Один из многих

  Танк горел.
  В ушах уже не звенел полный ярости крик командира "Вперёд!", но Алексей и сам бы не стал останавливать погибающую "тридцатьчетвёрку": только вперёд!
  Впереди была замаскированная позиция немецкой противотанковой батареи, уцелевшей после артиллерийского обстрела, и теперь расстреливавшей идущие в прорыв советские танки с убойной дистанции в несколько сотен метров.
  Сухое июльское утро еще не переросло в знойный летний день, но внутри горящей машины уже начинался ад. Семидесятишестимиллиметровое орудие каждые шесть-семь секунд отправляло в сторону вражеской батареи фугасные снаряды, и было ясно, что если сейчас не прекратить стрельбу, то командир и наводчик не уцелеют даже в том случае, если удастся сбить огонь с кормы танка – просто от отравления пороховыми газами, заполнявшими боевое отделение после каждого выстрела.
  Предельная – четвертая – скорость. Лязг и грохот железных гусениц со стальными опорными катками; рев надрывающегося дизельного двигателя; клацанье орудийного затвора, выбрасывающего внутрь танка очередную стреляную гильзу… Бросив быстрый взгляд вправо, на сидящего рядом стрелка-радиста Егора Кошкина, и увидев его перекошенное от напряжения и боли лицо, Алексей безошибочно определил, что Егор получил контузию и вот-вот потеряет сознание. «Скорей бы уж», - пронеслось в мозгу, и он вновь устремил взгляд в зеленоватое оргстекло триплекса, прикидывая расстояние до ближайшей немецкой пушки.
  Жар становился нестерпимым. Неожиданно на плечи обрушился град ударов ногами сидевшего в башне командира танка Геннадия Иванова. Только сейчас Алексей понял, что переговорное устройство вышло из строя. Может быть, командир заставлял его покинуть обреченный танк; может быть, он требовал маневра, хотя на маневры времени и не было; может быть, он просто сучил ногами в предсмертной агонии, что, в общем-то, соответствовало прекращению огня из башенного орудия; Алексей же истолковал это как приказ: «Дави!».
  «Господи, дай дотянуть…». Удивиться своей невесть откуда взявшейся вере в Бога Алексей не успел. Выпущенный в упор бронебойный снаряд сорвал башню танка, пополам разорвав находившихся в ней командира и заряжающего.
  За секунду до детонации боекомплекта Алексей отчетливо увидел разбегающихся от орудий гитлеровцев и падающего на колени немецкого офицера…