Новогодняя вечеринка ч. 2

Начало: http://www.proza.ru/2017/12/18/1958


Иван Степанович наконец-то дочитал написанный мною сценарий и с хмурым видом отложил в сторону.
— Никуда не годится. Скучно, примитивно, без фантазии… Нельзя ли, изобразить эдакое зрелище, чтоб зажигательно!.. С размахом! Но, конечно, в рамках утверждённого финансирования.
Его слова оскорбили меня до самых глубинных недр моей тонкой, творческой души и я обиженно пробурчал:
— А, я передал вам слово в слово пожелания клиента...  от этого и отталкивался.
— Андрюшенька, сынок, я почти сорок лет занимался организацией детских праздников, потом открыл свою фирму, но ничего не изменилось! Ты знаешь, где у меня сидят эти Зайчики-побегайчики с Чебурашками?!  Нам впервые выпал шанс достичь чего-то значимого: корпоративы, банкеты, свадьбы и юбилеи солидных, обеспеченных людей… — шеф откинулся на спинку кресла, мечтательно прикрыл глаза и, убыв в мир грёз, кажется, ещё и задремал.
— Так что будем делать со сценарием?
Иван Степанович резко выпрямился в кресле, кашлянул и, хлопнув ладонью по столу, рявкнул:
— Мы взорвём эту напыщенную, самовлюблённую публику!
— Что мы с ними сделаем?
— Поразим! Ошарашим! Блох — это авторитетная, известная фамилия! А лучшая реклама, это что? Правильно — сарафанное радио! Если Блохи разнесут весть о нашем триумфальном выступлении среди своих знакомых, мы забудем об этих чёртовых КВНовских вечерах, детских утренниках, Ёлках!.. Ты представляешь, какие перспективы замаячили на горизонте?
По причине обиды за моё оскорблённое самолюбие, ничего представлять я не желал, но согласно кивнул.
—  Надо бы попробовать отыскать фильм, на который ссылалась Ирина Николаевна Блох...
— Чего его искать-то, обычный, немецкий три икса.
— Так в чём проблема?! Если название известно, значит надо найти эту картину и внимательно просмотреть, изучить сюжет. Я думаю, что можно позаимствовать сценку понравившуюся заказчику.
— Вообще-то это фильм для взрослых.
— Так пора уже переходить на новый уровень — взрослеть и делать серьёзную работу для серьёзных людей. Копируем, понравившийся заказчику кусок и не будем изобретать велосипедов!
— Вы уж, Иван Степанович, извините, но участвовать в постановке порноспектакля я не намерен.
— Ты, это... Знаешь ли… Так это?..— шеф растерянно посмотрел по сторонам, промокнул вспотевшее лицо носовым платком и ослабил галстук. — Вернёмся к исходнику. Сценарий, в общем-то, неплохой… хороший сценарий. Музыкальное сопровождение подберёте… Мд-а-а... А вот с актёрами полная чехарда. Одного оленя играет Серёжа Тупень, а второй кто?
— А роль второго оленя придётся исполнять мне.
— Не понял. Почему, к примеру, не Жилкин? Талантливый, харизматичный актёр. Прекрасно вжился в роль зайчика… зритель его обожает.
— Всё это… дей-ство, представляется с легким эротическим оттенком.  Теперь представьте Жилкина полуголым: в жилетке и трико в обтяжку. Его же после утренников дети и родители из жалости подкармливают, а после каждого проведённого Дня рождения собирают ему с собой остатки еды со стола. Нет, нет, нет — пусть остаётся зайчиком — это его коронное амплуа!
— Любавушкин?
— Лучшей кандидатуры и не  придумать — красавчик, юморист, любимец женщин. Но, куда мы денем его жену?
— В каком смысле?
— Вообще без смысла. Они всегда работают в семейном тандеме и это не обсуждается. Валентина ни на шаг не отпускает от себя мужа. Какую роль прикажите ей  предложить?  На роль саней Валентина вряд ли согласится, а других вакансий нет.
— Добавьте в сценарий какого-нибудь Гнома или Снежинку...
—  Я, как-то, плохо представляю Снежинку весом в два центнера или Гнома под метр восемьдесят…
— Шкаликов?
— «Новогодние ёлки» не его конек.
— Это ещё почему?!
