мерси. - Кто-то рядом с территорией. Пошли, посмотрим.
 На дисплее со схемой участка светился мигающий зелёный огонёк, потом из динамика донёсся стук в калитку.
- Один человек, это интересно и интригует.
 На экране видеонаблюдения они увидели странную фигуру, в форменной фуражке, с кожаной папкой в руке, при погонах, и в мешковатых галифе.
- Я разберусь, - вызвалась Светка. - Тебе нельзя появляться на глаза представителю закона.
 Через минуту она стояла у калитки и разглядывала представителя в открытое окошко.
- Чего надо?
- Кто вы?
- Хозяйка. А вы?
- Участковый уполномоченный поселения Лесное. Лейтенант Мишин. Может быть, вы меня впустите? - человек достал из кармана и развернул на минуту удостоверение.
- Ещё чего! Ордер есть?
- Это не следственное мероприятие, просто опрос населения. Разыскивается женщина, подозреваемая в преступлении.
- Здесь никого нет. Я одна.
- Ваше имя?
- Оно есть у вас в домовых книгах. Я Глафира Голикова-вторая, - Светку ситуация стала забавлять.
- Почему вторая? - последовал глупый вопрос.
- Потому-что первая была моя бабушка, бывшая владелица усадьбы.
- Понимаете, гражданка Голикова...
- Вторая.
- Голикова-вторая... Один из жителей поселения видел машину, ехавшую в направлении вашей... усадьбы, в ней сидела пассажирка, похожая на подозреваемую.
- Плюньте ему в морду. У меня есть права.
- Но вы препятствуете процессу...
- Какому процессу? Вы сами заявили, что пришли из чистого любопытства. Удовлетворились?
- Вы препятствуете... - безнадёжно повторил представитель лейтенант.
- Я у себя дома, вы за забором, - задорно отозвалась Светка. - Сделаете попытку вторжения, приму меры самозащиты. Я похожа на эту подозреваемую? Нет? Вот и валите.
 Она лихорадочно воспроизводила в голове формулу подчинения, наконец ей это удалось, глаза лейтенанта вдруг стали ещё более оловянными, он растерянно улыбнулся:
- Значит, никого подозрительного вы не видели?
- Только вас. До свидания. И забудьте вы про меня.

 ***

 -Лихо ты его, - пробормотал Гена. - Тревогу не поднимет?
- Баран, - презрительно отозвалась Светка, - отойдёт на сто метров и всё забудет. Думаете, за домом наблюдают?
- Вряд-ли, прислали-бы более серьёзную компанию. Просто самодеятельность, желание выслужиться. И это показывает, что на местах не сориентировались в серьёзности происходящего. Но это будет не долго. Меня больше волнует, что из города никого нет. Правда, блокирующая зона, люди в растерянности, пытаются связаться с соратниками. Чорт, сколько их уже пропало! А мы здесь в бане паримся.
- Мерседес...
- Что - Мерседес? Что? Что я могу?
- Нельзя действовать наобум.
- Знаю, что нельзя. Надо быть ближе к центру событий. Откровенно говоря, я надеюсь на видение Роберта. Но всё слишком расплывчато, ничего не ясно.
- Я так понял, что Мшинская отменяется?
- Это стало слишком опасно, там могут ждать, мы ничего не знаем.
- У меня появилась идея, на первый взгляд, безумная. Но, исходя из того, что мы предполагаем, рациональная. Вернуться в нашу квартиру, на Бумажную улицу.
 Помолчали, переглядываясь.
- Это означает, залезть в логово, - выразил мнение Роберт.
- Что мы предполагаем, напомни, - потребовала Светка.
- Помните наш разговор? Было решено, что наш хороший знакомый сейчас выше возможного занят. И вряд-ли он проводит время в своём особняке, скорее по известному нам адресу, где сейчас разрабатываются планы, мы для него цель мало значительная. Кроме того, он уверен, что мы бежали из города. Это логично. У нас нет организации, мы беглецы, изгои. Конечно, нельзя исключать возможность контрольных проверок, скорее всего, периодически по нашему адресу появляются статисты, но это должны быть шестёрки, мелкота, а с ними вы справитесь?
- Нам нужна дополнительная защита. Мы со Светланой подумаем, - задумчиво проговорила Мерси.