— Слабоволен, подвержен соблазнам. Начинает провожать старый год с середины декабря. Тридцать первого работает максимум три заказа и Снегурочка притаскивает его на себе в офис.
— Зачем держите?
— Незаменимый тамада. Все алкогольные мероприятия на нём.
— Хо-ро-шо. Но учти Андрюша, первого числа ты должен быть в офисе, в рабочем состоянии. И давай-ка уточним, что это у тебя за сноски под текстом: Белоснежка — Зоя Семёновна, мулат Санта-Клаус — Зураб. Что ещё за мулат Зураб?
— Ну, как бы вам сказать… — я замялся, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не сильно шокировать начальника. — У меня, как-то нет знакомых мулатов, и потому я рискнул привлечь…
— Только не вздумай сказать, что мулатом Санта-Клаусом будет Зураб из ларька с шаурмой!
— Ну, как бы, да…
— Ты видел заказчицу и знаешь Зураба! Андрюшенька, твой мини водевиль с пикантным оттенком превратится в дикую, сексуальную оргию на глазах пожилого мужа! Блоха же инфаркт хватит!
—  Я сам не в восторге, но положение безвыходное: или Зураб или срыв заказа. И вообще он ещё не знает, что будет участвовать в номере… а, так-то я постараюсь контролировать ситуацию, к тому же сам Блох будет занят с Белоснежкой.
— А Белоснежка, как я понимаю, это Зоя Семеновна и она тоже ещё не знает об этом? Ну, так вот: если ты, под свою ответственность, сумеешь уболтать Зураба участвовать в этой авантюре… я сам не верю, что это говорю, то с Зоей Семёновной твоя затея обречена на провал. Нет такого человека, который бы заставил её отменить встречу Нового года в кругу семьи с детьми и внуками!
— Есть! — твёрдо сказал я и в упор уставился на шефа.
— Не смеши меня! — весело воскликнул Иван Степанович, но встретившись с моим взглядом, тут же поменялся в лице.
— Нет, такого человека! — нервно рявкнул шеф. — И оставь эту затею, и вообще…
— Есть! — твёрдо повторил я, не отводя взгляда. — Есть человек, которого она безгранично уважает и не сможет отказать в его просьбе.
Повисла тишина. Я, молча, смотрел на Ивана Степановича, а он зачем-то вытащил из ящиков стола все бумаги и принялся их перебирать. Пауза затянулась. Наконец он не выдержал:
— Это невозможно! Это какое-то безумие…
Я продолжал молчать.
— Даже не думай! — нервно взвизгнул шеф и, выскочив из-за стола, заметался по кабинету, громко сопя и выпучивая глаза от негодования и нехватки аргументов.
— Я тоже не в восторге от того, что мне придётся скакать в белых лосинах с резиновыми рожками на голове перед этой крашеной куклой! Но вы ведь сами всё время твердите про общественные интересы, которые превыше личных… Почему мне всегда больше всех надо? Начальнику, видите ли, гордость не позволяет с уборщицей поговорить… — я скорчил обиженную гримасу и, махнув рукой, сделал вид, что собираюсь уходить.
— Подожди Андрюшенька… — тихо произнёс шеф, сел за стол и, потирая виски, продолжил говорить, запинаясь и густо краснея:
— Это никакая не гордость… Я… я опасаюсь Зою Семёновну.  Нет. Нет, я её не опасаюсь — я её боюсь… Её все боятся… Признайся, Андрюша, ведь и ты её тоже побаиваешься? Иван Степанович замолчал и поднял  на меня глаза полные мольбы и даже отчаяния.
Я пожал плечами, будто бы соглашаясь, но, при всём сочувствии к нему не отступился:
— Я всё понимаю, но судьба мероприятия, а, следовательно, и процветания фирмы зависит только от вас.
— Я попробую… — тяжело вздохнув, тихо произнёс Иван Степанович.
— Это значит, что-о-о?..
— Что сценарий и актёры… Утверждено. Ступай, Андрюша, ступай…

Выходя из кабинета, я услышал, как шеф тихо заговорил сам с собой: «Как меня угораздило принять на работу бригадира монтажников, которую «ушли» на пенсию за рукоприкладство к подчинённым?..»

Продолжение: http://www.proza.ru/2020/01/06/1645