 ***

 -Лет пятнадцать назад ходила поговорка, или присказка: -"Это не дурацкая реклама, это реклама для дураков.", - желчно говорил Геннадий, с явным отвращением глядя на экран телевизора, где толпа открытых гомиков изо всех сил истерично вопила: - "Лучший букмекер! Открытые выплаты! Большие, всегда доступные выигрыши!". Сейчас положение изменилось до наоборот, потребители рекламу перестали воспринимать всерьёз, как надоедливого клоуна из "Оно", которого зрители воспринимают, как идиота из психушки, и сочинители рекламных сюжетов из кожи вон лезут, чтобы привлечь внимание, а цензура безмолвствует. Не знаю, почему рекламщики не используют порнуху, это уже напрашивается само собой, видимо, боятся разъярённых мамаш.
- Чем это отличается от предвыборных рекламных роликов, тоже ведь враньё?
 Теперь телевизор (не самый большой) висел на стене кухни квартиры 29, в доме 8, по улице Бумажной. Сюда-же переехали микроволновка и кофеварка с соковыжималкой. Холодильник тащить не стали.
 Мерси устроилась в комнате Светки на роскошном надувном матрасе, в обе комнаты поставили обогреватели и утеплили окна парниковой плёнкой. Впрочем, чувства перестали маскироваться, стихийно коммуналка стала семейной, с общим натуральным хозяйством, и в квартире всем было вполне комфортно, чего не скажешь о влиянии окружающего мира, который постоянно врывался через ТВ и портил ощущения.
 В первый-же день Мерси со Светкой прогулялись по окрестным джунглям, но не смогли выделить никаких угроз, обычные семейные дрязги, скрашивающие бытие аборигенов. Несколько раз Мерси пыталась с городских телефонов звонить по известным адресам, нарывалась на ложь, и перестала рисковать. Наконец не выдержала изоляции:
- Надо ехать. В Ольгино. Там я знаю очень сильную женщину, которая всегда стояла в стороне, такая вся сама по себе. Я не хотела впутывать её в нашу историю, но делать нечего.
- Какая от неё польза, если она сама по себе?
- Она видит эмоциональную карту всего города. И у неё связь с заграницей. Конечно, нет никаких гарантий, но полезную информацию предоставить она сможет. Без источников.
- Хорошо, поехали.
 После пригородных дорог машина превратилась в нечто обычное, вызывающее сожаление, номера были забрызганы несмываемой жижей, грязные окна не украшали городской поток роскошных иномарок, и Мерси привычно выругалась, садясь на место водителя. Но внутри всё было по старому, навигатор был включён, исправно указывал метры до нужного поворота. На Приморском вдруг случилась заминка, Мерси дёрнула руль, проехала сто метров, притормозила и некоторое время смотрела прямо перед собой остановившимися глазами:
- Запомни тот дом, жёлтый, с металлической крышей. Там творятся нехорошие дела. Это может пригодиться.
- Похоже, там посольство, посмотрим в интернете.

 ***

 Великая и могущественная оказалась похожей на крохотную, аккуратную старушку в спортивном костюме. Бэлла Игоревна внимательно рассматривала парочку, еле возвышаясь над хитросплетением голых, чёрных веточек живой изгороди, потом улыбнулась:
- Мерседес, приятно тебя видеть. Как твой роман с Горгием?
- Вы ошибаетесь, - сухо ответила Мерс. - Романа нет и не было.
- Да, Горгий слабый мужчина, главное для него создать впечатление. А твой молодой человек... Геннадий Кисельников, я не ошиблась? Можете пройти в дом, я знаю причину вашего визита.
 В просторной, светлой гостиной им был предложен чай, и Мерси, отпив глоток, осторожно сказала:
- Мне известно о вашей потере. Разрешите выразить соболезнования...
- Да, конечно, спасибо. Давай поговорим о вашей проблеме.
- Наверное, вы слышали о неком альянсе между нашими предводителями и организацией, именующей себя "Серый кракен"...
- Ты говоришь об авантюре Маркизова и осьминога? Мой совет, не трогайте их и не пытайтесь разобраться. Просто потому, что они сами запутались в своих амбициях. Их беда в том, что свои интересы они поставили выше интересов мирового сообщества. Их дело бесперспективно, будьте терпеливы. Но их сила в деньгах, что имеет значение в людских отношениях, для нас это не проблема.
- Но гибнут... люди, и вы это знаете лучше других.
- Нет, это вы многого не знаете. Твои соболезнования были выражены напрасно. Елена, выйди к гостям!
 В комнату вошла девушка, высокая, черноволосая, с горбинкой на носу. Она подбежала к Мерси, обняла:
- Мерс, я так рада видеть тебя!
- А я! Ты знаешь, я должна извиниться перед тобой, ведь я... знаешь...
- Похоронила меня? Знаю, конечно, но ты-то не могла знать, что бабушка спасла меня, ты не знала настоящее положение вещей.
- И я убила... я убила человека, как выясняется, напрасно?
- Не напрасно, - вмешалась Бэлла Игоревна. - Погибли два хороших человека. Запомни, если ты этого ещё не знаешь, ничто не делается просто так.

 ***

 В это время Светка и Роберт, наконец-то оставшиеся дома в одиночестве, развлекались любовными утехами, когда в дверь постучали. Громко и требовательно, и стучавший явно знал, что стучит не напрасно.
- Так не должно быть, - растерянно прошептала Светка, - Роб, я не знаю, кто это может быть. Он один, и полон решимости.
- Мне открыть дверь?
- Д-да, мы должны знать, кто это, и с чем пришёл. И, если это случайный человек, разговаривать буду я.
 Пока она накидывала халат, посетитель вошёл в прихожую и с интересом заглядывал в комнату и на кухню. Он был высок и отличался худобой, даже неприятной костлявостью. Под полушубком виднелся замшевый костюм, модельная причёска блестела в тусклом свете слабой лампочки. Увидев Светку, он учтиво наклонил голову:
- Если не ошибаюсь, Светка Алнова и Роберт Фёдоров, он же Кардинал Робот.
- Вы можете пройти сюда, господин Маркизов, - Светка приглашающе повела рукой и прошла первой.
- Зная о вашей занятости, мы не можем напрасно занимать ваше время, - сказала Светка, когда Маркизов уселся на стул и закурил папиросу. - Может быть, вы намереваетесь сообщить нам о цели вашего визита?
- Конечно. И то, что я скажу, заметьте, относится в полной мере ко всей вашей компании. Мне может понадобиться ваша помощь. И об этом не знает моя официальная организация, подчёркиваю, моя, не правительственная. И это означает, что не знает никто. И не должен знать.